***
Избежать «званого» обеда не получилось, и пару дней спустя Пак стоял с папкой документов на первом уровне парковки. — Кажется, я сумел отделаться от назойливого президента, — с улыбкой произнес Намджун, приглашая его к машине. Как бы Чимин не желал сбежать с сегодняшней встречи, ведь сердцем чувствовал, что приключений не избежать на другой немаловажный орган, у него ничего не вышло, однако отсутствие Чонгука обнадеживало. Но недолго. — Вот вы где?! — рядом с ними резко затормозил серебристый Ламборгини Сиан, переливавшийся пурпурным цветом, за рулем которого сидел Чонгук; он спустил окно и поприветствовал их. — Меня ждете? Могу подвезти, только вот мое авто рассчитано на двоих, ни больше ни меньше, могу взять заместителя Пака? — он подмигнул Намджуну и, выйдя из машины, подошел к огорошенному таким появлением Чимину. — Привет, как дела, подвезти? — Спасибо, не надо… — ответил Пак, отступая к автомобилю Намджуна. «Позёр…» — закатил глаза Ким. Он правда пытался избавится от Чонгука, но видно тот был настроен серьезно, когда говорил про симпатягу заместителя. — Ну же, давай, давай, не задерживай, — Чонгук за талию впихнул в машину Пака, преградив при этом путь Намджуну. — Усаживаемся, вот так, — приговаривал. В зеркало заднего вида изумленно глядел обычно непоколебимый водитель Кима, но даже он был удивлен нынешней обстановкой в салоне. На заднем сидении расположились: озадаченный руководитель Ким, задумчивый заместитель Пак и вполне себе довольный всем президент Чон, разместившийся ровно по центру, разделяя двух других пассажиров. Такая же неловкая ситуация продолжилась и в ресторане, только на этот раз в недоумении стоял официант уже хорошо известного французского ресторана. Незаметно для всех Вонхо перевел взгляд с Кима на Чона, а после и на Пака, который, в отличие от остальных, смотрел на Вонхо не отрываясь и буквально орал глазами «SOS». Но официант, лишь смахнув пелену осознания, приветливо улыбнулся и, приняв заказ, невесомо упорхнул прочь, оставив непутевого сердцееда один на один со своим бедствием. Вразрез ожиданиям Пака они действительно обсуждали работу, а именно: животрепещущее китайское сотрудничество. «ДжейДжей» охватывала несколько областей бизнеса: пищевую промышленность — производство сухих закусок, сладостей и слабых алкогольных напитков; торговую отрасль, включавшую в себя сеть фирменных магазинов и несколько крупных торговых комплексов по стране. А также являлась экспортером в Юго-восточную Азию. Но с недавнего времени компания была нацелена на расширение сфер деятельности и стремилась на Запад, где планировалось масштабное открытие предприятий по производству своей продукции. После скандала, разразившегося из-за некомпетентности руководства американского филиала, репутация южнокорейской компании пострадала, что повлекло за собой снижение стоимости ее акций и затянулось осуществление поставленных целей. Одним из вариантов выхода из сложившейся ситуации был проект с китайским холдингом «Шай», возглавляемым семьей Лю, согласно которому планировалось совместное производство нового продукта и строительство крупнейшего завода в Восточной Азии. Когда же Пак перевелся в главный офис, он был одним из участников рабочей группы по так называемому «китайскому проекту», собранной с целью выполнения ряда условий, выдвинутых «Шай». А через какое-то время и вовсе возглавил эту группу, попутно заняв должность заместителя начальника отдела маркетинга и стратегического развития. Пока Чонгук и Намджун обсуждали долгосрочные планы, Чимин молча наблюдал за ними. «И зачем, скажите мне на милость, здесь я? Намджун только провоцирует неудобные ситуации, он мог бы взять сюда Наён, да в конце концов своего секретаря. Согласился не раскрывать наши отношения, а сам…» Поставив локти на стол и подпирая кулаками подбородок, Чимин перевел прищуренный взгляд на Чонгука. — «А вы, господин президент, не лучше. Сначала угрожаете, а потом как ни в чем не бывало «я соскучился», а мне что делать? Я тут не скучаю, ясно вам, а? Сидите весь такой из себя», — в этот момент Чонгук взял со стола стакан с водой и медленно поднес к губам, что-то договаривая. — «Ой-ой, попить захотелось, не подавитесь, о ваше величество «я не люблю, когда со мной играют…» — В таком случае, отправлюсь в Шанхай в скором времени. А пока поручу Наён подготовить необходимые документы. Чимин, будь добр, передай мне папку, — сказал Намджун и подал официанту знак о готовности приступить к приему пищи. Чимин задумчиво слушал и поначалу даже не верил, что это и вправду окажется деловой обед. В какой-то момент он даже поймал себя на мысли, что слишком преувеличил свой вес в этой встрече. И с чего он взял, что эти двое устроят поединок на мечах… — Так глупо, — подумал он, опомнившись, что произнес это вслух. — Что, прости? — недоуменно глядел на него Чонгук. — Чимин, папку с проектом, — повторил Ким, понимая, что тот его не расслышал. — В последнее время все в облаках летаете, заместитель Пак? — смотрел в упор Чонгук, улыбаясь. — Влюбились? — Ах, да, простите, — впопыхах он раскрыл кейс и стал доставать оттуда подготовленные документы. — «Какой же ты идиот, о чем ты вообще думаешь…» — найдя нужную папку, он передал ее Намджуну. — Благодарю, на этом мы закончили дела, пора расслабиться и приступить к еде, — тепло улыбнулся ему Ким, намеренно при передаче документов задержав свою руку на его ладони, слегка сжав, на что Чимин улыбнулся, смущаясь, прикусив губу, что конечно же не осталось без внимания Чонгука. Недолго думая, он как бы случайно опрокинул кофейный напиток на светлые брюки Чимина, попутно обрызгав пиджак и рубашку. — Ох! Какая досада, заместитель Пак, — моментально взяв салфетку, он кинулся помогать, прижимая ее к облитым местам, специально надавливая посильнее возле ширинки. — С-с-спасибо, господин президент, не стоит, — очухался Чимин и попытался убрать чужие руки от своего паха, как увидел еще одну с длинными пальцами, зажимающими белоснежную шелковую салфетку, что быстро тянулась к нему. — Все в порядке, я помогу, — ревностно присоединяется к Чонгуку Намджун и начинает водить тонкой тканью по чужим брюкам, только обильнее растягивая мокрое темное пятно на светлых штанинах. — Мне так жаль, ваш костюм испорчен. Но вам, заместитель Пак, следует быть внимательнее, — не унимался президент, враждебно глядя на Намджуна. — Не переживайте, я куплю вам новый. — А вам следовало бы следить за своими руками, господин президент, — не менее воинственно в ответ смотрел на него Ким. Не обращая внимания на владельца ног, которые они бесцеремонно щупали, на окружающих, слегка обескураженных странной сценой в приличном заведении, обалдевшего официанта, с горячим в руках, они продолжали откровенно лапать чужие бедра, совершенно не замечая, как владелец их начинает терять самообладание, постепенно закипая. — Да прекратите уже! — раздался пронзительный крик. Пак наконец подал голос, срывающийся от стыда и возмущения, и резко вскочил, залитый пунцовой краской и испачканный кофе. Он как ошпаренный вылетел из-за стола, стараясь не привлекать еще большее внимание окружающих, безрезультатно, конечно. — Прошу меня простить, — он держался из последних сил. — Раз мы закончили с обсуждением дел, я покину вас, приятного аппетита, — еще раз поклонился он и, схватив папку, прикрывая огромное темное пятно на одежде, направился в сторону выхода под недоуменные взгляды своих собеседников и случайных зрителей. «Долбанные извращенцы! Ладно Чон, но Намджун-то куда?!» — спустившись на парковку, Чимин яростно осмотрел себя, понимая, что одежда совершенно испорчена. — «Ну правда, дети, что ли?! Ведь он намерено пролил на меня кофе? Это такое ебанутое предупреждение?» — не унимался он. — Как я в таком виде в офис заявлюсь, новенький костюм от Армани загубил, паразит! — ругаясь, он услышал шаги за спиной. — Угораздило тебя, да? Обернувшись, он увидел Вонхо, официанта из ресторана. Тот с приветливой улыбкой протянул небольшой бумажный пакет. — Возьми, тебе сейчас не помешает. — Что это? — Пак заглянул в пакет и увидел джинсы с белой футболкой. — На работе на всякий случай держу запасную одежду, так что бери. — Спасибо большое, я позже верну, — с благодарностью ответил Чимин. — Да брось, оставь себе, у меня полно одежды, лучше как-нибудь заезжай ко мне после работы, только не сюда. — Ты работаешь еще где-то? — с любопытством спросил Пак, спрятавшись в закутке у стены, быстро меняя испорченные штаны на джинсы и натягивая белоснежную футболку. — По выходным, начиная с вечера пятницы, работаю в клубе, помнишь, я говорил, что танцую на пилоне. — Ах да, Вонхо, верно? — Верно. Может знаешь клуб Дионис? — Нет, не слышал. — М… довольно известный клуб, странно, что ты не знаешь о нем, так вот я там танцую, приходи как-нибудь, заодно посмотришь на меня, — подмигнул ему Вонхо. — Договорились, обязательно загляну и еще раз спасибо за одежду. — Пустяки, рад был помочь. Ну, мне пора, тогда увидимся, — Вонхо обворожительно улыбнулся. — И удачи тебе с твоими парнями, — он еще раз подмигнул и вернулся в здание. «Она мне пригодится… вот бесит! Как там те американские таблетки назывались?»***
— Все хорошо, милый? — Намджун посмотрел на Чимина. Тот молча сидел на пассажирском сидении, о чем-то задумавшись, и перебирал пальцами подол пиджака. Он выглядел таким потерянным и притягательным одновременно, что Ким в очередной раз поразился, как можно быть настолько противоречивым в своем облике: казаться невинным, обладая столь сексуальной внешностью. — Чими, — не в силах совладать с соблазном, он воспользовался остановкой на светофоре и, наклонившись к нему, нежно поцеловал в губы. От неожиданности Чимин вздрогнул и отодвинулся, отворачиваясь к окну. — Извини, я напугал тебя? — слегка опешив, Намджун отпрянул и, дав газу, поехал дальше. — Ты дуешься из-за того случая? — Нет, я не дуюсь, — безразлично ответил Пак. — Тогда в чем дело? — он накрыл своей ладонью его колено и легонько сжал. — Мне ты можешь довериться. Что беспокоит тебя? Чимина действительно кое-что беспокоило, но как об этом рассказать Намджуну он не знал. Может, скажи он раньше, выложи все как есть, было бы проще и не мучился бы сейчас угрызениями совести. Несмотря на фоновое беспокойство, в конце концов недавно Пак сам себе признался, что получал удовольствие, наблюдая как сильные мужчины становятся ласковыми котятами рядом с ним. Ему льстило, что руководитель Ким заботлив и внимателен к нему, что президент Чон как мальчишка бегал за ним. Ему было весело, он наслаждался, игрался, не задумываясь о последствиях. Подумаю об этом завтра, как-нибудь само разрешится, надеялся он. Но начиная играть чужими чувствами, неизбежно кому-то причинишь боль, не обойдет она и тебя. Это он стал понимать только сейчас. Он привыкал к Намджуну, нет, совсем не как к удобным домашним тапочкам, а как к близкому человеку, на которого можно положиться и которого не хотелось ранить. Сказать ему, что не до конца уверен, хотел ли он этих отношений? Как теперь об этом сказать? Да и он сам не уверен, так ли это на самом деле? Ким был точно непробиваемая стена, за которой он чувствовал себя в безопасности. Поначалу их связь возбуждала неискушенную натуру, тайные отношения интриговали; казалось, это временное приключение, и он просто обязан насладиться ими сполна. Как он смотрел на него, одним взглядом лишая самообладания, с ним Чимин познал удивительные грани удовольствия. Как же ему было волнующе осознавать, что такой мужчина, как руководитель Ким, без ума от него. Самолюбие билось в экстазе. Однако под ширмой ни к чему не обязывающих отношений, он не сразу заметил зарождавшуюся привязанность. В какой-то момент он осознал, что всегда чувствовал его поддержку. Несмотря на свой статус и положение, Намджун заботился о нем, был рядом в трудные минуты с момента их знакомства. Его можно было полюбить уже за это. И он бы полюбил, хотел бы, но почему не получается? Почему каждый раз, когда он старался открыться ему, в голове всплывал образ черных глаз и тихое «Ты мне нравишься, Пак Чимин». Он думал, будет просто забыть; он думал, будет легко отказаться. Двигаясь все дальше, совершая ошибку за ошибкой, он дошел до распутья, до неизбежного выбора, где на одной чаше весов был предсказуемый и уже ставший близким человеком Намджун, а на другой тот, кто переворачивал все вверх дном, стоило лишь подумать о нем, тот кто однажды причинил боль, тот кто обещает, манит и влечет своей неизбежной неизвестностью. По началу все было игрой, которую в любой момент можно было поставить на паузу, выбрать другого игрока, переиграть, если захочется. Но Пак слишком заигрался. Теперь же он запутался настолько, что не понимал ни своих чувств, ни своих поступков, уже просто плывя по течению. — Кстати, это тебе, — Намджун указал назад, где на сидениях стоял фирменный пакет. Чимин протянул руку и, поставив его на колени, заглянул внутрь. В нем был новый костюм от Армани светло-серого цвета и белая шелковая рубашка, сверху которой лежала небольшая черная коробочка. В ней находились платиновые запонки, инкрустированные голубыми бриллиантами. — Это? — Пак растерялся, увидев дорогой подарок. — Нравится? — Намджун с интересом посмотрел на коробочку в руках Чимина. — Они очень красивые, но я не могу принять их… — Я хотел сделать приятно своему парню, ты можешь сделать мне приятно в ответ и принять их без лишних разговоров? — Намджун… — Пожалуйста. «Пожалуйста…» Получив в тот же вечер после происшествия в ресторане коробку с новым костюмом от Чонгука, Чимин не был удивлен, но вложенный внутрь снимок поверг его в шок. Это было единственное совместное фото, сделанное на острове почти год назад. Старый автомат в прибрежном кафе, где они остановились перекусить, по словам хозяйки заведения, был волшебным, он часто выходил из строя, но продолжал ежедневно свою работу. Женщина рассказала, что ему более сорока лет, что он был установлен тут, когда она была юной девушкой. Она сама наблюдала, как гости заведения, сделавшие фото в этой кабинке, становились более удачливыми: получали повышение на работе, делали прибыльное вложение, молодые люди обретали любовь, а парочки обязательно вскоре женились. Конечно то были местные байки, надо же было завлекать народ. Но Пак тогда шутки ради загадал одно желание. По словам хозяйки, нужно было записать его на обратной стороне фотографии и хранить ее, тогда оно непременно сбудется. Но в тот день аппарат окончательно сломался, не успев напечатать вторую фотографию, а та, что напечатал, была полностью засвечена, и Чонгук любезно отдал единственный, можно сказать уникальный, экземпляр Чимину. Конечно же в тот день Пак отказался показывать, что именно загадал и записал на странном снимке с белым изображением. — В чем дело? — Я потерял фото! — Что? Не может быть. — Я точно забрал его. Оно было у меня. — Уверен, проверь еще раз. — Такое разочарование… — Не велика беда, все равно на нем ничего не было. — Господин Печенька, прояви уважение, аппарату было больше лет, чем тебе. Это фото стало его последним посланием в этот мир. — Хочешь сказать, оно особенное? Или может ты загадал особенное желание? — Ой, все. На оборотной стороне было написано: «Хочу, чтобы господин Печенька был без ума в меня влюблен. П.Ч.», а рядом красовалась свежая приписка: «Кажется, автомат был действительно волшебным. Г.П.» — Чимин? —А? — Пак очнулся от воспоминаний и наконец взглянул на удивленного его странным поведением Намджуна. — Ты просил заехать в аптеку. Мы на месте. — Ах, да! Спасибо. Посиди, пожалуйста, я мигом. — Чем могу помочь? — улыбнулся молодой фармацевт. — Мне, пожалуйста, американское успокоительное в таблетках. — У вас есть рецепт? — улыбнулся в ответ работник аптеки. — О, кажется я забыл телефон в машине, минутку. — А, постойте, я ошибся, для этого препарата рецепт не нужен, — он пикнул небольшой коробочкой возле кассы и пробил чек — Вот пожалуйста, что-нибудь еще? — Нет, спасибо, — Чимин уже собрался уходить, но вдруг развернулся и добавил: — Да, пачку презервативов, пожалуйста, самых больших, спасибо. Почему он все еще думает о Чонгуке, почему в голове вновь и вновь возникает его образ? Может потому, что и не пытался его оттуда выгнать? — Все в порядке? — Останешься сегодня у меня? — Я боялся, ты не предложишь. Одно Чимин понимал наверняка, он хочет позволить другому занять свои мысли, по крайней мере попытается. Педаль газа в пол и, минуя большие дороги ночных улиц Сеула, они уже мчались по узкой мостовой, освещенной белыми фонарями, свисающими над дорогой и переплетаемые множеством витиеватых проводов, ведущими в небольшой уютный двор с домом, где Чимин снимал квартиру. Намджун сильно соскучился, он не мог дождаться момента наедине со своим милым парнем, с ума сводившим его внезапным затишьем. В последнее время Пак был сам не свой, он словно отдалился, и Ким стал подозревать неладное. Он размышлял об их отношениях, все чаще приходя к выводу, что вынудил Чимина согласиться на них и, возможно, поспешил. Еще он стал задумываться, что Пак мало о себе рассказывал. Хотя Намджун и сам не любил откровенничать, а все, что ему нужно было, он знал и так. Только появление Чонгука на горизонте действовало ему на нервы, Намджун чувствовал угрозу в его лице. Что если Чимин скрывал что-то? Невзирая на их отношения, ему казалось, что Чимин ускользает, что призрачное ощущение его близости каждый раз становится все слабее. Неужели он что-то упустил, где-то ошибся? Слишком долго воспринимал его как свою личную игрушку, не замечая, как все сильнее становился от неё зависим. Что ж, тут они друг друга стоили, поиграться захотели оба, не имея понятия, куда заведет недетская прихоть. — Постой, давай зайдем внутрь, — Чимин пытался набрать код на двери, в то время как Намджун прижимал его со спины к себе, обвивая грудь и шею руками, попутно целуя шею и проникая ладонью в отверстие между пуговиц его рубашки. — Я так соскучился, Чими, — шептал он в ухо, обжигая горячим дыханием. Чимин вскрикнул, когда Намджун прикусил его мочку, от чего по коже табуном пробежали мурашки, разбредаясь мелкой дрожью по всему телу. — Наконец, — облегченно произнес Чимин, когда дверь запиликала, и уже не сопротивлялся дразнящим ласкам. Подхватив Чимина под ягодицами и быстро преодолев гостиную, попутно освобождаясь от лишних деталей одежды, Намджун ввалился в спальню и плюхнулся с ним на кровать, сразу же страстно расцеловывая. — Постой, душ… — распластавшись под чужим натиском, Чимин еще пытался думать о чистоте и гигиене, но оттолкнуть сил не было совсем и желания отталкивать тоже. Он соскучился не меньше. У них давно не было секса, и это чувствовалось в каждом движении, с каждым прикосновением тел содрогались они в мучительном ожидании. — Мне нравится твой запах, не смывай его, — бормотал Намджун, проводя языком по ложбинке между ребер, щекоча кончиком пупок, вызывая мурашки вновь и вновь. Чимин лишь издал какой-то невнятный звук, чувствуя, как чужая рука проникла под ремень, и вытащил из кармана пачку презервативов, бросая ее на кровать. — Какой ты молодец, Чими, — ухмыльнулся Намджун, возвышаясь над ним, он медленно стягивал с себя рубашку, неотрывно глядя в его глаза. Внутри жгучим узлом стягивало возбуждение, ощущение полного контроля над собой туманило рассудок. Чимин терял себя перед ним, отдавался без остатка, предвкушая удовольствие. Намджун тем временем приступил к своим брюкам, все так же с вожделением глядя на взмокшего в предвкушении парня, давая лицезреть красивое тело, под которым он будет умирать в экстазе и вновь возрождаться. Чимин прикрыл глаза, мгновение, как вспышка — «Мой мальчик такой молодец…», открыв их снова, он подскочил и, опрокинув на спину, не ожидавшего Намджуна, стал спускаться с дорожкой поцелуев к еще надетым брюкам. — Что ты? — опешил Ким, но в тот же миг, прикусив губу волнительно выдохнул, когда мокрый рот через ткань нижнего белья обхватил его возбужденный член, несильно прикусывая. — Чими, аккуратнее, — Намджун заерзал, наблюдая, как Пак улыбнулся и стянул его белье полностью, припадая к выпуклым венам на члене и ведя по ним вверх, медленно погружая в рот головку. Издав новый стон наслаждения, он погладил светлую макушку, расслабляясь под натиском пухлых и восхитительно ласковых губ. Казалось бы, чего они только не вытворяли, но следующая картина совершенно не вписывалась в его восприятие Пака. Послышался шелест разрываемой упаковки, и Чимин уже натягивал на свои пальцы презерватив. — Эй, я не… — испугался было Намджун, но в следующую секунду увидел, как тот, стянув с себя штаны вместе с нижним бельем, снова встал на четвереньки перед ним. — Охуеть, ты ведь даже не пьян… — Намджун ошеломленно смотрел на то, как Чимин продолжал насаживать свои губы на его член, а руку с пальцами в презервативе, обильно смочив смазкой, завел под свой живот, прогибаясь внутрь. По глухому мычанию, можно было понять, что он растягивает себя и делает это так рьяно, что в его глазах появляется влага, но Чимин, не отрывая взгляда от шокированных глаз напротив, продолжал свои манипуляции. — Блять, Чимин… — не выдержал Намджун. — Если бы ты только знал, как развратно смотришься, остановись сейчас, иначе я кончу тебе в рот, — попросил он, оттягивая того за волосы. Чимин выпрямился и, заведя уже руку за спину, продолжил вводить в себя пальцы, раздвинув под собой согнутые в коленях ноги; свободной рукой водил по возбужденному члену, испытывая на прочность уже совсем не стальные нервы Намджуна. Тот впопыхах разорвал еще один пакетик с презервативом, раскатал по сочащемуся члену и придвинулся ближе. Заменяя его руку своей, он проник в мокрый анус, уже достаточно растянутый, чтобы вошло сразу три пальца хотя и с натиском. Чимин застонал, заглушаемый грубым, настойчивым поцелуем. Намджун словно проглотить его целиком хотел, не позволяя освободиться из вязкого сплетения языков, тараня чужой рот так, что сводило челюсти. Чимин лишь хватался за его плечи, вонзая ногти в кожу, притягивал к себе сильнее, будто хотел слиться в одно тело с ним. Не давая продохнуть, Намджун повалил его на кровать, закинув послушные ноги на свои плечи, и, продолжая целовать, резко вошел в него, сразу начиная трахать. Чимин застонал в пухлые губы, беспомощно хватался за простыни, чувствуя, как распирает изнутри. Казалось, его хотят поломать, так рьяно втрахивая в кровать. Чимин не против, лучше бы так, только бы не думать. Секс выбивает лишние мысли, проблемы до конца не решает, но позволяет забыться. А ему нужно забыться и забыть. Намджун словно смотрел в душу, слышал его, помогал, истязая чистую светлую кожу, покрывая багровыми засосами, кусал плечи, вонзался в ключицы, присваивал то, что уже и так являлось его. Убеждал себя в этом с каждой новой отметиной на теле Чимина. — Пойдем в душ? — Детка, ты только что вытрахал из меня весь дух, иди первым, — улыбнулся Намджун, продолжая валяться на кровати с раскинутыми руками. — Как скажешь, милый, — Чимин сполз к подножью кровати и, поцеловав его в неприкрытое простынею бердо, вышел в гостиную. По пути хватая полотенце и телефон, он скрылся в ванной. Его телефон почти всегда на беззвучном, он знал, что увидит там пропущенные звонки от «вредного крекера». Чонгук… Чонгук, везде Чонгук… как ему удалось так технично пролезть во все аспекты его жизни? Даже сейчас в постели с Намджуном он думал о чертовом крекере. «Бесит!» — он швырнул телефон в корзину для белья и зашел за ширму, включая теплую воду. — «Надо что-то с этим делать». Освежившись, впервые за день Чимин почувствовал себя расслабленным. Выйдя из ванной, он первым делом заметил сидящего на диване Намджуна с накинутой на бедрах простыней. — Что это? — спросил он, указав на стоящий возле столика пакет. — А, это, костюм от господина президента, ничего особенного, я верну ему, — Чимин взглядом выловил на столе лежащий среди бумаг снимок. — Он настойчивее, чем я думал, — слегка пнув пакет, Намджун посмотрел на Чимина. — О чем ты? — тот поторопился поднять несчастный пакет, убирая его в сторону. — Это всего лишь вежливость. «Нет». — По его вине испорчен дорогой костюм, — «Скажи сейчас, покончи с этим!» — Очевидно, Чон запал на тебя, — не отводил от него взгляда Намджун. «Скажи сейчас, давай, расскажи правду» — Но что же делать, я не намерен так просто тебя отдавать кому-либо, даже президенту Чону. «Что?» — Даже если придется объявить этому сосунку войну, да хоть кому — я готов. — Не понимаю, о чем ты? — Тебе не нужно понимать, просто спокойно работай, а если он будет докучать тебе, скажи мне. — Разве ты можешь навредить ему? Тем более из-за меня, это же абсурдно, — «Что за вздор, серьезно…» — Чимин опешил от этих слов. Намджун поднялся и подошел ближе, взял ладонью его подбородок и потянул вверх, заставляя смотреть прямо в глаза. — За тебя я наврежу любому, — и поцеловал тягуче, долго, словно закрепляя слова печатью поцелуя. «Что это было?» Как только Намджун скрылся в ванной, Чимин быстро закинул снимок в пакет и убрал его в шкаф. Такого расклада он никак не мог предположить. Фантазируя о рыцарских сражениях за его, прости господи, честь и достоинство, в его планы совершенно не входило настраивать друг против друга руководство компании. Сейчас он начал понимать, что заврался не на шутку. Но погодите, как? Что Намджун может сделать Чонгуку? — А почему акула? — О… этот человек только с виду плэйбой, за его приветливой улыбкой скрывается холодный расчет и хватка точно как у акулы, если попадешь — пиши пропало. Однажды он уличил в коррупции одного высокопоставленного чиновника, только за то, что он как-то выразился не так, в общем у чиновника оказались родственники, владевшие несколькими крупными предприятиями. Отмывание денег, налоги, все вскрылось в один миг. В итоге по миру пошел тот чиновник вместе со своими родственниками. С вице-президентом Кимом предпочитают не связываться, вернее не конфликтовать. Поговаривают, что у него есть связи в криминальных кругах и редко, но он даже прибегал к их услугам. Хотя кто знает, может и сейчас ими пользуется… Нет того, кто бы хотя бы раз не слышал о Ким Намджуне в деловом мире. Если президент Чон — это сердце компании, то вице-президент Ким — мозг. За тебя я наврежу любому — Аж мурашки бегут, брр… — Чимин лег в кровать, кутаясь в одеяло, ему только междоусобных войн не хватало. — «Что насчет президента Чона, он ведь не думает также?» — голова пухла от мыслей. — «А с виду они точно закадычные друзья…». Он это сказал, не хотел давить, не хотел принуждать, но не сдержался. Стоя под струями прохладной воды, Намджун видел перед собой напуганное лицо Чимина. Даже забавно, что он так испугался из-за угроз в адрес президента Чона, кто он ему, неужели он что-то к нему чувствует? И что еще за «господин Печенька»? Он увидел странный засвеченный снимок на столе и, прочитав надпись, удивился: где-то он уже слышал что-то подобное. Либо у Чимина привычка давать своим знакомым прозвища, связанные с закусками, либо это один и тот же человек, ведь сегодня кое-что еще не осталось без внимания. — Я на минутку. — Чимин, телефон, ты забыл… — он протянул оставленный на сидении мобильник, но Чимин уже скрылся за дверью аптеки. От касания пальцев экран телефона засветился и стали видны пропущенные звонки от контакта под именем «вредный крекер!». «Крекер?» — он определенно уже слышал это прозвище. Возможно, Чонгук не единственная помеха, возникшая на пути. — «Мне стоит получше узнать его окружение?» Слишком много вопросов, но задавать их напрямую Намджун не спешил. Он не хотел спугнуть Чимина, видя сомнения в его глазах, чувствуя, как он не решается озвучить что-то важное для себя, то, что Намджун слышать бы не хотел. В тот вечер, когда Чимин будучи пьяным забыл свой телефон в участке полиции, он вернулся за ним и увидел высветившееся на экране сообщение от неизвестного номера «Я сожалею о произошедшем днём в ресторане, увидимся завтра?». «У Пака кто-то есть?» — первое что пришло в голову тогда. Он хотел выяснить все и скорее. Но Чимин ответил его чувствам, чем совершенно сбил с толку, заставив позабыть обо всем. Тогда здравомыслие Намджуна застилала пелена эйфории, он был счастлив. И упустил что-то важное. В любом случае, сейчас он не будет горячиться. Он сделает все правильно. Чимин выберет его. — Спишь? — Намджун тихо вернулся в спальню, где Чимин уже негромко посапывал. Он аккуратно поднял одеяло и лег к нему обнимая со спины. — Прости меня, Чими, — невесомо поцеловал его в затылок и, сильнее прижав к себе, стал засыпать. «И ты меня…».***
В последнее время вся компания стояла на ушах, предстоящий запуск совместного продукта с «Шай», как одно из условий сотрудничества, всколыхнуло обычно спокойную работу офиса. А Чимину впервые так паршиво на душе. Обычно он прекрасно знал, как поступить в той или иной ситуации, а сейчас ему хотелось поговорить с кем-нибудь, излить душу. Он даже Наён открылся бы, но она, как назло, занята все время, даже на кофе не спускалась. «Большое спасибо за напитки, очень вкусные», — Чимин отправил Им сообщение с благодарностью за огромную коробку женьшеневого напитка, того самого, который она заказала в недавней командировке. Как и обещала, она прислала ему доставку прямо к квартире. Отложив телефон он посмотрел на свой стол. На нем стоял пакет с новеньким костюмом, который нужно было вернуть президенту Чону. Осталось только подготовиться. Одно радовало: американское успокоительное в малых дозах действительно обеспечивало состояние безмятежности, давая призрачное ощущение спокойствия. «Привет, Чимин. Очень занята, прости, готовлюсь к встрече с китайцами…» — пришло сообщение от Наён. «Точно, Намджун должно быть загрузил её», — Чимин пялился в телефон, как вдруг над его столом появилась крупная фигура. — Господин Пак! — послышался высокий мужской голос, слегка с надломом. Чимин не сразу узнал своего начальника. Долгое время он находился на больничном, и вот наконец появился в офисе. Но несомненно это был он. — Начальник Со! — Чимин моментально подскочил, увидев тучную фигуру невысокого мужчины средних лет. Со Кёнвону было около пятидесяти, он много лет занимал пост начальника отдела, прославившись в прошлом успешными проектами по продвижению продукции компании за пределы страны. Но в последнее время он так часто уходил на больничный, что о нем и о его заслугах стали забывать. Чимина перевели в отдел как раз в его отсутствие, они даже не виделись ни разу, только переписывались по почте. Единственное, что узнал о нем Пак, так это то, что он ретроград и у него скверный характер. — Заместитель Пак Чимин. Очень рад вас видеть, начальник Со! — оттарабанил Пак, поклонившись в приветствии. — Да…да мой заместитель, ну конечно, — он пожамкал губами в ответ, оценивающе глядя на своего подчиненного. Ни для кого не было секретом, что Чимина перевели из отдаленного филиала и почти сразу после принятия в штат на постоянной основе. Такому ретрограду как Со, это не нравилось, он считал, что место надо заслужить, годами просиживая штаны, ну или быть хотя бы на десяток лет постарше. Хотя, конечно, до него дошли слухи о успешных проектах молодого специалиста, но старую натуру было не унять. — Вам бы в айдолы с такой внешностью идти… — Что простите? — растерялся от грубой бестактности Пак. — Вижу, скучаете тут, сидите без дела, когда весь офис на ушах. — Я не… — Чимину стало неловко, его еще никто не отчитывал. Слушать подобные слова от этого старика, невзирая на его положение, было неприятно. Особенно понимая, какими связями располагаешь, кстати о связях… — До меня дошли слухи, что у вас добрые отношения с самим президентом компании, — произнес он достаточно громко, чтобы и другие сотрудники услышали. В этот момент стажерки переглянулись. «Ну, блять». — Понимаю, думаете, что поэтому можете позволить себе прохлаждаться, да? — он ухмыльнулся, снова причмокнув немного сальными губами. — Господин Пак, я слышал у вас светлая голова, но, будьте любезны, кем бы вы не являлись: родственником ли, — он задумался и вновь оценивающе окинул его взглядом, —ещё кем-либо… нашему уважаемому президенту, будьте любезны, в рабочее время не бездельничать. Я этого в своем отделе не потерплю. «Приплыли…» Что ж, настроение пиздец, как и ситуация. Чимин понятия не имел, что в компании встретит кого-то похуже секретарей руководства. Они хотя бы были милы. Чимин был расстроен, понимая, что его отчитали как мальчишку. И за что? Он отлично справлялся с работой. Да, он молод, но не лодырь же. Ему вдруг стало так обидно. Если бы кто помоложе был. А тут мало того, что начальник, так еще в отцы ему годится. «Слухи? Это дело секретарей? Кто еще мог знать», — Чимину необходимо было подготовиться. Вот она, так желаемая им корпоративная жизнь… Но для начала он решил разобраться с нависшей проблемой в лице того самого уважаемого президента. «Господин президент, вы у себя? Я могу вас увидеть?» — ближе к окончанию рабочего дня написал он, подготовив пакет с костюмом и сверху лежавшим снимком. Ответ не заставил себя долго ждать, что ж оно и ожидаемо, ведь это впервые, когда Чимин сам написал, учитывая, что до этого момента он игнорировал все его сообщения и звонки. «Соскучился? Я знал, что рано или поздно ты осознаешь всю глубину своих чувств ко мне». — Что за фигня? — Чимин уставился в телефон, понимая кому написал и уже начиная об этом сожалеть, как вдруг экран снова засветился. «Радость моя, я весь твой или ты сомневался? Судя по всему, ты получил мой подарок». Конечно, пакет с костюмом лежал у Пака на столе, его принесла секретарь Ли. Теперь наверняка стало понятно, откуда у слухов ноги росли. «Птенчик мой, чего молчишь?» — словно плотину прорвало, только и успевал пиликать телефон. Новое сообщение помогло достигнуть точки кипения. «С этим надо покончить, раз и навсегда, прямо сейчас!» — он схватил пакет и отправился к лифту. Не обращая внимания на возгласы секретаря Ли, Чимин ворвался в кабинет президента Чона. Увидев того стоящим у окна, он сразу же направился к нему. — Заместитель Пак! — послышалось на весь кабинет. Чонгук развернулся, в изумлении глядя на рассерженного Чимина, тяжелыми шагами направлявшегося к нему, и мчавшуюся за ним Миён. — Господин президент, прошу прощения, я пыталась остановить его, — начала оправдываться Ли, а Чонгук, несмотря ни на что, лишь расплылся в улыбке, дав жестом знак секретарю. Гневно посмотрев в спину Пака, она развернулась и, выйдя из кабинета, закрыла дверь. Чонгук же зачем-то раскинул в стороны руки в приглашающем жесте. — Надо же, только вспоминал о тебе и вот ты здесь. — Весело вам? — первое, что выдал Чимин, остановившись на безопасном от президента расстоянии и озадачено глядя на него. — Постой, не торопись, Чимин, — начал Чонгук, видя агрессивно настроенного парня, но не успел договорить, как на него обрушился шквал негодования. — Я же просил вас прекратить. Вот! — Чимин резко поставил на стол пакет. — Возвращаю, ни к чему было передавать это! — Чимин, пожалуйста, успокойся, — Чонгук снова предпринял попытки угомонить заместителя. — Это всего лишь вежливость… — Я спокоен! Знаете, я много думал о вас, да представьте, моя голова буквально взрывалась от мыслей. Вашими стараниями вы из нее просто не выходили. Но нет, не обольщайтесь, — Чимин подошел ближе и ткнул пальцем в чужую грудь. — Я пришел к выводу, что вы самый эгоистичный, самовлюбленный, бестактный человек, который думает лишь о себе! Вас не заботят чувства других людей. Вам плевать, даже если вы портите им жизнь, лишь бы вам было весело! Вы… — Чимин никак не унимался, продолжая тыкать пальцем в грудь Чонгука, как вдруг… — Как много нового я сегодня о тебе узнал, Чонгук, — неожиданно послышался мужской голос, а Чимин так и застыл на месте, зависнув с пальцем у чужой груди. Его округлившиеся глаза с испугом смотрели в чонгуковы, тот лишь поджал губы и приподнял брови, всем видом говоря: я пытался тебя предупредить. — Не представишь нам своего приятеля? — продолжил мужской голос, а Чимин, делая виноватое лицо и прикрывая глаза, безапелляционно признавая свое фиаско, медленно убрал руку вниз, все еще не смея повернуться на голос. — Конечно, дядя, — улыбнулся Чонгук. «Дядя?!» — Может, уже развернешься? — шепотом добавил он, глядя, как Чимин сменяет свой привычный цвет лица, на пятьдесят оттенков красного. Когда он наконец развернулся, то увидел приветливые, но слегка удивленные лица незнакомцев, находившихся немного в глубине кабинета в так называемой зоне отдыха для непринужденных бесед. Это был дядя Чонгука Минсик, сидевший на диване с чашкой зеленого чая в руках, мужчина помоложе, стоявший немного дальше, судя по виду его телохранитель, и элегантная женщина средних лет, которая тоже сидела на диване рядом с Минсиком и обворожительно улыбалась. — Это заместитель, — Чонгук посмотрел на Чимина, — Какого там отдела? — снова шепотом спросил он. — Маркетинга и стратегического развития… — Ах, да, всего и не упомнишь, — засмеялся он в ответ, пока заинтересованные незнакомцы все еще ждали представления. — Заместитель руководителя отдела стратегического развития Пак Чимин, все верно? — Чонгук словно издевался, улыбаясь, глядя на Пака. — Да… — понуро. — А это, — он продолжил представлять гостей, — господин Чхве Минсик, мой дядя и его невеста, госпожа Чо Аран. «Дядя и его невеста? Чимин, ты долбаёб…» — Прошу прощения за это, — Пак залился красной краской, кажется, даже под одеждой, так стыдно ему было. — Позвольте я покину вас, — протараторил он, стараясь не смотреть на гостей президента, быстренько поклонился, повторив: — Мне очень жаль, прошу прощения, — вновь поклонился и пулей вылетел из кабинета. — Мальчик мой, я и не подозревал, что к тебе так легко ворваться, позволь я займусь твоей охраной? — с усмешкой сказал Минсик. — И что за способы управления в компании, что ты так довел этого молодого человека? — Долгая история, дядя, — цокнул в ответ Чонгук. — Так время есть, нам с моей Аран любопытно. Правда, дорогая? — он ласково посмотрел в сторону женщины. — Весьма занимательная история, полагаю, — мягко произнесла она, и оба устремили взгляд на растерянного племянника. — Заместитель Пак! — послышался недовольный голос секретаря Ли. Чимин выскочил из кабинета и прижав собственным телом дверь, судорожно стал соображать, что же сейчас произошло и как он опозорился, лишний раз подкинув себе проблем. Она вновь обратилась к нему, ища внимания, но уже через секунду была обескуражена коротким: — Я облажался…