the execution of all things

Следующий месяц прошёл без значительного прогресса в расследовании. Почти половину всего этого времени Лайт проводил в штабе расследования, оставаясь на ночь в одиночестве в выделенных для него комнатах. Они не были настолько уютными, как его собственная спальня; Эл видел её со всякого ракурса — она была наполнена множеством простых безделушек, тогда как временная комната, которую Ватари приготовил для Лайта, оставалась пустой и лишённой хотя бы той элегантности, которая была присуща собственно офису. Тем не менее оставаться здесь было намного удобнее, чем приезжать с отцом из дома каждое утро. Однако иногда Лайт возвращался домой, чтобы проведать Саю и поужинать вместе с семьёй. На следующий день он словно бы выглядел более счастливым, возможно, потому что не ощущал одиночества или просто наслаждался общением с родными людьми. Эл не был в этом уверен; он не мог поставить себя на место Лайта, так что ему приходилось оценивать его действия, только предполагая. «Возможно, ему всё-таки стоило послать цветы», — однажды шутливо сказал он Ниа. Сестра Лайта думала, что он стажируется, — по крайней мере, так он ей говорил. Это было любопытное альтернативное именование его текущей деятельности. — С технической точки зрения, — проговорил Эл в ответ на его слова, надкусывая сладкий батончик, — Лайт-кун в самом деле занимается этим. Что это, если не особенно кропотливая стажировка? Лайт усмехнулся. — О, я уверен, что могу написать «член оперативной группы, расследующей дело Киры» в своём резюме. Могу я ссылаться на тебя или?.. Эл посмотрел на него. — Верно, ты можешь. Лайт рассмеялся, прежде чем понял, что сейчас Эл был совершенно серьёзен. Всё превращалось в какую-то рутину. К девяти утра Ягами прибывал в штаб расследования и присоединялся к Эл. Иногда они работали целый день; иногда расходились к ужину; иногда Эл делал вид, что смотрит видео и поглощён этим, но вместо этого наблюдал, как они двое работали. Ни Лайт, ни его отец не упрекали ​​его в этом, и Эл не был уверен, что это сколько-то выводило их из себя или сказывалось на их настроении. К третьей неделе ими овладела усталость. На данный момент это был самый долгий период без единого убийства Киры с тех пор, как всё это началось. Если Второй Кира всё ещё существовал, эта игра слишком затягивалась. Эл встречался с Ниа по ночам, когда Лайт возвращался домой. В один из таких её визитов Эл снова заговорил о Лайте, расположившись в офисе на небольшом возвышении рядом с палаткой. Ниа, как и всегда, склонилась над своей головоломкой. Эл бездумно вставлял деталь за деталью, когда подходила его очередь, но, очевидно, он думал совсем не о том. — Я хочу предложить Лайту работать со мной, — отрывисто произнёс он, когда Ниа взяла следующий фрагмент. Она выронила его, вздрогнув и глядя на Эл с удивлением. — Что ты хочешь ему предложить? — словно не поверив, переспросила она. — Ты… после всего, что случилось? Эл только кивнул ей. — Именно так. Думаю, это будет отличное соглашение. Ниа подалась к нему, почему-то нахмурившись. — Это плохая идея, Эл. — Почему нет? — спросил он, расслабленно откинувшись назад. На самом деле он отчётливо чувствовал напряжение и явственно предполагал, что последующий комментарий Ниа непременно будет достаточно резким. — Прежде всего, ты рискуешь своей безопасностью, — начала Ниа. — Ты собираешься привезти его в Дом? Устроить ему встречу со мной и Мелло? Эл просто пожал плечами. — Почему нет, Ниа? — повторил он. Ниа скрестила руки, сжимая их в кулаки. Этот жест сделал её очень похожей на её брата. — Потому что наши личности засекречены! — воскликнула она. — Это небезопасно ни для нас, ни для Лайта. Эл не посчитал этот аргумент сколько-нибудь значимым. — Мы сможем с этим разобраться. Я уверен, Лайт умеет хранить информацию в тайне, и к тому же никогда раньше мы не подвергались такой опасности. В свою очередь, слова Эл не произвели никакого впечатления на Ниа. — Но ты учишь нас с Мелло, а не его. Ты нашёл нам замену? Ты же знаешь, Мелло это не понравится. Эл пристально посмотрел на свою названую сестру-тире-протеже. — Ты ведёшь себя как ребёнок. Мы с тобой оба знаем, что теперь ты достаточно компетентна сама по себе. Кроме того, у меня и Ватари достаточно знаний, чтобы передать их всем троим. Ниа взмахнула рукой — это был верный признак её огорчения. — Я не хочу, чтобы Ватари меня учил. Я хочу, чтобы меня учил ты. — Ватари был очень хорошим наставником для меня, — возразил Эл. Поднявшись, Ниа в бессилии топнула ногой. — Я собираюсь поставить в известность Мелло, — уведомила она, забирая с собой некрасивую деревянную куклу — факсимиле упомянутого брата. — Это плохая идея, Эл. — Хорошо, — протянул он. — В конце концов решение остаётся за мной. Я учту твоё мнение. — Да, действительно, — ворчливо отозвалась Ниа и унеслась прочь. Прошло только два дня после его диалога с Ниа, когда Ватари обратился к нему с настолько мрачным выражением лица, что оно вполне могло означать чью-то смерть. Однако, вопреки подозрениям, Ватари сказал Эл несколько о другом: — Мелло покинул Дом. Ну разумеется, он сбежал. Ниа была не из тех, кто бросается пустыми угрозами; её предположения были крайне точны. Эл со вздохом провёл рукой по лицу. — Через сколько он будет здесь? — Полёт из Англии в Японию длится пятнадцать часов, — ответил ему Ватари. — Он исчез рано, минувшей ночью, так что вполне может прибыть в любое время. На самом деле это означало, что Мелло может появиться в любое время до конца дня. Он имел достаточно рассудительности, чтобы не заявиться к Эл на людях, поэтому примерно через час после того, как шеф Ягами и Лайт окончили рабочий день и покинули штаб, дверь вновь распахнулась и послышался характерный звук шагов Мелло в его ботинках со стальными носками, устремившегося навстречу Эл. — Мелло, — сухо поприветствовал Эл, не поднимая глаз. — Рад видеть, что ты наконец присоединился к нам. Как твоё обучение? На лице Мелло мелькнула кривая усмешка. — Брось эти формальности, Эл. Что это за хрень? В данный момент Эл был увлечён ритм-игрой, поэтому его взгляд был направлен исключительно на монитор. — Честно говоря, я не понимаю, что ты имеешь в виду. Шаги раздались ещё ближе. Внезапно чужая рука потянулась и захлопнула крышку его ноутбука. — Это было подло… — начал Эл, оборачиваясь, чтобы бросить на Мелло исполненный обиды и негодования взгляд, но спустя мгновение просто застыл на месте. В нескольких сантиметрах от лица Эл Мелло держал тетрадь смерти с таким выражением, будто она могла его укусить. Она больше не находилась в защитной оболочке. В одну секунду Эл развернулся в поисках Рэм — она ​стояла позади Мелло, безмолвно наблюдая за сложившейся ситуацией. Глаза Мелло понимающе сузились. — Значит, ты это видишь. — Как ты её достал? — требовательно спросил Эл. — Где Ватари? Мелло лишь закатил глаза. — Он в порядке. Он дал мне это, когда я его попросил. Эл ощутил укол предательства. Он собирался поговорить с Ватари нескольким позже, потому как сейчас у него были большие проблемы. Мелло указал в сторону шинигами рукой в ​​перчатке. — Я спрашиваю ещё раз: что это за хрень, Эл? Ты планировал когда-нибудь рассказать нам об этом или собирался и дальше держать нас в неведении, когда всё это время над тобой нависало нечто настолько опасное? — Опасность и стала причиной того, почему я не сказал вам, — отрезал Эл, быстро вырвав тетрадь из рук Мелло. — Как ты думаешь, что именно вы двое могли с этим сделать? Вы только создали бы себе больше проблем — или ты уже изучил правила и сам об этом догадываешься? — Конечно, я их изучил, — бросил Мелло. — И я знаю, что ты не позволишь уничтожить эту вещь в ближайшую тысячу лет, так что меня не особенно беспокоит правило, связанное со смертью всех, кто коснулся её. Эл нахмурился. С Мелло всегда было трудно иметь дело — с тех самых пор, как он появился в Доме много лет назад. Время притупило его грубость и резкость по отношению к тем, с кем он сблизился, но взамен этому он овладел безусловной быстротой реакций и острой сообразительностью, что сделало его ещё более опасным противником, если что-то шло вразрез с его убеждениями. Конечно, он был не более опасен, нежели сам Эл, но, когда они дрались, он нередко мог причинить боль. — Ты упускаешь суть, — вздохнул Эл. — Ты подвергаешь себя опасности без всякой на то причины. Тебе это невыгодно. — Я подвергаю себя напрасному риску? Тогда, может быть, тебе следовало самому рассказать нам об этом, когда у тебя была такая возможность, и тогда нам не пришлось бы соприкасаться с этой самой опасностью? — парировал Мелло. Эл поднялся и отстранился, увеличивая пространство между собой и Мелло, который всё это время склонялся над ним. Он начал ходить по комнате в напряжении и некотором волнении; его руки слегка дрожали. — Если бы я просто сказал вам — любому из вас, — вы непременно захотели бы это увидеть, — проговорил Эл. — Это лишь повод не говорить нам, — руки Мелло сжались в кулаки. — Но предположим, что я поверил тебе. Если ты хочешь поговорить об опасности, которая может грозить нам, какого чёрта ты изъявляешь желание… желание что, завести Лайта? Эл сделал достаточно продолжительную паузу, чтобы выразить этим своё недовольство. — Лайт не домашнее животное. Я не могу его завести. Мелло тихо, озлобленно рассмеялся. — Но, кажется, ты действительно можешь. Ведь он нечто новое, правда? Так что, ты всерьёз собираешься заменить нас каким-нибудь парнем, который, по твоему мнению, с очень большой вероятностью мог быть серийным убийцей? — Я никого не заменяю, — устало ответил Эл. — Я просто думаю, что этот опыт будет ему очень полезен. — Ему? — переспросил Мелло. — А тебе? Или что насчёт нас? Если он узнает что-нибудь о том, где мы живём или как мы работаем, мы все окажемся в серьёзной опасности. Особенно учитывая, что ты только что вычислил настоящего Киру и он оказался убит. Ты не думаешь, что, когда только поклонникам Киры станет известно, что он был остановлен тобой, твоя голова будет первым, на что они откроют охоту? Это было действительно так. Как только расследование полностью завершится, Эл нужно будет на какое-то время залечь на дно. Вероятность того, что экстремистские группировки захотят отомстить за смерть Киры, была чрезвычайно высока. Любой, кто прямо или косвенно связан со смертью Хигути, сможет стать их мишенью, будь то сам Эл или члены оперативной группы. — Всё это также коснётся и самого Лайта, — возразил Эл. — Его и его семьи, не говоря уже о других участниках расследования. Им всем придётся хранить всё, что случилось, в тайне ради собственной безопасности. — Если люди могут охотиться и за ним, тогда какого хрена ты тянешь его за собой? — слова Мелло звучали медленно, словно Эл был каким-то идиотом, который просто не понимал, о чём говорил. — Давай просто поймаем Второго Киру и уберёмся отсюда. Не доставляй нам лишних проблем ради кого-то случайного. Эл раздражённо фыркнул. — Лайт — мой друг, а не «кто-то случайный». За заявлением Эл последовала громкая насмешка. — Ты говоришь, он твой друг? Только у тебя нет друзей. Ты всегда был для них слишком хорош. У тебя есть я, и у тебя есть Ниа, и ты просто называешь нас твоими «протеже» или как-то ещё в этом роде. — Ситуация изменилась, — известил его Эл; он сказал это так просто и снисходительно, чтобы разозлить Мелло. Мелло почувствовал вспышку раздражения и приблизился к Эл, поддаваясь приливу агрессии. — Тебе скучно? — спросил он. — Вот оно, верно ведь? Тебе просто наскучило дело Киры теперь, когда Хигути больше нет, так что ты ищешь другие пути извлечь из него что-нибудь интересное? Эл поднял на него глаза. — Твои навыки анализа и оценки ситуации ухудшились, Мелло. — Тогда скажи мне, — продолжил тот с резкостью. — Просто ответь, потому что я не могу понять, почему ты подверг нас опасности из-за какого-то парня. — Возможно, Мелло ослепила ревность, — настолько же резко ответил Эл, и его голос стал холоднее. — Потому что моё внимание принадлежит кому-то кроме него самого. Рот Мелло практически приоткрылся. — Что за… Кем, чёрт возьми, ты себя возомнил? Я не завидую ему, и мне не нужно твоё внимание. — Ну конечно же. Вот почему ты ведёшь себя так, — сухо заключил Эл. — Ты ведёшь себя так с тех пор, как я предоставил Ниа титул Вавилона. Эл едва успел заметить движение, когда рука Мелло сжала его воротник. Мелло был нескольким ниже его, хотя в последние пару лет быстро догонял его в росте, так что ему пришлось дёрнуть Эл за одежду, чтобы их лица оказались на одном уровне. Выражение лица Эл нисколько не изменилось: его много раз дёргали за воротник и с тех пор, как он встретил Лайта, и до этого времени. — Я должен надрать тебе задницу. Я заслужил этот титул, и ты это знаешь, — рявкнул Мелло; Эл знал, насколько серьёзно тот к этому относился. Тем не менее настолько же быстро, как и схватил, Мелло толкнул его прочь, будто прикосновение к Эл вызвало в нём отторжение. — Только это того не стоит. Что ж, сделай это и посмотри, будет ли меня сколько-нибудь беспокоить, когда всё вокруг просто разрушится. — Я всё обдумал, — ответил Эл монотонным, спокойным голосом. — Ничего не случится. Мелло засунул руки в карманы, легко рассмеявшись. — Естественно. Просто держи нас подальше от этого, когда всё полетит в тартарары. Эл взглянул на него. — Прекрасно. Так же стремительно, как и явился сюда, Мелло развернулся и унёсся прочь. Как только он скрылся из виду, Эл сорвал с себя рубашку и глубоко вздохнул, чувствуя облегчение, когда загрязнённый материал больше не сковывал его тело. Он бросил её на стол, замерев. Он действительно уже должен был привыкнуть к подобным вещам. Медленно откинувшись на спинку кресла, Эл открыл свой изрядно изношенный ноутбук и печально взглянул на игру на экране. Завершив программу, он принялся обдумывать, что ему делать, а затем включил прямую трансляцию новостей, какие он часто смотрел. Он опёрся подбородком на кулак и попытался расслабиться, вовлекаясь в происходящее во внешнем мире. Прямо сейчас женщина в белой блузке говорила о росте преступности. На баннере жирным шрифтом было написано: «ПРЕСТУПЛЕНИЯ РАСТУТ ПОСЛЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЯ КИРЫ». Это канал, поддерживающий идеи Киры, вспомнил он через мгновение, от чего во рту появился неприятный привкус. По мере того, как он наблюдал за освещением последних событий, становилось очевидно, что широкая публика обеспокоена отсутствием действий со стороны Киры: люди выходили из своих домов, чтобы порассуждать о его отсутствии, и казались маленькими роящимися муравьями. Они жаждали информации и стремились поделиться своими идеями о том, что на самом деле произошло: Кира взял перерыв, Кира прячется, Кира что-то планирует. Откровенно говоря, это вызывало у Эл головную боль. Кира был мёртв, мёртв, словно брошенный в землю гвоздь, и он не вернётся, чтобы спасти положение. Но, разумеется, со Вторым Кирой всё обстояло иначе. Вопросы Эл, задаваемые себе самому, были примерно так же полезны, как и вопросы строящих теории заговора в телевизионных программах: Второй Кира взял перерыв? Второй Кира прячется? Второй Кира что-то планирует? Второй Кира мёртв? Эл зря теряет время? Станет ли Второй Кира его первым нераскрытым преступником, самой досадной неудачей в самом захватывающем деле, которое он когда-либо расследовал? Пульс, меньше стучащий в его висках, сигнализировал о том, что его головная боль сходила на нет, и Эл выключил прямую трансляцию. Закрыв глаза, он принялся массировать виски указательным и средним пальцами, чуть облегчая боль. Ему нужна была новая рубашка. Ватари находился сейчас неизвестно где — он вступил в сговор с Мелло и Ниа, как Эл должен был догадаться, — поэтому он встал и поднялся по винтовой лестнице, ведущей на балкон, чтобы понаблюдать за офисом. Несколько его рубашек находились здесь, свисая с крючков, поэтому он снял одну из них и затем шагнул через дверной проём в свою спальню. Сопоставление её простоты с интерьером офиса внизу, на первый взгляд, вызывало неприятные ощущения. Его личная комната составляла немногим больше четырёх белых стен и кровати, втиснутой в угол; единственное, что следовало отметить, — не слишком заполненный книжный шкаф, установленный в задней стене, и ряд мониторов, впаянных напротив его кровати и подобных тем, что были установлены в офисе. Они были настроены на подключение к системе безопасности гостиницы, так что, пока он отдыхал, он мог также следить за происходящим, хотя, по сути, это были компьютерные мониторы, подключённые к его планшету, который в настоящее время находился на его неубранной кровати. В его спальне была только одна декорация: её потолок был раскрашен так, чтобы напоминать небо, ясное, голубое, с пушистыми белыми облаками, кружащимися вокруг центрального освещения. Он набросил рубашку на плечи, но оставил её расстёгнутой, усевшись на краю кровати и внимательно просматривая данные с камер видеонаблюдения. Мелло не было ни на подвальных этажах, ни в холле, но на стоянке оставалась машина, из чего следовало, что он должен находиться в одном из гостиничных номеров. Может быть, он был у Ниа. Больше ничего примечательного не происходило. Он снова проверил. По-прежнему ничего. Когда и третья проверка вновь не дала ничего необычного, он упал обратно на кровать. Эл должен был признать, что его мысли ускользали от него одна за другой, поэтому он опустил руки на живот, закрыл глаза и начал считать в голове. Когда он доходил до семи, он начинал всё сначала. Эл заснул, всё ещё одетый и ведущий мысленный счёт, словно бы находился под наркозом. Ему ничего не снилось этой ночью.