Маленькая радость среди ночного кошмара

Мокрые и уставшие дети Рвались смело в свой бой. В поисках всех ответов, Они сражались с судьбой.

***

      Моно проснулся через пару часов после того, как уснул в обнимку с Шестой на мусорной свалке между домами в тёмном переулке. Сильный дождь не прекращался, но картонный навес из коробок спасал детей от падающих с неба ледяных капель.       Сонный мальчик устало просунул маленькую ручку под бумажный пакет, который служил для него головным убором, и сонно потёр правый глаз, наконец просыпаясь после короткого сна. В этот момент он и почувствовал, что рядом спит Шестая, положив голову на его плечо. Девочка привалилась к своему другу, обняв его за руку, и не двигалась, лишь ровно дышала и слегка сопела. Это ровное дыхание давало понять, что Шестая продолжает спать, поэтому Моно просто замер и не двигался, чтобы она не проснулась. Ему не хотелось её будить. Через щели в пакете он смотрел на переулок и мусорную свалку, которые скрывались перед ним за слоем сильного дождя.       Через несколько минут лишь шума дождя Шестая неожиданно вздрогнула и открыла глаза, резко проснувшись и уставившись вперёд. В её животе громко заурчало от голода, и девочка резко схватилась за него руками, закрывая при этом глаза от боли. Как же хотелось есть... От Моно исходило приятное тепло и при мысли, какое сочное у мальчика может быть мясо, Шестая отвернула голову и закрыла лицо руками. – Хеей... – тихо протянул её друг и осторожно взял девочку за руки, убирая от лица, чтобы понять, что с ней происходит.       Его ладони были холодными, а пальцы подрагивали от ветра, но он чуть крепче сжал ручки Шестой и потянул к себе. Девочка, на удивление, при этом не сопротивлялась и лишь отворачивала лицо, мысленно отмахиваясь от тяжёлых мыслей, когда живот снова громко заурчал от голода и с болью сжался. – Ммм... – только и смогла болезненно выдавить из себя Шестая и снова привалилась к Моно, прижимая руки к голодному животику. Как же хотелось есть...       Моно быстро огляделся по сторонам и аккуратно слез с музыкального проигрывателя, который спасал детей от лужи под ногами, а затем мальчик помог слезть и своей подруге, придержав её, чтобы та случайно не поскользнулась. Шестая тут же настороженно отстранилась от своего друга и побрела вперёд, вглубь переулка, закрывая руками голову от холодного дождя. Моно проводил её преданным взглядом и лёгким бегом двинулся следом, пытаясь понять, что девочка задумала.       Так они дошли до самого конца переулка и на углу дома замерли в кругу тусклого света от фонарного столба. Похожие друг на друга дома замерли в ночной тишине и мокли под каплями дождя. Не дожидаясь, когда Моно её догонит, Шестая побежала к одному из домов и остановилась у кирпичной стены, касаясь её мокрыми ладошками. Как же хотелось есть...       Девочка подбежала к деревянной двери и несколько раз подпрыгнула, но достать до оловянной ручки и ключа в замочной скважине так и не смогла. Лишь тогда Шестая огляделась в поисках Моно и помахала ему рукой, жестом приманивая подойти к ней.       Мальчик не стал долго думать и подбежал к подруге, с недоверием рассматривая незнакомую дверь, а затем приподнял Шестую над собой и помог достать до ключа. Замок щёлкнул и ключ выпал, с грохотом рухнув на каменистую поверхность дорожки. Шестая прижала руки ко рту, замирая в молчании, но, убедившись, что никакой реакции на звук не последовало, дёрнула ручку и дверь со скрипом открылась. Моно помог Шестой опуститься на землю и поймал её ручку в свою, когда девочка двинулась через порог в теплую прихожую дома, проходя мимо лежащего ключа.       Паренёк хотел было позвать её и остановить, ведь наверняка не просто так кто-то оставил ключ в замочной скважине со стороны улицы, но лишь огляделся через дырочки бумажного пакета на голове и быстро прикрыл дверь, отчего в помещении сразу почувствовались тепло и сухость. Моно радостно улыбнулся Шестой, хоть та и не видела его улыбки из-за пакета, но на лице девочки замерло напряжение. Она настороженно двинулась через коридор и заглянула за угол, но и в гостиной никого не было. Помещение было уютно обставлено мебелью, а на столе горели свечи, освещая гостиную своим теплым светом. Как же хотелось здесь остаться навсегда...       Моно задирал голову, оглядывая мебель, которая ему казалась роскошной, но что-то внутри давило на него. Ему хотелось поскорее уйти отсюда и не рисковать. Однако Шестая была быстрее его мыслей и двинулась вперёд, обходя стулья и стол, а затем и диван, явно к чему-то прислушиваясь. Судя по её быстрому шагу, она спешила и скрылась за большим для детей диваном. Моно не стал догонять её и вместо этого забрался на мягкий диван, ощущая, как всё его тело расслабленно утопает в приятном тепле этого чужого дома. Он с любопытством взглянул на стол и его глаза заблестели от радости при виде бутербродов с ветчиной, которые явно были только из духовки и вкусно пахли, проникая своими ароматами под бумажный пакет мальчика. Он радостно облизнул подсохшие губы и выглянул из-за подлокотника дивана в поисках Шестой. Девочка сидела на полу и с голодным видом подходила к мыши, попавшей в мышеловку. Моно запаниковал и стал махать руками над собой. – Хееей! – тихо протянул он нараспев, но девочка его игнорировала, подбираясь к своей добыче.       В какой-то момент она в ужасе замерла, вновь прижимая дрожащие руки к голодному животику, а затем сделала ещё пару шагов, к истошно пищащему от боли грызуну.       Моно спохватился и бросился к Шестой, свалившись с дивана на пол, чем даже не привлек её внимание. Ей очень хотелось есть...       Мальчик подбежал к своей подруге и поймал её за плечи, не давая подойти к мыши, которая в один миг замертво затихла и дом снова погрузился в тишину. Шестая недовольно посмотрела на мальчика и резко отстранилась от него, указывая на свою добычу, но Моно снова поманил её жестом следовать за ним, а затем и взял за руку, чтобы отвести обратно к дивану. Девочка голодными глазами ещё раз взглянула на грызуна в мышеловке и пошла за мальчиком, осторожно ступая босыми ступнями по мягкому и сухому ковру.       Моно приобнял Шестую за талию и помог залезть на диван, а затем забрался и сам, тут же заметив, каким растерянным взглядом она обводит тарелку с горячими бутербродами. Его взгляд упал на камин перед ними, в котором потрескивал уютный огонь. Над камином висело ружьё. В душу Моно вновь закрались сомнения о происходящем, а также желание уйти, но голодная Шестая потянула руки к ближайшему бутерброду с ветчиной и отделила его от хлеба, из-за чего расплавленный сыр ниточками потянулся между ингредиентами. Не задумываясь ни на мгновение, девочка принялась жадно поедать ветчину и лишь через несколько секунд обратила внимание, что Моно напряжённо оглядывает гостиную. Они пережили слишком много опасностей, чтобы довериться такому тёплому месту. Особенно внимание мальчика привлекли картины с осьминогами. Их было много на всех стенах.       Шестая коснулась пальцами плаща Моно, привлекая его внимание, и указала на бутерброды, доедая свой, а затем пододвинулась ближе и протянула руки к его бумажному пакету на голове. Сначала мальчик хотел отодвинуться, но лишь замер на месте и позволил снять с себя головной убор, под которым он так старательно прятался от всего мира. Шестая стянула с него пакет и положила на стол рядом с тарелкой, внимательно рассматривая лицо застенчивого мальчика, а затем подвинула ему бутерброды и взяла ещё один. Моно облегчённо выдохнул. Ему почему-то казалось, что подруга не примет его таким, без пакета, а даже прогонит... Но, заметив в глазах девочки отсутствие агрессии, Моно ощутил уверенность и тоже взял бутерброд. Ощутив сильный голод, мальчик откусил кусок горячего бутерброда и ощутил во рту вкус свежего хлеба и ветчины, а затем и мягкого сыра, отчего всё его тело радостно встрепенулось, и он стал с аппетитом есть, поглядывая на огонь в камине перед столом.       Несколько раз Моно поймал на себе голодный взгляд Шестой и удивился: неужели ей мало? Она не с явным голодом поедала бутерброды, погрузившись в какие-то мрачные мысли, но Моно и не задумывался, что девочка с тоской вспоминает о мыши в мышеловке.       Дети взяли ещё по одному бутерброду, когда неожиданно услышали тяжёлые шаги со второго этажа. Моно резко посмотрел на Шестую, но та уже слезала с дивана и направлялась в сторону кухни, чтобы не попасться хозяину дома на глаза, а Моно же схватил оставшиеся бутерброды и неловко упал с дивана на пол. В одно мгновение он перекатился под диван и затих, прижимая к груди еду, а затем испуганно начал искать взглядом свою подругу. Её босые ножки тихо ступали по ковру и приближались к дивану. Что она задумала? И тут Моно понял: он забыл на диване бумажный пакет, который служил ему головным убором.       Тяжёлые шаги по деревянной лестнице отдавались на каждой ступеньке пронизывающим скрипом, а на кухне неожиданно раздался свисток чайника. Хозяин дома пошёл быстрее мимо картин с осьминогами, чтобы выключить плиту на кухне, а Шестая тем временем пробежала к дивану и стащила с него бумажный пакет своего друга.       Моно аккуратно коснулся ступни девочки, чтобы привлечь её внимание, и она опустилась на колени, когда в гостиную вернулся высокий и крепкий мужчина. Он остановился прямо возле дивана, и устало почесал голову, затем сделал ещё несколько шагов по направлению к кухне, откуда свистел чайник. Шестая наклонилась ещё ниже и заглянула под диван, жестом подманивая Моно следовать за ней, на что мальчик быстро прижал горячие бутерброды к груди и осторожно выбрался из под дивана.       Мужские шаги резко замерли и неожиданно направились к ним, обходя диван со стороны спинки, из-за чего хозяину было не видно детей, но он направлялся в сторону входной двери. Так что ребята поспешно стали обходить диван, чтобы не попасться ему на глаза.       Моно растерянно посмотрел на Шестую, когда мужчина открыл входную дверь и поднял с земли ключ, а затем закрыл дверь на ключ и убрал его в нагрудный карман рубашки, после чего сонно зевнул и пошёл обратно, по направлению к дивану, за которым прятались дети. Тогда Моно схватил Шестую за руку и повёл вокруг дивана, прячась с ней от хозяина. Мальчик ощутил себя настоящим защитником, спасая свою подругу от огромного врага, который был выше детей раза в четыре, а то и пять.       Спрятавшись перед диваном, Моно залез под него и потянул за собой Шестую, но та вырвала руку и молча указала на ружьё, висящее над камином. От огня шло невероятное тепло и Моно ужасно не хотел уходить обратно в холод, но до него не сразу дошло, что хочет девочка. А потом он поднял глаза и увидел оружие. Неужели Шестая хочет застрелить хозяина дома? Моно категорично покачал головой и увидел, как Шестая сначала надула губки, а затем одела на голову мальчика бумажный пакет, чтобы не видеть его честные глаза. Что ж, план с ружьём отпадал, ведь девочка одна не сможет его снять... – Хей... – тихо произнес Моно и указал на дверь, намекая на то, что путь чист и можно уходить, но девочка в ответ покачала головой и хлопнула себя по груди, а затем указала пальцем в сторону кухни. Хозяин запер дверь и забрал ключ...       Пока в гостиной никого не было, Моно вылез из под дивана и подбежал к окну, которое, оказалось, сделано цельной рамой и не открывалось. Как и остальные окна.       Тут он почувствовал в горле ком страха, но... Моно ведь защитник.       Он глянул на Шестую и жестом поманил её к себе, как вдруг с кухни послышались тяжёлые шаги, будто этот человек тащил за собой на верёвках тяжёлый грузовой вагон от поезда.       Девочка вновь бросила голодный взгляд на мышь в мышеловке, но взяла руку Моно в свою и тихонько побежала с ним вокруг дивана. Послышался удивленный возглас. Пропали бутерброды... Которые уютно грели грудь Моно под плащом, но стало ясно, что теперь дети в ещё большей опасности, когда мужчина начал искать похитителей его ужина. Он наткнулся на мышь и поднял мышеловку с пола под недовольный взгляд голодной Шестой. Вновь ему пришлось уйти, чтобы, на этот раз, выбросить грызуна, за которым следила девочка голодными глазами, в мусорное ведро.       Тогда Моно пробежал через гостиную к лестнице, сжимая в руке маленькую ладошку девочки, и решил пробраться на второй этаж, чтобы спрятаться там, пока хозяин дома не пойдет спать и оставит ключ без охраны. Тогда и можно будет украсть ключ... План казался простым.       Внимание детей лишь привлекали картины с осьминогами на стенах, которые были очень необычными и чужими для друзей. Моно помог Шестой подняться по высоким ступеням лестницы и замер на верхней площадке, наблюдая, как большой человек смотрит под стол в поисках бутербродов, но ничего не находит. Наверняка он подумает, что их съела та мышь.       Шестая потянула Моно в спальню и выпустила его руку из своей, чтобы пройти вперёд и осмотреться. Кроме кровати и пары шкафов, помещение занимал ещё и небольшой стол, на этом разнообразие мебели заканчивалось. Горел верхний свет. Моно подбежал к приоткрытому шкафу и открыл его шире, чтобы посмотреть, что он скрывает в себе. Внутри оказалось несколько сложенных одеял и мальчик поспешно полез туда, забираясь на мягкую поверхность под недоверчивый взгляд Шестой. Она молчала, но Моно буквально чувствовал, как девочка пожирает его взглядом... – Хей, – шепнул Моно, усаживаясь удобнее на левой половине и подзывая жестом свою подругу тоже залезть в шкаф.       На одеяле было очень тепло и уютно, отчего Моно чуть ли не таял от удовольствия, к тому же его грели ещё и горячие бутерброды. Мальчик заулыбался и радостно развалился на одеяле, согреваясь после дождя и холодной мусорной свалки.       Тогда Шестая осторожно подошла к открытому шкафу и прикрыла дверцу, а затем неуверенно протиснулась и тоже залезла на одеяла. Её взгляд задержался на бумажном пакете Моно, а рука потянулась ближе. Мальчик схватился руками за края пакета и покачал головой, но всё-таки подчинился и позволил снять с себя головной убор. Шестой вновь открылось лицо её друга, которое она не успела рассмотреть в гостиной за бутербродами. Мальчик, который только что улыбался, теперь напугано смотрел на девочку и явно стеснялся своей внешности, в которой не было чего-то плохого. От чего же он прячется под этим пакетом? Неужели действительно от всего мира? А может... От себя?       Эти вопросы не слетели с губ Шестой, хоть и замерли в её груди. Девочка недоверчиво отвернулась и легла на одеяле, поглаживая пальцами мягкую и теплую поверхность, к которой её руки не привыкли.       Моно извлёк из под плаща оставшиеся бутерброды и протянул один девочке, ведь она ничего толком не успела поесть, но та абсолютно проигнорировала это и смотрела в сторону. Положив бутерброды на одеяло, Моно приподнялся и снял с себя плащ, оставаясь в кофте и штанах, а замёрзшие ступни постарался спрятать под слой одеяла, чтобы хоть на минуту согреть.       Он млел и растворялся в этом тепле, полностью расслабляясь, а вот Шестая словно не ценила эти моменты и по-прежнему смотрела в стенку шкафа, свернувшись калачиком. Теперь Моно чувствовал какую-то ответственность за подругу, поэтому решил ей помочь и стянул капюшон жёлтого дождевика, в надежде вывести Шестую на положительную волну, но та лишь раздражённо глянула на Моно и резким движением накинула капюшон обратно на голову, а после этого быстро отвернулась и уткнулась носиком в стенку шкафа. Моно успел заметить у Шестой милую челку и черные волосы, а также очень голодные глаза, поэтому мальчик заботливо положил один бутерброд перед девочкой. Но та даже не обрадовалась, а с презрением взяла еду и кинула обратно Моно, попав хлебом тому в лоб. – Эй! – возмутился мальчик, но Шестая никак не отреагировала и он понял, что лучше пока оставить её в покое.       Моно съел ещё два бутерброда, испытывая чувство вины перед девочкой, что мало ей оставляет, но всё-таки положил ей один на случай, если она, наконец, захочет поесть... Вот только Шестая думала о Моно и том хозяине дома. Ей хотелось есть, а животик мучительно сжимался под руками девочки, будто вот-вот съест её саму.       Моно слышал урчания и откровенно не понимал, по какой причине Шестая отказывается от еды. Возможно, она стесняется? С этой мыслью Моно положил бутерброд снова перед девочкой и отвернулся. Ничего не происходило. Мальчик обрадовался и улыбнулся от мысли, что её подруга ест, как вдруг ему в спину прилетел бутерброд. – Ай, – шепнул Моно и недовольно повернулся к Шестой, но та определенно не играла с ним, а показывала всем своим видом глубокое презрение и осторожность.       Теперь девочка напряжённо лежала и прислушивалась к окружающей обстановке, не закрывая глаза ни на миг, а вот мальчика сморило на сон и уже через пару минут его глаза устало слиплись, как у котёнка, и он уснул. Ему снился тёплый камин и бутерброды…       Через некоторое время мальчик проснулся от прикосновения руки Шестой к своему плечу. Вздрогнув, он сонно нащупал свой плащ и натянул его на себя, а затем надел и бумажный пакет. Бутерброд девочка так и не съела. С тихим скрипом она открыла дверь, пока Моно голодно засовывал себе в рот оставшиеся бутерброд, и вышла из шкафа в темную комнату. Свет больше не горел, а комната наполнялась равномерным храпом хозяина жилища.       Шестая слезла с одеял на пол и на цыпочках двинулась к стулу, на котором висела рубашка человека, в карман которой он и положил ключ. Моно хотел было окликнуть её, но он передумал и тоже вылез из шкафа, отряхивая одежду от крошек после бутербродов. Наконец-то он поел... Но испытывал вину, что не поела Шестая.       Девочка тем временем осторожно достала ключ из кармана, и он у неё выскользнул, свалившись с грохотом на пол. Храп затих, и хозяин дома перевернулся на бок, стараясь дотянуться до светильника. Шестая могла бы спрятаться под кровать, но вместо этого схватила ключ и бросилась прочь из комнаты, когда включился свет. Хозяин издал непонятный протяжный звук, от которого и Моно бросился бежать, ощущая дрожь во всём теле. Перебирать босыми ножками по деревянному полу после ленивого сна было очень неудобно, но выбора не было и Моно бежал вслед за Шестой.       Вниз по ступеням, мимо картин с осьминогами, оказалось очень трудно бежать, но необходимо было спешить, потому что их преследователь уже покинул свою комнату и с хрипом бросился к лестнице. Дети бегом спускались по лестнице вниз, а сзади послышались быстрые шаги хозяина дома, который странно тащил ноги, будто каждая весила тонну, но, при этом, он шёл быстро и стремительно по направлению к убегающим детям.       Моно оглянулся и испуганно выдохнул, когда увидел, что за спиной хозяина появляются из-за спины и боков чёрные и страшные щупальца, как у осьминога, а рот медленно приоткрывается от увеличения клыков, точно им там уже не хватает места. При мысли, что этими зубами он их съест, Моно испуганно пискнул и схватил край ключа двумя руками. Помогая Шестой нести ключ, мальчик едва не упал на лестнице, но успел удержать равновесие и добежать последние ступеньки вниз.       Оказавшись в гостиной, дети бросились к двери мимо картин всё с теми же осьминогами. Прибежав к двери первым, Моно встал под замочной скважиной и помог Шестой залезть на свои плечи, чтобы она вставила ключ в замок. Существо со щупальцами спустилось по лестнице, едва не упав от перевеса собственного тела, и бросилось к детям. В тот момент щёлкнул замок и дверь быстро открылась благодаря усилиям девочки, которая рухнула с плеч Моно, как только выход открылся. Она упала в лужу прямо под сильный дождь, но Моно быстро помог ей встать и схватил за руку, чтобы продолжить бежать. Бежать и бежать.       Хотелось кричать и отбиваться, когда хозяин дома оказался совсем близко и протянул к детям уродливые длинные щупальца, но Моно потянул Шестую за руку, стараясь бежать быстрее, и бросился с ней бежать под дождь в объятия улиц с одинаковыми домами.       Их голые ступни с плеском ступали в ледяные лужи, но дети не останавливались, с трудом вглядываясь через проливной дождь вперёд. Они бежали из теплого дома и от вкусной еды, камина и одеял, прямо в холод раннего утра, чтобы спастись от неизвестного чудовища, которое явно намеривалось их догнать и съесть, но потеряло из виду под проливным дождём.       Через несколько метров Моно глянул назад и убедился, что погони нет, но бежать не переставал, не отпуская из своей руки ручку Шестой. Он вглядывался через прорези для глаз бумажного пакета в сильный дождь и не останавливался ни на секунду. Он защитник. И он чувствовал ответственность за Шестую. Поэтому не переставал бежать.