A Year and a Day

Цукаса отхлебнул медовухи, раздумывая, следует ли ему сейчас повторять за Геном и начать знакомства с присутствующими. Вождь погрузился в раздумья, касающиеся его намерений созвать всех жителей Крепости, чтобы объявить о некоторых грядущих, исключительно положительных изменениях. Несмотря на то, что Сэнку и его совет приближённых думают о нём, он не варвар просто потому, что живёт в более «примитивной» культуре. Мир природы наполнен красотой и девственной чистотой, и Цукаса не верит, что Сэнку не может, или, скорее, не хочет разглядеть всё её великолепие. Если вождь поможет людям Королевства Науки осознать, что старые обычаи по-прежнему являются практичным и гармоничным способом существования, то большинство сразу же перейдёт на его сторону. Сэнку, технически, является избранным лидером; он не благородного происхождения, как другие аристократы, у него нет ветвистой богатой родословной. Пока действует контракт, Цукасе необходимо переманить на свою сторону достаточное количество жителей Королевства. Позже он сможет избавиться от Сэнку и его оставшихся последователей, без проблем присвоив цитадель. Поток мыслей Цукасы остановился, когда Хром приблизился к помосту. В руке он держал ветвь белых цветов. Цукаса слегка прищурился, чтобы разглядеть растение, пока Хром передавал цветок Сэнку. “Жимолость”, - осознаёт Цукаса и прежде, чем он успевает что-либо понять, его широкая ладонь перехватывает запястье Хрома за секунду до того, как цветок успевает оказаться в руках лорда. Хром шипит от боли и, дёрнувшись, роняет жимолость на пол. Кохаку в два прыжка вскакивает на помост и направляет оба кинжала на Цукасу. - Отпустите его! - командует девушка. Сэнку понятия не имеет, что происходит. Он молча сидит, наблюдая за происходящим. - Что ты делаешь, Цукаса? - вскрикивает Хром, пытаясь высвободить свою руку. - Отпусти меня! - Как ты посмел протянуть ему жимолость, - низким тоном проговорил Цукаса, игнорируя острые лезвия кинжалов Кохаку, расположившиеся в опасной близости от шеи. - Да о чём ты говоришь? - верещит Хром, вырывая запястье из чужой хватки и отскакивая на пару метров, заметив, как Цукаса угрожающе поднялся со своего трона. - Да что за хрень тут происходит? - вскрикивает Сэнку, пока Кохаку загораживала Хрома собой. - Ген дал мне цветок, чтобы отдать тебе, - начинает Хром. - Он сказал, что узнал о полезных свойствах жимолости и попросил меня принести её тебе, Сэнку! Он нервно усмехнулся Цукасе, хоть его и трясло от одного грозного взгляда вождя. - В моей культуре жимолость означает глубокую привязанность, - объясняет Цукаса. - И, как правило, это первый цветок, который дарят человеку, признаваясь в чувствах. - Что? Нет! Я не собирался делать ничего такого! Вы неправильно поняли! Кохаку опускает клинки, как только Цукаса садится обратно на своё место. Сэнку поднимает жимолость и подносит её к носу, вдыхая сладковатый слабый запах. - Дорогой, стоит ли мне теперь ждать других цветов? - спрашивает он у Цукасы. - Я то думал, что ты просто стараешься держать лицо перед своим народом. - Ты хочешь, чтобы я принёс тебе цветы? - категорично переспрашивает мужчина. - Нет, - уже в привычном надменном тоне отрезал юноша, поднявшись со своего места. – Мне пора. Я буду в своей обсерватории, и, если я тебе понадоблюсь, обойдись без меня как-нибудь. Он перекидывается парой коротких фраз с некоторыми людьми и, выходя из Большого зала, безразлично роняет жимолость на пол. Сэнку поклясться готов, что весь этот цирк устроил Ген, он сразу же сделал мысленную заметку, что необходимо переговорить со своим советником. Юноша удивлён тем, как быстро и агрессивно Цукаса стал защищать их "брак". Хотя, со стороны Цукасы это могли быть не настоящие чувства, а всего лишь доминирование альфа-самца и собственничество. Это длительное сражение по-прежнему остается битвой умов, и если Цукаса будет продолжать играть картой заботливого и защищающего альфа-льва, то получить контроль над ним станет задачей почти невозможной. Но он забегает далеко вперёд. Сейчас необходимо заинтересовать чужеземцев наукой. Сэнку никак не может одобрить план Гена. Лидеров ничего не объединяет, кроме чувства ответственности за своих людей. В обсерватории, которую Сэнку переделал из темницы, он приютился у своего бамбукового телескопа и пытался потеряться в небосводе, его бесконечных чудесах и загадках. Ему было интересно, каково это - взлететь в ночное небо и исследовать бескрайнюю тьму. Что нового он найдёт? Ещё луны? Больше солнц? Другие миры? “Однажды люди отправятся к звёздам, и я надеюсь прожить достаточно долго, чтобы стать частью этого великого события.” - Что это за штуковина? Сэнку дёрнулся от мужского голоса, раздавшийся за спиной. Он знал, что Цукаса умеет читать, поэтому табличка, вывешенная на двери, для него должна быть очевидной. Сэнку разворачивается и хмуро смотрит на свою причину раздражения. - Я думал ты умеешь читать? - с сарказмом спрашивает он. - Тот знак на двери? Я твой суженый, и такие правила на меня не распространяются. - Слушай, я, конечно, понимаю, что ты стараешься поддерживать видимость наших отношений и всё такое, но мы сейчас одни и ты можешь перестать прикидываться. Мы не поженимся. Никогда. Давай покончим со всеми этими «суженными» и «ухаживаниями», ладно? Он отвернулся, возвращаясь к телескопу. Цукаса подошёл ближе, встав за чужой спиной и изучая механизм большого раздвижного потолка импровизированной обсерватории, открывающий вид на луну и ночное небо. Совсем рядом прикреплена рукоятка, которая открывает и закрывает ставни. - На что ты смотришь? - спрашивает он. - На небо, - ровным тоном отвечает Сэнку. - Только на небо? Юноша пустился бы в бессвязные разглагольствования о тайнах за пределами небосвода, если бы не появилась одна занимательная идея. Немного изменив формулировку, он может заинтересовать Цукасу. - Нет, там много чего. С помощью этого телескопа я могу видеть так далеко, как не видят наши глаза, - он привычно ухмыляется, загадочно продолжая. - Если я замечу кого-нибудь из твоих богов, я сразу же сообщу тебе. Цукаса в удивлении уставился на Сэнку. - Можно увидеть Богов с помощью этого… телескопа? - Ну, он может видеть дальше облаков, и находит скрытые от нашего взора места. Хочешь посмотреть? - он встал, уступая табурет Цукасе. - Кто знает, может кто-то да явит себя тебе. Будет ли поиск Богов считаться шпионажем за ними? Цукаса хотел бы увидеть Бога Могущества или, может быть, одного из многих духов, выступающие в ролях посланников всевышних. Но если бы Боги хотели раскрыть себя, они бы это уже сделали, верно? Существует множество историй из разных племён о том, как люди встречают духов и Богов. Но никто ещё не показывался Цукасе. Должен ли он попытаться увидеть их с помощью этого телескопа? - Я редко ошибаюсь, - говорит ему Сэнку. Цукаса делает глубокий вдох и смотрит в телескоп. У него перехватывает дух при виде чёткой, находящейся в фокусе луны, он может разглядеть даже самые мелкие детали. - Двигай под разными углами. Продолжай искать! Цукаса на мгновение забыл о своих поисках, восхищаясь открывшимся перед ним зрелищем. Это было всё равно что протянуть руку и коснуться звёзд! Телескоп, подумал он, действительно потрясающий. - Ну что? Похоже телескоп не такое уж и зло, - усмехается Сэнку. - Уже нашёл кого-нибудь? Цукаса возвращается в вертикальное положение, повернувшись к юноше. - Тебе нравится высмеивать моих Богов, не так ли? Сэнку скрещивает руки на груди. - Не совсем. Вера и наука не могут идти рука об руку, - он заметил, как черты чужого лица, казалось, немного огрубели, смесь... печали и гнева? Как бы то ни было, это выражение лица произвело сильное впечатление, и Сэнку решил подбодрить его. - Послушай, я не верю в богов потому что все доказательства и исследования, которые я проводил, опровергают их существование. Однако, если боги всё же существуют, и они, как вы верите, создали людей, то, возможно, они дали таким людям, как я, знания, чтобы помочь человечеству прогрессировать, - он постучал себя по виску. - Подумай об этом, Цукаса. Давай оба откроем наши разумы. Мы с тобой во многом противоположны, но можно сказать, что это была божья воля. Что ж, когда мне дали великий разум, тебе была дарована великая сила. А может быть, они хотели отдохнуть от творения, поэтому и создали меня! - Значит, ты все таки считаешь себя Богом среди людей? Сэнку снова скрещивает руки на груди и вздёргивает подбородок. - Будь ты проще, ты бы тоже не сомневался в своей особенности, если бы не был так предан вере. Очевидно, ты подходишь на роль Мессии. Ты самый сильный человек и вождь в округе, ты собрал малые племена вместе. - … Я понимаю. Но хоть у тебя есть доказательства, ты всё ещё издеваешься над моими Богами. - А ты издеваешься над моей наукой. - Откуда ты знаешь, что прав? - А откуда знаешь ты? Цукаса прочищает горло. - Это ни к чему нас не приведёт. - А куда мы пытаемся добраться? - Сэнку тихо смеётся. - Ты хочешь, чтобы я бросил всё и слепо пошёл за тобой. Ну, я не собираюсь этого делать, и я знаю, что то же самое относится и к тебе. Придёт весна, и всё это закончится. - И что потом? - спрашивает Цукаса, любопытствуя услышать ответ и узнать, изменится ли он. - Всё будет зависеть от финала. Один из нас станет победителем. Цукаса мягко улыбается. - А если я стану победителем? - Тогда я выйду за тебя, - отвечает Сэнку. - Но я на десять миллиардов процентов уверен, что этого не произойдёт, и победителем стану я. Цукаса делает шаг ближе к нему. - Эта крепость будет моей, - говорит он. - А через год и один день ты можешь либо подчиниться мне как муж, как подчинённый, либо уйдёшь. Сэнку молчал около секунды, обдумывая услышанное. - А если я выиграю, ты заберёшь свое стадо бабуинов и вернёшься в лес, оставив Королевсто Науки в покое! - - Прекрасно. По рукам. - А теперь прошу покинуть обсерваторию. Это моё личное время. После того, как Цукаса ушёл, Сэнку попытался сосредоточиться на телескопе, но слова этого ублюдка продолжали эхом звучать в его голове. Он думал, что мог бы достучаться до Янтарного Льва, немного "уступив", но этого оказалось недостаточно. Сэнку отказался от внесения изменений в свои планы по завоеванию народа Цукасы с помощью науки; он будет использовать Праздник Осенней Луны в качестве первого шага к своей цели. Должен ли он попытаться последовать совету Гена и соблазнить Цукасу? Сэнку не знает какого это – соблазнять, он никогда не стремился к романтическим отношениям. Время от времени, ОЧЕНЬ редко, у него появлялась крошечная мысль о возможности иметь партнёра рядом с собой. У Тайджу есть Юзуриха, у Хрома почти есть Рури, а Ген водит компанию как с мужчинами, так и с женщинами, и он никогда не думал о том, чтобы встречаться с кем-то конкретным, это всегда был просто "человек". Есть Кохаку, но её любовь к Сэнку не романтическая, и он может сказать то же самое о своих чувствах к ней. "Еще вчера я думал только о науке, а теперь у меня мысли о фальшивой романтике", - вздыхает он про себя. - "Должен ли я спасовать, чтобы выйти на первое место? Думай, как один из племени; что я могу сделать, чтобы начать... порабощать Цукасу? Что я могу сделать, чтобы завоевать его сердце, а затем разбить его?” - Сэнку почувствовал острый укол вины. Это жестоко, но технически они всё ещё находятся в состоянии войны, а на войне все средства хороши. - “Мне нужен запасной план на случай, если я не смогу привлечь на свою сторону достаточно людей.Я никуда не сдвинулся, всё стоит на мёртвой точке. С другой стороны, это всего лишь второй день, может, мне следует просто подольше поразмышлять над этим. С таким же усердием я мог бы погрузиться в работу и начать готовить небольшие научные чудеса к празднованию Осенней Луны.” ~*~ Прошло два дня, Цукаса и Сэнку почти не общались, если не считать нескольких совместных публичных выступлений. Сэнку присутствовал на выступлении Цукасы и заявил, что обе стороны должны проявить уважение друг к другу и совместными усилиями подготовиться к зиме. Цукаса, казалось, возродил некоторые старые традиции среди людей Королевства Науки, в то время как Сэнку смог заинтересовать раненых и больных людей племени лекарствами и передовыми методами лечения. Пока что всё шло по планам обеих сторон. Но Сэнку всё ещё преследовали мысли о той ночи в обсерватории. Ген предложил посмотреть на нерешённую проблему с другой стороны, но даже смотря на всё это через призму науки, Сэнку было трудно смириться с задачей о эмоциональном взаимодействии с чужим человеком. Он может рассматривать идею фальшивых отношений как научный эксперимент и использовать метод проб и ошибок. Ему действительно нравилось испытывать и пробовать чуждые вещи, но работа с людьми на эмоциональном уровне - это совсем другое. В химии определённые реакции с определёнными веществами имеют всего несколько процессов и итогов, которые обычно можно легко контролировать; в это же время человеческие эмоции могут принимать самые разные формы, они непредсказуемы. Ген сказал, что поработает над Цукасой и постарается облегчить их тугое общение. Обнадёживающе. И всё, над чем старался Ген, как оказалось, принесло свои плоды, ведь пока Сэнку был в саду и собирал травы, Цукаса приблизился к нему на ОЧЕНЬ большом коне. - Доброе утро, Сэнку. Юноша поднял взлохмаченную голову и уставился на массивного тёмного коня с длинной чёрной гривой и хвостом. Теперь Цукаса был в три раза выше обычного. Юноша поднялся с земли, отряхивая штаны. - И тебе того же. Полагаю, это твоя лошадка? У нас в конюшнях нет таких чудовищ. - Это мой конь, - Цукаса похлопал жеребца по массивной шее, а затем протянул руку в пригласительном жесте. - Давай прокатимся. Сэнку, посмеявшись, возмущённо скрестил руки на груди. - Ты что, издеваешься надо мной? Я не сяду на это чудище! Он гигантский! - Я полностью контролирую Стоунхуфа*. - О, ничего себе, такое оригинальное имя, - Сэнку манерно закатил глаза. - Извини, но у меня много работы, и я не езжу верхом. Значит, ты можешь... Э-э-э? Сэнку подняли с земли за шиворот, словно соломенную куклу, и насильно усадили на коня. - ОТПУСТИ МЕНЯ! СЕЙЧАС ЖЕ! - потребовал юноша, но был проигнорирован. Когда Цукаса пришпорил зверя, Сэнку не оставалось ничего другого, кроме как вцепиться мёртвой хваткой в гриву коня. Он не скрывал своей паники из-за высоты и зверюги, на которой, впервые очутившись, мчался через открытое поле к побережью. Сэнку знал, что он не упадёт и не соскользнёт, ведь обе ручищи Цукасы по обе стороны от него держали поводья. - Я хочу слезть! Сейчас же! Цукаса перевёл Стоунхуфа на рысь. - Неужели ты сейчас не можешь с помощью какого-нибудь научного метода избавиться от этого ужаса? - Наука так не работает! - рявкнул в ответ Сэнку. - Хм. Интересно. С юных лет я знал, что я талантлив в верховой езде. Когда я был совсем маленьким мальчиком, я очень любил Бога Животных, и я без проблем смог оседлать своего первого коня, ездил верхом, как опытный взрослый. Боги дали мне веру в себя и мужество; жаль, что наука не может сделать того же, - Сэнку стискивает зубы и свирепо смотрит на Цукасу через плечо, подавляя желание ударить его по лицу. - А ещё пока что не было ни одной лошади или животного, которого я не смог бы приручить. Вождь перевёл коня на шаг и заметил, что дрожь чужого тела начала ослабевать. Они приближались к побережью. - Я помогу тебе спуститься. - Я и сам справлюсь! - снова огрызнулся Сэнку. Цукаса легко спешился и встал рядом, ожидая его. Учёному внезапно пришлось пересмотреть своё заявление. Его ноги слишком широко расставлены, а если он сделает неправильное движение, то, во-первых, он может упасть, во-вторых, конь может запаниковать и взбрыкнуть. Затем он вспомнил, что должен "очаровать" Цукасу, и с успехом мог бы использовать свою неуверенность в своих интересах. - Ладно. Спусти меня, - он старался не краснеть, пока вождь помогал ему, но чувствовал предательский жар на щеках. Этот человек слишком силён, как если бы его предки были великанами, которые сходились с другими великанами, чтобы оставить поколения ещё более могущественных великанов. - Что мы делаем на берегу? - спрашивает он, слегка поеживаясь от прохладных океанских ветров. Цукаса отцепил мешок со спины Стоунхуфа. - Ты показал мне кое-что из мира науки, теперь моя очередь показать тебе красоту природы, созданную Богами. Сэнку проворчал себе что-то под нос, но не смог сказать "нет", так как в контракте обозначено право человека делать то, что он любит, и делиться этим. Ну, эта последняя часть была не совсем прописана. Юноша следует за Цукасой к удобному месту и помогает расстелить большое шерстяное одеяло. Он уселся рядом, смотря на океанскую гладь и чуть подрагивая от холода. Цукасу, казалось, прохладный ветер не тревожит, поэтому юноша решил промолчать. Какое-то время они сидели молча, но внезапно Сэнку почувствовал тепло вокруг своих плеч. Плащ из львиной шкуры. Парень был удивлён тем, насколько накидка тёплая, Сэнку думал, что шкура будет вонять, но вместо этого она пахла только Цукасой, который, как он только что осознал, имел запах. Плащ для Сэнку достаточно велик, чтобы полностью завернуться в кокон, что он и поспешил сделать. - Спасибо, - тихо проговорил он. - Я заметил, что тебе холодно, - говорит Цукаса. - Мы не будем беседовать, пока сидим здесь, а скорее будем слушать. - Слушать? Что слушать? Волны? Цукаса медленно кивает. - Да. Я хочу, чтобы на какое-то время ты перестал думать о работе и звёздах. Все, что ты видишь и слышишь - это всё Боги создали для нашего блага и наслаждения. Сэнку вздёрнул бровь, а затем перевёл взгляд на океан. То, о чём Цукаса говорит, скорее всего - медитация. Юноша когда-то пробовал медитировать, но нашёл процесс скучным. В его голове всё проносились новые мысли и идеи. Однако Цукаса соизволил посмотреть в телескоп, поэтому сейчас Сэнку честно попытается медитировать. Он бросил взгляд на чужое расслабленное лицо и закрытые глаза, наблюдал, как длинные пряди каштановых волос спокойно развевались от слабых порывов ветра. Он позволил своему взгляду проскользить по плечам Цукасы, поражаясь их размерам, по остальной части обнажённого торса мужчины. Такая морозостойкость озадачивала. Сэнку снова перевёл взгляд на волны, на горизонт и осознал, что смог очистить свой разум. Юноша не понял, что в какой-то момент начал проваливаться в дрёму. Цукаса открыл глаза, когда почувствовал, как Сэнку прислонился к нему. Они не так долго просидели в тишине, а юноша уже спал. Это не могло не вызвать мягкую улыбку. Сэнку, должно быть, сильно устал. В конце концов, он каждый день поздно ложится спать и рано встаёт, постоянно возится со своими проектами, которые, должно быть, выматывают физически, и особо не обращает внимания на своё самочувствие. Сэнку, как заметил Цукаса, довольно привлекателен, и он выглядит очаровательно, закутавшийся в плащ. В ЕГО плащ. Хоть они и враги, этот паренёк, крепко спящий рядом с ним, по законам людей и Богов, его предполагаемая пара. Он вспомнил разговор с Геном ночью накануне. - Как ваши дела, вождь Цукаса? - Прекрасно, Ген,- отвечает он. - Почему я тебе понадобился в столь поздний час? Что-то случилось? - Я хотел поговорить о Сэнку. - Он послал тебя ко мне по какой-то причине? Может быть, аннулировать контракт или что-то в этом роде? Ген качает головой в отрицании. - Я знаю, что ваши отношения ещё только начинаются, но я заметил, что вы не пытаетесь завоевать его сердце. - Мне нелегко привлечь его внимание. - Это потому, что вы делаете это неправильно, - с улыбкой отвечает Ген. - Вам нужно... подтолкнуть моего дорогого господина к осознанию того, что он способен завести отношения. -Что ты хочешь этим сказать, Ген? - Я очень хорошо его знаю, может быть, не так хорошо, как Тайджу, но достаточно, чтобы заявить, что, если его ПОДТОЛКНУТЬ в правильном направлении, он сможет стать прекрасным партнёром. "Парой", если вы предпочитаете? - Он всё ещё мой враг. - Но вы ВСЁ ЕЩЁ можете победить своего врага. Кто знает? Вы двое можете влюбиться. - Влюбиться? В еретика? Ген, ты, кажется, перечитал романтических баллад. - Хм… может быть это и так, но я могу отличить реальность от фантазии, - вкрадчиво произносит он. – Если вам интересно моё мнение- - Ты все равно выскажешься, прошу я тебя об этом или нет, - прервал его Цукаса. - Ну, как грубо! - сизоглазый хихикает, пряча улыбку за длинными рукавами. – Моему господину нужно... немного расслабиться. А он понятия не имеет как это сделать. Возможно, вы сможете показать ему некоторые способы наслаждаться окружающим миром, которые не включают в себя возню с наукой, а скорее возню с... - он оборвал фразу, но Цукаса знал, что советник имел в виду. Ген, похоже, был прав - Сэнку расслабился и спокойно лежал рядом с ним. Он заметил, что парень выглядит слишком уж щуплым для своего возраста, и подумал о том, чтобы предложить Сэнку начать тренироваться, чтобы набрать массу. Но должен ли он тренировать своего врага? Это может стать палкой о двух концах. Неожиданно Цукаса почувствовал на себе взгляд. Эта почти животная черта присуща всем жителям племён. Он приобнял Сэнку за плечи, вглядываясь в окрестности, в деревья и в светлые скалисты берега. - Я знаю, что ты там… Ты друг или враг?