(Не) Меркуцио

Они проходили мимо общественного катка. Рядом стояла высокая, щедро украшенная ёлка, играла ритмичная музыка, потихоньку начинали загораться разноцветные гирлянды. Людей на льду было совсем мало, но среди них в глаза бросалась одна фигурка. – Смотри, – Олежа приблизился к ограждению и взялся за него рукой, пока кеды оказались почти полностью в сугробе. – Будто на международном соревновании. – Теперь понятно, почему каток пуст, – с лёгким смешком ответил Антон. Он тоже остановился посмотреть. – Только самые смелые или безразличные. На льду кружилась фигуристка – потому что представить, что можно научиться такому просто катаясь для души, было невозможно, – совсем юная, на вид не больше тринадцати. Девочка явно наслаждалась каждым направленным на неё взглядом и с появлением новых зрителей умножала усилия и точность движений. Они задержались, вглядываясь в изящный танец на льду, в котором отражалось пёстрое нарядное мерцание. Но по всё более угловатым и неловким движениям стало заметно, что девочка начала выдыхаться, хоть и не желала останавливаться. В какой-то момент она пронеслась мимо места, где за ограждением стояли Олежа с Антоном, и с растрёпаной головы слетела мятного цвета шапочка с блестящими стразами. Такая могла бы быть у Оли. Олежа сделал несколько шагов в сторону и ступил на лёд через ближайший вход. Он подобрал шапочку и, подняв глаза, увидел, что девочку совсем занесло. Она перестала справляться с ездой и чтобы не упасть, схватилась за еловую ветку, дёрнула её и едва устояла на ногах, пока дерево начало трястись, смахивая снег с иголок. Олежа попытался выйти с катка, но кеды сильно заскользили, и, размахивая руками, он в последний момент ухватился за ограждение, немного потянув плечо. А девочка, увидев, что раскачала ёлку, быстро возвращалась к ней, вытянув перед собой руки. И Олежа увидел, что большой, размером с мяч, полупрозрачный блестящий шар грозился не удержаться на ветке и разбиться о твёрдый лёд в любую секунду. Фигуристка уже готова была упасть плашмя, чтобы только поймать украшение. Она споткнулась и сделала резкий прыжок вперёд с вытянутыми ладонями, когда чья-то рука схватила её за предплечье, наверняка предотвратив кровавый удар носом о лёд. – Это лишь вещь, – сказал Антон, непонятно как и когда успевший обойти загородь и оказаться возле ёлки, а потревоженная иллюминация за его спиной хаотично замигала яркими лампочками. В следующую секунду большой шар всё-таки слетел с ёлки и… запрыгал по гладкой холодной поверхности, откатившись в сторону. Антон издал облегчённый вздох, и только тогда по маленьким движениям его тела стало заметно, насколько неустойчив он на льду, как нервно дёргались ступни.

***

– Вот это полимеры сейчас пошли… – задумчиво произнёс Олежа. – А ведь точно как стекло смотрелось. Они сидели на скамейке со стаканчиками кофе и наблюдали за всё тем же катком, но со сменившимися катающимися. – Сам-то как? – спросил Антон, и Олежа слегка повёл плечом, затем кивнул. – Не хватало, чтобы ещё и ты из-за шапки на катке ноги поломал. Олежа отхлебнул тёплого кофе, вспомнил дрожащие ноги Антона и решил воздержаться от комментариев. Всё-таки это другое.