Дракон Севера

Перо ловко нырнуло в чернильницу, подцепив вязкую сажу черной жидкости – и, переместившись на бумагу, начало с легким скрипом выводить аккуратные четкие вензеля букв. Пробежало две строчки, остановилось над очередным словом, прерванное осторожным постукиванием в дверь… Тайвин Ланнистер откладывает начатое письмо Железному Банку в сторону, неодобрительно качает лысой головой, но приказывает: - Войдите. В покои Десницы робко заглядывает мальчик-посыльный с печатью испуга на бледном личике, осторожно приближается к столу и, отвесив глубокий поклон, протягивает мужчине тонкий бумажный свиток. Тайвин разворачивает письмо лишь после того, как за спиной служки закрывается дверь. О «маленьких пташках» Вариса он знал слишком хорошо, чтобы позволить себе беспечность вроде вскрытия сообщения в чьем-либо присутствии. Особенно такие важные… Сообщения из Речных Земель он ждал уже пару дней: интрига, предложенная ему Уолдером Фреем, могла устранить одного из опаснейших противников Королевской Гавани. Впрочем, в успехе дела лорд Ланниспорта был уверен – северяне слишком держатся за старые, давно ничего не значащие правила чести… Бледно-зеленый взгляд Десницы скользнул по бурым строчкам. «…Покушение провалилось». Глаза Тайвина зло и неверяще вспыхнули. Еще не веря, он вчитывается в письмо, беззвучно шевеля губами: Близнецы пали, Фреи в плену… как же так вышло? Север изменил свои правила и заразился подозрительностью своих южных соседей? Кто-то из вассалов Речных лордов донес на своего сюзерена? Взгляд Старого Льва находит последнюю строчку сообщение - и его черствое сердце пропускает несколько ударов. «Речную армию и вспомогательные отряды уничтожил дракон, сражавшийся на стороне северян…» …шипящий свист пополам с едва слышными ругательствами не на шутку напугал пятилетнего мальчика-Пташку, притаившегося в потайном лазе башни Десницы. Шумно выдохнув, Робб поднимается с резного орехового трона и начинает мерить шагами свой просторный шатер. - Значит, ты за одну ночь оказался за двести миль от Стены, спас меня от разгрома при Черноводной, помог Дейнерис Бурерожденной вернуть своих драконов и побывал на руинах Валирии, которая теперь является твоей вотчиной, где спас Гериона Ланнистера… И все потому, что эта странная рыжеволосая девушка, одновременно являющаяся древним разумным драконом, выбрала тебя своим наездником? Джон бесстрастно кивает, сдерживая внутреннее веселье: - Именно. - То есть мой брат на самом деле является внебрачным сыном Лианны Старк и Рейгара Таргариена – да к тому же каким-то там лордом Валирии, которому принадлежат все ее несметные богатства? - И огромная огнедышащая ящерица, способная в одиночку разгромить хорошую армию, - напомнил бастард, откидываясь в своем кресле. - А теперь он просится к тебе в союзники. Ну так что, согласишься или нет? Молодой король не удерживается и, расхохотавшись, ударяет Сноу по плечу: - И ты спрашиваешь? С подспорьем в виде дракона мы не то что Север – все Семь Королевств захватить можем! - А оно тебе надо? - хмыкает бывший Дозорный. - Да ну их к демонам. Сейчас мне гораздо важнее отбить Винтерфелл, где сидит предатель-Теон. Поверить не могу, что доверился Грейджоям… - Людей Железных Островов уже нет в городе, - Джон покачал головой. - Где-то с недели полторы назад их выбил Рамси Болтон, бывший бастард лорда Русе… - А, сын пиявки, которому я раскроил грудину на свадебном пиру? - невесело усмехается Старк. - Ладно, поверю тебе на слово – даже не буду спрашивать, откуда ты все знаешь… Ну так что, ты с нами – мстить за Брана и Рикона? - Лучше я слетаю за ними и привезу сюда. Побледневший Робб мгновенно оборачивается на его слова; синие глаза парня вспыхивают безумным огнем неверящей надежды: - Ты хочешь сказать, что… - Теон сжег не наших братьев; они сидели в крипте до разрушения замка, - бастард задумчиво отхлебывает глоток вина из серебряного кубка, прежде чем продолжить. - Рикон вместе с пленной женщиной-Одичалой направились в Белую Гавань – так что пошли туда своих гонцов на перехват. А вот Бран отправился к Стене… точнее, за нее. - Зачем? - непонимающе хмурится король Севера. - Сам пока не знаю… Тирзис все ворчит что-то о «зеленых снах» и о Детях Леса – да еще о том, что варги с их непоседливостью превратят ее в пепел раньше срока. Это она о нас, если что… Видел Арью с ее Нимерией? - Видел, - рассмеялся Старк. - Сестренка теперь с ней вообще не расстается – разве только тогда, когда волчица со стаей отправляется на охоту; да и тогда сидит почти все время на месте, прикрыв глаза, как в дремоте. Ждет, наверное… - Управляет. После того, как моя не совсем человеческая подруга объяснила ей, что к чему, Арья старательно пестует в себе волчью провидицу. Впрочем, мы все иногда видим себя в волчьей шкуре – даже ты. Молодой Волк серьезно задумывается – и, наконец, согласно кивает. - Тут я, пожалуй, соглашусь. И что, Бран отправился за Стену к Детям Леса из-за своих «снов»? - Если кратко – да. - Ну и новости… Робб жмурит синие глаза, едва слышно вздыхает – и решительно поворачивается к брату, вперяя в него свой внимательный взгляд. - Эта Тирзис знает многое – насколько я понял, не только о нашем происхождении… ты уверен, что ей можно доверять? Она может поддерживать интересы Таргариенов, используя нас, словно пешки в своей игре. Настала очередь Джона весело смеяться. - Тирзис? Поверь: любой, кто попытается хоть как-то манипулировать ею, немедленно будет раскушен и обращен в горстку пепла. Все, что она делает, совершается исключительно по ее воле – даже я стал драконьим лордом только по ее решению! И даже сейчас, фактически являясь ее хозяином, я точно знаю, что в случае своего неоправданного своевольства получу как минимум хороший укус… Драконы столь же своенравны, сколь и честны. - Тогда зачем ей ты? - Она чтит древний союз драконов и людей, - коротко отвечает Сноу – и слегка устало трет темные глаза, вспоминая слова древней клятвы. - «Валар моргулис, дракар дохаэрис»; люди смертны, драконы – служат. Это дань памяти ее павшим в Роке сородичам. В шатре воцаряется недолгое молчание; каждый из братьев обдумывает сказанное и услышанное. Потом Робб решительно встряхивает рыжей шевелюрой: - Ладно, раз вопрос стоит о жизни Брана – летите. Если Старые Боги будут милостивы к нам, мы встретимся в Винтерфелле. Сноу кивает в ответ. - Хорошо. До встречи, Король Севера. На пороге шатра бастард сталкивается с леди Кейтилин; она невольно отшатывается от него – а потом, вежливо (даже слишком вежливо) приветствует его и проскальзывает внутрь, к сыну. Недоуменно покачав головой, бастард делает несколько шагов от королевской стоянки и нос к носу сталкивается с Арьей. К его удивлению, девочка не кидается к нему на шею (после своего вынужденного расставания с семьей диковатая дочь Эддарда часто жалась то к матери, то к братьям, словно боясь потерять их снова), а немного робко, словно смешавшись, спрашивает: - Ты уже улетаешь? - Да, - не стал скрывать бывший Дозорный. - На Север, за Стену… но ты не переживай, мы с Тирзис нагоним вас в Винтерфелле. Я привезу с собой Брана – ты же соскучилась по нему, верно? Арья кивает – как показалось парню, немного неуверенно – а потом, явно собравшись с духом, неожиданно выпаливает срывающимся от волнения голосом: - Возьми меня с собой! От такого заявления Джон едва не давится воздухом. - Зачем?! Если ты волнуешься за… - Нет, не в этом дело, - девочка отчаянно крутит головой и начинает тараторить, не давая брату вставить и слово. - Я хочу, чтобы ты взял меня в свой дом! Чего-о?.. Видимо, дочь Старков смешит потрясенное лицо Сноу: она заливается звонким хихиканьем – а потом начинает объяснения: - Тирзис сказала, что ты – драконий лорд; а если ты лорд – то значит, что у тебя есть и свой дом, верно? Весь лагерь говорит, что ты собираешь людей для его основания… так вот: я хочу к тебе! - Чем тебе Старки не угодили? - недоуменно вскидывает темные брови парень. - Тем, что мама выдаст меня замуж за какого-нибудь лорда, как Сансу выдали за Джоффри! - в голосе Арьи снова прорезаются отчаянные нотки. - А девушек Таргариенов никогда не выдавали замуж! Они летали на драконах и сражались, а не вышивали покрывала! Ну пожалуйста, Джон… мне еще надо найти Джендри! - Джендри? - бастард окончательно запутывается. - Это мой друг… его забрало Братство без Знамен, и я не знаю, где он – Нимерия никак не может отыскать его. Я хочу знать, что с ним все в порядке, но мама ни за что не отпустит меня… - Ладно, я понял. Только эти слухи о моем доме – неправда, - парень опускается на одно колено и осторожно берет девочку за плечи. - Я даже не задумывался об этом. - Ладно, я поняла, - нехотя отвечает Арья, крепко обнимая брата за шею. - Но если ты все же решишь основать дом – обязательно позови меня к себе, ладно?.. ...ее тонкая фигурка быстро теряется среди шатров стоянки, оставляя не на шутку озадаченного бывшего Дозорного в одиночестве. Лорд без дома? Если задуматься, все обстоит именно так: лорд без дома и знамени, без вассалов, без земель… впрочем, нет, земля у него все-таки есть: Валирия. А вместо вассалов – дракон, сфинкс и двое мужчин. Кстати о вассалах – интересно, где запропастилась Тирзис? Наверное, он бы никогда не нашел ее в гомоне и столпотворении военного лагеря – если бы не музыка. Печальный, тоскующий напев струн виолы тягуче разливается в сыром от близости Зеленого Зубца воздухе; свивает-развивает дрожащие кольца… спустя несколько секунд вступает лютня-цистра, смягчая грусть мелодии ритмичным перебором – а вслед за ней врывается бесшабашно-нежный свист флейты, превращающий размеренность спокойных звуков в тихую, простую, но все же веселую песню. Несколько коротких трелей, длинный выдох – и вот в мелодию вплетается мягкий голос гармоники, пьянящий легкой загадочностью, ведущий за собой тихий рокот тамбуринов... Последней вступает в свои права звонкая скрипка, окончательно разгоняющая печаль музыки, и драконий лорд невольно оборачивается на нежные звуки – чтобы увидеть тонкую фигурку дочери Черной Луны, весело пляшущей в кругу смеющихся воинов Севера. Закусив от блуждающей радости тонкую губу с золотым колечком, огненноволосая девушка кружилась, вилась сизым дымом над утоптанной травой; сброшенный за ненужностью плащ валялся рядом, почти под ногами, тонкую шерстяную котту трепал речной ветер… Чуть склонив встрепанную голову вбок, девушка кружилась, отбивала ритм узкими бедрами, вскинув руки в ликующем порыве – ее задорный смех причудливо сливался с потоком мелодии, до краев затапливающей все вокруг. На краю травяного участка притулились музыканты – настоящие, в отличие от людей Фрея – но внимание бастарда привлекают улыбающиеся лица воинов: старые и юные, гладкие и иссеченные шрамами, заросшие щетиной – и никогда не знавшие лезвия бритвы… Сначала Сноу недоуменно поднимает брови: каждый из этих людей знал, кто на самом деле эта хрупкая с виду девушка – и ни один из них не шарахался прочь от страха. А потом парень вспомнил: Странница. Именно так звали Тирзис в маленьких деревнях, в заброшенных на краю государств селениях – там, куда путники заезжают раз в несколько лет, да и то заплутав на полузаросших тропах. Многие из них наверняка знали ее с детства: странную путешественницу, неизменно раз в год приезжающую к ним на выносливой лошади, привозящую новости, гостинцы, советы – и помощь. Даже сейчас, узнав всю правду, они все равно доверяли ей, как привычному чуду их жизни. А от него люди шарахаются, как от больного серой хворью… Невеселые размышления Сноу прерывает голос Тирзис: - Эгей, Снежо-ок! Вернись из глубин мыслей – я свое отплясала. Запыхавшаяся девушка сокращает расстояние между ними несколькими широкими прыжками, заглядывает в темные глаза своего наездника – и, весело ухмыльнувшись, предлагает: - Давай пройдемся до твоего шатра – расскажешь по дороге, что заставляет тебя делать такую печальную мину… - Слухи о том, что я собираюсь основать свой дом, - проворчал Джон, пристраиваясь рядом со своей подругой. Дочь Черной Луны присвистывает: - Свой дом? А что, любопытная идея – правда, в Валирии мы все же сбивались в кланы… - Ты серьезно? - А ты что, против? Сменишь бастардскую фамилию на новую родовую – перестану дразнить тебя Снежком… - Было бы неплохо, - усмехается парень. - Впрочем, свою фамилию я менять не буду в любом случае… - Дело твое. Но идея основания нового драконьего дома мне нравится, - Тирзис даже клацает длинными клыками от удовольствия. - У тебя шесть драконьих яиц в походном мешке; отыщи людей, которых хочешь поддержать – и которые готовы поддержать тебя – а дальше просто проводим обряд Кровавого Огня… кстати, двое претендентов у тебя уже есть. - Ты о Джейме и Сандоре? - недоверчиво переспрашивает бастард. - А о ком же еще… - Тогда добавь в список еще и Арью – ей хочется бороздить небеса вместо того, чтобы сидеть в покоях и вышивать. - Ну, бери и ее, в чем проблема. Джон невольно хмыкает: - Может, в леди Кейтилин? - Ах да, она же тебя не любит… - задумчиво тянет дракониха, отпуская рассеянную улыбку блуждать по лицу. - Ничего; если она попытается навредить тебе, я попросту сотру ее с лица земли. В ее голосе вновь звучит свившаяся холодной змеей кровожадность – и парень, не удержавшись, хватает подругу за плечо, с силой разворачивая к себе: - Тирзис, что с тобой? Ты ведешь себя, словно бешеный сумеречный кот… - Прости, - едва заметно скривившись, дочь Черной Луны немного виновато смотрит в глаза Джону – и со вздохом поясняет: - Сколько бы ты не была разумной колдуньей, сколько веков не мерила землю, пряча природную ярость в помощи незнакомцам – драконья природа возьмет свое. Я – зверь; самый могучий, самый огромный… и самый безжалостный из тех, что когда-либо знали земли обоих материков. Неудивительно, что кровавые ветры иногда уносят мой разум, оставляя лишь инстинкты. - И что мне делать, когда ты в очередной раз превращаешься в дикую ящерицу? - Просто заговори со мной, - голос Тирзис серьезен и тверд. - Некоторые пользовались драконьими горнами – но на меня этот фокус не сработает… а вот твой голос выдернет меня из любого беспамятства. - Буду знать. Тяжелый полог шатра приподнялся; Пес безмолвно пропустил своего лорда и дракониху внутрь, коротко окинул тяжелым взглядом раскинувшийся снаружи лагерь – и, уронив плотную ткань обратно, невозмутимо встал у входа, сложив руки на груди. - Сандор, мы не во вражеском стане, - Сноу успокаивающе взмахивает рукой, но Клиган упрямо качает головой: - К вам, сир, у северян нет вражды – а вот за его жизнью могут прийти, - он кивает на устроившегося в кресле Джейме. - Карстарки не забыли, что кровь их родичей – на его руках. - Тут все же не Королевская Гавань – если кто-то захочет отомстить за убитых, его попросту вызовут на поединок. - Я тебе о том же толковал, - возмущенно обращается к своему добровольному телохранителю Ланнистер, но мужчина упрямо продолжает занимать свое место на пороге. Бастард склоняет голову, пряча улыбку: похоже, ему попался крайне упрямый вассал. Впрочем, спустя мгновение ему снова приходится стать серьезным. - Бриенна вернулась к леди Кейтилин? - Сразу после нашего налета, - кивает Пес. - Перед тем, как нам предоставили шатер… потом забегала твоя сестренка – но она ушла где-то минут двадцать назад. - С ней я уже виделся. Поправив тяжелый расшитый плащ на плече, Джон прошествует в центр помещения и по старой привычке присаживается на краешек стола. Валирийскому лорду, конечно, пристало восседать на маленьком резном троне, стоящем поодаль у стены – но плевать он хотел на «должное» поведение. Уроки дочери Черной Луны не прошли даром… а трон надо будет попросить вынести из шатра. - Тирзис и я собираемся к Стене, - заметив, что оба его новоиспеченных спутника приоткрыли рты, желая что-то сказать, бывший Дозорный опережает их. - Мы летим одни; вы остаетесь с войском. - Да? И что же нам здесь делать без тебя? - недовольно нахмурившись, Джейме скрещивает руки на груди. Сноу на секунду сводит брови, принимая окончательное решение… Драконий дом Севера? Эти слова странно отдались в мозгу, разбежались колючими искрами по телу; дом, дом, драконий дом… В голове встали смутные картины: воины в светлой броне под ало-серебристым стягом, клекочущая стая молодых драконят, кувыркающихся в воздухе над залитым солнцем двором замка… место, куда он может возвращаться из своих странствий. Почему бы и нет? Нагнувшись, Джон нашаривает под столом свою зачарованную переметную суму, подаренную ему Тирзис. Так, валирийские клинки, броня, драконьи яйца, кошель с монетами – почти то, что нужно… вот, нашел. - В первую очередь найдите следующих за армией перекупщиков и продайте им это, - парень небрежно перебрасывает Ланнистеру увесистый сверток из выделанной кожи. - Думаю, можно не слишком мелочиться с ценой… Удивленно приподняв светлые брови, мужчина осторожно распутывает завязки на свертке, разворачивая его; даже Пес оставляет свой пост у входа и с интересом заглядывает за широкое плечо Цареубийцы. Джейме вытряхивает на ладонь каплевидный рубин размером с сустав пальца, недоверчиво подкидывает на руке кошель, прикидывая вес – и поднимает на Сноу расширенные от удивления глаза. Сандор же реагирует на неожиданное богатство куда спокойней: насмешливо хмыкает и интересуется: - И что нам делать с такой прорвой денег? - Нанять интендантов, - бастард сцепляет длинные пальцы и сосредоточенно хмурится. - Поставщиков провизии, бронников, конюшенных с табуном хороших лошадей, смотрителя за воронами… в общем, все, что нужно для того, кто готовится принимать армию или вербовать ее. - А ты собираешься? - Есть такое ощущение, что да, - мрачновато кивает бывший Дозорный. Странный зуд последний раз щекочет кожу под волосами и ускользает в небытие, оставив на прощание легкое беспокойство. - В любом случае все это пригодится: если не мне, то моему брату. Статус лорда нужно поддерживать – уверен, ты знаешь это куда лучше, чем я. - Пожалуй, - пришедший в себя Ланнистер задумчиво кивает, крутя в пальцах извлеченный из свертка овальный кристалл изумруда. - Ладно, с армейскими хлопотами мы управимся. Лети к Стене спокойно, милорд. - И какой москит тебя укусил? Даже в драконьем теле голос Тирзис сохраняет веселый ехидный тон, не тонущий в шипящем рыке чешуйчатого горла. По губам Джона невольно проскальзывает легкая улыбка – и холодный ветер, нещадно треплющий ворот плаща и густой мех Призрака, не уносит ее прочь в густеющие сумерки. Они уже несколько часов мчались по воздуху в сторону Стены: буквально несколько минут назад под драконьими крыльями окончательно пропало шелестящее листьями и хвоей море Волчьего Леса, а в полутьме поднялись зубья скалистых холмов Нового Дара. Наверное, вот так же он летел здесь полтора месяца назад, уносимый дочерью Черной Луны прочь от Замка Крастера… всего лишь полтора месяца? Ох, а кажется, прошла настоящая вечность. - Понятия не имею. Все эти разговоры о доме, постоянные вопросы… словно намек, что пора готовиться к непредвиденным обстоятельствам. Особенно все эти видения отрядов под незнакомыми стягами… - Что, провиденье твоих таргариенских предков завело свою неясную песнь? Сноу озадаченно смаргивает, переваривая сказанное. Золотистая чешуя под его руками начинает ритмично вздрагивать – дракониха смеется. - Постоянно забываю, что я смешение колдовских кровей Севера и Юга… может быть, уже начнешь учить меня магии? - Начну. Даже на пару с Риверсом – он, пожалуй, древовиденье даже получше меня знает… - Неужели есть что-то, что ты знаешь хуже, чем люди? Дочь Черной Луны насмешливо всхрапывает, выдыхая клуб сизого дыма: - Вообще-то многое. Например, я не умею ткать. А еще плести кружева, ковать, лепить горшки и ходить под парусом. Кстати, последнее упущение надо бы исправить… - Ну-ну. Хлопок огромных кожистых крыльев гулким громом расходится в воздухе, потихоньку наливающимся морозом земель, где вечно хозяйничает зима. Дракониха бросает свое тело в мягкое пике, съезжая на потоке воздуха, словно на салазках – на несколько секунд Джону кажется, что его тело утрачивает вес, обретая невесомость пуха – и замирает, предоставляя высотным ветрам нести ее. Бастард, тут же воспользовавшись спокойным полетом, откидывается назад на теплую чешую, поднимая взгляд к темному небу. Над ними проносится звездный покров; знакомые парню с детства созвездия – Жеребец, Корона Короля, Сумеречный Кот – становятся близкими, словно светляки, пляшущие над водой, а золотистая дымка меж звездами Фонаря Старицы наливается почти ощутимым теплом. Сноу смотрит в их бездонный водоворот – и ему кажется, что его дух сливается с этими огнями, сам становится чем-то сияющим, нерушимым, вечным… словно эта сверкающая бездна падала в него, стекала жидким обсидианом с вкраплениями искристых драгоценных камней. Как та статуя в храме… - Здесь совсем не те звезды, что на Юге, но они… завораживают. - Они мельче сияющих самоцветов Балериона, - Тирзис поднимает длинную морду к небосводу, внимательно вглядываясь в него. - Хотя все равно остаются отголосками ушедших по ту сторону жизни душ или осколками вечных сущностей. Особенно… ох, зиишрай ларонкарио! Не может быть! Бывший Дозорный едва успевает принять вертикальное положение и покрепче ухватить Призрака: дракониха резко бьет по воздуху крыльями и немного неуклюже приземляется на ближайшую скалу, оставляя на сером камне глубокие борозды от когтей. Встряхнувшись всем телом, гигантский ящер вновь поднимает голову к запахшим первыми морозами небесам, беспокойно взмахивает огромной плетью хвоста… - Что такое? - Джон облокачивается на руки, наклоняясь к своей чешуйчатой подруге. Дочь Черной Луны изгибает шею, оборачиваясь к своему лорду – и в ее желтом взгляде отчетливо вспыхивает тревога. - Глаз Ледяного Дракона… он моргает, Снежок. Удивленный парень в свою очередь всматривается в небеса, находя голубую звезду-око самого северного созвездия. Вот она – пока еще достаточно низко висящая над горизонтом, но уже готовая подняться в свой ночной зенит: все же до Стены осталось какие жалкие двадцать миль, не больше… Льдистая искра, высеченная на небесной наковальне задумчиво подернулась ободком, щекоча готовые заслезиться от холодного ветра глаза… Мигнула. - Да, ты права. Но что это означает? - Девиз дома твоей матери, - голос Тирзис мрачен, словно глубины Студеного моря. - Зима близко. Вечная зима… - Что?! Тоскливо рыкнув, дракониха осторожно, чтобы не уронить своего наездника, садится на холодный камень и с едва различимой яростью вперивает взгляд в созвездие своего небесного родича: - Предание о Вечной Зиме есть у многих народов – в том числе и у самих древнейших обитателей этих земель: Детей Леса. В их легендах говорится о том, что она придет, когда мертвые встанут под предводительство зимних духов, древний рог выпустит из себя тысячи снежных бурь, а дракон, что свился на небесах, закроет свои ледяные глаза – чтобы открыть их на земле. Ты когда-нибудь видел глаза Иных, Джон? Они такого же льдисто-голубого цвета, как эта звезда… Дочь Черной Луны поводит чешуйчатыми ноздрями, шумно втягивая воздух в глубины своих дымных легких – и мрачно констатирует: - Белый холод. Не здесь, не сейчас, и даже еще не налившийся и толикой своей настоящей силы – но я его уже чувствую. Даже отсюда… тогда понятно, почему Одичалые решились штурмовать Стену: людям снова нет места за ней. - Нет места? Что это… стой, в каком смысле «штурмовать Стену»?! Тирзис пытается отфыркнуться, но давится некстати вырвавшимся пламенем: - Тхо, велайр! Твой брат не сказал тебе? Боуэн Марш, временно возглавляющий Черных Братьев после смерти старика-Мормонта, прислал письма каждому самодержцу с просьбой помочь им отбить атаку армии Короля-За-Стеной! Понятия не имею, как он прознал о надвигающейся опасности: из твоего отряда не выжил почти никто… Насколько я поняла, Черный Замок уже не первую неделю обороняется от осады Одичалых: причем на стороне нападающих я чую великанов и их мамонтов – этот аромат мускуса и шерсти ни с чем не спутаешь. - И ты мне не сказала?! - Да я сама только что учуяла! - огрызается дракониха на гневный окрик Сноу. - И тоже крайне… удивлена; в том числе и тому, что Стена, похоже, все еще не взята штурмом. Это кажется чудом, особенно если вспомнить, в каком плачевном состоянии сейчас находится Дозор. Думаю, нам стоит отправиться туда после того, как мы навестим Риверса и заберем твоего брата… - Мы летим сейчас. Глухой потаенный рык зарождается в глубине драконьего горла, заставляя чешуйчатое тело завибрировать. - Снежок, это неразумно! - Летим туда сейчас же! Всполох огня пропарывает темноту, словно кинжал – человеческое тело. Бастард едва успевает спрыгнуть вместе с лютоволком на припорошенный снегом камень: крылатый ящер агрессивно разворачивается на скальном пятачке, взметая в воздух ледяное крошево, чтобы вперить горящие яростным недовольством глаза прямо в лицо своего лорда: - Какая разница, прилетим ли мы туда сейчас – или на полдня позже?! Риверс ждет нас, потому что даже ему не под силу бесконечно скрывать себя и Брана от Иных. ЧТО ИЗМЕНЯТ ЭТИ ВОСЕМЬ ЧАСОВ, ДЖОН?! Чешуйки вокруг драконьей пасти налились матовым сиянием, перенимая жар сдерживаемого внутри пламени. Сейчас дочь Черной Луны была воплощенным гневом: раскаленная, пышущая яростью, оскалившая пасть с тыном желтоватых клыков размером с локоть взрослого мужчины, с бегающим из стороны в сторону хвостом, увенчанным острыми шипами… Громадная – с небольшой амбар – рогатая голова замирает буквально в полуметре от лица парня, обдавая его пряным горячим дыханием, развевающим волосы. Дернешься – будешь разорван надвое. - Тирзис, за эти восемь часов умрут люди. Много людей – моих братьев по Дозору… я не могу оставить их там вот так, без помощи, без надежды на спасение, - голос Сноу полон отчаянной решимости, с которой идут до конца – даже навстречу неминуемой гибели. - Сколько их? Не больше тысячи; а армия предводителя Одичалых – как ты его назвала, Королем-За-Стеной? – какова ее численность? Восемьдесят тысяч? Сто? И сколько еще их смогут сдерживать Дозорные? Дракониха озадаченно клацает зубами, отстраняясь от наездника, и склоняет голову набок, сощуривая желтые глаза в мерцающие щелки. - Если я прилечу туда, еще больше людей погибнет, Снежок, - гулкий драконий голос наполнен неожиданной для гигантского ящера печалью. - Не только мужчин – женщин, стариков, детей… в армии Одичалых не делают различий в поле или возрасте: каждый из вольного народа – боец. Когда я прилечу на битву, они встретят смерть: сгорят в моем пламени, будут раздавлены под поступью моих лап или разорваны когтями и клыками… поэтому я не тороплюсь к Стене. Пусть у этих людей будет еще несколько часов жизни, прежде чем их души отправятся за последнюю завесу… - Тебе не надо будет их убивать. Странно – но решение пришло само собой. - И что же с ними делать? Напугать? - Впечатлить. Ты говоришь, что людям больше нет места за Стеной – значит, проведем их к нам, на наши земли. В конце концов, не зря же я попросил ребят подготовиться к приему армии… - Хочешь сделать Одичалых своей армией?! На секунду дочь Черной Луны словно теряется, удивленно осаживаясь на задние лапы – а потом заходится в оглушительном хохоте, разинув клыкастую пасть. - Шиирис наргайор! Это полное безумие – взять под контроль орду полудиких варваров, но тем не менее… может, ты и сможешь справиться с подобной задачей. За Стеной любят сильных духом харизматичных людей, способных повести за собой, а ты вполне подойдешь на эту роль. Только вот куда ты их селить собрался? - Найдем. Отхватим себе земель где-нибудь в Западных Землях – или вовсе заберем себе Штормовой Предел с Драконьим Камнем, чего уж тут мелочиться… там видно будет. - Думаешь, к концу войны не останется никого из Оленей, кто бы смог претендовать на Штормовые Земли? - хмыкнув, дракониха нагибается и подставляет шипастую лапу, чтобы человек и лютоволк смогли вскарабкаться на ее спину. - Дети Серсеи, конечно, не могут зваться Баратеонами по праву крови, а Станнис наш враг, но… впрочем, ты прав: действительно там видно будет. Не стоит загадывать на будущее. Толчок, упругий удар поймавших ветер крыльев – и дракониха, заложив крутой вираж, устремляется в полет – теперь уже по направлению к Черному Замку. «Держитесь, братья!..» Сэмвелл Тарли выкатился из кабинки на вершину Стены – и почти сразу же приник к неровному зубцу, уклоняясь от очередной порции злобно визжащих стрел. Только что ему пришлось убить Одичалого-варга из арбалета Пипа – ложе оружия, которое помощник мейстера все еще сжимал в руках, было обагрено кровью прежнего хозяина… Но что эта смерть для стотысячной армии, что раскинулась у подножия Черного Замка? Капля в море. Внизу надсадно трещали старые тяжелые ворота у основания Стены – несколько великанов впрягли мамонта в упряжь и пытались выломать их из мерзлого камня. Может быть, сир Аллистер и придумал бы, как справиться с этой напастью – но ему пришлось оставить пост и спуститься вниз, чтобы отразить атаку теннов, а оставленный им Янос Слинт не мог заменить своего начальника. Ох, если бы здесь был Джон Сноу… если бы он не пропал там, у замка Крастера… Наутро они так и не нашли его – только странные следы потревоженного снега у ручья: неизвестная сила взрыла и разметала сугробы, не оставив никаких следов. Не нашли ни тела, ни крови: даже лютоволк Призрак исчез. Сир Джиор счел парня мертвым и приказал продолжить путь – но Сэму не хотелось верить, что его единственный друг погиб. Только не Джон – сильный, добрый, бесстрашный… Ворота дернулись в очередной раз; судя по грохоту, осыпалось еще несколько удерживающих скобы камней. Дозорные на Стене заметались, осыпая мамонта стрелами, но покрытый густым мехом зверь не обратил на выстрелы внимания, продолжая вместе со своими легендарными хозяевами тянуть постромки. Сколько еще продержатся эти старые укрепления? Десять минут? Двадцать? Сколько еще будет длиться последняя битва Ночного Дозора? Впрочем, даже если они каким-то чудом сумеют отбить ворота, припасы и силы людей все равно на исходе. Устало прислонившись к стенному зубцу, Дозорный тоскливо думает, что зря не успел переправить Лилли и ребенка. Может быть, Одичалые пощадят их – они же не ненавистные «вороны»… Тихий шелест, похожий на шуршание плотной рогожи, скользнул по самой кромке слышимости. Громкий хлопок прямо над головой парня – словно трепещущий на сильном ветру стяг – заставляет Сэма удивленно поднять голову на звук, и он успевает увидеть неясную огромную тень, на мгновение закрывающую звездное небо… Сильный порыв ветра накрывает всю верхнюю галерею стены, опрокидывая людей с ног; стрелы разлетаются в разные стороны острыми иглами, а Слинт чуть не падает вниз с неимоверной высоты: его едва успевает подхватить Эдд. Низкий голос неизвестного существа (существа ли?) вязкой волной прокатился над сражающимися – словно кто-то провел по басовито загудевшим струнам неизвестного инструмента – и от этого звука отчего-то прошел холодок по позвоночнику, заставляя кровь быстрее, жарче бежать по венам. Может, Манс протрубил в Рог Зимы, как и грозился? Хотя, судя по встревоженным крикам внизу, Одичалые сами не знают, что происходит... Сэмвелл завороженно наблюдает, как едва угадываемый темный силуэт делает широкий круг, неторопливо и одновременно грозно облетая поле битвы, заметно уменьшается, явно поднимаясь выше, к звездам… Тарли до боли, до рези в заслезившихся глазах вглядывается в зыбкие контуры, пытаясь понять, что за небесная погибель пришла к Черному Замку – морозное колдовство Иных? Или это полузабытая магия Детей Леса, разбуженная ищущими крови людьми? Тень замирает, останавливая свой полет. Кажется, что она словно колеблется, раздумывая: явить ли себя, покинув убежище неизвестности - или, быть может, уйти ли в небытие, развеявшись миражом в ночном небе? - Что за проклятый морок? - Янос Слинт злобно вглядывается в небо, словно виня неизвестного наблюдателя во всех бедах Ночного Дозора. - Сейчас не древние времена, чтобы старые сказки оживали перед нашим носом! «А великаны что, по-твоему, не ожившая легенда?» - хочет возразить ему Сэм – но не успевает. Голос обращается в громогласный рык, заполняющий все пространство – кажется, что взревел сам воздух, потревоженный многодневными сражениями – и темная фигура бросается вниз, к земле, увеличиваясь на глазах. Вспыхнувшая в дегте ночи алая точка на секунду напоминает помощнику мейстера алую комету, прежде чем разрастись в огромный пламенный хвост, невиданным шлейфом окутывающий гибкое чешуйчатое тело… Дракон?! Громкий хлопок гигантских крыльев у самой земли взметает в воздух искрящиеся брызги снега, на мгновение смешивая лед и пламя в жестокой битве – исполинский ящер с легкостью вырывается из этой обращающейся в пар пелены, прицельным огненным плевком пережигает канат, тянущийся к воротам (мамонт, привязанный к нему, срывается в бегство, исступленно трубя), и проносится перед Стеной в низком бреющем полете, цепляя когтями грязный от крови и копоти снег. Новый взмах крыльев, широкая дуга, заложенная над истошно вопящими от первобытного ужаса людьми – и огромная клыкастая пасть разверзается, чтобы исторгнуть новую струю огня, очерчивающую пламенный полукруг за лагерем Одичалых, отрезая путь к отступлению: земля, многие века знавшая только холодные снежные объятья, запылала, растапливая ледяные оковы. К торжествующему рыку и людским крикам присоединяется вопль перепуганных зверей: собаки в неистовстве рвутся со своих упряжек, кони немногочисленных диких всадников попросту обезумели, сбрасывая наземь своих хозяев… Полный страха вой поднялся к ночным небесам. Многодневная осада окончилась - но такого финала не мог предположить даже самый смелый мечтатель. Дракон делает еще один круг над мечущимися в испуге людьми, тяжело приземляется перед проходом в Черный Замок – кажется, вся Стена вздрагивает от тяжести вернувшегося на землю крылатого исполина – и, выпустив из ноздрей последние струйки почти белоснежного огня, чуть склоняет голову вбок, словно оценивая порожденную ей панику. Сэм готов поклясться, что клыкастая пасть изгибается в снисходительной усмешке – хотя, может быть, ему всего лишь примерещилось в неясных отсветах пламени... - Думаешь, я перестаралась? - Есть немного, - хмуро соглашается Сноу, наблюдая за войском Короля-За-Стеной – точнее, за той его частью, что не поддалась животному страху и теперь пыталась сплотиться в один отряд. Их было не так уж много: около трехсот конников, чудом сумевших удержаться на взбунтовавшихся лошадях, небольшая дружина одетых в мех пехотинцев… Интересно, они рискнут напасть на них с Тирзис? Еще один драконий рык - на этот раз высокий, балансирующий на грани визга - и эта горстка храбрецов отступает назад, в тьму и хаос. Не рискнули... Негромко зашипев, дочь Черной Луны сначала наклоняет шею, позволяя Джону и Призраку спешиться – а потом шумно опускается на землю, с удовлетворенным гортанным рокотом распластываясь в снегу. Парень не может без улыбки наблюдать, как она блаженно жмурит глаза – заметив это, дракониха скашивает на него желтый взгляд и негромко ворчит: - Это люди могут отдохнуть на пуховой перине – а гигантской ящерице вроде меня приходится довольствоваться сугробами. - В Черном Замке вряд ли найдутся мягкие кровати – но когда мы доберемся до Винтерфелла, то… - Нет, в человеческом теле не те ощущения. В нем все время кажется, что ты задевала хвост куда-то не туда... Где-то сзади знакомо заскрипел трос подъемной кабины, заставляя сердце парня слегка тревожно сжаться. Все-таки фактически он дезертир Ночного Дозора, хоть его унесли от черных братьев и не по своей воле. Интересно, что он скажет, объясняя свое отсутствие. И каков будет ответ на его речи. Изломанная решетка так и не поддавшихся осаде ворот надсадно скрипнула, поднимаясь над землей, и Сноу оборачивается на этот звук. Растянувшаяся на земле Тирзис же наоборот – прикрывает золотистые глаза, превращаясь в дремлющую глыбу одетых в чешую мышц. Из дверного проема выходят шестеро мужчин в темных кольчугах и плащах Дозорных; Джон пристально вглядывается в их лица, стараясь понять, кого из командующих послала ему судьба. Четверо высокопоставленный представителей черных братьев с двумя сопровождающими бойцами, держащими в руках жарко пылающие факелы, медленно, но неуклонно направлялись к нему. Седовласого Отелла Ярвика, Первого строителя Ночного Дозора молодой драконий лорд узнает почти что сразу; чуть погодя он вспоминает имя пожилого краснолицего мужчины: Боуэн Марш, первый стюард. Он возглавляет процессию – значит, должность кастеляна, на которую его назначил сир Джиор, все еще остается за ним… А вот и Аллисер Торн, едкий насмешник и подлец, каких поискать, а рядом с ним какой-то невысокий лысый рыцарь с обросшими щетиной обвислыми щеками – его бастард не узнает, как ни старается. Интересно, как они не побоялись спуститься сюда, к огромной огнедышащей ящерице? Хотя, быть может, кто-то из востроглазых разведчиков сумел углядеть в отсветах огня фигурку человека на широкой драконьей спине… Опасливо оглядываясь на вытянутый вдоль каменного ребра Стены чешуйчатый хвост, Марш все же делает первый шаг навстречу, начиная приветственную речь: - Не знаю, откуда вы взялись, сир – но ваше вмешательство, возможно, спасло Черный Замок от падения. Я хотел бы поблагодарить вас за столь своевременное… - Не стоит, сир Боуэн, - парень полностью оборачивается к кастеляну, позволяя пляшущему свету факелов выхватить из темноты его лицо. - Джон Сноу?! - потрясенно восклицает Ярвик; впрочем, остальные высокопоставленные Дозорные выглядят не менее удивленно. - В донесении было сказано, что ты пропал без вести, вероятно, убит… что случилось? Как ты выжил? - Долгая история, - качает головой бастард. Призрак, отлучавшийся буквально на пару минут – порезвиться в давно не виденном им снегу – возникает белоснежной тенью рядом с хозяином, настороженно всматриваясь в полузнакомых ему людей. - Но, как видите, я все же успел к вам на подмогу… - Успел он! Кем ты себя возомнил, лорд Сноу?! Ты дезертир, тебя не приветствовать надо – голову отрубить за предательство! Аллистер Торн не сдерживается и дает свободу своей личной неприязни, набрасываясь на Джона, забыв обо всем на свете. И Джон теряется, на мгновение снова становясь обычным Дозорным. Он ведь и вправду дезертир, предавший своих братьев в самый ответственный момент, и это предательство может смыть только кровь. Он забывает обо всем: о своем новом статусе, о союзниках, о валирийских богатствах, даже о драконе, свернувшем кольца за его спиной… Только вот дракон – не забывает. Низкий смех, похожий на рокот, заставляет вздрогнуть всех присутствующих, включая бастарда. Подняв свою длинную морду, Тирзис медленно оборачивается к невольно шагнувшим назад черным братьям – и ее глаза вспыхивают раскаленным металлом, словно прожигая насквозь. - Отрубить голову? Этот мальчишка примчался к вам, бросив все передряги Вестероса и Эсосса, не взирая на опасности, включая разъяренную меня, чтобы помочь вам выжить – и это ваша благодарность за спасение? Нет, я, конечно, знаю, что в Ночной Дозор принимают осужденных на смерть преступников, но никак не думала, что здесь служат неблагодарные сволочи! - поднявшись на лапы, дочь Черной Луны грозно выпрямляется и расправляет крылья, превращаясь в живое воплощение угрозы. - Я выкрала его у замка Крастера, пока он валялся без сознания в снегу: поверьте, похищение разумным драконом не является дезертирством. А если кто-то считает иначе – может сказать мне об этом сейчас; клянусь моей матерью-Луной, его смерть будет безболезненна! Черные братья безмолвствуют; Джону на секунду кажется, что сир Ярвик прячет ухмылку в своих седых усах; Марш одергивает побелевшего, как полотно, сира Аллистера и начинает что-то гневно шептать ему на ухо. Дракониха обводит каждого из них пристальным взглядом, кивает с мрачным удовлетворением… мгновение – и на месте гигантского ящера уже стоит встрепанная рыжеволосая девушка с недовольно скрещенными смуглыми руками на груди. - Что, инакомыслящих нет? Прекрасно. Пустите меня и моего лорда в вашу шаткую кабинку – или нам самим, на крыльях?.. Узкий коридор с закопченным языками факелов потолком Джон узнает почти сразу; сердце слегка болезненно сжимается, пропуская пару ударов. Запах воронов, лекарственных трав и пергамента… - Можно к вам, мастер Эймон? Безволосый морщинистый старец на секунду отрывается от бесчувственного раненого бойца, оборачиваясь на голос бастарда. - Джон Сноу? - старческий голос тверд, но в его трескучей глубине все же угадывается теплота. - Пропавший без вести Дозорный, вернувшийся к нам вместе с ожившей легендой… не удивляйся, новости расходятся быстро. Ты уже виделся с юным Сэмвеллом? - Да, - кивает парень, делая шаг внутрь и вставая рядом с деревянным лекарским столом. С Сэмом и другими ребятами – Гренном, Дареоном, Халдером – они уже успели повидаться по дороге в мейстерские покои: жаркие объятия и радостные крики товарищей до сих пор кружили драконьему лорду голову. - И с сиром Маршем тоже – впрочем, не могу сказать, что у нас получилось толком поговорить… - Ну, ты теперь птица иного полета, так что одобрение или ненависть командующих Дозора не должны касаться тебя, - старик качает головой, поджимая бескровные губы в легкой улыбке – и снова поднимает слепые глаза к дверному проему. - Заходите, леди. Я слышу, как вы мнетесь у порога. Тирзис с тихим вздохом шагает внутрь – и Джон готов поклясться, что древняя дракониха сейчас выглядит, словно девчонка, волнующаяся перед знакомством с собственным женихом. - Игниссир нейире, Эймон тирахагар. Я Тирзис, залдризес азнари, последняя дочь Валирии. Знакомство с вами – честь для меня. Старик внимательно вслушивается в хрипловатый голос драконихи, величаво кивает в ответ и, наложив последнюю повязку, смоченную в душистом лекарственном настое, оборачивается к девушке, замершей рядом со своим лордом. Его слепые белесые глаза словно загораются потаенным внутренним светом: - Слышал я эту старую легенду о детях Луны… значит, ты – последний осколок нашей воинственной родины? Воистину древние чудеса воскресают в нашем старом мире… Что же вернуло тебя в нашу жизнь? - Этот парень, - едва заметно улыбнувшись, Тирзис кивает на смешавшегося Сноу. - Он оказался на редкость убедительным спутником, да еще и сыном Рейгара ко всему прочему. Так что, получается, он ваш внучатый племянник… - Нет в этом мире ничего причудливей сплетения людских судеб. Но что привело вас сюда, на Стену? Неужто Король Севера сообщил вам о присланном ему письме с мольбой о помощи? - Мы летели за Стену – за моим братом, Браном. Он отправился туда на встречу с Бринденом Риверсом – может быть, помните такого? - Как же, - мейстер негромко смеется, качая лысой головой. - Красноглазый гордец… неужели он еще жив? Ведь он пропал без вести во время вылазки за Стену в двухсот пятьдесят втором году, если мне не изменяет память. Теперь настал черед драконихи весело хмыкать: - Судя по всему, дети Леса приютили его и даже обучили древовиденью – иначе он не смог бы связаться с нами. Впрочем, долгожительство в вашем роду – не редкость, и вы тому живой пример… - Это верно, леди. Эймон какое-то время задумчиво шевелит губами, обдумывая услышанное – а потом кивает лысой головой. - Раз уж так складывается судьба – летите. Этот мир меняется, хотим мы того или нет – и вы одни из немногих, кто имеет право решать, в какую сторону он изменится: в лучшую или в худшую. Но я надеюсь, что вы навестите меня на обратном пути – я хотел бы повидаться со старым другом и услышать вашу историю… - Мы обязательно исполним вашу просьбу, - кивает Джон – а про себя добавляет: «Все равно придется сюда вернуться – чтобы придумать, как переправить на южную сторону Стены около ста тысяч диковатых бойцов. Ох, надеюсь, Марш не вцепится мне в горло во время обсуждения этого вопроса...» Пьянка с собратьями по Дозору была отложена до лучших времен: ребята были измотаны многодневной осадой, а Сноу – долгим перелетом. Удивительно, насколько уютной может показаться кровать обычного Дозорного, когда ты уставший до ужаса драконий лорд: даже вероятность того, что обозленный идиот-Торн мог подослать ему убийцу с кривым кинжалом, не лишила парня сна… Что до Тирзис – та предпочла спать на улице у подножья Стены, свернувшись в клубок живой огнедышащей горой. Они вылетели из Черного Замка, едва над заснеженными лесистыми холмами забрезжили первые проблески рассвета. Обогнув расстроенный лагерь Одичалых (к легкому удивлению бастарда он даже оказывается наполнен людьми, а не брошен), дракониха взяла курс на северо-восток, проносясь в низком бреющем полете над заснеженными деревьями Зачарованного леса. - Сколько нам еще? - спрашивает Сноу у сосредоточенно рассекающей воздух драконихи. Та неопределенно гудит в ответ: - Почти добрались. Кровавый Ворон живет в небольшом леске у Воющего Перевала, почти у самых Клыков Мороза… не люблю те места. - Почему? - Они слишком хорошо помнят древние времена, когда духи мертвого холода безраздельно владели землей, - в очередной раз ускорив себя хлопком крыльев, дочь Черной Луны недовольно встряхивает головой, выметая попавшие в глаза снежные иглы. - Ага, вот и нужный нам приток Молочной. Пора сворачивать. Джон привычно хватается за спинной шип и подхватывает поскуливающего Призрака, когда дракон закладывает вираж, меняя траекторию полета. Все-таки скорость Тирзис поражала: за полтора часа она преодолела почти двести миль без каких-либо признаков усталости… на лошадях по Королевскому тракту подобное расстояние можно преодолеть лишь за несколько дней, а сколько времени пришлось бы затратить на скачки по здешним сугробам, бывший Дозорный даже думать не хотел. Интересно, как Бран пересек это бездорожье, с его-то увечьем?.. Углубившийся в размышления бастард не сразу замечает, что лес под ними редеет, превращаясь в каменистую заснеженную равнину. Скалистые пики, едва заметно торчавшие над горизонтом, поднялись ввысь обледенелыми копьями, встали каменным частоколом, сквозь который лениво золотилось солнце. Дракониха распластывает широкие крылья, буквально повисая в воздухе и позволяя парню вдоволь налюбоваться искрящейся льдистой пустошью, раскинувшейся под ними – а потом решительно складывает перепонку и пикирует вниз, к запорошенной земле. К почти незаметной пещере, спрятавшейся средь невысоких деревьев… Мерзлая почва уже привычно ударяет в ноги при спешивании; запахнувшись поплотнее в теплый замшевый плащ, драконий лорд почти машинально треплет холку спрыгнувшего рядом Призрака и обегает взглядом безжизненную пустошь. - Ты точно уверена, что нам сюда? - Твоя огненная спутница не ошиблась, варг… те, кого ваш народ звали Детьми Леса, рады видеть вас на своей земле. Голос – высокий, певучий, словно горный ручей – заставляет человека и дракона обернуться. У черного зева пещеры стояла маленькая фигура; на первый взгляд Джону кажется, что он видит ребенка, но спустя мгновение он понимает, что перед ним просто миниатюрная женщина, не слишком похожая на человека. Огромные глаза, желтые и настороженные, точно кошачьи, ореховая кожа с мелкими и темными, словно прелая листва черного шиповника, пятнами, изящные узкие кисти, увенчанные острыми коготками… Еще одна ожившая легенда – из тех, кто видел зарю мира и вырезал лики Древних Богов на чардревах – стояла всего в нескольких футах от него, вперив внимательный взгляд: золотистый, как холодные глаза его крылатой подруги. Дочь Черной Луны негромко фыркает, с удовольствием потягивается – и, склонив огромную голову к маленькой незнакомке, произносит несколько певуче щелкающих слов, непривычно звучащих для ее хриплого драконьего горла. Дитя Леса внимательно выслушивает это странное послание, щебечет что-то в ответ, а потом критично оглядывает огромное чешуйчатое тело: - Боюсь, ты не поместишься в нашей пещере… - Это поправимо, - Тирзис – уже девушка – присаживается перед своей собеседницей на одно колено, чтобы их глаза оказались на одном уровне. У Сноу невольно захватывает дух от этого зрелища: два волшебных народа с разных концов мира смотрели друг другу в почти одинаково горящие расплавленным золотом магии глаза. Потом поднимает голову, оборачиваясь к своему лорду – и неожиданно мягко улыбается. - Идем, Снежок. Здесь нас ждут уже давно. Темный коридор, сплетенный из мерзлой земли и узловатых корней, живой лестницей увлекает за собой спускающихся дитя поющего народа, человека, лютоволка и дракона. «Невозможная процессия», - мельком проносится шальная мысль в лохматой голове бастарда, когда они попадают в вытянутый каменный холл с распутьем коридоров и пещер. Гнилушки и грибы освещали подземный дом Детей Леса мертвенно-зеленым светом, словно здесь вечно светила молодая больная луна – в этом сиянии белоснежный Призрак казался самым настоящим духом. Впрочем, дымчато-серый лютоволк, вынырнувший к ним из полумрака коридоров, тоже показался Джону балансирующим на грани реальности миражом – но миражом знакомым. Лето. - Твой брат пришел, Бран Старк, - серьезно обращается к зверю Дочь Леса. Волк внимательно посмотрел на парня, еще более внимательно – на задумчиво склонившую голову к плечу Тирзис… а потом, негромко фыркнув, зарысил куда-то вглубь пещерных коридоров. - Нам надо следовать за ним? - отчего-то шепотом спрашивает бывший Дозорный свою маленькую проводницу. Желтоглазое существо пожимает тонкими плечиками: - Если хочешь увидеть брата – то твой путь идет по звериным следам. Но беловолосый провидец так же ждет встречи с тобой… - Риверс ждал нас с тех самых пор, как научился видеть зеленые сны, - замечает дракониха, неопределенно пробегая пальцами по ближайшему сплетению корней. Замирает, прислушиваясь к ощущениям… удовлетворенно кивает. - И он готов подождать еще несколько минут. Иди к брату. Бран – заметно подросший, с буйными каштановыми локонами до плеч – уже ждал их в своей келье, словно спросонья потирая карие глаза. Лето спокойно сидел рядом с хозяином, поминутно оглядываясь на вошедшего Призрака, но лезть здороваться не спешил. Дочь Леса же предпочла деликатно отступить к дальней, заросшей мокрым мхом стене, почти полностью скрывшись в подземельном сумраке. Окончательно открывший глаза мальчик нашаривает взглядом склонившегося над ним бывшего Дозорного – и на его бледном лице расцветает искренняя улыбка: - Джон! Ты все-таки пришел! Лорд Бринден говорил мне, что ты появишься здесь и заберешь всех нас, но я не верил… - Ну и зря, - Сноу немного вымученно улыбается и ласково взъерошивает брату волосы. - Видишь – я тут. - Да… но только как ты увезешь нас? И меня, и Ходора, и Ридов… - Все просто: нас унесет Тирзис. - Тирзис? - Это я, - девушка выскальзывает из-за спины своего лорда и в свою очередь опускается на корточки рядом со Старком. - Может быть, я выгляжу как маленькая девушка – но на самом деле я огромный древний дракон! Так что вы просто улетите на моей спине. Бран несколько секунд сидит молча, явно переваривая полученную информацию – а потом неуверенно спрашивает: - Так значит, это тебя видели мои вороны? Я думал, это видения прошлого… - Нет, малыш, это была я, - позволив самодовольной ухмылке на мгновение озарить лицо, дочь Черной Луны заставляет себя снова стать серьезной и сосредоточенно проводит шестипалой рукой над телом мальчика: сначала над безвольными ногами, потом – над позвоночником. - Хм… Все сложнее, чем мне казалось, но если как следует подготовиться… - Что? - не понимает бастард. Девушка небрежно отмахивается: - Да так, не бери в голову. - Джон, а откуда у тебя дракон? - справившись с первым удивлением, мальчик заинтересованно оглядывает новую знакомую и снова переводит взгляд на брата. - Как вы встретились? Драконы ведь все давным-давно вымерли… или нет? И почему она выглядит, как человек? – старая Нэн не рассказывала о подобном в своих сказках… Сноу и дочь Черной Луны озадаченно переглядываются. - Давай так: по дороге в Винтерфелл я тебе все расскажу, даю слово. Но сейчас нам надо как можно скорее подготовиться к перелету. Ты сказал, что кроме Бриндена и тебя есть еще люди… ты можешь предупредить их о том, что мы скоро улетаем, чтобы они были готовы? Мальчик кивает. - Да, наверное… я предупрежу Жойена и Миру. А вы идите к лорду Бриндену. Только вот… - Да? Молодой Старк серьезно нахмуривается, явно подбирая слова – но потом отказывается от этой идеи, упрямо мотнув спутанными локонами. - Просто он... наверное, это такая же долгая история, как твоя про дружбу с драконом. Ты сам увидишь, что с ним не так. Снова перепутье темных пещер, наполненных отголосками древних песен магического народа: Джон был готов поклясться, что слышал ее отзвуки в капели воды, срывающейся с тупых клыков сталактитов, в едва слышном шуршании маленьких ног других обитателей пещер, то тут, то там невесомыми тенями проскальзывающих мимо, в едва слышном мурлыканье Тирзис… Древний Вестерос поднялся из праха своего прошлого, словно духи Детей Леса из костей, что были щедро рассыпаны у стен земляного коридора, обступая варга холодящими кровь воспоминаниями о былом. Их проводница отступает чуть назад и вбок, делает приглашающий жест в сторону очередной, вроде бы ничем не примечательной пещеры, и растворяется в пляшущих тенях как по волшебству. - Не удивляйся: Детям Леса нет равных в искусстве маскировки… - дракониха осторожно толкает своего озадаченного наездника локтем в бок и кивает в сторону черного зева прохода. - Идем? В отличие от других пещер эту прорезал тонкий солнечный луч, освещавший трон из старых узловатых корней чардрева. Бастард невольно сощуривает глаза, привыкшие к темноте подземелий, пытаясь разглядеть обитателя каменной кельи… - Здравствуй, Джон Сноу. Проходи внутрь, не бойся – я ждал тебя. И твою спутницу. Того, кто возлежал на корнях, сложно было назвать человеком: больше всего он напоминал иссушенное тело покойника, много лет покоившегося в глухом сыром склепе. Высохший пергамент кожи обтягивал кости, кое-где обнажая их, из ветхой плоти прорастали бледные пластины древесных грибов… безжизненное старое тело, заключенное в клеть растения. Парня невольно передергивает, но он заставляет себя спокойно взглянуть в лицо древесного провидца. Обрамленный редкими белоснежными прядями череп с алым пятном на щеке, переползающим на тонкую шею. В ветхом теле жил лишь один пронзительно алый глаз – из второй глазницы змеился древесный побег. - Ничего себе, - восхищенно зашипев, дракониха проскальзывает в пещеру вслед за бывшим Дозорным, обходит пристанище Риверса по широкому полукругу, оглядывая трон корней – и огорченно вздыхает. - Черт, я пока так не умею. Впрочем, какие мои годы: я училась заклинанию лесов всего лишь восемьдесят два года, да и то с перерывами, а об искусстве полного слияния с древесной душой можно говорить лишь после двух сотен лет ученичества… - Дракон… - голос Бриндена тих и напоминает шелест листвы на ветру. Он с явным усилием изгибает запавший рот в легкой усмешке. - Жаль, я не знал о твоем существовании до ссылки на Стену… - Я бы не открылась тебе, Кровавый Ворон. - Знаю. Легенда всегда стремится к легенде… - старик снова переводит свой полный усталой мудрости взгляд на Джона. - Все-таки я дожил до твоего появления, обещанный принц. Слегка растерянно кивнув, Сноу подходит ближе к древовидцу – и, чуть помедлив, садится на утоптанный земляной пол так, чтобы их глаза оказались почти на одном уровне. - Спасибо, что помог Брану. - Старая птица всегда учит птенца летать – это закон природы. Здесь не за что благодарить, - Риверс слегка прикрывает алый глаз. - Но все же я хочу попросить об услуге. Парень вопросительно приподнимает бровь: - О какой? - Убей меня. Искренне удивленный таким заявлением бастард сводит темные брови вместе. - Не буду спрашивать, зачем тебе это – но почему для этого необходимо звать нас, разыскивая по всему Вестеросу? Великий Бастард короля Эйгона издает тихий смешок, похожий на сдавленное карканье. - Древовидцам тяжело умереть. Мое тело почти сгнило за последние десятилетия – но пока остается цела хотя бы одна кость, мой дух не растворится в сознании лесов… Дети Леса принесли меня сюда смертельно раненого и спасли жизнь, слив с чардревом – но они не могут лишить меня ее, не убив дерево. А она, - тут Бринден переводит взгляд на дочь Черной Луны. - Может. Достаточно лишь небольшой порции пламени, чтобы упокоить меня навечно. Я устал от подобного существования, драконий лорд: видеть сны, где ты взлетаешь к небесам – и не иметь сил даже поднять руку… это слишком тяжело. - А если мы вернем тебе твое тело? Звонкий голос Тирзис разрывает пелену призрачного напева, едва слышно шепчущего со всех сторон: чуть склонив голову вбок, дракониха испытующе оглядывает закованного в древесный трон полумертвого человека – а потом решительно шагает вперед. - Снежок, мне нужна твоя помощь. Можешь заглянуть в древо? – мне нужна его память… «Как?» - хотел было спросить бывший Дозорный, но не успел: девушка подхватывает его под локоть загоревшимися бледно-зеленым пламенем пальцами и с неожиданной силой впечатывает его руку в теплую кору корней. Ее огнистый разум водопадом врывается в пульсирующие сплетения древесных духов, водопадом увлекая разум Сноу за собой. «Может, в следующий раз предупредишь меня о подобном?» «Прости, увлеклась», - пляшущие мысли дочери Черной Луны виновато мигают, извиняясь – а потом устремляются к мечущемуся сгустку белоснежного света, зависшего совсем рядом. - «Черт, Риверс!.. Ладно, не мудрено, что он так паникует: я оторвала его от привычных волн древесных воспоминаний; да и вид у меня в телесном мире сейчас тот еще. Давай побыстрее решим эту задачу». На Джона обрушиваются сотни обрывков картин: волчья стая, загрызающая жалобно трубящего лося, мамонт, бредущий сквозь пургу, странные белоснежные всадники с горящими сияющим льдом глазами, мчащиеся куда-то на мертвых скакунах… Спустя мгновение утробный рык драконихи уносит этот листопад воспоминаний прочь, оставляя лишь одно: залитого кровью беловолосого мужчину, распластанного на древесных корнях. Тени фигур Детей Леса, угадывающиеся рядом, напористая воля драконихи смывает, словно прибой - сухие ветки. «Вот так. Правда, наверное, стоит сделать его помоложе – но для этого мне и его воспоминаний хватит. А теперь постарайся удержать эту картину настолько долго, насколько сможешь…» Тирзис на секунду замирает, словно собираясь с силами, ныряет в дрожащий осколок прошлого – и спустя мгновение за окровавленный торс древовидца хватаются ее смуглые руки - там, внутри. Дракониха надсадно шипит, накрывая широкую рану в брюшине горящей заклятием рукой, поудобнее перехватывает бесчувственного Кровавого Ворона и с усилием тянет его на земляной пол, вырывая из цепких объятий корней. Осколок прошлого немедленно начинает плыть, подергиваясь мутной пеленой: парню становится тяжелее сосредотачиваться на нем, но он зло стискивает зубы, отказываясь сдаваться. «Молодец! Ну же, еще немного!..» Желтая вспышка… - Милосердная Мераксес! Чтобы я еще раз делала что-то подобное… Надсадно закашлявшись, дочь Черной Луны поднимается на трясущихся руках, потом, придерживаясь за каменную стену – на ноги. Осторожно касается губ, кривится в недовольной усмешке: - Черт! - Что такое? - хрипло спрашивает Сноу, отстраняясь от древесного ствола. В глазах плыли разноцветные круги, мешая видеть – но он все же замечает, что ладонь девушки испачкана чем-то подозрительно красным. - Это что, кровь? - Могло быть хуже, - Тирзис хрипло смеется, утирая жидкость с подбородка и успокаивающе взмахивает рукой. - Была бы человеком - лежать мне здесь мертвым мешком с костями... Я отдала ему хорошую порцию своей жизни – повезло, что она у меня практически бесконечная… но процедура крайне болезненная. Мне словно сердце из груди вырвали. Зато есть и хорошая новость: у нас все получилось! Остается только растолкать этого древовидца… Цветные пятна потихоньку уходят в небытие, позволяя парню разглядеть худощавого мужчину, распластанного на полу. Обеспокоенный его неподвижностью, бастард присаживается на корточки рядом, опускает руки на судорожно дышащего Риверса – и запоздало стягивает с плеч теплый плащ, чтобы укрыть голое тело. Отлипшая наконец от стены дракониха протягивает своему лорду флягу, которую он подносит к дрожащим губам Бриндена: тот с явным усилием проглатывает воду и, наконец, открывает свой алый глаз. Натыкается взглядом на свое многолетнее седалище, оглядывается, подносит руку к бледной, украшенной родимым пятном щеке, все еще не веря в происходящее. Потом убирает белые пряди с лица, пряча свой изувеченный глаз, отдавая дань полузабытой привычке... - Добро пожаловать в мир окончательно живых, - немного устало улыбается ему дракониха, когда взгляд альбиноса нашаривает ее в полутьме. - Напомни мне в следующий раз, чтобы я соглашалась с желаниями умирающих поскорее свидеться с Балерионом, а не утаскивала их с порога смерти. Ошарашенный древовидец медленно кивает, все еще приходя в себя. Зачем-то проводит длинными пальцами по меху плаща, словно привыкая к полузабытым ощущениям – и неожиданно низким для такого худого горла голосом просит: - Помогите мне подняться. Его длинное тело оказывается неожиданно легким: Джон без особых усилий вздергивает мужчину на ноги практически без помощи драконихи. Чтобы удержать равновесие, Риверсу приходится вцепиться Сноу в плечо, но тот упрямо стискивает зубы, не позволяя себе упасть. По нему пробегает заметная дрожь. - Думаю, тебе стоит одеться, - скептично замечает девушка и, слегка скривившись, потянулась к зачарованному вещевому мешку. - Сейчас подыщем тебе что-нибудь… о, кстати, возьми это – думаю, эта вещь тебе хорошо знакома. Полуторный меч с узким лезвием; черная рукоять с золотыми гардой и навершием; алый турмалин у основания клинка загадочно мерцает в полумраке, словно приветствуя старого хозяина. Глаз альбиноса вспыхивает, узнавая Темную Сестру – но он не берет его из рук дочери Черной Луны, а серьезно уставляется на поддерживающего его парня. И тот все понимает. - Тирзис… Ножны приятно холодят пальцы. Бастард перехватывает клинок поудобнее, немного помедлив, в свою очередь протягивает его Риверсу. Бледные пальцы мужчины немедленно крепко обхватывают рукоять. И никакие клятвы не нужны. - Ну что, с новым вассалом тебя, Снежок, - весело говорит дракониха, когда они ненадолго покидают пещеру, чтобы дать Бриндену облачиться в одежду. Потом задумчиво выдыхает тонкую струйку дыма и словно невзначай замечает. - Пожалуй, не стоит его знакомить с Дейенерис. Или наоборот… - Почему это? - непонимающе косится на мечтательно уставившуюся в земляной потолок девушку парень, и та пожимает плечами: - Бурерожденная очень похожа на его любовь, Ширу – и я уверена, что перед мрачным обаянием Риверса наша Матерь Драконов не устоит. Впрочем… кто я такая, чтобы противоречить родовым традициям? Дождись этого белобрысого – и выбирайтесь вдвоем на свежий воздух. Я пойду за твоим братом и его спутниками: нам пора возвращаться к Стене.