Филолог-суккуб

      Единственная мысль, которая лениво возилась где-то в сознании, еще прибывающем на грани между царством Морфея и суровой реальностью, была о том — хоть бы конференция, которую им предстоит сорвать, не оказалось той самой, для которой она вчера битый час готовила документацию для Миллер. Потому что тогда это неминуемый крах и в случае неудачи, и в случае успеха. Софи проснулась раньше Рида и назойливой трели будильника. Электронные часы показывали пять тридцать. Она невольно поморщилась. Заворочалась под одеялом, уткнувшись носом обратно в подушку, и сделала глубокий вдох, мечтая забыть уродливые красные цифры на будильнике. А потом вдруг безошибочно ощутила окружающий ее запах Бенедикта. Бенедикта Рида? Это было как разряд молнии, сначала медленно завладевающий рецепторами, а после бьющий стремительным ударом осознания. Она резко села, нахмурив брови и сбросив покрывало к ногам. Несколько секунд глупо пялилась на свою, вернее на его, одежду. Ей ничего не приснилось. Упала обратно на спину, уставившись ошарашенным взглядом в потолок. Взбудораженный мозг заработал так, словно она вдарила энергетика, яркими картинками вкидывая образы их вчерашних жарких объятий. Сомкнула глаза, снова открыла. А перед взором все еще стоял его обнаженный торс, темные, словно черные дыры, глаза и жар крепких сильных рук. О-ф-и-г-е-т-ь. Сна уже не было ни в одном глазу. Только глупая улыбка, рвущаяся изнутри, и незрелое желание застучать ногами и руками по одеялу от смущения, перемешанного с радостным визгом. Софи окончательно сбросила покрывало, спуская босые ступни на пол. Так. Спокойно. «Я серьезно, Соф. Возьми себя в руки». Нужно было срочно отвлечься. Престон вздохнула и окинула взглядом комнату. Решила воспользоваться возможностью и рассмотреть гостиную. Вчера она сделала это лишь мельком, да и не до того было. Почему-то ее не удивило, что Бенедикт для планировки выбрал стиль лофт. Небольшая комната соответствовала всем правилам минимализма. Мягчайшему черному дивану, который приютил ее на эту ночь, Софи готова была петь отдельные дифирамбы, поскольку тот оказался удобнее ее полуторной кровати дома. Массивная плазма крепилась к стене, отделанной под кирпич, а под телевизором высился комод из светлого дерева с парочкой фотографий, от разглядывания которых ее вчера беспардонно оторвали. Вдоль остальных стен расположилось несколько ломящихся от книг шкафов до самого потолка, взгляд так и лип к разноцветному строю корешков. А еще у Рида совершенно не было цветов. Даже неприхотливого кактуса. Софи разрывало между пресловутым комодом с фотографиями и книжными полками, потому что обе эти вещи могли рассказать об объекте интереса очень многое. Сдалась и на цыпочках подошла к серии снимков в темных рамках. Оглянулась на дверь и, убедившись, что ее замашки юного сталкера останутся незамеченными, осторожно взяла одну из фотографий в руки. Совсем маленький Бенедикт со всей серьезностью маленького человека взирал на того, кто его фотографировал, крепко держа в правой ладони шоколадное мороженое. Уже тогда он носил очки и был невероятно очаровательным мальчуганом. Престон невольно улыбнулась. Поставила фотографию на место и взглянула на остальные. Снимки были самые разные. Один из них был с выпускного из университета, на нем Бенедикт был в черной мантии среди своих однокурсников. Другой, видимо, сделанный на какой-то конференции — Рид стоял в окружении коллег, глядя куда-то в сторону и гордо держа в руке что-то похожее на грамоту. Нашла даже одну семейную фотографию, о чем можно было сказать наверняка, потому как Бенедикт был чертовски похож на своего отца. Статный мужчина в расцвете лет, с той же легкой усмешкой на губах, что и у сына, стоял, приобняв того за плечо, и низенькую, добродушно улыбающуюся женщину за талию. Она была очень красивой, с лоснящимися на солнце медово-рыжими волосами. Счастливое семейство стояло перед каким-то приземистым домом бледно-фисташкового цвета, а позади них, радостно виляя хвостом, кружил крупный пес с насыщенно коричневой шерстью. Ей бы определенно хотелось стать частью этой маленькой идиллии. Огладив древко рамки большим пальцем, Престон поставила фотографию на место и, кинув последний взгляд на Бенедикта в окружении семьи, все так же на цыпочках переместилась к книжным шкафам. На полках была как закостенелая классика, так и книги, которые заставили удивленно вскинуть брови. Серия «Властелин колец» в полном составе, пожалуй, произвела наибольшее впечатление. Софи захотела проверить, пресекаются ли их интересы, но на удивление не нашла ни одной книги Диккенса, и это удивило и возмутило одновременно. Вот уж, мистер Рид! Книга «Маленький принц» на верхней полке чуть приободрила ее. Пальцы самовольно потянулись к синему томику сказки. — Одна из моих любимых книг, — бархатный низкий голос позади заставил Софи боязливо вздрогнуть, словно ее поймали за чем-то запретным. Что, в общем-то, так и было. Протянутая рука замерла на полпути. Она совершенно не слышала его шагов! — Бенедикт, — Престон удивленно обернулась. Похоже, не она одна — ранняя пташка. — Доброе утро. Тут же возникло зудящее желание поправить наверняка взлохмаченные волосы, но девушка одернула себя. «Спокойно, Соф. Просто веди себя, как обычно». — Доброе утро, Софи, — он стоял в нескольких шагах от нее в расслабленной позе, разглядывая все еще немного сонным взглядом и с какой-то ранее незнакомой улыбкой на губах. Вместо вчерашней футболки, которую он любезно ей одолжил, Рид был одет в бежевую кофту, чуть помявшуюся после сна. Шелковистые волосы, наспех приглаженные рукой, все же лежали в соблазнительном беспорядке — руки так и чесались запустить в них пальцы. А еще он был без очков, что позволяло, без искажения линз, разглядеть оттенок его серых глаз, который, как оказалось, совсем немного уходил в голубой. — Хорошо спаслось? — легкая хрипотца его голоса после сна заставила ее внутренних демонов в наслаждении всколыхнуться. Зоркий взгляд уже привычным движением скользнул по голым девичьим ногам, упираясь в край футболки, доходящий до середины бедра. Его тактика вести себя так, словно вчерашние события были лишь сладким сном под влиянием прочтения литературы для взрослых, пока работала на ура. Потому что, даже если Софи была чертовски хорошей актрисой, на удивление между ними не было неловкости и сопливых выяснений отношений. Их «обжимания» никак не должны были ее обнадежить. И то, что Софи это понимала — действительно радовало. А между тем Бенедикт удивлялся. Престон была единственной женщиной, которой удалось, минуя спальню, все же оказаться в его квартире, да еще и в его одежде. Просто поразительно. Теряешь хватку, Бенедикт. «Вчера ты почти сломался, но сегодня будь благоразумнее! Помни, почему мы решили, что смешивать работу и личное — это ужасная идея» — снисходительно молвил материнский голос разума, прощая хозяину минутную слабость. — Спалось великолепно, диван оказался невероятно удобным! — о том, что на самом деле она почти не сомкнула глаз после пробежавшей между ними искры — хотя вернее это будет назвать огнищем, пожарищем или чем-то в таком духе — ему, пожалуй, знать не обязательно. Во всяком случае, пока. — Спасибо, что позволил переночевать у себя. До своего дома я бы добралась не раньше полуночи. Бенедикт кивнул, принимая благодарность. А потом вдруг сделал шаг, а затем еще, ступая к книжному шкафу. На секунду Софи замерла в замешательстве, едва не хлопая глазами от стремительных подстрекательств шалящего мозга из разряда «А что же будет дальше?!». Но когда проследила за его взглядом, с разочарованием отпрянула в сторону, открывая Риду проход. Крепкие пальцы ухватились за томик «Маленького принца». — Тебе ведь тоже нравится эта сказка? — он прислонился боком к полкам и задумчиво рассматривал обложку. Бежевая кофта натянулась на мускулистых плечах. Ему нравилось — так издеваться над ней. Бенедикт прекрасно видел, как Престон покорно шарахнулась в сторону, хотя во взгляде читалось совершенно иное желание. Изводить ее беседами о литературе сейчас — это было гениально и жестоко одновременно. — В университете я писала дипломную работу по этой книге, — гордо произнесла Софи, одарив его широкой улыбкой. Об этом она готова была болтать часами. — И что же это была за тема? — его взгляд соскользнул с синей обложки, перемещаясь на лицо Престон. На секунду Софи замялась, сцепившись с ним взглядом и краем глаза наблюдая, как его пальцы гладят обложку. Чертовски соблазнительно гладят обложку. Будь он проклят. Словно специально дразнит. Престон сглотнула, восстанавливая ясность мыслей. — «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери как философская сказка, — медленно произнесла она, вспоминая как был тернист, но приятен путь написания этой работы. Почувствовала, как снова начинает нервничать под его пристальным изучающим взглядом, делающим Рида похожим на зверя перед прыжком. Хотя, возможно, она лишь выдавала желаемое за действительное. — Звучит интересно, — Бенедикт склонил голову чуть набок, наугад раскрывая книгу. — Мы встали раньше будильника, и у нас еще есть время, — вкрадчиво начал он, поднимая на нее лукавый взгляд, — может, прочтешь мне свой любимый отрывок? Сердце так и ухнуло в пятки, а после стремительно забилось о ребра. Сколько раз она представляя себе этот момент. Как они, оба заядлые книголюбы, предпочитающие первоклассному кино потрепанные, но такие живые бумажные страницы, будут вместе что-нибудь читать. Собрания в книжном клубе — это не то. Там они не были наедине. Сейчас же была только она, до неприличного домашний Рид и синяя книга в его руках. От присутствия Бенедикта Рида рядом, внутри нее все так же вибрировало от вязкого покалывающего тепла, разгоняемого непослушным сердцем, но, вместе с тем, Софи чувствовала странное ощущение единения, которое скорее походило на тихое спокойствие, чем на испепеляющее на своем пути вожделение, которое возникало вслед за его, даже невесомыми, прикосновениями. И ей нравились оба этих чувства. Это как смешивать «Секс на пляже» с первосортным зеленым чаем. И какой бы извращенкой она не казалась, данное сочетание сейчас ей казалось прекрасным. Софи улыбнулась и охотно протянула к мужчине руку, принимая томик. Эту книгу она помнила чуть ли не наизусть, поэтому нужная страница отыскалась почти сразу. — Скучная у меня жизнь. Я охочусь за курами, а люди охотятся за мною. Все куры одинаковы, и люди все одинаковы. И живется мне скучновато. Но если ты меня приручишь, моя жизнь словно солнцем озарится. Твои шаги я стану различать среди тысяч других, — мягкий голос разносился по молчаливой гостинной, оживляя сонливо пригревающееся в первых лучах пространство. Бенедикт пристально смотрел на Софи, подмечая как шевелятся ее брови и вздрагивают ресницы, пока матовые губы дарят жизнь черным безмолвным буквам. Тонкие пальцы скользили по странице в такт ее голосу. Престон читала совсем тихо, словно они были не у него дома, а в уже полюбившейся им обоим библиотеке, и в этом было свое очарование. —...И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на ветру…Пожалуйста…приручи меня! — дочитав последние слова, она подняла на него взгляд. Несколько секунд неотрывно смотрела на безмятежное лицо Рида, который прикрыл глаза, вслушиваясь в доносящийся голос. Темные ресницы отбрасывали едва уловимые тени на высокие скулы, а чуть приоткрытые губы были расслаблены. Все черты лица словно замерли, делая из него прекрасную статую, подобно тем бюстам, что используют художники вместо натуры. — Сказка с совершенно недетскими проблемами, — задумчиво произнес мужчина, все еще не поднимая век и испытывая странную гордость за то, что Престон выбрала именно этот отрывок и книгу, а не какую-то фигню, которую нередко декларировали ему «бывшие», прельстившись парочкой симпатичных эпитетов из среднесортных книг, потому-что-обложка-красивая. Софи любовно огладила книгу, приникая к шершавой поверхности гибкими пальцами. — Каждый ребенок — это маленький человек. Иногда дети бывают более смышлеными, чем взрослые, — девушка по-прежнему говорила очень тихо, но мелодичный голос заполнял его сознание до краев. — Иногда мне кажется, что дети намного мудрее нас, хотя бы потому что всегда следуют своему сердцу и не боятся осуждения. «Бог ты мой, Престон, какие прекрасные возвышенные вещи ты говоришь. У тебя есть сиськи и мозг. Мозг! Будь я более слабохарактерным, уже давно бы покусился, если не на твое тело, так на душу точно». Бенедикт открыл глаза и плавно оттолкнулся от шкафа, на шаг приближаясь к девушке. — Но ведь и ты, Софи, следуешь своему сердцу, — его рука взялась с другой стороны книги, в то время как Престон все еще держала ее. Внимательный, пронизывающий насквозь взгляд заставлял плавиться изнутри. — Многие осуждают стремление преподавать, потому что это ремесло не приносит миллионов, и, кроме прочего, заставляет иметь дела с зачастую нерадивыми студентами, — он по-доброму усмехнулся, заставляя красивые губы растянуться в полуулыбке. — Но раз ты борешься за свою мечту, выходит, ребенок в тебе все еще жив. На секунду Престон задержала дыхание, очарованная его глубокими серыми глазами и пронзительными словами. Грудь медленно вздымалась и опускалась, что стоило ей неимоверных усилий, потому что ему снова удалось дотронуться до невидимых струнок внутри нее. — Тогда в нас обоих есть этот ребенок, ведь ты тоже когда-то выбрал этот путь, — она не мигая смотрела на мужчину, пока мысли, как-то сами по себе, обретали осязаемую слухом форму. — Даже несмотря на нерадивых студентов, — губы дрогнули в ответной усмешке. Бенедикт закусил губу, улыбаясь. Приятное тепло тягучим медом снова разливалось внутри. Это. Будет сложнее, чем он думал. — Нам пора собираться, — нехотя произнес Рид, хотя выныривать из созданного ими мирка, который, как оказалось, мог принимать формы не только похоти, но и интеллигентных философских бесед, не было никакого желания. — Пора, — девичьи пальцы медленно отпустили книгу, соскользнув с обложки. Волшебство стало медленно рассеиваться, в то время как невидимая связь из тонкой ниточки медленно сплетаться в полноценную веревку.

***

      Сообщение с адресом пришло незадолго до того, как они покинули квартиру Рида. И Софи готова была благодарить все высшие силы за то, что конференция оказалась не той, о которой она подумала. Боже, ну хоть в чем-то им повезло! Нужное заседание было посвящено биотехнологиям и в памятке на сайте числилось под тривиальным названием «OpenBio». Сфера, с которой они никоим образом не были связаны, а, значит, встретить кого-то знакомого — очень маловероятно. И это было им чертовски на руку. Из динамиков лилась песня The Beatles «Here comes the sun», найденная на первой же радиостанции и призванная хоть немного разрядить мрачную обстановку. Прислонившись к прохладному стеклу, Софи наблюдала за пестрым листопадом, лениво ложащимся на сырую холодную землю — невероятно успокаивающее зрелище. Приятный запах недавно завершившегося дождя и полупустая дорога создавали какую-то особою ностальгическую атмосферу. Престон невольно вспомнила пресловутые марафоны «Сумерек», которые они с Фло устраивали именно в такую погоду. Вслушиваясь в музыку, она совсем тихо напевала себе под нос, вторя голосу из динамика, так, чтобы остаться незамеченной. Бенедикт же отчаянно прятал свою улыбку, боясь ее смутить, потому как несмотря на все ее старания, прекрасно все слышал. Сейчас они ехали вовсе не по адресу, высланному шантажистом, а в неизвестное для Престон место. Как оказалось, Бенедикт еще вчера продумал план, как им провернуть это правонарушение без тяжких последствий. Если все получится, им даже удастся выйти сухими из воды. Когда они прибыли на место, Рид оставил ее одну, отправившись вверх по улице по делам для Взрослых-Сильных-И-Независимых-Мужчин, которые дамам не понять, да и не нужно, дабы сильные и независимые могли в сласть ощутить свою маскулинность, которая стремительно утрачивала свою оболочку вслед за всеми побежденными драконами и спасенными из башен принцессами. Престон не возражала. Они условились встретиться здесь же через пол часа. В планах Софи было навестить здешний магазин одежды, поскольку кофейное безумие за ночь так никуда магическим образом и не испарилось с ее платья. И о, бинго! Когда Бенедикт появился из-за поворота, Софи уже стояла возле машины, а под пальто красовался новенький кардиган молочного цвета, скрывающий кофейную оплошность. Чувствовала она себя как-никогда прекрасно, эгоистично позволив себе на пару минут забыть о нерадивом шантажисте. Рид приближался твердым шагом, даже не скрывая своей улыбки. От холода на его скулах красовался легкий румянец, а полы распахнутого пальто развевались под порывами ветра. Он выглядел таким счастливым, что невольно становилось завидно. — У меня отличные новости! — он подошел совсем близко, протягивая руку с какой-то черной коробочкой и демонстрируя странный предмет Софи. — Что это? — с техникой она никогда не водила тесной дружбы. Настолько не водила, что один раз даже чуть случайно не удалила отчеты за месяц. А после, Миллер чуть не удалила ее за это с работы. — Глушилка связи, — он довольно ухмыльнулся, — нам останется только вывести из строя проектор и одолжить ноутбук организатора, — в его глазах плескалось хулиганское веселье. — На нем все презентации, а многие докладчики без своего оборудования, так что это точно сорвет конференцию. — Одолжить? — Престон усмехнулась, складывая руки на груди. — Одолжить, — дернув бровями, подтвердил Бенедикт. Насмешливый тон искрился от предвкушения чего-то запретного. — После, вернем. Юный, не тронутый кознями закона мародер, ну правда. — Это... — она покачала головой, сощурив глаза и не прекращая улыбаться, — отличный план! Бенедикт шутливо чуть поклонился, якобы принимая овации, и Софи подыграла, издав негромкий хвалебный возглас и нарочито шумно зааплодировав. Парочка прохожих озадаченно уставились на них, едва не покручивая указательным пальцем у виска. Взрослые люди! Девушка прыснула, следуя за посмеивающимся Бенедиктом к автомобилю. Уже через пару минут машина неслась в юго-западную часть города, обгоняя автомобили только просыпающихся зевак, неспешно ползущих на работу. Нужно было успеть приехать хотя бы за час до начала, чтобы спокойно все провернуть. И, как ни странно, им это удалось! Все так гладко складывалось, что неприятное чувство сосало под ложечкой. Какой-нибудь грандиозный форс-мажор да обязан всплыть, как рыбка Немо, уничтожая все выстроенные баррикады во имя сохранения их работы на своем пути. И отделаться от этой мысли было ох как не просто. До мероприятия оставалось час и десять минут. Здание, выбранное организаторами, было совсем старым, без каких-либо камер слежения. Только древнейшие методы охраны. У Фортуны сегодня что, хорошее настроение? Зал конференции до сих пор пустовал, но уже был приветливо открыт для будущих гостей. Если вы спросите, насколько сложно действовать по плану и не отвлекаться на так соблазнительно обтянутую темно-синими брюками упругую задницу Рида? То вот вам ответ — очень сложно. Практически невозможно. Что ж, операция «Два гуманитария, вставляющие палки в колеса биотехнологам» или «Как найти приключения на свою пятую точку» началась. Софи сильно нервничала, время от времени путаясь под ногами. Помимо прочего, ее терзали угрызения совести от того, что они собственноручно рушили чей-то труд. А воплощать план в жизнь с такими мыслями было очень непросто. Провод от проектора спрятали в первую очередь и даже великодушно написали записку, где потом его найти, дабы не доводить ответственных людей до крайней степени нервного истощения. Оставят потом ее рядом с постом охраны, когда все будет кончено. Глушилка уютно устроилась за цветочным горшком, блокируя любые попытки связаться с внешним миром. Оставалась самая сложная и важная часть плана - отвоевать ноутбук. Бенедикт и Софи устроились в заднем ряду, глядя в оба за проходом перед ними. Входы в аудиторию располагались с двух сторон — позади стола докладчика и позади сидений слушателей. Идея была проста, как мир, и прямолинейна, как путь с пустым бокалом от столика до бара. Пока Бенедикт будет заговаривать зубы организатору, который по негласному «Кодексу организаторов» должен будет появиться первым, Софи незаметно стащит ноутбук и унесет в безопасное для их заварушки место. Телефон, снимающий все эти нехитрые махинации, устроился у окна. Все должно было получиться. Пожалуйста, пусть все получится! Время шло, а уже видавшие виды нервные клетки, как это всегда бывает, к моменту «Х» стремительным образом самоуничтожались. Тонкая изогнутая стрелка настенных часов стучала будто по голове, а не по циферблату. Столило ли говорить, что бодрый настрой утекал соразмерно испаряющейся надежде, что организатор появится прежде, чем первые гости? Мрачные ожидания преобразились в тени участников заседания, входящих в помещение. Люди стали неторопливо стягиваться в аудиторию. Время от времени раздавались негромкие приветствия и голоса, вступающие в светскую беседу. Черт, если людей наберется слишком много, то незаметно похитить ноутбук не удастся. И удастся ли вообще? Нервы у Престон были просто на пределе пределов. Для человека, который буквально неделю назад прочувствовал вкус свободы, все это было, мягко говоря, слишком. — Все ведь получится? — она закусила губу, поднимая на Рида вопрошающий взгляд, в поисках поддержки. Он обернулся, вглядываясь в ее напуганные глазища, как у загнанной лани. Бенедикт хоть и выглядел немного напряженным, все же держался отлично. Спокойный взгляд из-под очков спустился ниже, огибая по контуру раскрасневшееся от напряжения лицо. Крепкая мужская ладонь невесомо легла ей на коленку, чуть сжимая и опаляя своим жаром. — Все получится, — ободряюще произнес он, расправляя плечи, и подмигнул. А сердце так и зашлось, выбивая своим ритмом прочь из головы пессимистичные мысли. Он ей подмигнул! Ладно, возможно, ей и вправду нужно успокоиться. Металлический ремешок часов сверкнул, и рука соскользнула с девичьей коленки. Бенедикт откинулся на спинку сидения, расслабленно закинув ногу на ногу, и о чем-то задумался, рассеянным взглядом блуждая по аудитории. Софи последовала его примеру, навострив уши к разговорам вокруг и не переставая буравить взглядом вход позади стола. — Доброе утро! — громогласное приветствие прокатилось по аудитории, смыкая все взгляды на фигуре вошедшего. Взрослый мужчина в светлом костюме, сияющий словно начищенный пятак, бодро прошествовал к столу, водружая на него свой кожаный портфель. Организатор. Через пару секунд из переноски показался заветный ноутбук, который владелец торопливо извлек и принялся что-то проверять, после чего сомнения испарились напрочь. — Вот черт, — тихо послышалось совсем рядом, и Софи удивленно повернулась к Бенедикту. Его лицо стремительно мрачнело, и ее это напугало. Очень напугало. Белая рубашка натянулась на ссутулившихся напряженных плечах. — В чем дело? — она придвинулась чуть ближе, касаясь его ноги своей. Проигнорировала пробежавшие по коже мурашки — сейчас не время. Рид наклонился вперед, сцепляя руки в замок. На лице ходили желваки, а от былого азарта и воодушевления не осталось и следа. Ну конечно же, все не могло быть настолько хорошо! — Бенедикт? — она тронула его за плечо, а голос предательски дрогнул. Мужчина вздохнул, на секунду прикрыв глаза. — Все плохо, Софи, — даже не пытался сгладить перспективу. Повернул к ней свое хмурое лицо, пригнувшись, словно прячась, и пристально глядя в ее глаза. — Очень плохо. Крепкая рука вцепилась в ее ладонь властным жестом. Бенедикт поднялся с места, стремительно увлекая озадаченную Престон вон из аудитории, пока организатор был занят своими делами. — Да в чем дело? Этот человек опасен? — она шла быстрым шагом, вперившись взглядом в его широкую спину. — Я не понимаю! Он наконец остановился, резко замирая перед ней. Престон едва успела затормозить, чуть не врезавшись носом в его грудь. — Этот человек мой старый знакомый, мистер Вудвилл — угрюмо пояснил Рид. Он расхаживал туда-сюда, массируя пальцами переносицу. — Один прокол с нашей стороны, с моей стороны, и нас потопят. Настучит куда нужно, не задумываясь. Сиплый вздох с тихим свистом вырвался через губы. Софи сжала пальцы в кулаки, апатично прислоняясь к стене. Бенедикт расхаживал из стороны в сторону, пытаясь сгенерировать новую идею. Красивые губы сжались в тонкую полоску, а широкие брови задумчиво сошлись на переносице. И будь проклят этот сукин сын, потому что даже в такой непростой ситуации, она не могла отделаться от мысли, что он чертовки привлекателен. — Меняем план, — голос прервал шум шагов Рида, и тот остановился, удивленно вскинув голову. — Я отвлекаю, ты забираешь ноутбук. — Как? — насмешливые, граничащие по тональности с черной меланхолией нотки в его голосе, неприятно резанули по сердцу, но Софи проигнорировала это. Сделала шаг ему навстречу. — Доверься мне, — упрямый взгляд зеленых глаз прожигал насквозь. Бенедикт замер, вглядываясь в ее воспрявшее духом лицо. Престон стояла расправив плечи и вскинув подбородок. Ну а что он? Он и доверился. Софи вернулась в аудиторию через вход позади сидений, нервно оценивая обстановку. Боже, ну и как ей отвлечь Вудвилла?! Знай Бенедикт, что она на самом деле никакого плана не придумала и просто решила импровизировать, непременно бы открутил ей голову, смерив в взглядом в духе «мисс Престон, я был о вас лучшего мнения». Рид стоял за стенкой у противоположного входа, ожидая подходящего момента. Нельзя, чтобы Вудвилл его увидел. Ни при каких обстоятельствах. - Мистер Вудвилл! Можно вас на минутку! — нужно чем-то его увлечь, чем-то его увлечь. Поговорить о погоде? Что за глупость! Обсудить конференцию? Да она же ни черта не понимает ни в биологии, ни уж тем более в биотехнологии. А организатор тем временем был все ближе. Краем глаза Престон приметила, как Бенедикт появился из-за стены и приступил к выполнению их плана. Громоздкий портфель на столе скрывал все его махинации, хотя люди в целом не обращали на стол никакого внимания, либо считая ворон, либо разговаривали друг с другом. Неожиданно Вудвилл остановился, что-то вспомнив и виновато ей улыбнулся. — Одну секундочку, я скоро подойду! — он, извиняясь, вскинул ладонь вперед и сделал шаг спиной назад. Видя, как Вудвилл поворачивается, Софи в панике замерла. По спине пробежала холодная дрожь. Ноутбук был уже в руках у Рида, тут уже не отмоешься. «Думай, Соф, думай!» Ну она и подумала, и вспомнила «The Beatles». Флэшбэк словила, так сказать. Ну а что, разве это не обыденно — вспоминать в шоковых ситуациях любимых исполнителей? Спонтанное решение пришло в голову внезапно, а потому раздумывать, насколько оно абсурдное и правильное, не было времени. Софи за секунду вспорхнула на свободное сидение прямо ногами и громко запела. Очень громко, так, чтобы точно привлечь к себе внимание. Все люди в зале, как один, повернули головы в ее сторону, включая остановившегося Вудвилла. Некоторые даже разинули рты от удивления. Звонкий голос эхом разносился по аудитории, и Софи, для еще большего комизма, начала артистично размахивать руками в такт словам. Даже Бенедикт на секунду замер, глядя на нее неверящим взглядом. Эта женщина... Нечто. Их глаза пересеклись, и он не смог подавить усмешку. Едва удержался от того, чтобы потратить пару драгоценных секунд и показать большой палец вверх. Мимика его лица безмолвно выражала одобрение и сообщала ей: «Браво, Софи!» Пока весь зал воодушевленно слушал этот «концерт», Рид выскользнул прочь из аудитории под звуки удаляющегося голоса Престон и тихих победоносных фанфар в своей голове. Все почти получилось. Когда Бенедикт скрылся из виду, Престон допела еще пару строк и неловко спустилась со стула, краснея и глупо улыбаясь. Какой-то мужчина озвучил одобрительный возглас, а вот женщины, все как одна, смотрели на нее как на дуру. И она их понимала. Боже, ей срочно нужно будет сегодня выпить, чтобы стереть весь этот позор из памяти. Одарив умолкшую публику последней улыбкой, Престон быстрым шагом переместилась к окну, забрала телефон, а после засеменила прочь, пока никто не опомнился. Нужно было убираться поскорее, пока люди не обнаружили истинную причину сего «концерта». Выскальзывает за угол как раз, когда в отдалении слышится возня и рассерженный, озаренный пониманием возглас Вудвилла. Торопливые шаги барабанят по полу, стуча отбойным молотком по ее голове, смрадные когтистые лапы страха ощутимо смыкаются на ее легких. Софи бежит, едва не задыхаясь и боясь оглянуться. Совсем скоро сюда вслед за организатором непременно кинется охрана. Один поворот, второй. Как долго должна продолжаться эта гонка? Внезапно на ее рот грубо ложится широкая ладонь, и Престон одним движением втягивают в темное помещение. Софи едва не задыхается от страха, когда дверь перед ее носом захлопывается. Уже готова начать вырываться и кусаться, как вдруг сильные руки рывком поворачивают ее лицом к их обладателю. Борется с желанием прибить Бенедикта на месте. Придушить его за это тошнотворно довольное выражение лица, демонстрирующее полное удовлетворение ее реакцией. У них тут взрослые, противозаконные дела. Кража ноутбука — это вам не конфетку отжать. Она чуть дух не испустила, а он еще и ехидно улыбается, путь и так обворожительно. Чертов дебошир. Руки предательски чуть подрагивают от струящегося по венам адреналина. Темная коморка никоим образом не вселяла в нее чувство безопасности. Казалось удивительным, что рослый Рид и плюс к нему еще и Софи могли здесь поместиться, потому как свободного пространства здесь было ровным счетом для парочки швабр, примостившихся как раз в углу, и моющего инвентаря. В общем да, сомнительная компания собралась. — У нас получилось, — теплые вибрации его голоса были единственным, что удерживало ее от безвозвратного впадения в панику. Серые глаза Рида смотрели на нее благодарно и с восхищением. И, черт возьми, ради этого взгляда она готова была повторить весь тот позор снова. Бенедикт улыбался уголками губ, откинувшись спиной на холодную стену. Будь он проклят, но эта взбалмошная женщина только что спасла их задницы от увольнения. Сказать, что он был поражен — ничего не сказать. Как раз в этот момент беготня раздалась совсем рядом, и они замерли, впиваясь горящими взглядами друг в друга. Сердце испуганно заколотилось прямо в горле, а дыхание смешалось в одно, их общее. Потому что стояли они близко. Очень близко. Шаги за дверью эхом звучали в ушах. Послышалось чертыхание. Софи во все глаза смотрела на Бенедикта, неотрывно, словно, если она отведет свой взгляд хоть на секунду, то их укрытие падет. Сморгнуть это зябкое ощущение было просто невозможно. Напряженное лицо Рида было абсолютно непроницаемым, но то, как он пристально вглядывался в ее лицо в ответ, зафиксировав взгляд на широко распахнутых глазах, не оставляло сомнений — он думал так же. Пол поскрипывал под ботинками. Вудвилл расхаживал по коридору, как поисковая собака, словно что-то учуял. Софи закрыла рукой рот, с силой надавливая ладонью на губы и почти задыхаясь от нехватки кислорода. Прикрыла глаза, пытаясь подумать о чем-нибудь другом. Им нельзя быть пойманными. Нельзя! Внезапно шарканье стало медленно отдаляться в другую сторону. Вудвилл издал рык негодования и вскоре снова перешел на быстрый шаг, устремляясь к концу коридора. Выдох. Софи повернула голову в сторону двери, словно могла видеть сквозь нее. Опустила руку, и воздух раскаленным жаром рванул в легкие. Едва не закашлялась, параллельно подмечая, как даже тихие шаги в отдалении смолкли, оставляя их наедине во мраке пыльной коморки. А потом она почувствовала его губы на своих губах. Даже не успела повернуть голову от двери, Бенедикт сделал это за нее, крепко ухватив за подбородок и чуть задирая вверх. Требовательный, изнывающий от нарушаемых правил поцелуй, под властью переливающихся через край эмоций. Что ты делаешь, идиот?! Немедленно остановись! Он врезался губами в ее горячий рот, буквально дурея от охватывающего безумия и упиваясь сбившимся рваным дыханием. В носу закололо от нахлынувшей злости и бессилия. Он не мог остановиться. Не мог! Втянул сквозь сжатые зубы воздух, когда рука Софи скользнула по лицу и наконец сняла проклятые очки. А ее тело. Оно говорило громче всяких слов. Извиваясь под его руками и каждой косточкой жадно впитывая жгущие нутро прикосновения. Рид въедался в ее рот, с той же неистовостью, с которой она ему отвечала. Целовал, сминая мягкие губы, напрочь игнорируя и разум, и весь остальной мир. Сейчас его бытие стремительно сузилось исключительно до размеров влажного тугого рта, который так бесстыдно принимал его ласки и нетерпеливо требовал еще. Это было настолько хорошо, что не шло ни в какие сравнения с фантазиями. Кожа. Чертова кожа пылала так, что хотелось просто содрать ее с себя. Но стоило Престон убрать руки с его затылка, как он ощутил обжигающий холод, вонзающийся иголками в позвоночник. Тут же жестко сжал упругие ягодицы, протестуя и наказывая. А потом услышал срывающий ему крышу стон. Окончательно. Бесповоротно! Прикусывает и оттягивает ее нижнюю губу, в то время как хрупкие руки снова судорожно цепляются за его плечи, касаясь кожи на шее. Где им и место. Софи приподнимается на носки, теснее притягивая к себе за волосы. До боли. До нездорового наслаждения. А он рычит, и никак не может заткнуть рвущиеся наружу звуки, выдающие его с головой. Довольна, Престон? Довольна?! Просто посмотри, что ты творишь со мной! Горячий язык проникает в ее рот, сплетаясь, посасывая, облизывая, до желания умереть лишь от того, насколько это охеренно. Горячее дыхание врезается под кожу, а голова идет кругом от ее запаха. Такого, мать его, нужного, что никакой кислород не заменит. Даже не пытается соскользнуть вниз губами, по шее. Ему нужны ее губы. Глубже. Жестче. Такие красные, искусанные и распухшие от поцелуев. Те, которые сводят его с ума, так маняще поблескивая от влаги и подрагивая в пошлом, оглушающем вздохе. Вжимает худое тело в холодную стену, пока руки виртуозно скользят по спине, перебирая острые позвонки. Хотелось сжать гибкое тело до хруста, до осязаемого ощущения, словно они одно целое, словно она принадлежит лишь одному ему, и неважно насколько больным ублюдком его назовут за такие мысли. Она стонала. Стонала так, что он готов был кончить только от этих прекрасных хриплых звуков, которые она издавала, словно он трахал ее, а вовсе не ее рот. Врезалась в сознание этими звуками, которые несомненно ему будут сниться. И не раз. Опомнись! Идешь против своих же принципов! Престон выгибалась ему навстречу, врезаясь в бетонную поверхность своими лопатками. Как кошка вжималась в его грудь своей, пока тонкие пальцы бессознательно комкали белоснежную рубашку. Стоны смешались с рычанием, бесполезными тихими мыслями и его жарким шепотом, который доносился до нее лишь в виде отголосков пошлых фраз, потому что сердце стучало оглушительно громко. А он горел. Внутри. Снаружи. Везде. Просто везде, сходя с ума от близости той, о ком еще и неделю назад не думал, как о женщине. Да и плевать! Воздуха катастрофически не хватало, а времени, пока их найдут в этой богом забытой каморке, оставалось все меньше. Отлепился от ее губ, с влажным тягучим звуком. Сделал то, чего ему, блять, хотелось меньше всего в этой жизни. Отпустил талию, перемещая ладони на стену, по бокам от ее лица, а после врезался в горящие зеленые глаза диким взглядом, надеясь, нет, молясь о том, чтобы наваждение отступило. Скользнул глазами по пестреющим от румянца щекам и растрепанным воздушным кудрям, обрамляющим лицо. Пересчитал ресницы, так маняще подрагивающие под его прямым взглядом. Какая же она, блять, красивая! Не давая себе опомниться, Бенедикт схватил Престон за руку и поволок прочь из этой этой пыльной, хранящей теперь уже и их тайны комнатенки. Если сейчас же не выберется из этого душного помещения, насквозь пропитавшегося ее сладким запахом, то не выберется вообще. Они выбежали на улицу, ступая под пелену дождя и устремляясь к машине. Вашу мать, у них получилось. Получилось! Этот день следует занести в летопись под названием «Гуманитарии, которые смогли». Звонкий смех Престон разносился по улице, перекрывая звуки дождя и вонзаясь в его мозг приятными мурашками. Бенедикт держал ее за руку, сжимая тонкие пальцы, и чувствовал себя так, словно ему снова шестнадцать — когда в голове нет никаких четких установок, и ты просто берешь от жизни то, что тебе нужно, наплевав на запреты и доводы разума в силу собственного максимализма. Бежали, бездумно шлепая ногами по лужам и разбрызгивая воду в разные стороны. Темные тучи сгущались на небе, а холодный дождь барабанил по их головам, заставляя мокрую одежду неприятно липнуть к телу, но едва ли им до этого было дело.

***

      Услышав звонок в дверь, Фло едва не споткнулась о кофейный столик, пока стремительным шагом огибала это адское приспособление, пробираясь к двери. Насквозь промокшая Софи, с почти что лихорадочным румянцем на щеках, взирала на нее с радостью человека, получившего грант на обучение за границей. Купер лишь хмыкнула, даже не став с порога спрашивать о причине столь разительных перемен в ее настроении, потому как и сама обо всем догадывалась. Тут же затащила Престон домой, едва не пинками заталкивая в горячую ванну, пока та кроме диагноза «Безнадежно-Влюбленная-Букашка» не подхватила еще и воспаление легких. — Я так понимаю, встреча с мистером Я-Выведу-Ваши-Влажные-Фантазии-На-Новый-Уровень удалась? — Фло предвкушающе закусила губу, приклеившись к дверному косяку ванной. — Что-то вроде того, — Престон засмеялась, прижимая прозябшие ладони к разгоряченным щекам и бултыхая ногами в пенной воде.

***

      На следующий день Софи выискивала взглядом Бенедикта Рида скрупулезнее обычного. С одной стороны, она совершенно не представляла, как себя теперь вести, а с другой ей так сильно хотелось его увидеть, что было попросту все равно. Сердце тягуче билось о ребра от предвкушения их встречи. Расправившись с поручениями Миллер, преспокойно маячила перед библиотекой, надеясь случайно наткнуться на Бенедикта. Да где он, блин, пропадает? В какой-то момент к ней совершенно бесцеремонно присоединилась коллега, завязав светскую беседу. Престон про себя называла ее «кладовой сплетен», поскольку эта, с виду безобидная брюнетка, могла докопаться до кого и чего угодно. Самый настоящий частный детектив под боком. Внезапно рядом с ними остановилось двое молодых женщин. Одна из них, незнакомка со светлыми волосами и очень тяжелыми духами, целенаправленно вглядывалась вглубь библиотеки, словно кого-то ждала. Престон задумчиво склонила голову набок, оглядывая новую персону. Она ее совершенно точно раньше здесь не видела. Блондинка вежливо улыбалась, время от времени поправляя бежевое платье и что-то обсуждая с Линой Нокс, преподавательницей по «Теории перевода». Со стороны выглядела очень радушной и приятной, но что-то Софи не давало в ней покоя. На секунду они пересеклись взглядами, и Престон, смутившись, отвернулась. Подождала несколько секунд и, так и не сумев совладать с любопытством, решила воспользоваться присутствием коллеги-сплетницы. Престон повернулась к брюнетке, скосив взгляд на незнакомку. — Не знаешь, кто это? — Софи кивнула в сторону блондинки. — Это? — женщина вскинула брови, поворачивая лицо, и чуть повела плечом, указывая на цель Престон. — Это почти состоявшаяся миссис Рид, — она хмыкнула. — Уж не знаю, что они там не поделили, но за то, что она отлипла от Бенедикта, от души ей спасибо. Уволилась, кстати, незадолго до твоего появления. Интересно, что она здесь забыла? Что? Софи застыла на месте, врезавшись в молодую женщину взглядом и пытаясь переварить полученную информацию. Несостоявшаяся миссис Рид? Отчего-то Софи казалось, что она знает, что, а вернее кого, эта блондинка здесь забыла. И ей это ох как не понравилось.