the execution of all things

— Второй Кира снова активен! Мацуда ворвался в штаб расследования, в котором царило оживление: помимо четырёх постоянных членов (Эл, Лайта, его отца и Ватари) остальная часть следственной группы — Химура, Айдзава, Моги, а теперь и Мацуда, — сочла нужным присоединиться к работе. — Мы знаем, Мацуда, — сухо ответил Ягами. Эл сидел позади него, перебросив ноги через подлокотник своего кресла. — Верно, — согласился он, — я хотел бы поблагодарить Мацуду за то, что он наконец появился; я начал склоняться к мысли, что он взял выходной. Мацуда возмутился, запнувшись: — Я… Слушай, я не ставил будильник, ладно? Я пришёл, как только увидел новости. — Важно то, что сейчас ты здесь, — возразила Химура. Наконец Мацуда, взвинченный комментарием Эл, занял своё привычное место; Эл бросил взгляд поверх стола. — Что ж, очень приятно видеть, что вы все вернулись, — протянул он. — Я едва не поверил, что мы с вами больше не встретимся. — Если бы, — пробормотал Айдзава вполголоса. — Разве не было бы хорошо, если бы Кира никогда не вернулся? Лайт оторвался от ноутбука. — Нет, если в этом случае он остался бы безнаказанным. Эл отметил, что после появления новостей Лайт казался довольным, практически радостным. Он мог бы сказать, это было огнём в его взгляде; в нём было что-то, чего Эл не видел последние несколько месяцев, и, вероятно, вновь вспыхнувшая искра была вызвана возобновлением дела. — Лайт-кун прав, — заключил Эл. — Даже если это не так, я предпочёл бы надлежащее расследование бесконечным пустым рассуждениям. — Действительно, — шеф Ягами подался вперёд на своём стуле. — Нам стоит вернуться к теме. Эл встал, заложив руки за спину. Он кружил вокруг стола, словно стервятник. — Что же, тогда приступим. Ягами-сан, не могли бы вы повторить предмет наших текущих обсуждений для Мацуды? Ягами кивнул. — Смерти возобновились этим утром ещё до рассвета и продолжаются до сих пор. Они словно навёрстывают упущенное время: на данный момент совершено более трёхсот убийств. — Трёхсот? — Мацуда почувствовал невозможность вдохнуть. Даже в период самой высокой активности Хигути в среднем убивал около шестидесяти человек в день. — Это безумие! — Однако нам ещё предстоит выяснить, удержится ли это число со временем, — проговорил Моги. — Возможно, причина такому количеству — лишь то, как долго Кира не давал о себе знать. — Это действительно так, — согласился Эл. — Но мы не сможем доказать истинность этой теории, пока спустя время она не подтвердится. Тем не менее это значительное отступление от предыдущего стиля Второго Киры. Я считал его женщиной, судя по его прошлым мишеням — прежде всего виновным в лёгких преступлениях против женщин. Это могли быть подглядывающие за ними извращенцы, сексуальные преступники, насильники. Ягами прервал его: — Но сейчас это не так. Эл подошёл к большой стеклянной доске у дальнего конца стола и обратил к ней взгляд. Здесь размещался краткий список жертв; в отличие от первого периода активности Второго Киры, в нём были приведены не практически все, а только наиболее известные. — Теперь мы имеем дело с гораздо большим спектром преступлений, и все они гораздо более громкие и отвратительные. Вероятность того, что Второй Кира — женщина, исходя только из этого, составляет пятьдесят процентов, хотя я всё ещё придерживаюсь мысли, что он проживает в Японии. — Можем ли мы быть уверены, что вернувшийся Кира — тот самый, который исчез? — спросил Айдзава. — Если они не действуют одинаково, как мы выясним это? — Мы не можем этого знать, — поддержал Моги. Поднеся руку к лицу, Эл задумчиво потёр подбородок. — Мы не можем этого знать, но практически наверняка Второй Кира встретился с Первым, и также возможно, что Хигути дал ему какие-то инструкции, чтобы сделать его лучшим союзником. К тому же Айхара упустил самое главное, — добавил он, используя псевдоним Айдзавы. Тот нахмурился. — Что? Лайт заговорил после продолжительного молчания. — Он всё ещё не нуждается в именах. — Как всегда, слова Лайта-куна верны, — это было бы крайне приятно, если бы Эл не сказал это так прозаично. Он взял белый маркер и начал выборочно обводить фото умерших преступников, закреплённые на доске. — Жертвами некоторых убийств стали преступники, имена которых не разглашались. Это подталкивает меня к мысли, что если нынешний Кира и Второй Кира не один человек, то они обладают одинаковыми способностями. — И неважно, одинаковы ли они! — воскликнул Лайт. — Второй, Третий, или пусть их будет дюжина — важно лишь то, что мы поймаем их всех. Эл наблюдал за Лайтом боковым зрением. По какой-то причине его слова казались в некоторой степени громкими, кричащими, будто он пытался что-то доказать. Это было не свойственно для человека, который обычно был прямолинейным, бесхитростным, и лишь иногда в его глаза будто сквозь щели просачивался огонь. Эл продолжил после некоторого колебания. — На данный момент мы будем придерживаться предположения, что это Второй Кира, хотя я буду рассматривать все варианты. Кто-то ещё хочет что-то добавить? Ответом была тишина. Все члены расследования переглядывались, словно ожидая, что кто-нибудь что-то скажет, но никто этого не делал. Эл медленно моргнул. — Всё в порядке. Полагаю, это является знаком того, что мы должны приступить к работе. Это был самый загруженный день за последние месяцы. Все семеро непрерывно работали в течение нескольких следующих часов, время от времени что-нибудь комментируя, чтобы обсудить какую-то мысль. Эл не чувствовал необходимости отвлекаться на что-либо не относящееся к расследованию. Случилось ещё несколько смертей, но, похоже, большинство из них произошли ранним утром; их количество никогда не превосходило четырёхсот. Это не делало текущее число менее пугающим, но позволяло предположить, что в будущем оно снизится, — или, по крайней мере, это было предположением Эл. Ранним вечером члены следственной группы прервались на ужин. Большинство из них принялись собирать личные вещи, чтобы покинуть штаб. Эл полагал, что, несмотря ни на что, они рады продвижению в деле. Он не мог их винить. Сам он был занят просмотром имеющихся у него данных. Он смотрел последнее видео с Хигути, снятое со средства видеонаблюдения модельного агентства. — Шинигами… Давай совершим сделку. Эл отмотал отснятый материал назад, просматривая его вновь, как уже делал это десятки раз. Очевидно, Хигути говорил с шинигами Рэм, но сделка, которую они обсуждали… Вместо того, чтобы собираться домой вместе с отцом, Лайт беззвучно приблизился поговорить с Эл. Его поза была расслабленной и непринуждённой. — Рюга, — позвал Лайт. Он не опустился рядом с Эл, а просто остался стоять. — Хочешь пойти поужинать со мной и Мисой? Эл не смотрел на Лайта, всё ещё глядя в экран. — Эта сделка, которую он предложил… — размышлял он. — Может, речь шла о возможности узнавать имя человека, глядя на него? Прежде чем Лайт успел что-то сказать, Эл обернулся к нему. — Почему ты предлагаешь? — Ты наконец-то снял с нас подозрения, — ответил Лайт, — и вы могли бы подружиться. Эл хотел возразить, что вероятность того, что Миса когда-либо подружится с ним, бесконечно мала, но его прервал звуковой сигнал в наушнике, уведомивший о вызове. Он поднёс его к уху. — Да? — Эл, — послышался голос Ватари. — Поступило обновление с домашнего монитора Аманэ. Эл повернул голову в сторону и дал Ватари знак, чтобы тот продолжил. — На неё напал мужчина, — сказал он. — Она в отделении неотложной помощи. Должен ли я присматривать за ней? — Да, — подтвердил Эл, сбросил вызов и вновь обратился к Лайту. — Лайт-кун, — проговорил он, — кажется, ужин отменяется. Лайт нахмурился, насторожился: — Почему? — К сожалению, на Мису напали. Его глаза в неверии расширились. — Что? — переспросил он. Эл просто смотрел на него. — Это невозможно, она… — он застыл в напряжении. — Я должен идти. Эл вернулся к экрану, где Хигути замер на месте, глядя в никуда. Эл поднял голову, чтобы спросить что-то у Лайта, но его уже не было рядом.

____________________

Найти преступника оказалось достаточно просто. Эл совершенно не беспокоился об этом: когда Лайт и его отец ворвались в штаб и Лайт умолял Ягами помочь найти человека, который напал на Мису, Эл не раздумывая предложил свои услуги. Извлечь данные с камер видеонаблюдения, окружавших лес, в котором исчезла Аманэ, не было сколько-то трудно. Нападавший был человеком по имени Юдагава Хироки. Тридцать один год, бывший член детективного агентства «Agility», прославившийся как своего рода детектив-фрилансер; не то чтобы ему с этим очень уж повезло, судя по его личным долгам, которые, кажется, растягивались на километры. Он явно следовал за Мисой вплоть до того момента, пока они вдвоём не исчезли в лесу. Когда он возвращался, он был один, на этот раз с металлической коробкой под мышкой. Эл обдумывал эти сведения, лёжа на спине и изучая материалы дела Юдагавы в гостиничном номере Ниа. Его расстраивала сложившаяся ситуация, и он надеялся, что время, проведённое здесь, поможет её прояснить. — Разве Юдагава не главный подозреваемый? — спросила у него Ниа, разместившаяся на полу. Она встала на четвереньки и склонилась над ним, чтобы посмотреть в глаза. — Может быть, допросить его для тебя? Что, если украденная у Аманэ вещь — тетрадь смерти? Лайт утверждал, что с места происшествия ничего не пропало, — если это было обманом, его или Аманэ, это было трудно понять. Для чего ему было лгать — если только… Если только всё это не было связано с возобновлением убийств Киры, что одновременно не имело смысла и являлось единственным вариантом, который Эл мог видеть, учитывая доказательства прямо перед ним. Это не могло иметь смысла, потому что Лайт не был Кирой, равно как Аманэ; Лайт сделал всё возможное, чтобы доказать свою невиновность. Даже если бы он этого не совершил, даже если следовать теории Эл о том, что тетрадь влияет на воспоминания, Лайт должен был получить или вернуть их задолго до этого дня, может быть, когда Хигути умер, или, может, когда он коснулся тетради впервые. — Это то, о чём ты думаешь, не так ли? — настойчиво спросила Ниа. Даже если он был лишён воспоминаний, существовало правило тринадцати дней. Согласно самой тетради смерти Лайт и Миса были невиновны. Конечно, это правило затрудняло объяснение отсутствия Второго Киры, но Эл мог придумывать оправдания этому целый день: Второй Кира убивал людей другими методами, исключая сердечный приступ; Второй Кира убивал так мало людей, что они оставались незамеченными даже при сверхбдительности; Второй Кира был мёртв, а вообще существовал и Третий Кира; Второй Кира был шинигами, на которого правило тринадцати дней не распространялось. Последнее было несколько невероятным, и он это признавал, но все остальные версии были довольно реалистичными. Несмотря на всё это, вероятность того, что Аманэ подвергнется нападению и у неё что-либо украдут в тот же день, когда Кира вернётся, была слишком мала, чтобы принять её как совпадение. Эл сел, согнув одну ногу в колене над другой, и процитировал: — «Если владелец тетради не сможет последовательно записывать имена людей с перерывом между записями не более тринадцати дней, этот человек умрёт». Это снимает с них все подозрения. Из-за этого правила… Из-за этого правила ни Лайт, ни Миса не могли быть Кирой. — Стой, Эл, — начала Ниа; на её лице проступала грусть. — Насчёт того, что ты сказал раньше… Что бы она ни хотела сказать, их диалог прервало прибытие Ватари. Эл потерял к нему интерес, когда они двое о чём-то заговорили. Его внимание переключилось на шинигами, застывшую позади Ниа в углу. Они с Ниа были представлены друг другу ранее, к крайнему возбуждению последней. Казалось, всё это нисколько не тронуло Рэм. Теперь она выглядела… Эл никогда не видел такого выражения в её всегда немногословных чертах; он предполагал, что шинигами не обладает такой же мимикой, что человек, но ошибался в этом. Её ноздри, напоминающие ноздри летучей мыши, были раздуты, а клыки обнажены; на её лице отпечатался гнев. У него было только мгновение, чтобы среагировать — рот приоткрылся с громким вздохом, — прежде чем она расправила свои огромные крылья и исчезла сквозь потолок. Ниа и Ватари взволнованно оглянулись на него, но он уже поднялся. — Эл, — окликнула его Ниа. — Что это было? Эл всё ещё смотрел вверх. — Эл? — Ниа повторила вопрос с ещё большим беспокойством. Вырвавшись из пелены охватившего удивления, Эл взглянул на Ниа, сидящую возле большого клубничного пирога — фирменного блюда Ватари. Какое-то время он не отвечал. — Ничего, — наконец сказал Эл. — Я уверен, что ничего.