+++
— Держи, — Лиам протягивает мне хот-дог и садится рядом на скамейку, — приятного аппетита. — Спасибо, — аккуратно держа горячую булочку через салфетку, посылаю другу благодарную улыбку, — и тебе. Разглядываю экскурсионный автобус, стараясь найти в нём что-то новое для себя, но замечаю лишь новый баннер с рекламой над задним колесом. Достав телефон, фотографирую дабл-декер и публикую историю с подписью о том, что я работаю. Из головы до сих пор не выходит то, как мерзкие руки Феликса так рвались залезть в мою ширинку, а потом его слова, сказанные шёпотом. Всё сводится к тому, что мне пора остановиться на Найле и больше не проверять этих сраных разрушителей из списка, потому что, чем дальше я захожу, тем хуже становится. Каждый новый парень отвратительнее предыдущего, а с Хораном у нас всё только налаживается. Это как знак судьбы, что больше никого искать не нужно, когда уже есть одновременно милый и горячий бармен, который позвал меня в домик у озера на выходные. Нужно лишь как-то сказать об этом Стайлсу. Я впервые уволю человека. — Ужасно, — вздыхает Пейн, разглядывая содержимое хот-дога, — они налили мало горчицы. — Она же сильно горчит. — Ну да, — парень разводит руками, — на то она и горчица. — В смысле... — хочется объясниться, но все мысли стали кашей в голове. — Ладно, забудь. Лиам садится вполоборота, поджимая под себя одну ногу, и хмурит брови. Он всегда выглядит забавно, когда что-то подозревает и пытается понять самостоятельно. — Что случилось, Габбс? — Ничего, — пожимаю плечами и откусываю хот-дог, — совсем ничего, Ли. Пейн подпирает кулаком щёку, поставив локоть на спинку скамейки, и пристально смотрит, словно я преступник на допросе, которого он хочет вывести на разговор. От того, что я делаю вид, что всё в порядке и ничего не произошло, я только доказываю, что что-то случилось. Тем более я избегаю встречи с карими глазами парня, когда он не отводит от меня взгляд. — Колись, — Лиам бьёт кулаком по моему плечу, — я же вижу, что тебе есть что сказать. У тебя будто червяк в жопе. — Ну спасибо, — усмехаюсь и разворачиваюсь к парню, облокачиваясь на спинку. — Нужно будет провериться на глистов, вдруг ты прав. — Да я же образно, Габби, рассказывай, что у тебя. У твоего парня не встал или ты потеряла скидку на депиляцию в области бикини? Вскинув брови, смотрю на парня, будто говоря: «Ты серьёзно?», и он поднимает ладони вместе с хот-догом. — У меня нет парня, ты же знаешь. Но мне бы хотелось поговорить с тобой. — О чём? — Насчёт твоих отношений. — Моих? — Пейн прикладывает ладонь к груди. — Если тебе звонила Бейли и спрашивала обо мне, например, почему я иногда задерживаюсь после работы, то, ты же знаешь, я хожу на «Что? Где? Когда?» по Гарри Поттеру. — Не в этом смысле, — вытирая большим пальцем соус с губы, качаю головой. — А тебя Бейли за это пилит? — Она говорит, что я придумал дебильную отмазку, а на самом деле где-то шляюсь. — На мой взгляд, это самое правдивое оправдание. Если кто-то только подумает о Гарри Поттере или Эмме Уотсон, ты будешь там через секунду. — Вот, то же самое я и говорю Бей, но она не верит, — Лиам запихивает в себя оставшийся хот-дог и спрашивает с набитым ртом: — А ты о сём хотела поговолить? Усмехнувшись, подпираю рукой висок и вздыхаю, чтобы набраться духа поговорить. — Расскажешь, как вы познакомились с Бейли? Как вы поняли, что хотите быть вместе? — Не понял, на что ты намекаешь? — Ни на что, Пейно, — пихаю его коленом, улыбаясь, — мне просто нужен совет. Помоги по старой дружбе. — Хорошо, — Пейн комкает салфетку и, выкинув её в урну, переплетает свои пальцы. — Впервые я увидел Бейли на протесте, где люди выступали против усыпления бездомных собак, потому что в то время появились догхантеры, которые занимались отловом по приказу мэра города. Протестующие ходили по улицам, где чаще всего ловили собак, это было как раз возле моего дома, поэтому мы часто виделись. Однажды Бейли вышла из толпы с огромным плакатом: «Они тоже заслужили жить и даже больше, чем вы», подошла ко мне и предложила присоединиться. Расплываясь в тёплой улыбке, Лиам опускает взгляд и рассматривает свои руки, проводя пальцами по контурам татуировок. — Она словно умоляла меня своей милой улыбкой, но я отказался и пошёл на работу. Не знаю почему: то ли из-за непонимания ситуации, то ли из-за моей лени и отсутствия свободного времени. Бейли ко всем подходила и рассказывала про ситуацию, поэтому она три раза просила у меня поддержки. На третий раз она ещё дала мне визитку приюта для собак. И знаешь что? С интересом во взгляде поднимаю брови, прося друга продолжать. — Я пришёл в этот приют, — Пейн зарывается пальцами в чуть отросшие каштановые волосы. — Просто потому, что меня зацепило. Оказалось, что она работает в этом приюте ветеринаром, я увидел её, когда она проводила осмотр клеток, а Бейли заметила, что я на неё пялюсь. — Тебя зацепила её целеустремлённость и доброта? — слабо улыбаясь, поднимаю брови. — Я знаю Бейли только по рассказам, и она всегда в них чертовски милая и добрая. — Так оно и есть, она обладает удивительным желанием всем помочь, особенно тем, кто в этом нуждается больше всех. Бейли будет идти до последнего ради своей цели. Если бы никто больше не выходил на митинги, она бы ходила одна. Это не просто поражало, это вдохновляло меня. — А что было дальше? — Я сделал самый тупой в мире подкат, — качая головой, Лиам взмахивает рукой. — Я взял из приюта, где она работает, собаку. — Ты взял собаку? — удивлённо вскинув брови, таращусь на парня. — Она жива осталась? — Захлопнись, Габбс, — Пейн толкает меня, и я чуть ли не роняю сосиску хот-дога на джинсы. — Дело в том, что она поняла, зачем я это сделал, поэтому мне нужно было доказать, что я мечтал о щенке. А затем я нарисовал свой плакат. — Тебе осталось выучиться на ветеринара, поэтому Бейли тебе покоя не даёт. — Но плакат сработал, — возмущается друг, — я, конечно, хотел там поучаствовать, но это сработало. Я весь вечер корчился над ватманом и даже придумал гениальную идею. — Удиви. — Я собрал материалы для плаката у своего племянника, так что у меня была краска. Рон, мой щенок, вымазал лапу в краске, и мы оставили его отпечаток на бумаге. — Почему я до сих пор не знала, что у тебя есть Рон Уизли в образе собаки? — Между прочим, я дал ему такое имя, потому что он рыжий, а ты о нём не знала, ведь мы с Бейли отвезли его к моим родителям. Всё-таки они постоянно сидят дома, поэтому Рону интереснее с ними. Доедаю хот-дог, вытираю губы салфеткой и, выкинув мусор, прижимаю одну ногу к себе. Лиам молча поглядывает на меня, словно пытаясь без слов выбить из меня ответы, и вплотную пододвигается ко мне. — К чему был этот разговор? — Интересно было, — пожимаю плечами и смотрю на включенный телефон в руках. — Давай начистоту, — Пейн опускает ладонь на моё плечо и чуть сжимает, — расскажи, что тебя так сильно волнует. Вздохнув, вываливаю на парня сразу всё: про букет, который я словила, про слова мамы, про список, что я составила, и про всех парней, с которыми уже встретилась. Я рассказываю всё как есть, объясняю, почему так поступаю, а Лиам внимательно слушает и даже не пытается перебить. Чувствую, как на душе становится легче, словно я вываливаю на Пейна все свои проблемы, а моя честность лишь помогает. Но об одном я всё же умалчиваю. Я не говорю ему, что Гарри предложил помощь со списком, не рассказываю о том, как он успокаивал и подбадривал меня, перекручиваю историю так, словно я всегда действовала одна. Просто потому, что кажется, если я упомяну имя Стайлса, то я придам ему слишком большое значение. — Тебе настолько скучно быть одной? — Лиам поднимает брови. — Неужели так хочется отношений? — Нет, мне просто нужно доказать хотя бы самой себе, что эта примета — пустые слова, что мама не права и какой-то букет не определяет моё будущее. — Разве без доказательств не понятно, что приметы работают, если ты сам в них веришь? — парень опускает тёплую ладонь на моё плечо, чуть разворачивая меня к себе. — Если ты веришь, то неосознанно делаешь всё, чтобы это сбылось. Так, к сожалению, работает наш мозг. — Не умничай, — с усмешкой пихаю парня в плечо. — Знаю, Ли, но мне не давала покоя эта мысль, и я решила попробовать, терять всё равно нечего. Зато так я буду спокойна и не придумаю себе, что я действительно умру в одиночестве. — Если почувствуешь, что умираешь, звони мне и точно не умрёшь в одиночестве. Почти беззвучно смеюсь, опуская голову, и закрываю глаза, потирая пальцами уголки. Пейн дружески хлопает по моему плечу и закидывает руку на спинку скамейки позади меня. — Ты считаешь мои отношения близкими к идеалу, раз попросила о них рассказать? — Я бы пошла с этим вопросом к своему брату или его жене, но у них медовый месяц, поэтому ты единственный близкий мне человек в отношениях. — Ну спасибо, — взмахнув рукой, Лиам хлопает себя по колену. — А как же твоя сестра? — В их отношениях был тяжёлый период до свадьбы, — вздыхая, пожимаю плечами. — Думаю, именно это их так сплотило. — Габби, — друг слегка приобнимает меня рукой, — ты хорошая девушка вроде, ты симпатичная, и я удивлён, что именно ты переживаешь из-за отсутствия парня. — Как-то сомнительно ты подбадриваешь. — Я имею в виду, что это они должны переживать, что у них нет тебя, — Пейн на секунду крепко прижимает меня к своей груди и, отпуская, поглаживает большим пальцем плечо. — Ты ведь говорила, что с тем барменом у тебя что-то получается. — Да, — поправляю волосы, укладывая их на одну сторону, — но я боюсь, что могу всё испортить. У меня никогда не было серьёзных отношений, Пейно, это как клеймо, потому что мне кажется, я в любой момент дам заднюю, и всё закончится. — Вот видишь, — он тычет пальцем мне в грудную клетку, — пока ты думаешь, что ничего не получится, оно действительно не получится. Отпусти ситуацию, если тебе нравится проводить время с человеком, то просто наслаждайся этим. Если тебя тянет к нему, поддайся этому. Не нужно постоянно думать, что ты что-то делаешь не так, что ты всё испортишь. Как там твоего бармена зовут? — Найл. — У Найла же есть язык, он умеет разговаривать? — Лиам дожидается моего кивка. — Он сам тебе скажет, если ему что-то не понравится. Не одна ты тянешь отношения, он тоже за это ответственный. Это совместная работа, Габбс. Вдруг мы отвлекаемся на громкий хлопок задней двери автобуса и замечаем Челси. Девушка запускает пальцы в рыжие волосы и судорожно выдыхает, словно выпускает пар, чтобы не сорваться сейчас на нас. Её лицо напряжено от злости и раздражения, накрашенные бордовым губы плотно сжаты, и она медленно, но сурово идёт к нам. — Что случилось? — осторожно спрашиваю я и неосознанно жмусь к парню, будто он меня защитит в случае нападения. — Нелли, — Волкова взмахивает рукой, зло смотря куда-то в сторону. — Она ушла на больничный, а её смены достались мне. У меня завтра законный выходной, а я проведу его на работе. — Это же всего лишь на неделю, — хочется взять девушку за руку, но я не рискую, — Нелли не может болеть вечно. — На две, Габби, — от её повышенных тонов мурашки по коже, — на две. Будто у меня своих дел нет. Какого хрена я должна её подменять? — Зато мы чаще будем видеться, — с улыбкой отзывается Пейн. — Во всём ищи свои плюсы. Челси долго прожигает парня взглядом, словно ищет оправдания тому, что не считает это как таковым плюсом, и обречённо опускает голову. Она садится на скамейку со стороны Лиама, скрещивает руки на груди и настороженно поглядывает на него краем глаза. На мой телефон приходит уведомление, и я уже не слушаю, когда ребята начинают о чём-то разговаривать.«harrystyles ответил(-а) на Вашу историю: И до которого времени ты там?»
Прикусив губу, думаю над ответом и пытаюсь удержать в себе радость от того, что Гарри всё-таки написал. Я никак не решалась сделать это первой и считала, что это будет бессмысленно, навязчиво и наивно. Чуть отодвигаюсь от Лиама, чтобы он не увидел переписку, и, лайкнув сообщение, набираю ответ. gabbieetommo: Точно не скажу. Но ещё впереди трёхчасовая экскурсия. gabbieetommo: Через пятнадцать минут выезд. — Лиам, ты больше напрягаешь, чем помогаешь. Смотрю на Пейна и Волкову, которые как обычно что-то друг другу доказывают, и не пытаюсь уловить суть их разговора. — Вот и вся твоя благодарность, — парень отмахивается и поворачивается ко мне. — Габби, скажи, что я умею поддерживать. — Возможно, но я не слышала половины вашего диалога. — И ты такая же, — он вздыхает. — Вот попросите меня о чём-нибудь. harrystyles: Удачи!) gabbieetommo: Спасибо. Мне безумно хочется спросить что-нибудь в ответ, но в голову кроме идиотских сухих вопросов ничего не приходит, хотя я бы могла спросить Гарри о нашей маленькой миссии. Если, конечно же, он не передумал работать вместе, ведь всё намекает именно на это. — У тебя есть какие-нибудь планы на сегодня? — спрашивает Челси, обращаясь к Лиаму, и накручивает на палец прядь волос. — После смены мы могли бы посидеть вместе. Габби, а ты что думаешь? — Я не могу, — Пейн качает головой, — помогаю сегодня Бейли в приюте. — Прости, Челс, у меня совершенно нет желания куда-то идти. — Ничего, — натягивая улыбку, девушка покачивает головой, — значит, в следующий раз. Ты точно, Лиам, не можешь? — Я обещал Бей, после работы еду к ней. Кажется, Волкова даже и не хотела, чтобы я шла вместе с ними, потому что она лишь хотела себя прикрыть, но я не хочу делать поспешные выводы. Я давно стала замечать, что Челси будто что-то скрывает и конкретно от Пейна, но если он не замечает, то и я в это не лезу. Вдруг мне просто кажется. — У тебя всё нормально? — Лиам осторожно касается меня локтем. — Ты же не переживаешь из-за своего бармена? — Нет, — показываю максимально естественную улыбку, — всё в порядке. Челси резко встаёт и, скрещивая руки на груди, проходит вдоль автобуса. — Ты куда? На мой вопрос девушка не оборачивается, но останавливается. — Сейчас должна прийти группа, — Волкова высматривает впереди толпу людей. — Вам бы тоже не помешало подготовиться. — Габбс, ты не парься так по этому поводу, — Лиам хлопает по моему плечу и поднимается, — если что, я могу пойти с тобой к Найлу, может, чем-то помогу или буду твоей моральной поддержкой. — Удивительно, что ты сам предлагаешь помощь. — Когда дело касается любви, — приложив ладонь к груди, Пейн покачивает головой, — я всегда приду на помощь. — Спасибо, Ли, — тепло улыбаюсь и смотрю на него сверху вниз, закрывая один глаз из-за солнца, — но, думаю, у меня пока что всё получается. — Тогда я за своей счастливой фуражкой. Пейн салютует двумя пальцами от виска, а я беззвучно усмехаюсь, поджимая губы. Челси провожает его взглядом, когда парень заходит в автобус, и недовольно хмурится, словно презирает Лиама просто за его нахождение здесь. Выводы я не сделала, но взяла на заметку.+++
— Я бы остановилась на шоколадном. — Лотти, шоколадный не нравится папе, — потирая уголки глаз, вздыхаю, — он ненавидит всё, что связано с шоколадом. — Этот торт он будет есть не один, — возмущается сестра на том конце трубки. — Тем более ты готовишь его на ужин в честь приезда Луи, значит, торт для него. Качая головой, лезу в сумку за ключами от квартиры. Шарлотта права, и я даже спорить с этим не хочу, но отец явно думает иначе, и его будет сложно переубедить. Передо мной стоит выбор: остаться на стороне родителей и выполнить их просьбы насчёт торта или перейти на сторону брата и сестры и сделать так, как любим мы. — Я ещё подумаю над этим, Лоттс, — найдя связку, подхожу к подъезду, — может быть, сделаю два торта или двойной, где одна половина будет шоколадная, а вторая... Останавливаюсь в нескольких ярдах от двери, потому что замечаю на маленькой скамейке Гарри. Он сидит, подавшись вперёд и уперев локти в колени, и разглядывает асфальтную дорожку перед собой. Мы не виделись пару дней, а кажется, что прошли месяцы, из-за чего сейчас на меня обрушивается понимание, что я даже соскучилась. Пусть он и написал мне сегодня короткое сообщение. Мысленно даю себе пощёчину, чтобы собраться и прекратить виснуть от одной картины Стайлса в узких джинсах и ветровке цвета розового золота, и делаю несколько шагов назад, пока парень меня не заметил. — Лотти, — тихо зову сестру, прячась за кустом, — я перезвоню тебе позже, хорошо? — Что-то случилось? — Нет, всё в порядке, — осторожно подглядываю за Гарри, прикрывая рот ладонью, — я сейчас очень занята, неудобно говорить. — Ладно, я скину тебе пару вариантов тортов. Постараюсь что-нибудь такое, что понравится всем. — Спасибо, Лоттс, пока. Первой бросив трубку, прячу телефон и медленно выхожу из своего укрытия, направляясь к двери. Стайлс поворачивает голову и, встретив меня, поднимает брови, словно очень рад меня видеть. Сглатывая так, что почти давлюсь собственной слюной, по-дурацки поправляю волосы и очень недовольно смотрю на парня, чтобы не выдать своей радости. Последний раз когда мы виделись, между нами стояла давящая тишина, которая стала словно непробиваемой стеной, никто так и не сказал ни слова, а затем я кинула что-то идиотское на прощание. Не хочется признаваться самой себе, но мне очень не хватало компании Стайлса и наших совместных вылазок на охоту за парнями, как он это называет. Я безнадёжная тупица. — Привет. — Привет, Габбс. Делаю шаг навстречу, прячу руки в задние карманы джинсов и, кусая губу, смотрю на подъезд. Стайлс несколько секунд изучает мой внешний вид, а затем отталкивается от скамейки и осторожно подходит ко мне. Невольно напрягаюсь так, будто мне в задницу вставили початок кукурузы, и пытаюсь дышать ровно, чтобы случайно не задохнуться. — Мы ещё не навещали твоего старшеклассника, — он лезет в карман куртки и достаёт листок, — поэтому я решил поискать его. Я выдыхаю с облегчением, потому что Стайлс не перехотел мне помогать. — Я пробил его по базе данных и нашёл его адрес. — Ты не шутишь? — Нет, — Гарри протягивает мне листок, который я раскрываю, — так будет проще и не придётся писать ему. Можно сразу ехать. — Мы же, — смотрю на адрес, написанный гуляющим почерком Гарри, и поднимаю взгляд на парня, — не поедем сегодня? — Конечно нет, — он усмехается. — Вряд ли ты после работы хочешь этим заниматься. — Ну да, эм, — кидаю взгляд на окна своей квартиры и, хмуря брови, поглядываю на Стайлса, — может, хочешь чаю? — Опять наготовила вкусностей? — Нет, не было времени из-за детей, но хотела заняться этим прямо сейчас. — Предлагаешь вместе приготовить ужин? Почему когда он озвучивает мою идею, то она звучит двусмысленно и красноречиво? — Не знаю, — пожав плечами, отмахиваюсь. — Не хочешь? Справлюсь сама. Преодолеваю одну ступеньку, оказываясь у двери, и Гарри тут же появляется рядом. — Я не говорил, что не хочу. Отворачиваясь, улыбаюсь как конченная тупица и не глядя открываю дверь ключом. Быстрее прохожу вперёд и шмыгаю к лестнице, пока Гарри идёт позади. В руке сжимаю листок, словно это самое ценное сокровище, которое нельзя потерять, и поднимаюсь наверх через одну ступеньку. Я веду себя слишком эмоционально, но ничего не могу с собой поделать. Утром случилась отвратительная и мерзкая ситуация, в обед мама напомнила о семейном ужине и рассказала о пожеланиях отца — не самых лучших, между прочим, — а сейчас заявился Гарри и удивил меня тем, что всё это время продумывал план действий. Значит, тоже хотел увидеться. Когда мы доходим до квартиры в полном молчании, напротив открывается дверь, и на пороге появляется сосед Коди. Парень пробегает пальцами по русым волосам, убирая назад отросшую чёлку, и дарит мне вежливую улыбку, которой всегда здоровается со мной. — Привет, сосед, — аккуратно взмахиваю рукой и отвлекаюсь на замок своей квартиры. — Я тебе почту принёс, — Коди скрывается в квартире и показывается уже с конвертами в руках. — Забрал сегодня, ты давно не заглядывала в почтовый ящик. — Вечно забываю о его существовании, — усмехнувшись, открываю дверь для Стайлса, который с интересом наблюдает за мной, и подхожу к соседу. — Спасибо, не знаю, что бы без тебя делала. — Всегда пожалуйста, соседка, — сверкнув голубыми глазами, парень вручает мне почту. — Я обожаю твои кексы, за них готов сделать многое. — Слушай, я завтра буду готовить слоёное пирожное, — пожимаю плечами и смущённо улыбаюсь. — Можешь зайти вечером. — Я подумаю, Габби, — Коди потирает затылок, игриво прищуриваясь, — у меня работа, но для тебя постараюсь найти свободную минутку. — Ещё раз спасибо тебе, — пячусь спиной к своей квартире. — До скорой встречи. Взмахнув рукой, сосед прячется за дверью, а я разворачиваюсь и встречаю вопросительный взгляд Стайлса, который так и остался стоять на коридоре. — У него есть ключи, — неподдельное удивление на лице Гарри становится ещё более заметным, — от твоего почтового ящика? — Ну да, — развожу руками и первая захожу в прихожую, ожидая парня, — я вечно забываю о том, что туда нужно заглядывать, а счета за меня никто не оплатит. — Ты доверяешь ему? — Конечно, Коди уже больше года мне помогает с этим. У него ещё есть дубликат ключа от моей квартиры, а у меня от его. Я уже раз пять ключи теряла, а Коди меня выручал. — Ясно, — кивнув, Стайлс снимает ветровку и, повесив её на крючок, проходит в гостиную, — хорошо. — И, — снимая кеды, перебираю конверты, в которых лишь счета за свет, воду и реклама, — что тебе ясно? — Что ты немного невнимательная, Томлинсон. Если бы я совсем не знала Гарри, я бы сказала, что это ревность, но такое ему не свойственно. Оставляю конверты на комоде, чтобы разобраться с ними потом, и иду в ванную комнату. Шум воды из-под крана перебивает любые звуки на кухне, поэтому мне сложно представить, чем занимается Стайлс, а, когда я вытираю руки махровым полотенцем, он появляется на пороге ванной. — Классные носки, — опустив взгляд, цепляюсь за рисунок в виде голов инопланетян. — Очень мило. Усмехнувшись, Гарри опускает голову и шевелит пальцами на ногах, чем вызывает мой тихий смешок. — Люблю носить интересные носки. — Мой руки и приходи на кухню. Парень поворачивается боком, чтобы я могла выйти, и мы кое-как расходимся в узком проходе ванной комнаты. Быстро ухожу в спальню, где меняю рубашку на домашнюю, менее жалкую футболку, и на ходу определяю, какие продукты нужны для приготовления ужина. Готовка — отличный способ направить поток мыслей в другое направление и меньше думать о грядущем застолье, идея которого меня пугает всё больше и больше. Я надеюсь, Стайлс лишь отвлечёт меня от переживаний и мы вместе проведём время за разговорами о том, что нам нужно сделать для моего списка. Большего и не хочется. На кухню заходит Гарри и опирается одной рукой на столешницу, а я ставлю тарелку яблок в раковину и включаю горячую воду. Он бегает взглядом по кухне, словно находится здесь впервые, и медленно подходит ко мне, опираясь поясницей на кухонный шкафчик и скрещивая руки на груди. Выключив воду, встряхиваю руки и разворачиваюсь к парню. — Приготовим яблочный крамбл, если ты не против, — не глядя тянусь за полотенцем, что висит на крючке. — У тебя будет задача почистить и нарезать кубиками яблоки и ревень, а я займусь апельсином и топпингом. — Звучит очень интересно, — Стайлс собирает свои волосы и закрепляет их резинкой, что всё это время была на запястье. — Только я не представляю, что такое ревень. Усмехаясь, вручаю парню тарелку яблок и, достав c полки доску, открываю холодильник. Нахожу имбирь и ревень, выкладываю всё на кухонный островок и расставляю руки по бокам. — Вот, можешь приступать, — из ящика вытаскиваю овощечистку. — Сейчас достану тарелку, куда можно будет всё сложить. У тебя же нет аллергии на какие-нибудь продукты? — На продукты нет аллергии. — А на что тогда? — На плохой юмор и скучных людей, — Гарри садится на высокий стул и потирает ладони о бёдра. — Поэтому ты никогда не шутишь? — сражаясь с улыбкой, принимаюсь чистить имбирь. — Значит, я никогда не услышу твою легендарную шутку. — Я забочусь о тебе, — ухмыляясь, Стайлс тянется за яблоком, — не хочу, чтобы ты умерла от смеха. Выкладываю остальные яблоки на стол, а в глубокую тарелку складываю очистки, затем ставлю духовку разогреваться и занимаюсь топпингом из гранолы, овсянки и печенья. Пока сливочное масло немного тает при комнатной температуре, в миску насыпаю муку и выбираю подходящую для приготовления джема кастрюлю. Специально держу телефон рядом с собой, потому что в любой момент может позвонить или написать сестра, а мне надо быть готовой. Мне нужно начать разговор хотя бы о чём-нибудь, чтобы меньше возвращаться к ужину, за которым меня снова будут отчитывать за мою «неправильную» работу, подобранный наряд и нарушение правил этикета во время приёма пищи. Но Гарри подозрительно молчит, хотя я знаю, что он поглядывает за мной, пока я ношусь по кухне, словно меня за задницу ужалила пчела. Да, его присутствие очень успокаивает и я не так сильно ощущаю одиночество этой квартиры, но хочется, чтобы комната наполнилась нашим смехом, будто нам обоим не о чем переживать, и я хоть на минуту забыла даже об утреннем случае. — Ты никогда не говорил, где ты работаешь, — неожиданно для самой себя вот так начинаю я, когда перекладываю мягкое масло к муке. — Твои выходные удивительным образом совпадают с моими. — Это действительно необычно, — Гарри слишком сосредоточен на яблоке в руке, отчего между бровей появляется маленькая складочка, а я поражаюсь тому, какой идеальный пучок он сделал. — Ты же знаешь, что я учился вместе с Лотти и, между прочим, на одной специальности. Сейчас работаю в журнале «Sport Inside», пишу новости из мира спорта, больше всего про футбол. — Никогда бы не подумала, что ты работаешь редактором. Вы с Луи поэтому так хорошо ладите? — Ты так спрашиваешь, будто я не могу быть его хорошим другом без футбола. — А вам есть ещё о чём поговорить? Стайлс усмехается, ведя подбородком, и кидает в меня нарезанный кубик яблока, который я по чистой случайности ловко ловлю и закидываю в рот. Томлинсон всю свою жизнь грезит футболом, думаю, это передалось ему от папы. Стены в его комнате всегда были увешаны плакаты футбольных команд, в шкафу валялись мячи и две формы — счастливая и на каждую тренировку, на столе в рамочке под стеклом стоял автограф одного из футболистов «Реал Мадрид». Конечно же, из-за принципов отца Луи не смог реализоваться как футболист, но нашёл способ выкрутиться — он стал тренером детской футбольной команды. В позапрошлом году его подопечные выиграли детский чемпионат Британии, из-за чего вся семья им очень гордится, а, пока брат счастлив, занимаясь любимым делом, счастливы все члены семьи. — Когда-нибудь писал о команде Луи или о нём как о лучшем тренере? — Да, — кивая, парень скидывает с доски нарезанное яблоко в глубокую тарелку, — как раз когда они выиграли чемпионат, у нас есть колонка о детском спорте. — Любишь свою работу? — Почему ты спрашиваешь, Габби? — когда он, вскинув брови, переводит взгляд на меня, я отворачиваюсь и вилкой перемешиваю топпинг. — Тебе очень хочется поговорить о ежедневной рутине и рабочих днях? — Мне хочется немного узнать о тебе, — стоя к нему спиной, пожимаю плечами. — Ты же знаешь обо мне почти всё. А всё должно быть честно. — Я обожаю свою работу. Я соединил две вещи, которые мне нравятся: спорт и журналистика. Об этом очень интересно писать, особенно когда побеждает тот, за кого ты болеешь. — Странно от тебя это слышать, если честно, — заканчиваю с топпингом и вытираю руки бумажным полотенцем. — Ты не похож на журналиста, я уже не говорю о тебе, как о фанате футбола. — На первый взгляд ты тоже не похожа на экскурсовода, Томлинсон, — Гарри играет бровями, улыбаясь уголками губ. — Бегаешь голая по улице, пьяная нападаешь на парней и обливаешь их шоколадом, не стесняешься выражаться. — Ты должен, нет, ты просто обязан забыть об этом, — возмущённо развожу руками. — У тебя есть ещё последнее яблоко, смотри на него, это намного интереснее и веселее. — Отвратительное у тебя представление о весёлом. — Это уже не твоё дело. Берусь за то, чтобы нарезать чищенный имбирь, тогда как Гарри с ухмылкой краем глаза смотрит на меня и отправляет последнее яблоко в миску. Он берёт стебель ревеня и непонимающе осматривает, будто держит обычную палку, которую я нашла по дороге через парк. — Что я должен с этим делать? — Срежь концы и нарежь кубиками, как яблоки. — Это можно есть? — парень принюхивается, но оно ведь даже не воняет. — Не хочу, чтобы это был последний ужин в моей жизни. — Из него даже варенье делают, — улыбаясь, добавляю имбирь к яблокам. — Если так не хочется, мне же больше достанется. — А я не говорил, что я не буду. Я тихо усмехаюсь, покачивая головой, а Гарри кладёт на доску стебель и некоторое время рассматривает его, прежде чем наконец начать нарезать. Когда он заканчивает, я выдавливаю апельсиновый сок и добавляю цедру. Затем прошу Стайлса перемешать всё с сахаром и поставить на газ. Осторожно включаю мобильный, но на экране всё так же пусто, как и с самого начала готовки, будто Шарлотта забыла о нашем разговоре. Чёрная футболка, чёрные джинсы, на шее болтается крестик, когда парень наклоняется, чтобы ложкой помешивать начинку крамбла. Собранные в пучок волосы открывают вид на длинную шею, на которой вздулась вена от стараний, и на чёткую линию челюсти. Уже не знаю, сколько раз я думала о том, что Гарри настолько красивый, что я бы с огромным удовольствием нарисовала его портрет, но ведь это правда, от которой никуда не деться. Стайлс до сих пор не знает, что я собираюсь на выходных на свидание с Найлом, и почему-то в данный момент мне совсем не хочется ему об этом говорить, словно этой правдой я нарушу ту приятную атмосферу, которая сейчас царит на кухне. С другой стороны, так пугающе странно, насколько быстро и легко мы с Гарри сблизились, будто изначально у меня не было к нему пренебрежения и ненависти, и я уже чувствую, что начинаю привязаться к нему, как к своему другу, хорошему человеку и прекрасному собеседнику. Ведь иначе не объяснить, почему мне нравятся его колкие шутки в мою сторону, попытки стёба надо мной и его наглость вперемешку с уверенностью. — Гарри, — тихо и очень неуверенно зову я, бессмысленно помешивая деревянной ложкой топпинг. — Когда я у тебя была, то на полке заметила фотографию. Не хочу лезть не в своё дело, но вы так сильно похожи, и... Просто замечательно. Не хочешь рассказывать о себе, так залезь в личную жизнь другого. Это же так просто. Балда. — Это моя сестра, — с мягкой улыбкой признаётся Стайлс, не отрывая взгляда от кипящих фруктов. — Джемма старшая в семье. А фото было сделано два года назад. — Она живёт где-то здесь или... — Да, конечно, — он оставляет ложку на подставке и поворачивается ко мне. — Мы рядом купили квартиры, она живёт через дверь от меня. — Получается, мы могли с ней пересечься. — Могли, — прищуривая глаза, Гарри хитро ухмыляется, отчего на щеке появляется ямочка. — Однажды я вас познакомлю, ты ей должна понравиться. — С чего такая уверенность? — Мне же ты понравилась, а у нас с сестрой вкусы во многом сходятся. Из коридора доносится звонок на мобильный Стайлса, и он уходит за своей ветровкой, в которой оставил телефон. Я провожаю его взглядом и смотрю в ту сторону, даже когда он скрывается в коридоре, потому что ненадолго замираю в оцепенении от необычного ответа. Конечно, безумно приятно слышать такие слова, тем более от Гарри, но я убеждаю себя в том, что он не вкладывал много смысла в сказанное. Пока его нет в комнате, проверяю новые сообщения, а точнее их отсутствие, и с отчаянием возвращаю телефон на стол. Когда я выключаю газ и переливаю топпинг на фрукты, Стайлс появляется в гостиной и жестом просит подождать, пока он разговаривает по телефону. Я занимаюсь крамблом, отправляя его в духовку, и ставлю таймер на сорок пять минут. Гарри застывает посреди гостиной, опустив взгляд в пол, и коротко кивает время от времени, задумчиво хмуря брови. Он запускает пальцы в волосы, чтобы снять резинку и распустить волосы по плечам, а я не знаю, куда мне деться и что делать. Когда Стайлс находится здесь и ведёт себя так, я чувствую себя не хозяйкой в своей квартире, а гостем, который стесняется сделать шаг в сторону. — Хорошо, я понял, — парень подходит к островку и кивает кому-то на том конце трубки. — Запишу. До свидания. Он кладёт телефон на столешницу и опирается на неё двумя руками, с любопытством оглядывая кухню, а затем меня. — Крамбл уже в духовке, — вдруг начинаю объясняться, — через сорок минут будет готов. — Мы хорошо справились, — Стайлс расплывается в довольной улыбке. — Жаль, что ждать ещё дольше, ведь хочется попробовать то, над чем работали эти руки. Он поднимает ладони и шевелит пальцами с множеством колец, что почему-то веселит меня. — Вообще-то, это десерт, а у нас будет полноценный ужин. — Мы ещё что-то будем готовить? — Нет, — качая головой, открываю холодильник, — у меня есть мясной пирог с овощами и Цезарь. Сейчас разогрею и будем кушать. — Меня очень удивляет, что ты так много готовишь. Неужели ты всё это ешь сама? — Скорее нет, чем да, — салат ставлю на шкафчик, а посудину с пирогом на пару минут в духовку, чтобы разогреть. — Я обожаю готовить, и это всегда что-то очень масштабное. Если я приготовлю слишком много, то часть отношу в приют для бездомных. Им нравится моя стряпня. Принимаюсь накрывать на стол, выбирая тарелки побольше, и расставляю посуду на кухонном островке, за чем с некоторым удивлением наблюдает Гарри. — Было больно падать с небес? — Что? Меня ставит в тупик его вопрос, особенно когда парень оказывается очень близко. — Заделалась в святые? — Гарри, я не понимаю. — Сначала я узнаю, что ты присматриваешь за детьми, — почти возвышаясь надо мной, он скрещивает руки на груди, — затем, что ты готовишь для бездомных. А ещё ты вкусно меня кормишь. — Не выбрасывать же это всё, — развожу ладони. — Уж лучше это кто-то съест, чем оно окажется в мусорном ведре. Делаю осторожный шаг назад, чтобы было свободнее дышать, и открываю верхний шкафчик, откуда достаю стаканы. Загадочная ухмылка на лице Стайлса становится только шире, хотя он пытается её прятать, опуская голову и поджимая губы. Гарри отходит к духовому шкафу, рассматривая яблочный крамбл, и я вручаю ему прихватку. — Достань мясной пирог и поставь на плиту, — снова открываю холодильник и беру коробку сока. — Будешь апельсиновый? — Не откажусь. Пока мы накрываем на стол, я прикидываю, насколько было бы замечательно, если бы семейный ужин проходил так же спокойно и легко. Мне в голову на секунду закрадывается глупая мысль, что я бы могла пригласить Стайлса на ужин вместе со мной в качестве поддержки и человека, с которым я могу чувствовать себя безопаснее и увереннее. Но я мысленно влепляю себе подзатыльник за бред, который частенько посещает мою наивную голову, ведь Гарри точно не согласится, я буду ужасно глупо и жалко выглядеть в его глазах, да и кто он такой, чтобы становиться на вечер моим телохранителем. В первую очередь накладываю порции по тарелкам и ставлю их на наш импровизированный стол, затем наливаю сок и, поставив салат, добавляю к нему специальный соус. — Не хватает одного, — Стайлс останавливается позади меня и кладёт одну руку на столешницу, оценивая наш ужин, — твоей музыки. — Моей музыки? — Ага, — когда он кивает, его волосы касаются моей кожи и щекочут шею, — в прошлый раз ты даже пела. Беззвучно усмехаясь, опускаю взгляд и, сцепив пальцы перед собой, кусаю внутреннюю сторону щеки. Мы стоим так ещё несколько секунд, — Гарри просто смотрит, а я ощущаю его горячее дыхание на своей коже, — и я отхожу, делая вид, что мне очень нужно поставить на стол салфетки. Мне одной кажется, что мы делаем этот ужин слишком официальным и придаём ему слишком много смысла? Или только я это делаю? — Садись, — зачем-то указываю на стул и сажусь сама. — Приятного аппетита. — Спасибо, Габби. Гарри первый приступает к своей порции, потому что мне вдруг захотелось увидеть его реакцию и услышать его мнение насчёт мясного пирога, хотя я знаю, что он получился у меня отличным. Он не спеша проглатывает кусочек и ловит на себе мой чересчур внимательный взгляд, на что вопросительно поднимает брови. Вспыхнув, утыкаюсь в свою тарелку и чувствую, как предательски горят мои щёки. Очень тихий смешок Стайлса меня добивает, словно я случайно ляпнула парню, который мне нравится, что у меня сильная течка из-за месячных, а не из-за него. Гарри аккуратно протягивает руку и хлопает по моему колену, как бы спрашивая, всё ли у меня в порядке. — Мне просто хотелось узнать, — в который раз за вечер я оправдываюсь, — как тебе мой пирог. — Очень вкусно. Ты первый человек, который готовит такое объедение для меня. — Прям первый? Никто раньше не готовил? — Нет, — пожав плечами, Гарри орудует вилкой в тарелке, — в семье чаще всего готовил я, хотя совсем не умею, или Джемма, но это было что-то на скорую руку. — А родители? — Мама никогда ничего не готовила, а отец, скорее всего, даже не знает, как включить плиту. Это тот самый момент, когда я копнула чуть глубже и влезла во что-то очень личное для Гарри. Встаёт вопрос: мне нужно остановиться прямо сейчас и перевести тему или я могу задать ещё несколько вопросов? Может, мне лишь кажется, но Стайлс неохотно говорит на эту тему и даже выбирает подходящие слова, чтобы не напроситься на лишние вопросы. Как мать могла ничего не готовить своим детям? Возникшую неловкость из-за тишины пробую скрыть за тем, что тянусь за стаканом и за раз выпиваю больше половины сока. — Если хочешь, — вытираю губы тыльной стороной ладони и накладываю себе немного Цезаря, — могу дать пару простых рецептов. — Если что, — парень с улыбкой складывает руки перед собой, — макароны и жареный картофель я умею готовить, равно как омлет, яичницу и полуфабрикаты, которые нужно просто разогреть. Опустив голову на сжатый кулак, беззвучно усмехаюсь и покачиваю головой. — Я имела в виду рецепты рубленных котлет, куриных наггетсов, пасты или тушеной капусты с мясом. — Прости, — Гарри прочищает горло, — это, по-твоему, просто? — Это сложно только на первый взгляд, там простые ингредиенты, и не нужно быть шеф-поваром, чтобы приготовить. — И это говорит мне повар. — Ну, — меня обрывает собственный смешок, — у меня было много практики. — Готовила для семьи? — Можно и так сказать. Стайлс понимающе кивает, отвлекаясь на кусочек пирога, а я вытаскиваю из салата курицу с соусом. Взглядом нахожу рядом свой мобильный и проверяю наличие уведомлений, но снова встречаю пустой экран, отчего одновременно становится легче и появляется тревожность. Возможно, Лотти ещё не говорила маме о торте, который мы выбрали. Лучше на меня всё свалится в один момент, чем меня будут дёргать каждый день до ужина. Я знала, что мне будет неспокойно до самого рокового дня, и, чем ближе этот день, тем страшнее мне становится. Я постоянно накидываю идеи, за что отец зацепится в этот раз, и пока самый возможный вариант, что я ничему не учусь и никогда не делаю выводы. Ведь после свадьбы брата ничего не поменялось в моей жизни, не поменялось так, как нужно именно папе. Почему-то Луи и Лотти никогда не жаловались на меня, не были против выбранного мной пути, почему-то Одри стала моей подругой без наездов в сторону моей несерьёзности. Почему-то Лиам терпит все мои выходки и закидоны, с удовольствием проводит со мной время и не против моего юмора. Почему-то Гарри не отказывается мне помогать, любит со мной ужинать (я же вижу) и ни разу не упрекнул меня из-за моего характера. Только отец всегда всем недоволен. — Что-то не так? — Гарри резко вырывает меня из размышлений, из-за чего я ещё больше напрягаюсь. — Нет, всё в порядке, — проглатываю кусочек и опускаю вилку на тарелку. — С чего ты взял? — Ты весь вечер задумчивая, — Стайлс складывает руки перед своей тарелкой. — Не хотела, чтобы я сегодня приходил? — Гарри, — обрываю его, опуская взгляд, — я совершенно не против твоего присутствия, так даже лучше, я просто сегодня не в духе. — Почему? — Обязательно должна быть причина? — По крайней мере, у тебя она есть, — парень подаётся чуть вперёд, чтобы заглянуть мне в глаза. — Ты постоянно проверяешь телефон, мало говоришь и почти не подкалываешь меня. Знаешь, меня это даже пугает. Поджав губы, некоторое время разглядываю свою порцию, которую почти доела, а затем тянусь за салфеткой, чтобы вытереть губы. Даю себе пару минут, дабы немного собраться с мыслями и найти подходящее оправдание, и откидываюсь на спинку стула, комкая бумажное полотенце. Гарри терпеливо ждёт мой ответ, словно не хочет давить на меня, но взгляд не отводит, лишь слегка нахмуривая брови. — Если ты не будешь доедать, — решаю убрать со стола, пока думаю рассказать парню про семейный ужин, — я заберу тарелку. Собираю столовые приборы и отношу посуду к раковине, как раз в тот момент, когда таймер духовки подаёт тихий сигнал. Я достаю крамбл из духовки, а Стайлс немного прибирает на столе. Когда он вплотную подходит ко мне, я с сосредоточенным видом стою над крамблом у плиты и жду, когда тот остынет. — Ты в порядке? — Гарри осторожно касается моего плеча, отчего я вздрагиваю. — К сожалению, я не могу читать твои мысли, Габбс. — На самом деле, всё в порядке, — развернувшись, заглядываю парню в глаза и тут же возвращаюсь за стол. — Просто по возвращению Луи и Одри родители устраивают семейный ужин, а я ужасно не хочу туда идти. — Поэтому ты сама не своя? — Ты не понимаешь, — качаю головой, смотря на свои руки, — для меня каждый такой семейный сбор хуже, чем экзамен для школьника. Порой мне кажется, что мы собираемся всей семьёй только для того, чтобы меня в очередной раз унизили, отчитали и упрекнули во всём на свете. — Габби, — Стайлс садится на свой стул и ставит локти на столешницу, — ты уже слишком взрослая, чтобы тебя ругали родители. — Именно! — я даже всплёскиваю руками. — Но я младшая в семье, я пошла не по тому пути, который выбрал для меня отец, поэтому он отчитывает меня всегда. Я ненавижу это чувство, когда ты приходишь домой к любимой семье, а тебя на глазах у всех ругают и делают чёрной овечкой в роду. Семейный ужин — это потраченные нервы, плохое настроение и отсутствие желания возвращаться в этот дом снова. — Не может же быть постоянно всё так плохо, — Гарри большим пальцем потирает подбородок. — Может, в этот раз он не будет тебя трогать, к тому же вся семья будет увлечена разговорами о прошедшем медовом месяце Томлинсонов. — Хотела бы я в это верить, но я не помню ни одну спокойную встречу в кругу семьи. У меня уже такое впечатление, что если не будет причины ко мне придраться, то папа наедет на меня из-за глобального потепления, кризиса и голодающих детей в Африке. — Что было в прошлый раз? — Чёрт, — зажимая пальцами переносицу, грустно усмехаюсь. — Мне влетело за то, что у меня упало полотенце у тебя на глазах. От удивления брови парня резко взметают вверх, и он прочищает горло, прижимая кулак к губам. — По рассказам о твоём отце мне должно было прилететь от него тоже. — Он не знает, что ты там был. — Если тебе это важно, — Гарри чуть подаётся в мою сторону, — то я не вижу в этом ничего ужасного, всякое может произойти с кем угодно. Правда, странно, что ты вообще вышла на улицу без одежды. — Это долгая история, но папа даже слушать не хочет, а оправдания он терпеть не может. Хотя нет, он терпеть не может меня. — Зачем ты так? — Я говорю как есть, Гарри, — откинувшись на спинку стула, развожу руками. — Каждый раз меня посещает мысль, что я самый нелюбимый ребёнок у отца, потому что он всегда намекает на это, да что там, он почти прямым текстом говорит об этом. Что бы я ни сделала для него, как бы я ни старалась, отец всё равно не доволен мной. Это началось ещё в раннем детстве и продолжается до сих пор. Как только я замолкаю, повисает тишина, потому что Стайлс не находит подходящих слов и смотрит на меня с искренним сочувствием. — Прости, я не должна была вываливать это на тебя. У меня накипело. — Габбс, — он находит мою ладонь на колене и мягко сжимает, — я готов тебя выслушать, ты можешь поделиться со мной всем, чем хочешь. Я сколько знаю тебя и не могу понять, чем твой отец может быть не доволен. — Самая большая проблема в том, что ему есть с кем меня сравнивать. Я имею в виду Луи и Лотти, которые всегда были успешны во всём, чем занимались, и слушались отца. Я тоже старалась, пыталась во всём ему угодить, но этого никогда не было достаточно. Когда я впервые сыграла ему Собачий вальс, отец закатил глаза и сказал, что Луи уже умеет играть ноктюрн Шопена. Когда я начала учить французский и рассказала ему первый стих, он упрекнул меня тем, что Лотти уже может свободно говорить с носителями языка. И так было всегда, меня всю жизнь ставили в сравнение, словно мы на дебильном соревновании «Кто лучший ребёнок в семье?», в котором я постоянно проигрывала. Меня захватывают сильные чувства, словно огромный снежный ком несправедливости и детской обиды накрывает меня и прижимает к земле. Пока я всё это переживала в себе, мне никогда не хотелось плакать и не было так грустно, но когда я говорю всё, что накопилось и натерпелось, вслух, то в горле начинает неприятно давить. А ещё из-за понимающего и тёплого взгляда Стайлса я позволяю себе расслабиться и быть наконец мягкой. Гарри большим пальцем водит по костяшкам, выражая свою безмолвную поддержку, и так внимательно смотрит, что мне хочется рассказать ему абсолютно всё. — Мне так хотелось, чтобы папа похвалил меня, сказал, что гордится мной, что я не ужасная дочь. Я решила, что нужно удивлять его тем, что мои брат и сестра не умеют. Сначала я начала учить русский, но услышала только слова осуждения, будто я занимаюсь фигнёй. Затем пошла на кулинарные, а в итоге и на кондитерские курсы, но, — чтобы спрятать наступающие слёзы и боль на лице, невесело усмехаюсь, — отец сказал, что я и так должна это уметь, потому что я девушка. — Чёртов стереотип, в который верит старшее поколение, — Гарри осуждающе качает головой и отпускает мою руку. — Теперь ты стала жертвой семейных ужинов, потому что готовить приходится тебе. Медленно киваю, потому что эти слова точнее, чем кажутся. Парень складывает руки на столе и опускает на них подбородок, а я делаю вздох поглубже и заправляю выбившиеся пряди из пучка за уши. — Меня всегда душила обида, мне постоянно приходилось терпеть грёбаную несправедливость, но я никогда не винила Лотти и Луи, никогда. Это только укрепило наши отношения, потому что именно они давали мне ту поддержку, которую я ждала от отца. Каждый раз, когда папа нёс бред о том, что я могла сделать лучше, рядом появлялся Луи и говорил, что я большая молодец и насколько он горд мной. Он самый лучший брат во всём мире. И я... Этот всхлип вырывается неожиданно, и я тут же протираю глаза, чтобы слёзы не скатились по щекам. Меня накрыло как никогда раньше, и так сильно захлестнули чувства, что успокоиться будет очень сложно. — Я так благодарна ему за всё, — шёпотом продолжаю я, предотвращая колебания в голосе. — Луи поддерживал любое моё начинание, постоянно мотивировал и говорил, что верит в меня. Он заменил мне лучшего друга, как и Лотти стала моей лучшей подругой. На каждом семейном сборе они защищали меня и становились на мою сторону, а мне большего и не нужно было. Конечно, отца они не могли переубедить, ничто не могло, даже когда я решила снимать одну из самых дорогих квартир в центре Лондона. Он не оценил, а Луи был в таком восторге, что остался с ночёвкой. Я искренне этого не понимаю... Очередной всхлип, и я отворачиваюсь, чтобы Гарри не видел моих слёз. Меньше всего на свете я бы хотела, чтобы он видел меня слабой, в таком беззащитном состоянии. Но от этой мысли слёзы только подступают сильнее, и я больно кусаю нижнюю губу, разглядывая окно. — Габби, иди сюда. — Что? — протирая кулаками под глазами, поворачиваюсь и вижу, что Стайлс тянет ко мне руки. — Иди ко мне, Габбс, — он хлопает себя по бёдрам, предлагая сесть к нему. — Зачем? — Господи, — Гарри хватает мою ладонь и тянет меня на себя, — давай же. Быстро сдавшись, пересаживаюсь к Стайлсу на колени и протираю глаза, чтобы стереть остатки слёз. Он обвивает руками мою талию и заботливо прижимает к груди, из-за чего я опускаю голову на его плечо. От Гарри исходит приятное, успокаивающее тепло, и он вкусно пахнет, что совершенно убивает желание разрыдаться ещё сильнее. — Твой отец совсем не знает тебя, Габби, — из-за того, что мы находимся настолько близко, я чувствую вибрацию в его грудной клетке от мягкого шёпота. — Я удивлён, что в вашей семье могла произойти такая ситуация, ведь вы всегда выглядели примером идеальной семьи, будто сошли с рекламы йогурта или таблеток от колик для детей. С моих губ срывается едва слышный смешок, но вместо слёз, которые уже прекратились, у меня появляется проблема, куда деть руки, потому что щёки вытирать уже не нужно, а обнять парня в ответ я не нахожу силы. — Если тебе нужно это услышать, то твой отец не прав, абсолютно не прав, — Гарри начинает подбадривающе рисовать большим пальцем круги на моей талии. — У него есть миллион поводов, чтобы гордиться тобой. Ты действительно выучила ради него русский? — Мне очень хотелось его удивить. — Меня ты очень удивила, — Стайлс осторожно касается щекой моего лба, а я наконец опускаю ладонь на его грудь. — Русский — это же вау. Скажешь мне что-нибудь на русском? — Нет, — борясь с улыбкой, прячусь в изгибе его шеи, — я на русском веду только экскурсии. — Вот оно что. Однажды я попаду на твою экскурсию, и ты уже не отвертишься. Ничего не могу поделать, поэтому широко улыбаюсь, чего Гарри, к моему счастью, не видит. Я слышу, как он спокойно дышит, отчего под моей ладонью медленно вздымается его грудная клетка. От его волос вкусно пахнет цитрусовым шампунем, а кожа такая бархатная, что мне дико хочется провести кончиком носа по его шее. Я очень сильно ошибалась, когда думала, что моим спасением является просмотр телевизора и еда, потому что сейчас самым безопасным местом кажутся крепкие объятия Стайлса. Ещё ничто не приносило мне столько спокойствия и теплоты. — Я ужасно не хочу идти на этот ужин. — Когда он будет? — Двадцать пятого июля. Гарри перемещает одну руку на моё бедро и немного отстраняется, чтобы я посмотрела на него. — Мы что-нибудь придумаем, — он посылает мне очень мягкую улыбку, сжимая пальцы на моей ноге. — А пока думай о своём списке, хорошо? Нам ещё нужно проведать пару человек. — Хорошо, — я улыбаюсь в ответ и опускаю взгляд, потому что не могу смотреть ему в глаза, когда наши лица находятся на расстоянии трёх дюймов. — Так и сделаю. — А где список? Можешь его принести? — Да, — аккуратно вылезаю из объятий и слезаю с его колен, — он на холодильнике. — И захвати ручку или карандаш. Убираю магнитик, снимая листок с дверцы, и на холодильнике сверху шарю рукой, чтобы найти ручку, которую специально там оставила. Когда возвращаюсь к парню со списком, он осторожно обхватывает мой локоть и тянет меня к себе, возвращая на колени. Протягиваю ему листок, а он одной рукой обнимает меня за талию и второй кладёт список на стол. Гарри опускает подбородок на моё плечо, забирает у меня ручку и касается её кончиком поверхности бумаги, внимательно изучая оставшихся кандидатов. — Зачеркни Феликса, знакомого Лотти. — Почему? — Просто, — едва пожимаю плечами, — я передумала. Стайлс не задаёт лишних вопросов и много раз водит стержнем по строчке, полностью закрашивая имя парня. Его пальцы сжимают ткань моей футболке на животе, и мне хочется поёрзать от странного чувства и необъяснимых мурашек, но я лишь плотно сжимаю зубы. — Их осталось меньше половины, — аккуратно убираю волосы Стайлса, потому что они щекочут мне кожу. — Всего лишь пять человек. Вдруг на губах Гарри появляется ухмылка, а затем он большими буквами пишет в самом низу: «Гарри Стайлс». — Ты добавил себя в список? — Я должен был быть здесь всегда. Я усмехаюсь, но не могу перестать думать об этом поступке. Должна ли я сказать Гарри, что у меня в субботу свидание с Найлом в его загородном доме? Конечно, я должна, ведь мы работаем вместе и моё сближение с Хораном постепенно исключает нужду проверять других парней. — Я уже нашёл адрес Александра, в ближайшее время можем к нему съездить, — Стайлс поднимает голову и заглядывает в мои глаза. — Мы ведь команда? — Команда. Он дарит мне короткую улыбку и возвращает свой взгляд на список, поднимая его со стола. С обратной стороны листка просвечивается написанный мной текст, что привлекает парня, и он переворачивает лист бумаги. — Что это? — Рецепт гамбургера, как в Макдональдсе, — хочу обнять себя за талию, но в итоге сталкиваюсь с рукой Гарри на животе и одёргиваю себя, словно коснувшись горячего утюга. — Немного муторно, но стоит попробовать. — Мой маленький поварёнок, — усмехаясь, Стайлс зажимает меня в объятиях и треплет мои волосы, создавая ураган на голове. — Что ж, я опять проголодался. Может, попробуем то, что мы приготовили? — Мне поставить чайник? — Ты читаешь мои мысли.