***
«Адель…» «С Днём рождения». «Адель, с Днём рождения». Девушка из последних сил цеплялась за остатки сна, но тихий шёпот над самым ухом, точно мощные силки, тянули из мира сновидений в реальность. Непонимающе нахмурилась и не с первой попытки разлепила глаза, медленно адаптируясь к искусственному освещению ночника в тёмной комнате. Удалось проморгать пелену и испуганно вздрогнуть, заметив подле себя мужской силуэт. Он притаился на корточках у изголовья кровати и одной рукой поглаживал напряжённый от непонимания лоб девушки, когда же пальцы второй руки оказались скованы ладонью Адель, что со всей силы сжала её в кулак. — Итан? — неверующе прошептала и подскочила на кровати, но не отползла к стене, как подумалось молодому человеку, напротив, приблизилась настолько близко, будто не доверяла собственному зрению. Широко распахнутыми глазами рассматривала в свете ночника черты лица молодого человека, подмечая мельчайшие детали, въевшиеся в память до скончания веков. Так, удалось распознать побелевшую по прошествии времени рану на спинке носа, вечную ямку на левой щеке от активной мимики и, конечно же, переливы тёпло-карих глаз. Точно Итан! Здесь! Сейчас! Бросилась на шею молодого человека и крепко обняла, не желая более отпускать хоть на дюйм. Недели одиночества сказались самым неблагоприятным образом, что готово было выплеснуться в граде слёз, но Адель не хотелось портить момент слезами. Хотелось только наслаждаться Итаном. Его близостью. Его запахом. Его надёжными объятьями, которыми окутал её хрупкие плечи. Адель зажмурилась от переполняющей радости и ощутила, как увлажнились ресницы во внешних уголках глаз. Это слёзы исключительного счастья, что настигло с той секунды, как удалось коснуться молодого человека. — Я скучала, — прошептала Адель и отстранилась с единственным намерением — заглянуть в тёпло-карие глаза. Внимательно вглядывалась в бездонные глаза и пыталась распознать вихрь эмоций, что бушевал на самом дне. Однако любая попытка сводилась к фиаско в тусклом свете ночника, потому Адель не стала проявлять настойчивости. Прижалась лбом ко лбу молодого человека и на всякий случай обхватила ладонями его лицо, боясь, что в любой момент он мог исчезнуть, точно мираж. — Ты приехал ко мне… — Привёз большую коробку подарков, — улыбнулся Итан, а после усмехнулся, когда попытка отклониться назад была ловко перехвачена девушкой. — Посмотришь утром. — Я скучала, — повторила и погладила большими пальцами скулы парня, с нескрываемым наслаждением отмечая отсутствие колючей щетины. Вот так правильно. И только так. — Я тоже скучал, Адель. — Правда? — не поверила и для больше убедительности в своём признании добавила. — Я разобралась в своих чувствах. Итан едва уловимо кивнул: — Я догадался. — Правильнее сказать, только к тебе у меня есть чувства, — быстро исправилась, искреннее опасаясь, что вновь допустит ошибку, пусть и по неосторожности в словах. — Поэтому я здесь, — честно ответил Итан. — Соревноваться с Генри за внимание в твой праздник не стал бы. Ладонь девушки непроизвольно потянулась к губам Итана в нескрываемом желании приглушить звук произнесённого имени. Пальцы погладили подбородок и чуть выше, касаясь линии нижней губы: — Генри хороший. — Разумеется. — Но ты лучший, Итан. Ему удалось отклониться назад, переминавшись с носков на пятки, и с показанной внимательностью вгляделся в лицо девушки. Она же от подобного контакта ощутила, как загорелись щёки, а лёгкие вдруг забили тревогу о нехватке кислорода. Наверное, Итан отыскивал тень лжи, без которой, по его мнению, не обойтись. Однако ничего подобного не увидел, потому что Адель устала обманывать и обманываться. Потянулась к губам молодого человека и запечатлела кроткий поцелуй, наблюдая, как едва уловимая морщинка обосновалась между густыми бровями. Осторожно протянула руку и коснулась указательным пальцем морщинки, рассчитывая на совершенно другую реакцию Итана. — Ты охладел ко мне? — шёпотом спросила девушка и ощутила, как предательски дрогнул подбородок. Она не могла лишиться любви Итана, которую не ценила по своей дурости. Но это было давно и уже воспринималось, как неправда, ведь сейчас любовь Итана — единственное, в чём нуждалась девушка. — Адель… — Ты говорил, что вечность для нас — слишком долго. Получается, ты не хочешь быть со мной? Морщинка между бровями парня углубилась, а после он рассмеялся, притягивая в свои объятья: — Конечно, хочу. — Тогда зачем пугаешь философскими умозаключениями? Итан не ответил, а девушка и не ждала ответа, полностью упиваясь близостью. Обвила руками вокруг его шеи и пальцами погладила затылок, с нескрываемым вожделением ощущая щекотку волнистых локонов. Не сразу заметила пристальный взгляд третьего человека в комнате, а когда заметила — смущённо улыбнулась. Молли сидела на своей кровати и во все глаза разглядывала картину, что изобразили соседка и неожиданный гость. Она могла представить парня со стаканчиком латте и похвалить Адель за упорство, одновременно не оценив субъекта обожания, но представить его друга не могла даже в самом безумном сне. — Познакомься с Итаном, — пробормотала Адель, отстраняясь достаточно, чтобы парень мог обернуться к изумлённой соседке. — Мы познакомились, когда я открыла ему дверь, — кивнула Молли и с сомнением оглядела ухмыляющегося гостя. — Познакомься с Итаном, моим парнем, — не без гордости повторила девушка и негромко посмеялась, наблюдая за реакцией соседки. Впрочем, Итан тоже не обделил изумлённым взглядом. — Мне надеть беруши и отвернуться к стене? — Что? — не поняла Адель, и пришла очередь молодого человека забавляться. Поднялся на ноги, вызывая нескрываемую тревогу на глубине прозрачных глаз, и не стал разрывать контакта их пальцев, что сцепились в прочный замок. — Не волнуйся, Молли, мы воздержимся. Если, конечно, ты не вуайерист. Соседка показано открестилась, когда же Адель непонимающе уставилась на парня: — Кто? — Ещё одно новое слово, — улыбнулся Итан и присел на кровать, чем несказанно обрадовал девушку. — Давай оставим разговоры на утро? Очень сильно устал и хочу спать. Адель тут же закопошилась на кровати, освобождая место для молодого человека, и не могла поверить в реальность происходящего. Если на утро окажется, что приезд Итана — всего лишь сон, то девушка признает этот день худшим днём в своей жизни. Однако Итан не только не исчез, но и позволил понаблюдать за собой спящим. Таким милым, таким уютным и даже беззащитным. Адель лежала лицом к молодому человеку и благодарила первые лучи солнца, что невесомой вуалью легли на постель. Наблюдала, как медленно поднималась и опускалась грудная клетка, как изредка подрагивали ресницы, а уголки губ дёргались то вниз, то вверх. Адель ощущала на своём теле кольцо мужских рук, под головой крепкое плечо, что оказалось лучше любой подушки мира, и счастливо закрыла глаза. Лучший День рождения, и этот день готова провести именно так — в обнимку с молодым человеком. «Навсегда в этой комнате». «Только ты и я».***
Генри сидел на последнем ряду аудитории и неотрывно смотрел на дверь, через которую спешили па занятие студенты. Краем уха слушал впечатления друзей о вчерашнем концерте, кивками подбадривал их на продолжение, а сам не мог сконцентрироваться на беседе. Непонимание мучило его с того самого дня, как позволил поцелую в книжном магазине случиться. Самому себе не мог объяснить неожиданный порыв встретиться с Адель и наверняка разузнать об её чувствах. Почему-то стало важно, что именно она испытывала к ним. Влюблённость прошла? Конечно, Генри будет только рад подобному раскладу, но неприятное осадок осел в области грудной клетке и вынуждал чувствовать себя полным идиотом. Он был озадачен переменами Венсан, но ещё больше озадачен собственной реакцией на девушку, что вдруг проявила холодность. Может, сам того не желая, обидел? Разочаровал? Чем больше он думал о поведении Адель, тем сильнее убеждался в её…неоднозначности. Раньше в голову не приходило украдкой следить за ней, а сейчас, после нескольких попыток понаблюдать за девушкой, вдруг обнаружил некоторые странности. Адель за три года обучения не смогла обзавестись друзьями. Не смогла избавиться от прозвища «странная», несмотря на громогласное заявление Хизер: «Я солгала». Не смогла понравиться даже первокурсникам, которым была неизвестна давняя история о маньячке и потерпевшей. Адель никому не нравилась. И если раньше Генри находил оправдания для девушки, то сейчас, понаблюдав за ней издалека, засомневался в собственных предположениях. Может, Хизер и Лу были правы? Поведение Адель выходило за рамки «нормального» хотя бы тем, как в пылу признаётся в любви, а на следующий день делает вид, будто поцелуя не произошло. И улыбается она действительно странно. Особенно сейчас, заходя в аудиторию и оглядываясь назад. По своему обыкновению Адель сперва осматривала помещение, находила взглядом Генри, кивала в знак приветствия и неспешно занимала свободное место. Но сегодняшний день стал исключением по нескольким причинам: она едва ли не опоздала, и она не посмотрела на Генри. Зато обратила внимание на Итана, что шёл в двух шага позади неё и на странную улыбку ответил не усмешкой. Он тоже улыбнулся. Генри в удивлении приподнял брови и не подумал скрывать своих эмоций, когда друг занял свободный стул рядом. — Привет. — Привет, — кивнул Итан, в ту же секунду переставая улыбаться, и устало откинулся на спинку стула. — Почему не предупредил о своём приезде? — Ты бы организовал фанфары? — усмехнулся и достал из сумки тетрадку. — Хотел сделать сюрприз. Сюрприз! Всё-таки со временем люди едва ли меняются. Яркий пример Итан, что несмотря на своё помятый внешний вид, всё также пребывал в своеобразном расположении духа и всё также морщился от головных болей. Однако было то новое в поведение парня, что заставило не только Генри, но и Адама обратить внимания. Итан на протяжении пятнадцати минут не произнёс ни слова, даже после неудачной шутки Линча остался безучастным. Неотрывно смотрел на пустой лист тетрадки и медленно перебирал в пальцах колпачок от шариковой ручки. — Итан словил дзен. Генри приглушил смешинки ладонью и покосился на друга, который вновь не отреагировал на подкол. Осторожно поддел его локтем и вопросительно изогнул брови. — Я задумался, — ответил Итан во весь голос, позабыв о начавшемся занятии, и в извинительном жесте сложил ладони перед преподавателем. Однако на громкий голос обратил внимание не только преподаватель, но и Адель, что сидела за первой партой. Она обернулась на галёрку и вновь одарила странной улыбкой, вынуждая Генри в очередной раз погрязнуть в замешательстве. — Адель странная. На этот раз Итан услышал, потому что усмехнулся и покачал головой. Это одобрение? Генри пояснил: — Адель будто подменили. — Хочешь сказать, что где-то по Кембриджу бегает ещё одна Венсан? — тихо посмеялся Адам, но не увидев со стороны друзей поддержки, махнул рукой. Генри продолжил: — Она отказалась посетить мой концерт, хотя раньше всегда была в первых рядах. — Может, у неё изменились музыкальные предпочтения? — предположил Итан, но друг выдвинул ещё один аргумент: — Она не только отказалась прийти на концерт, но и не поделилась билетом с Луизой, — понизил голос. — Лу рассказала, что Адель даже посмеялась над нашим разрывом и нагрубила ей. Молчание в ответ вынудило Генри подытожить: — Адель сильно изменилась. — А ты не подумал, что ей попросту осточертело заглядывать тебе в рот и терпеть суку — Лу? — не выдержал Итан. — Не волнуйся, без Адель твой фан-клуб просуществует. Генри сверлил взглядом профиль друга и, когда последняя капля яда сорвалась с его губ, перевёл внимание на преподавателя. Снова и снова он наступал на одни и те же грабли! Сколько раз заклинал себя не откровенничать с Фоулзом, ведь ничего, кроме сожаления и плохого настроения добиться невозможно! Тем не менее, Генри продолжал делиться своими переживаниями, получал в лицо откровенное нахальство и по итогу оставался в скверном расположении духа. Радовало одно — Итан тоже не выглядел радостным. Стоило оставить его в покое, как он в очередной раз погрузился в глубокие раздумья и превратился в невидимку. Если бы не его дыхание, что наблюдалось в движении плеч, то Генри заподозрил бы превращение товарища в каменное изваяние. Принялся вслушиваться в монотонное повествование преподавателя, и, как только поймал правильную волну, в аудитории раздался громкий хлопок двери. В помещение зашёл опоздавший Митч и, скомкано извинившись за создавшийся шум, быстро направился к последним партам. Однако последний ряд оказался полностью занят, отчего был вынужден сесть на ряд ниже и, не смущаясь преподавателя, обернуться всем корпусом к друзьям. — Чёртов мудак! Генри в изумлении уставился на Митча, что никогда не отличался излишним сквернословием. Особенно никогда не проявлял прямой агрессии в сторону своего соседа, напротив, часто вставал на его сторону. Сейчас же гневно смотрел на Итана и не думал щадить взглядом. Последний выглядел не менее озадаченным, чем друзья: — Я тоже рад тебя видеть, Митч. — Почему не сказал, что берёшь академ? Генри штормило от переизбытка шокирующих новостей. — Ты взял академический отпуск? — во все глаза глядел на Итана, что не подумал так скоро успокаивать друзей. Пялился в тетрадку и недовольно поджал губы, когда кулак Митча накрыл белые листы: — Ты вовсе не собирался говорить? — Собирался, — устало отозвался парень и поднял глаза на соседа. — Да, я ухожу в академ со следующей недели. — Почему? — Остался год, Итан! Какой к чёрту академ? Итан прижал холодную ладонь к пылающему лбу и поморщился, не в силах вытерпеть нестройный хор голосов. Друзья наперебой заваливали вопросами, преподаватель без устали что-то бурчал, девчонки за соседними партами глупо хихикали. Эти звуки сводили с ума. Слишком. Много. Голосов. — Ты же мечтал поскорее окончить университет и устроиться в фирму отца, — не унимался Митч, даже не подозревая, что попытками вразумить делал только хуже. — Я не о чём не мечтаю, — выпалил Итан, затыкая друзей на полуслове. — Расскажу подробности завтра, хорошо? На сегодня у меня планы. Адам показано покрутил пальцем у виска: — У тебя проблемы с головой, чувак. — Ты как никогда прав, — усмехнулся Итан и отвернулся от друзей в сторону, предпочитая наблюдать за весельем одногруппниц, нежели за недоумением парней. Когда раздался долгожданный звонок на перемену, Итан сорвался с места и скрылся из поле зрения друзей. Подобная спешка вынудила Адель непонимающе проследить за побегом парня и перевести взгляд на его товарищей. Они что-то бурно обсуждали, оставаясь на своих местах, и девушка нерешительно побрела в сторону выхода. Она договорилась с Итаном встретиться в общежитии после совместной пары и обсудить заманчивую возможность пропустить занятия в честь праздника. Итан также настаивал на распаковке огромной коробке в подарочной ленте, в которую Адель без труда могла спрятаться в полный рост. Она всё откладывала осмотр подарков, претерпевая смешенные чувства от их количества, но более тянуть с распаковкой казалось неприличным. Особенно после любопытства миссис Фоулз, которая искреннее волновалась за свой подарок, что мог бы не впечатлить именинницу. Адель в самую пору посмеяться, ведь не существовало подарка, который мог бы оставить её равнодушной. Проявленное внимание в День рождения — это уже повод для радости. Тем не менее, Адель не спешила в общежитие, старательно прислушиваясь к громким возгласам парней. — Должна быть веская причина для академа, — рассуждал Генри, на что Адам громко фыркнул: — Беременность, например. — Тупица! — скривился Митч и растерянно развёл руками. — Может, у Итана что-то случилось? Клянусь, ребята, он дни считал до конца учёбы! Ему не терпелось получить диплом и работать вместе с отцом! — Нет смысла гадать, — Генри прервал череду непонятной информации для притихшей девушки и подытожил. — Итан сам расскажет, почему решил уйти в академический отпуск. Адель собиралась незаметно выйти из аудитории до того, как окажется замеченной парнями. Однако последняя фраза Кинга настолько сильно шокировала, что буквально застыла на месте и неверующим взглядом смотрела на парня. Это шутка? Что же, Генри редко удавалось хорошо шутить, и сейчас Адель убедилась в этом окончательно. Итан взял академический отпуск? Бессмыслица! Встретилась взглядом с чёрными глазами Кинга и ощутила, как ноги неожиданно пришли в движении. Быстро рванула на себя дверь и, не обращая внимания на три пары удивлённых глаз, побежала в общежитие. Впервые она была зла на Генри. Впервые испытывала столь отрицательные чувства к человеку, что с первой секунды их знакомства проявил доброту. Впервые Адель посчитала Кинга не более, чем разносчиком сплетен и раздражителем, что единственной фразой испортил настроение в день рождения. Итан не мог уйти в академический отпуск. Не мог оставить её одну. Нет, не сейчас, когда она осознала, насколько необходимо быть кому-то нужной. Насколько необходимо нуждаться в Итане. Адель быстро добралась до общежития и, не дав себе время на отдышаться, буквально влетела в комнату. Молодой человек сидел на стуле, откинув голову назад, но после бурного вторжения, с нескрываемым непониманием уставился на Адель. Скинула с плеча рюкзак и подошла достаточно близко, чтобы нависнуть над парнем и преградить любой путь к отступлению. — Скажи мне, что ты не уходишь в академический отпуск. Тёпло-карие глаза расширились до несоизмеримых размеров, и в ту же секунду сердце девушки разорвалось на части. Молчание Итана сродни пытки, с которой он схватил беззащитное сердце в кулак, медленно сжал и допустил его неминуемого разрыва в клочья. — Откуда ты узнала? Очередная жестокость парня пришлась на горло, что сковала в тиски и преградила доступ кислорода. — Услышала разговор Генри с друзьями, — прохрипела и вздрогнула, когда Итан неожиданно опустил кулак на стол, вызывая сокрушительное падение канцелярии: — Мудак! Почему он вечно всё портит? Адель протянула руку к молодому человеку, но предательское плечо внезапно сковала судорога. Боязливо обхватила болевую точку ладонью и затравленно посмотрела на Итана. Пусть же скажет, что Генри солгал! — Это правда? Итан нахмурился и бросил на девушку быстрый взгляд: — У нас на сегодня были планы, Адель. Давай не будем омрачать праздник из-за длинного языка Кинга. — Нет, — категорически заявила. — Я не успокоюсь, пока ты не объяснишь, почему бросаешь учёбу. — Я не бросаю учёбу. — Почему. Ты. Уходишь. В академ? — интонационно выделяя каждое слово, надавила девушка. Итан развернулся на стуле и поднял взгляд на девушку, не видя смысла более скрывать то отчаяние, что поселилось в нём после новогодних каникул. В конце концов, своим молчанием делал только хуже и понимал, что недосказанность серьёзнее скажется на нервах Адель, нежели правда. Какой бы она не была. — Я заболел. Адель кивнула, как если бы этого было достаточно, но судя по насыщенным глазам, цвет которых граничил с красками мокрого асфальта, она ждала подробностей. — Требуется срочное лечение, которое не ограничится приёмом лекарств. Это терапия, — парень отвёл взгляд. — Я взял академ, потому что лечение будет проходить в Лондоне, и оно очень…выматывающее. — Я понимаю, — кивнула девушка, на самом деле ничего не понимая, кроме дикого страха, что пропитал каждую клетку организма. — Что за болезнь? — Фибриллярная астроцитома. Адель постаралась держать себя в руках, но всё-таки не получилось сдержать нервные ноты в голосе: — Я не понимаю, Итан. Итан поджал губы и в очередной раз отвёл взгляд, чем вынудил обхватить его лицо ладонями. Девушка заглянула в тёпло-карие глаза и тихо охнула, обнаружив полопавшиеся сосуды от скопившейся влажности в глазах. — Опухоль головного мозга, Адель. Адель нервно хихикнула: — Нет, ты не можешь болеть раком. — Я тоже так думал, — усмехнулся парень и опустил голову, позволяя собравшейся влажности сорваться с ресниц и разбиться о пол. Адель неверующе покачала головой. Нет-нет, так не бывает! Прижала ладони к пылающим щекам и не сразу заметила, как слёзы градом скатывались по лицу. Сделала судорожный вздох, ощущая, как горели лёгкие от недостатка кислорода, и прикрыла глаза. Итан не может болеть. Он же такой молодой, и такой жизнерадостный, и такой… Адель закрыла рот ладонью прежде, чем рыдания вырвались из горла во всеуслышанье. Меньше всего Итану нужны её слёзы. Опустилась на корточки и, положив влажные ладошки на колени парня, загляну в тёпло-карие глаза. Хотела сказать, что всё будет хорошо, но…она не чувствовала уверенности. Пребывала на грани пропасти и не знала, в какую минуту лишиться почвы из-под ног. Но одно знала наверняка — она не сможет без Итана. Не теперь, когда узнала, что значит быть в этом мире не одной, а идти с кем-то за руку. — Лечение поможет, — прошептала Адель, на что Итан неуверенно кивнул: — Назначили удаление опухали, — прикрыл глаза. — Если динамика будет положительной, то к середине четвёртого курса вернусь. Девушка не сдержала всхлипа, не решившись на вопрос, что буквально штыком застрял в горле. Однако не требовалось проговаривать вопрос вслух, Итан всё понял без слов. — В ином случае мы ещё долго не увидимся, — прижался лбом ко лбу девушки и погладил большими пальцами уголки её опущенных губ. — Мне не хочется уезжать, Адель… «Не уезжай», — так и рвалось слететь с языка, но подобную глупость девушка поспешно проглотила. Он должен лечиться. И он обязательно вылечится. — Так страшно… Адель резко открыла глаза, ощутив болезненные импульсы в висках, и мысленно залепила себе звонкую оплеуху. Она должна поддержать Итана, а не пускать слёзы. Ему нужна поддержка, а не женская истерика. — Не стоит бояться, Итан, — затараторила, лихорадочно вытирая ладонями лицо. — Врачи удалят всё плохое, и тебе станет легче. Парень усмехнулся и поддел указательным пальцем покрасневший нос Адель: — Мне не страшна болезнь, Адель. Я смирился, что с этой гадостью мне либо жить, либо нет, — внимательно осмотрел лицо девушки. — Но как оставить тебя одну? Здесь? Среди сук и лицемеров… Забрал выбившийся локон русых волос за маленькое ушко и горько заметил: — Я же не могу по щелчку пальца превратить тебя в сухарь, которому не свойственны наивность, доверчивость и излишняя доброта. Адель ощущала, как дрожал подбородок и понимала, что не в силах скрыть от парня свою истерику. Спрятала лицо в ладонях и заплакала, претерпевая ломку плечевого сустава. Спасало только одно — объятие Итана, что крепкими руками укутало от ужасной реальности. — Мне плохо без тебя, Итан, — призналась и уткнулась носом в ложбинку на горячей шее молодого человека. — Как мне быть без тебя? Ты прав, я не справлюсь… — Я не говорил, что ты не справишься… — Я не справлюсь! — упорно заявила девушка, заслуживая нежные поглаживая по спине: — Раньше справлялась. — Раньше я не знала тебя, — отстранилась лишь для того, чтобы увидеть любимые глаза. — Пожалуйста, позволь мне быть рядом. Итан нахмурился, в ту же секунду прерывая такие необходимые, утешающие прикосновения: — Что? — Я могла бы уехать с тобой в Лондон, — на ходу придумывала девушка, всё сильнее загораясь неожиданно пришедшей на ум идеей. — Я не буду обузой для тебя, нет. Я устроюсь на работу, и полностью обеспечу себя. Главное, что смогу навещать тебя. Нам не придётся расставаться. — Нет. Адель растеряно моргнула: — Нет? Почему «нет»? — Ты должна окончить университет, — безапелляционно заявил Итан. — И ничто не должно отвлекать от учёбы, Адель. У тебя высокий рейтинг, и твои заслуги в научной деятельности составят отличное резюме. Нет. Ты остаёшься. Девушка ощутила, как огонёк надежды, что зародился в груди, потух и оставил после себя неприятный осадок. Сожаление. Грусть. Страх. Одиночество. Вновь притянула Итана в объятья и зажмурилась, стараясь забыться в крепких руках. Старалась думать только о моменте, в котором длинные пальцы вырисовывали замысловатые узоры на её спине, а горячее дыхание опаляло ключицу. — Адель… — позвал молодой человек спустя продолжительное время тишины. — Вернёмся к плану сегодняшнего дня? Сфокусировала взгляд на лице Итана, что выглядело непривычно уставшим, бледным и немного исхудалым. Не оставалось сомнений — разговор изрядно вымотал не только морально, но и физически. Указательным пальцем стёрла засохшие слёзы, что скопились во внешнем уголке тёпло-карих глаз, и растянула губы в улыбку: — Я именинница, и, пользуясь своим положением, меняю план, — оставила короткий поцелуй на губах парня. — Давай проведём весь день в постели? Будем обниматься и рассказывать друг другу интересные истории. Итан покосился на коробку, что стояла в углу комнаты: — Подарки посмотрим вечером? — Договорились! Однако стоило голове Итана коснуться подушки, как он провалился в глубокий сон. Адель же не могла уснуть, внимательно наблюдая за сном молодого человека. Она действительно наслаждалась моментом, глубоко в душе понимая, что этот день, возможно, последний счастливый день в её жизни. Она просто понимала, что с отъездом Итана больше не будет поддержки. Останется наедине с диким страхом и необузданным волнением. Она вновь ощутит все тяготы жизни в осознании, что в этом мире у неё никого нет. Даже Итана хотят забрать… Адель прижала ладонь парня к своей щеке и прикрыла глаза, сохраняя в памяти его образ. Потому что она будет помнить его именно таким: весёлым, саркастичным и любящим. В Питерхаус Итан не вернулся.