***
Кореллианский фрегат КорБеза совершал рутинное патрулирование родной системы. Рутина, ставшая более необходимой с начала войны между Корусантом и КНС, в которую втянули не желавшие этого вольные народы Кореллии. Одним словом, экипаж в данный момент времени испытывал скуку, будучи зажатым в рамки уставов и протоколов безопасности. Ни тебе выпить, ни в сабакк сыграть, и тем более нельзя отдаться всей душой дороге приключений. Пытка для истинных кореллианцев. Даже залётных контрабандистов и тех нет с началом этой «войны». Всё по договорнякам. Знай только летай теперь и любуйся уже изученными до микронной пылинки видами родной системы. «Вот что может случиться?» — Зло подумал капитан корвета, сосланный в патрулирование из-за того, что проигрался в сабакк, и от этого пребывавший в ещё более раздражённом состоянии. Радости ему ещё больше не добавляло то обстоятельство, что ему приходилось быть в данный момент в рубке, а всё из-за треклятой экскурсии. Круизный лайнер, шедший по «Золотому Кольцу» галактики, изволил сейчаси всеми своими «дорогими» гостями любоваться видами «Балансира». Да, возможно, вид самой станции и вращающихся вокруг неё Талуса и Тралуса для пришлых и захватывающе, и необычно, но для местных ровным счётом не представляет ничего особенного, лишь лишний повод для гордости… — Капитан! Отметка на сканере! Из сверхсвета вышли корабли! — Рапортовал оператор гиперсканера. Дальше же все события уложились ровно в минуту. Пять секунд. Двадцать восемь буксиров Куатской постройки замедлили свой бег, вернувшись в реальное пространство. Ровно двадцать секунд им понадобилось чтобы зацепить станцию лучами захвата. Тридцать пять секунд на новый разгон, чтобы уйти в гиперпространство уже вместе со станцией. За одну единственную минуту фрегат успел только развернуться и сообщить в диспетчерскую службу о нарушителях. — А что, так можно было что ли?! — Воскликнул пилот фрегата вместе с командиром одновременно, поражаясь наглости грабителей. Чтобы у кореллианцев, известных своей удачей и изворотливостью в критических ситуациях, что-то так проходя… украли, мягко говоря? Побывшие в молодости контрабандистами сотрудники КорБеза пребывали в глубоком шоке. Прыгнуть так, чтобы не размазаться об гравитационную тень, пролететь на остатках сверхсветового ускорения и не протаранить объект прямо по твоему курсу, может не каждый контрабандист на кастомном корабле. Тут же неповоротливый буксир, который только корабли по докам таскает. Пилоты за штурвалами должны были быть рождены не иначе как в вакууме космоса, ибо уровень асов они превзошли. Такие же мастера сидели за пультами управления гравитационными лучами. Сопряжение двух лучей на разных кораблях уже не тривиальная задача, а тут сразу двадцать восемь. Но добило бывших контрабандистов не это. Прыжок из системы. Даже с учётом того, что расчёт начался ровно после выхода в систему, то это всё равно нереально быстро. Даже у матёрых контрабандистов, которые установили на свои корабли гипердвигатель половинчатого класса, время до повторного прыжка составляет от пяти минут! За меньшее ни компьютер, ни астродроид не рассчитает параметры прыжка, ни гипердвигатель в достаточной степени не остынет для повторного прыжка! Командир корабля тоскливо вздохнул и одним движением откупорил фляжку с благородным напитком, сделав долгий глоток и ощущая как огненная жидкость приятной тёплой волной падает в горло. Он ещё долго не выпьет любимого напитка всех кореллианцев, а всё потому, что сенатор от их родной системы просто и без затей их натянет на гипердвигатель и сгноит в патрулях…***
Канцлер Палпатин изволил отужинать, неспешно наслаждаясь блюдом из своей любимой рыбы прямиком с родины, под бокальчик белого полусладкого фруктового вина, что только подчёркивало нежность умело прожаренной рыбы и букет специй с нейтральным послевкусием пюре из фарфорового фрукта. Любой набуанец вам скажет, что рыба должна быть приготовлена максимально просто и быстро. Специальный раскалённый камень, минимум термообработки, немного специй и никакой соли — всё, что нужно для правильного приготовления изысканного кушанья, добытого из тёмных глубин на первый вид такой мирной планеты. Конечно если рыба не добудет вас. Поэтому гунганы заселили лишь континентальное мелководье, не рискуя спускаться в глубины океана вблизи ядра. Никто не знает, какой ужас может таиться в темноте нор и многочисленных подводных пещер планеты. Это и добавляет обычной на первый взгляд рыбе нотку пикантности. Но канцлер просто ценил хорошую и вкусную кухню без излишних наворотов. Во всех аспектах, кроме сладостей. Он долго искал правильного кондитера, который смог бы правильно воспроизвести вкус его любимого печенья. Небольшая и контролируемая слабость. Специально взращённая и оттого предсказуемая, не способная помешать достижению цели. Что-то для тёмной души. Сейчас же Палпатин снимал напряжение хорошим ужином, в виду того, что другие способы на данном отрезке времени были недоступны. Выверенный тысячелетний план грозил пойти в прекрасное далёко в любой момент. Система мер и противовесов была просто сметена чужаками. Но и этого оказалась мало. Возвращение из небытия Плэгаса — это без малого кошмар Сидиуса. Невольно заныли руки, вспоминая, как он тогда думал, момент его триумфа. Момент, когда его оковы порвались окончательно и ученик стал учителем. Он рубил и рубил тело своего учителя, изжаривая его молниями, с ужасом наблюдая за тем, как то, что должно было умертвить любого, просто отказывалось работать. Старый муун регенерировал, словно адская амёба, не желая уступить свою власть над жизнью в угоду неминуемой смерти. Сидиус отлично осознавал, что если его учитель встанет, то он окажется на прозекторском столе и будет умирать очень и очень долго. Полчаса он рубил плоть, пока её окончательно не покинули все крупицы жизни. Оставшееся вещество он собственноручно сжёг, пропустил через конвектор материи и сбросил в нутро чёрной дыры… Но как оказалось, всё это было лишь частью задумки Учителя. Палпатин, зная характер этого существа и его непрогнозируемость, готовился к худшему варианту, пребывая в раздумьях на тему: «Как сдать Плэгаса джедаям и не раскрыться самому?» Сейчас ситх очень жалел, что столько джедаев уже ушло в силу. Нет никаких гарантий, что из оставшихся кто-то сможет справиться и упокоить беспокойного духа, перешедшего на новый уровень существования. Тут даже привлечение Скайуокера на свою сторону не факт, что поможет. На фронтах дела тоже шли не очень. Сенат давит на джедаев, чтобы те пошли на контратаку Ротаны. Высшее командование ВАР, а точнее офицерский корпус, давит на джедаев, которые просто парализованы. Йода в коме, и из действующих членов Совета, которые хоть что-то могут, а главное берут на себя ответственность, остались магистры Пло Кун и Мейс Винду. Кеноби, Мунди и Шаак Ти заняли выжидательную позицию, тогда как остальные поддержат решение большинства, ибо были ведомы Йодой. До попадания гранд-магистра в Палаты Исцеления канцлер имел разговор с Винду, и ему удалось убедить его санкционировать разведывательно-дипломатическую миссию. К чужакам должна была быть направлена группа джедаев-теней. Если решение привнесёт хоть немного ясности, то, возможно, попытка выйти на мирный диалог будет удачной. Никаких операций, так любимых джедаями, в стиле «Принцип Домино». Главное, чтобы они не спровоцировали эскалацию. Диалог не начнёшь с убийства их лидера. Нужно потянуть время, а там уже можно будет и с Сенатом что-то придумать. Не хочется злить то, что стоит за чужаками. Мимолетного взгляда существа Сидиусу хватило для познаний перспектив в прямом противоборстве с ним. Происшествие в институте спутало и без того призрачные планы. Раны вроде бы пустяковые, но теперь он под надзором сонма врачей и просто в окружении сенаторов, что желают пробиться к нему на приём, чтобы убедиться в его здоровье. И планы по путешествию к «Вратам Империи» и устранению Дуку пришлось переносить… — Канцлер! — Разгневанный голос на входе в его покои вывел ситха из раздумий. Оттеснив секретаря, в покои главы государства рвался сенатор от Кореллии. — Это переходит все границы!!! «Вот казалось, куда ещё хуже?» — Подумал Палпатин, кладя приборы на салфетку и готовясь к тяжёлому разговору. — «Опять грибами пахнет. Запытать бы техников за то, что даже в здании Сената уже система кондиционирования не работает…». Но разговору не суждено было сбыться. В этот момент у подножия Храма джедаев произошел взрыв, и пятисотметровый факел ненадолго осветил ночь, добавляя Сидиусу еще больше проблем…***
За сорок минут до взрыва. Темнота. Нет света. Ничего не слышно. Ровным счётом ничего. Я висела в чёрной пустоте космоса, словно в вакууме, ощущая всепробирающий холод и нестерпимый жар. Неожиданно ноги дернулись сами собой, в тщетной попытке найти опору. И что самое интересное, они нашли. Сапог правой ноги уверенно встал на твёрдую, чуть пружинящую поверхность. Стоило ногам ощутить опору, вернулась уверенность в себе, а вместе с ней и чувства Тени, что безошибочно указывали путь или раскрывали историю предмета. Словно меня коснулось дуновение великой Силы. Вместе с осознанием этого из меня ушли остатки волнения. Предо мной вырисовался путь, который заканчивался где-то в бескрайнем далёке, у подножия, кажущегося отсюда настолько маленьким, Сумеречного Трона. Не было слышно ни звука шагов, ни шелеста моей одежды, ни скрипа искусственной кожи обуви. Я даже не дышала. Мне не был нужен кислород для дыхания, да и не уверена, что он здесь был. Мой путь был бесконечно долгим, наверное длинною в жизнь. Время в этом месте текло удивительно… пластично что ли… Но каким бы долгим не был путь, куда-нибудь он должен привести. Просто в один момент зажегся круг света. Или круг из света. Поверьте на слово, трудно описать словами то состояние света, на которое ступают мои ноги, как также трудно описать виды Крепости или Арсенала. Они призрачны, словно сон, и каждый воспринимает их по-своему. Это надо просто видеть. Свет согревал и охлаждал резко ставшим материальным тело. Навалилась тяжесть слегка подзабытой гравитации. Лёгкие же наполнялись холодным, но приятным воздухом с запахом, каким пахнут космические корабли, побывавшие в дальних уголках межзвёздной бездны. — Я ждала тебя. — Раздался голос предо мной и отовсюду одновременно. Мой голос. В двух шагах впереди меня из света соткалась моя фигура. Но не совсем моя. Даже на вид другая была старше. Лицо тронули первые морщины, особенно видимые в уголках глаз и губ, словно подчёркивая, что их обладательница часто в своей жизни улыбалась и веселилась. Одет мой двойник был в обычное платье, которое носят на не очень богатых и слегка отсталых мирах, поверх которого был повязан передник с многочисленными кармашками. — Кто ты? — Мой голос отдавал непривычным эхом, похожим на низкий гул, едва слышимый слухом человека. Словно мы находились в толще воды. — Я — это ты. — Улыбнулась женщина, беззаботно пожав плечами, подчеркивая лёгкость и жизнерадостность характера. — Но меня не взяли в Храм, и я осталась дома, прожив долгую и счастливую жизнь обычного человека. Точнее, самая светлая и возможная из всех вероятностей. Многие, и я в том числе, не раз задавались вопросом, а какой была бы та жизнь, если бы мы никогда не вошли бы в стены Храма, и тут просто подарок Силы какой-то. Столько вопросов у меня тогда роились в голове и столько ответов я хотела получить… — Зачем спрашивать? — Улыбнулась снова другая я. — Я покажу! Образы, звуки, видения заполнили мой разум. Целая, счастливая, пусть и не без трудностей и перипетий, жизнь. Тяжёлый труд. Учёба. Любовь. Семья. Муж. Снова труд. Много труда. Упорного. Чтобы в конце жизни в один момент заснуть и больше не проснуться, в окружении внуков и правнуков, в построенном собственными руками большом и уютном доме. Мечта. Счастье. Что-то, чего хочется, но немного не то… Мне-джедаю этого не принять. Я воин и выбрала свой путь сама, зная, что такое простое женское счастье мне не будет доступно. Будет только долг, честь, кровь, грязь и смерть на той последней мисси. И будет хорошо, если смерть будет мгновенной. — Хочешь знать, что дальше? — С той же улыбкой спросила я у себя нынешней. — Всё просто. Возьми свой клинок, я-тень, и убей меня. — Но зачем? — Отшатнувшись, будто от хорошего удара по лицу, делаю шаг назад. — Таков твой путь, воин. — С грустной улыбкой ответил на моё недоумение двойник. — Такова твоя суть. Каждый будет биться за свою правду. У каждого она своя. На твоём пути будет множество невинных, что взялись за оружие, отстаивая свою правду. Но их правда не всеобщее благо. Твой клинок изопьёт их крови. Пусть ты потом оплачешь их, неся груз на своей душе весь остаток жизни, но иначе никак. Либо один, либо многие. И тебе придётся начать с себя. Убить в себе невиновного и непричастного. Не плачь… Она улыбнулась своей легкой улыбкой и донельзя заботливым движением стёрла мои слезы своим вышитым платком. Я помнила, с какой любовью она его вышивала. От этого слёзы потекли ещё сильнее. — Я прожила достойную жизнь, пусть и не самую лёгкую. Упрямством и трудом построила дом. Обрела любовь. Я буду горда, что даже своей окончательной смертью кому-то помогу. Пусть даже другой себе. Я молча, обливаясь слезами, зажгла ставший вдруг таким тяжёлым клинок. Меня всю жизнь учили: «Джедай — защищает невиновных.» Реальность же разбила на осколки многие постулаты, пошатнув веру, но я была уверена, что мой клинок никогда не коснётся невиновного. Это не правильно! Это противоречит Долгу! — Ты могла выбрать мою жизнь. Ты знаешь это… — сказала мой двойник, смело шагая на мой меч, обнимая меня. Я отпустила рукоять меча, ощущая, как слёзы текут по моим щекам рекой. Клинок так и остался в её груди, словно материальный. — Тебе лишь было достаточно пожелать. Но Долг — тяжелее гор… — Прости… — За Долг не просят прощения, его просто несут. Делай то, что должна, я-тень, и грязь к тебе не прилипнет. Ты не несёшь Свет, ты не несёшь Тьму. Джедай олицетворяет справедливость и воздаяние. Ради блага большинства вы жертвуете собой и другими. Живи с этим и иди вперёд… — Тихо сказала счастливая я, истаивая в воздухе. Теперь я знаю, почему Винду мало когда улыбается. По крайней мере одну из причин…***
Винду смотрел на маленькую фигурку, замершую у подножия Сумеречного Трона. Его взгляд отслеживал любые изменения. Джедай готовился в случае чего прервать ритуал. Казалось, сумрак этого места поглотил тело падавана, оставив от девушки лишь невесомую тень, сделав её подобной маленькому язычку пламени в ночи. — Мастер Винду, не волнуйтесь. — Мягко сказала Жустин, подходя к замершему магистру, встав за его левым плечом. — Девочка сильнее многих из нас. И это я не про связь с Силой говорю. Сама женщина будто бы не ощущала волнения, но магистру не было необходимости даже смотреть на неё, чтобы понять её истинное состояние. Чувства Тени говорили лучше всяких слов, раскрывая волнение учителя за ученика и просто переживания за близкого разумного. Если бы магистр захотел сосредоточиться на своей блудной подопечной, то он смог бы прочитать и, что самое главное, понять. Но магистр и так знал и понимал женщину, разделив все секреты рыцаря уже очень давно. Тень всегда может прочесть другую Тень. Если для других магистр Мейс Винду — бесчувственный сухарь, то для его братьев и сестёр по корпусу корун был открыт совсем с другой стороны. Мало кто знает даже в Совете, что Винду неплохо сочиняет стихи, поёт, любит и умеет пилотировать. Ещё меньше знают о любви темнокожего магистра к любованию природой, в особенности рассветами и лесами. Один из рассветных видов Дантуина он даже запечатлел в картине. И только Тени знают про один секрет магистра. Меч магистра сам по себе необычен. Один его корпус уже приковывает внимание. Созданный из нехарактерно роскошного для ордена металла — электрума, что придавал желтоватый блеск, подобно тому, каким рассвет красит кроны могучих деревьев Кашиика, меч приковывал заинтересованные взгляды юных джедаев. Стоило инструменту и продолжению руки коруна активироваться, клинок оглушал скрытым в нём могуществом и отблеском резонирующей силы, проходящей через кристалл, дающий ему необычный фиолетовый цвет. Отсутствие кнопки активации и вовсе делало клинок бесполезным в других руках. Многие считали это оружие чересчур вычурным в Ордене. Цвет же клинка, слияние синего и красного, со свойствами, присущими этим оттенкам (джедаи верили, что цвет клинка — это отражение личности владельца), и вовсе порождали пересуды о близком падении одного конкретного джедая во Тьму. «Он же использует столь опасный стиль боя! Эмоции — это даже не полушаг, а шаг во тьму!» Только вот за наносными мелочами все теряли суть. Электрум был для многих воплощением статуса, роскоши, богатства и утонченного вкуса. Но темнокожему магистру нравилась именно истинная красота металла, помогающая скрыть и защитить секрет. Все забывали, что не дороговизна главное качества этого материала, а его способность в какой-то мере экранировать и впитывать силу. Это, вкупе с другими материалами, делало предмет, сотворённый из него, практически вечным. Что и нужно было Винду для того, чтобы помнить всегда… На внутренней стороне корпуса меча тончайшей, но при этом нерушимой гравировкой, витиеватым почерком на высоком корочанском наречии были с любовью выведены имена. Сотни имён. На тот момент ровно шесть тысяч восемьсот тридцать одно имя. Имена тех братьев и сестер, которые уже не вернутся никогда в стены Храма живыми… Винду помнил каждого из них. Как они выросли, учились, раскрывали себя. Создавали, развивались. Дети для Мейса были подобны чистым искоркам Света. Непоседливыми. Чисты, покуда их не запятнает окружающий мир живыми и кипящими эмоциями… Многих именно его приказы направили на верную смерть. Нужные приказы. Тяжёлые приказы. Некоторых Орден специально кидал в топку реактора, ибо их идеи или личности несли смуту в устоявшийся порядок. За каждого такого корун бился, но не всегда выигрывал. Он владел Словом, только это было не его оружие. Даже Йода, владевший искусством софистики, не мог остановить многих. Не этого он хотел, садясь когда-то давно в кресло Совета. И отнюдь не этого желал, принимая командование в Корпусе Теней. Но с должностью магистра пришло понимание, как работает Орден. Открылись не только достоинства, но и все пороки и недостатки. Орден Джедаев — это машина. И каждой машине нужно топливо, чтобы дальше функционировать. Каждый в ней — винтик или шестерня. Ни много ни мало, ты — элемент системы, призванный не дать взорваться перегретому, сбоящему котлу сердца Ордена. Если ты не элемент системы, то ты — топливо. Процесс начался давно, в тот момент, когда отгремели последние выстрелы на Руусане. Немногие выжившие ветераны вернулись с той бойни другими. Их Свет не был мягок. Он сжигал. Был слишком живым. Это ужаснуло всех тех, кто остался в Храме. Кого не запятнала война. Истина же, скрываемая от большинства, была в том, что джедаи не согласились с Руусанскими соглашениями. Они сами себя заковали в оковы, чтобы не стать драконом, что пожрёт вселенную. Именно тогда Орден из братства и философского течения воинов превратился в машину. Если ты отличаешься от других винтиков и шестеренок, то ты — топливо. Страх большинства обрёк меньшинство на смерть. Всех несогласных с решением Совета тех лет просто убрали. Теней осталось слишком мало, да и не стали бы они исполнять ТАКОЙ приказ пацифистов и миротворцев, что плели кружево дипломатических интриг в кулуарах Ордена. Поредевшему Корпусу Стражей такой приказ отдавать побоялись. Там было немало ветеранов, что могли уже и сам Совет взять на пики. Всех, кто имел волю и разум выразить инакомыслие, просто и без элегантности подставили под смертельные миссии. И всё. Два десятка лет, и остатки цвета Ордена были убиты расплодившимся криминалом и одуревшими от вседозволенности сенаторами. Пацифисты пролили не меньше крови, чем ситхи, в своих идеях изменения и мира. Следом проредили юнлингов и падаванов, тех, которые помнили наставления старых мастеров. Чтобы покрыть «естественную убыль», Орден возродил программу поиска, возведя её в абсолют. Теперь на обучение брали лишь маленьких детей и редко когда кого-то старше. Слишком боялись инструкторы и наставники Тьмы и пылающего эмоциями Света. Боялись быть мягкими к своим кровным детям и внукам. Взрослых, что не попали в сети поиска, даже если они и пришли в Храм, теперь не учили. За ними присматривали и, если надо, убирали. Конечно, если они не обладали связями, деньгами и длинной родословной. Именно в последнюю тысячу лет у аристократов появилась маниакальная идея привить ген одарённости в свои рода. Многих молодых рыцарей прожжённые интриганы буквально пустили на развод, с молчаливого согласия Ордена тех лет. И тогда же вновь появилась мода на одарённых рабов. Не проходит и нескольких лет, чтобы кто-то не попробовал снова. Йода стал венцом политики консервации. Он смягчил многие углы, сгладил противоречия и сделал выбранный курс единственно верным. Маленький магистр взошёл на политический зенит Ордена не силой, не знаниями и не упорством. Ровно с тем, как он владел мечом, Йода владел Словом. Он был и есть консул. Дипломат. Йода довёл чудовищную систему до комфортного состояния лишь силой Слов. Но не изменил закостенелых джедаев. Этого Орден не пережил бы как организация. Разумные оттого и разумные, что могут испытывать эмоции. Отказ от них приводит к Вознесению, которое опасно так же, как и Падение. Сорок процентов Ордена так или иначе перешли черту. Свет слишком упорядочил их, сделав из Разумных совершенных дроидов. Без жалости и сострадания, зато без эмоций. Они не падут во тьму, но в них нет сострадания и сопереживания. Даже сам Йода боялся стать таким. Оттого и занимался с юнлингами, не позволяя сердцу очерстветь. Всё это корун узнал только став магистром. Он не принял систему. Мейс решил её изменить, но изнутри. Видеть статистику «естественной убыли юнлингов» и не почувствовать, как кровь стынет в жилах, он не мог. Ведь из десяти поступивших детей только шесть доходят до распределения в корпуса. Остальные гибли или отсеивались иными способами. Но те, кто смог пройти порог, не были застрахованы, даже если не стали членами Корпуса Рыцарей. Что говорить, самым большим по «текучке» был Агро Корпус. То, что было гордостью Ордена, превратилось в место ссылки неугодных. Большинству детей неохота копаться в земле. Им нужны звёзды и свершения. Мало кто из юных понимает, что работа аграриев важна. Их усилиями было решено если не больше конфликтов, то и не меньше, нежели Дип Корпусом. Так не должно было быть, чтобы созидающие джедаи гибли чаще, чем рыцари. Но они гибли, и это факт. Большей частью, в нужный момент, они просто опускали клинок, подставляясь под выстрел. Юные джедаи были сломаны и пережёваны системой. И Винду вёл бой за каждого такого брата и сестру. Они противостояли с Йодой системе. Но шли годы, и за ним рос список имён тех, кого он не спас. Магистр не смог многих спасти. Система перемолола их так же, как и его любимую в уже далекие годы рыцарства. И с каждым тактом системы корун всё ближе подходил к преддверию Ада. Ад же для него разверзся в тот момент, когда началась война. Из-за его ошибки умерло столько джедаев на той арене… Он больше не хотел писать имена и запоминать образы погибших, чтобы сохранить о них хотя бы память, а не только порядковый номер личного дела. От этого магистр гипнотизировал Сумрачный Трон, желая видеть, как в этот мир вернётся девичья фигурка, а не изуродованное тело. Об этом он сам мне рассказал потом, через многие годы. — Знаю, Жустин. Знаю… — произнёс магистр, первым из нас задумавшись над тем, что, возможно, Йода не пытался биться с драконом. Без его каждодневных уроков Винду словно бы пробудился, начав анализировать самого себя и став задавать правильные вопросы…***
Снова пружинящая темнота. Пустота без времени и пространства. Место без начала и конца, что опоясывает тропу к Сумрачному трону. Уже давно высохли слёзы, оставив на душе лишь чёрствую корку решимости, а мой путь всё не кончался и не кончался. Только чувства Тени говорили мне о новых скорых потрясениях. Предчувствие — то, что для джедаев отнюдь не неосязаемая величина, а вполне себе жизненно важный факт, — снова спасло меня. Мгновение. Угроза из метафизической становится реальной. Тело, не раз сломанное подлыми выпадами Учителя, изогнулось, довернув корпус. Клинок светового меча с недовольным гудением не достигает сердца, оставляя лишь болезненный, но поверхностный ожог. «Спиральный Шиак.» — Опознал мозг мой же излюбленный приём, пока тело ушло приёмом Сай с траектории удара. Спиральный Шиак тем и опасен в Макаши. Он может быть не только добивающим ударом, но и началом связки. Спиральное движение, совмещенное с уколом, должно прорвать оборону противника. И если укол не проходит и блокируется, то второй Шиак в опорную ногу или Сай Ток, разрезание противника пополам, уже имеют больше шансов на достижение цели. Про лёгкость превращения Шиак в Шиим, нанесения небольшой раны-разреза клинком у адептов второй формы, говорить не стоит. Макаши по сути и строиться вокруг Шиак и Шиим. Плавности и элегантности. Но предчувствие смерти и не думало успокаиваться. Тело само сделало Джунг, разворот к себе за спину, тогда как разум направил клинок, блокировав удар, который должен был меня обезглавить. Так только ассасины ситхов любят бить. Второй противник, возникший будто бы из ниоткуда. Теперь их стало двое. Ответила так же, как учила Жустин. Удар скрюченными пальцами, наподобие когтей феликса. Костяшки пальцев ломаются, принося незабываемые ощущения. Еще удар сверху-вниз наискосок. Первый удар отталкивает, когда уже второй проходиться по глазам (лицу) противника вышедшими из плоти осколками фаланг пальцев, демонстрируя первую ступень освоения техники «Жидкой Кости». — Хаттова отрыжка! — Раздаётся мой голос из-под тёмного капюшона. Фигура с красным клинком разрывает дистанцию, делая сальто назад, текучим движением скидывая чёрный шелковый плащ с себя. Могу сказать одно: ситхские татуировки на лице мне не идут, да и глаза цвета расплавленного ауродиума, кстати, тоже. — Я выпотрошу тебя, как чу-пу!!! Мой тёмный двойник брезгливо стёр с лица свою собственную кровь, что заливала лицо из безобразной рваной раны, прошедшей по брови и щеке, но не задевшей глаз. Оскалившись, тёмная я встала в атакующую стойку второй формы, слегка напружинив ноги для рывка. Алый клинок поднялся ввысь над головой, нервно подрагивая, подобно ядовитому жалу насекомого. Дальше мне было не разглядеть. Предплечьем левой руки я была вынуждена отвести удар кулака, переводя его в скользящий блок, чтобы потом провалиться назад, спасаясь от очередного идеально выполненного Шиак. Одно мгновение, и мои глаза встретились с глазами очередного моего двойника. Моя душа заледенела, когда её коснулся холод двух светящихся голубым светом очей, в которых не было ничего, кроме логически структурированных мыслей. Абсолютный Свет…***
— Какая отрыжка хатта это сделала? — Вопросил молодой техник вселенную, тоскливо осматривая вентиляционную шахту, измазанную плохой и от этого не засохшей фиолетовой краской и мелкими лоскутками фольги. — Не знаю, но желаю ему запихнуть калибровочный ключ в мотиватор. — Вторил ему бывалый техник, осторожно придерживая катушку кабеля. — Что за банта поду работает в четвёртом участке? Систему климат-контроля починить не могут уже с неделю, как канцлера ранило. А засрали тут всё, как гаммореанцы! — Меньше. — Заявил молодой техник. — Дня три назад. Дроид-мыши тогда в вентиляции какие-то вибрации обнаружили. Как техник, что за эти пищащие коробочки отвечает, сказал: «Будто бы стадо бант красться заставили.» Только по камерам и другой мишуре — пусто. — Опять сенатор какой-нибудь очередную… — старый техник уронил на пол вентиляции тяжёлую катушку, отчего по металлической трубе побежал гул, скрывший осторожные шаги (ну, по крайней мере, как думал обладатель кривых ног), — …провёл в обход систем наблюдения, своротив что-то. Это-же здание по госзакупкам ремонтировали! После этого тут уже восемь систем проводки, из которых три похороненных, ещё три не до конца похороненных и две рабочих. И схемы у нас есть только от первой и последних трёх. — И как работать? Тут же стены экранированные! Их детектор не возьмёт! — Как парни из бюро разведки, что новые системы пришли ставить. — Это которых потом от стен отскребали, когда они питающую шину повредили? — Ну да! Пепел от них ещё дня два от стен дроиды отмывали… Так что аккуратно монтируй кабель системы климат контроля. Тут уже грибы какие-то растут. Чувствуешь запах? — Да итак аккуратно монтирую! Жить хочется. Тут неизвестно: что страшнее? На шину нарваться или Канцлера разозлить. Последних идиотов, поговаривают, вынесли в тех же контейнерах, что и парней из бюро разведки. — Вот поэтому мы и тут, мой юный друг, потому что сейчас в Сенате ВСЕ бегают. Даже гунган, что той смазливой нуне служит, по-человечески говорить начал. — Да иди ты?! — Сам слышал, как он про шуточки своего начальства выражался…***
Арлекин был очень раздражён. Долго лелеемая шутка вот-вот грозила стать глупостью. Одна из величайших трагикомедий во всей истории родной галактики была под угрозой срыва! Всё идет не по плану. А когда шутка идёт не по плану, Цегорах надевает на своё чело чёрно-белую маску со знаками анархии, и тогда всем вокруг становится смешно. Кроме тех, кто прогневал древнее божество. Цегорах в гневе не отличается милосердием, а его шутки приобретают изощрённый цинизм, даже по меркам его паствы. Арлекин, со сценическим именем Шут, не застал времена Падения. Ему доводилось слышать рассказы тех трупп, что пережили сей катаклизм. По их рассказам, Смеющийся Бог предупреждал, пытался изменить течение Судьбы, но его братья и сёстры были глухи к нему, считая его предупреждения очередной изощрённой шуткой. Всё изменилось после рождения Той-что-Жаждет. Каждая шутка уместна в определённый промежуток времени. Поздно уже шутить, когда опустили занавес. Даже на пороге гибели боги до последнего не снизошли до своего брата. Слушать его стали только тогда, когда был повержен Кхейн. Вот только актеры уже разбежались, и труппу было уже никак не сочинить. Исход спектакля был предрешён, и актеров освистали. Всех. Даже Цегорах не смог уйти от погибели рода эльдар. Вот только, в отличие от всех, у Смеющегося Бога в рукаве был джокер. Арлекины так и не поняли: был ли Цегорах Малалом изначально, был ли с ним он дружен или они слились в последнем акте пьесы Падения, но последователи заметили изменения в личности бога, проступившие столь явно после исхода в Паутину. Внешне не изменилось ничего, однако всё дело скрывалось в мелочах. Словно в актёра кто-то вдохнул вдохновение. Шутки стали ярче. Каждое представление в кульминации не оставляла никого равнодушным. А когда он облачался в чёрно-белую маску и накидывал на плечи пёстрый плащ, в овациях бились целые звёздные системы. По какой-то причине Шут видел своего бога только в этой маске. Всегда. И сценарии для него и его труппы он тоже всегда давал в этой маске. Сейчас всем шуткам шутка грозила развалиться на глазах. Сокрыть то, что может породить бога или возвысить того же бога на новый уровень бытия, чем не сладкая шутка над Губительными Силами? Или её второе и третье дно, коль первый смысл не дойдёт до далёкой публики? Заманить сладким призом и подготовить засаду. Всё шло к кульминации, если бы не орки… Два сгустка хаоса и ярости погубили практически всё! Столько трудов и стараний, столько мелких шуток под личиной этого неуклюжего извращенца-гунгана — всё впустую!!! Из-за того, что орки решили устроить «пОстук» галактических масштабов, да так, что от них меньше всего ожидаешь! Надумать превратить ключевого статиста в орка! И почти получилось же! В лоб, прямолинейно, да невероятно действенно!!! До омерзения незатейливо!!! В последний момент сработала одна из заранее подготовленных шуток. Цегорах и такой вариант событий предвидел, как оказалось. Пребывающий из-за последних, пошедших в разнос событий в ярости, Шут излучал в пространство волны раздражения. Он и раньше недолюбливал зеленокожих. А чего их любить-то, когда они тонкий юмор за издевательство воспринимают? Люди немногим лучше! Вместо комплиментов всё пристрелить хотят. Вот инквизиторы юмор ценят да отдельные личности, отвечая своими шутками и к советам прислушиваясь. Даже попытки своё представление составить делают! Сейчас же эльдар был готов идеально располосовать орка, поменяв его башку с задницей местами, да так чтобы безумный доктор от инфаркта слёг от зависти. Только беда: нет в этой галактике зелёного племени. И не появится, хоть некоторые идиоты это чуть не сделали! Всю постановку, что он так долго ставил, чуть не сорвали! Шут уже раздумывал, что можно спустить пар старой доброй шуткой, заказать в апартаменты сенатора экзотических путан и устроить представление «охране». Так себе шутка, но больно лица хороши у этих «охранников». Только вот у Цегораха были другие планы в тот день… Вообще мне арлекин показался приятным собеседником, но пообщаться с ним один на один я смогла только через несколько лет после всех этих событий. Так вот, во время беседы очень бросался в глаза его фатализм во всём, что касаемо службы его богу. Простите. Немного отвлеклась не к месту… С громким хрустом в офисе сенатора Падме Амидалы обрушился потолок вместе с куском вентиляции, из которой выкатился самый что ни на есть натуральный гретчин, перемазанный в пыли и фиолетовой краске. Прокувыркавшись к стене, оставляя за собой фиолетовую полосу и куски пыли, орканоид врезался своей дурной башкой в стену, оставив в ней внушительную вмятину. — А вот юморист и подъехал. Моя сдрастеее! — Пропел арлекин, не снимая маскировки, натягивая чёрную кожаную перчатку с Лаской Арлекина. — Моя сейчас немного шутить в ответ! Ваша — не бегать и не кричать!***
За пять минут до взрыва в Храме и последующих неприятностей. Касание. Кончик небесного цвета клинка был отведён световым мечом цвета лазури, словно невесомая рука развела в стороны заросли прибрежной травы, что так любила расти в Зале Тысячи Фонтанов. Взмах. И снова льдистого цвета жало было отбито будто бы небрежным движением моего клинка. Укол. Чистый Шиак. Голубое лезвие элегантным росчерком летит мне в солнечное сплетение, чтобы вновь быть отведенным мягким блоком. Небесного и бирюзового цвета клинки сплетаются в удивительном танце, стремясь словно невзначай коснутбся оппонента. Каждое их па сопровождает тихий гул удерживающего поля и небольшой шлейф света, что отмечает траекторию полёта элегантного оружия более цивилизованной эпохи. Росчерк. Движение тела. Мой меч блокирует клинок цвета кровавого заката, высекая поток искр, когда лезвия скользят друг по другу, проскрежетав в недовольном клинче. Усиливаю натиск, переходя на двуручный хват, заставляя увести алый клинок ближе к его хозяйке, чтобы через секунду нанести левой рукой апперкот, который так удачно прошёл в челюсть. Развить натиск на пошатнувшегося противника мне не дал звенящий от нетерпения льдистый клинок, который снова пришлось отводить мягким блоком. Бой уже идёт около шести минут, что для боя одарённых почти целая жизнь. От безжалостного избиения меня спасает только несогласованность оппонентов. Светлая Я атакует без огонька, словно действуя по учебнику, но вместе с этим каждый ее удар совершенен. Если бы она не использовала тот же стиль, что и я, быть мне уже мёртвой, буквально прожаренной в критических для выживания местах. Тёмная Я, наоборот, лишь только импровизирует. Её мне хотя бы удалось подловить в первую атаку. Это впоследствии чуть не привело к поражению, когда она ослепила меня своей кровью, элементарно плюнув в лицо. Ледяное жало обрушило на меня звездопад. Голубой клинок порхал, словно невиданная птица. Светлая Я обрушила на меня кометный залп ударов. Её оружие, словно невзначай, тянулось к руке, к груди, к опорной ноге. Стандартная связка Макаши. Три укола и шаг. Внезапно из небесной кометы вынырнул алый росчерк. Боль обожгла живот, когда алый меч прожёг одежду, оставив лёгкий ожог на коже. — Какое же я ничтожество, как джедай! — Засмеялась тёмная Я, снова исчезая в темноте этого пространства. Сбитая концентрация наградила меня уколом в плечо. Добивающий мне удалось отвести, приняв на жесткий блок, от которого неприятно заныла повреждённая левая рука. Кости я могу восстанавливать почти мгновенно, в отличие от плоти. От этого с левой стороны у меня брешь в обороне. Это всё я обдумала мгновенно, в перерывах между касаниями клинков. Думать полезно. Если ты доверишься только рефлексам — ты труп. Тебя подловят на том, что у тебя не забито в эти рефлексы. Слишком много думаешь — тоже труп. Не надо думать, как нанести удар. Его именно что надо нанести! В бою мне приходилось много думать, чтобы нивелировать свои недостатки и подчеркнуть достоинства. Я сильнее даже тренированного обычного человека в два раза и, что главное, быстрее него. Силовой приём от девушки мало кто ожидает. Но веса мне не хватает. Даже с моей силой я не так просто сдвину другого одарённого мечника в клинче с места. Он приложит не только физическую силу, а ещё и свой вес. Его же удар опять-таки будет более разрушительным из-за веса. Толку, что мой удар пробьёт преграду, когда чаще всего её надо оттолкнуть? Импульс тела и физику в частности ещё никто не отменял. Это касательно боя с мужской половиной общества. Мне только и остаётся полагаться на ловкость и бить первой, иначе меня подловят и задавят. С девочками биться мне не в пример проще. Чаще всего им хватает одного простецкого удара в ухо во время клинча, чтобы «поплыть». В ловкости я только некоторым экзотам проигрываю, как и в физической силе среди представительниц прекрасного пола, что сводит восемьдесят процентов спаррингов в мою пользу, вместо пятьдесят на пятьдесят, если мой противник мальчик. Это если только брать фехтование. Если подключить Силу, то ситуация не такая радужная… К чему я клоню: мои противники были равны мне как физически, так и по Силе. Тёмная разве что всякую пакость пыталась насылать или телекинезом подсечку сделать. Подпитка Тьмой сделала её возможности несколько шире в силовых техниках, но просадив контроль. Её я бы один на один уже победила бы. Вероятно. Светлый мой двойник был сильнее, но более предсказуем. Мисс Совершенство. Движения быстрые и точные, словно у дроида… Точно! Сделав сальто в бок, я начала свою атаку на светлого двойника. Все та же связка из трёх уколов и шага. Конечно, она с лёгкостью это отводила мягкими блоками. Именно мягкими. Макаши рассчитано на мягкие блоки, а не грубую силу. Раз, два, три повторения. На четвёртый сделать слишком глубокий шаг. Ошибка новичка. Её клинок тянется к такой ошибчивой мне, сбивая ритм, вынуждая меня принять атаку на скользящий блок… Только вот я не просто её приняла, а сделала, что не рекомендовалось по учебнику. Шагнула и надавила ещё сильнее. Клинки сцепились, но для неё рычаг был больше, и по законам механики и гироскопического эффекта её клинок повело сильнее. Дальше все просто. Мой клинок погас. Светлая Я была вынуждена сделать шаг навстречу ко мне. Мне осталось лишь улыбнуться и прописать противнику двоечку в голову, сбив концентрацию. Тёмная Я не могла упустить такой шанс и атаковала со спины. Вот только вместо того чтобы разорвать дистанцию или встретить её блоком, подставившись под светлую, я увернулась, протянув тёмного клона вперед, делая переднюю подсечку, чтобы просто ей сбить шаг, пока сама направила её клинок. Мгновение. Светлая Я поражена красным клинком, который вышел снизу вверх посередине спины между лопаток, повреждая лёгкие, сердце и позвоночный столб. Мне осталось лишь включить клинок и отделить голову противника. Всё, как по учебнику. Слабость Макаши в борьбе с несколькими противниками тут уместна на все сто процентов. Плюс поговорка: «Удивил — победил.» Она не ожидала атаки со стороны тёмной меня. Прямолинейность её и погубила. Словно дроида. Мы дроидов тоже ловили, специально ошибаясь на тренировке. — Ты…! — Рыкнула тёмная Я. — Мне тебя очень и очень жаль. — искренне посочувствовала я себе самой, окутывая её жалостью и состраданием. — Да я… тебя!!! — Клинок тёмной потянулся ко мне, но как-то неуверенно. — Тебе просто не хватает тепла. — Уклонившись от меча, делаю шаг и обнимаю своего противника, отчего она замирает, мгновенно обмякнув. Тьма, излучаемая двойником, покрылась рябью того, что когда-то было Светлой Стороной, разбавив нечто безумное толикой былого разума. — Догадалась… — Я — это ты. Ты — это я. Всё просто. — И нет одновременно. — Продолжил за меня двойник. — Каково это? — Ситхи врут. Никакой абсолютной власти, лишь бесконечная буря и отсутствие покоя. — «А он, мятежный, просит бури, как будто в буре есть покой.» — Процитировала я по памяти наставление для падаванов. — Всё так. Когда Свет погаснет в тебе — это больно. Во мне что-то умерло, хотя я думала тогда иначе. Думала, что умерло до Падения. Двойник уверенно кивнул, в такт моим мыслям, прикрыв глаза. — Даже не спросила, почему? — Я знаю. — И поправила себя. — Теперь знаю. Чувствую в тебе завершённый ответ. — Тогда, покончим с этим. Вспыхнул бирюзовый клинок, прожигая сердце тёмной. — Спасибо… — прошептала она, смотря на меня моими же глазами. Тьма окончательно отступила от неё, вернув покой. Пусть и покой мертвеца. Мне оставалось только промолчать, чтобы не быть лицемерной или кощунственной. Я долго медитировала в своё время, чтобы понять: что могло бы меня отправить на тёмную сторону? Страх, одиночество, бессилие, отверженность. Страх не стать рыцарем. Оказаться слишком бессильной и попасть в Агро Корпус. Почувствовать разочарование окружающих и их отчуждённость. Всё было так просто. Нужно было всего лишь принять это, чтобы побороть ростки тьмы, надёжно скрыв их в себе. И одно я вынесла из этого опыта: если паду, то хочу просто умереть. Во мне столько внутренних страстей, что если они вырвутся на волю, то пострадает множество разумных. После такого остаётся только умереть. Всё просто. Теперь мне стал отчасти понятен смысл происходящего. Это испытания. Мне было необходимо сначала отречься от лёгкой жизни. Это была проверка на волю. Битва со Светом и Тьмой должна была помимо всего прочего проверить мой разум… Наивная. Знала бы я, что всё не так просто. Всё совсем не просто. Но до открытия истины уже оставалось совсем немного. Пройти урок и внести плату. — А что дальше? — Задала себе самой вопрос, когда светлая и тёмная Я истаяли в искрах. А дальше был хук с правой в мандалорской перчатке-дробителе, прилетевший мне в челюсть.***
Группа разумных заканчивали монтаж оборудования и подготовку к ритуалу в самом основании Храма.***
Момент взрыва. Вся Крепость вздрогнула. Активизировались защитные системы, отсекая её от реальности. Напитывались орудия, что тут же вступали в бой, буквально даже не убивая, а стирая нерождённых из реальности, без всякого шанса на воскрешение. Во только это не остановило ИХ. Винду и все Тени почувствовали ИХ присутствие. Свет и отголоски Тьмы в их душах буквально закипели, требую уничтожить нарождённое. В святая святых всех одарённых ступили те, кто был также отмечен как Гал Ворбак в другой галактике. На звёздный пол тронного зала ступили двадцать восемь первых одержимых ракат во главе со своим командиром — самим верховным жрецом и третьим сыном правителя Бесконечной Империи. — Сегодня, мы наконец отомстим за нашего убитого Бога-Императора!!! За моего отца! Сегодня мы устроим кровавую бойню и привнесем в эту галактику истину! Страх!!! Существа, равные и ничем не уступающие демонам из другой галактики, ринулись в бой, стремясь смести сомкнувших строй Теней.***
Будущее. Девочка вздрогнула, когда старинный датапад вновь включил проигрывание песни, которую хозяйка дневника прикрепила к этому фрагменту. Имя мне — Винду, Магистр-джедай, Гнев Палпатина, Меч Палпатина; Имя мне — ненависть, имя мне — боль, Память мне стала стальною короной. Проклят братьями и страной, Предано имя навеки забвенью… Я — магистр ушедших времен, Ужас и смерть несущий в сраженья. Алая кровь на светлых ступенях. «…Инакомыслящий — значит ты враг! Если не хочешь встать на колени, Будешь убит — говорил тогда Йода!» Память — как корни сгоревшей травы, Станут от крови красными реки. «Альдераан не желает склонить головы! — Будь же он проклят — да сгинет навеки!» …Мне никогда не забыть ни о чем: В древнем Храме иссякли фонтаны, А белое знамя со светлым мечом Пало и втоптано в грязь сапогами; Рваные струны не зазвенят — Лишь над пожарищем каркает ворон… — Что ж вы стоите? Убейте меня. Или — боитесь, псы Антареса? — Винду! — и страх по рядам, как ветер. — Я ведь один — так чего же вы встали? Верно, я — Винду, и все же — смертен: А вы — солдаты Армия Света! Сдвинуться с места никто не посмел: Тонкие мысли хлещут, как плети, Ранят больнее Тьмы и мечей… — Владыка! Умоляю о смерти! Знаю, ты скажешь — не вышел срок. Память — каленым железом — не стынет; Я не прощу — пускай я жесток, Ненависть — имя мое отныне. Брат-инквизитор, Несущий Возмездие, Меч Палпатина, Гнев Палпатина, Имя мне Ненависть, имя мне Месть. Память мне стала стальною короной.