Дракон Севера

- Как думаете, сколько нам еще ждать? - Минут двадцать, - предполагает Тирзис, задумчиво рассматривая свои длинные ногти. - Судя по шевелению в их лагере, делегация вот-вот выйдет в путь… - Ставлю на полчаса, - откликается Риверс. Дергает острым плечом, поправляя съехавший плащ, чуть сощуривает алый глаз, вглядываясь в тусклое северное солнце – и, полуобернувшись к восседающему на плечах Ходора Брану, с вежливостью интересуется. - А ты что думаешь, молодой Старк? - Что они придут быстрее, если ты прогонишь этих кошек, - невозмутимо откликается мальчик, косясь на двух сумеречных котов, устроившихся в снегу по обе стороны от Бриндена. Кровавый Ворон кривит губы в легкой усмешке. - Пожалуй, не прогоню. Если мы хотим впечатлить Одичалых, то стоит задействовать все возможности для получения этого эффекта. - Наше посольство состоит из варга, древовидца и варга-древовидца – да вдобавок к ним разумный дракон и два лютоволка, - хмыкает рыжеволосая девушка. - Просто признайся, что тебе тоже хочется какого-нибудь домашнего питомца. - Ну да, завести человека, как ты, я не могу, так что придется обойтись котами… Джон едва сдерживает улыбку, слушая, как дракониха и альбинос обмениваются колкостями. Да уж, за последние две недели, проведенные здесь, он привык к постоянным перепалкам между этими двумя. Постороннему наблюдателю могло бы показаться, что оба спорщика презирают друг друга, едва сдерживаясь от нападения – но Сноу знал, что за внешней неприязнью скрывается чуть насмешливое бережливое доверие. Они оба были дальними родичами, чудом выжившими в мельтешении времен; а родичу позволяется многое. Например, довольно едкие фразочки… - Давайте вы продолжите вашу перепалку на Стене – кажется, мы все-таки дождались начала переговоров, - утихомиривает он своих вошедших во вкус вассалов. Действительно, лихорадочная суета в стане Одичалых все же разродилась небольшой группой людей, направившейся в их сторону. Семеро фигур. Стройный предводитель в тяжелых латах, с каштановой шевелюрой, тронутой первым инеем седины; белобородый мужчина – невысокий, но крепко сбитый, в вороненой кольчуге и с толстыми золотыми браслетами на могучих руках; низкорослая грубо сложенная женщина, легко несущая на плече копье с насаженной на него собачьей головой; худой лысеющий воин с большими темными глазами, затянутый в бронзовую ламеллярную броню; желтокожий «рыцарь» в броне, собранной из сотен костей – коровьих, овечьих, лосиных, человеческих; рыхлый белокурый мужчина с воспаленными красными глазами, несущий на плече стальную косу; маленький сутулый старик с лысой головой и злым взглядом, восседающий верхом на огромной медведице… - Кажется, нас тоже пытаются впечатлить, - хмыкает Тирзис, расправляя за спиной гулко хлопнувшие крылья. Джон на секунду прикрывает глаза, пряча улыбку. Надменность владык Кварта, лукавость Рахиси, холодность леди Кейтилин – да, пожалуй, после таких собеседников он готов встретиться лицом к лицу с вождями Одичалых. Посольство останавливается в паре метров от них, и Сноу про себя оценивает их выдержку. Он уже знает, насколько тяжело людям стоять рядом с облаченной в первобытное неистовство смертью – даже если она сменила свой чешуйчатый облик на человеческий… Двое миров застывают друг напротив друга, и поземка седым зверем проносится между ними. - Я – Манс Налетчик, Король-За-Стеной, - представляется шедший впереди, с чуть нарочитым спокойствием складывая руки на поясе. Оборачивается на замерших немного поодаль спутников, и пускается в неторопливую речь. - Это предводители Вольного Народа, согласившиеся пойти за мной. Джон спокойно кивает и невозмутимо переводит взгляд на вставших за его спиной людей. Задумчиво склоняет голову к плечу, не замечая на нахмурившегося от такого невнимания Манса – и обращается к женщине: - Я хотел бы узнать ваше имя, госпожа. Незнакомка оценивающе сощуривает свои маленькие глаза. - Я – Харма Собачья Голова, - отвечает она хриплым грудным голосом. - Предводительница вольных всадников из-за Кулака Первых Людей. Легко поклонившись, бастард поворачивается к одетому в броню из костей мужчине. - Меня зовут Гремучая Рубашка и Костяной Лорд, - с вызовом откликается тот. Что ж, примем к сведенью… - Я – Тормунд Великанья Смерть, - невысокий крепыш ухмыльнулся в седую бороду. - Трубящий В Рог, Громовой Кулак и Отец Тысяч. - Варамир Шестишкурый, - проскрипел старик, попеременно переводя колючий взгляд то на Тирзис, то на лежащего в снегу Призрака. - Магнар Сигорн, - воин в ламеллярной броне едва заметно запнулся на первом слове. Наверное, стал предводителем после неудачного штурма Стены и еще не привык к новой роли. - Вождь теннов, последний из Первых Людей. - Плакальщик, - тихо представляется человек с косой. Что ж, теперь их очередь… - Я – Джон Сноу, драконий лорд Валирии, - бастард почти кожей ощущает улыбку Тирзис, час назад выдавшую ему с полдюжины валирийских титулов, от которых пришлось отказаться в виду их абсолютной невыговариваемости. Бринден и тот на втором же споткнулся, не совладав с древним валирийским наречием… впрочем, сейчас она отыграется. - Я – Тирзис, залдризес азнари, дочь Черной Луны, старейшая огнедышащего племени, Странница из южных земель, бродящая под звездным плащом Балериона, - гордо вскинув голову в короне огненно-рыжих прядей, девушка обводит пронзительным взглядом каждого Одичалого. - Я – Бран Старк, сын Эддарда Старка, варг и древовидец, - юноша слегка запинается, но его голос тверд. Держащий его Ходор переступает с ноги на ногу, едва не задевая устроившегося рядом Лето, но молодой лорд не обращает на это внимания. - Меня зовут Бринден Риверс, - бастард Таргариенов прищуривает свое единственное око. - Я – Ворон: Кровавый, Черный и Трехглазый. Выбирайте любое из имен. Король-За-Стеной коротко кивает, принимая к сведенью сказанное. - Что ты хотел сказать нам, Джон Сноу? Парень едва заметно прикусывает мякоть губы, чувствуя, как волнение, загнанное до поры до времени в самый потаенный закуток его души, вновь поднимает свою голову. Что ж, именно этого разговора они ждали долгий месяц. Отступать он не будет… - Мы знаем о причине, побудившей вас искать убежища за Стеной. - Неужели? - Манс прячет легкую улыбку в побитой сединой бороде, но Джон не обращает внимания ни на его насмешку, ни на дребезжащие нервные нотки в его голосе. - Да. Мы тоже чуем «белый холод», поднимающийся с земель Вечной Зимы. Иные вторглись в ваши владения, и от их поступи бежит все живое. Даже люди и великаны. - Быть может, они – наши союзники? Вам известно, что я завладел рогом Джорамуна… - Это невозможно, - Риверс холодно перебивает его. - Я не видел Рог Зимы своими глазами – но древовидцы прошлого, чьи души бродят в здешних лесах, поведали мне достаточно. Никому из людей, не познавших тайны Детей Леса, не удержать это творение извечного льда, хранящего в себе холод древних зим… так что какой бы рог не хранился в вашем войске, он не принадлежал Джорамуну. Сумеречные коты синхронно рыкают, словно подтверждая правдивость слов их хозяина – и старик на медведице, явно собиравшийся что-то едко возразить альбиносу, проглатывает свои слова. - Быть может, вы правы, - уклончиво соглашается Манс. - Но все же мы – грозная сила, с которой вам пришлось считаться. - Вряд ли вы сможете сравниться с яростью Тирзис, - в голосе бывшего Дозорного на секунду пробуждается сталь, а дракониха оскаливается своей клыкастой усмешкой. - Но я пришел сюда не для того, чтобы выяснять, кто из нас сильнее. - А для чего же, Джон Сноу? - хрипло интересуется женщина с собачьей головой на копье. Так. А теперь самое сложное. - Я пришел, чтобы предложить вам свое покровительство в землях за Стеной. Удивление горячим порывом проносится над предводителями Одичалых. Ошеломление, недоверие, шок – вот что видит драконий лорд в глазах застывших напротив него людей. Ему понятно их смятение: действительно, кто из высокомерных лордов «теплых земель» мог решиться на такое? Попытаться возглавить Вольный Народ? - Мы ни за что не станем «поклонщиками»! - разъяренно рычит мужчина в броне из костей. Белобрысый с косой молча сжимает свое оружие, безмолвно подтверждая его слова. - Вы уже следуете за тем, кого назвали своим королем, - парирует Кровавый Ворон, холодно складывая руки на груди. - В чем же разница, человек с Севера? - Мы сами выбрали его в предводители, - спокойно замечает Тормунд. - Здесь вам тоже дают выбор… - Погоди, Риверс, - прервав альбиноса, Джон переводит взгляд на невольно насупившегося Одичалого. - Вы знаете, что делают лорды по ту сторону Стены? - Жируют за счет своих добровольных рабов? - фыркает Харма. - Не совсем... представьте: вот вы пришли на плодородные земли Юга – все равно в какие. Что вы будете делать? - Поселимся на них, - пожимает плечами бородатый крепыш. - Построим дома, найдем еду… - Допустим. Но вы не умеете ни растить пшеницу, ни строить каменные дома, ни ковать железо – и вам нечего предложить своим соседям в обмен на эти вещи. - Тогда мы возьмем силой то, что нам необходимо, - глаза старика вспыхивают алчным огнем. Сноу с безмолвной усмешкой качает головой: - И тогда на вас ополчатся все Семь Королевств. Да, вас много – но что вы сможете противопоставить закованным в металл всадникам? Вас разметают, словно сухую листву в ураган; реки крови, изнасилованные женщины, скулящие в ужасе дети… тех, кому посчастливится выжить, будет ждать рабство. Настоящее. - К чему ты ведешь, драконий лорд? - холодно подытоживает Манс. - Если вы перейдете Стену, последовав за мной, вас там встретят люди, - Джон спокойно обводит темным взглядом вождей Вольного Народа, мерно бросая слова в повисшую морозную тишину. - Люди, умеющие ковать мечи и доспехи, строить дома, ткать одежду, растить еду… и они готовы делать это все для вас: добровольно, без принуждения. - Почему же это? - Гремучая Рубашка непонимающе нахмуривает брови. - Потому что они видят в вас защитников. В наших землях тоже бушует война, и множество людей, лишившихся дома и близких, отчаянно пытаются хоть как-то выжить в этом хаосе. Вам они не доверятся, как и вы – им; но и они, и вы можете довериться мне. А я поручусь за каждую из сторон своей силой. И в этом состоит настоящая обязанность лорда: быть посредником между своими подданными. Ну и заставлять считаться с другими домами, пытающимися посягнуть на вашу свободу. - Красивые слова, лорд, - Варамир надменно вскидывает голову. - Но мы прекрасно проживем без твоего покровительства… - Не проживете, - неожиданно мрачно отзывается Тирзис, как-то странно нахохлившись. Поднимает вспыхнувшие колдовским огнем глаза на побледневшего Манса, приоткрывает клыкастую пасть – но вместо привычных слов Общего Языка с ее губ срываются незнакомые гортанные звуки. Рокочущие, как разъяренный шторм, и мерные, словно море, бьющееся о скалистые стены… и от первых же звуков этой речи вожди Одичалых отшатываются назад, словно не веря собственным ушам. - «Придет время, когда ночь снова попытается поглотить день», - едва слышный шепот Риверса вовремя приходит на помощь Джону, превращая слова в слова. - «И придут белые духи зимы, и будет бежать пред ними все живое. И крылатая стужа закроет льдистое око в небесах, чтобы открыть его на земле. И начнется последний бой меж жизнью и смертью. И придет человек, рожденный льдом и пламенем. И сам огонь склонится перед ним, а холод белым мехом уляжется у ног (на этой фразе часть предводителей невольно косятся на невозмутимого Призрака, устроившегося рядом со своим хозяином). И сплотятся люди вокруг него, И начнется последний бой меж Вечным Летом и Долгой Зимой…» - Что это? - шепотом интересуется у Кровавого Ворона Бран. - Легенда Детей Леса о последней битве с Иными, - откликается тот, скашивая свой алый глаз на задумавшегося ученика. - Каждый говорящий на языке Первых Людей знает ее – она их первая сказка и последняя надежда в нынешней надвигающейся тьме… Дракониха замолкает. Обводит пылающим взглядом замерших слушателей, зябко передергивает плечами, отворачивается… Одичалые озадаченно переглядываются между собой; Сноу почти кожей ощущает еле слышный ропот сомнения, гуляющий между ними. Что ж, ему остается молиться Старым и валирийским богам о том, чтобы хоть кто-то из вождей Вольного Народа прислушался к его словам. Может быть, хоть одна десятая из этих отчаянно храбрых людей согласится встать под его знамена?.. Наконец ропот замирает в морозном воздухе, превращаясь в напряженную тишину. Что, неужели никто? Бывший Дозорный заставляет себя бесстрастно взглянуть в сверкнувшие скрытым торжеством глаза Манса. - Думаю, Вольный Народ не пойдет за тобой, Джон… - начинает было свою речь Король-За-Стеной, но тут его неожиданно перебивает молчавший до этого Сигорн. - Ты прав, драконий хозяин, - отрывисто соглашается он, поднимая на него свой тяжелый взгляд. - Людям больше нет места на Севере – и мы, тенны, жившие между Клыков Мороза, поняли это раньше других. Звери на наших землях ушли или обратились в упырей, рыба иссякла, а земля стала мерзлым камнем. Мой отец понял, что наш народ должен искать новое место, и пошел за Мансом в надежде, что собранный им союз племен сумеет преодолеть Стену. Этого не произошло, - мужчина на секунду замолкает, колюче вспыхивает глазами. - Теперь мой отец мертв, и мне нужно вести народ теннов дальше. И я, магнар Сигорн, последний из Первых Людей, готов пойти за тобой. - Твое доверие – честь для меня, - Сноу склоняет темноволосую голову в легком поклоне. Плакальщик и Варамир ошеломленно уставляются на закаменевшего Сигорна, словно не веря собственным ушам, Костяной Лорд злобно ощеривается – а женщина неожиданно задумчиво интересуется: - А лошадей ты держишь, красавчик с Юга? - Мои вассалы сумели собрать табун в семь сотен голов за последний месяц, - отвечает Джон, непонимающе нахмуриваясь. - В условиях войны это оказалось тяжелее, чем в мирное время – но интенданты утверждают, что при необходимости они смогут собрать втрое больше… к чему этот вопрос, госпожа Харма? Одичалая кривится. - Я – предводительница конников Вольного Народа, и много хороших ребят просятся в наши ряды. Взяла бы их к себе, да только коней на всех не хватает. Если ты обещаешь нам земли, оружие, еду – то дашь лошадей? - Дам, - твердо отвечает Джон. - Тогда я тоже согласна на твое предложение. Но если ты обманешь меня, я вскрою твое брюхо и насажу на копье голову твоего волка! Парень молча кивает, сохраняя невозмутимый вид. Что ж, двое из семи… он надеялся на большее. - Эй, драконий лорд, - назвавшийся Тормундом отвлекает Джона от размышлений. Выпрямляется во весь свой не слишком высокий рост, складывает руки на груди – и, резко потеряв свой легкий налет бахвальства, серьезно нахмуривает кустистые брови. - Твое предложение не кажется мне надувательством – но перед тем, как принять решение, я хочу кое-что спросить у твоих людей. Не возражаешь? Бывший Дозорный немного недоуменно кивает, и седобородый мужчина поворачивается к нервно сжавшему кулаки Брану. - Скажи мне: почему ты следуешь за ним? - Он не бросил нас в беде, - серьезно отвечает юноша, чуть нервно сжимая ткань плаща Ходора. - Пусть он не родной брат, пусть мама не любила его – но он прилетел к нам на выручку с другого континента, рисковал жизнью, чтобы спасти моего брата Робба и меня… он верный друг. Кивком показав, что принял слова Старка к сведенью, Одичалый переводит взгляд на Риверса. - Он умеет добиваться своего, - спокойно откликается Бринден, опуская бледную руку на пятнистую холку одного из сумеречных котов. - Я следил за ним с ликов чардрев и глазами птиц – и видел, как он меняет этот мир. Я хочу быть частью этих изменений. Отец Тысяч несколько секунд обдумывает услышанное, озадаченно качает сивой головой – и наконец поворачивается к Тирзис. - Ну а ты, дракониха? - Он увлек меня за собой, - просто отвечает дочь Черной Луны. На секунду прикрывает глаза, словно ища подходящие слова под сомкнутыми веками, и на ее тонкие губы слетает неожиданно теплая улыбка. - Вы, люди, не представляете, каково это: несколько веков бродить по земле в одиночестве. Видеть войны народов на обоих континентах, видеть, как рождаются и уходят в прах великие страны и династии, видеть свершения и неудачи множества людей: полководцев, воителей, правителей – и проходить мимо, чувствуя себя мертвым осколком древних времен. Я восьмой век хожу под лунным небом, Одичалый. И за все это время встретила только одного человека, чья человеческая природа оказалась достойным противником моей пламенной свирепости. Это многое значит. - Что ж... - Тормунд еще раз обводит взглядом замерших напротив него людей, переглядывается с Хармой и Сигорном – а потом, неожиданно расхохотавшись, шагает вперед и крепко ударяет Джона по плечу. - Похоже, ты действительно ценишь тех, кто рядом. Мой отряд пойдет за тобой. - Вы так легко покидаете меня? - холодно интересуется Манс, поворачиваясь к своим бывшим последователям. - Переходите на сторону лживого лорда теплых земель? - Этот юноша не выглядит лживым, - парирует Великанья Смерть, спокойно выдерживая пылающий взгляд Короля-За-Стеной. - Может быть, мы ошибемся, поверив ему – но это будет только наша ошибка. - Куда же делась верность вашему королю?! - Может быть, ты и король, Манс – но мы не твои подданные, - жестко отрезает Сигорн и, более не обращая внимания на него, снова поворачивается к Сноу. - Когда мы сможем перебраться за Стену? - Ночной Дозор откроет вам ворота, как только вы будете готовы. Я буду ждать вас. Глядя в спины уходящих от него Одичалых – будущих союзников и непримиримых врагов – Джон позволяет себе едва заметную улыбку. Трое из семи, значит? Что ж, это не так уж плохо. - Кажется, ты рассчитывал на меньшее количество народа, - хмыкает Тирзис, вставая рядом со своим лордом и облокачиваясь на деревянные перила старой галереи. Бросает взгляд вниз, на запруженный телами внутренний двор Черного Замка – и, задумчиво прищурившись, предполагает: - Сколько нам удалось переманить? Тысяч сорок? - Писцы уже насчитали пятьдесят две, - фыркает стоящий неподалеку Сандор. Прикладывается к фляжке, довольно крякает – и, покачав головой, замечает. - Впрочем, не удивлюсь, если в итоге мы наберем все шесть десятков. Как вы ухитрились их уболтать? - Это все Тормунд, - Джон кивает на снующего внизу Отца Тысяч, то и дело оглашающего двор командирским ревом. - Оказалось, что в свое время он претендовал на звание Короля-За-Стеной, и его былые товарищи не забыли этого. - Хочешь сказать, он даже великанов сманил? - Это уже работа Сигорна. Кстати, Тирзис, как вы смогли переправить их мамонтов через Стену? Насколько я помню, ты не могла их удержать… - Без нанесения им увечий – нет, - дракониха досадливо клацает зубами. - Стоит перекинутся, и у них сразу начинается трубящая истерика… мне Риверс с Браном помогли. Вдвоем они умудрялись успокоить животное настолько, чтобы я могла перенести его по воздуху. Варг и древовидец, что уж тут. - Значит, у нас в армии будет четыре существа из старых северных сказок, - подытоживает Пес. - Ладно, прокормим. Хотя я не понимаю, что они будут делать в Западных Землях со своей шерстью… - Вы с Джейме хорошо постарались, налаживая интендантство, - признает Джон, невольно скашивая глаза на лагерь, стремительно растущий за стенами Черного Замка. Даже отсюда до него доносятся лай собак, лошадиное ржание, хлопанье ткани расправляемых палаток, дым и вкусный запах сытной похлебки, булькающей на кострах… - Как вы добыли такое количество золотых «драконов»? Продали оставленные мною драгоценности? - Только часть. Но и этого хватило, чтобы спустя полторы недели к нам прибыл некий Тихо Несторис, представитель Железного Банка. Худощавый чудик в фиолетовой мантии и странной шапкой; оказалось, что он через воронов прознал о вашем появлении и стрелой примчался в лагерь Старка из Королевской Гавани. Я не слишком силен в переговорах, но Ланнистер побеседовал с ним около получаса, потряс вашим драгоценным кошелем… - И что? - заинтересованно сощуривается дочь Черной Луны. - Безлимитный кредит, вот что, - Клиган победно ухмыляется в ворот теплого мехового плаща. - Похоже, в Браавосе еще помнят о бесконечных богатствах Валирии – по крайней мере, уезжал этот Несторис от нас с крайне довольным видом. Ну а после его посещения у нас закончились последние проблемы с денежным доверием. - Вот значит как, - задумчиво улыбнувшись, Тирзис скашивает на парня золотистый взгляд. - Тебя что-то волнует, Джон? - Я все думаю о тех, кто не согласился присоединиться к нам, - признается Сноу. Едва слышно вздыхает, выпуская в морозный воздух облачко пара, сжимает белоснежную холку устроившегося рядом Призрака – и, повернувшись к драконихе, с неожиданным отчаяньем шепчет ей: - Если ты права, если надвигается Великая Ночь и Иные идут к Стене для последней битвы – то тогда все оставшиеся по ту сторону обречены! Мужчины, женщины, дети… все они погибнут, обратившись в упырей. Неужели мы не можем ничего сделать? Девушка несколько секунд молчит, глядя на затейливый танец снежинок, на далекие костры и древнюю кладку крепости, на идущих мимо Одичалых и жмущихся на верхних галереях Дозорных. - Даже боги не могут спасти всех, - ее хрипловатый голос – тихий, сочувствующий – окутывает Сноу теплым коконом. - Да, они умрут, и мы ничего не сможем с этим сделать. Но смотри, - она кивает вниз, и, проследив за ее взглядом, Джон замечает прямо под их галереей невысокую девушку со спутанными в пушистый колун волосами: почти такими же рыжими, как и грива Тирзис. Она о чем-то жарко спорила с шедшим рядом с ней мужчиной, размахивая своим луком, и ее темные, как у маленького хищного зверька, глаза возбужденно посверкивали. - Эта веселая девчушка будет жить; как и еще пятьдесят тысяч человек, которых ты сумел увлечь на свою сторону. Да, это не вся армия Вольного Народа, да, оставшиеся с Мансом, скорее всего, погибнут в течении следующих пяти лет, если не найдут иного способа перебраться за Стену – но пошедшие за нами будут жить. Так что не кори себя. Ты спас всех, кого смог. Все еще плавая в своих мыслях, Сноу прослеживает рыжую Одичалую до выхода с замкового двора. Оборачивается к драконихе, кивает – и в его темных глазах вспыхивает погасшая было уверенность. - Ты права. - Не знаю, к чему это сказано, мой лорд – но если ты о нашей свежеиспеченной армии, то правда тут одна, - вынырнувший из нескончаемого людского потока Бринден кивает Псу и, повернувшись к Джону, победно усмехается. - Пятьдесят шесть тысяч. Около тридцати двух мужчин, остальные – женщины и немного детей; впрочем, у Вольного Народа каждый боец в независимости от пола… - Вдвое больше, чем ты предсказывал, - хмыкает Сандор, и Риверс кивает, соглашаясь. - Рад, что ошибся. Правда, полноценной армией тут пока не пахнет – так, разношерстная стая агрессивно настроенных людей. За исключением теннов: вот у них дисциплина, как у астапорских Безупречных. Давно такого не видел… ладно, остальных мы тоже натаскаем. - Верю. Оставляю их на ваше попечение, - в голосе Сноу прорезаются жесткие властные нотки, и оба его вассала коротко кивают в ответ. - Ведите их под Винтерфелл – четыре дня назад Робб прислал мне свое согласие на слияние наших армий. Справитесь? - Вполне, - кивает Клиган. Кровавый Ворон задумчиво сощуривает свой единственный глаз: - Придется вспомнить старые умения мистификации: какое-то время это будет единственной причиной, по которой эти северные господа будут меня слушаться. Наверное, оставлю себе одного из котов – варгов они уважают. Джон поднимает взгляд в белесое, уже совсем зимнее небо. Щурится от слетающего вниз снега, задумчиво прикусывает губу и на секунду представляет там изящный крылатый силуэт, скользящий среди курчавящихся нитей облаков… Нет, еще рано. Он должен собрать всех, согласных идти за ним. - Хорошо. Выдвигайтесь к Винтерфеллу, как только будете готовы, и пусть Балерион хранит вас в пути. Гулкое хлопанье гигантских крыльев за спиной, песня свежего ветра, бодрящим потоком льющегося в легкие, залитые осенним солнцем холмы, золотистая трава, подернутая первым предзимним серебром инея… вздохнув полной грудью, Джон на секунду зажмуривает глаза, позволяя себе полностью раствориться в ощущении полета – и не может сдержать рвущегося из него смеха. - Тоже соскучился по песне небес? - распластав крылья на воздушном потоке, Тирзис изгибает длинную шею, косясь на своего наездника. Подмигивает огромным глазом, утробно смеется: парень чувствует, как вибрирует золотистая чешуя под его руками. - Я ведь предлагала тебе почаще летать над Стеной. Могли бы другие обиталища Детей Леса навестить… - На Севере слишком холодно для долгих перелетов, - замечает Сноу, придерживая заворочавшегося Призрака. За время их странствий лютоволк вымахал до размеров среднего вепря и его перевозка на драконьей спине стала проблемнее. - К тому же тамошний секущий ветер, пробирающийся под любой плащ, сильно мешает наслаждаться видами… - Я могу научить тебя ткать огненный плащ из заклятий. - Мне сначала нужно просто огонь зажигать научиться, - хмыкает Джон. Дочь Черной Луны всхрапывает: - Вообще-то ты уже научился: даже быстрее Риверса. Немного практики сверху – и можно будет переходить к дрог’исса рисар, «обсидиановому огню». - Мне бы твою уверенность… Насмешливо рыкнув, Тирзис снова взмахивает крыльями, без труда толкая вперед свое гибкое тело. - Между прочим, я, наверное, должна извиниться перед тобой. - За что? - недоуменно спрашивает у своей крылатой подруги бастард. - Ну как же… помнишь нашу первую встречу? Перед внутренним взором Джона словно само собой встало подернутое дымкой памяти видение: заросшие травой холмы, ковыль, пляшущая от дыхания утреннего ветра, весело потрескивающий костер, запах дыма, укрытого свежей росой луга, звуки голосов просыпающихся жаворонков, тонкая фигура Тирзис, сидящая к нему спиной – и рассветное солнце, превращающее ее рыжие рыжие волосы в огненную корону… - Я обещала проводить тебя до Винтерфелла, - в гулком драконьем голосе просыпается лукавство. - А в итоге мы добрались туда только сейчас, спустя неполных четыре месяца. - Вообще-то я сам помог тебе затянуть наше путешествие – так что тут виноваты мы оба. - И оба довольны результатом, - подхватывает дочь Черной Луны. Сощуривается, вглядываясь куда-то вперед. - Смотри, Волчий Лес! Значит, те возвышенности, промелькнувшие под нами час назад, были Одинокими Холмами и мы все-таки облетели Долгое Озеро. - Да, - немного рассеяно откликается Сноу, вглядываясь в укрытый лесом горизонт. Винтерфелл, место, так долго бывшее ему домом – немного чуждым, холодным, не смотря на тепло подземных прудов, но домом. И по мере того, как его древние стены приближались к нему с каждым взмахом неутомимых крыльев Тирзис, бывшим Дозорным овладевало странное, тягучее, похожее на смутное волнение чувство. - Со мной происходит то же самое, когда я возвращаюсь в Валирию, - прогудела дракониха, словно почувствовав перемену настроения парня. - Сколько бы времени не прошло – год или века – но когда ты возвращаешься в места, где вырос, их прошлое призраком встает рядом с тобой. Подумав, Джон кивает: - Боюсь представить, как там все изменилось. Захват железнорожденными, пожар, потом Болтоны… надеюсь, Робб привел его в порядок. - Сейчас узнаем, - спикировав ниже, почти к самым деревьям, дочь Черной Луны замедляет полет. Удивленный таким поведением бастард уже раскрыл рот для вопроса – но тут Тирзис резко ударила крыльями по воздуху, заставляя себя кречетом взмыть в небо. Драконья чешуя живой бронзой вспыхнула под солнечными лучами, крылья гулко хлопнули, ловя свежий ветер, а огромная тень накрыла вынырнувшую из-под полога леса дорогу, змеящуюся в направлении величественного замка, поднимающего свои стены среди пологих холмов. Они долетели. - Что, опять решила обрушиться из ниоткуда на ни в чем не повинную армию Севера? - беззлобно поддевает свою крылатую подругу Джон. - Что поделать: я люблю эффектные появления, - дочь Черной Луны подмигивает ему, щелкнув шипастым веком. – Тем более что если верить моим глазам и нюху, то рядом с замком разбит какой-то лагерь. - Может, военный? - Не похож: слишком маленький; да и на стягах у них точно не волк. К тому же там пахнет чужим огнем… гэлхари мэйкаррэ! - Что такое? - встревожился Сноу. - Там есть кое-кто, с кем у меня не так давно возникли некоторые счеты, - рыкнула дракониха, растягивая пасть в кровожадной ухмылке. - Мы еще не встречались вживую, но… Не договорив, она делает еще несколько взмахов, набирая скорость и высоту, поднимается над деревьями – так, чтобы солнце окружило ее сияющим ореолом. Крылатая тень проносится по палаткам, по крепостной стене, воздух содрогается от торжествующего драконьего рыка… - Лорд Сноу вернулся! - доносится до Джона крик дозорного с башен Восточных ворот – и его тут же подхватывают десятки, сотни голосов. Почти сразу вслед за этим взметывается ликующий клич «Дракон Севера!», на который Тирзис откликается громогласным ревом, а потом – горделивая песня фанфар, оповещающая весь замок о прибытии высокого гостя. «Как будто кто-то еще не знает», - беззвучно усмехается бастард, глядя на поднимающуюся внизу суету. Краем глаза замечает, что разбитый под стенами лагерь тоже пришел в движение, но сосредоточится на этом наблюдении ему не дают: покружив над Винтерфеллом, дочь Черной Луны все-таки находит место для посадки и, несколько раз ударив крыльями, приземляется под шелест листвы, потревоженной их могучими взмахами. Косится на лагерь, с явным раздражением выдыхает густой клуб дыма – а затем, отвернувшись, пригибается к земле, позволяя своему лорду и лютоволку спешиться. - Ну и поднял ты шумиху, Джон! Все и так на ушах стоят из-за посольства, а тут еще и вы, - смутно знакомый насмешливый голос настиг их одновременно с размеренным перестуком копыт. - Я хотел послать ворона с предупреждением, но Тирзис сказала, что он прибудет полдня спустя после нашего появления, - откликается парень, заслоняясь локтем от поднятой крыльями драконихи пыли. - Здравствуй, Джейме. - Здравствуйте, милорд, - спрыгнув с беснующегося от близости к огнедышащему ящеру коня, Ланнистер на несколько секунд замирает, пристально вглядываясь в лицо Сноу, а затем церемонно кланяется. - Надеюсь, вы остались довольны нашей с Сандором работой… - На мой взгляд, вы совершили чудо, - честно признается бывший Дозорный, пожимая руку своему вассалу. - Спасибо. - К вашим услугам, милорд. Надеюсь, нанятое нами интендантство пригодилось. Джон не сдерживает улыбки. - Пятьдесят шесть тысяч Одичалых могли бы поблагодарить тебя вместе со мной - но сомневаюсь, что тебе так нужна эта благодарность… Цареубийца присвистывает. - Хорошие новости. - А у вас что нового? - сложив зашелестевшие крылья, Тирзис склоняет свою рогатую голову вниз, к беседующим. Джейме пожимает плечами: - Многое, леди дракон. Старки нашли своего младшего сына, Рикона; не так давно прислал весточку мой дядя Герион – он крутится по Западным Землям, собирая недовольных. Учитывая его дружбу с тобой и Светлый Рев в ножнах, слушают его более чем охотно... - Это его посольство? - уточняет Джон, оглядываясь на пестрые шатры. - О, нет. Там послы Станниса Баратеона. - Последний из яростного дома жаждет разговора с Королем Севера? Любопытно, - дочь Черной Луны оскаливается своей клыкастой усмешкой, довольно встряхивается, переступая с лапы на лапу – а потом, кивнув на распахнутые замковые ворота, предлагает. - Думаю, вам стоит войти внутрь. Джон недоуменно оборачивается к крылатой подруге. - А ты? - Я улечу, - невозмутимо ответила дракониха – и, хрипло рассмеявшись из-за ошарашенного лица Сноу, поясняет. - Не думаю, что стоит показывать посланникам с Драконьего Камня, что я – необычный дракон. Отлечу на пару миль и пройду по древесным телам прямо к вам в богорощу… так что идите. Я быстро присоединюсь к вам. Обдав напоследок обоих людей теплым дымом, дочь Черной Луны отступает назад, разворачивает тяжелые крылья и, оттолкнувшись от земли, прыжком ныряет в небеса - заслоняющийся от поднятого ветра Джон в который раз с восхищением наблюдает, как величественный драконий силуэт описывает круг над Винтерфеллом и, протяжно рыкнув на прощание, устремляется куда-то в сторону Железного Холма. Бронзовая чешуя вспыхивает на солнечных лучах, прежде чем крылатый ящер окончательно скрывается за деревьями... - Что ж, - словно очнувшись, Джейме оглядывается на своего сюзерена. - Идем, милорд. Север давно ждет вашего прибытия. - Расскажешь по дороге поподробнее об этом посольстве? - Сноу еще раз оглядывается на лагерь, в котором явно чувствовалась поднявшаяся лихорадочная суета. Ланнистер отмахивается: - Думаю, ваш брат сам сообщит вам все. Запах гари еще не выветрился из стен Гостевого дома, но Джон заставляет себя не обращать внимания на эту вездесущую горечь, разлитую в воздухе. По дороге сюда следы разрушений то и дело попадались ему на глаза: обгорелые балки, сваленные рядом с конюшнями, пятна копоти на древних стенах, сиротливо вздымающиеся обломки крипты... К счастью, Винтерфелл с честью пережил три штурма своих стен, и сейчас разбежавшиеся было обитатели замка споро отстраивали свой пострадавший от пламени дом. - Ты очень вовремя вернулся, брат, - Робб, что-то яро обсуждавший с Бринденом Талли, оставляет разговор и, шагнув к Джону, сжимает его в крепких объятиях. Тот в долгу не остается. - Мы прилетели, как только смогли. - Верю, - кивает Молодой Волк. - Мы получили твое письмо о битве под Стеной и о том, что ты разыскал Брана… как он? - Подрос, - невольно улыбается Сноу, вспоминая своего брата. - И стал гораздо серьезнее. Да ты сам его скоро увидишь: Риверс с Клиганом привезут его и Ридов в конце этого месяца – вместе с армией. - То есть тебе удалось переманить Одичалых на свою сторону? Джон неопределенно качает головой: - Не всех, но… в общем, где-то пятьдесят шесть тысяч человек, готовых сражаться не на жизнь, а насмерть, идут сюда. - Это сильно качнет политическую чашу весов, - задумчиво тянет Робб, потирая подбородок. - Особенно если добавить твоего дракона… - И куда это меня собираются добавить? - заинтересовавшаяся разговором Тирзис ныряет в дверной проем; встает рядом с Джоном, лукаво прищуривает золотистые глаза. - Здравствуй, северный король. - Здравствуй, дракон, - вежливо наклоняет голову Старк. Оглядывается на лордов, собирающихся за его спиной, и хмурит пушистые брови. - Что ж, ваши вести меняют дело – теперь у меня больше причин отказать Станнису в союзе. Он был бы хорошим соратником в борьбе с Королевской Гаванью, но… - Дай угадаю: он требует принять его новую веру? - дракониха вроде бы насмешливо улыбается, но Сноу замечает, как зло сужаются ее зрачки. Робб кивает. - Именно. Здесь, на Севере, где почти каждый молится Старым Богам, подобное условие встречают отпором – и, если честно, меня эта вера пугает. Жечь людей в жертву? - он кривится и качает головой. - Нет, нам не по пути с подобными зверствами. - Рада это слышать, - все еще мрачная дочь Черной Луны кивает, машинально гладит мех пробежавшего к хозяину Серого Ветра. - Переговоры начнутся буквально через десять минут. До этого я просил Джейме присутствовать на них от вашего имени – но если сам валирийский лорд почтит их своим присутствием, я буду только рад. - Конечно, мы останемся, Робб, - улыбнувшись, Джон хлопает брата по плечу, и тот широко улыбается в ответ. - Отлично! А когда все это закончится, мы устроим пир в честь вашего прибытия: думаю, тебе понравится то, как мы переделали пиршественную залу. Заодно познакомлю вас с Джейн, моей женой… - Джон! - Привет, непоседа, - смеется бастард, обнимая подбежавшую к нему Арью – а затем и Рикона, смущенно уткнувшегося в складки его плаща. Поднимает голову, встречает строгий взгляд леди Кейтилин и, к его удивлению, женщина первой наклоняет голову, приветствуя его. Что ж, возможно, их молчаливая война близка к окончательному завершению. Прошлое обступает Джона, окутывает теплом – словно не было ни войны, ни отъездов; словно сейчас в двери войдет Эддард и, строго сверкнув глазами, выгонит их на улицу, как детей. Из окна выглянет вечно занятая вышивкой Санса, Бран спрыгнет с полуразрушенной Первой Твердыни, лютоволки затеют веселую возню во внутреннем дворе. И все станет, как прежде… - Посланники Баратеона покинули лагерь, - один из стражников ворот на секунду заглядывает внутрь Гостевого дома, предупреждая своего сюзерена, и его голос возвращает Сноу к действительности. Приходится обещать разочарованным сестре и брату, что история о том, как он искал Брана, будет всенепременно окончена позже и поискать глазами отступившей куда-то в тень Тирзис. - Я тут, - окликает его дочь Черной Луны, забравшаяся с ногами в одно из резных ореховых кресел, расставляемых снующими туда-сюда слугами. Ее мрачность уже сменилось на иное настроение: бастард узнает это хищное предвкушение, посверкивающее в золотистых глазах, прячущееся в уголках тонких губ. - Ну что, готов познакомиться с той, чья вера предсказала твое появление? - Ты о чем? - бывший Дозорный непонимающе нахмуривается. - Сюда идет жрица Р’глора, - драконьи глаза вспыхивают потаенным огнем. - Жрица, верящая в легенду о Великом Ином и Азор Ахае, о том, кого Таргариены назвали «обещанным принцем»… кстати, она еще и колдовством промышляет: Кровавые Тени, убитые нами у Зеленого Зубца, были ее работой. - Тогда, быть может, расскажем ей о том, что мне предстоит спасать этот мир от вечной зимы? - хмыкает Джон. - О, мы расскажем; правда, она сильно огорчится, узнав, что выбрала не того мессию. Забавно… в человеческом облике я вполне похожа на одного из этих огненных фанатиков. Как думаешь? - Почему ты так ее ненавидишь? - в лоб спрашивает свою подругу бывший Дозорный. Тирзис прерывает свою насмешливую речь на полуслове; пристально сощуривается, словно раздумывая: отвечать или нет? - «Владыка Света, защити нас», - нараспев произносит она, задумчиво коснувшись своих золотых браслетов, звякнувших на смуглых запястьях. - «Ибо ночь темна и полна ужасов»… так они говорят. Но звезды Балериона видны только во тьме – отвергая ночь, они отвергают и их свет. Поэтому я не верю Р’глору, а следую за валирийским повелителем ночного неба. Там, где Владыка Света видит лишь тьму, Балерион зажигает разноцветные огни, приглядывающие за нашей судьбой. - Но при этом ты веришь в историю о Великом Ином, - Сноу непонимающе хмурится, но дракониха качает головой: - Иные – реальность из совсем других древних легенд. Как-нибудь подойди к Риверсу и спроси, как появились «белые ходоки»... От разговора их отвлекает неожиданная тишина, кинжалом срезающая негромкие перешептывания совещающихся северных лордов. Дочь Черной Луны немедленно покидает кресло. Подумав, накидывает капюшон на голову, пряча почти все огненно-черные пряди непослушных волос. - Они почти пришли… думаю, пора занять свои места за столом переговоров. - А ты? - Куда я от тебя денусь, - весело фыркнув, Тирзис сжимает плечо Джона когтистыми пальцами – и, замерев за его спиной, словно обращается в живую статую. Справа от него опускается на свой трон Робб, чьи кудри примяла бронзовая корона Севера; слева устраивается свирепый лорд Сигадра, Джейсон Маллистер, учтиво приветствующий своего соседа. Оглядевшись, бастард находит среди присутствующих еще несколько знакомых человек – Джона Амбера, Вендела Мандерли, Марка Пайпера – и от его внимания не укрывается скрытое волнение, то и дело тенью пробегающее по их лицам. Что же за посланников отправил Станнис Баратеон, раз они сумели пробиться даже сквозь ледяную невозмутимость северных лордов? - Лорд Давос Сиворт и Мелисандра Асшайская! - сдержанно объявляет глашатай. Двери Гостевого дома распахиваются… Сир Давос оказывается невысоким русоволосым мужчиной с умными карими глазами и побитой сединой бородой. От внимательного взгляда Джона не укрываются ни мозоли на руках, оставленные явно не рукоятью меча, ни обветренное солеными ветрами лицо. Что-то там рассказывала Тирзис о контрабандисте, который сумел провести лодку с треской и луком в осажденный Штормовой Предел и получил за это рыцарство и четыре обрубленных фаланги пальца. Да, кажется, у Сиворта левая рука действительно изувечена; значит, память его не подвела. А вот его спутница… пожалуй, Тирзис была права, говоря, что чем-то напоминает красных жрецов Р‘глора. И в ней, и в этой грациозной женщине словно поселилось пламя: те же огненные волосы, те же странные глаза, в которых спрятались отблески огня, затаившегося до поры до времени. Но одновременно с этим названная Мелисандрой была совсем иной. Более… правильной? Спокойной?.. нет, не так: упорядоченной. Уложенная прическа, молочно-белая кожа без единой родинки, золотая цепь с рубином на груди – против непокорной гривы, смуглого горячего тела, тонкого кольца в губе. Жрица была пламенем со священной жаровни; Тирзис же – лесным пожаром, зажженным от удара молнии. Два совершенно разных огня. Женщина обегает своим красным взглядом бесстрастного Робба, леди Кейтилин, четырех лютоволков, грудами живого меха улегшихся у дальней стены, напряженные лица лордов. Останавливается на нем, и Джон почти чувствует, как ее уверенное спокойствие едва заметно пошатывается. Но, несмотря на это, асшайская заклинательница приветливо улыбается ему, переводит взгляд выше, на замершую за его спиной дракониху. Та едва слышно клацает клыками, и бывший Дозорный чувствует ощутимую вспышку жара, коснувшуюся его шеи и волос. - Король Севера, досточтимые лорды, - заняв свое место, Сиворт складывает ладони вместе и словно подается вперед к собеседникам. - Мы шесть дней ожидали вашего ответа и рады, что вы, наконец, пришли к соглашению. - Боюсь, наш ответ вам не понравится, сир Давос, - Старк едва заметно склоняет голову, словно сожалея о том, что собирается сказать. Посланник Баратеона хмурится: - Значит, вы решили не принимать нашу помощь. - Ваше предложение об объединении в борьбе против Железного Трона звучит заманчиво – но теперь, когда предавшие нас Фреи и Болтоны повержены, а лорд Сноу снова присоединился к нам, мы можем обойтись своими силами, - спокойно поясняет Бринден Талли, на мгновение поворачиваясь к сидящему по другую сторону от короля Джону. - Поверьте, на этой войне лучше быть союзниками, а не противниками… - Быть нам противниками или нет – решать только вам, - в голосе Робба просыпаются железные нотки, так часто звучавшие в речи его отца. - Мы не претендуем на Железный Трон, но и признавать севшего на него правителя своим королем не будем. Север слишком долго терпел власть Юга – и если сира Станниса не устраивает наше свободолюбие, то мы готовы отстаивать его в войне. - Вы понимаете, что сами отталкиваете протянутое вам спасение от вечной тьмы? - неожиданно глубокий музыкальный голос жрицы морской волной затапливает помещение. Она выпрямляется в кресле, обводя пылающим взором замерших северян, и пламя светильников, освещающее Гостевой дом, словно вытягивается вверх, к потолку, наполняя залу длинными мечущимися тенями. - Станнис Баратеон – возрожденный Азор Ахай, мессия Владыки Света, тот, кому предначертано остановить великую ночь после долгого лета! Когда порождения великой тьмы будут выть у вашего порога, ваши ложные боги не спасут вас от них. Ночь темна и полна ужа… Негромкий женский смех прерывает пламенную речь Мелисандры. Сидящие за столом лорды невольно оборачиваются на хихикающую Тирзис, но дракониха, не обращая на это внимания, спокойно встречается глазами с нахмурившейся красной женщиной. Улыбается, показывая удлиненные клыки. - Может быть, Станнис Баратеон действительно является тем, кто остановит Великого Иного, - ее отдающие рычащей хрипотцой слова словно разгоняют чары голоса жрицы. - А может быть, и нет. Твоя церемония соли и дыма была хороша – но мой лорд в это же время нырнул под кровавой звездой в кокон из дыма и огня. Драконьего огня, - она отчеканивает это слово, на секунду позволяя удовлетворению проскользнуть в своем голосе. - Того, что ты так и не смогла пробудить на Драконьем Камне, верно? Можешь следовать за Станнисом, заклинательница теней – но на стороне Севера выступит сын Рейгара Таргариена, обещанный принц. И когда придет время, будь готова признать свою ошибку. Жрица Р’лора тонко улыбается в ответ, но Тирзис видит, как ее предупреждения бродят в душе алой женщины, заставляя сомневаться. Сомневаться в собственных силах, в собственном выборе… нет, она слишком упряма, чтобы вот так признать свою неправоту. Возможно, она даже попытается обратить их появление себе на пользу. И верно: когда сир Давос, сухо попрощавшись с лордами Севера, собирается покинуть Гостевой дом, Мелисандра алым всполохом подбирается к ней. Со спокойной улыбкой на лице, неспешной походкой – но дракониха видит, что за пламя полыхает в ее душе за мутной призмой внешнего спокойствия. - Не знаю, что привело тебя так далеко на Север, огненная сестра (значит, она все-таки приняла ее за еще одну асшайскую жрицу!), но ты ошиблась. Станнис Баратеон и есть Азор Ахай – в этом нет никаких сомнений. Каждая строка в пророчестве повествует о нем. А что до дракона, - женщина делает паузу, нарочито безразлично касается лежащего на ее ключицах рубина, заставляя его вспыхнуть живой искрой. - Кто знает, как долго он останется рядом с твоим «принцем» после встречи с истинным мессией? Дочь Черной Луны подается вперед, чувствуя, как успокоившиеся было светильники вспыхивают с новой силой, отзываясь на ее пламенный гнев; как с ее волос соскальзывает капюшон, открывая почти превратившиеся в рога пряди, как резко желтеют ее глаза, а зрачки сужаются в вертикальную полоску… - Неужели? - насмешливым рыком гремит ее голос. Смертельно побледневшая жрица отшатывается назад, но девушка шагает вслед, нависая над перепуганной Мелисандрой. - И ты решила, что у тебя хватит на это сил, человек?.. Да, она открылась. Да, теперь эта заклинательница теней из Асшая знает – насколько ее разум вообще способен принять это – о ее двойственной сущности; быть может, она попытается что-то предпринять, располагая этой информацией. Но, черт побери, как же это приятно: напомнить этим смешным людям, что их рукотворный огонь – ничто по сравнению с ночными огнями Балериона, чьи отсветы играют в драконьем пламени. В ее пламени.