Дракон Севера

Шершавый язык Призрака основательно прошелся по щекам Джона. Ободранную костистым кулаком Крастера кожу тут же защипало: парень, еще толком не проснувшись, отмахнулся от лютоволка – и тут же невольно зашипел от острой боли где-то в груди. - Осторожнее, - весело предупредил его незнакомый женский голос. – У тебя ребра сломаны. Я их подправила маленько, но еще деньков пять тебе лучше не дергаться… Этот голос точно не имел ничего общего с теми запуганными тусклыми голосками дочерей-жен хозяина Замка Крастера. Звучный, слегка насмешливый, с легкой хрипотцой – его хозяйка явно и без особых проблем оторвала бы покусившемуся на нее мужчине все «хозяйство». Да и терпкие запахи травяного, укрытого свежей росой луга, звуки голосов просыпающихся жаворонков, тепло, по которому, оказывается, так истосковалось его тело… Где это он? Приоткрыв глаза, Сноу осторожно приподнялся на локте с теплого плотного войлока и огляделся. Вокруг расстилался обычный пейзаж Севера – пологие, поросшие высокой луговой травой холмы. Сухие стебельки ковыли пригибались к земле под легким дыханием утреннего ветра, щеточки лисьего хвоста весело трясли своими золотистыми метелками, отряхиваясь от росы. Где-то невдалеке пасся огромный вороной жеребец, изредка приподнимавший лохматую голову и оглядывающий окрестности – а совсем рядом с парнем трещал теплый костер. Только вот снега, к которому Джон уже успел привыкнуть, нигде не было. Куда же его занесло? - Где я?.. - В домене лорда Русе Болтона, где-то между Одиноких Холмов и Плачущей. - ответил все тот же голос. - В трех днях пути от Дредфолда. - Что?! Забыв о боли, бастард было садится, скинув с себя свой плащ, служивший ему одеялом – но чья-то сильная рука властно опрокидывает его обратно: - Лежи уж… Неловко извернувшись на плотной ткани, Джон обернулся – и наконец увидел свою собеседницу. Вернее, ее тонкую спину, укрытую густым водопадом красных, как пышущие жаром угли, волос. Почувствовав его взгляд, незнакомка подкинула полено в весело трещащий костер – и обернулась. На Сноу смотрела молодая – лет двадцати – девушка. Золотисто-желтые хищные глаза с веселым прищуром, правильный тонкий носик, в нижнюю губу вдето тонкое золотое колечко с тонкой гравировкой – парень слышал, что такие иногда носят южные народы… Смешная вздернутая челка – отчего-то черная по краям (впрочем, концы волос у нее тоже оказались темными). Несмотря на тонкую фигуру и маленький рост, девчонка не производила впечатления хрупкости; точеные мышцы узлами перекатывались под ее смуглой кожей, да и уверенности в ее слегка небрежной позе хватило бы на всех новичков Ночного Дозора. Наверное, именно такой мечтала стать его младшая сестренка Арья: гордой, сильной – и независимой. - Кто ты? Незнакомка передергивает тонкими плечами: - Странница обычная. А ты, как я понимаю, из Ночного Дозора? И как тебя угораздило очутиться так далеко от своей Стены?.. - В том-то и дело, - Джон сжимает белоснежный загривок пристроившегося рядом Призрака. - Такого просто не может быть: еще вчера я со своими братьями ночевал за Стеной… Девушка потягивается; бастард замечает на ней какой-то странный черный доспех, выглядывающий из-под темного плаща на меху. Потом задумчиво щелкает языком – длинным и розовым. - Я нашла тебя где-то в пятидесяти метрах отсюда. Если бы не твоя животина, - она кивает на лютоволка. - То я бы тебя в этой траве и не разглядела… Слушай, ты уверен, что вчера был за Стеной? - Да нет же! – досадливо огрызается Сноу, подпирая руками внезапно потяжелевшую голову. Произошедшее просто не укладывалось в его сознании. Еще вчера он сидел в дымном «замке» Крастера вместе со своими товарищами и сиром – Джиором Мормонтом. Наверное, сейчас он считает, что его оруженосец все же не сдержал обещания и бежал к своему брату, поднявшему восстание… Эх, если бы он знал, что с ним случилось! Впрочем, и сам бастард не знал, что произошло, и что за силы перенесли его на несколько сот миль от братьев-дозорных. Девушка сочувственно косится на раздавленного произошедшим парня и ободряюще толкает его в бок: - Ладно, верю, что ты из-за Стены. Да хоть с земель Вечной Зимы – это ничего не меняет. - И тебя совсем не волнует, что я оказался тут? Улыбнувшись, незнакомка чуть склоняет голову – по ее острой скуле ползет первый луч сонного рассветного солнца. - Я так долго странствую по свету, что научилась принимать его чудеса, как должное. Мы живем в мире, где духи леса говорят с нами через лики, начертанные на коре древ; где люди умеют обращаться в животных, а животные говорят человеческими голосами; где южные маги колдуют над валирийской сталью, драконы реют над землей, а жрецы огненного бога возвращают к жизни умерших людей…Так почему же меня должно выбивать из колеи твое неожиданное перемещение? Я видела и более странные вещи. - заметив, что парень все еще хмурится, девушка поднялась на ноги и, потянувшись, фыркнула: - Не стоит пытаться понять все те чудеса, что обрушиваются на тебя – только головную боль заработаешь. Возможно, просто кому-то из неведомых нам сущностей понадобилось, чтобы ты оказался в это время в совершенно другом месте… или они всего лишь выполнили твою просьбу об этом. Вспомни: может, ты сам не так давно рвался куда-нибудь от Стены? - Рвался, - мрачно признается Джон. – Недавно мой брат поднял восстание – здесь, на Севере – и я решил, что мое место рядом с ним… - Ты часом не Робба Старка имеешь в виду? - заинтересовано вскидывает брови незнакомка. - Что-то я не помню, чтобы у него были взрослые братья… - Меня зовут Джон Сноу, - вместо ответа кратко представляется дозорный, стискивая в пальцах белоснежный загривок Призрака. Девушка понимающе щурится: - Бастард, значит… Парень недовольно морщится: сейчас последуют насмешливые замечания по поводу его «благородного» происхождения, но вместо этого перед его лицом возникла маленькая, но сильная женская рука. - Меня зовут Тирзис, - коротко представляется девушка. - Я шляюсь по этим землям уже не первый год, так что меня, пожалуй, можно назвать странницей. Рада знакомству, Джон. Наверное, новая знакомая думала, что он просто пожмет ей руку, но этот обычный в сущности жест оказался настолько утонченен и грациозен, что воспитание, полученное Сноу в Винтерфелле, взяло верх; и вместо пожатия девушка получила осторожное касание губ к тыльной стороне ее ладони. Надо отдать ей должное – Тирзис не стала пугаться или глупо хихикать, как простолюдинка, а восприняла этот жест, как подобает. А потом с неожиданной силой потянула его за руку, помогая подняться на ноги. - Как ты себя чувствуешь? - интересуется она, внимательно оглядывая слегка ссутуленную фигуру Джона. - Идти можешь? Ой, неет, ближайшие пару дней ходок из тебя не важный… садись обратно, боец. Кто ж тебя так отделал? - Неважно, - хмуро замечает Сноу, придерживаясь за холку лютоволка. Тело и вправду противно ныло, словно жалуясь на такое наплевательское отношение и требуя отдыха. Хотя бы денька два… - Ну, не говори, раз уж это такая великая тайна, - пожав острыми плечами, укутанными в меховой плащ, девушка довольно потянулась и зашагала к пасущемуся неподалеку вороному коню. Бастард невольно проводил ее взглядом, а потом прикрыл глаза и, прислонившись к теплому боку Призрака и задремал. Из сонных грез его выдернул дразнящий запах вяленого мяса, хлеба и козьего сыра. Живот тут же отозвался утробным урчанием, требуя насыщения. - Ешь давай, парень, - беззлобно ухмыльнулась странница, усаживаясь со своей порцией рядом на теплый войлок. - Поспать в седле успеешь – до ближайшей деревеньки тут два часа хорошего хода… И никаких возражений! - поспешно добавила она, заметив, что Джон уже открыл рот, собираясь спорить. - Ты у нас избитый, не я; так что не кочевряжься, Снежок… - Моя фамилия Сноу! - В сущности, я так и сказала, - весело фыркнув, Тирзис вгрызлась в кусок мяса; парень отчего-то обращает внимание на ее странно острые зубы. - Или ты начнешь утверждать, что она означает что-то другое?.. Крыть было нечем. Посмеиваясь и наблюдая, как бывший дозорный, недовольно нахохлившись, делится вяленым мясом со своим лютоволком, дочь Черной Луны внутренне перевела дух. Обошлось. Кажется, новых вопросов о его загадочном перемещении ей можно больше не ждать. Ну и слава Луне - а то ей уже надоело придумывать пространные объяснения "о многогранности волшебного мира"... Подремать бастарду так и не удалось: измятые ребра давали о себе знать при каждом осторожном шаге коня. Новая знакомая слегка насмешливо, но искренне посочувствовала парню. - Когда доберемся до деревни, можешь там хоть месяц пролежать, - предлагает она, неутомимо шагая рядом с вороным жеребцом. - Деньгами я поделюсь, не беспокойся… - С чего это? - Потому что на своей шкуре знаю, каково это – оказаться невесть где, ничего не понимая и без средств к существованию. Ну, так как предложение? Джон задумывается. С одной стороны перспектива спокойно отлежаться в каком-нибудь уютном теплом доме, вдалеке от вечного холода и пламени войны нельзя было не назвать привлекательной. Но, если эта странная девушка оставит его здесь одного, то шансы быстро выбраться из Дредфолда станут практически нулевыми… - Ты хорошо знаешь эти места? - в свою очередь спрашивает Сноу. Тирзис неопределенно пожимает плечами: - Зависит от того, что ты называешь «хорошим»… Свои родные места я, понятное дело, знаю куда лучше, но и здесь не заблужусь. А что? - До Винтерфелла дойти сможешь? Девушка сдувает упавшие на лоб темные пряди челки и улыбается: - Домой захотелось? - А хоть бы и так, - Джона слегка выводили из себя шутливые комментарии странницы, но где-то в глубине души он радовался им: уж больно они напоминали веселые подтрунивания Робба. - За два-три дня доберемся, - навскидку определяет Тирзис, и тут же уточняет: - Это если коня тебе хорошего раздобудем. А так все пять дней потратим… а что? Ты туда собрался? Сноу отворачивается. - А куда мне еще идти – не обратно же к Стене… - мрачно отвечает он. Девушка какое-то время шагает молча, ведя своего жеребца под узды: бастард уже успевает мысленно смириться, что она откажется помогать ему, но тут странница решительно встряхивает головой и оскаливается белоснежной, словно мех Призрака, улыбкой: - Ладно, Старые Боги с тобою… помогу я тебе до твоего лихозимского замка добраться. - Правда? - Слово Странницы, - совершенно серьезно отвечает Тирзис: эта фраза на ее устах звучит, словно клятва. Парень кивнул - и невольно улыбнулся. Зияющая пустота неизвестности, маячащая впереди, потихоньку заполнялась… Дочь Черной Луны мерно шагала по заросшему тракту и размышляла. Интересно, с чего это она вот так просто ни с того ни с сего решилась помогать этому бастарду Старков? Винтерфелл ведь совершенно в противоположной стороне от Кархолда, куда она изначально собиралась… Дала бы ему денег и отпустила б на все четыре стороны: парень не пропадет, у него вон лютоволк и меч есть. Хорошее оружие, кстати, редкое в этих местах; валирийский клинок… С навершия рукояти в серые небеса беззвучно воет искусно выточенный волк. Интересно, откуда такой меч, которым не каждый лорд похвастать может, у обычного Дозорного?.. А, к черту всю эту полемику. Проще у этого бывшего дозорного спросить... Джон Снежок оказался на редкость неразговорчивым парнем: сначала он мрачно отмалчивался, потом смущался – Тирзис с трудом его разговорила. Пришлось около часа травить всякие веселые дорожные байки, выбирая самые веселые и безобидные из всех ее опасных переделок, в которых она успела побывать за пятьсот лет своих странствий… Но дело того стоило: бастард оттаял и поведал о своей нехитрой жизни незаконнорожденного ребенка. Про детство в Винтерфелле, проведенное рядом со своими единокровными братьями и сестрами – их он крепко любит, судя по тому, как теплеет его голос… Отцом своим – Эддардом Старком – он искренне восхищался; впрочем, дочь Черной Луны на его месте тоже была бы благодарна этому лорду: обычно бастарды растут вдалеке от своих отцов. Правда, в этой светлой истории был один негативный персонаж: его мачеха Кейтилин Старк, в девичестве Талли. Ну, понятное дело – женщина недолюбливала живое напоминание неверности собственного мужа… Люди. Вот драконам в этом отношении проще: свободная любовь и никаких глупых чувств вроде ревности. Потом следовал короткий рассказ о его жизни в Дозоре, который девушка слушала вполуха: о его товарищах, о том, как он спас своего сира Джиора Мормонта от упырей и получил в дар его меч Длинный Коготь; об ужасной находке Призрака и последовавшей за ним вылазкой за Стену… - Крастер избил меня до потери сознания, - заканчивает свою повесть Сноу. – Очнулся я уже у твоего костра… - Понятно, - пожав плечами, дочь Черной Луны лениво следит, как утреннее солнце медленно выползает из-за спин пологих холмов. Потом пытается уйти в свои мысли, но ее оттуда выдергивает настойчивый голос Джона: - Может, теперь ты расскажешь о себе? - А что тебе про меня рассказать?.. - фыркает Тирзис, пнув попавший под носок сапога камушек. Сноу слегка теряется: - Ну не знаю… Откуда ты? Сколько тебе лет, кто твои родители… «Да», - мысленно закатила глаза девушка. - «Мол так и так: я древняя ненормальная дракониха из Валирии семьсот пятидесяти восьми лет от роду… Интересно, на каком слове ты обзовешь меня безумной?» - Родом я с Эссоса, из небольшого городка на побережье Дымного Моря, - «не слишком соврала» дочь Черной Луны. - Родителей не помню; они умерли, когда я была совсем ребенком… Жила с чужими людьми, потом уехала оттуда с торговым караваном в Мантарис: с тех пор и кочую по этому миру. А лет мне… - дочь Черной Луны сделала вид, что задумалась. - Двадцать один год, кажется. - Не выглядишь ты на двадцать один, - Сноу недоверчиво сощурился. - Ты на свои семнадцать тоже не шибко тянешь, - парировала Тирзис. Бастард опять смутился, но завести новый разговор не успел: девушка наконец взобралась на вершину холма и, окинув открывшийся вид взглядом, довольно заметила: - Почти пришли. Деревня тут совсем рядом, полчаса ходьбы всего… - Госпожа Странница! Госпожа Странница приехала! - Привет-привет, ребята, - радостно смеется девушка, трепля по разноцветным головкам обступивших ее и весело приплясывающих на месте детей. - Не забыли меня еще? А я вам рогаликов привезла… Джон удивленно смотрел на Тирзис, но благоразумно помалкивал. Что же это за «странница» такая, что ее даже в такой захолустной деревеньке встречают, как родную?.. Впрочем, сам «теплый прием» ждал Тирзис за деревянным тыном; едва завидев тонкую, облаченную в легкий черный доспех фигуру девушки, крестьяне – простые мужчины и женщины, молодые и старые – оставляли свою ежедневную рутину работы и радостно приветствовали идущую по утоптанной «дороге» гостью. Та отвечала полной взаимностью: - И вам доброго дня, Кайри! Как ваша матушка, поправилась?.. Олли, прекрасно выглядишь! Слышала, что ваша племянница вышла замуж за дредфорского кузнеца… О, Иллет! Сколько лет, сколько зим… Похоже, в этом году у тебя небывалый урожай, а? Жители деревни, к каждому из которых Тирзис обращалась исключительно по имени (и как она только все их помнила?), радостно кивали в ответ и обстоятельно отвечали на расспросы. Да, мать поправилась и уже даже встает потихоньку; племянница счастлива в браке и уже ждет ребеночка; огород и вправду творит чудеса, спасибо ее совету… - Откуда ты их всех знаешь? – шепотом интересуется Сноу у весело шагающей девушки. Та лишь скалится в ответ: - Я была тут где-то год назад. Тогда и перезнакомилась… Джон только рот раскрыл от удивления: не бывает так, чтобы человек запомнил чуть ли не полусотню имен при одной-единственной встрече и не забыл ни единого словечка за такое количество времени! Да и встречали девушку не как заезжую странницу, а как родную – будто она сама из этой деревеньки родом… Может, соврала, что родом с Эсосса? Нет, не похоже: кольцо в губу даже самые экстравагантные северянки ни за что бы не вдели, даже спустя не одного десятка лет жизни на восточной земле. Кто же ты такая, Странница Тирзис?.. - Как ты, Снежок? - окликает погруженного в свои мысли бастарда эта огненноволосая «бестия». - Живой? - Вполне, - не сразу откликнулся парень, погруженный в собственные мысли. - А что? - Давай тогда пока разделимся… - предлагает девушка, останавливая коня у небольшого, слегка покосившегося дома. - Я тебя пока у Сигур оставлю – это знахарка здешняя. Она тебе ребра посмотрит – вдруг я их неправильно забинтовала – мазь положит свежую… - А ты куда? Странница слегка задумчиво проводит тонким розовым языком по своим острым зубкам и немного туманно отвечает: - Так, по делам всяким… где-нибудь через час буду. Сигур оказалась маленькой седой старушкой со сморщенным, как печеное яблоко личиком. Несмотря на возраст, деревенская лекарка была на редкость шустрой: Джон едва успел поздороваться, а старушка уже развила бурную деятельность: извлекла из подполья несколько покрытых пылью баночек, повесила над весело потрескивающим огнем в очаге наполненный водой котелок с какими-то брошенными туда травами, достала льняную ткань на бинты... И при этом все это время она не переставала говорить своим тоненьким скрипучим голоском, похожим на мурлыканье старой деревянной двери: - Проходи-проходи, дружок, не студи дом. Давай посмотрим, как там твои ушибы… скидывай плащ давай, не стесняйся. Это тебя Тирзис с собой привела? - Да, госпожа, - кивнул Сноу, расшнуровывая завязки мундира Ночного Дозора. Старушка мелко захихикала, совсем по-молодому прикрыв рот ладошкой: - Какая я тебе госпожа, мальчик? Не смущай меня понапрасну… Странно это: обычно Странница одна по нашим землям гуляет – ты на моей памяти ее первый спутник. Ну, оно и понятно, чего она в одиночку мотается; ей с нами – людьми – тяжело приходится… - Что вы имеете в виду? - не понял бастард. - Она что, не человек? Сигур качает головой; тем временем ее руки ловко и проворно обрабатывают его ссадины. - Да как тебе сказать… С одной стороны она девочка каких поискать: добрая, отзывчивая, честная; никогда в беде не оставит. Человечности в ней побольше, чем у некоторых лордов! А начнешь приглядываться к ней – и увидишь, как из-за ее приветливой маски нет-нет, а проглянет что-то… иное. Джон недоверчиво передернул плечами, и знахарка шикнула на него: - Не вертись, а то пятно посажу. - Почему вы считаете, что Тирзис – не человек? - Ну как тебе сказать, мальчик… - пожимает плечами старушка. - Странная она для обычной путешественницы. Другая. Где ж это видано, чтобы девушки в одиночку ездили по нашему Северу: без сопровождающих, в доспехах и при оружии?.. Да и мечи у нее не простые: сталь у них не серебристая, как у наших, а темно-серая, с огненными всполохами! А броня у нее вообще не из металла – никогда такой материал не видела… Ну да ладно, мелочи все это. А вот то, что я ее такой еще босоногой девчонкой помню – это ли не странность? Сначала Сноу не очень понял, что имела в виду деревенская лекарка. А потом от удивления чуть не свалился с колченогого табурета: - То есть… вы хотите сказать, что помните ее с детства?! - И не только я, - согласно откликнулась Сигур. - Еще моя бабка ее помнит, нашу Тирзис: такую же молодую, смешливую, беззаботную. Она в деревню к нам с незапамятных времен ездит – раз в год обычно. Иногда несколько… - А зачем? - Помогает она нам… - улыбается сухим беззубым ртом старушка. - Лечит, с землей договаривается – чтобы плодоносила, со зверьем беседует, лихих людей гоняет… За то мы и любим ее, как родную. Да и не только мы: насколько я знаю, про нее по всем деревням добрая слава идет. Будь сейчас древние временя, я бы решила, что ее Дети Леса воспитывали. Все, закончила – одевай свою броньку… После таких «откровений» Джон молча повиновался. В горницу забежал Призрак – видно, почувствовал волнение хозяина. - А вы уверены?.. - наконец нашел в себе силы спросить парень. Старая женщина пожала плечами: - Нельзя в нашем мире быть в чем-то до конца уверенным, мальчик. Но вот тебе совет: как-нибудь глянь исподтишка на ее ладони – а потом сам решай, человек она али нет… - Джон? Тебя тут как, насмерть не залечили? - в дверной проем просунулась огненноволосая голова Тирзис. - Спасибо тебе, Сигур, выручила. - О чем речь, милая… На улице Сноу ждал… конь. Огромный серый жеребец – оседланный, взнузданный – нетерпеливо перебирал ногами; ему явно не стоялось на месте. Вороной конь Странницы косился на нового товарища с легким недоверием, прядал ушами, но укусить не пытался. - Старый Лоран грозился, что продаст этого красавца лорду Болтону, но я уговорила его уступить коня мне – благо из-за начавшейся гражданской войны милорду будет явно не до новых скакунов… Так что можешь сказать спасибо своему брату за то, что тот устроил восстание, - весело щебечет девушка, утягивая слегка опешившего бастарда за собой. - Как тебе скакун? - Хорош, - невольно улыбается Джон, оглаживая жеребца по крутой шее. Потом спохватывается: - Сколько он тебе стоил? - А… - Тирзис отмахнулась от его вопроса, как от назойливой мухи. - Полторы сотни драконов всего. Только не делай мне такое лицо! - Когда вернемся в Винтерфелл, я попрошу мейстера Лювина возместить тебе убытки, - пытается пообещать Сноу, но девушка делает страшное лицо и грозит ему кулаком: не гневи богов, дескать! - Залезай давай, Снежок… нам до твоего замка еще скакать и скакать - и ни тебе, ни мне неохота задерживаться в пути. Я права? Поморщившись от неприятного прозвища, парень кивает и с некоторым трудом заскакивает в седло: ушибы еще болели, но уже не так сильно. Странница следует его примеру, подбирает поводья и хлопает своего скакуна по крупу: - Ну давай, Уголек, хватит отдыхать. Путь у нас не короткий… «Как-нибудь глянь исподтишка на ее ладони – а потом сам решай, человек она али нет…» - всплывает в памяти Сноу недавние слова старой знахарки. Пожалуй, стоит последовать ее совету – благо случай благоприятствует… Бастард бросает короткий взгляд на поглаживающую вороную гриву коня девичью руку – и внутренне обмирает. Украшенная браслетами и кольцами рука Тирзис была шестипалой.