Небесное знакомство

Намджун всегда заботился о Чонгуке, и дело было даже не в просьбе Чхве. Он полюбил его как младшего брата и относился к нему соответственно. Чонгук во многом брал с него пример. Как к старшему, он обращался к Намджуну в трудные моменты жизни за советом, особенно часто это бывало вдали от дома. Они росли бок о бок и взрослели вместе. Еще с детства Намджун ничего не жалел для Чона, будь то игрушечная машинка, новая приставка или спортивное авто за несколько миллионов долларов. Потеряв все в юном возрасте, тем не менее Намджун никогда ни в чем не нуждался и всегда был готов уступить. Всегда, пока не появился Чимин. — Господин Ким, — к Намджуну обратился его человек по имени Бом. Он ведал безопасностью компании, в том числе следил за передвижениями ее ключевых лиц, одним из которых являлся президент Чон. Намджун давно держал все под контролем и при малейшей оплошности успевал разрешить ситуацию, а в крайних случаях — замести следы. При наличии странных поручений президента компании Намджуну незамедлительно докладывалось обо всем. Так, однажды Чон дал указание службе безопасности разыскать человека. Подобного Чонгук не делал ранее, поэтому Бом посчитал нужным сообщить об этом лично руководителю Киму. — Это информация о человеке, которого разыскивает президент Чон. — Он еще не получил ее? — уточнил Ким. — Нет, господин, — мужчина положил на стол руководителя флешку. — Хорошо, я сам отправлю ему. Пришли мне необходимые контакты для связи. — Сделаю, — поклонившись, помощник удалился из кабинета. Репутация компании являлась одним из ключевых показателей на мировой арене азиатских гигантов. После случая с коррупцией в американском филиале Намджун тщательно следил за тем, чтобы ничего более не могло навредить их будущим планам. Когда он узнал, что Чонгук ищет кого-то для личных целей и этот кто-то — молодой человек, он решил лично проверить и убедиться, что незнакомец впоследствии не станет для него проблемой. Однажды Намджуну пришлось разбираться с типом, который шантажировал компанию информацией о нетрадиционных предпочтениях Чонгука. Раздосадованный парень угрожал растоптать репутацию наследника ДжейДжейКей и передать в СМИ пикантные кадры с его участием. Позже выяснилось, что у шантажиста ничего не было, а он сам оказался обиженным поклонником, которому когда-то, где-то, на какой-то вечеринке отказал Чонгук, он даже не вспомнил его потом. Горе-воздыхателя удалось угомонить, однако Намджун с тех пор полагал, что некая осведомленность о личной жизни президента его прямая забота. Он покрутил флешку в руке и наконец открыл ее содержимое. Это был молодой человек двадцати четырех лет. Он обладал необычной, запоминающейся внешностью, белокурыми волосами, что являлось редкостью в офисной среде. Еще, что стало неожиданностью, он был одним из сотрудников ДжейДжейКей. Намджун не заметил, как просидел за разглядыванием собранной на Пак Чимина информации и его фотографий уже более часа. Зачем Чонгуку понадобился этот парень, Ким не знал наверняка, но решил вживую увидеть загадочного блондина. Появление руководителя Кима в отдаленном филиале компании на севере города было настоящим событием. Намджун встретился с директором филиала, обсудил с ним перспективы развития. Как того и хотел, он мельком увидел светлую макушку, проходя мимо стеклянных стен офиса, где находился Пак. Как оказалось, это был перспективный специалист, который не так давно зарекомендовал себя на конференции в Сингапуре. Намджун очень удивился, что не заметил его там, но сделать это в бесконечном потоке деловых встреч и ужинов было не так-то просто. В любом случае он узнал достаточно, чтобы заинтересоваться менеджером Паком. Намджун чувствовал себя конченным сталкером, уже вторую неделю сидя по вечерам в своем автомобиле напротив северного филиала и дожидаясь Чимина. Тот обычно засиживался на работе, а покинув офис, прогуливался пешком до остановки. Дальше на автобусе он доезжал до парка, где находилась смотровая площадка и, поднимаясь на самый верх, любовался вечерним городским пейзажем, а Намджун незаметно любовался им. Полагая, что зашел слишком далеко, он решил бросить свою слежку и, не заметив чего-то странного за Паком, оставить его в покое. Однако телефонный номер в его деле он изменил и зачем-то добавил несуществующие подробности о романтических отношениях молодого человека. Он отправил информацию Чонгуку с указанного электронного адреса и закрыл этот вопрос. Только вот, увидев привлекательного блондина вновь на корпоративе, познакомившись с ним лично и находясь так близко, что можно было прикоснуться, он захотел большего. Каково же было его удивление, когда Пак, стойко выдерживая провокации, сам явился к нему. Намджун ликовал, раскрывая перед ним свои хищные объятия. Но и Чимин оказался на редкость прытким зверьком, то и дело норовящим сбежать, вынуждая в итоге прозорливого Кима стать терпеливым охотником. С самого начала Чимин даже не подозревал, что попал в ловко расставленные сети Намджуна, который увлеченно заманивал доверчивую добычу в свое логово. Отпускать такую диковинку он совершенно не хотел, желая досыта насладиться им. Только вот ирония оказалась в том, что охотник сам попался в свой капкан. А когда опомнился, было уже слишком поздно. — Проходи, — открыв дверь своей квартиры, он впустил гостя, сразу же отмечая, что тот предпочел позвонить, нежели набрать известный ему пароль. — Ты явился позже, чем я ожидал. — Ты ждал меня? — бесцветно спросил Чимин и зашел внутрь. Его руки были спрятаны в карманы черного худи, надетого поверх спортивок того же цвета, а голову скрывал объемный капюшон. Чимин выглядел иначе. Он немного колебался у порога то ли собираясь с духом, то ли решаясь бежать отсюда сломя голову, но уже через мгновение оказался в гостиной хорошо знакомой квартиры. — Выпить не желаешь? — предложил Намджун и потянулся в бар за еще одним стаканом для виски, который, судя по бутылке, стоящей на небольшом столике около дивана, он уже пригубил. — Благодарю, не надо, — Чимин не знал, куда себя деть в этой огромной комнате. Сейчас она стала невыносимо крошечной. Намджун, напротив, не испытывал какого–либо дискомфорта и, сев обратно на диван, закидывая ногу на ногу, потягивал виски, смакуя крепкий напиток. — Присаживайся. В конце концов, это все еще я, Чимин. Не бойся, — тот настороженно взглянул на Намджуна и сел напротив на изгибе дивана. — Чем порадуешь? — не поворачивая головы в его сторону, спросил хозяин дома. Чимин молчал, раздумывая, с чего начать этот явно небыстрый и нелегкий разговор для обоих. Ранее он даже пытался разозлиться на Кима. Все это время с момента встречи с Наён он старался надумать повод, чтобы возненавидеть его. Но каждая такая попытка рассыпалась, не успев обрести формы. — Как давно? — несмело, но все же Чимин положил начало их конца. — Я знаю о вас с Чонгуком? — саркастично уточнил Намджун, а Чимин поджал губы, с силой прикусывая одну из них зубами. Физическая боль помогала ему не растерять последние крохи самообладания и не грохнуться перед Намджуном от собственного бессилия. — Может, для начала расскажешь мне, как давно ты его знаешь? Чимин даже возразить не мог, он чувствовал себя виноватым и полагал, что заслужил, даже если Намджун внезапно набьет ему морду. Лучше бы он избил его. Кажется, перспектива попасть в больницу, избегая моральных истязаний, не так уж плоха. Забавно, что подобная мысль не в первый раз приходит ему в голову. Он никогда не был готов к этой ситуации. Как оказалось, к ней вообще невозможно было подготовиться. Замечая, как маленький снежный кусочек откололся от вершины ранее принятых им решений, внезапных, порой необдуманных, Чимин беспечно надеялся, что как-нибудь все обойдется. А теперь гигантский ком, достигший подножия, расплющил его, окончательно придавливая тяжестью прошлых ошибок и заблуждений. За все приходится платить, вопрос в цене. На этот раз ему не откупиться. — Мы познакомились с ним около года назад, — церковь другая, а исповедь все та же. Что ж, Чимин вновь замаливает свои грехи, только черту или богу, он теперь и сам не уверен. — Я возвращался из Сингапура в первом классе, меня отправили первым классом, и там я познакомился с Чонгу… с господином президентом. — Все в порядке, со мной ты можешь не притворяться, говори как есть, — поправил его Намджун, продолжая расслабленно сидеть на диване и пить виски. — В тот день был шторм, и самолет совершил посадку на Чеджу. Нам пришлось переночевать на острове, тогда мы и сблизились, — Чимин погружался в воспоминания, впрочем, не углубляясь в подробности, не для Намджуна во всяком случае, а тот, как ранее Чонгук, собирал по кусочкам пазл, начиная теперь многое понимать. — Я поражен, Чимин, — выслушав проникновенный рассказ истории несчастной любви, Намджун даже немного забылся. Только в отличие от Чимина, он прекрасно знал, в каком моменте что-то пошло не так. Он знал, но не сожалел. Чимин, закончив свое покаяние, сидел молча, собирая на штанинах несуществующие катышки. — Любопытно, где же тот наивный паренек, что, так искренне веря, отбивал гимн нравственности? — с иронией спросил Намджун, припоминая разговор, в котором они не сошлись в вопросе «вынужденного обмана». — Как сейчас помню: «Ложь всегда остается ложью», — Намджун, цитируя слова Чимина, манерно водил бокалом в руке по воздуху, придавая своей речи театральности. — Знаешь, а я ведь поверил тебе тогда. Черт. Меня это зацепило, если хочешь. В итоге, к своему сожалению, я снова оказался прав. Закончив, Намджун вновь плеснул в свой стакан крепкого напитка и отпил его, медленно поджимая поочередно верхнюю и нижнюю губу. Он не смотрел на Чимина, все еще увлеченного своими штанами. Действительно, от того паренька ничего не осталось. Однако, даже так, Намджун не хотел отпускать. Заявившись к нему домой в ночь открытия «Баккары», он планировал порвать с ним. Но прежде он хотел помучить его, полагая, что Чимин обличит себя, сорвется и даст ему повод быть грубым и злым, как в тот вечер в Пусане, когда его чувства были выброшены на обочину, как букет белых калл. Только вместо обиженного на весь свет парня, растоптанного, униженного, он увидел своего Чими потерянным, расстроенным и таким несчастным, что первым порывом Намджуна было обнять его, успокоить и сделать все, чтобы он больше не выглядел так подавлено. А потом произошло то, чего Намджун надеялся избежать любой ценой, — «нам нужно расстаться». Всего три слова окончательно пробили дыру в его все еще страждущем сердце. — Мне так жаль, Джун… — долго не решаясь что-либо сказать после своего добровольного разоблачения, Чимин все же отважился. Понимание, что его в данном случае мало что оправдывает, било по мизерной надежде о снисходительности к нему. Но он хотел попытаться хотя бы попросить прощения. — Я поступил так гнусно, обманывая тебя и Чонгука, — Чимин наконец поднял глаза и виновато посмотрел на Намджуна. — Ждать прощения было бы с моей стороны наглостью. Но я хочу сказать, что был искренен с тобой все то время, что мы провели вместе. — Да, — Намджун не заставил себя долго ждать, — это было бы чересчур наивно, даже для тебя. Он поднялся со своего места, так и не взглянув на Чимина, и подошел к широким окнам, облокачиваясь на одну из рам. Постояв так какое-то время, он продолжил тоном отчужденным, не выражавшим ничего, что могло бы напомнить в нем прежнего Намджуна. — С этого момента ты должен кое-что уяснить. Для тебя больше нет «Джуна». Должно быть, ты возомнил себя особенным и неповторимым, что ж, в твоем возрасте простительна подобная блажь. Однако различай одну очевидную деталь: чтобы расстаться, нужно как минимум быть в отношениях, — на этом слове Намджун сделал паузу и усмехнулся так цинично и холодно, что у Чимина внутри засквозило леденящей стужей, отчего он невольно обнял себя руками, покрываясь мелкой дрожью. Он несмело взглянул в сторону мужчины, физически ощущая равнодушие, исходящее от него, словно и Чимина для этого человека больше нет. Намджун тем временем развернулся к нему лицом и мерно продолжил: — Мы с тобой просто трахались, заместитель Пак. Пожалуй, — он кивнул, точно соглашаясь с самим собой, — шлюха ты знатная. Сумел увлечь в постель сразу двух крупных игроков. Молодец, — эти колкие обидные слова вылетали из уст Намджуна с такой простотой и обыденностью, что, казалось, никогда ничего и не было между ними, кроме секса. Но в то же время в нем будто говорил совершенно другой человек, по крайней мере так хотелось думать Чимину, на глазах которого засверкали неумолимые слезы. Разговор развернулся на сто восемьдесят, и Чимин только сейчас осознал, с кем посмел тягаться. В этой негласной борьбе он как был всего лишь маленькой рыбкой, так ей и остался. А Намджун, вынеся свой вердикт, с безмятежным видом подошел к столу и, вновь налив себе виски, сел на диван, вопросительно глядя на Чимина. — Это же неправда, — Чимин даже не вопрос задал, а скорее пытался утешить свое растоптанное самолюбие. Намджун на этот раз промолчал, лишь безразлично отвернулся, будто и вовсе находился один в комнате. Чимин поднялся на ноги, медленно, но без усилий подошел к столу. Он позже сползет на пол по коридорной стенке, не в силах больше терпеть боль вперемешку с унижением, как только покинет квартиру руководителя Кима, а пока заставлял себя закончить то, за чем пришел сюда. Он вытащил из карманов худи две маленькие коробочки черного цвета, в них были кольцо и запонки, когда-то подаренные ему Намджуном. Он аккуратно положил их на стол и не глядя добавил напоследок: — Прощай, Джун, — развернулся и покинул его жилище. Намджун сидел бездвижно, лишь прикрывая дрожащие глаза после хлопка входной двери. «Прости, милый».

***

— Ну, не все так плохо! — бодренько презентовала свое впечатление о новом месте нахождения Чимина Сара и, ткнув Вонхо в спину, пошла дальше по нескончаемой лестнице вверх. — Кого я обманываю… — не пройдя и полпути, она с удрученным видом взглянула на друга. — Ты уверен, что тебя сюда не в ссылку отправили? — Вонхо не сдержал смеха, и Чимин, последовав его примеру, тоже расхохотался. Сара, недоуменно глядя на веселую истерику своих друзей, лишь недовольно фыркнула и, поправив рюкзак на спине, устало продолжила путь. — Это не такой уж плохой вариант, — уверил ее Чимин. — К тому же я сам изъявил желание отправиться сюда, — они наконец поднялись на вершину, откуда открывался вид на небольшую заснеженную деревушку, в которой теперь жил и работал заместитель Пак. После неприятных событий в личной жизни Чимин погрузился с головой в работу. С тех пор прошло несколько месяцев, и уже наступила зима. Все эти дни, недели он не давал себе ни на минуту уйти в раздумья, заполняя свободное время до отказа делами. Лишь бы не предаться унынию, Чимин, как сумасшедший, стал заниматься спортом, что помогало выбить последние остатки каких-либо ненужных мыслей из головы. Вонхо помог ему в зале освоить свой метод тренировок, с сожалением отмечая, что даже при соблюдении аналогичного режима Чимин так и не смог получить внушительных форм, как у него. Однако Чимин чувствовал себя обновленным внутри и резво кидался в новые увлечения. Одним из них стало оригами. Он часами мог смотреть ютуб-каналы, обучающие этому неспешному ремеслу. Он практиковал его в свободное время на работе, даже на собраниях не удерживался и ловко мастерил миниатюрные фигурки из отрывных стикеров. Особенно хорошо у него получались бумажные птицы, поэтому уже через месяц его жилище было усеяно этими хрупкими существами из белой бумаги. Часть из них даже украсила студию Сары в качестве гирлянд. Он так же попробовал масляную живопись, выжигание по дереву и другое творческое хобби. Увлекся лепкой из глины, что оказалось характерным, после этого его квартиру и студию Сары украсили еще и миниатюрные настенные тарелочки с разнообразным красочным орнаментом. Позже он пристрастился к танцам в стиле хаус и стал посещать знаменитую в Сеуле хаус-вечеринку, где единомышленники собирались каждый вечер среды и пятницы, чтобы погрузиться в ритмичные танцы в стенах большого старого кинотеатра, служащего теперь танцплощадкой. Он подружился там с небольшой компанией и порой вместе с ними по выходным проводил время на Хондэ, участвуя в уличных танцах. В офисе все осталось по-прежнему, в отделе царила благоприятная атмосфера. Он даже нашел общий язык с начальником Со, с которым однажды пришлось вместе провести неделю в командировке. Мужик тот оказался простым и открытым, любил выпить и поболтать. Рассказал Чимину о своих внуках, любимых дочках и жене, а еще, что всегда мечтал о таком красивом сыне как Чимин. Но это уже было после соджу, выпитого в огромном количестве, так что такие откровения остались в моменте их пьяной беседы. Что же касалось его личных бога и демона, они стали, как их прототипы, недосягаемы. Вот уж правда небожители. И как только раньше ему удавалось так часто с ними пересекаться. После произошедшего Чимин видел их однажды, во время ежегодного итогового совещания. Особо не вникая в доклады выступающих, он под столом собирал излюбленные бумажные фигурки, что помогало в тот момент не думать и не смотреть на своих бывших. Впрочем, они так же были мало заинтересованы его персоной, вот так в одно мгновение став совершенно посторонними людьми. Чимина это все еще ранило, но с каждой «фигуркой» боль притуплялась сильнее. Он понимал, что должно пройти время прежде, чем слова Намджуна перестанут бередить душу острием обидных воспоминаний, а равнодушие Чонгука — мучить сердце сожалением. Ему нужно было время прийти в себя, и как было бы здорово еще и исчезнуть отсюда на это самое время. Так думал Чимин, ежедневно въезжая на служебную парковку компании, а Вселенная будто услышав его мысли, подарила ему эту возможность. Уже давно ДжейДжейКей планировалось запустить масштабный развлекательный проект по типу корейского Диснейленда. Построить огромный увеселительный комплекс было решено вдали от города, желательно в местности с более чистым воздухом и гектарным размахом. Так, выбор пал на близлежащую территорию одной небольшой деревушки к северу от Сеула. Земля в этой местности неплодородная и была выставлена местными властями на продажу. В скором времени необходимо было подготовить начальный проект на местности, в том числе получить согласие всех жителей небольшого поселения, а также провести изыскательские работы с привлечением специалистов, чтобы в наступающем году начать строительство. Чимин, конечно же, вызвался добровольцем в сельскую глушь, даже готов был отстаивать эту возможность, хотя необходимости в этом не было, как и других желающих. Он довольно быстро собрал вещи, получил данные по проекту и, загрузив самое необходимое в свой Мерс, помчался навстречу неизвестности. Неизвестность себя не заставила долго ждать и предстала перед ним в самом неприглядном свете. Отсутствие дорог, плохой интернет, работающая через раз связь были цветочками. Он не мог поверить, что всего-то в ста с лишним километрах от Сеула можно было попасть в эру Чосона с соответствующими реалиями. Некоторые из жителей деревни даже носили ханбоки. Поселение выглядело как декорация к историческим фильмам, состоящая из традиционных корейских домов — ханоков. Его небольшой ханок стоял на отшибе, а добираться от него до ближайшего цивилизованного супермаркета нужно было около получаса езды и большую часть по бездорожью, что только увеличивало время в непогоду. Кстати о ней. Погода в этой местности была такая же непредсказуемая, как здешний ландшафт, который чуть не угробил Чимина несколько раз, пока тот не приноровился к возвышениям, ямам, скрытым под свалом дикого сена, и множеству лестниц. Последнее для Чимина было сродни пытке. Он не любил длительные пешие прогулки, но с учетом отсутствия нормальных дорог на его машине особо не разъездишься, а передвигаться надо было. Вот и сейчас, встретив друзей на железнодорожной станции, он повел их местными закоулками и неизбежной лестницей, которая вела в деревню. — С ума сойти, вот это я накачала ноги, — выдохнула Сара и скинула рюкзак с плеч. Парни последовали ее примеру, поставив свои сумки рядом. — Так вот значит где ты сейчас живешь, — с нескрываемым восторгом произнес Вонхо и широко расставил руки, вытягиваясь всем телом, потом наклонился к земле, сорвал засохшую травинку и, зажав ее между зубами, подмигнул Саре, которая усмехнулась и сорвала еще одну, повторяя за Вонхо. — Во-о-он там одинокий домик видите? — Чимин указал ребятам направление и проследил за их взглядами. — Нам туда. — Звоните в Убер, я больше не ходок, — с серьезным лицом сказала Сара и плюхнулась на спину, раскидывая руки на земле. Парни на это только посмеялись и забрали у нее рюкзак. Поочередно неся его, они все-таки добрались до места. Заварив рамен, поджарив мясные колбаски и достав из сумок пиво с соджу, они накрыли перед домом небольшой раскладной стол и, вытащив на улицу стулья с одним креслом, наслаждались отдыхом, можно сказать, на природе. — Поначалу было непривычно, — Чимин делился впечатлениями от первого времени проведенного здесь. — Я тоже, как ты, умирал от местных тропинок, — он, улыбнувшись, посмотрел на Сару, — но привык. Зато попа орех, гляди, — он шутя поднялся и продемонстрировал свои ягодицы, обтянутые в джинсы, на что сразу же получил звонкий шлепок от Вонхо, и все трое рассмеялись. — Сколько ты тут уже находишься? — спросил Вонхо, сбивая камушком построенные из других небольшие пирамидки. — Второй месяц пошел, — Чимин потянулся в ящик за бутылкой с пивом и одну подал Саре, с блаженным видом развалившейся в кресле. — Одиноко, наверно, в такой глуши. Не скучаешь по Сеулу? — спросила она. — Ну…— Чимин задумался. — Тут душевно. Народ добросердечный. Я подружился с местным главой, он такой чудной дядька. Таскает меня каждую неделю на рыбалку и это несмотря на то, что я ему однажды лодку чуть не утопил и пару раз случайно опрокинул весь улов в воду. А после тащит в местный ресторанчик, куда относит пойманную рыбу и устраивает там вечер с песнями и плясками. Даже сцену организовал для творческих номеров. Когда узнал, что я танцую на пилоне, швабру мне всучил в руки и сказал: «Импровизируй». У нас, говорит, народ не знает что это такое, рад будет всему. Осчастливь, говорит, наших дам. А я что, станцевал для очаровательных тетушек самый жаркий танец со шваброй и полы заодно помыл, — на этой части Вонхо с Сарой тихонько рассмеялись, представляя эту картину. — Теперь это выступление гвоздь местной развлекательной программы, между прочим. Его всегда в конце требуют. Очень практичные люди, — по-доброму усмехнулся Чимин. — Так что тут по-своему весело, да и некогда заскучать. Но мне нравится. Первым человеком, с которым Чимин познакомился на новом месте, был Ким Сокджин. Тридцативосьмилетний глава деревни, общительный весельчак сразу приглянулся Чимину. Добродушный мужчина помогал ему обжиться в доме, познакомил с местным укладом и жителями деревни. Часто лично способствовал удачным переговорам с местными о согласии на строительство парка. Он считал, что парк привлечет в деревню новые силы и свежую кровь, что, конечно же, помогло бы ей развиваться и процветать. А Чимина, как доброго вестника, сразу взял под свое крыло. Сокджин показал ему здешние земли, частенько брал на рыбалку и даже научил готовить уху на природе. Он почти каждый день захаживал к нему и не давал сидеть без дела. Местным Чимин тоже полюбился, и ему самому нравилось непринужденное общение с простыми людьми, к которым он за это время прикипел душой. Постепенно его невидимые раны затянулись, а прошлое перестало угнетать, он и не заметил, что снова стал улыбаться, как прежде. — Звучит здорово. Как будто в отпуске здесь, выглядишь отдохнувшим, — сказал Вонхо, повернувшись к Чимину, когда тот достал и для него бутылочку. — И чувствую себя так же, — с безмятежным видом ответил тот и потянулся, издавая протяжный звук. На дворе уже декабрь. К вечеру на улице становилось заметно прохладнее, и ребята, когда солнце скрылось из виду, переместились в дом. — Скоро Рождество, кто чем займется? — поинтересовался Вонхо. — Мы с ребятами устраиваем в студии рождественскую вечеринку, — ответила Сара. — Присоединяйтесь и вы оба? — предложила она. — Я за, — сразу же согласился Вонхо и с улыбкой взглянул на обрадованную Сару. — Я поеду в Пусан, хочу провести время с семьей на Рождество, — ответил Чимин. — А потом в Сеул, — ребята на это переглянулись и, довольные новостью, предложили выпить за скорое возвращение друга. — Слушайте, раз уж вы тут, может, завтра на экскурсию? — предложил Чимин. Сара хлопнула в ладоши, немедленно соглашаясь. Вонхо закивал, разминая ноги. — Познакомлю вас с местными. Вам понравятся здешние вечеринки, — ребята тут же вспомнили про танцы с шваброй и засмеялись, продолжая болтать в атмосфере душевного уюта, разместившись на теплом полу ханока. Это была чудесная поездка.

***

Закончив дела в деревне, Чимин, как и планировал, на Рождество отправился к родителям. Перед возвращением в Сеул ему захотелось побыть в кругу семьи, к тому же это было первое Рождество с ними за минувшие пару лет. Семейство как всегда собралось дружной компанией за большим столом в ресторане. Они обсуждали последние события, рассказывали о новых достижениях Хэин в ресторанном бизнесе и о том, что с ее предпринимательской жилкой и напором они открыли второй ресторан на другом конце города. Дел стало еще больше, теперь она с Дахён хлопотала там, обучая команду и готовясь к запуску третьего ресторана-закусочной, для размещения в деловом районе Пусана. Чимин радовался за сестру и ее успехи, а также семейный бизнес, который начинался с крохотной комнатушки. Он был горд, но еще потрясен, когда узнал, что с рестораном уже как несколько месяцев подписан эксклюзивный контракт с «ДжейКо» на поставку их фирменной продукции. — Мой сынок дома! — Бансок раскинула руки, заключая Чимина в объятия. — Мы так соскучились по тебе, — причитала она, тиская любимого сына. — Я недавно был здесь, — ответил он, с прищуром улыбаясь, а матушка тут же подхватила: — Да помню я, дорогой мой, как же забыть. Кстати, твой друг господин Чон не приедет? Улыбка Чимина тут же сползла. Бансок сразу же добавила, что пошутила, что мол у такого важного человека должно быть дел полно и что-то еще говорила, а Чимин задумался о своем, не особо вникая в щебетание матери. Из головы совсем вылетело, что последний раз он был здесь с Чонгуком и только сейчас осознал, как многое в этом месте теперь напоминало о нем. Впрочем, долго думать об этом не дал младшенький семейства. Чимин увидал маленькие ножки и, присев на корточки, уже встречал милого малыша Хана, который, что-то мыча, уверенно вышагивал к своему дяде. — Все же качество этой приправы вне конкуренции, — отметил Джунсу, ненавязчиво хвастаясь перед сыном баночками и бутылочками от «ДжейКо», в изобилии стоящими на полках ресторана. Стать представителями этого бренда в ресторанной индустрии престижно, однако не всем, даже популярным заведениям, удавалось заполучить такую привилегию. В Пусане, к слову, семья Пак была единственной, удостоившейся этим партнерством. Поэтому не упомянуть лишний раз и не испытывать гордость за это Пак старший просто не мог. Впрочем, как и все семейство. Чимин удивленно осмотрелся и только теперь заметил многообразие дорогостоящей продукции, аккуратно заполнившей большую часть декоративного и не только пространства ресторана. — После твоего отъезда с нами связался человек господина Чона и обсудил детали сотрудничества. А уже вскоре приехали представители «ДжейКо» и подписали все бумаги, — рассказала Бансок. Чимин слушал и не понимал, в чем дело. Во-первых, он был уверен, что обещание Чонгука просто пьяные бредни. А, во-вторых, даже если не так, разве после того, что произошло между ними, стал бы он это делать? Что-то не сходилось. — Как мы поняли, твой друг очень важный человек. Поблагодари его обязательно, как вернешься в Сеул, — наказывала племяннику Дахён. — Верно, верно, — подхватил отец Чимина. — Обязательно передай, что мы всегда будем рады ему. И накорми вкусным ужином. А лучше привози к нам, мы сами накормим. — Да, да, приезжайте в следующий раз вместе, — закивала Бансок. — И все в порядке? — не обращая внимания на восторженные слова родных, недоуменно спросил Чимин. — В каком смысле? — Бансок удивленно взглянула на сына. — Вы так и сотрудничаете с этой компанией? Никаких проблем или неудобных условий? — Конечно, сотрудничаем. Все хорошо. У нас контракт на пять лет, — теперь Чимину стало понятно: обязательства по срокам. Чонгук же не мог предвидеть скорого расставания. Но что ему мешало приказать расторгнуть контракт сразу после произошедшего между ними? Так странно. Зачем ему это? — А когда вы подписали бумаги с «ДжейКо»? — все еще разбираясь для себя в ситуации, переспросил Чимин. — Ну… — Бансок задумалась. — В конце сентября, — вмешалась Хэин, отвечая на вопрос брата, — мы начали сотрудничество с «ДжейКо». — Вот как… — Чимин не понимал. С наступлением осени их ничего больше не связывало. Это было решением Чонгука, но почему, несмотря ни на что, он сделал подобное для его родных? Ему не сказал. Втихаря за спиной провернул делишки с его семьей. Вот ловкач. Что он задумал? Опять развлекается своими президентскими возможностями? «Это же так легко, бла-бла-бла…». Но, судя по реакции родных, никаких подводных камней в этой сделке не было. Более того, все семейство, кажется, обожало его, как раз сейчас вспоминая этого прекрасного человека, любимого друга семьи, чуть ли не нового ее члена — господина Чона: долгих лет ему жизни, процветания и прекрасной невесты. На последнем их пожелании родные как раз подняли за него тост, Чимин криво усмехнулся и принялся пить не чокаясь, а Хэин вдруг добавила: — Или жениха! Чимин тут же поперхнулся, обливаясь своим напитком, а за столом воцарилась тишина. Все недоуменно посмотрели на Хэин. Чимин вопросительно. А она пожала плечами и, невинно улыбнувшись, сказала: — Кто знает? Муж Дахён, по обыкновению молчавший за столом и только обильно выпивавший, вдруг громко засмеялся, и, к удивлению остальных, добавил: — Этих столичных красавчиков? И то верно! — неожиданная вставка самого неразговорчивого члена семьи вмиг разрядила обстановку. Сразу же Бансок подхватила: — Главное, чтобы человек был хороший! — с этим все согласились безоговорочно и снова чокнулись рюмками, желая всего самого наилучшего «другу» Чимина. «Замечательно просто». Знали бы они, как их сын обошелся с этим «прекрасным человеком», по головке не погладили бы, думал про себя Пак, стоя на улице возле ресторана. Пошуршав пакетиком в руке, он достал приготовленное его тетушкой имбирное печенье в виде человечка. Стало тоскливо. Он неспешно откусывал части песочной фигурки. Когда в руках осталась только голова с улыбающейся рожицей, Чимин посмотрел на нее и спросил: — Эй, господин Печенька, что вы задумали? Вы это сделали ради меня? — могло это значить, что Чонгук все еще испытывал к нему чувства и так затейливо проявлял их? Но не проще ли позвонить? Хотя куда, Чимин ведь номер сменил. А может, он надумывал причину там, где ее нет? Чонгук мог увидеть в бизнесе его семьи перспективное партнерство или просто был благодарен за когда-то оказанное гостеприимство. Он прекрасно помнил, как Чонгук тепло отнесся к его родителям, и это было взаимно. Так, может, это его благодарность, а не любовный звоночек? Определенно, теперь этот вопрос не даст Чимину покоя. А печенье вкусное.

***

— Я тебе так скажу, — указательный палец Ханыля то и дело взмывал и опускался на уровень носа Минхёка, внимательно следящего за ним. — Ему не стоило уезжать! Надо было мелькать перед глазами, напоминать о себе каждый день! Такие люди, как господин Чон, на дороге не валяются. Понимаешь? — Не надо так, Хани, не напирай, — Минхёк заботливо положил руку друга на стол и вложил в нее сушенного кальмара. — Наш Чимини, знаешь ли, тоже не лежачий полицейский, и не будильник, чтобы напоминать о себе каждый день, — он по-братски приобнял Чимина за плечи. Тот уже некоторое время сидел молча, неспешно похлебывая пиво, и безучастно наблюдал, как его друзья спорят между собой. Причиной спора являлся их «непутевый» друг. Все это, разумеется, под соджу с пивом и вполне себе хорошее настроение. — Я все понимаю, плохой опыт в прошлом. Но в этот раз все иначе. Кто у нас сплоховал, а-а? Его побег только подтвердил вин-у-у. Как ты не понимаешь, Хё-ёк? — Ханыль раздосадованно вцепился зубами в кальмара. — Ну не-е-т, наш Чимини не виновен, — Минхёк отрицательно замотал, гладя Чимина по голове. — Он ведь по факту ничего плохого не сделал. Поэтому побегом это не назвать. Он в командировку отправился, верно? — Минхёк икнул и посмотрел на Чимина. — Может, в этот раз я и убежал, — от хмельной тяжести Чимин грузно кивнул, тыча пальцем в Ханыля. — В чем-то он прав. Но что я, по-вашему, делать должен был? Меня четко и ясно попросили «вон». — Э-э-йих, — гладившей только что рукой Минхёк ткнул Чимина по голове: — Надо было поговорить с ним, дубина, — не выдержал он и перешел на сторону напарника, — упасть в колени, люблю, не могу, только тебя, говорить. Вот прям как Хани своей последней пассии после поцелуя с другой! — лицо Ханыля от слов друга слегка вытянулось, но он все равно кивнул, а Минхёк, на секунду зависнув, с досадой заметил: — Хотя, она ж тебя после этого и прогнала… — парни задумчиво покачали головами и чокнулись рюмками. — За верность! — Чимин на это усмехнулся и присоединился к тосту. Они выпивали в одном из баров Пусана. Друзья поинтересовались о «коллеге» Чимина, и он рассказал все как есть, нехило так шокируя некоторыми подробностями. После нескольких бутылок парни пришли к нехитрому умозаключению, что Чонгук просто идеальная пара для их друга, и вообще лучший гей-президент страны. Чимин даже не удивился, все еще помня оду своей семьи, посвященную Чонгуку. А парни наперебой стали предлагать варианты по воссоединению с ним. Даже подумали арестовать того и держать в изоляторе, пока они как следует не поговорят обо всем. Чимин к этому отнесся с юмором, на деле все было гораздо сложнее, нежели в устах друзей. Вот у них все шло по плану. Их повысили из патруля переведя в следственный отдел, и поставили напарниками, как они всегда мечтали. В первом своем деле уже вскоре добились успехов и взахлеб рассказывали, какими крутыми были при задержании бандитов после долгого преследования, прям как в остросюжетных боевиках. Минхёк начал встречаться с девушкой, которая ему давно нравилась, и поделился планами на женитьбу. Ханыля недавно снова бросили из-за врожденной любвеобильности. Он ворчал, что скоро его напарник превратится из боевого пса в домашнюю животинку, отрастившую пузо, и он останется совсем один. Минхёк на это с улыбкой отнекивался, говоря, что не со зла Ханыль такой, а от любовных неудач. Вот повстречает ту самую единственную, влюбится по-настоящему, тогда по-другому заговорит. Парни дружно посмеялись, а еще после двух бутылок соджу начали вспоминать школьные годы. Время в Пусане промчалось незаметно, и Чимин в отличном настроении уже вернулся в Сеул. В офисе он узнал, что руководитель Ким уехал из страны. По словам коллег направился он в Европу по делам компании. Мысли о Намджуне более не волновали, однако в глубине души Чимин почувствовал облегчение. Удручало, что и Наён отправилась вместе с Кимом в качестве личного помощника. Без нее офис вновь опустел. Перед отъездом в деревню он узнал о ее чувствах к Намджуну. Ему следовало догадаться об этом раньше, но он был слишком увлечен своими переживаниями. — Я должна тебе кое в чем признаться… — в последнюю их встречу Наён решила рассказать о своих истинных мотивах. Она ждала его в баре недалеко от офиса с початой бутылкой соджу. Чимин был за рулем, поэтому ограничился простой водой, — В тот вечер, когда мы выпивали в баре, я рассказала тебе про руководителя Кима не просто так, — она говорила спокойно, но в ее тоне чувствовалась вина. — Мне нравится он. Понравился с первого взгляда, когда только устроилась стажеркой, — призналась она наконец, кивнув официанту о повторе соджу, — Хотя Намджун и не ответил на мои чувства, но он помогал мне, и не раз. Мы хорошо ладили, поэтому я всегда надеялась, что у нас могло бы что-то получиться. Но потом появился ты. Его интерес к тебе я заметила сразу, еще и эти слухи. Я хотела верить, что это всего лишь слухи, — она замолкла ненадолго, украдкой посмотрела на Чимина и, выпив еще для храбрости, продолжила: — А когда увидела вас двоих, была настолько шокирована и огорчена, что даже не смогла поговорить с тобой. Вместо этого я просто уехала, так вовремя поездка подвернулась… Я тогда оставила мысли о нем, но, узнав от Намджуна, что у тебя есть кто-то еще, я подумала, что это мой шанс. Я захотела, чтобы вы расстались с руководителем Кимом, понимаешь? Наверное, я поступила подло, прости меня Чимин, но я не жалею, — она вновь посмотрела на него уже более пристально и с уверенностью в голосе договорила: — Я сделала это намеренно, и теперь, когда он свободен, я хочу попытаться завоевать его сердце. Я люблю его, Чим. Чимин молча слушал, глядя на свой стакан. Наверно странно, но он совсем не злился на подругу и даже позавидовал ей, ведь она была способна бороться за свои чувства в отличие от него самого. Может, друзья были правы, и ему тоже стоило попытаться тогда? — Я не виню тебя, Наён, — он поднял на нее понимающий взгляд и с теплотой в глазах улыбнулся. — Если Намджун тот человек, с кем ты будешь счастлива, то тебе не за что извиняться. — Ты правда не злишься? — с недоверием переспросила она. — Правда, — и это действительно было так. Чимин прекрасно понимал, почему она скрывала все это время свои чувства, он сам недалеко от нее ушел. Что же до Кима, Чимин нашел в себе силы понять его. Он был уверен, что тогда в Намджуне говорила глубокая обида и задетое самолюбие, но не он сам. Он не лгал о своих чувствах, а Чимин простился с ним и простил, когда покинул его квартиру в последний раз. А вот чего он до сих пор понять не мог, так это мотивов Чонгука. Близился ежегодный корпоратив, и Чимин принял решение выяснить обо всем у него лично. Он не хотел показаться навязчивым, поэтому случайная встреча на официальном мероприятии с его вполне себе оправданным присутствием там выглядела бы вполне резонно. Что ж, план сам собой нарисовался, и осталось только подготовиться. Первым делом он отправился к своему стилисту, который при виде отросших черных корней, что являлось по его мнению катастрофой по меньшей мере планетарного масштаба, тут же принялся спасать голову любимого клиента. Не каждый день к нему захаживали стильные клерки с белой шевелюрой, поэтому на предложение отстричь и оставить природный цвет волос он ответил категорическим отказом и начал творить. Чимин глазам не верил, глядя на свое отражение. Его волосы стали еще светлее, но в то же время мягкими и шелковистыми, в пору в рекламе шампуня сниматься. Каскадная стрижка с удлиненной челкой делала его лицо более юным и даже чересчур миловидным. Ну модель! Звезда! Корейский Брэд Питт! Стилист и его коллеги, со свойственной творческим людям манерой преувеличивать, восторженно восхваляли обновленный образ Чимина, что ему, конечно же, подняло настроение. В деревне было хорошо, но все-таки он чертовски соскучился по столичному лоску. Посетив пару брендовых магазинов, он приобрел наряд на вечер и, уже стоя перед зеркалом в день «х», довольный своим видом, поправлял бабочку на шее. Для банкета он выбрал классический вечерний наряд. Это был черный сатиновый смокинг с шелковыми лацканами, белую сорочку под ним украшала изящная черная бабочка, а манжеты — бриллиантовые запонки, подарок себе любимому на новый год. На ногах блестели лаковые туфли, гармонично сочетаясь с элегантным образом, завершал который глубокий, теплый аромат древесного парфюма с неназойливой ноткой сладости. Еще раз окинув себя взглядом, Чимин довольно кивнул своему отражению и покинул квартиру.

***

В этом году ежегодное торжество проводилось в стенах европейского ресторана. Его роскошные залы в стиле ампир украшали сервированные столы с замысловатыми закусками молекулярной кухни, дорогое шампанское и шикарные букеты живых цветов. Слух гостей ласкали мелодии мировых классических произведений, исполняемые музыкантами, одетыми на европейский манер начала девятнадцатого века. Чимин, с интересом прохаживаясь по залам ресторана, разглядывая интерьер и гостей, с улыбкой кивал приветствующим его людям, кого-то из них он знал лично, кого-то видел впервые. Хотя для него мероприятие подобного масштаба было не в новинку, внутри он испытывал нечто сродни трепету. Конечно же Наён сейчас не хватало. С ней было бы куда веселее, нежели бесцельно слоняться с шампанским в руках, то и дело ощущая на себе прилипающие взгляды. Яркий образ Чимина, спасибо стилисту, не оставил его без внимания. Кто-то незаметно перешептывался, с неприкрытым изумлением обсуждая белокурые волосы, что было редкостью в деловой сфере; кто-то отмечал безупречную фигуру и элегантный костюм из модного дома. Чимину это льстило. Он тешил свое самолюбие после длительного затворничества в сельской глуши, что только множило его светский азарт, и он определенно наслаждался, с удовольствием общаясь с другими гостями, непринужденно шутя и смеясь. В общем, окунулся в мероприятие с головой. — А вот и мой прекрасный принц! Каков красавец! Пойдем, пойдем, — послышался звонкий голос Кёнвона. Мужчина по-отечески приобнял Чимина за плечи и подвел его в свой круг. В нем были руководители филиалов, в том числе региональных, в основном мужчины солидного возраста, простые и приветливые. Кёнвон хвастался, как ему повезло с молодым замом, еще и холостым, намекая на свидания вслепую для дочерей, и знакомил его с каждым из присутствующих. Непринужденная беседа в дружелюбной компании Со помогла скоротать время пока гости не стали стекаться в большой зал, где была установлена сцена и по традиции должны были выступать первые лица компании. Чимин направился вслед за толпой. На сцене в окружении нескольких мужчин стоял Чонгук. Как всегда одет с иголочки, ухожен и элегантен. Похорошел. Волосы подстриг, ему шло. — А-А, — ведущий убедился в рабочем состоянии техники и кивнул помощнику, что можно начинать. Чонгук сидел расслаблено позади выступающих, он смотрел то на них, то отводил взгляд куда-то в сторону, глазами окидывая зал. Он был таким красивым, что Чимин не мог оторвать от него взгляд ни на минуту, понимая, что безумно соскучился. Наконец ведущий поблагодарил последнего выступающего и пригласил в заключении к микрофону президента Чона. В зале раздались аплодисменты, а у Чимина внутри громыхало сердце. Чонгук говорил сдержано. Он поздравлял всех с окончанием еще одного продуктивного года, с успешным американским проектом и другими достижениями усердной работы всех сотрудников компании. Зал снова разразился громкими аплодисментами, а президент Чон, пожелав присутствующим приятного вечера, покинул сцену. — Чимин, мальчик мой! — меньше всего Пак ожидал здесь встретить дядю Чонгука. Он обернулся на голос и увидел радостное лицо господина Чхве, рядом сияла его прелестная уже супруга Аран. Они приблизились и поприветствовали его. Он виновато улыбнулся в ответ, вспоминая, как исчез с их помолвки, так и не попрощавшись, даже не по-английски, а по-копперфильдски — на глазах. Ему стало совестно. Но, судя по добродушной реакции супругов Чхве, они совершенно не придали этому значения, и Чимин вскоре расслабился. — Господин Пак, рада снова видеть вас, — Аран протянула руку и мягко пожала его ладонь. — Я тоже очень рад, — искренне ответил Чимин, а следом пожал руку Минсику, — но что вы здесь делаете? — удивился он. — Ох, милый мальчик, это и мой праздник тоже, — с улыбкой ответил Минсик. — Все же я один из главных акционеров, — он подмигнул Чимину, а тот потупил взгляд, ну конечно, так предсказуемо. Минсик вспомнил про подарок Чимина на их помолвку и еще раз поблагодарил его. Он уверял, что это было одно из самых незабываемых и приятных приключений для них с Аран, а заметив, что Чимин посмотрел на их пальцы, с удовольствием оповестил о недавно состоявшейся свадьбе и положении супруги. Чимин поздравил супругов, и они выпили за встречу. Конечно же спиртное пили только мужчины, а дама сок. Какое-то время давние знакомые увлеченно беседовали. Чхве подробнее рассказал о поездке влюбленных, Чимин — о длительной командировке и своем опыте в рыбалке, на что Минсик взял с него обещание и с ним как-нибудь порыбачить. Аран спросила почему он ни разу не заглянул в «Баккару» с тех пор как было открытие, уточнив, что будет ему очень рада. С тех пор… Столько всего произошло с их последней встречи. Удивительно, что эти люди все еще помнят о нем. Наверное, Чонгук ничего не рассказал дяде о произошедшем. Оно к лучшему. Было бы неловко, знай они обо всем. — Кстати, а где Чонгук? — внезапно спросил Минсик, чем ввел в ступор. Чимин заметно растерялся. — Что? А вы разве не вместе? — со свойственной ему непосредственностью уточнил он, получая от Аран настойчивое сжатие плеча… Ранее. Незадолго до отъезда Намджуна в Европу — И ты здесь, — недовольно пробурчал Чонгук, войдя в тренажерный зал, где уже какое-то время занимался Намджун. Это был частный спортивный клуб компании с выделенным временем для каждого ВИП-клиента. Такими являлись и Чон с Кимом. Они часто тренировались вместе, когда находились в Сеуле, по крайней мере раньше тренировались. После произошедшего с Чимином они свели свои встречи к минимуму, более того, предпочитая общаться через помощников. Юношеская обида или мужской гнев в них затаились, но оба не желали делать первый шаг и говорить о произошедшем. — Господин Чон, прошу сюда, — к нему сразу подскочил личный тренер и попросил пройти к тренажерам на другом конце зала, подальше от Кима и его тренера, для удобства. Чон уже пошел за ним, но что-то заставило его остановиться и сказать: — Сегодня я хочу начать с этого, — указывая на тренажер рядом с Намджуном, он подошел и со всей силой своей массы плюхнулся на сидушку. Даже тренер Кима почувствовал нездоровую атмосферу, воцарившуюся в мгновение ока вокруг этих клиентов. Намджун незаметно покосился на него, но, ничего не говоря, продолжил упражнение. Только дело было в том, что когда он закончил, следующим на очереди должен был стать тренажер, на котором до сих пор восседал Чонгук, яростно качая руки. Намджун оценивающе посмотрел на него и, сказав своему тренеру, что вернется к этой фазе чуть позже, пошел к следующему тренажеру, что также был в паре с другим по совокупности упражнений. — Господин Чон, вы позволите? — осторожно обратился к нему тренер, все еще пытаясь увести его в свободную зону, но тот, с грохотом опустив увесистый груз утяжелителей, встал и стремительно направился в сторону Намджуна, вновь занимая его очередь, усаживаясь рядом. — Все в порядке, — не обращая внимания на разгоряченного Чонгука, Намджун с мирным видом поднялся и направился в другое место, а когда приблизился к следующему тренажеру, то в момент был отодвинут Чонгуком, который, чуть ли не пихая его своими бедрами, уселся вместо него. — Теперь здесь, — сказал он беззаботно и натянуто улыбнулся тренеру. Тот лишь с растерянным видом только и успевал, что следовать за своим невменяемый подопечным. Намджун вздохнул, слегка напрягая челюсть, но все еще никак не реагируя, кивнул своему тренеру. Они отошли в соседнюю зону под пристальным взглядом Чонгука. Он недовольно поднялся на ноги, ставя руки по бокам, и следил за Намджуном. Тот как ни в чем не бывало готовился к поднятию штанги и уже хотел взять ее в руки, как и тут его опередил Чонгук. Он внезапно подскочил и, отпихивая его всем телом, сам схватился за штангу, тягая неожиданно большой вес. Все его лицо выражало, что чё-т поспешил, но он не мог отступить и позволить Намджуну спокойно продолжать тренировку, в то время как сам испытывал потребность разобраться с ним здесь и сейчас. — Смотри не надорвись, — лишь безучастно сказал Намджун и уже хотел уйти, как тут же услышал за спиной грохот железа. — А то что? — Чонгук выпрямился и кинул ему вслед. Намджун остановился и развернулся к нему лицом, недоуменно глядя. — Ничего, — ответил он, пожимая плечами. — Это явно не твоя весовая категория, — объяснил он, кивая на штангу. — Продолжишь делать вид, что ничего не произошло? — Чонгук все-таки не выдержал и нарушил их долгое молчание о Чимине. Тренеры тем временем, чувствуя, как стремительно накалялась ситуация, меленькими шажочками отходили к железу и убирали опасные предметы подальше от конфликтующих гостей. — А что произошло? — монотонно спросил Намджун, чем еще больше вывел из себя Чонгука. — Ах, да, кажется, догадался. Кто-то за моей спиной увел моего человека. Дай-ка подумать, это же ты. — Да ладно! Я никого не уводил! Да даже если так, почему ты молчал все то время, что вы встречались? — негодовал Чонгук, подходя ближе. — А что я должен каждому рассказывать о своей личной жизни? — Намджун тоже сделал шаг, и они оказались на расстоянии вытянутой руки. — Я сказал тебе сразу, что он мой, но тебе видимо плевать на слова твоего дорогого хёна. Тебе же всегда хотелось иметь все, что было у меня, — язвительно процедил Намджун, напоминая эпизоды из их детства, когда Чонгук все повторял за старшим, в том числе в наличии игрушек и различных гаджетов, а если чего-то ему достать не удавалось, Намджун всегда уступал. Конечно, со временем это прошло, но почему бы не вытащить досадные воспоминания сейчас, когда они, кажется, впервые с тех пор устроили «взрослые» разборки. — Хён, — растерянно произнес тот, чувствуя укор в свой адрес. — Ой, да брось! Теперь вдруг «хёном» стал? — театрально махнул рукой Намджун, чувствуя, как и в нем поднималась обида, что он упорно унимал все это время. — Знаешь, я ведь даже не виню его, но ты! Впервые попросил тебя не лезть, отступить и что в итоге? Весело вам было в Пусане? — Что? Ты знал? — удивился Чонгук, быстро обдумывая услышанное. — Ты следил за нами? — с подозрением спросил он, сердито сдвигая брови, и уже хотел схватить Намджуна за ворот футболки. — А то как же! — вспылил в ответ Намджун с истеричным смешком. — Я был там, у ресторана его семьи! Все, отвянь от меня! — он отмахнулся и намерился уйти, не желая больше продолжать этот неприятный, а главное уже бесполезный разговор, но почувствовал крепкую хватку на своем плече. — Так это твоих рук дело? Ты специально притащил Луань в клуб? — Чонгук резко развернул Намджуна к себе и пристально посмотрел ему в глаза. Он начал понимать, что все те события в «Баккаре» не случайность, а скорее чей-то коварный план. — Я просто предложил ей присоединиться к нашему торжеству, — медленно говорил он, приближаясь к лицу Чонгука. — А еще хотел познакомить с Чимином. Даже забавно, что вышло в итоге, как я и ожидал. Трусишка Пак просто сбежал, — Намджун издевательски тянул каждое слово, в конце концов растягивая губы в злорадной ухмылке. — Подонок! — Чонгук долго думал, что же произошло тогда и почему все так нелепо вышло. Он злился на Чимина за то, что тот скрыл, не доверился и убежал в конечном итоге, а оказалось не обошлось без Кима, который мастерски умел манипулировать чужими судьбами. Чонгука не покидала мысль о том, что Намджун мог знать о них с Чимином намного раньше. Такое подозрение закралось в его голову, когда он по ошибке отправил письмо Киму на электронный адрес, с которого ранее получил письмо от человека, собиравшего на Пака сведения. И с него ответил Намджун. — Ты знал все с самого начала, верно? Ну конечно, ты же всегда знаешь обо всем! Намджун не успел что-либо ответить, с неверием глядя на Чонгука, который уже замахнулся. Ким будто в слоумо наблюдал, как чонгуков кулак движется по направлению к его носу. Разве что прищурившись и слегка отвернувшись, он спас свой профиль, однако от неожиданности свалился на пол, свирепея с каждый секундой. — Ах ты щенок! — он тут же поднялся и, яростно глядя на своего уже соперника, не церемонясь, двинул ему в ответ, вынуждая упасть на маты, заботливо и незаметно пододвинутые тренерами, которые в шоке переглядывались и в панике думали, что делать дальше. Вроде как вмешаться, а вроде как не чужие люди повздорили, зачем лезть под горячую руку. — Давно надо было преподать тебе урок, наглец! — Намджун наклонился, взяв за грудки Чонгука, и замахнулся вновь, но тот его повалил, и они оба, оказавшись на полу, устремили друг на друга пылающие огнем гневные глаза. Тяжело дыша и глядя с ненавистным прищуром, они словно по сигналу, как только включилась музыка в соседнем аэробном зале и послышался топот ног, кинулись друг на друга, развязывая настоящую драку. — Ох, боженьки! — тренеры только и успевали отодвигать гири и другой тяжелый инвентарь, дабы уберечь дорогих клиентов от лишних травм, в то время как молодые мужчины не на шутку разошлись, решив сегодня разукрасить друг друга по полной. В какой-то момент они уже так увлеклись мордобоем, что каждый удачный выпад отмечали победным издевательским над соперником смехом. — Ну что? Все? Сдулся, пацан? — ехидничал Намджун, возвышаясь над пропустившим удар и свалившимся с ног Чоном. Тот тяжело дышал и трогал свою разбитую губу, в то время как и Намджун проводил по своей разбитой брови. Однако долго злорадствовать ему не пришлось. Чонгук, слегка пошатываясь, все же встал и с разбегу повалил его с ног. Они продолжали кататься по полу тренажерки, уже привлекая внимание охраны, которую от собственного бессилия позвали тренеры, все это время пытавшиеся докричаться до благоразумия дебоширов. — Дорогая, я уже обо всем договорился, — в этот момент в зале появились Минсик и Аран. Он не так давно узнал о ее положении и предложил отправиться на индивидуальные водные занятия, которые, слышал, благотворно влияли на организм женщины во время беременности. Бассейн, куда они направлялись, находился чуть дальше тренажерного зала, который превратился в ринг для его парней. — Минсик, любимый, не думаешь, что тебе стоит вмешаться? — спросила Аран, потрясенная увиденным. — А ну стоять, — Минсик остановил охранников, давая понять, чтобы не вмешивались. — Нет, что ты, милая, — нежно ответил он жене, приобнимая ее за плечи и ведя мимо драчунов, которые с завидной частотой сменяли друг друга в положении лежа, — этим двоим давно пора было поговорить по-мужски. — Думаешь, это из-за того, что рассказала нам Мари? — проходя рядом и с сожалением глядя на разукрашенные лица младших мужчин семьи, тихонько уточнила Аран. Те же, не замечая никого вокруг, продолжали молотить друг друга. — Ну а из-за чего еще, — утвердительно кивнул Минсик, прищуриваясь от очередного удара, уже и не разобрать чьего. — Надеюсь, Чимин в порядке, — вздохнула Аран. — О, не волнуйся, они бы не тронули его, зато друг на друге от души оторвутся, — он подмигнул супруге, и они скрылись за дверью, ведущей в бассейн. Уже изрядно выдохнувшись, драчуны устало притулились к стеночке и, сидя прижимаясь друг к другу, отрывисто дышали. Тренеры им принесли чистые влажные полотенца, чтобы промокнуть окровавленные лица и, поинтересовавшись не нужно ли что-то еще, оставили одних. Намджун, как и Чонгук, вытирая лицо, проверял челюсть на наличие вывиха. Били оба больно, но аккуратно, на подсознательном уровне не желая причинить друг другу вред, а скорее выпустить пар. К слову, последнее им удалось успешно. Они наконец смогли поговорить. — Ты прав, — начал Чонгук, кинув в ноги грязное полотенце, — я не воспринял всерьез твои слова насчет Пака. И, получается, увел его у тебя, поступив, как подлец, наверное. Но, думаю, что даже если бы знал о вас, то скорее всего, поступил бы так же… — признался он, разглядывая свои израненные пальцы. Намджун незаметно усмехнулся. Он уверен, что Чонгук на самом деле не поступил бы так с ним, но, в отличие от него, не спешил раскрывать свои карты, понимая, что в любом случае проиграл. Чонгук же думал, что и с Чимином обошелся резко, однако это не перекрывало того факта, что он его обманул. — А знаешь, что самое смешное? Если бы ты тогда полетел со мной, я бы не познакомился с ним. — А, ну великолепно, значит, я вас свел, — насмешливо произнес Намджун. Ранее он размышлял о случившимся между ними. Если бы Чонгук не разыскивал Чимина, познакомился бы он с ним? Намджун думал об этом, понимая, что изначально все строилось на лжи, и в итоге закончилось ложью. Но если бы они встретились случайно, при других обстоятельствах, могло бы между ними получиться что-то большее? Чимин остался бы с ним тогда? В любом случае теперь он этого не узнает. — Что делать будешь? Пак обманывал нас обоих. Простишь его? — Не знаю… — честно ответил Чонгук, действительно не представляя, что делать дальше. И дело даже не в Намджуне, хотя кого он обманывал, конечно, и в нем тоже. Почему Чимин не рассказал, как он мог поступить так с ним? Неужели не доверял. Боялся? Бред. Жалкое оправдание. Первое время Чонгук злился на это, после старался не думать, забыть, но уже вскоре до дыр засматривал видео, присланное Мари. Он слушал слова Чимина каждый день, перематывая снова и снова, но ничего по итогу. Всего лишь два слова «нужен мне», и Чонгук примчался бы к нему сам, но Чимин лишь оправдывал Намджуна, говорил, что виноват только он сам, извинялся и сожалел. Не этих слов хотелось бы услышать, но мог ли он требовать чего-то большего? Теперь и сам сомневался. Чимин ведь тоже стал заложником его прихоти. Обманывал ли он его на самом деле? Он не говорил о любви, не обещал ничего, а лишь мирился с настойчивым вниманием. И только ли с его настойчивостью ему приходилось мириться? Был ли у него вообще шанс выбирать? Вот только он мог рассказать обо всем с самого начала, но предпочел скрывать. Непонимание, ревность, обида в одном флаконе, как отрава. Он сам прогнал Чимина, но такое чувство, что отвергли его. Отвратительное горькое чувство. — Я бы простил, — сказал сам себе Намджун и поднялся на ноги. — Но, увы, от меня ему это не нужно, — криво улыбнулся он и протянул руку Чонгуку, помогая подняться. — А ты как знаешь. Имею право счастья вам не желать, — добавил он с усмешкой и, похлопав по спине Чона, скривившегося от болевых ощущений, пошел на выход. Чонгук, шикнув в его сторону, поплелся вслед за ним. Однако со временем, когда ядовитые краски прошлого померкли, пар был выпущен, а злоба сменилась тоской, Чонгук снова стал думать о нем, вспоминать, представлять. Постоянно, навязчиво. А тот будто испарился. Сбежал, оказывается, как только появилась возможность. Так невыносимо было находиться рядом? Так сильно страдал? Уехал в какую-то глушь, сменил номер телефона. Не хотел даже слышать? Что ж отлично! И он не собирается больше бегать за Чимином. Он снова злился, но теперь на самого себя, от мыслей, что готов смириться и оставить все как есть. Чонгуку ничего не стоило выяснить этот несчастный номер, но на этот раз он остановился прежде, чем мог совершить прошлую ошибку. Правда, порой накатит бывало, и он начинал искать причину заявиться к нему, придумывал новый план и что дальше? В конце концов все его планы провалились. С Чимином не сработала ни одна стратегия. Возможно и не должна была. Впервые он решил отступить сам. Как там говорится? Если любишь кого-то — отпусти. Чонгуку никогда не нравилась эта фраза. Настоящее время Ежегодный корпоративный банкет «ДжейДжейКей» — А? — Минсик взглянул на Аран, сжимающую его предплечье, а потом на Чимина. — А-а-а! О-о-о! Я же обещал представить Аран моего давнего друга, — Минсик немного неловко поспешил исправить ситуацию, совсем забыв о произошедшем, и, еще раз отметив, что был очень рад увидеть Чимина, попрощался с ним. Чимин остался стоять в одиночестве и разглядывал толпу гостей в поисках Чонгука. Через некоторое время он заметил его в одном из небольших залов в компании нескольких директоров. Они что-то оживленно рассказывали ему, смеялись попутно и распивали спиртное. Чимин зашел в этот зал и между делом прогуливался неподалеку, пока компания не направилась к выходу. Он поспешил за Чонгуком и, не слишком громко, но достаточно, чтобы его услышали, обратился к нему. — Господин президент, позвольте вас на несколько минут? — вопросительно произнес он и остановился. Чонгук обернулся и, кивнув своему человеку, подошел к Чимину. Помощник, предупредив всех, что президент отлучится ненадолго, проводил их из зала. В небольшом помещении они остались вдвоем. — Заместитель Пак? — отозвался Чонгук и выжидающе посмотрел на него. — Давно не виделись, — с плохо скрываемым волнением сказал Чимин. На какое-то время между ними воцарилась тишина. — Ради этого? — мягко спросил Чон, нарушая молчание. — Что? — опешил Пак, не отрываясь от изучающего взгляда. — Ради этого позвал меня, заместитель Пак? — повторил Чон удивленно. — Чтобы сказать, что давно не виделись? — уточнил он, проверяя часы на руках. Чимину на секунду показалось, что это был прежний Чонгук, но нет, его взгляд стал колким, высокомерным, тон — беспрекословным, он всем видом давал понять, что его время тратят впустую. — Нет, конечно, нет, — возразил Пак, видя, как кто-то маячит вдалеке. — Я хотел поблагодарить вас за контракт «ДжейКо» с рестораном моих родителей. Думал, что вы несерьезно тогда говорили об этом. А из-за меня вы не передумали… В любом случае спасибо вам за это, — поспешил он объясниться. Чонгук окинул его оценивающим взглядом, многозначительно вздохнув, а после, усмехнувшись, добавил: — Вполне в твоем духе, заместитель Пак, — с некой издевкой в голосе произнес он, — думать о моей несерьезности, — Чимину показалось, что от этой фразы веяло негодованием. Раньше Чонгук его вовсе не замечал, он и подумать не мог, что при встрече услышит что-то подобное с нотками укора. — Я сделал это потому, что обещал, и свое слово держу. И чтобы ты понимал, твоя семья — прекрасные люди. По правде говоря, удивляюсь, что вы родные. — Чего? — Чимин с недоумением посмотрел на Чонгука, слыша явную усмешку в свой адрес. Он не успел возмутиться, как сзади кто-то подошел и учтиво обратился к ним. — Прошу прощения, что прерываю, — это был высокий молодой мужчина примерно одного роста с Чонгуком, в винном смокинге на белую рубашку и бабочке. Он был красив и элегантен, но совершенно некстати в эту самую минуту появился здесь. — Вас ожидают, — сказал он учтиво, а Чимин растерянно перевел взгляд на Чонгука. Незнакомец же стал с любопытством разглядывать его. — Конечно, Тэхён, мы с заместителем Паком уже закончили, — ответил он и, кивнув Чимину, покинул зал с незнакомцем. «В смысле «Тэхён»? Без должности, без фамилии? Просто называет его по имени? Кем они друг другу приходятся?» — вопросы заполняли голову, будоража воображение с участием этих двоих. Чимин опомнился, когда кто-то окликнул его, приглашая присоединиться, он отмахнулся от одной назойливой мысли: — «Я что ревную?!» С этим же вопросом после возвращения из ресторана он уже лежал в своей постели, сложив на груди руки и таращась в потолок. После ухода Чонгука Чимин так и не увидел его вновь на вечере, как и таинственного Тэхёна. Чимин проворочался всю ночь, не в силах уснуть. Он вспоминал недолгий разговор с Чонгуком, подмечая новые детали, которые его разгоряченный мозг интерпретировал как знаки. Знаки заинтересованности. Чонгук определенно все еще что-то испытывал к нему, был уверен Чимин. Только появление незнакомца портило всю картину. А что, если это его новый возлюбленный? Как? Разве такое может быть? Тут началась настоящая головная свистопляска. Чимин такого напридумывал, что от бессилия провалился в сон лишь под утро.

***

— И когда вы планировали об этом рассказать мне? — следующим вечером Чимин решил наведаться в студию Сары, чтобы на пилоне избавиться от навязчивых мыслей, так и не давших ему нормально поспать. Каково же было его удивление, что в студии никого не было, а свет уже приглушили. Однако он зашел и увидел совершенно не укладывавшуюся в его голове картинку. Двое его близких друзей бесстыдно целовались, сидя на полу у стеночки. — Мин! Офигеть, когда ты пришел? — Сара даже припрыгнула, поспешив к Чимину. Вонхо же, как хищная кошка, медленно потянулся и с довольным лицом подошел к ним, обнимая Сару сзади. Она смущенно пригнулась, чтобы высвободиться, но он уже обвил ее вокруг талии и положил свою голову к ней на плечо, расплываясь в сладостной ухмылке, глядя на Чимина. Тот смущенно, даже придурковато улыбнулся в ответ, видя, как тщетно пыталась вырваться Сара, протестуя против бескомпромиссных объятий Вонхо. — Мы тут репетировали… — Я заметил, ничего так номерок, — с масляной ухмылочкой ответил Чимин и кинул сумку на пол, усаживаясь следом. — Прошу-с, — он указал друзьям на место рядом с собой. Вонхо, не выпуская Сару, опустился на пол, так и прижимая раскрасневшуюся и очень смущенную девушку к себе. — Ну отпусти-и, — взмолилась она, на что Чимин прыснул в кулак, все еще не веря и поражаясь этому зрелищу. — Он все равно уже знает, — сдерживая брыкающуюся девушку в цепких лапах, ласково произнес Вонхо, да так, что даже Чимин словил пару бабочек в своем животе. — Поэтому расслабься и сиди смирно, — для пущей убедительности он еще и чмокнул ее в щеку, отчего Чимин заскулил и упал на спину, прикрывая лицо руками, а Сара окончательно сдалась, обмякая в нежных объятиях. — Вы оба капец как смущаете… Но черт! — Чимин снова поднялся и посмотрел на эту невероятную парочку. Здоровенный Вонхо и миниатюрная Сара выглядели как Халк и Дюймовочка, однако нужно было признать, что они идеально смотрелись вместе. Чимин даже словил эстетический кайф от осознания, что они теперь пара. — Как давно это у вас? — Ну… — неуверенно начала Сара, а Вонхо долго не стал томить друга и ответил прямо. — С пятнадцатого июля, — удивил он даже Сару. — Ты что запомнил дату? — она резко повернула к нему голову, а он, незамедлительно поцеловав ее в маленький носик, с улыбкой кивнул. — Конечно, я всегда слежу за датами, как думаешь, откуда я знал о сотом дне? — Чимин потерял дар речи, нет правда, он просто обалдел от Вонхо вместе с Сарой, которая в этом вопросе вообще не походила на среднестатистическую кореянку, забивая на все даты и годовщины. Но сейчас, изменяясь в лице, она поняла, что Вонхо отмечал все, вплоть до недели, месяца. Вот это память. — Погодите, боже! Вы что начали встречаться на мой день рождения? Немыслимо, — изумился Пак, теперь понимая, почему они всегда писали ему в одно время и так неожиданно оказывались вместе. — Заочно Сара давно мне нравилась, но когда ты познакомил нас, я понял, что это судьба. Я признался ей раньше, а встречаться мы начали, получается да, в твой день рождения. Согласись, символично, ты наш личный Купидон! — весело сказал Вонхо, а Сара пихнула его в бок, снова смущаясь. Чимин дивился ее поведению, никогда ранее не видя подругу такой взволнованной. — Я рад за вас, тихушники. Значит, и ко мне вы приезжали будучи парой, вот же ж! И молчали, — он с прищуром посмотрел на них и вновь улыбнулся, не в силах сдерживаться, видя, как щеки Сары порозовели от неловкости. — Мы ждали подходящего повода рассказать тебе, — пояснил Вонхо. — Да вы издеваетесь? Когда навещали меня, чем не повод? — возмутился Чимин, с укором глядя на них. — Ну что ты врешь! — Сара наконец освободилась и села рядом. — На самом деле я попросила держать все в тайне, просто это так смуща-а-ет, — она на манер Чимина прикрыла лицо и упала на пол. — Ты права-а, — Чимин последовал ее примеру и тоже завалился на спину, закрывая лицо ладонями. — Я тоже должен привыкнуть к этому. — Как де-ети, чесслово, — Вонхо присоединился к ним, проделывая все то же самое, и они тупо заржали, пялясь в потолок на бумажных птичек. Пролежав так какое-то время в полной тишине, Сара спросила Чимина. — А ты чего так поздно сегодня? — они поднялись и вновь уставились друг на друга. — Я хотел потренить, ну, знаешь, отвлечься, — пожал плечами Пак, а ребята сразу же переглянулись. Последний раз они слышали нечто подобное, когда он расстался с КимЧонами, так между собой Вонхо и Сара прозвали бывших Чимина. — А если че-естно? — протянул Вонхо, заваливаясь головой на ноги к Саре и вытягивая руки вперед, отчего Чимин резко отвел глаза в сторону, все еще не привыкнув к новой реальности. — Да-а, — Сара неторопливо начала гладить своего парня по голове, при этом не отрывая взгляда от смущенного друга. — Ладно, ок! — сдался Пак, а ребята тут же поднялись и с любопытством устремили на него взгляды. — Я вчера видел господина Печеньку, — по реакции друзей он понял, что не обойдется односложным ответом, поэтому вкратце рассказал о том, что произошло, и признался, что все еще питает чувства к нему. Вскользь упомянул о Тэхёне. Сара с Вонхо многозначительно переглядывались, но никак не комментировали. Вернее, Сара-то хотела, но Вонхо ее будто незаметно останавливал. — И что же теперь будешь делать? — спросил он. — Сходи к его секретарю, — предложила Сара. — Кто в курсе всех дел своих боссов? Конечно их секретари, — объясняла она с серьезным лицом, пока Вонхо не стиснул ее в объятиях, заставляя взвизгнуть, отчего Чимина вновь покоробило, и он резко поднялся, направляясь к аппаратуре. — Да, что-нибудь придумаю, — бодренько ответил он, включая музыку. — А сейчас, пока вы тут милуетесь, я немного потанцую, — улыбнулся он и запрыгнул на пилон, кружась, пока его друзья, украдкой за ним наблюдая, снова вернулись к поцелуям.

***

Чимин последовал совету подруги и решил наведаться в приемную президента. В ней никого не было. Он сразу вспомнил, что последнего секретаря Чонгук уволил. Из-за него. Но, судя по именной табличке, здесь уже кто-то обосновался. Это хорошо. Он угостит секретаря кофе, заведет непринужденную беседу и заодно прощупает почву. Размышляя об этом, Чимин заметил вышедшего из президентского кабинета мужчину. — Вы заместитель Пак, верно? — он узнал его почти сразу, это был Тэхён, тот самый таинственный красавец с банкета, — Мы с вами виделись ранее. Я Ким Тэхён. Секретарь президента Чона. «По крайней мере, одним вопросом меньше» — вздохнул Пак и, улыбаясь, ответил на рукопожатие.