(Не) Меркуцио

– А щёчки-то мамины. Такие хорошенькие! – Но взгляд отцовский. Папин помощник растёт. Роль экспоната сначала даже приятна – только и делай, что принимай похвалы. И мама радуется. – А сколько тебе годиков? – Четыре! – он вытягивает ладошку с согнутым большим пальцем. – Так хорошо “р” произносит! С логопедом работаете? – Нет, он сам такой умница. Да, он молодец. Только совсем не понимает, что такое “логопед”. А красиво говорить его учит одна добрая тётя. Но мама сказала, что это их маленький секрет, и Антону кажется, что играть в это весело. А вот долго стоять и выслушивать воркование становится скучно. Появляется желание свалить это на кого-нибудь другого, а самому убежать. Но он смотрит на маму и терпит, сколько нужно. – Что хочешь на день рождения? – весело спрашивает мама уже дома. – Бррратика! Мама почему-то не слышит и выходит из комнаты, а папа откуда-то достаёт и вручает блестящего, суперкрутого робота-трансформера.

***

– А почему у него нет серррдца? – Смотри, Тотошка, – взрослая кузина водит пальцем по ярким картинкам в книге. – Злая ведьма разрубила его на куски, а кузнец смастерил ему новое тело из железа. Но никто не может дать человеку сердце. Понял? – Угу, – он переворачивает страницу, чтобы посмотреть, что будет дальше. – Я не Тотошка! А скоро из щедро украшенной корзинки он слышит тоненькое поскуливание и испуганное тявканье. Это самый счастливый день рождения!

***

– Звёздочкин! Что ты опять вытворяешь?! Приподнявшись на локтях, Антон стягивает шлем. Волосы липнут ко взмокшему лбу, а на выравнивание дыхания приходится потратить с десяток секунд. Тренер хмурится – как всегда, недоволен. Когда Антон возвращается на позицию, мужчина оказывается рядом. – Крепко держи, что за размазня? – тренер обхватывает эфес рапиры поверх ладони Антона. – Сказать, почему ты проиграл? Потому что пытаешься успеть везде и сразу, а главное упускаешь, – тренер обводит клинком торс противника. Тот уже подросток, почти на голову выше Антона. – Вот, что тебя интересует. Ни руки, ни ноги, ни, тем более, лицо! Целься в сердце. Сконцентрируйся! Соберись, понял?! – Да! – Антон резко опускает шлем, продолжает поединок и через пять минут снова падает на лопатки. А спустя неделю, под ревущий скрежет колёс, Тото навсегда уходит в страну маковых полей.

***

– Потому что на самом деле главное – это лицо. Анабель произносит это, поправляя макияж перед зеркалом. Слоёв косметики настолько много, что угадать, насколько девушка старше Антона, совершенно невозможно. Мысленно он с ней соглашается и почему-то вспоминает свои детские встречи с мамиными подругами. – Фасад решает всё, открывает любые двери, – поясняет она. – А что там за ним – кому оно вообще интересно? Она застёгивает сумочку и, уходя, зачем-то добавляет, что имя, которое он видел в её карточке – ненастоящее.

***

Улыбаясь и отведя взгляд, Олежа смущённо признаётся, что вовсе он не волшебник. Но как ему удаётся так ловко творить чудеса, всё равно остаётся загадкой. Если вовремя не остановить, он, глядишь, не только новое лицо нарисует, но и за новый мир возьмётся. Только останавливать не приходится. И когда опять распускаются кровавые цветы, Антон уже знает, что порождают они вовсе не тонкую пелену между реальностью и спокойным сном, а бездонную пропасть между потерянным “вчера” и невыносимым “сегодня”. Потому что детские сказки врут всегда. И сердце начинаешь замечать только вместе с желанием его вырвать.