И это у меня проблемы?

Гермиона бессильно лежала на своей старой отсыревшей кровати и поглаживала кота, который устроился на её животе и громко урчал, словно мотоцикл. Завтра нужно будет с ними увидеться. Она не знала, сможет ли снова смотреть на своих родителей с надеждой, что всё изменится, что решение в итоге найдется («она сама найдёт!» — когда-то воодушевлённо и наивно думала Гермиона). Но за прошедшие месяцы измученная девушка немного что смогла отрыть в школьной библиотеке, что могло бы им помочь, и ей казалось, что теперь будет тяжело смотреть им в глаза и верить, что ответ где-то есть, так или иначе. Неожиданный стук во входную дверь прервал её тягостные мысли. Она резко села на кровати, из-за чего Живоглот протестующе мяукнул и спрыгнул на пол, сердце же бешено забилось. Кто мог сюда прийти? Схватив палочку и тихо спустившись вниз, она подошла к двери и прислушалась. — Это я, — донеслось по другую сторону и Гермиона сжала тут же задрожавшие пальцы. Да не может… Осторожно и медленно отворив дверь, и, заметив такое знакомое лицо, она на секунду прикрыла глаза, но после резко распахнула дверь, отчего её непослушная копна волос взвилась вверх, и вперилась взглядом в гостя. Тот лишь молча слегка приподнял ладонь в знак приветствия и уставился на неё в ответ, стоя под лёгким снегопадом. Что он здесь вообще делает и как её нашёл? — Стоило спросить что-нибудь, о чём знаю только я, прежде чем открывать, — проворчал Гарри, нахмурившись и суя руки в карманы. Гермиона не ответила, продолжая взирать на него, как на внезапно появившегося перед ней пятинога. Разрываясь между желанием сжать его в объятиях и пустить в ход волшебную палочку, она пыталась подобрать подходящие слова, но в голову ничего, как назло, не лезло. — Ну что? — вздохнул он, кутаясь в шарф и пытаясь спастись от колючего холодного ветра. Гермиона всё больше склонялась к выбору, который включал в себя пачку заклинаний, изученных на собраниях ОД, но использовать их против своего учителя казалось почему-то плохой идеей. Поэтому просто захлопнула перед его носом дверь. Вернее, захлопнула бы, если бы Гарри со своей реакцией ловца не успел бы просунуть ногу в проём и не зажать рукой косяк. Гермиона бешено зарычала и началась активная борьба. — Гермиона, — буркнул он, — Я всё равно зайду так или иначе, так что… — Нет. — Да. Она тяжело вздохнула, замерла на мгновение и ослабила хватку. Всё равно зайдёт же, тут не поспоришь, целеустремлённости тому не занимать. — Что тебе дарил Добби на Рождество? — процедила она наконец, сжав палочку и прислонившись спиной к двери. Хотя какие к чёрту проверки, она и так готова сходу атаковать! — Ну, — нахмурился он, вспоминая, — самолично связанные носки разного цвета, картину, где Добби пытался изобразить меня… Правда, Фред сказал, что больше похоже на гиббона с фингалами, тут, видимо, весь образ очки подпортили, — хмыкнул Гарри, и ветер взъерошил его чёрные волосы, отчего тот поёжился, чувствуя, как зимний воздух всё сильнее пробирается до костей. Подавляя желание оставить того замерзать на улице, Гермиона яростно пнула дверь и отошла от неё, отведя взгляд. Тот же раскрыл дверь и задумчиво остановился на пороге, оглядывая коридор и стряхивая с себя снег. — Меня же не расщепит на молекулы, если я попытаюсь войти? — А ты попробуй, — огрызнулась Гермиона, скрестив руки на груди. Все защитные заклинания она давно сняла, не видя смысла охранять пустующий дом, но Гарри говорить об этом не собиралась. Гарри опасливо на неё покосился и переступил порог. К счастью, действительно, остался цел, так что угроза исходила разве что от хозяйки дома, но даже та резко отвернулась и направилась на кухню. Сняв верхнюю одежду и ощущая блаженное тепло, Гарри краем глаза отметил интерьер дома — высокие потолки, изящная мебель, тёплая цветовая гамма. Было крайне непривычно видеть Гермиону в такой обстановке, особенно учитывая, что в доме было темно и довольно пыльно. Хотя вряд ли он ожидал чего-то другого, учитывая обстоятельства… Сняв ботинки, прошёл на кухню. Гермиона продолжала хмуро взирать на гостя и тот в ответ невесело вздохнул. — Поговорим? — Не знаю, — прошипела она в ответ, отворачиваясь, и глядя в окно. — А ты просто так зашёл, мимо проходил? — Кончай огрызаться, не то я тоже сейчас начну, — буркнул он, неловко запуская пальцы в волосы и сердито взирая на подругу. Та только скрипнула зубами, но больше никак не отреагировала. Оба замолчали, не зная как подступиться к друг другу. Но, по крайней мере, Гарри пришёл, а Гермиона его даже впустила, не применяя насилия, хотя руки чесались. Он украдкой изучил её — безжизненный вид, усталые глаза и даже волосы, которые всегда активно топорщились, теперь лежали на плечах не менее печально, довершая и без того безрадостный вид хозяйки дома. Упёршись о кухонную стойку, Гермиона невидяще изучала снежный вид за окном, пока, наконец, не спросила: — Ну и что ты здесь забыл? Я-то думала, тебе моё внимание претит, так за чем дело стало? — Что-то не припомню, чтобы я такую чушь нёс, — раздражённо отозвался он, потирая лоб. — Речь же была совсем об ином. — Ох, и о чём же? Извини, если неверно поняла, но ведь ты же даже выслушивать меня отказывался эти месяцы! — Так ты не поняла, что мне тогда напомнила та ситуация? — не сдержался всё же он, понимая, что вспыльчивость за годы ничуть не уменьшилась, а попытки вести спокойно разговор, будучи на эмоциях, у него до сих пор выходили с трудом, и поэтому сделал глубокий вздох. — Помнишь, как меня заперли одним замечательным летом в доме Дурслей, пока вы торчали в штабе Ордена? — Помню, конечно, — скривила она губы, — Ты тогда на нас так орал, такое не забудешь! Гарри неожиданно фыркнул, чувствуя, как немного успокаивается. Он со стыдом вспоминал, что наговорил тогда, но факт того, что он находится в неведении его всегда убивал. К тому же, он точно помнил, чего стоила скрытность директора, когда тот не рассказал про возможную ловушку, которая поджидала их в Отделе Тайн. — Это ты не видела как я на Дамблдора кричал… — Что? — изумилась она, ошарашенно глядя на него и тот пожал плечами. — А потом ещё и разгромил его кабинет. Гермиона издала невнятный звук, означавший что-то между удивлением и осуждением, но только покачала головой. Гарри, Гарри… — Я имел в виду, что скрывая от меня такую важную вещь, я снова ощутил себя тем подростком, которого закрыли, чтобы тот «не совершал опрометчивых поступков», — процедил он, возвращаясь к теме и начиная ходить из угла в угол. — И я надеялся… думал… что ты-то уж точно так со мной не поступишь. Что я для тебя не, хм, беспомощный и бестолковый ребёнок, с которым надо носиться, а такой же друг, как и ты мне. Что мы можем быть откровенны. Что ты можешь поделиться со мной всем, что тебя волнует. Тем более, если речь о таких жизненно важных вещах! Может, я мог бы и помочь? А если нет, то постарался бы сделать всё возможное. Гермиона, вцепившись в спину стула, ощутила предательский комок в горле. Всё-таки она и правда сильно задела его своим поведением. Ну знала же, как тот ценит честность и доверие! — Почему не поговорил со мной сразу? — тоскливо спросила она, сдерживая слёзы, но из последних сил делая усилие, чтобы позорно не разреветься прямо перед ним. Только этого ещё не хватало, и так, наверняка, неслабо упала в его глазах по самую макушку. — Я… наивно надеялся, что ты скажешь что-нибудь вроде «Гарри, мне нужна твоя помощь или хотя бы дружеское плечо», — тоскливо отозвался он, бросая на неё косые взгляды и устало проводя руками по лицу. Повисла тягостная пауза. Гарри продолжал молча метаться из стороны в сторону, сама она не шевелилась, боясь дышать. Лишь услышав его громкий тяжёлый вздох собралась с духом. — Я… мне… мне… мне нужна твоя помощь, — произнесла она тихо, опуская голову и стыдливо пряча лицо в волосах. — Тогда... тогда давай договоримся, что будем отныне честны друг другом, — выдавил он облегчённо и, наконец, переставая нервно метаться по комнате, словно загнанный гиппогриф в клетке. Замерев, она пыталась собрать хаотичные мысли, понимая, что некоторые вещи всё-таки не так просто будет пообещать, но ведь они не относятся к этой теме, верно? Это слишком. — Д-да… ладно, — неуверенно бормотала она, кивая и по-прежнему не поднимая на него глаз. Гарри сам подошёл ближе и осторожно сжал её ладонь. Всё ещё глядя в пол, Гермиона уткнулась лбом в его плечо и молча застыла, чувствуя, как медленно возвращается жизнь в её тело через холодные пальцы, которые были крепко сжаты ладонью Гарри. — У меня к тебе тоже просьба, — глухо донеслось в районе его плеча. — Да? — Обещай мне, что больше никогда не будешь так отдаляться, даже если у нас проблемы. Ты мне слишком дорог, чтобы терять из-за глупых ссор. — Х-хорошо, — хрипло выдавил он, улыбнувшись. Было чертовски приятно осознавать, что есть человек, которому он настолько небезразличен. Если раньше он думал о том, что у него был Сириус, возможно, порой, даже Дамблдор и Люпин, то сейчас, когда никого из них больше с ними нет, эта фраза особенно ярко отозвалась приятным ноющим теплом в груди. — Обещаю. Гермиона улыбалась ему в плечо и чувствовала себя так, словно переродилась заново, отчего даже дышать стало в разы легче, когда она почувствовала такой родной и близкий аромат тела Гарри, и его тёплые ладони, в которых утопали её собственные. Гермиона боялась пошевелиться, не желая спугнуть неземные ощущения, которые дарили объятия самого важного человека в её жизни.