Дракон Севера

Надвинув поглубже на голову меховой капюшон теплого плаща, Тирзис с усталой тоской посмотрела в низкие свинцовые дождевые тучи, мокрым серым пухом облепившие небо – и вынесла четкую и искреннюю резолюцию происходящему: - Дерьмо! - Если ты про состояние дороги, то я с тобой полностью согласен, - мрачно откликается на ее чертыхание Джон, поплотнее закутываясь в свою черную накидку дозорного. Девушка оглядывается на своего спутника, усмехается; потом пожимает плечами: - Ну, с другой стороны все могло быть хуже. - Что может быть хуже этого болота? - парень недоверчиво изгибает брови. - Ну, мы, например, могли не ехать по нему на лошадях, а плестись пешком… Дочь Черной Луны и бастард уже четвертый день пробирались в сторону Трезубца по старым полузаброшенным дорогам и заросшим трактам. Позавчера они форсировали Белый Нож, обойдя Винтерфелл с запада, и теперь медленно, но верно приближались к Королевскому Тракту. Через неполные четыре дня они увидят стены Рва Кайлин – конечно, если погода перестанет капризничать – потом обогнут Гнилые Воды и Перешеек, проедут мимо замка Дозора в Североводье (тут придется держать ухо востро: Джон как-никак беглый Дозорный, хоть и не по своей вине, и за этот проступок он может поплатиться головой), а там уже Синий Зубец недалеко… Где-нибудь за полторы недели хорошей скачки обернутся. Ну и отлично. Если Робб Старк не уйдет от Риверрана, то Тирзис оставит своего случайного спутника в его лагере – и отправится по своим делам. Например, слетает на забытые расколотые острова в Дымном Море, где бродят ядовитые ветра, а земля выплевывает из своих недр струи раскаленного пара. В старые развалины города, что некогда были ее родиной. Валирия… - О чем думаешь? - интересуется Сноу, наблюдая за ее выражением лица. Девушка встряхивает рыжей челкой, отгоняя неожиданно подкравшуюся тоску, и отвечает: - О доме. - Скучаешь по нему? Дракониха слегка прищуривается: - А ты скучаешь по своему дому? - У меня его толком никогда и не было, - пожимает плечами Джон, поудобнее перехватывая поводья. - Я ведь бастард, а бастардов не слишком привечают в замках лордов… Да, Эддард Старк действительно был мне отцом, да и своих братьев и сестер я люблю – но назвать Винтерфелл своим домом я не могу при всем своем желании. - Почему же? Ты ведь жил там почти всю свою жизнь, - непонимающе изгибает брови Странница, подхлестывая коня и пристраиваясь рядом со скакуном спутника. Призрак, беззаботно рысящий впереди по раскисшей дороге, на секунду оборачивается в их сторону словно спрашивая «все в порядке?»; потом довольно фыркает и снова устремляется вперед. - Прожил. Но я всегда чувствовал себя словно чужой, пришлый со стороны незнакомец, которого просто терпят... Ты бы смогла называть своим домом место, где тебе все время ставят в вину твое существование? Где во время пиров тебе приходится мокнуть под дождем, словно бездомной собаке, прислушиваясь к звукам веселья?.. - Нет, наверное… - немного помолчав, отвечает Тирзис. Сноу невесело усмехается: - Вот и я не могу. А твой дом… ты его любишь? Тебя ждут в нем? Девушка отворачивается от собеседника и надолго замолкает. Бастард настораживается, пытается заглянуть ей в лицо: - Я что-то не так сказал? - Нет, ничего, - дочь Черной Луны улыбается и отрицательно вертит лохматой головой, с которой уже давно сполз меховой капюшон. Потом ее было вспыхнувшие весельем глаза снова наливаются легкой тоской. - Просто у меня уже давно нет дома. Джон на какое-то время замолкает. Потом приоткрывает рот, готовясь извиниться, но девушка дергает острым плечиком, укутанным в тяжелую ткань плаща: - Не надо. Ты ведь не знал – да и случилось это слишком давно, чтобы жалеть об этом… Словно не со мной и не в этом мире. - Сколько же тебе лет на самом деле?.. - полушутливо-полувопросительно тянет Сноу; Странница только фыркает в ответ. - Столько не живут. Ненадолго воцаряется молчание, прерываемое лишь шелестом моросящего дождя да влажным чмоканьем грязи под лошадиными копытами. Потом дочь Черной Луны тихо вздыхает, выпуская во влажный воздух облачко пара от горячего дыхания: - У нас на Юге совсем иная земля, - тихо отвечает она, машинально перебирая плетеный ремешок повода. Чуткие пальцы исследуют кожаную косичку, проводя длинными ногтями по шероховатым неровностям. - Не такая, как здесь: живая, норовистая… ненадежная. То глубокие разломы появляются на месте равнин, то щели раскаленным паром дышат – а порой горы начинают выплевывать из себя клубы пепла и потоки жидкого огня. Дым такой густой, что застилает солнце, превращая день в ночь; и вся земля трясется, словно от смеха, и никак не останавливается… Когда случается нечто подобное, то горе всем живым существам, оказавшимся в хватке этого безумия: стихия стирает со своего лица все. В том числе и целые поселения. - И что же именно случилось с твоим домом? - осторожно спрашивает Джон, мысленно ругая себя за то, что затеял весь этот разговор. Полез в душу, разбередил старую рану... - Все сразу, - Тирзис говорит об этом спокойно, роняя слова в пространство, словно гладкую гальку в воду. Лишь на донышке звучного, слегка хрипловатого голоса холодной змеей свилась печаль. - И землетрясение, и дыхание огненных гор: даже море обезумело, набросившись на сушу, словно пустынный кот на джейрана. И мой родной город попросту исчез с лица земли – я тогда отправилась в первое свое путешествие, вернулась лишь через несколько лет. Думала, что возвращаюсь домой, к родным… а меня встретили лишь развалины. - По тебе не скажешь, - тихо замечает бастард, отводя взгляд. Дракониха пожимает плечами – а потом лихо встряхивает рыжей гривой, снова превращаясь в беззаботную путешественницу: - Я же говорила – прошло много лет. К тому же я не думаю, что мои родичи хотели бы, чтобы я вечно лила по ним слезы; вот и гуляю по миру весенним ветром. - Да, ветер из тебя вышел, что надо… Весело фыркнув, Странница хлопает своего скакуна по крупу и вырывается вперед. - Давай догоняй! - долетел до Сноу ее звонкий голос. - Дождь уже кончился почти – а нам до Риверрана еще, как пешком до Дотракийского Моря!.. …Это случилось, когда до Королевского Тракта оставался лишь час езды. Впрочем, Тирзис целый день провела, как на иголках: чуяла стерегущие их со Снежком неприятности. Не будь рядом с ней спутника – пожалуй, пролетела бы по воздуху проблемное место... Девушка недовольно фыркает, зябко закутывается в плащ – а потом, решительно тряхнув головой, натягивает поводья, заставляя коня остановиться. Да, облететь проблемное место не получится – но она может приготовиться встретить эти неприятности лицом к лицу. - Ты чего? - удивился Джон, заметив, что Странница ловко соскакивает со своего скакуна и начинает отвязывать от седла одну из тяжелых переметных сумок. Девушка скосила на него золотистый взгляд, вздохнула: - Хочу перестраховаться. Чует мое сердце – что-то случится сегодня… нехорошее. Ты бы тоже свою кольчужку черную надел бы на всякий случай. - У тебя что, и броня есть? - Не броня, - гордо заявляет девушка, вскидывая мешок на плечо. - Доспех. - И откуда у обычной путешественницы доспехи? - недовольно проворчал бастард, распутывая завязки на своей сумке. Холодный металл кольчуги неприятно обжег тело, и парень поспешил натянуть поверх нее согретую теплом тела котту. - И как еще люди не поняли, что ходит по их землям?.. - Потому что оно не общается с одними и теми же людьми больше пары дней и избегает больших городов, - откликается Тирзис, вынырнув из густого подлеска. И как она ухитрилась расслышать его слова? - Ты вообще первый из людей, с кем я делю свои пути – и первый, кто заметил мое, скажем так… не совсем человеческое происхождение. - Скорей уж совсем не человеческое, - усмехнувшись, Сноу оборачивается к своей спутнице – и невольно раскрывает рот от изумления. На девушке действительно красовался легкий доспех; но бастард никогда не видел ничего подобного ему ни на северных, ни на южных рыцарях. Темный, словно состоящий из набегающих друг на друга пластин, он напоминал панцирь какого-то небывалого зверя. На наплечниках, поножах и перчатках Джон заметил торчащие желтовато-белые шипы: причем выглядели они не выточенными из рогов оленей или бивней единорогов, а естественно выросшими и уже такими вставленными в броню. Но больше всего парня поразило другое: доспех был сделан не из железа или стали. Он даже не был металлическим… - Что это за материал? - Драконья кость, - как ни в чем не бывало ответила девушка, закутываясь обратно в плащ. - Но она же твердая, как камень! И хрупкая. - Это если с ней ничего не делать, - наставительно заявляет Странница, выгибаясь и потягиваясь. Доспех, конечно, не латы – полегче и подвижней будет – но все же движения немного стесняет. Привыкать надо. - Но если ее правильно расщепить на тонкие пластины, выкипятить в морской воде и обработать маслом одного забавного дерева, то получившийся материал даст фору любому металлу. Он и легче, и гибче, и не ржавеет. А удары держит – просто залюбуешься! Между прочим, я ее сама сделала; такой брони нет ни у кого во всем Вестеросе и Эссосе… Сноу то ли недоверчиво, то ли скептически щелкает языком, а потом слегка насмешливо интересуется: - А оружие у тебя что, тоже какое-нибудь странное? Из рога единорога, что ли? - Не, ничего такого. Обычная валирийская сталь… Бастард снова давится удивлением. Ну, оно и понятно: откуда ему знать, что дочь Черной Луны при желании может вооружить добрую половину северного войска подобными клинками, а полных комплектов доспехов из этого зачарованного металла как раз бы хватило, чтобы одеть каждого лорда как Севера, так и Юга. Да и как могло быть иначе, если наследством драконихи были развалины Валирии и все оставшиеся там несметные богатства? Прошло, конечно, немало лет – но магическому оружию не страшны ни дожди, ни время, а охочих до сокровищ путешественников отпугивают бесконечные бури Дымного моря и ядовитые ветра нагорий. Свистом подозвав к себе коня, девушка нашаривает притороченные к седлу пару резных ножен из темного дерева. Ах, вы мои хорошие… Тихий вкрадчивый шепот извлекаемых из своих жилищ узких одноручных мечей приятно защекотал слух, заставив кипящую драконью кровь быстрее бежать по жилам. Два красавца-тальвара: тонких, изящных, как две серебристые змеи – и столь же смертоносных. Прямая короткая крестовина с расширенными концами, дисковидное навершие со вставленным в него камнем: на левом клинке переливается золотистый топаз, а правый щеголяет зеленым, как весенняя листва, изумрудом. Крепко обхватив черен, Тирзис ловко крутанула мечи в руках, ловя баланс – как всегда, идеальный. Создавая эти мечи, девушка не поленилась сделать в каждом клинке полость и залить в него «металлические слезы» – ртуть – для лучшего равновесия. Вот оно, идеальное оружие ловких дорнийских бойцов: куда там до неповоротливых северных клейморов или хрупких браавосийских хаудегенов! - Как тебе мои ножики? - полушутливо интересуется дочь Черной Луны, поворачиваясь к Сноу. Тот ухмыляется и тоже начинает отвязывать Длинный Коготь от седла. - Для девчонки сойдет. - Эй! За «девчонку» сейчас голову откручу, Снежок! С силой вогнав тальвары обратно в ножны, обидевшаяся дочь Черной Луны устремляется в погоню за хохочущим парнем. Тот ловко уклоняется от ее наскока и тут же разрывает дистанцию, вставая так, чтобы между ним и его преследовательницей находились встревоженные этой погоней кони. Странница пытается догнать обидчика, но безуспешно. - Ну ты и улитка, - смеется бастард – и спотыкается об крутящегося неподалеку Призрака; от неожиданности зверь и человек теряют равновесие, превращаясь в живой клубок. А через секунду на упавшего Джона свалилась Тирзис: - Попался! Опрокинув парня, девушка вцепляется в его плечи, нависает сверху, довольно ухмыляясь – и неожиданно понимает, что парень уже не смеется, а молчит и как-то странно на нее смотрит. И щеки у него красные, как южные яблоки… - Ну вот, - разочарованно фыркает дракониха и, отпустив своего спутника, откидывается на мокрую пожухлую траву. - Что ж ты такой трепетный, Сноу? Ну подумаешь, поймала я тебя… Ты же не краснел в детстве, когда с соседскими девчонками наперегонки бегал или возился. Или все-таки краснел? - Нет, - обиженно буркнул бастард, выпрямляясь – и неожиданно, шутливо зарычав, в свою очередь хватает взвизгнувшую от неожиданности дочь Черной Луны. - А теперь ты попалась! - Снежок!.. Когда впереди на полузаросшей дороге показалось около дюжины темных фигур, Тирзис даже не испугалась – выдохнула с облегчением. Наконец-то неясная тревога, снедающая ее весь день, превратилась в обычную материальную опасность… Ну подумаешь, бандиты. Ну, четырнадцать человек: вооружены, конечно, невесть чем, как все дезертиры в едва только разгоревшихся войнах, но все равно опасны – что с того? С ними уж она без проблем управится… Уж лучше так, чем елозить в седле от беспокойства и ждать удара в спину. - Может, объедем? - вполголоса предлагает бастард, подъехав ближе. - У нас кони; оторвемся… - Мы оторвемся, - кивает лохматой головой Тирзис, щуря золотистые глаза. - Но и справимся с этим отрепьем тоже. А вот крестьяне, которые гоняют этой тропой скот на продажу в Ров Кайлин? Или бродячие торговцы, ходящие здесь караванами? Оторвутся ли они от преследованья, как мы? То, что не отобьются, это я даже не спрашиваю – и так очевидно… - С чего ты взяла, что мы справимся с этой шайкой? - Я их и в одиночку нашинкую на мелкие ломтики, если боишься, - поддевает девушка парня – а потом, лихо подмигнув, успокаивает вспылившего было компаньона. - Не злись, Джон – не хотела тебя обидеть… Просто погляди: эти ребята максимум неделю назад сбились в шайку. У них ни опыта боя, ни умения работать вместе пока нет. Мы с тобой, конечно, тоже еще ни разу не дрались бок о бок – но и я, и ты с пеленок воспитывались воинами. А что численный перевес у них… Сколько народу может разом напасть на одного человека? Трое-четверо, уж не больше – иначе только помешают друг другу. А значит, если обучен отбиваться от четырёх, не дашься и сорока. И это если сражаешься в одиночку – а нас двое… Призрак фыркнул и покосился на девушку с явным неодобрением. - Ладно, трое, - рассмеялась Странница и, толкнув жеребца коленями, зарысила к явно оживившимся людям, ожидающим их впереди. - Тем более, тогда чего нам бояться?.. - Сумасшедшая, - покачал головой Сноу и, мрачно сдвинув темные брови, последовал за ней. Ох, придется ее во время боя прикрывать… В дев-воителей, несмотря на общение со своей сестренкой Арьей, бастард не верил. А зря... - А ну-ка притормозите, господа бла-ародные! Снизойдите до разговора с простой чернью, не побрезгуйте… Чернявый, тощий, как селедка, хлыщ с изъеденным оспой лицом выскочил из толпы почти под копыта лошадей; шутовски сбил шлем набок, издевательски поклонился… Девушка презрительно приподнимает верхнюю губу, показывая неестественно длинные клыки, но все же останавливается и даже спешивается. «О чем она только думает?» - мысленно ужасается Джон, почти насильно заставляя себя спрыгнуть на землю. К нему было бросаются несколько оборванцев, но, заметив у его ног скалящегося Призрака, подаются назад. А Тирзис уже вовсю обступили. Не держи она себя так гордо и вызывающе-спокойно – еще бы и залапали, пустили по рукам… А так – словно боялись. - Слушай, красавица, - снова подал голос тот же чернявый разбойник, видимо, главный в шайке. - Ты, как я погляжу, девушка неглупая, смекаешь, кто мы… Давай так: ты и твой спутничек отдаете нам своих коней, деньги и оружие – а мы отпускаем вас с миром на все четыре стороны! Предложение щедрое, ты подумай… - Щедрое, значит? - золотистый взгляд дочери Черной Луны становится стальным – бритва, не взгляд! Мужчина невольно отшатывается от нее назад, к дружкам-товарищам. - Ну спасибо, добрый человек… А мое предложение будет такое: или вы сейчас складываете оружие и отправляетесь сдаваться, как дезертиры, в ближайший мало-мальски крупный город – или я и мой спутник выпускаем всем вам кишки. Все. Ее голос тонет в ругани и звоне выхватываемого из ножен оружия. Кое-кто зазевывается – знать, большого опыта у этих ребят действительно не было… - Тихо! - перекрывая поднявшийся гвалт, рявкнул «вожак». - Сам с этой сучкой справлюсь, без вас! Он вытащил длинный, довольно добротный меч, отстегнул и отбросил опустевшие ножны. Плотоядно ухмыльнувшись, Тирзис потянула свои тальвары. Где-то сзади и сбоку послышалось еще одно тихое шипение: это Сноу достал Длинный Коготь из кожаных ножен. - В кучку я таких, как вы, складывал! - зарычал на Странницу разбойник. Дракониха не ответила – в рукопашном бою она очень не любила нападать первой. Это в воздухе первый удар дарит тебе главенствование; а на земле, где звенят клинки, нападающий невольно обнаруживает свои как сильные, так и слабые стороны, давая сопернику преимущество… Если, конечно, ты достаточно опытный боец, чтобы им воспользоваться. Бандит устремился вперед. Нет, опытным бойцом он не был. Просто бойцом – да, пожалуй: иначе даже эти шакалы навряд ли стали его слушаться… Черно-алая молния взметается наперерез противнику; девушка вроде бы медленно, неторопливо шагнула вбок – и тут разбойник с удивлением понял, что потерял свою противницу. Меч искал девчонку спереди и справа, а она неуловимо возникла у левого бока и уже уходила ему за спину. Что-то почти неосязаемо коснулось плоти мужчины, тотчас убралось… а мгновением позже в грудь ударила чудовищная, ни с чем не сравнимая боль. Тонкий клинок драконихи косо раскроил ему грудную кость. Дочь Черной Луны мягко шагнула вперед, словно и не было никакого нападения – а разбойник запрокинулся назад и начал падать. Молча и неуклюже, выпучив стекленеющие глаза. Джон увидел, как в его распоротой груди натянулась какая-то сизая пленка; натянулась и лопнула, обнажив темный шевелящийся комок. Комок трепыхнулся в последний раз, выплюнул кровавый фонтанчик и затих. - Тринадцать, - тихо сосчитала она, ловко прокручивая меч в ладони – и бешеным прыжком метнулась вперед. - Тирзис!.. - откуда-то издалека до ее ушей долетает крик Снежка. Пусть. Второму противнику Странница без особых затей снесла немытую голову с провалившимся от сифилиса носом. Третий попытался ударить ее в спину, занеся длинный боевой нож – и этот нож еще долго кувыркался в воздухе вместе со сжатой на его рукоятке отрубленной кистью. Сам же хозяин оружия получил хорошую порцию валирийской стали в живот, подавившись собственной желчью. Одиннадцать, десять… Дракониха вертелась волчком, атакуя всех и сразу и не позволяя никому толком насесть на нее. Валирийские клинки, по рукоять умывшиеся вражеской кровью, выписывали замысловатые узоры; оружие противников скользило по ним – а его владельцы откатывались прочь. И порой больше не поднимались на ноги. - Держись, идиотка! - донеслось вдруг до ее украшенных серьгами ушей. Оглянувшись на крик, Тирзис увидела Джона, отчаянно прорубающегося к ней на помощь. Похоже, парень решил, что коли ее окружили – значит, плохи дела. Бастард действовал мечом довольно умело для своего возраста – и с той самозабвенной яростью, которой славились Старки. Ему даже действительно удалось разорвать кольцо. - С ума сошел?! - рыкнула девушка, когда Сноу встал с ней спина к спине. Где-то сбоку раздавался рык Призрака и испуганное хрипение лошадей. - Это ты с ума сошла! Что, бессмертие на рынке купила?.. Дочь Черной Луны уже приоткрывает рот, чтобы ответить на это обвинение – но тут ее внимание привлекает странный металлический блеск, мелькнувший на краешке зрения. Обернувшись, та заметила в руке одного из противников тяжелый метательный нож – и поняла, что не успеет остановить бросок. Но проблема была в другом: метили не в нее. В Джона. За те несколько мгновений, пока оружие слетало с руки владельца, в голове девушки игральными картами перетасовались вероятности событий. Перехватить нож в воздухе – не выйдет, траектория не та; ни рукой, ни тальваром не дотянешься. Закрыть собой?.. Фу, глупость какая. Надо Сноу сбить с ног, прикрывая сверху – нож пролетит мимо. Только вот сделать это она успеет только одним-единственным способом… и этот способ выдаст ее происхождение с головой. Дать ему погибнуть?.. Парень успел отхватить руку очередному противнику, когда что-то с силой подсекло его ноги и опрокинула на спину. Над головой что-то со свистом проносится; то ли стрела, то ли метательный нож… Поудобнее перехватив Длинный Коготь, Джон готовится вновь взвиться на ноги, но тут его взгляд нашаривает фигуру замершей над ним Странницы. Дочь Черной Луны стояла над ним, угрожающе выгнувшись – и разбойники пятились от нее со странными перекошенными лицами. Но не из-за угрожающей позы, нет… Недоуменно опустив взгляд чуть ниже, бастард понимает, что является причиной этого испуга. У ног девушки, извиваясь и дрожа живым хлыстом, вился длинный золотистый чешуйчатый хвост с трехгранным костяными шипами на конце. - Ты не человек! - голос одного из бандитов – белобрысого щуплого паренька – срывается на крик, слетает пуганным петухом. Джон приподнимается на локте, мертвой хваткой вцепившись в искрящийся мех замершего рядом Призрака, охраняющего своего хозяина – ну а Тирзис довольно и кровожадно оскаливает свои острые зубы в кривой ухмылке и, поднеся ко рту один из клинков, медленно, со вкусом слизывает с красноватой валирийской стали алые потеки. Облизывается, размазывая по губам кровь; ее хвост рассерженной змеей мечется из стороны в сторону, вьется дымом, завораживая своими дрожащими петлями. - Не человек, - соглашается она, мягко поводя плечами. - Но кто? Кто?! Ох, глупое существо… Дочь Черной Луны беззвучно смеется, чувствуя, как внутри нее обжигающими волнами перекатывается живое пламя ее сущности, ища выхода. Он хочет знать, кто она такая – ну что ж, он получит этот ответ. И это станет последним откровением в его жизни и в жизни того сброда, что по недоразумению попытались обозвать себя грабителями. - Я – это сон наяву… - мурлыкает девушка, мягко пригибаясь к земле и одновременно втыкая в пожухлую траву оба тальвара. Сердце Сноу пропускает несколько ударов: она же осталась безоружной! - Чудовище из ваших кошмаров. Мертвая легенда, не желающая уходить в небытие... Женское тело изламывает невидимая сила; Странницу словно раздирает изнутри, ища путь наружу, заточенная в ее человеческой плоти сущность: иная, неукротимая, ужасная в своей ярости. Фигура Тирзис плавится, будто горячий воск, меняя форму: руки и ноги удлиняются, украшаясь длинными изогнутыми когтями, из рыжей копны волос пробиваются длинные изогнутые рога, лопатки вздуваются горбом – чтобы спустя мгновение выпустить из себя широкие перепончатые крылья. На кожу золотистой волной набегает широкая чешуя… - А теперь трепещите, люди, - уже не говорит, а рычит огромный живой клубок изменяющейся плоти – и нападающие в ужасе отпрядывают назад. - Потому что вы разбудили свою смерть! Столб свистящего пламени вырывается из сплетения мышц и чешуи, превращая сразу несколько людей в живые пылающие головни. Еще одного разбойника настигает огромная когтистая лапа – шесть когтей размером с двуручный северный меч каждый пронзают человека насквозь. Остальные нападающие с криками и воплями отшатываются назад, пытаясь спастись от неизвестной, но очень жестокой смерти – но еще не до конца оформившееся вытянутое тело стремительно, словно живая пружина, делает мощный рывок к добыче, погребая под собой людские тела, сминая их в кровавое месиво. Короткие крики, полные ужаса сменяются влажным чавканьем и хрустом ломающихся костей. Все. Рука Джона лихорадочно, со всей силы стискивает в судорожной хватке мех Призрака; сам он невольно пытается отодвинуться от представшего перед ним огромного существа. Вытянутое гибкое тело, закованное в несокрушимую броню чешуи, четыре сильных лапы, терзающие острыми светло-карими когтями землю, длинный острый гребень, сбегающий со спины и оканчивающийся лишь у кончика длинного хвоста, могучие широкие перепончатые крылья… Узнаваемый облик. Но они же исчезли с лица Вестероса много веков назад! - Так ты… - Да, - шелестящим хриплым голосом отвечает Тирзис, изгибая длинную шею и, чуть склонив свою рогатую голову набок, нависает над распластанным Сноу. Клыкастая пасть приоткрывается, словно грозясь проглотить неосторожного человека – и растягивается в знакомую веселую усмешку. - Я дракон. Удивлен?