"If you know what I mean"

— Арсений, что вы думаете по поводу каминг-аута? — неожиданно спросила женщина, поднимая на меня вопросительный взгляд, а я если честно просто не знал, как ответить.       Если честно, я думал об этом не однократно, но каждый раз понимал, что это не приведёт ни к чему хорошему, всё-таки, под угрозой была не только личная жизнь каждого из нас, но и карьера. Я не люблю, когда люди, которых я не знаю, которых в жизни не разу не встреча, обсуждают меня за спиной, осуждают, тыкая, как я должен был лучше поступить. Честно сказать, я вообще никому ничего не должен. Поэтому, совершать каминг-аут в моём положении — было бы глупо. — Вариант не для жителей России, — пожал плечами, слабо усмехаясь.       Но в жизни бывает разное… ***       Алкоголь, сигареты, музыка до самого утра, жалкие попытки продвинуть информацию по розыску Димы в редких трезвых состояниях, самобичевание, угрызение совести, отчаяние.       Уж не знаю, как Серёга выносил меня все эти дни, долгие дни, когда я наотрез отказывался с кем-либо разговаривать, пуская вновь в свою жизнь. Сил просто не осталось на хоть что-то в этой жизни и всё, что я мог — напиваться. — Как же это жалко, — устало произнёс Дима, сидя в кресле рядом со мной, пока я в очередной раз заливал в свой организм новую дозу алкоголя. — Тебя спросить забыл, — буркнул, переключая каналы, даже не смотря, что там вообще показывают. А надо? Что не передача, то смерть, убийства, разрушение экономики в России, повышение налогов, а следом милые мультики, в которых девочек учили с самого детства уметь за себя постоять и не ждать какого-то там принца. Тот же пример, Моана, Мерида… Господи, до слёз смешно. — С дочерью давно говорил? — спросил Дима, выжидающе смотря на меня. — Завались, — на самом деле, да, это было пару месяцев назад, но сейчас я был не в том состоянии, чтобы разговаривать с ней. Она уже умела самостоятельно читать, считать, и да, не в идеале, как взрослые люди, но ей очень нравилось учится, познавать что-то новое. Каждое знание, новая книга, документальный фильм её приводили в настоящий восторг, который можно наблюдать у детей её возраста от новых игрушек, кукол, даже телефонов, а ведь в её возрасте у многих детей есть уже смартфоны. Кьяра же напротив, не хочет себе телефон, пока не научится читать, как мама или папа, или хотя бы пока не выучит таблицу умножения. Я правда ей горжусь, и не хочу, чтобы при виде меня такого…разочаровалась.       Алёна писала иногда, спрашивала, как дела, но мне толком и ответить ей не чего, как и всем остальным. Мыслей было много, переживай и боли особенно, но каждый раз, когда я пытался рассказать Серёже хоть что-нибудь, в горле появлялся ком, а воспоминания сильно ранили сердце. Потерять ещё кого-то я не хотел, как и причинить боль от того, что перенесу свои переживания на других людей. Да, я просил маму рассказать мне про отца, но это другое. Это…не то, что сейчас. Сейчас я просто медленно убиваю себя изнутри, прекрасно осознавая свои поступки, но правда ли я их осознаю?       Сомневаюсь.       Честно, я не в чём уже не уверен. — Кстати, раз уж мы заговорили о детях, — начал Дима, скрещивая руки. — Что это за выходка была на свадьбе Антона? Сам сказал спать пойдёшь, а что в итоге? Нажрался, с трудом добрался на такси до кафе, поцеловал его, а после свалил. — Слушай, если ты и дальше собираешься трахать мне мозг, то я иду в магазин за добавкой, — пригрозил я Диме, усмехаясь, вновь делая пару глотков из бутылке, уже даже не церемонясь по поводу бокалов. В этом плане, Серёжа мне ясно дал понять, что ещё одна разбитая посуда, и меня выкинут нахуй из дома. Проверять я не решился, да и больше таких вспышек толком не было.       Мы с Антоном так и не говорили с нашей последней встречи, не писали ничего и не созванивались, а если вдруг кто-то собирался прийти к Серёже в гости, я молча закрывался в комнате или уходил из дома, ссылаясь, что встреча.       Встреча с реалиями мира.       Глупо не правда ли так поступать? Но что я мог сделать ещё данной ситуации? Только бежать, и слава богу, был куда спрятаться. Алкоголь — не выход, а лишь способ забываться на короткое мгновение, утонуть в собственных мыслях. — Так что, лучше заткнись, — посмеялся, вновь перелистывая каналы. — С кем ты разговариваешь? — спросил Серёжа, заходя в гостинную. — С телевизором, — тут же ответил, взглянув на Диму, который неодобрительно качал головой, тяжело вздыхая. — Ты бы видел, что там показывают, — усмехнулся я другу, поворачиваясь. — Да зачем? Мне и тут хватает шоу, — немного недовольно сказал друг, присаживаясь рядом со мной на диван. — Пить не перестанешь, я правильно понимаю? — Правильно, — утвердительно кивнув, улыбнулся, приобнимая Матвиченыча. — Чё ты такой грустный, м? — Мой лучший друг в запое, как ты думаешь? — устало сказал Серёжа, взглянув на меня. — Может быть мы всё-таки поговорим? — Серёж, я не хочу… — Ты постоянно это говоришь, а в итоге ты только бухаешь и разговариваешь с предметами. Это уже не в какие ворота, — недовольно сказал тот, убирая мою руку с его плеч. — Либо ты разговариваешь со мной, рассказываешь хотя бы часть того, что с тобой происходит, или я знать тебя не хочу. Я устал. Я тоже человек, Арс, я не могу смотреть на то, как мой друг сам себя убивает. — Серёж… — Я никому не собираюсь говорить, совершенно, обещаю, блять. Что я ещё должен сказать, чтобы ты мне поверил? Почему…ты вообще мне не веришь? — Я верю. — Да? По тебе не скажешь. Постоянно умалчиваешь что-то, скрываешь, рано или поздно твои скелеты в шкафу вырвутся наружу и боюсь, будет очень плохо. — Серёж, понимаешь…- начал я, опуская взяд на свои руки. — Дай мне ещё пару дней, ладно? — не выдержал, прося о переносе разговора. — Всего пару дней, мне надо собраться с мыслями. — 11 июня, Арс. Край. Больше я тебе отсрочек давать не собираюсь…- а после, он не торопясь поднялся на ноги и покинул гостинную, уходя в ванную. — Символично не правда ли? — спросил Дима, усмехаясь. — То есть? — В его день рождение начался пиздец, в мой — закончится. — Проблемы не исчезают за один день, если что, — напомнил другу, тяжело вздыхая. — Нет, но для более устойчивого морального состояния — очень даже. Именно с того дня же всё пошло верх ногами, почему бы в мой день рождения не закончить этот круг ада? — Один из девяти? М-м, звучит заманчиво, — улыбнулся я, тяжело вздыхая.       И как…я должен буду ему рассказать хоть что-то из того, что творится у меня на душе? Я влип. Господи, когда это дерьмо уже закончится?       Следующие пару дней я не пил, что уже было достижением. Старался вернутся в прежнее состояние, более стабильное и спокойное, но каждый раз рука тянулась к бутылке. Как бы тяжело не было, как бы невозможным казалось, что у меня получится держаться, Дима раз за разом поддерживал, что-то помогая вспомнить из прошлого, когда ещё всё было хорошо. — Я бы хотел поднять этот бокал за человека, который всегда был рядом, поддерживал, помогал, был самым умным и логичным из нас. Он — не только часть нашей команды, но и часть семьи, которой очень не хватает, — сказал я, поднимая бокал с вином в воздух, выпивая.       Мы с Серёжей сидели в гостинной и немного выпивали, вспоминая все забавные истории связанные с Димой. Была идея собраться со всеми, как обычно, как раньше, отпраздновать, повспоминать, но со свадьбы Антона прошло всего одиннадцать дней, и это слишком мало, чтобы смириться с мыслью, что его в моей жизни больше не будет. — Диман, я соскучился, и очень тебя люблю, — сказал, смотря на кресло, на котором важно сидел Дима и усмехался. Да, это был не он, да это мои глюки, но мне так было легче…наверно. — Поз, за тебя, — поддержал меня Серёжа, следом выпивая.       Если честно, мы уже пол часа вот так сидели и никто не решался начать разговор о том, ради чего изначально должны были. Да и как после таких приятных воспоминаний, можно было начать говорить о наболевшем? Сердце разрывалось на части. — Серёж, прежде, чем я начну, я хочу, чтобы ты понимал, почему я молчал об этом, — начал я, а друг просто молча кивнул, повернувшись ко мне, внимательно рассматривая, выжидая продолжение. Я очень долго думал до этого, порой даже уснуть не мог, но в итоге решил просто начать сначала. — Я не хотел вас больше подводить, не хотел, чтобы вы переживали и волновались, и да, я понимаю, что в некоторых моментах мог подвергнуть опасности, но я просто верил в свою правоту и что…хоть в чём-то в этой жизни не ошибся. — Боже, Арс…да что такого-то произошло? — непонимающе спросил Серёга, а я опустил голову, крутя в руках бокал. — Думаю, стоит начать с Нового года…       А после, я говорил и говорил, часто запивая ком в горле, делая паузы, а после продолжал. Сначала рассказал о словах Иры в ту ночь, после подозрениях и мыслях, рассказал о переживаниях и волнении, когда Антон сделал мне предложение, сердце разрывалось на части от разочарования в самом себе и радости из-за тех счастливых моментах, которые мне удалось создать вместе с любимым человек. Я действительно люблю Антона и всегда его любил и буду любить, не смотря на всё то, что происходит. И да, может быть, раньше любовь была немного другая, но сейчас, рассказывая Серёже всё, как на духу, понимаю, что жить не могу без него…и не хочу.       Но…теперь он женат, он полностью отдан Ире, созданной семье и будущему ребёнку, а я просто не имею никакого права рушить их счастье и…готов пожертвовать своим, лишь бы Антон был счастлив. — Я правда его люблю, Серёж, и благодаря недельным запоям, самобичеванию, официально заявляю, что никому и ничему не позволю разрушить их счастье, в первую очередь самому себе.       Серёжа слушал и молча иногда кивал, не перебивая, позволяя мне высказаться. И это неописуемо сильно помогало, потому что, когда я начал рассказывать про встречу с Сашей, его выходку и слова…взгляд Серёжи очень сильно изменился. Он был зол, в замешательстве, недоволен и…разочарован, но продолжал молчать и слушать.       Постепенно я дошёл и до свадьбы Антона, рассказывая, как напился и с трудом доехал до кафе, повёл себя, как скотина последняя, причиняя боль каждому из нас. И я ненавижу себя за это, но где-то глубоко в душе не смотря на все мои выше сказанные слова, я хотел, чтобы он почувствовал мою боль, и может быть, всё вернулось бы назад, но это не возможно.       Теперь уж точно. — Почему… Арс? Почему ты не говорил раньше? — спросил Серёга, наверно, с минуту посидев в тишине после моего рассказа. — Я не знаю, — еле выдавил из себя слова, слабо улыбнувшись, ощущая, как по щекам предательски быстро побежали слёзы. — Я хотел, правда, но каждый раз, когда хотел рассказать, видел, как вы были счастливы, жили своей жизнью, а я словно барахтался в воде, и постепенно тонул. — Надо было лишь протянуть руку, идиот… — Не мог, я не мог позволить вас втянуть вновь в свои проблемы… — Это всё? — тихо спросил, кладя руку на моё плечо, а в голове всплыли воспоминания об отце, его последних мне словах по телефону, когда просил рассказывать всё, что происходит у меня в жизни, а я лишь отмахивался и говорил, что в порядке. Но это нихуя не правда. И последние мои слова ему и матери были ложью… Ненавижу себя. — Мои родители, они… — еле сказал, поднимая взгляд на кресло, где сидел Дима и грустно смотрел на меня, слабо улыбаясь. — Давай, Арс, скажи ему…не обо мне, так о родителях, они бы этого хотели, хотели чтобы ты был сильным.       Я разревелся, с трудом рассказывая о своих поисках, а после звонке матери. Похоронах. Как всё произошло словно в одну секунду, как всё внутри словно погибло внутри меня. Я потерял всё…сначала Антона, а после маму и папу. — Я пытался, Серёг…я пытался быть, как они учили, но я подвёл их… Опять… — я начал реветь навзрыд, кажется впервые за долгие годы, впервые позволяя настолько выпустить всю боль и отчаяние в своей душе, чтобы наконец стало легче дышать.       Серёжа тут же меня обнял, начиная поглаживать по спине и тихо шептать, что он рядом, что все рядом, что бы я там себе не думал, а у меня перед глазами только, как Антон стоит перед мной, а на его пальце кольцо. Как он смотрит на меня, как уходит, бросает меня, оставляя одного на растерзание этому жестокому миру, не давая шанса на спасение. — Я так больше не могу… — Всё хорошо, Арсюш, я рядом и всегда буду рядом… Прости, что не понял раньше, насколько тебе было тяжело… — Прости, прости меня, пожалуйста…- прошептал, обнимая робко его, боясь ощутить пустоту в своих руках и сознать, что всё только что произошедшее было лишь в моей голове. — Ты не должен извиняться, такое бывает, каждому из нас бывает больно и очень тяжело, но на то и есть друзья, чтобы поддержали и помогли в трудную минуту. — Да…знаю, прости…       Неожиданно, мой телефон начал вибрировать на что я среагировал не сразу. Перед глазами ещё плыло, но утерев слёзы, несколько раз проморгался, немного успокаиваясь. — Антон.       Господи, это звонил Антон… — Возьми, чего ты ждёшь? — тут же сказал Серёжа, продолжая. — Арс, надо быть сильным, ты справишься. Я же рядом, — улыбнулся друг, а я дрожащими руками и страхом, ответил на звонок. — Антон? — осторожно спросил, задерживая дыхание. — Это был ты? — грубо спросил тот, шумно выдыхая в трубку. — Ты, да?! -…Что? Ты о чём? — непонимающе спросил, взглянув на Серёжу, который слышал крики Антона и кажется тоже ничего не понимал. — Новости включи, блять! Весь интернет нахуй об этом говорит! — не успокаивался тот, а я тут же потянулся к пульту включая телевизор. «А теперь о новостях за последний час. В социальных сетях появились шокирующие фотографии двух участников всем известного шоу Импровизация, которое распалось пару месяцев назад. Как известно по предварительным данным, Арсений Попов и Антон Шастун продолжительное время скрывали своё истинное отношение друг к другу. Весь интернет заполнен фотографиями, которые стали главной новостью сегодняшнего дня среди фанатов шоу Импровизация на канале ТНТ. Пока не известно, кто именно выложил данные фотографии, но по предполагаемым данным это был ни кто иной, как сам Арсений Попов, судя по всему, не разрыва с Антоном Шастуном, который только на днях женился. Фанаты во всю говорят о том, что это было уже давно известно и видно, но доказательств толком не было, а теперь всё есть в сети. Что будет дальше? Что же на самом деле произошло между двумя коллегами? Из-за этого ли распалось шоу на пике своей популярности? Что ещё скрывают звёзды и правда ли, что так называемое «исчезновение» их коллеги Дмитрия Позова, как-то связанно с этим? Может ли быть так, что «исчезновение» на самом деле скрытый мотив для отвода глаз от настоящей правды, и Дмитрия Позова насильно заставили покинуть проект, чтобы он не смог раскрыть страшную тайну шоу? Обо всём более подробнее после рекламы…» — Какого…хуя? — тихо спросил я, не веря своим ушам. — Антон…это правда не я… — Да? А кто?! Опять Саша? Нельзя же постоянно всё валить на одного человека! — А кто тогда? Ты правда думаешь, что я мог это сделать?.. — Только мне врать не надо, ты же специально тогда пришёл на свадьбу, да? Хотел отомстить за мою ложь? Нахуя было выводить всё на всеобщее обозрение?! — Это был не я, Тош! — не выдержал я, срываясь, вскакивая на ноги. — Я люблю тебя, идиота ты кусок! Всегда любил и буду любить! И, да, я срать хотел на свои чувства, хотел бы забыть, но не могу! Но что я действительно могу, так это пытаться защитить тебя любой ценой, защитить твоё счастье, не смотря ни на что! Если ты и правда думаешь, что это я…то видимо, я в тебе ошибался… Идиот, — а после сбросил звонок, не дожидаясь ответа. — Сука… Арс, да тут же всё… Фото с торгового центра, кино, концертов, просто наших встреч у офиса, даже…ебать…свадьба Тохи. Это…- Серёжа уже во всю рыскал по интернету, находя те самые слитые фотографии, ахуевая от комментариев, в которых было ещё огромное количество такого же бреда, но почти всё было монтажом. Почти. — Саша, да, по-любому, — тише добавил, падая обратно на диван, забирая телефон друга, начиная листать фотографии, а после и комментарии. — Пиздец… — Стас звонит, — сказал Серёга, и не забирая из мих рук телефон, ответил на звонок включая громкую связь. — Серёга, ты видел новости? Какого хуя происходит? Что блять творится? Чё Арс творит, блять? — Это не я, блять! — сорвался я, сильно сжимая телефон. — Я по вашему настолько сука конченный что ли? — Тогда кто блять?! — А кто ещё может? — А нахуя Пташенчук это делать? Он уже сделал всё, что только можно… — в этот момент, я посмотрел на Серёгу и до меня наконец дошло.       Сука. — Ты тоже об этом думаешь? — спросил Серёга, а я молча кивнул. — С этим пора кончать. — Да, — тихо ответил, тяжело выдыхая, допивая из своего бокала. — Стас, не старайся замять это дело, не делай ничего, что может усугубить ситуацию. — Я не понял, что ты задумал? — недоверчиво спросил Стас, тихо матерясь. — Просто…ничего не делай. Захотят интервью? Организовывай. Захотят поднять ещё большую шумиху. Неприпятствуй. — И что это даст? — спросил тот, кажется немного успокаиваясь. — А то, что мы обыграем эту мразь по его же правилам.       План? Его не было, лишь наброски следующих наших действий. Видимо Саша решил добавить переменную, потому что мы с Антоном перестали взаимодействовать, а он ясно дал понять, что хочет увидеть финал нашей истории, и такой спокойный «разрыв» его не устраивал.       Он буквально решил построить монумент до небес, с которого планировал скинуть нас. Либо всё, либо ничего. Таков был финал каждого его действия, и если раньше, это было строго между нами, то в этот раз он решил играть по крупному, жертвуя пешками, делая судьбоносный ход.       Выдержим ли мы?       Смогу ли я?..       Но обратного хода нет, и если мы решили закончить с этим дерьмом раз и навсегда, то пора было действовать. Хватит этих попыток убежать, спрятаться, укрыться от проблем, настало время взять всё в свои руки и сделать то, что нужно было сделать очень давно. — Арс, это плохая идея… — сказал Серёга стоя со мной в гримёрке. Через двадцать минут должно было начаться моё интервью с Юрием Дудь, который попросил первым после того, как вышел тот самый репортаж. Ещё с неделю интернет буквально атаковали статьи про меня и Шаста, и каждая следующая выбешивала сильнее предыдущих.       Если я только сейчас попал на своё первое интервью за прошедшую неделю с выхода новостей, то Антон уже успел пару раз высказать своё мнение, которое не сказать, что было нейтральным… — Это наш шанс со всем покончить, и если этот ублюдок хочет, чтобы весь мир знал правду, так дадим ему это. — Ты же обещал, что не скажешь правду! — У правды, как и у медали две стороны, друг, не забывай об этом. — Что ты задумал? — То, что должен бы сделать более полугода назад. Покончить с этим, — ответил, поправляя чёлку, а после покидая гримёрку.       Каждый мой шаг отдавался тревогой на сердце, болью и звоном, не предвещающим ничего хорошего, но так было нужно. Так было правильно. Никто больше не будет рисковать и говорить за меня, хватит. Я давно уже не маленький и глупый мальчик, который будет прятаться за спинами друзей. Я больше не тот, кто будет ждать чуда или спасения, просить о помощи… Я герой своей истории и только мне решать, что будет дальше. — И всё-таки, Арсений, что ты думаешь по поводу последних новостей? Это правда? — В последнее время много новостей, про какие именно ты говоришь? — с лёгкой улыбкой спросил я, уже минут двадцать сидя напротив Юрия, нервно ёрзая. Я не мог просто спокойно сидеть и да, по началу интервью шло очень спокойно, но лишь по началу. Изначально вопросы были простыми, ничем не отличающиеся от тех, что ранее слышал от фанатов или других людей, работающих в то же сфере, что и я. Очередные попытки узнать правду о моей личной жизни, не больше, но… — Я про Антона Шастуна и тебя. Говорят, вы были вместе, это так? — Нет, конечно, — посмеялся, складывая руки в замок. — Да, мы не первый год знакомы, общаемся, но…встречаться, это уже перебор. — А что в этом такого? — Это как минимум не правильно, да и мы не в той стране живём, чтобы подобное было чем-то обыденным и реальным. — А вот Антон по другому высказался по этому поводу. Смотрел его последнее интервью? — И что же он такого сказал? — Если не против, то я процитирую: " Арсений и я? Господи, на что только люди не пойдут, лишь бы засунуть свой нос не в свои дела. Это бред. Честно, мне противна вся эта нетрадиционная ориентация, геи, а с Арсом и вовсе — мерзко. То, что на экранах телевидения было игрой, постановкой, всё, лишь бы зрителю нравилось. Мы — актёры, которые делаем хорошо свою работу. Да и если так размышлять, то Арсений далеко не первый, с кем бы я связал свою жизнь. Он не тот человек, за которого себя выдаёт. Вы просто его не знаете».       У меня сердце кровью обливалось от слов Антона, а перед глазами всё покрывалось пеленой, но я как мог старался себя держать до последнего. Конечно, я смотрел все его интервью за прошедшую неделю, пересматривал раз за разом, смотрел на него…много раз просто без звука, желая хотя бы так видет его взгляд, но от слишком большого количества просмотра, в голове его голос звучал набатом, словно проклятье. Было больно и тяжело. — Это его мысли, что в этом такого? — посмеялся я через силу, стараясь расслабиться. — Ну, противно ему, и? Не вижу в этом ничего такого. Да и к тому же, с тех пор как на телевидении начали показывать наше шоу, мы не однократно встречались с фанатскими рисунками и этими фанфиками, где мы вдовём были в главных ролях. Просто сейчас всё выходит из-под контроля, фанаты слишком перебарщивают и чрезвычайно много используют фотошоп. — То есть, абсолютно все фотографии — ложь? — Конечно, — кивнул тут же, улыбаясь. — А как же видео? На нём отчётливо видно, как вы целуетесь поздно вечером. — Видео? — с трудом спросил, проглатывая ком в горле. — Ах, да, видео…       Думай, Арс, думай блять! Быстрее! Думай! — Это был мой хороший знакомый, с которым мы много лет знакомы. При удобном ракурсе и фантазии можно увидеть на его месте кого угодно, учитывая, сколько фанаты фотошопили и меняли людей местами, лишь бы фантазии хоть немного были реальностью. — То есть, ты открыто заявляешь, что целовался с парнем? — А что в этом такого? — посмеялся я, пожимая плечами. — Неужели, Арсений Попов совершает каминг-аут? — С чего ты взял, что я делаю это? Целовать это одно, а любить и вступать в отношения с человеком того же пола, что и ты — другое. Все из нас совершают ошибки. — Арс, не глупи, ты копаешь себе яму! — не выдержал Дима, стоя за спиной Юры. — Если ты сейчас скажешь, что это правда — тебе хана. Не будь идиотом. Это не спасёт тебя!       Это спасёт других. — Так и всё-таки, кто это был? Может всё-таки Антон? — гнул тот свою палку, слабо усмехаясь. — Мы же все слышали его слова, ему мерзко думать обо мне, почему ты продолжаешь это спрашивать? — А вдруг? — Не вдруг. — И всё-таки? — Он не в моём вкусе, и я солидарен с ним, мне он противен в этом плане. Нет, не так, в любом плане. — Почему? С чего вдруг вы поругались? — Мы не ругались, это бред. Мы изначально были слишком разные, но работа куда важнее, поэтому относительно, но держали контакт, чтобы поддерживать связь и не разрушить коллектив. — Значит, все выложенные фотографии не больше, чем фотошоп? — Не больше, — кивнул с улыбкой, а Дима, стоящий за спиной Юры впервые исчез, и я больше не видел его во время интервью. — Так и всё-таки, поцелуй это не то, что можно назвать обыденностью, учитывая с какой страстью его можно наблюдать на видео. — Ну, если такое расценивается, как подтверждение в нетрадиционной ориентации, то да, хорошо, я согласен.       Это должно сработать. — Расскажешь, кто он? — Нет, он не тот человек, который любит мелькать на телевидении или в новостях, поэтому, я предпочитаю оставить это в секрете. — Может хотя бы имя? — Нет.       А после, через минут тридцать, интервью закончилось. Я не спеша прошёл в гримёрку и устало сел на стул перед зеркалом, закрывая лицо руками. Было невероятно тяжело говорить всем правду, которая хоть и была с крупицей лжи, но если это поможет отвлечь всех от Антона, то пусть так оно и будет. — Какого хуя, Арс, блять! — с криком ворвался в комнату Серёжа, хлопая за собой дверью. — Ты хоть понимаешь, что теперь будет?! — Да, понимаю, — еле выдавил из себя, убирая руки и устало облокачиваясь на спинку стула, переводя взгляд на друга. — Все камеры будут направлены на меня, постепенно все забудут про Антона, и будут только обсуждать меня и лезть в мою жизнь. Постепенно…от вас отстанут, и всё успокоиться. — Идиот! Можно же было как-то по-другому сделать… — Как? Антон уже высказал своё отношение ко мне. Мерзко. Противно. Если он и дальше так будет говорить, то постепенно все забудут и примут, как реальность. — А как же… Антон? Он же врал, ты же должен это понимать. — Не врал, Серёг, он не врал, — грустно сказал, опуская взгляд. — Если бы не врал, то свадьбы бы не было, всего этого дерьма — тоже. — Даже если так, ты не думал, что он так пытался защитить тебя? — Разбив мне сердце, предав и втоптав меня в грязь? Очень великодушно, даже не разу не пытавшись поговорить со мной, чтобы хотя бы вместе придумать план действий. — А то ты прям сразу это сделал. — Нет, но сделал же. И, кстати, не женился. — Ты не исправим. — Да. — А что дальше? — А дальше…как пойдёт.       А дальше никак не пошло. Точнее пошло, даже так, как я планировал, но я чувствовал, что что-то шло не так. В течение следующих двух недель, камеры постепенно отвернулись от Антона, который в открытую выражал ко мне ненависть, а я подтверждал свои ранее сказанные слова, чем вызывал не малый интерес к своей персоне. И кажется, чем чаще я это говорил, тем более ненавистные и злые слова звучали из уст Антона. Это было тяжело, и честно, я однажды предложил ему встретиться поговорить, но он заблокировал меня во всех сетях, а номер телефона закинул в чёрный список. Нам нужно было обсудить всё происходящее, хотя бы для того, чтобы знать, что каждый из нас скажет на камеру, чтобы быть готовыми. Нужна была сплочённость.       Пусть я и повёл в последнюю нашу встречу себя, как мудак, но можно же дать хотя бы маленький шанс?       Я не мог его винить, но и понять, почему он так поступил — тоже. Каждый справляется со своей болью по своему, я — алкоголем, а он — ЧС. Может оно и к лучшему.       Ещё неделю я пытался с ним связаться через Серёжу, Стаса, даже приезжал в офис, но его вечно не было, на съёмках проектов, в которых участвовал, тоже ни как не мог застать. — Может хватит уже? — спросил Стас, тяжело вздыхая. — Он не готов с тобой разговаривать. — Правда что ли? Так пусть сам скажет, — не унимался я, смотря на Стаса.       Мы стояли в офисе втроём: я, Стас и Оксана. Я порой просто часами тут был, но когда слышал, что Антон приехал, сразу бежал искать. Естественно, не находил, лишь видел из окна, как он выходил из здания и уезжал на своей машине. Постепенно я начинал терять самообладание. — Он поговорит с тобой, как будет готов, — сказала уже Оксана, грустно вздыхая. — А я? По-вашему я готов? — спросил, начиная злиться. — Надо было держать язык за зубами, и тогда всё было бы проще, — как-то грубо сказал Стас, скрещивая руки. — Ох, ты, блять, держать язык, да? А, ну, класс, да, — я был зол. Больше не был сил пытаться, я лишь держался за мысль, что всё рано или поздно наладиться. — Я сделал это ради него, чтобы от него отстали, чтобы он был в безопасности. Разве вы не понимаете? Если бы мы начали отрицать всё оба, то Саша бы при… — Хватит! Хватит, Арс! Это переходит границы! Его больше нет, ясно?! — не выдержал Стас, жестикулируя. — Он исчез из наших жизней, а ты продолжаешь его приплетать! Смирись и прими свои ошибки должным образом, как мужчина! — Мои ошибки? — переспросил, ощущая, как меня начало трясти. — Или это я ошибка?.. — Арсюш, Стас не это имел в виду… — Я имел в виду то, что имел. Ты должен прекратить творить хуйню и жить дальше. Без Антона. — А, вот оно как… — прошептал, проводя рукой по весьма хорошо отросшей бороде. — Арс, это правда переходит границы, остановись… — Ты прав, — улыбнулся я, доставая телефон и читая пришедшее сообщение. — Пора заканчивать. — Что ты задумал? — спросила Оксана, подходя ко мне, пытаясь коснуться плеча, но я моментально отошёл от неё. — Больше я вас не потревожу, — лишь ответил, покидая офис, захлопывая за собой дверь. Это финал.       Я сильно и долго стучал в дверь, молясь, чтобы дверь наконец открыли. Когда наконец услышал заветные шаги за дверью, прекратил колотить в дверь. — Какого хуя, Серёг? — недовольно спросил Антон, открывая дверь, не ожидая меня увидеть. — Что ты тут забыл? — добавил тот, смотря недовольно на меня.       Спасибо, Серёж.       Я долго просил Серёжу уговорить Антона на встречу с «ним», но естественно приехал бы я. И вот, наконец, Серёжа уговорил Антона, и не знаю как, но у меня наконец получилось с ним встретиться. — Я просто хочу поговорить…- ответил, смотря ему в глаза. Антон изменился. Он немного исхудал, кожа стала значительно бледнее, даже появились мешки под глазами. — Нам с тобой не о чем разговаривать, — ответил моментально, пытаясь закрыть дверь, но я не позволил ему, держа руками дверь. — Прошу, две минуты. — Я тоже просил тебя дать мне хотя бы две минуты, но ты прогнал меня. — Совершишь мою же ошибку? — Да, — и вновь попытка закрыть дверь, но неудачная. — Пожалуйста, Антон, это очень важно. У нас есть шанс всё изменить, пожалуйста, просто давай поговорим. — Изменить, что? — усмехнулся, расслабляя хватку и отпуская дверь. — Я не хочу ничего менять. Меня ВСЁ устраивает. — Хорошо, ладно…устраивает, ладно, — согласился, нервно вздыхая. — А как же Дима? А Саша? Вот так вот бросим всё и забудем, как страшный сон? — Ты ещё не смирился с его смертью? Прекращай, это уже конец, — устало сказал, потирая переносицу. — Правда, Арс, прекращай. Между нами ничего не будет больше, никогда не будет и то, что было — была лишь игра. Я должен был так поступить, чтобы ты не сорвался. Ты мне правда дорог, как коллега и друг, но всё перешло границу и мы не можем быть вместе. Это глупо. Мы двоё взрослых парней, у которых своя жизнь, а это всё… мы — были ошибкой. Прости, мне правда жаль, что я сделал тебе очень больно, я не хотел, но так надо было… — Это не твои слова… — А чьи ещё? Саши? Прекращай, — грустно усмехнулся Тоша, поднимая на меня очень уставший взгляд. — Это уже даже не смешно. — Я понял, — улыбнулся, делая пару шагов назад. — Извини, больше не побеспокою, — махнув, развернулся и пошёл к лестнице. — Куда ты? — Прощай, Антон, был рад тебя увидеть, — ответил, не поворачиваясь.       В последний раз. — Арс, где ты? — спросил взволнованно Серёжа, как только я ответил на звонок, что-то говоря ещё кому-то рядом с ним. — Я…скоро буду, ладно? — не сразу ответил, продолжая идти, смотря себе под ноги. — Ничего не понял, где ты? Уже ночь, Арс, давай домой. Новости есть, и это очень важно, — тороторил тот, отвлекаясь и что-то попутно отвечая кому-то рядом. — Ты срочно нужен, слышишь? — Я нужен? — спокойно спросил, останавливаясь. — Да! Да! Только что звонил следователь, который занимался поиском Димы… Пташенчук сдался, даже предоставил доказательства в том, что это он похитил Диму. Представляешь? — радостно говорил тот, вновь что-то отвечая кому-то одновременно. — Ты где? Я заеду за тобой, нужно ехать в участок. — Серёж, я рад…- тихо ответил, осматриваясь по сторонам, понимая, что вокруг никого нет. — Диму нашли? — Нет, но уже поехали на поиски по адресу, который дал Саша. Ты не поверишь, но после свадьбы Иру тоже похитили, поэтому ребята так себя вели, поэтому…стой, Стас! — Арс, это Стас! Прости, пожалуйста, за все слова, что я наговорил! Мы…не могли иначе, — начал тот оправдываться, сильно нервничая по голосу. — Мы все получили сообщения от Пташенчук ещё тогда после дня рождения Антона и ничего не оставалось, как делать то, что он просил. Мы не хотели, правда! — Да, Арс, верь нам! — кричала со слезами где-то на фоне Оксана и кажется Антон. — Но теперь Сашу взяли и всё будет хорошо! — пытался убедить меня Стас, улыбаясь. — Я знаю…- ответил я, тяжело выдыхая. — Что? Тебя плохо слышно. Что ты говоришь? — кажется, он включил громкую связь, теперь и его плохо слышно. — Я знаю, что его взяли и Ира пропала, — пояснил я, тяжело вздыхая. — Что? Ты о чём? Следователь тебе звонил? — непонимающе спросил Серёжа. — Нет…мне он не звонил. — Тогда, откуда ты…- начал Стас, но Серёжа его тут же перебил. — Арс, где ты чёрт возьми?! — Простите, ребят, но я так больше не могу…- тихо начал я, вытирая скатившиеся слезинки с щёк. — Это должно было случится, и…мне правда жаль. — Арс?!       Я отключил звонок, вновь открывая сообщение, которое получил утром в офисе. Саша П.: 10:44 «Ты хорошо играешь свою роль, но время финала. Я сдаюсь полиции, возвращаю твоих друзей, но ты должен сделать последний шаг. Последний. Шаг. Арсений. Только так их найдут живыми.»       Предсказуемо как-то даже, но я почему-то всегда думал, что всё закончится по-другому немного…хотя бы немного позже. Но время и правда финального хода в этой затянувшейся игре.       Осталось немного…       Я пытался поговорить с Антоном, попрощаться, ещё хоть раз услышать его голос, смех, посмотреть в его зелёные глаза и услышать, что он любит меня хотя бы, как друга, что я ему всё ещё дорог, но произошло слишком много событий, которые изменили нас за прошедшие пол года и то, чем сегодня закончится эта игра — лишь новый этап, который нужно просто преодолеть. — Простите, ребят… — прошептал я, пряча по привычке телефон в карман джинс, кладя руки на перилы на мосту, на котором ещё не так давно я терял последние капли рассудка и эмоционально сгорал. — Я вас люблю, всех люблю, но если я этого не сделаю, дети Димы никогда не увидят больше своего отца, а Антон потеряет окончательно шанс на счастливое будущее в нормальной семье, в которой точно будут бегать босыми ножками по квартире и кричать: «Папа! Мама!». Я бы…не смог дать ему этого… Так будет лучше… — Ты бросаешь его, — сказал Дима за спиной, вставая рядом со мной, смотря вдаль, где не было видно толком ничего. Лишь тёмные тучи, собравшиеся над Москвой. — Я даю ему шанс жить счастливой жизнью в полноценной семье. С детьми. — Он тебя не простит. — Главное, Ира точно сможет подарить ему то, что не смогу я…       Шаг, ещё один. Напряжение в руках. И слабый ветерок, словно подразнивая судьбу, качал меня из стороны в сторону на тонких перилах, словно, финал моей истории ещё можно было изменить. — If you know what I mean...