Лишь одно желание

— Я знаю, но я не его дочь. И скорее всего он… Ее перебила открывающаяся дверь и вошедший никто иной, а Энакин Скайуокер, сопровождаемый Оби-Ваном Кеноби. — Говоря о Сарлакке, — Лея опустила его руку и двинулась, чтобы преградить им путь. — Нет. Вы оба. Уходите, — она указала рукой на дверь, встав перед ними.       Энакин и Оби-Ван остановились, удивленно моргая, когда Лея двинулась к ним словно гундарк, готовый порвать их на лоскутки. И хотя Люк не хотел иметь в данный момент ничего общего ни с ним, ни с молодой версией Бена, он воспользовался возможностью взглянуть внимательнее на своего отца и наставника. Мон Мотма однажды сказала, что он очень похож на своего отца, и она была права. У них были одинаковые голубые глаза и волосы пшеничного цвета. Их кожа была одинаково смуглой, та же форма подбородка… но его отец был выше. Не меньше чем на десять сантиметров. Он был мускулист, а лицо уже потеряло все признаки подростковой мягкости. Он выглядел на свой возраст, возможно даже старше, чем был сейчас. Он определенно унаследовал свой рост не от него.       Оби-Ван, Бен, выглядел намного, намного более молодым. Без проживания на планете-пустыне под палящими двумя солнцами, его кожа была менее обветрена. Но даже сейчас, Люк все равно узнал бы его. У него были те же голубые глаза, то же задумчивое выражение лица, когда он смотрел на Лею, а потом на него. На самом деле, седина на висках была единственным, что указывало, что он старше, чем его спутник. Люк не упустил и того, как по-разному были одеты джедаи. Бен в бежевый и коричневый, как будто был невинным и чистым. Энакин в темно-коричневый и черный, словно что-то внутри него знало о приготовленной ему темной судьбе. Люку казалось, что он смотрит на две стороны одной монеты. — Мы пришли проведать Люка, — произнес Бен… Оби-Ван и поднял руку в успокаивающем жесте. Люк почувствовал колебания в Силе, когда он сделал так. Хотя не был уверен, что это обозначает. Странно. — Он в порядке. Теперь вы можете уйти, — прорычала Лея. Люк не понимал, как она, из такой спокойной с ним, может быть такой свирепой с ними меньше чем за несколько секунд. — Простите, но я вообще-то не знаю, кто вы такая, — Энакин взглянул на Лею. — Это потому что я вам этого не сообщала, — бросила она в ответ. «Ну, — подумал Люк. — По крайней мере, что-то никогда не меняется». — Я пришел поговорить с Люком, — он не упустил, как взгляд его отца нервно прошелся по нему и обратно. — Это очевидно. Но ты будешь держаться от него подальше. Он не хочет иметь с тобой никаких дел, — Лея вторглась в его личное пространство.       Она так делала, когда хотела убедиться, что ее приказы и последствия от невыполнения их были предельно ясны. Даже несмотря на ее рост, обычно это работало. Но с Энакином? Он был таким же упрямым. Люк даже был почти уверен, что Вейдер использовал такое же движение на своих подчиненных. Поэтому Энакин, судя по всему, принял его как вызов. — Я не знаю, кем ты думаешь ты являешься, Миледи, но здесь у тебя нет никакого власти. Это мой корабль. Мой экипаж. И ты не сможешь держать меня подальше от моего собственного сына… — У меня есть право держать тебя подальше от него. Он мой лучший друг, а ты призвал нас сюда своим фокусом-покусом. И я полностью уверена, что ничего из этого, включая его раны, не случилось бы, если бы не ты, — ей не нужно было даже поднимать голос, чтобы звучать угрожающе. Люк был впечатлен. — Теперь убирайтесь. Энакин рассердился, открывая рот, чтобы продолжить спор дальше, но Бен прервал его. — Мы пытаемся сделать так, чтобы нежелательное будущее даже не произошло. Я знаю Энакина. Он мне словно брат. Он не ситх. Его отец бросил на Бена удивленный взгляд, но он пропал до того, как Люк смог понять, что он означал. — Мы просто пытаемся помочь, — вместо этого сказал Энакин, прилагая усилия, чтобы говорить спокойнее, чем ранее.       Но Люк отчетливо чувствовал, как в нем растет растерянность вместе с паникой. Прислушайся к себе. Ты знаешь, это правда. Люк наклонил голову и потянулся к Силе, изучая обоих джедаев. Его… отец был действительно искренен. Как и Бен. Они правда просто пытались помочь. Ничего большего. От обоих мужчин не исходило ничего бесчестного, ничего темного. Люк чувствовал только Свет. И все же… Его механическая рука дрогнула, жжение распределилось по всему запястью. И стало трудно дышать. Он услышал свой крик-отрицание в своей голове, услышал механическое дыхание и почувствовал, что падает. И, не раздумывая, заговорил. — Когда я смотрю на тебя, я вижу Дарта Вейдера, — это правда. Такая глупая правда. Они совсем не похоже, и все же… — Я хочу, чтобы ты ушел. На некоторое время повисла тяжелая тишина. — Если мы сможем остановить будущее, которое, ты говоришь, произойдет, Дарта Вейдера не будет существовать, — по-доброму отметил Бен. Люк узнал это выражение лица. Такое же было, когда он просил отправить с ним на Альдераан и тренироваться на джедая. — Раньше ты очень хотел, чтобы я убил его, — слова снова вылетели до того, как он понял, что произнес их, Лея развернулась и с удивлением уставилась на него. Он проигнорировал ее и снова обратился к молодой версии Бена. — Ты сказал мне, Вейдер предал и убил моего отца, а не то, что он и есть мой отец! Он снова повысил голос. Он редко кричал, но нахождение здесь, рядом с этими мужчинами, что сыграли определенную роль в разрушении его жизни, заставляло его совершенно наплевать на то, как громко он говорил. — Люк, прекрати болтать! — приказала Лея. — Не говори ему, что ему делать! — бросил Энакин, и Люк почувствовал его смущение и негодование от полученной информации. — Я его командир, чтоб ты знал! Поэтому я могу и буду говорить ему заткнуться! — огрызнулась Лея. — Вы, два идиота, еще не поняли? Помогая вам изменить будущее, мы можем сделать еще хуже! — Я стану Лордом ситхов и наврежу своему собственному сыну, что еще может быть хуже? — потребовал его отец. — Ты можешь найти меня ребенком и вырастить таким же, как и ты! — горько произнес Люк. — Люк! Черт. Ему правда тяжело держать свой рот на замке. — Я хочу, чтоб ты ушел. Сейчас. — Хуже не будет! Я могу остановить это, я могу… — попытался Энакин, но Люк твердо покачал головой. — Нет. У меня нет причин доверять тебе. Вам обоим. Вам следует уйти. Сейчас. Его отец открыл рот и сделал шаг вперед, чтобы продолжить спорить, возможно, попробовать убедить его, и это движение заставило Люка дернуться. Лея напряглась, Бен поднял руку и опустил ее на плечо Энакина. — Давай дадим ему немного времени, Энакин. Он прошел через многое, и ему следует отдохнуть. Теперь Энакин дернулся и окинул Люка виноватым взглядом. И снова, он был искренен. Люк чувствовал это. Но это ничего не меняло. — Мне жаль, — сказал Энакин, его голос был хрипл. — Мне так жаль, Люк. — Тебе не будет, — ему следует заткнуться. Он хотел, чтобы они ушли прежде, чем он сделает ситуацию еще хуже, чем она уже есть. Энакин покачал головой. — Нет, я знаю себя. Для меня нет ничего важнее моей семьи. Люк горько засмеялся. — У тебя забавный способ показывать это. — Люк, — снова предупредила Лея. — Я знаю, Лея, — он покачал головой. — Я не буду просить снова. Не то, что он физически мог заставить их уйти. Может Лея и могла, даже против джедая, она обладала силой, с которой следовало считаться. — Хорошо, — наконец сказал Энакин. — Я оставлю вас одних. Пока. — Теперь ты будешь иметь дело со мной, — оглядела его Лея, уперев руки в бока. Челюсть Энакина напряглась, его взгляд скользнул снова на Люка и, не сказав ни слова, он повернулся и покинул больничное крыло. — Твой отец хороший человек, Люк, — произнес Бен, когда Энакин ушел. — И хороший друг. — Ты мне и это говорил. И в тоже время ты врал мне о нем. — Тогда я не был абсолютно не прав. Мне жаль, что я тоже навредил тебе. Это… скорее всего не было сделано намеренно. — Не сильно это помогло, — пробормотал Люк. — Даже если и так. Он хороший человек. Я хочу спасти и его, спасти и тебя. Спасти всех. Пожалуйста… просто подумай об этом. — Мы приняли решение, — сказала Лея. — А теперь почему бы вам, космические обезьянки, не пойти и не выяснить, как отправить нас домой? Брови Бена поднялись от ее слов, но он не прокомментировал их. — Посмотрим, что мы можем сделать, — и, не сказав больше не слова, тоже ушел, последовав за своим другом. Оставив Люка чувствовать себя таким изнуренным и опустошенным, как никогда.