The Calm After the Storm

Крик его собственного имени выдернул Ривена из кошмара. Он открыл глаза с громким вздохом. Комната была погружена в темноту, дождь сильно стучал в окна. Он с трудом принял сидячее положение, его мозг, наконец, собрал воедино по кусочкам бледное лицо и светлые волосы Ская, находившиеся прямо перед ним. Ривен был весь в поту, тяжело дышал, явно напуганный тем, что ему снилось. — Чувак, ты в порядке? — обеспокоенный, но слегка раздраженный голос Ская вернул его к реальности, и Ривен глубоко вздохнул, потянувшись к телефону на тумбочке. Было 2:49 ночи. Его тошнило, голова была тяжелой. Он не хотел, чтобы Скай разделял с ним его страдания, какими бы чистыми не были его намерения. — Да, да, просто… — Ривен уставился на него, массируя глаза рукой. Он ничего не помнил. Ни единой мелочи. Только темноту. Но что бы это ни было, оно казалось таким живым и реальным, и это очень пугало. — Кошмар, да, я так и подумал, — перебил его Скай. — Я спрашиваю, с тобой все хорошо? — Отвали, Скай, я в порядке! — рявкнул он, в следующую секунду пожалев о своей резкости, но Скай иногда бывает таким бесячим. — Я в порядке, ясно? Прости… — пробормотал он, стараясь казаться спокойнее, чем раньше, и выскользнул из постели. Но в тот момент, когда он встал, его внезапно охватило головокружение. Пульсирующая головная боль отдавала в виски, словно невидимый зажим сдавливал череп. — Я просто беспокоюсь за тебя, приятель. Глубокий стон вырвался откуда-то из глубины горла Ривена, и он раздраженно закатил глаза. Он знал это. Но иногда ему просто нужно было, чтобы он отстал. Временами Скай просто не мог этого понять. Не имея возможности думать о каком-либо другом решении, он схватил вейп, который был спрятан в ящике, полностью игнорируя Ская и его недовольные вздохи. Резкий удар никотина пронзил горло Ривена. Его сердцебиение медленно вернулось в норму. Он уже чувствовал себя лучше. Просто чуть-чуть получше. По крайней мере, настолько, насколько это возможно.

***

Может быть, это было глупо, может, это было опасно и безответственно, может, это был буквально худший момент, когда можно было сделать такую вещь, но вечеринка, которую феи и специалисты планировали в течение нескольких дней, уже была в полном разгаре. В зале было много народу, воздух был насыщен огнями и дымом, гремела громкая музыка. И, как ни странно, Муза на самом деле наслаждалась этим. Да, на вечеринках обычно было кучу людей, и люди были полны тяжелых, трудных мыслей и эмоций, но со всем этим было как-то легче справиться на вечеринках. Алкоголь и травка справляются со своей работой довольно хорошо. И ей отчаянно необходимо было расслабление. После всего, что произошло в последнее время, это было необходимо всем. Ну, почти всем… Муза самодовольно ухмыльнулась Блум, прежде чем обе девушки откинули головы назад, выпив крайне крепкие спиртные напитки, а затем она почувствовала, как ее горло горит, после того как она глотнула жидкость. — А где Сэм? — небрежно спросила Блум, слегка закашлявшись от сильного вкуса спиртного. — Не смог прийти. По-видимому, ему нужно много чего выучить, — Муза разочарованно вздохнула. Ее рука потянулась к бутылке, чтобы налить себе еще. — Тебя это не слишком радует? — На самом деле, нет. На прошлой неделе я его почти не видела. Или уже прошло несколько недель… Он был занят. Постоянно, — Муза фыркнула, стараясь, чтобы голос звучал не слишком разочарованно. Она знала, что должна быть счастлива и гордиться им за то, что он такой амбициозный, когда дело доходит до оценок и учебы. Она и гордилась. Экзамены были не за горами, может быть, ей самой стоило бы учиться усерднее. В последнее время она была больше сосредоточена на практике своей магии, чем на ее изучении. Но опять же, иногда Муза ловила себя на мысли, что Сэм начал превращаться из отсутствия хаоса в просто отсутствие. И она ненавидела себя каждый раз, когда это приходило ей в голову. У него, очевидно, не было того воздушного шара в теле, который иногда лопается, и ты позволяешь себе стать на секунду безответственным. Ты просто расслабляешься, забыв обо всех заботах и обязательствах. Такой шар у неё был. Шокированный голос Блум заставил поток ее мыслей внезапно прерваться. — Что, черт возьми, случилось?! Она быстро обернулась, несколько раз моргнув, чтобы лучше разглядеть Ская, который шел к ним в спешке. Кровь хлестала из его носа. — Он как обычно повел себя как мудак, вот что случилось, — Ривен появился прямо позади него, сжимая кулак. Костяшки его пальцев были в крови. — Так ты его ударил?! — недоверчиво воскликнула Блум, хватая Ская за подбородок и осматривая его ушиб. — Он попал под горячую руку. И полностью заслужил это, — защищался Ривен, явно не придавая особого значения и серьезности ситуации, и сделал глоток пива. Его блестящие глаза неуклюже блуждали по комнате. — Он пьян, — объяснил Скай, оглядываясь на Ривена. — Все в порядке. Ничего страшного, — попытался успокоить их Скай, зажимая рукой нос, чтобы остановить кровотечение. — Все так и было… я спровоцировал его. — Ты еще защищаешь его? Это ненормально! Ладно, Блум, иди со Скаем и найди что-нибудь, чтобы остановить кровотечение, а ты… — Муза повернулась, указывая на Ривена, — Думаю, с тебя хватит. Давай. Вон! Тебе нужно подышать свежим воздухом, — процедила сквозь зубы она, выхватывая из его рук почти пустую бутылку пива и энергично подталкивая его к выходу. — Ударить своего лучшего друга по лицу. Действительно хороший способ справиться с дерьмовым днем. Отлично сработано, — раздраженно, почти крича, сказала ему Муза, когда они миновали толпу. — Дерьмовый день и дерьмовая ночь. Ты даже не представляешь, — ответил Ривен тихим голосом и широко раскрыл глаза. Его рука рефлекторно опустилась на ее плечо, чтобы не потерять равновесие. — У нас у всех есть проблемы, понимаешь? И сомнения. И страхи. Не только у тебя… — сказала она ему. Ее голос почти надломился. — Что? Твоя жизнь тоже не сказка? — смешок сорвался с его губ, выражение глаз и голос смягчились. — Ладно, это даже забавно. Какая ирония. Будучи феей или нет, ее жизнь определенно не была сказкой. — Нет, определенно нет. В ней творится полный бардак, — она прищурилась, глядя на него. — Но я бы не справлялась с этим, как ты: напиваясь и вымещая все свое разочарование и гнев на лучших друзьях. — Нет, ты справилась бы с этим, просто немного напившись, — он ухмыльнулся ей, намеренно делая свой голос хриплым при слове немного. — Немного — приемлемо, — тут же ответила она. — Я думаю, что этого немного более чем достаточно для… тебя, — Ривен рассмеялся, положив руку ей на голову, давая понять, что имеет в виду ее рост. — Ты крошечная. Муза издала приглушенный смешок и покачала головой. Ему очень нравилось, как ее длинные, распущенные темные волосы падали на половину лица, когда она это делала. Она заправила их за ухо и обеспокоенно спросила, чувствуя необходимость сменить тему: — Так что же случилось? Со Скаем? — Ну, это не первый и, вероятно, не последний раз, когда мы ссорились из-за пустяков. Сегодня вечером… он просто… выбесил меня. И он сам напросился, он буквально попросил об этом, — простонал он, наклоняясь вперед и вторгаясь в ее личное пространство слишком сильно. Как будто он хотел запугать ее своим огромным ростом по сравнению с ее. — Что? — спросил он, заметив странное выражение на ее лице. — Скай заботится о тебе. И я не знаю, как тебе это удается, но почему-то, чем больше кто-то заботится о тебе, тем хуже ты с ним обращаешься. Правда в ее словах беспокоила его больше, чем он хотел это признавать. Острая боль в костяшках пальцев ясно напоминала о его недавних действиях. У него не было настоящей причины так поступать со Скаем. Последние несколько недель были тяжелыми, он увлекся, алкоголь в его венах ударил адреналином, и он сделал это. Просто так. Его характер всегда брал вверх. Что застало его врасплох, так это то, что она увидела это в нем. Возможно, это как-то связано с ее способностями. В конце концов, Муза была эмпатом. Но то, как она это объясняла, было намного глубже. Она думала об этом глубже. Ривен был уверен, что она не просто моргнула глазами и одним быстрым движением прошлась по гамме его чувств. Он чувствовал, что она действительно понимает. Чувство вины начало формироваться в его теле, когда он снова подумал о Скае. Хотя он знал, что завтра они все уладят. Он проснется с огромной головной болью, скажет что-нибудь вроде чувак, прости за прошлую ночь, у меня был тяжелый день, и все станет хорошо. Так всегда было. Но он все равно чувствовал, что должен оправдать себя. И то, что он сказал потом, было не менее правдиво, чем то, что она сказала перед этим. — Может быть, это потому, что люди, которые утверждали, что заботятся обо мне, всегда становились теми, кто причинял мне боль больше всего, — сказал он ей, а затем внимательно посмотрел на нее. Ее глаза сверлили его, как сумасшедшие. Дольше, чем он ожидал. В ее глазах не было фиолетового свечения, но он мог поклясться, что она полностью читала его мысли. Он определенно чувствовал это. — Не делай этого, — предупредил он ее, просто чтобы подстраховаться и напомнить, что его голова находится вне досягаемости для нее. Но Муза явно не нуждалась в силе, чтобы прочесть его, как книгу. Посочувствовать ему. Почувствовать все, что он чувствует. Ей также не нужно было использовать свою магию, чтобы понять, к кому относится его заявление. Первым человеком, о котором она подумала, была Беатрикс. Потом Дэйн. Его уже не такие дружелюбные друзья. Более того, она слышала истории о его родителях. По-видимому, не самых любящих. Люди, которые должны были заботиться о нем, всегда причиняли ему боль. Это каким-то образом заставило Музу понять, почему он был таким недосягаемым и сдержанным даже со Скаем. — Что? Я ничего не делаю, — невинно ответила она, наконец опустив глаза, и ее щеки вспыхнули, когда она почувствовала на себе его взгляд. Они погрузились в молчание. Долгое и… напряженное молчание. Ривен не был уверен, то ли алкоголь придал ему смелости, то ли тяжесть последних нескольких недель, то ли последнее обнаружение или, по крайней мере, предположение о том, что она действительно понимает и чувствует его, то ли просто тот факт, что она стоит прямо перед ним, всего в нескольких дюймах от него, а вокруг обдувает холодным ночном воздухом… но он чувствовал, как что-то тянет его, побуждая кое-что сделать. Он наклонился и на мгновение задержал на ней пристальный взгляд, прежде чем почувствовал, как одна из ее ладоней легла ему на грудь, мягко отталкивая его. — Полегче, — выдохнула Муза, его близость начала беспокоить ее. Ривен заметил ее нервный глоток и не мог не ухмыльнуться. Она была напугана. Хорошо. Не колеблясь, он снова подошел ближе. Она отступила назад. — Ты пьян, — ее голос был почти неслышен. Запуганная, но не в плохом смысле, подумал он. Взволнованная. Жар выступил на ее щекам, когда она добавила дрожащим голосом: — Так что тебе нужно вернуться в свою комнату, лечь и завтра ты ничего не вспомнишь. — Я почти уверен, что запомню это, — его глубокий и хриплый голос заставил ее почувствовать пробегающую дрожь по спине, но она каким-то образом умудрилась не показать на лице, как сильно он на нее повлиял. По крайней мере, не больше, чем она уже показала. Но все же, мощный предупреждающий звоночек прозвенел в ее голове, когда она, наконец, поняла, что он постоянно наклонялся к ней не из-за алкоголя, который вызывал отсутствие равновесия. Теперь Муза был абсолютно уверена, что он может очень хорошо контролировать свои движения. И намерения тоже. Он делал это нарочно. Внезапное появившееся самодовольство на его лице только усилило этот факт. Она снова отступила назад, ее плечи коснулись каменной стены позади нее. И через секунду он шагнул вперед, пристально глядя ей в глаза. Пронеслось всего лишь мгновение, но она могла поклясться, что увидела, как его глаза опустились и блуждали по ее телу, рассматривая ее с головы до ног. Это длилось всего долю секунды, но она была уверена, что это точно было. — Ривен… — теперь обе ее руки высоко поднялись и приземлились ему на грудь, чтобы обеспечить расстояние между их телами, но при этом не отталкивая его. То, как она выдохнула его имя, и тепло ее ладоней на его груди, чувствующихся сквозь тонкий материал майки, заставило его вздрогнуть. Внезапное желание разлилось по всему его животу. Его взгляд метнулся к ее губам, и она сглотнула, прижимаясь спиной к стене позади нее так сильно, как только могла. Явное внимание, которое он уделял ее губам, заставило ее так занервничать, что она невольно облизнула их, и снова сглотнула, понимая, что от этого стало только хуже. Его глаза не отрывались от движений ее языка, и он усмехнулся. Ее губы загипнотизировали его. — Не делай этого, — все, что смогла прошептать Муза, затаив дыхание. Она озадаченно смотрела ему в лицо, на его слегка потные волосы, на его губы, изогнутые в узнаваемой ухмылке, не в силах пошевелиться, и, очевидно, не имея доступа к мозгу в данный момент. Она даже столько не выпила. Немного, да, но определенно не столько, чтобы не иметь никакого отношения к здравому смыслу. — Что? Я ничего не делаю, — ответил Ривен, подражая тому, как она сказала ему эти слова всего несколько минут назад. И в противовес этим словам, его рука поднялась и медленно заправила прядь ее темных волос за ухо. Ему понравилось то, какие мягкие они были на ощупь. Теперь, когда он был так близко, он заметил, что делал вещи, которые никогда не делал до этого. Он никогда не обращал внимания на мелочи. Например на то, какие ее губы были твердые и коралловые. Он заметил ее ресницы, длинные и густые. Подводку, которая всегда идеально придавала форму ее темным глазам. А еще ее бледную кожу, которая буквально светилась при лунном свете. Его ладонь опустилась на ее щеку, баюкая ее, и тихий вздох рефлекторно сорвался с ее губ, когда она прильнула к его руке. Ее кожа была горячей, буквально обжигающей. Ривен провел рукой вниз, следуя за линией челюсти, и обхватил подбородок. Его большой палец коснулся ее нижней губы. Он понятия не имел, где, когда и почему дал себе на это разрешение. Он прекрасно понимал, что это не его место. Не его пальцы должны были скользить по ее нежной коже и пробегать по волосам. Не его имя должно было исходить из ее губ, и не его глаза должны были упиваться ее видом. Но эта чистая правда его не остановила. Он был абсолютно уверен, что ничто на Земле или в любом другом мире не смогло бы остановить его… кроме нее. Ривен наклонился чуть ближе, не убирая руку с лица и не сводя с нее глаз. Другая его рука уперлась в стену рядом с ее головой, поддерживая его тело, и он навис над ней. Он был так близко, что Муза ощутила его дыхание на своем лице, мгновенно почувствовав запах пива, с примесью чего-то более крепкого, только она не могла точно определить, водка это или текила или что-то еще. Изумрудный оттенок его глаз притягивал ее еще ближе. От запаха никотина невозможно было сбежать, но по какой-то причине, по какой-то действительно странной, невероятной причине, Муза нисколько не возражала. На самом деле, это еще больше опьяняло ее. Это опьяняло ее так сильно и так ужасно, а его губы были так близко, что это ничуть не помогало. Она пыталась убедить себя, что это алкоголь рассеивает ее разум и тело, а не чувство близости, которое она внезапно почувствовала к нему. Нет, это была не она. В конечном счете, ее шокировало не его поведение. Дело было в том, что на секунду… на долю секунды она подумала не сдаться ли ей. Ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать эмоции. Он был слишком близко. Все было слишком неуместно. Она не могла позволить чувствовать себя так. Особенно встречаясь с очень потрясающим парнем. Мысль о нем пробудила от смерти последнюю нить здравомыслия, которая сохранилась у нее на данный момент. И когда этот рациональный голос в ее голове, наконец, снова стал самым громким, он заставил ее прийти в себя в мгновение ока. Прежде чем она даже поняла, что делает, она толкнула Ривена с большей силой, чем намеревалась, заставив его неуклюже отступить назад. Не сказав ни слова и даже не взглянув на него, она оттолкнула его и убежала в спешке. То, что только что произошло, ударило Музу прямо в грудь, заставив ее почувствовать сжатие в той области, в которой она не хотела ничего чувствовать, пока была рядом с ним. Ничего такого не хотела. Как будто такое вообще имело значение. Как будто завтра он что-то вспомнит. Она была уверена, что этого не произойдет. Она была просто какой-то девушкой, которая случайно оказалась с ним наедине на пару неправильных минут. Ничего больше. От этой мысли ей стало грустнее, чем хотелось. Она судорожно вздохнула и покачала головой. В тот момент, когда Сэм снова всплыл в ее сознании, она почувствовала огромный прилив вины. Даже если она ничего не сделала. Потому что источником этой вины были не ее действие или бездействие. Это был простой факт. Простой, но неоспоримый факт, что крошечная, необъяснимая, неосязаемая часть ее хотела подчиниться пьяному спектаклю Ривена. Она хотела бы, чтобы его действия не были связаны с несомненным и очевидным уровнем алкоголя в его организме. Она хотела бы, чтобы он вспомнил об этом завтра. Глупые, пустые желания… Ривен выругался, сжимая руки в кулаки, наблюдая, как она, не оглядываясь, бежит обратно на вечеринку. — Черт, — тихо пробормотал он себе под нос, проводя руками по волосам. — Черт! Затем он поднял обе руки к лицу, пытаясь стереть смятение, усталость и тяжесть, которые, как он знал, поселились внутри. Ему действительно нужно было лечь и хорошенько выспаться. Он даже согласится на еще один ужасный, пугающий кошмар. Только если бы этот кошмар мог заставить его забыть о том, что только что произошло, и выбросить ее из головы. Ему нужно было, чтобы она убралась из его головы.