«niallhoran прокомментировал (-a) Вашу публикацию: Когда ты так смущённо улыбаешься, я больше не хочу быть популярным, чтобы только ты знала обо мне.»
Ошалев, открываю свою фотографию, которую сделал Луи, когда мы поехали за подарком для Одри: я поправляла платье, а брат сказал, что на мою задницу пялится какой-то тип, было трудно не засмеяться, в то время как Томлинсон меня втихаря фотографировал. Закрыв лицо руками, бьюсь головой об подушку и, перекатываясь на спину, задираю ноги к потолку. Чрезмерная радость разорвёт меня изнутри, если я не успокоюсь, но я поднимаюсь и прыгаю на кровати, как когда-то в детстве. На секунду остановившись, оцениваю комментарий парня и быстро придумываю ответ, чтобы станцевать победный танец. gabbieetommo: Значит, я приду к тебе и спасу от этой популярности, пикапер Найл. Нелепо содрогаясь, потому что танцем это назвать нельзя, мну под ногами постельное бельё и случайно наступаю на подушку, из-за чего падаю на матрас и задыхаюсь от собственного смеха. Был бы кто-нибудь рядом, он бы уже позвонил в дурдом, чтобы меня забрали, но, пока я совсем одна, можно немного сходить с ума, а потом не выдать такое при встрече с Хораном в ресторане. Кулаками вытираю слёзы от смеха, восстанавливая дыхание, и прикрываю веки, переворачиваясь на бок. Если и проводить свой выходной, то только так, ведь иначе он будет проведён зря. В голове созревает коварный план, как прийти в бар к Найлу, но быстрый поток мыслей прерывается мелодией звонка, которая раздаётся где-то из-под одеяла. На секунду задумываюсь, что Хоран чудом нашёл мой номер, но все мечты разваливаются, когда я нахожу мобильный и вижу номер Стайлса. Такое чувство, будто сердце остановилось на долю секунды, чтобы забиться с тройной скоростью. Смотря на знакомые цифры номера, вытираю о бедро вспотевшую ладонь и оттягиваю момент, когда нужно ответить. Со всей этой милой перепиской с Найлом я совсем забыла о существовании Гарри и о том, что мы должны договориться о встрече. В принципе, ничто не запрещает мне сбросить и позже написать, что я передумала искать парня, потому что уже нашла. Но. Мне хочется услышать от него одобрение и похвалу за то, что я самостоятельно смогла вызвать у парня симпатию. А при личной встрече он посмотрит на меня лисьим прищуром и улыбнётся, потому что я снова сморозила какую-то глупость в своём стиле, которая его рассмешила. Поправляю волосы, укладывая пряди назад, оттягиваю край футболки и ровно сажусь на кровати, опуская ноги на пол, словно Гарри звонит мне по Фейстайму и может увидеть меня в ужасном домашнем виде. — Да? — боязливо поднося телефон к уху, словно он может взорваться в моей руке, смотрю в окно. — Привет, Габби, — почему моё имя звучит иначе, когда его произносит Стайлс? — Ты вдруг решила, что не стоит заморачиваться насчёт примет, или потеряла мой номер в списке контактов? — Нет. — Тогда почему не позвонила? Да я сама не знаю, у меня просто начинается забастовка, когда нужно звонить или писать ему, словно мне нужно связаться с администрацией или записаться на приём к стоматологу, а я очень несоциальная личность. — Так ты ведь сам позвонил. Его смешок отдаётся во мне где-то под рёбрами, отчего я прижимаю колени к груди и обнимаю ноги свободной рукой. — Жизнь без тебя была чертовски скучной, — выпаливает Гарри. — Мы встретимся? — Зачем? — Кажется, у тебя мозги плавятся от моего голоса, — он усмехается, а я закатываю глаза. — Томлинсон, мы собираемся навещать твоих мужиков или нет? — Они ещё не мои, но да, нужно пересечься. — Приедешь ко мне? — Ехать к тебе домой? — поднимаюсь на ноги и начинаю бегать по комнате в поисках вещей. — Я почти так и сказал. Сможешь? — Когда? — прижав телефон плечом к уху, раскрываю большой шкаф. — Собирайся и приезжай, — спокойно говорит Стайлс, будто мы каждую субботу собираемся у него, чтобы поиграть в Монополию и попить чай. — Я буду ждать, сейчас скину адрес. — А… — Что? — парень усмехается. — Я же зову тебя не для того, чтобы сексом заниматься, мы просто найдём всех мужиков из списка, узнаем, где они живут. Или ты хотела заняться со мной… — Нет! — выкрикиваю так резко, что роняю на пол стопку джинсов. — Ничего я не хотела, только найти мужика, в смысле пробить их адреса, потому что с половиной из них я не виделась пару лет. Вдруг уже кто-то перешёл дорогу не на тот свет, а попал на тот. — Габби, — Стайлс маскирует смех за кашлем, — просто приезжай и не переходи дорогу не на тот свет. Не тот — это красный, если что. — Пошёл ты, — хочу сказать вдогонку, что он самый невыносимый человек, но Гарри бросает трубку. — Придурок. Кидаю мобильный на кровать и складываю обратно в шкаф вещи, которые разбросала по полу. Я слишком серьёзно подхожу к выбору внешнего вида для обычной встречи со Стайлсом, но убеждаю себя, что мне просто хочется выглядеть хорошо, а не потому, что я хочу произвести впечатление. Ни в коем случае, обойдётся! Снимаю с вешалки отутюженную водолазку, а к ней нахожу летний сарафан в клетку, для которого долго не могла найти повод, чтобы надеть. В итоге я стою перед зеркалом, разглядывая свой образ, и пытаюсь доказать самой себе, что это не слишком нарядно. Натягиваю рукава белой водолазки на ладони и, поворачиваясь в разные стороны, оцениваю, как сарафан сидит сзади. Даже если я выгляжу так, будто нарядилась специально, то это только для парня из моего списка, потому что я надеюсь уже сегодня назначить первую встречу, которая, в принципе, может стать свиданием. Когда достаю косметичку, на пару секунд зависаю, смотря на тушь и карандаш для бровей. Нет ничего такого в том, что я придам объёма своим ресницам, а вот брови трогать не буду — это действительно будет перебор. Мой взгляд цепляется за два тюбика помады, и я мотаю головой, запрещая себе красить губы. — Розовенькой можно освежить цвет, — кручу в пальцах матовую помаду и прячу её в косметичку. — Нет, я не должна. Ставлю маленькую сумочку на комод, а затем вовсе решаю убрать её в шкаф от греха подальше. С холодильника снимаю список, который выглядит так потрёпанно, что он пригоден только для того, чтобы подтереться им в туалете, и прохожу по всей квартире, проверяя состояние всех электроприборов, хотя через пару минут буду думать о том, что забыла выключить свет в ванной. Можно идти, пожелайте мне удачи.+++
Стоя у дубовой двери, не решаюсь позвонить уже три минуты, словно я пришла просить прощения у ворчливой бабушки за то, что сбила её тринадцатого кота. Осторожно стучу костяшками по деревянной поверхности и поправляю волосы, будто не делала этого секунду назад. Дверь открывается быстрее, чем я ожидала, и на пороге появляется Гарри в одних джинсах с рваными коленками. Вспыхнув, резко отвожу взгляд и делаю вид, что разглядываю улицу, вдоль которой тянутся домики с отдельным входом в каждую квартиру. Парня совсем не смущает, что его подтянутый торс может увидеть любой прохожий, а у меня начинают гореть щёки, чего я даже понимать не хочу. Кто бы знал, что его татуировки настолько красиво смотрятся на его теле: на животе бабочка, на ключицах две птицы, а над тазовыми косточками веточки оливы, но я туда не смотрела, правда. Боковым зрением вижу, что Стайлс ухмыляется, пальцем дёргая кончик носа, и прикусываю щеку изнутри. Он без стеснения, как у меня, оценивает мой внешний вид и прислоняется к дверному проёму, пробегая пальцами по длинным волосам. — Зайдёшь? — А нужно? — Я замёрзнуть могу, — ему приносит огромное удовольствие то, что я сейчас буквально сгорю от дурацкого смущения. — Заходи, в доме будешь краснеть, там хоть в ванной спрятаться можно. — Одеваться нужно, и я не краснею. — А почему щёки такие румяные? Хватаюсь ладонями за лицо и этим подтверждаю слова Гарри, отчего он беззвучно усмехается, покачивая головой. Он чуть отступает в сторону, позволяя мне пройти, и я неуверенно переступаю порог, смотря себе под ноги. Стайлс закрывает дверь и, специально задевая меня плечом, проходит босиком по коридору, пока я, стоя на месте как вкопанная, смотрю на его широкую спину. — Чувствуй себя как дома, — развернувшись, он разводит руками, — можешь пройти в мою комнату. Справа от меня вход на кухню, прямо по коридору дверь, судя по всему, в его комнату и лестница на второй этаж. Гарри уходит наверх, а я, дёргая шлейку сумки через плечо, мелкими шагами перебираюсь к двери. В квартире стоит приятный запах мужских духов, недавно заваренного кофе и хорошей мебели. Уютная кухонька, содержа в себе лишь оттенки белого и чёрного, напоминает снимок из журнала Икеи, но меня больше привлекает приоткрытая дверь в спальню, из которой падает полоска солнечного света. Толкая светлую дверь, оказываюсь в просторной холостяцкой комнате: двуспальная кровать с коричневым покрывалом; стеллаж почти на всю стену, заставленный книгами, журналами, дисками и завалявшимися вещами, которые теперь служат декором; у широкого окна маленькое креслице на металлических ножках и напротив круглый столик, на котором стоит лэптоп. Осторожно ступаю в белых конверсах по тёмному паркету и обхожу круглый серый ковёр с густым ворсом. В одну из стен встроен шкаф, а посередине стеллажа разместилась плазма, прямо напротив кровати. На столике стоит кружка с недопитым кофе, но я обращаю внимание на резную шкатулку с маленькой защёлкой. Всё здесь кричит о том, что в этой квартире живёт один парень, допустим, пара ботинок у кровати и коллекция дезодорантов на полке, но деревянная коробочка никак не вписывается в общую картину. — Можешь открыть, — я оборачиваюсь на голос парня, — почему-то она многих привлекает. Гарри надел чёрную футболку, и я бы сказала, что так мне нравится больше, но тогда я совру. А родители учили меня не врать. — Да я даже не думала… — Вся эта комната в твоём распоряжении, — Стайлс отталкивается от дверного косяка и в секунду преодолевает расстояние между нами, оказываясь вплотную. — Можешь трогать, что хочешь. А я вижу, что ты хочешь. Мои ноги будто залили бетоном, и теперь я не могу сдвинуться с места, из-за чего приходится терпеть изучающий взгляд зелёных глаз напротив. Ухмыляясь лишь одним уголком губ, Гарри без особого труда смотрит прямо на меня и даже не пробует отвести взгляд. Под таким давлением я не только краснею, но и жутко потею, и, кажется, Стайлс прекрасно понимает, как он на меня действует. Заправив волосы за ухо неловким движением, опускаю голову и разворачиваюсь, отчего действительно становится легче дышать. Сажусь в кресло, чтобы быть ещё дальше от любопытных глаз парня, и ставлю на колени шкатулку, аккуратно открывая железную защёлку. Гарри в этом не участвует, поэтому уходит к шкафу, где что-то ищет, а я рассматриваю содержимое забитой коробочки. Золотое колечко, по размерам явно женское, серебряная серьга, брошка в виде якоря, браслет с маленькой подвеской, золотая серёжка, но помимо украшений здесь лежат красные кружевные трусики. От самого слова даже противно становится, но этот кусочек ткани по-другому не назвать. — Что это? — держа на одном пальце нижнее бельё, поднимаю его чуть выше. — Трусы, — парень пожимает плечами и проверяет, подходят ли два носка друг другу, — обычные, красные. — Я в общем, — взмахиваю трусами как флагом, — что это за вещи? — Иногда девушки что-то оставляют у меня, а мне жалко выбрасывать, поэтому я стал складывать всё туда. — Фу, — бросаю красные трусы, словно могу получить от них хламидий через касание, — обычно в шкатулках хранят что-то ценное. Стайлс усмехается, закрывая шкаф, и присаживается на край кровати. Я нахожу на столике ручку и ей поддеваю кружевную ткань, чтобы поднять её с пола и положить обратно в шкатулку. Он внимательно следит за тем, как я на вытянутой руке переношу женские труселя, будто они заражены радиацией, и кидаю их в коробку, брезгливо закрывая крышку. — У меня всё необычно. — Ты ещё у меня спрашивал, как я могла забыть трусы, — откидываюсь на спинку кресла. — Вот тут девушка реально вышла на улицу без трусов. — Кажется, она хотела пометить территорию, но это так не работает. У Гарри есть грёбаная привычка смотреть в глаза, даже если мы не разговариваем больше, отчего я чувствую себя неудобно в собственном теле: хочется вечно поправляться и смотреть в зеркало, чтобы точно знать, что у меня всё в порядке. Он никак не соберётся надеть носки, а я тереблю пальцами край сарафана. — Мы хотели выбрать парня из списка, — Стайлс хлопает ладонью по постели рядом с собой, — иди сюда. Не очень спеша оказаться рядом с ним, открываю сумочку и достаю сложенный листок. Парень запускает пальцы в кудрявые волосы, опираясь одной рукой на кровати позади себя, и взглядом приглашает меня сесть к нему. — Я предлагаю двигаться по порядку, — пересаживаюсь на угол кровати, а Гарри нарочно садится ближе ко мне. — Я специально всех так записывала. — И кто там у нас? Я чувствую его горячее дыхание на щеке и тонкий запах геля для душа. На удивление я даже не хочу отодвинуться. — Мой одноклассник Рик, — указываю на имя в списке. — Мы виделись последний раз на вручении дипломов, а после поступления я уже ни с кем не встречалась. Может быть, у него уже есть семья, дети или просто девушка, но посмотреть стоит. — Сможешь найти его на Фейсбуке? — Стайлс опускает подбородок на моё плечо и обхватывает ладонь, в которой я держу листок. — Фамилию его помнишь? Каждая мышца моего тела напрягается настолько, что завтра у меня будет сильная крепатура от физической нагрузки. Тыльная сторона ладони горит от мягкого прикосновения парня, но я не скидываю его руку, потому что не хочу показывать, что меня это так сильно волнует. Мягкие волосы щекочут кожу на шее, отчего выдерживать это становится всё только сложнее, и мне кажется, что я сейчас растаю, как снеговик в начале марта. — Его зовут Рик Боузман, — сглатываю, чтобы не выдать дрожь в своём голосе. — Если он вдруг не стал пить гормоны и не сделал операцию по смене пола, то я узнаю его по фото. — Хорошо, — Гарри осторожно двигает мой большой палец своим, чтобы прочитать имя, которое я случайно закрыла, — тогда и напишем ему. Чёрт бы всех побрал, соберись, Габби, не будь тряпкой! Ты позоришь всю семью Томлинсонов! — Мне нужен телефон, — нахожу вескую причину вылезти из-под руки парня и лезу в сумочку за мобильным, усаживаясь чуть ближе к спинке кровати. — Скрестим пальцы на то, что он не стал уродом. — В таком случае он точно упадёт к твоим ногам, — Стайлс поворачивается ко мне и опирается рукой в матрас. — И примета будет разрушена. — Сомнительные у тебя комплименты. — А я не делал комплимент, — он выдаёт довольную улыбку, — не думай прыгнуть выше головы, Томлинсон, здесь не амбассадоры Hugo Boss. Глядя в экран телефона, показываю ему средний палец и держу его, пока в поисковике Фейсбука ввожу имя бывшего одноклассника. Гарри подползает ко мне и, опуская мою руку на кровать, заглядывает в телефон. Я сужаю круги поиска, выбрав возраст и город, и нахожу Рика по его школьной фотографии на аватаре профиля. — Плохой знак, — поджав губы, Стайлс качает головой, — он за пять лет не смог сделать нормально фото. Он урод, Габбс. — Может, он просто не любит фотографироваться, — хочу освободить руку, которую парень прижимает к покрывалу, но мои попытки тщетны. — Сейчас увидим, что хранит его профиль. Нажав на имя, попадаю на аккаунт, и мы оба видим целую галерею с различных «фотосессий»: вот Рик возле дерева, огромная овчарка, строительство домика, вот он рядом с машиной — старенькая хонда — и ещё с машиной, а здесь он уже в салоне своего авто. Видимо, автомобиль стал единственным достижением в его жизни, поэтому он захватил весь его профиль. — Может, мы просто уберём его из списка? — вскидывая брови, Гарри поднимает кислый взгляд. — Знаешь, как легко зачеркнуть его имя? — Лучше убери руку. Стайлс смотрит на свою ладонь, которой держит мою в крепкой хватке, словно его подставили и без его воли положи руку на мою, и отпускает, позволяя крепче взяться за телефон. — Смотри, он в сети! — замечаю зелёную точку возле иконки профиля. — Напишем? — Ну-у-у, — парень вытягивает губы трубочкой, — если тебе нравятся фрики, то конечно. — Заткнись навсегда, — открываю сообщения и тупо смотрю на мигающий курсор. — А что писать? Усмехаясь, Гарри падает на спину рядом со мной и подкладывает руки под голову, а край чёрной футболки задирается, оголяя полоску живота с татуировкой оливковой ветви. — Что он тот ещё лузер? — он больше спрашивает, чем отвечает. — Я серьёзно. — Я тоже. — Стайлс, — вздохнув, натягиваю его футболку на джинсы, чтобы не отвлекаться на его торс, — помоги мне. Что бы ты хотел услышать от девушки, когда она знакомится с тобой? — Напиши «привет». — Несмешно, — пихаю парня в бок, чем вызываю у него смешок. — Я хочу нормально начать переписку. — А что ты ещё можешь ему написать, если вы общались… — прикусывая губу, Стайлс делает вид, что задумывается, — никогда. Хотя бы из вежливости нужно поздороваться. — Как будто тебе известна вежливость. — Пиши, — он взмахивает рукой, — проверим его реакцию. Отчаянно вздыхая, набираю сообщение и, нажав кнопку «отправить», блокирую телефон. Пусть будет интрига, не хочу разочаровываться слишком быстро, если вдруг уже всё пошло не так. Кладу мобильный экраном вниз и поджимаю под себя ноги, опуская руки на колени. — Это банальное сообщение, Габби, ты не проигрываешь миллион долларов. А если он проигнорирует тебя или не захочет вести диалог, то мы пошлём его. — Меня настораживает, что ты всегда говоришь «мы». — Мы же команда, — Гарри растягивает беззаботную улыбку и показывает мне список. — Почему здесь сердечки? Перевернувшись на бок, он указывает на Найла и два нарисованных мной сердца. — Потому что мы уже знакомы и вроде как я ему симпатична, не знаю, — перекидываю волосы на одно плечо и начинаю плести косичку. — Мы переписываемся, договорились встретиться в ресторане, где он работает. Мы там с тобой пересеклись. — Причудливый тип, который похож на анимешника? — А ты имеешь что-то против анимешников? — Нет, он просто похож на него. — Если мы говорим об одном и том же парне, — упираясь руками в матрас, зло смотрю на Стайлса сверху вниз, — то он нормальный, даже феноменальный. Я каких-то додиков не заношу в свои списки и тем более не рисую возле их имени сердечки. — Как по мне, — Гарри ведёт ладонью по мягкому покрывалу, — он обычный любитель выпить пива за просмотром футбольного матча, а потом уснуть, развалившись на диване. Я только что предсказал ваше первое свидание. — Ты совсем не разбираешься в людях, — покачиваю головой, — ты ведь даже не разговаривал с ним. — Я видел достаточно и могу сказать, что его привычка улыбаться всегда, даже когда он не принимает заказ, намекает на его шизу. — А вдруг мне нравятся шизики? — поднимаю брови и развожу руками. Раздаётся звук нового уведомления, и мы одновременно бросаем взгляд на мой телефон. Я протягиваю руку и, неохотно взяв устройство, открываю сообщение. Рик: Привет, Габриела! Очень неожиданно! — Как мало восклицательных знаков, — звучит голос Гарри над ухом, — это очень неожиданно. — Стайлс, — кидаю на него уничтожающий взгляд, — ты должен помогать, а не топить мой успех. — Успех с ним? — парень кивает в сторону телефона. — Ещё пара сообщений, и он сделает тебе предложение или кунилингус. Ударив его по плечу, чуть отсаживаюсь, чтобы Гарри снова не был так близко, и набираю новое сообщение. Габби: Как жизнь? Куда тебя занесло после школы? — Покажи, что ты пишешь, — Стайлс тычет пальцем в моё бедро, а затем щипает, — мы же команда, помнишь? — Как-то не очень, — блокирую телефон, пока жду ответ, и перевожу на парня недовольный взгляд. — В команде всегда есть поддержка и понимание, никто не пытается унизить другого. — Ты обо мне? — вскинув брови, Гарри указывает на свою грудь. — Я же прелесть, это всё неправда. — Иди ты, прелесть, — толкаю его в плечо, отчего он падает на кровать, и кусаю губу, чтобы не улыбаться. — У нас может ничего не получиться только потому, что в конце концов я взорвусь от того, какой ты невыносимый. — Если бы это было правдой, — Стайлс закрывает один глаз, поглядывая на меня снизу вверх, и ухмыляется, — ты бы тут не сидела. Пялясь на него, как двоечник на формулу дискриминанта, сжимаю пальцами колени до белых костяшек и отворачиваюсь к окну, словно мне стали интересны шторы. Спасает меня в этой ситуации только новое сообщение от Рика. Гарри берёт мой телефон, чтобы самому прочитать ответ Боузмана, но разочаровывается, когда видит на экране пароль. Выхватив у него мобильный, задумываюсь, как продолжать переписку дальше. Рик: После универа остался в Лондоне. Жизнь прекрасна! Как твои дела, Габриела? — Смотри, — говоря слишком радостно, показываю Стайлсу сообщение, — он в Лондоне, у меня ещё больше шансов. — Жизнь прекрасна! — с наигранным энтузиазмом читает сообщение парень и показывает большой палец. — Ладно, ты просила, я больше не стебу его. По-моему, это отличный шанс договориться о встрече. — Написать, что я хочу увидеться с ним? — Не прямо, конечно, подведи к этому. Габби: Я тоже в Лондоне. Жизнь прекрасна! Рик: Невероятно! Мы могли бы пересечься и вспомнить школьные годы. Как ты на это смотришь? — Чёрт. — Что такое? — беспокоясь, Гарри поднимается и садится напротив. — Он предлагает встретиться, — переворачиваю телефон экраном к нему и вздыхаю. — Так быстро, — сначала парень хмурится, а затем растягивает губы в довольной улыбке. — Давай сегодня, спрашивай у него адрес. — Уже сегодня? — немного испуганно звучу я, хотя так и есть. — Куда спешить? — Зачем терять время? Съездим к нему на встречу, вы поболтаете, и ты поймёшь, стоит ли на него тратить свои силы и мой стёб. Покачивая головой, зажимаю пальцами переносицу и выдыхаю. По совету Гарри пишу бывшему однокласснику, что не против встретиться и могу приехать в любое место, когда он будет свободен, и получаю одобрительный кивок от своего персонального помощника, который вряд ли мне вообще помогает. Я ещё не начала жалеть о том, что согласилась на предложение Стайлса, но иногда меня раздражает его присутствие. Это незаметно, но он действительно помогает: я более трезво смотрю на ситуацию, не надумываю себе лишнего и того, чего нет, потому что Гарри опускает меня с небес на землю, да и я бы точно не была такой смелой, если бы мне пришлось писать без его присутствия. В конечном итоге я бы не вычеркнула из списка своего бывшего и наломала бы дров, из-за которых потом неделю занималась бы хронофагией — моё любимое времяпрепровождение. Рик: Это здорово, Габриела! Я весь день дома, жду тебя в любое время. Для тебя все двери открыты! — Он скинул мне адрес и сказал, что ждёт, — сажусь к Стайлсу немного боком, чтобы он тоже видел переписку. — Знаешь, где это? — Это общежитие недалеко от Гайд-парка, — он зарывается пальцами в волосы и жуёт нижнюю губу от мыслей в голове. — Поедем? — Прямо сейчас? — Нет, я оденусь для начала, — Гарри хватает носки, которые так и не надел. — Может, будешь чай? Я, к сожалению, не повар, как ты, поэтому будет только покупное печенье. — Спасибо, — усмехаясь, слезаю с кровати, — я не хочу. Забираю листок, складывая его в сумку, беру телефон и пишу Боузману, что буду в ближайшие несколько часов. Он отправляет своё фирменное: «Это очень хорошо! Жду!», а я убеждаю себя, что меня это совсем не бесит. — Жутко хочу кофе, — Гарри поднимается с постели и открывает шкаф, внутри которого спрятано зеркало, — поедем через минут двадцать. — Ты уже пил сегодня. — Откуда знаешь? — он поправляется, смотрясь в зеркало, и укладывает волосы. — Это же твоя кружка, — киваю на чашку, которую заметила с самого начала, — и по всей квартире пахнет кофе. — Я большой любитель. Стайлс уходит на кухню, а я ещё некоторое время стою у стеллажа и бездумно разглядываю обложки журналов, пока случайно не натыкаюсь на фотографию. В рамочке стоит снимок Гарри с девушкой, очень похожей на него. Густые тёмные волосы обрамляют аккуратное лицо, на губах застыла улыбка точно такая же, как у парня, а каре-зелёные глаза выражают тепло и любовь. Стайлс приобнимает её за талию и улыбается так, словно ему только что рассказали смешную пошлую шутку. У меня нет сомнений, что это его сестра и, я бы сказала, старшая. Поправив шлейку сумочки, покидаю комнату и прохожу на кухню, где Гарри возится с кофеваркой. Остаюсь в проходе и, скрещивая руки на груди, опираюсь плечом на дверной проём. После увиденной фотографии в моей голове появилось много вопросов, но я не лезу в личную жизнь Стайлса, как и он не лезет в мою. Не хочу наткнуться на подводный камень, а потом извиняться за то, что я сунула нос не туда, куда надо. В конце концов, мы не друзья, которые должны знать друг о друге всё, и не старые знакомые, что любят обсуждать свою жизнь за бутылкой вина. — Зачем? — спрашивает парень, вырывая меня из собственных мыслей, и я вздрагиваю от неожиданности. — Для чего ты так одевалась? — А как я оделась? Стайлс открывает верхний шкафчик, достаёт чашку и, сняв кофейник с подставки, наливает свежезаваренный кофе. Я смотрю за ним со спины, следя, как под футболкой напрягаются мышцы, и Гарри, словно чувствуя мой требовательный взгляд, поворачивается вместе с чашкой. — Красиво, — просто говорит он, — я без шуток. Я же не буду говорить, что случайно нарядилась ради него, ведь я даже не думала об этом. Ведь так? — Я же должна хорошо выглядеть при встрече с Риком, — пожимаю плечами и, оттолкнувшись, сажусь за стол. — Но ты не знала, что мы решим писать Рику, — Стайлс делает глоток и садится напротив. — Да, мы бы выбрали любого другого парня, и я должна выглядеть хорошо при встрече с ним, дело не только в Рике. — Габби, ты даже не знала, что мы поедем к нему сегодня. — Я верила в лучшее. Зачем он сначала делает комплимент, который чертовски смущает меня, что щёки горят, как обогреватели, а потом выводит из себя, что я краснею уже от злости? Коротко улыбаясь, Гарри прячется за стенкой чашки и опускает ресницы, отчего мне становится легче без его хитрого взгляда. Заламываю пальцы, опустив голову, и пяткой настукиваю ритм. — Ты очень забавная, Габбс.+++
Не веря своим глазам, смотрю на старое двухэтажное здание, у которого давно потрескалась краска на стенах, а деревянные окна выглядят так, будто сейчас вывалятся наружу. Общежитие выглядит доисторическим и пугающим, потому что кажется, что оно развалится, если ветер немного усилится. — Мы точно по адресу приехали? — облокачиваясь на приборную панель, высматриваю номер здания и улицу. — Да, — Гарри с таким же недоумением смотрит на старое общежитие, сжимая руками руль, — с другой стороны был написан адрес. На маленькой парковке замечаю хонду с фотографий на Фейсбуке и закатываю глаза. — Дерьмо, — откидываясь на спинку сиденья, закрываю лицо руками, — нельзя судить по обложке. Нужно смотреть, что внутри. — Мне нравится твой настрой, — Стайлс поворачивается и опускает руку на подголовник моего сиденья. — Удачи, я жду тебя здесь. — Нет, Гарри, ты идёшь со мной в этот ссанный клоповник. — Тебя ждёт Рик, не меня, — парень поднимает ладони, — я здесь ни при чём. — При чём, — раздражаюсь я, — мне нужна твоя моральная поддержка там, а не тут. — Томлинсон, — вздыхая, Гарри потирает уголки глаз и устремляет взгляд в окно, — ну что ж ты такая… — Классная, я знаю, идём. Похлопав ладонью по его бедру, выхожу из машины и сообщаю Боузману о том, что уже подъехала к его дому. Даже не читаю его ответ, пряча телефон в сумку, потому что не хочу снова видеть его восклицательные знаки. Гарри неохотно покидает машину и направляется к ветхой деревянной двери. — Ты сам предложил помощь, Стайлс, поэтому убери эту кислую мину. Мы же команда! Ничего не отвечая, он открывает для меня дверь, отчего противно скрипят петли, словно из-под земли кричат черти, и заходит за мной в сырой подъезд. С левой стороны растянулся коридор с большим количеством дверей, висят одинокие лампочки на проводах, а напротив входа разместилась трухлявая перекошенная лестница. Тут в квартирах, наверное, тараканы водятся. — Судя по всему, нам наверх, — Стайлс указывает на лестницу, — нам в пятьдесят четвёртую квартиру. — Чёрт бы меня побрал ещё раз сюда возвращаться, — качаю головой и боязливо наступаю на первую ступеньку. — Я и не думала, что в Лондоне ещё есть такие дома. — Ты дальше центра и не видела ничего, — Гарри осторожно идёт за мной, — и живёшь в хоромах. Каждая ступенька скрипит под ногами, из-за чего сердце в пятки уходит, а уши вянут от этого противного звука. Я боюсь касаться перил — они либо сломаются, либо я получу занозу, либо заработаю бородавку. — Жизнь не дала мне другого выбора, — тихо говорю я в ответ парню, но не очень хочу, чтобы он слышал. Мы идём по коридору, я слежу за цифрами на дверях и останавливаюсь напротив квартиры, у которой есть только пятёрка, а от четвёрки остался лишь её силуэт на краске. Смотрю на покосившуюся дверь, как на вход в ад или дом привидений, а Гарри опирается плечом о стену, скрещивая ноги в щиколотках, и прячет ладони в карманы джинсов. — Стучать? — неуверенно спрашиваю я, надеясь, что Стайлс предложит уйти и поесть мороженого. — Не знаю, — он пожимает плечами, — давай постоим. Хочешь, я музыку включу? — Поняла, — откашливаюсь и поднимаю кулак, — я стучу. Под улыбку Стайлса три раза касаюсь костяшками поверхности и делаю шаг назад. После короткой тишины слышно, как снимают цепочку, затем прокручивают защёлку, и только потом дверь открывается. Меня сразу забирают в удушливо-крепкие объятия, а Гарри скрывается между стеной и дверью, будто его здесь больше нет. Меня окутывает резкий запах мужского тела, сигарет и дешёвого порошка для стирки. Парень зажимает меня сильными руками и хлопает по спине, словно я его бро. — Габриела, — он выдыхает в мои волосы и наконец отпускает, — рад тебя видеть, ты так изменилась после школы. В лучшую сторону, конечно же. Рик был одним из самых красивых парней школы, а теперь в глаза бросается то, как жизнь решила поиздеваться над ним. Когда-то густые волосы, которые он соблазнительно поправлял рукой, теперь очень коротко пострижены, что можно скинуть на нехватку денег на нормальную стрижку у хорошего парикмахера. На лице щетина, в уголках серых глаз залегли прозрачные морщинки, и где-то под слоем усталости и неопрятности есть ещё былая привлекательность. — Ты тоже, — нелепо и грустно усмехаюсь, — изменился. — Ты стала ещё красивее, — кажется, Боузман не собирается отпускать мои плечи. — Я так рад, что ты написала, Габриела. — Можно просто Габби. Боковым зрением вижу, как Стайлс старается сдержать смех, прикрывая рот кулаком, и смотрит с таким удовольствием, будто отомстил за что-то очень личное, что я натворила очень давно. — Проходи, — Рик пятится назад, приглашая меня в квартиру, — у меня столько вопросов, Габби. — А может… — кидаю умоляющий взгляд на своего ужасного помощника, которого уже думаю уволить. — Гар… Меня буквально заталкивают в маленькую квартирку, а дверь с хлопком закрывается, из-за чего из проёма сыплются опилки. Гарри остаётся в коридоре, а я попадаю в ловушку, которую очень сложно назвать чьим-то местом жительства. Одна большая комната сразу вмещает в себя три — кухню с холодильником из девяностых, гостиную с телевизором-коробкой и спальню. Здесь так же неуютно, как в стойле у лошади в амбаре, поэтому я не двигаюсь с места, застыв у входа. — Чай? — Боузман, потирая ладони, вопросительно поднимает брови, а я смотрю на кухню и ужасаюсь. — Есть зелёный. — Нет, спасибо, — делаю несколько шагов по ковровому покрытию, и под подошвой конверсов что-то неприятно хрустит. — Что случилось после школы, Рик? — Я поступил в юридический, как и хотел, помнишь? — он довольно улыбается и заваливается на изношенный диванчик. — Ты присаживайся, — указывает на кресло у входа. — После учёбы долго не мог найти работу, родители не могли помочь с квартирой, поэтому подрабатывал, где только мог. Полгода назад устроился в фирму, копаюсь в бумажках, ничего особенного. — Действительно ничего, — с опаской осматриваюсь — вдруг выбежит огромная страшная крыса. Кресло, которое мне предложил Рик, выглядит так, будто на него блеванули, а затем это убрали тряпочкой. Мне приходится сесть на самый край, чтобы не попасть на пятно, и сложить руки на коленях. — В школе ты был таким перспективным, столько целей было, — смотрю куда угодно, но только не на парня. — Как же твоя мечта купить свой дом с огромным участком для двух собак? — Габби, взрослая жизнь намного суровее, чем мы могли представить себе, будучи школьниками. Здесь либо нагнёшь ты, либо нагнут тебя. Я был слишком наивным, но и не пал так низко. Мне даже страшно представить, что случилось с другими одноклассниками или самыми популярными ребятами нашей школы. — Я смотрю, тебя удача не обошла стороной, — закинув обе руки на спинку дивана, Рик странно причмокивает языком. — Выглядишь ты бомбезно, как и тогда на выпускном. Повезло мне, что ты согласилась со мной пойти. — Вообще-то, я тебя позвала, — опускаю взгляд и заправляю волосы за ухо. — Ты хотел пригласить Стейси. — Точно, — он щёлкает пальцами, — но не позвал. Не знаю, почему не связался с тобой после школы. Стайлс, спаси меня. Забери меня отсюда прямо сейчас, и я не убью тебя потом. — Наши пути разошлись. — Слушай, Габби, — подавшись вперёд, Боузман переплетает пальцы, — ты же не просто так написала мне, я всё понимаю и поддерживаю твои намерения. — Я не… — Можешь ничего не объяснять, — он выставляет ладонь, останавливая мою попытку возразить, — я тебе до сих пор нравлюсь, это взаимно. Ты же не ради денег писала, у тебя нет с этим проблем? Из нас двоих проблемы с деньгами только у тебя, Рик. Я чувствую себя виноватой перед своим дорогим диваном за то, что сижу на этом вонючем мешке с поролоном. Я сейчас буду плакать или сильно материться. — Нет, ты что? — искусственно усмехаюсь. — Даже в мыслях не было просить у тебя деньги. — Понимаешь, экономическая ситуация в стране сейчас непростая… — Рик, давай не о деньгах, — которых у тебя нет, но ты в этом не виноват, и главное не сказать это вслух. — Да, конечно, — Боузман растягивает губы в довольной улыбке и протирает ладони о коричневые брюки. — Расскажешь о себе? Мне чертовски интересно узнать. Жизнь тебя тоже поманала? Как уйти? От того, что я сижу на самом краю кресла, у меня сильно затекает задница, и это становится проблемой. — Я отучилась на историческом, — говорю слишком медленно, чтобы растянуть время, — ведь всегда обожала историю, вот. Где я только не работала, но сейчас я экскурсовод на дабл-декере и нянчу деток, вот. У меня квартира в центре, — делаю паузу. — Вот. Я замечаю движение в окне, что находится позади дивана, и в ту же секунду мои глаза расширяются настолько, что боюсь их не закрыть потом. Забравшись по пожарной лестнице, в окне стоит Гарри и оглядывается, проверяя устойчивость лестничного пролёта. Он поднимает взгляд и улыбается, махая мне рукой. Понимаю, что пауза в моей речи затянулась и что я смотрю слишком подозрительно на окно, но мне сложно оторвать взгляд от Стайлса, который через стекло рассматривает богом забытую халупу. Поджав губы, он качает головой, так же, как и я, не одобряя происходящее, и складывает пальцы в пистолет, чтобы в шутку застрелить Рика. — Прямо в центре? — удивляется Боузман. — Наверное, однушка без отопления и горячей воды? — Нет, — не сдерживая улыбки от представления Гарри, мотаю головой, — всё есть, у меня даже роскошный рояль стоит. Вообще, это съёмная квартира. Звучу так, будто хочу уделать Рика, и, наверное, выгляжу немного нахально, но это очень помогает мне держаться. — Куда ты смотришь? — он резко поворачивается, но никого не видит, потому что Стайлс спрятался за стену. — Птица пролетела, — отмахиваюсь, — большая птица. — Знаю, — Рик понимающе кивает, — вороны постоянно гадят на окно. Гарри осторожно высовывает голову, узнавая обстановку, и зажимает пальцами нос, будто ему слишком сильно воняет, отчего я издаю беззвучный смешок. — Птицы — это плохо, — стараюсь смотреть в глаза бывшего одноклассника, но Стайлс словно специально привлекает к себе внимание. — Сочувствую. Рик начинает рассказывать какую-то очень «занимательную» историю про ворону, которая залетела к нему в окно, но я даже вполуха не слушаю, наблюдая за Гарри. Он рисует на стекле невидимые буквы, и я читаю слово «лох», до боли кусая губу, чтобы не усмехнуться. Парень ещё что-то пытается объяснить и показать руками, но я совсем его не понимаю, да и не могу себя выдать. — Я вспомнил! — восклицает Боузман, и я почти падаю с кресла от испуга. — У меня остался школьный альбом! Вздыхаю от облегчения — он перестал говорить о птицах, которые срут, — и, пока Рик уходит к шкафчику на поиски, одними губами прошу Гарри о помощи. Он щурится, потирая подбородок, и резко выставляет палец, как бы прося меня подождать. Стайлс скрывается, снова оставляя меня одну, и я мысленно начинаю молиться, чтобы эти пытки поскорее закончились. Рик быстро находит альбом и тащит его ко мне, раскрывая на первой странице. Передо мной оказывается разворот с множеством фотографий выпускников, и я многих узнаю, словно мы виделись только вчера. — Это я, — гордо заявляет парень, будто показывает себя на обложке журнала. — Мой любимый свитер. Человек, что смотрит на меня с фотографии, и Рик, что сидит передо мной на корточках, абсолютно два разных парня, у которых по чистой случайности есть маленькая схожесть. Может, инопланетяне прилетели на нашу планету и подменили Боузмана на клона, а теперь тот неудачно копирует жизнь моего одноклассника? — Ты была на следующей странице, — он листает альбом и указывает пальцем на очередную фотографию. — Какое загляденье. Снимку чуть больше шести лет, и я бы сказала, что несильно изменилась с того времени, — лицо немного вытянулось и веснушек стало больше, но этого почти не видно. — Я фотографировалась в любимой толстовке, — обнимаю себя за талию, не зная, куда деть руки, — на ней был принт с Нирваной. — Ты всё такая же красивая. Честно, мне ужасно неловко от того, что он пытается делать комплименты. Тянет блевануть. Поставлю второе пятно на кресле. Я ничего не отвечаю и даже не выражаю никаких эмоций, мне лишь хочется, чтобы он чуть отодвинулся от меня и я не чувствовала этот удушливый запах поношенных вещей. Как жаль, что я не сразу поняла, что Стайлс с самого начала был прав, но я ведь упрямая и люблю возражать. Вдруг кто-то стучится в дверь, и я так этому радуюсь, что подскакиваю с кресла. Боузман спешит открыть, прося меня подождать, и, прислушавшись к звукам с коридора, распахивает дверь. — Габриела Томлинсон здесь? — Гарри залетает в квартиру, не обращая внимания на то, что его даже не пригласили. — Она срочно нужна мне. Рик теряется, отчего просто открывает и закрывает рот, как задыхающаяся рыбка на берегу. А мне всё равно, что придумал Стайлс, главное — уйти отсюда как можно скорее. — Что такое? — Габби, у тебя квартира горит, — помощник, которого можно уже не увольнять, хватает меня за руку и ведёт к выходу, — ты не выключила газ на плите! — Ужас, — пытаюсь подыграть, но даже не стараюсь, — я не хотела. — Пожар уже перешёл к соседям, — Стайлс выталкивает меня в коридор и закрывает дверь прямо перед носом Рика, когда тот хочет что-то спросить. — Габби, что ты натворила? Я не уверена, что последний вопрос касался выдуманного пожара, а не ситуации, в которой я оказалось. Всё то время, что я находилась с Риком, я чувствовала себя как натянутая пружина, а теперь я ощущаю необъяснимую свободу и спокойствие, отчего замечаю, что двумя руками вцепилась в предплечье Гарри. Отскакиваю, как от разносчика чумы, и обнимаю себя за плечи. — Где ты был раньше? Ты должен был меня вытащить оттуда! — Я думал, тебе понравилось у него, — спрятав руки в карманы джинсов, Стайлс идёт по коридору с ехидной улыбкой. — Он тебя так обнимал, а ты не сопротивлялась. — Ты совсем уже? — начинаю выплёскивать на парня все эмоции. — Было же видно, что я хочу отделаться от него. — Видела бы ты своё лицо, — Гарри беззвучно смеётся, опуская голову, а у меня появляется дикое желание ударить его. — Взгляд такой, будто ты сидела на бутылке. Может, ты всё ещё… — Стайлс, — шлёпаю его по плечу, — нет там ничего, ты просто не был со мной. — И отлично, — он спускается по лестнице и открывает подъездную дверь, которая напоминает свет в конце туннеля. — Он к тебе приставал? — Нет, — оказавшись на улице, вдыхаю полной грудью и поправляю сарафан, — но он был очень уверен, что он мне нравится. — Сначала я тоже так думал, — Гарри опирается на капот своей Ауди, скрещивая руки на груди, — ты так упорно его защищала. — Хочешь, чтобы я сказала, что ты был прав? А хрен тебе, Стайлс, — показываю ему средний палец, — надо было вытаскивать меня из этой задницы. Усмехаясь, парень покачивает головой и зарывается пальцами в кудрявые волосы. Почему этот засранец такой вредный и такой красивый? Это чертовски несправедливо. — Не огорчайся, Томлинсон, у тебя в списке ещё столько мужиков, что однажды мужик сам найдёт тебя. — Всё дерьмо, — вздыхаю и обхожу машину, чтобы занять пассажирское место. Упав на сиденье, закрываю лицо руками и сижу в таком положении, пока Стайлс не оказывается за рулём. Не думала, что одна неудачная попытка может так сильно расстроить меня. — Ты чего? — Гарри осторожно поднимает мою голову за подбородок и опускает руку на спинку моего сиденья. — Он что-то всё-таки сделал? — Чувствую себя сучкой. — Почему? — Я будто насмехалась над тем, что Рик находится в таком ужасном положении. Это выглядит так, словно я не выбрала его только потому, что у него проблемы с деньгами. — Габби, ты в курсе, что это бред? — Стайлс чуть наклоняется, чтобы заглянуть мне в глаза. — Нет твоей вины в том, что он неудачник, что он ничего не добился и не смог найти нормальную работу. По нему же сразу видно, что он не твой человек. Давай ещё будем чувствовать себя виноватыми, встретив случайного бомжа на улице. Усмехаясь, прикрываю веки и опускаю голову на подголовник рядом с рукой парня. — Самый умный, что ли? — Да. В ответ не получается сказать ничего язвительного, потому что обычно люди начинают оправдываться в такие моменты. Открываю один глаз и замечаю слабую улыбку на губах, которые находятся так близко. Между нашими лицами каких-то семь дюймов, а для меня это катастрофически мало, поэтому я начинаю ужасно нервничать. — Только не говори, что ты больше не хочешь искать своего разрушителя, — Гарри смотрит прямо в глаза и излучает ласку. — Я что, зря брал себе выходные? — Ты брал выходные? — удивлённо вскидываю брови. — В смысле, ничего не планировал в свой законный выходной. Усмехаясь, зажимаю пальцами переносицу и опускаю голову, потому что не могу больше выдерживать этот взгляд. — Дай мне список. Я без лишних вопросов лезу в сумку и нахожу листок, протягивая его парню. Он тянется через меня к бардачку, шарит на полке ладонью и берёт ручку. Прижав лист бумаги к рулю, Гарри без раздумий зачёркивает имя Рика, много раз проводя стержнем по одному месту, и любуется проделанной работой. — Кого навестим в следующий раз? — Стайлс протягивает мне список и садится в пол-оборота. — О своём бармене даже не думай. — Я сама с ним разберусь, — выхватываю листок и пробегаю взглядом по именам. — Барт, учитель гитары. Гитаристы изначально не могут быть лузерами, по крайней мере, полгода назад он был очень харизматичным и интересным. — Кажется, тебе в голову ударила сопливая мелодрама, — Гарри касается тыльной стороной ладони моего лба. — Гитара не спасает человека от странных повадок и привычек. — Я серьёзно, — отстраняясь, убираю его руку, — он пел мне баллады и учил играть песни Битлз. — Ну, это любовь, Габби, — Стайлс садится удобнее и заводит машину, проворачивая ключ в замке зажигания. — Надо сразу к нему ехать. — Я напишу ему, узнаю, когда Барт будет свободен. А сейчас мы куда? — Я отвезу тебя домой, — парень выезжает с парковки и стремительно покидает злосчастный двор, — не пешком же ты пойдёшь. — А ты куда собираешься? — На свидание. Оу. — С той блондинкой? — накручиваю на палец прядь волос и смотрю в окно. — Тебя, может, не интересует моё мнение, но она не твой типаж, тебе нужен кто-то проще. — Ты права, — Стайлс усмехается и кидает на меня взгляд, что я вижу боковым зрением, — меня не интересует твоё мнение. Это не та блондинка, Томлинсон. — Хорошо. Почему я вообще удивляюсь, что Гарри может пойти на свидание? Не мне же одной искать парня, он тоже может проводить свои поиски, ну, потому что Стайлс — свободный парень и ничем мне не обязан. И я не должна забивать этим голову, будто у меня нет других проблем. Я же не буду до конца дня думать о том, что Гарри где-то гуляет с другой? — Чего притихла? Даже непривычно, ты всегда что-то говоришь. — Мне нужно переосмыслить встречу с Риком, — сложив руки на груди, ещё больше поворачиваюсь к окну, — следи за дорогой. Зато моя забытая вещь не останется в его шкатулке как ещё одна из.