Удивительно, но возвращаясь во дворец Тэхён не чувствовал той злобы, что была у него в сторону прибывших парней. Не чувствовал ревнивой ярости и страха предательства, всё это хлынуло в русло доверия. Проиграло в схватке с верой в Императора и дало возможность любить.
Эти непозволительные отношения развивались постепенно, давали ростки, а после свои плоды.
Император поддерживал парня, старался не высказывать своего отрицательного мнения в виду ситуации на территории Корё и временами, когда у него была такая возможность самостоятельно учил младшего искусству спарринга на мечах. В такие вечера, Тэхену было далеко не до рассказов как правильно держать меч или же как необходимо отбивать тот или иной выпад. Он смотрел влюблённо на словно летающего с оружием мужчину и поражался этой изящности движений.
— Слушаешь? — Тэхен моргает замедлительно, приходя в себя и глядит смущённо на Мина.
— Прости…
— Следи внимательно, если нужно будет держать оборону — ваши отряды стоят в первых рядах.
Тэхён сглатывает гулко, если буквально месяцев пять назад, когда они только вернулись из загородного поместья, разговора о нападении в столицу даже не велось. То уже сейчас Юнги своими словами утверждает, что это только вопрос времени и парню становится страшно, не за себя — за людей.
Та ситуация до чёртиков напрягла Кима, его поза стала более напряжённой. Тэхён как сейчас помнит, что сердце его сбилось с ритма и он пошатнулся, словно его толкнули. Юнги оказался рядом в считанные секунды, обнял, стараясь разделить страх на двоих.
— Я позабочусь, чтобы этого не случилось, но я не всесильный. Мы должны быть готовы.
Сказал он тогда и Тэхён крепко обнимающий Императора быстро закивал. В тот момент младший понял, почему его отец хотел, чтобы он обучался и принял факт, что ему придётся, рано или поздно, поднять оружие и пойти против человека, кем бы тот не являлся.
Эта мысль не выходила из его головы пару дней к ряду. Тэхён будто делал всё по мышечной памяти, выполнял каждое поручение, общался с людьми, получал новые познания и даже невыносимо короткие встречи с Императором по вечерам его не так сильно задевали. У правителя в последнее время слишком много дел накопилось и они могли видеться крайне редко, а если и каждый день, то не более двух часов. Раньше, до осознания страшного, Тэхён бы расстроился, но сейчас… теперь Ким думает лишь о том, чтобы как можно больше выучить, как можно больше знать, как можно лучше владеть оружием и защитить как можно больше людей.
Тем вечером парень сидел в купальне дольше обычного, день выдался крайне трудным и выжал из Кима последние соки. Он сидел в воде то намыливая тело, то смывая пену, и так по кругу. Его голова была забита мыслями о боевых исскуствах, потому он даже не услышал как в комнате раздались шаги.
Он понял, что в купальне помимо него самого кто-то находится, лишь после того как ощутил на плечах тяжесть рук:
— Душа моя, ты слишком напряжён…
— Не больше твоего, — Тэхён шепчет тихо, по-своему грустно, и кладёт руку поверх ладони мужчины, — я соскучился.
Честно признаётся, прикрыв веки. Ким только сейчас понимает насколько это так, в его груди будто рассветает что-то, когда он чувствует присутствие Мина рядом.
— Прости, солнце, дела не из лучших… сегодня были новые нападения, пришлось выслать часть солдат Чонгуку на подмогу… — мужчина вздыхает устало, — Но сейчас не об этом, иди ко мне, я тоже безумно соскучился.
Своей наги Тэхен перестал стесняться уже давно, он был открыт перед правителем и душой и телом, именно так он это и представлял. Парень выходит из воды по специально оборудованным ступенькам и прямо так, мокрым телом, прижимается к Юнги. Они стоят недолго, пока Тэхен впервые не проявляет инициативу, что становится шоком для них обоих.
Парень тянется за поцелуем, беря все бразды правления на себя, он сразу же задаёт страстный ритм, не позволяя оттягивать момент. Отчего то внезапно нахлынувшее возбуждение затмило разум и этот поцелуй лишь распалил его желание. Тэхен потирается своим полувставшим органом о пах мужчины и стонет жарко, прямо на его ухо, когда ощущает опору стены.
Его будто распяли — прижимают к стене, держа руки над головой и целуют, целуют, целуют… везде. Где только придётся, опухшие губы испускают жалостливые всхлипы, полустоны, голова вертится из стороны в сторону, а бедра неконтролируемо, от желания, двигаются пытаясь найти ответные движения. Мужчина шепчет ему что-то на ухо, но он не слышит лишь стоная его имя, заплывшими патокой возбуждения глазами глядя на Императора.
— Я возьму тебя на руки, положи руки на мою шею, — всё же прислушивается Тэхён, когда старший повторяет держа его за подбородок и внимательно глядя в глаза.
Ким ничего не отвечает, только кивая, располагая запястья на шее мужчины. Юнги рычит возбуждённо от такого легкомысленного подчинения и поднимает парня держа под бёдра. Тэхен ёрзает недолго, пока Мин не подбрасывает его резко, спускаясь руками к ягодицам, а бёдра свесив на локтях. Младший замирает поражёно, удивляясь сколько же силы заложено в этом тело и прижимается к устам мужчины следуя его медленному поцелую.
— Возьми меня… ну же, давай, возьми. Я так хочу этого…
— Чего? — голос выдаёт рокочущий звук из глубин груди и Ким переходит на хныканье, спускаясь поцелуями к сильной шее правителя.
— Возьми меня прижимая к стене, хочу чувствовать Вас в себе, Ваше Императорское Величие.
— Что же ты творишь? — голос схож с рычанием зверя и сморгнув патоку возбуждения Тэхен замечает кошачий зрачок напротив, блаженно наслаждаясь своим воздействием на Мина.
Лёгкая вспышка золотого заставляет его зажмуриться, а когда он открывает глаза, то чувствует в себе пальцы мужчины. Ощущаемый, давящий возбуждением зуд до этого, начинает постепенно отпускать, а голова запрокидывается ударяясь о стену, когда мужчина давит на что-то внутри пальцами вызывая по всему телу судорогу. Но спустя мгновение внутри пустеет и понимая это, Тэхён открывает со слипшимися ресницами, от неясно откуда взявшихся слёз, веки, хмуро посмотрев на Юнги.
— Сделай это, пожалуйста.
И этого жалкого, по мнению Тэхена, голоса становится вполне достаточно для Мина, который одним плавным движением входит в анус парня. Стена немного натирает кожу спины, вызывая дискомфорт, но скрестив щиколотки на торсе мужчины Тэхен прижимается к ней всё сильнее, выпячивая зад, так и прося большего. Он подвиливает движениям Юнги, которые становятся всё быстрее и поджимает пальцы на ногах. Всё происходящее с ним невозможно описать словами, он то выгибается в спине стараясь получить толчок как можно глубже, то старается отстраниться получая удовольствие от стимуляции простаты и все эти противоречия заставляют его хныкать, просить большего, стонать, просить не прекращать и плакать получая всё и сразу.
Невыносимо. Дыхание спирает и взять ещё не выдаётся возможным — воздух вокруг слишком душный, это заставляет задыхаться от доводящего его до исступления блаженства.
Неповторимое ощущение эйфории накрывает их практически одновременно, спустя долгие мгновения животного, быстрого движения Юнги. Тэхён напрягается как струна, выравнивая ноги, вытягиваясь полностью от предоргазменной судороги и не зная куда девать руки, кладёт их на плечи мужчины, впиваясь короткими ногтями в кожу. Изливаясь, стон Тэхена кажется оглушительным для Мина и не выдержав тот кончает следом, прижимаясь к младшему ближе, восстанавливая дыхание. Он аккуратно отпускает бёдра парня и поддерживает его, когда тот пошатывается становясь на ослабшие ноги.
Они так и стоят опираясь Тэхён о стену, а Император о Тэхёна, пока второй не подаёт голос:
— И что на тебя нашло? — посмеивается он.
— Я… не знаю… Ты не хотел? Прости, мне… я…
— Милый, всё замечательно. Это ведь всего-то вопрос, мне понравилось, — ладонь ложится на щёку, нежно поглаживая скулу.
— Я люблю тебя.
Выпаливает Ким и резко прикрывает рукой губы, во все глаза смотря на старшего.
— Ты душа моего бренного тела.
***
Страхи и переживания Тэхена никуда не испаряются, но определённое напряжение накапливаемое практически полгода спадает. Он не уверен, может ли утверждать, что в этом виноват Император, но зато абсолютно точно уверен в определённости воздействия. Ким всё так же старается во время спаррингов, всё так же проявляет себя умным предводителем на заданиях. Он работает над собой и своими знаниями, а по вечерам отдыхает в объятиях дорогого сердцу мужчины, позволяя расслабиться, так же как это делает Император.
В стране наступили трудные времена, но они не сдаются, смиренно ожидая начала. Потому что у каждого начала чего-то плохого, предрешён конец и только поэтому Юнги лишь обороняет позиции, не позволяя наступать.
Мятежников становится всё больше, в каждом городе, поселении или маленьком кочевническом племени ведутся разговоры об этом. Каждый ждёт отчего-то войны, ждёт освобождения и Тэхен не понимает о чём может идти речь, пока в один вечер не вспоминает их разговор с Юнги.
— Не думаю, что этот человек поступил верно, — говорит как-то правитель, сидя на роскошном диване и глядя на пол, где расположился на подушках Ким.— Использовать силу нужно в крайних случаях и лишь вынужденно. Жестокость никогда не будет оправдана человечеством.
Тэхён хмыкает заинтересованно, приподняв бровь:
— Но разве не страх движет людьми?
По всем покоям разносится заразительный смех. Юнги улыбается, показывая десны, запрокидывая голову и сверкая золотистым отливом глаз в свете свечи:
— Ты ещё так молод, Тэхён-а, — наконец отвечает Мин, отрицательно качая головой. — Люди слишком переменчивый народ. Если их только пугать и не поощрять за послушание, они начнут искать другой выход. Им многое не нравится, и как только в их в толпе появится кто-то, кричащий об освобождении, они сразу же переметнуться на его сторону.
Теперь он понимает о чём шла речь в тот вечер, а также понимает насколько благородна мысль хранится в голове Императора. Люди для него не мясо, не какой-то материал для достигаемой цели, а действительно живые существа, потому тем самым вечером он просит своего мужчину, в нужный момент, сделать верный выбор:
— Я понял, о чём ты говорил тогда. И если нужно будет, я отпущу, но ты тоже сделай это — отпусти, если нужно.
Юнги смотрит на него долгие мгновенье, не мигая, а после вздыхает тяжело, обречённо в какой-то степени и притягивает его к себе — обнимая крепко. Они сидят так недолго, пока, старший, не шепчет ему на ухо:
— Завтра съездим в одно место, оно дорого моему сердцу. Хочу, чтобы ты знал…
Фраза звучит недоговорённой, но ни один из них не смеет закончить её. Тэхён понимает насколько трудно, может быть любимому, а Мин тем временем настраивает себя на любой исход завтрашнего дня. Даже если это станет его отторжением — он примет это.
***
Утро выдаётся трудным. Просыпаться, когда ты только пару часов назад лёг спать — ещё труднее. Тэхён ели выдерживает, чтобы не уснуть по пути к конюшне.
— Мы будем ехать верхом?
Ким задаёт этот вопрос, когда видит как им на встречу недавно проснувшийся слуга выводит двух жеребцов.
— Да, то место, которое я покажу — особенное. Хочу показать тебе истоки магии.
— Её нет, — скептически приподнимая бровь отвечает младший.
Он немного устал сидеть в седле, но разговоры о всяком немного отвлекают его и Тэхён вспоминает как впервые заметил что-то необычное в Императоре. Было чувство будто случилось всё очень давно, словно век прошёл, а на деле не более трёх лет. Парень помнит как задавался вопросом кто этот Император такой и почему так бережно относится к растениям и всему живому. Почему помогает своим слугам наказывая лишь за дело, а не из скуки как это делали другие. Ким тоже не деспот, но у него и не было подобного титула. Младший поворачивает голову в сторону наблюдая за своим любимым и улыбается встречая глаза цвета золота. Невероятно.
Он весь невероятный.
— Золото, ты глубоко ошибаешься, — наконец произносит мужчина, — Магия — древняя сила, она течёт в крови у каждого человека. Она создательница всего живого.
— Я верю Вам, мой правитель, — он склоняет голову в знак покорения.
Он хмыкает вспоминая как по приезду во дворец как строптивой ланью реагировал на всех, указывал на свою свободу — не позволял подчинить себя другому. А сейчас самовольно склоняется доказывая свою веру и верность — он не предаст и никому не позволит этого совершить. У него жизни не станет, если с Юнги случится что-то и Ким кладёт руку на сердце — признаваясь в этом.
***
Береговая линия — завораживает. Тэхен идёт вдоль воды зарываясь голыми ступнями в нагретый за день песок и не может сдержать улыбки, когда сзади его кто-то обнимает. Он знает кто, поэтому и не сопротивляется, лишь разворачивается в кругу сильных, ставших родными руках заключая ладони на плечах мужчины.
— Пришло время, душа моя, — шепчет Мин, прикрыв веки, — То, что ты увидишь… не уходи, хорошо? Пожалуйста, не бойся. Я…
Тэхён знает, что хочет сказать его мужчина, но также понимает, что через себя переступить трудно. Потому он прикрывает ладонью его губы, отрицательно крутя головой. Ему не нужно признание, он и так всё знает. Его любят — он это чувствует.
Юнги отпускает его отступая на несколько метров от него распахивая свои одеяния, оставаясь лишь в тканевых штанах. Мужчина разводит руки, на его груди вспыхивают разные иероглифы переливаясь от глубокого жёлтого к золотому и обратно. Земля под ногами ходит вибрациями и Тэхён боковым зрением видит как небо над ними сгущается в тучи. Чайки над головами беспокойно снижаются издавая истошные крики, а недалеко от береговой полосы прыгают морские жители.
Его глаза с каждой секундой всё шире раскрываются. Тэхён наблюдает за тем как мужчина подходит к воде и она расступается под его ногами позволяя пройти. Он встречается взглядом с Императором и видит как в ладонях того вспыхивают искры огня. Тэхен словно заворожённый ступает ближе с каждым шагом убеждаясь в своей уверенности. Он знал, что его мужчина необычный, но не знал насколько.
— Я
люблю, мой Император, — шепчет, дрожащими пальцами проводя по его груди следя иероглифам.
— Ты не боишься?
— Как я могу, Юнги?
Тэхен прижимается к нему вплотную, оставляя поцелуй на яремной впадине.
— Спасибо, свет моих очей. Что не боишься и что рядом и много ещё за что. Мне вечности не хватит, чтобы поведать тебе о своих чувствах. Спасибо.
Они возвращаются затемно, когда на небосводе загораются первые звёзды. Вечер тихий, совершенно спокойный, но в душе будто кошка скребёт. Тэхен сидит на веранде наблюдая за тем как загорается искусственный свет свечей в каждом окошке. Все настолько размерено, что страшно становится. В парне просыпается чувство страха. Он заходит обратно в покои Императора ложась подле него наблюдая за мирным обчием правителя, что утомлённо лег спать и сам засыпает — любуясь.
We are Gods — Audiomachine
Но спустя всего пару часов в покои Императора стучатся ставя в известность — противники начали нападение. Города на границах пылают, простой люд молит о помощи, а мятежники не знают пощады. Выйдя на веранду Тэхён замечает чёрный густой дым, а следом и пламя вглядываясь в темноту и ужасается. Целое войско идёт на столицу их империи.
А по всей Золотой Корё пронёсся слух — с трудом добытый покой тихой страны нарушен.
