***
Так или иначе, но официальную власть эти «Корпоративные крайт-драконы» поставили на таймер, словно выпивоху прижали портовые банды. Намекнув, что в случае чего, им не сложно даже самого Канцлера сменить. В конце концов, незаменимых людей не существует… Мда, приходилось, сжав покрепче зубы, терпеть и улыбаться, пока братья и сёстры из Совета спешно изыскивали возможность избежать кровопролития. В который раз моё мнение не совпало с выводами Учителя. Не видел он возможности для мирного разрешения. Не приводят дипломатов к тем, кто сжигает всякого разумного, что отличается от принятых ими норм пачками и даже целыми народами. Я же считаю, что мы располагаем недостаточным количеством информации для того, чтобы делать далеко идущие выводы и на их основе принимать судьбоносные решения. Полгода-год разведки и мы ликвидировали бы угрозу, не дав ей окрепнуть. Пусть даже мощь чужаков велика, а их воины свирепы, но их мало. По крайней мере к подобным выводам в отчетах пришли братья и сестры по Ордену, что во главе своих Легионов были отправлены с неофициальной миссией на помощь погибающей «империи» Хаттов. Сбор же карающего меча, должного вернуть Ротану в лоно Республики — благая цель, с этим Орден и не спорит. В условиях войны потерять такой уголок стабильности для шаткой корпоративной системы было почти неподъёмным ударом. Слишком много рычагов и противовесов вышло из строя. Множество компроматов стали уже использованным писчим пластиком, чья ценность стремилась к нулю. Корпорации принялись рвать друг друга на части. И чаще всего от их действий страдали обыватели Республики. С одной стороны, я могу принять почему «Новая Заря» начала ТАК свой восход на политическую арену. С момента атаки на Ротану прошло полгода и только на днях был отобран ударный отряд для атаки. Все эти полгода реальный сектор экономики просто трясло. Республиканский кредит обесценился в два раза. Его аналог в КНС подешевел в три с половиной. И если на компании это почти никак не отразилось, то обыватели стремительно нищали. Нищета порождала преступность. Преступность порождала насилие и страдания. Множество существ утратили веру в свой завтрашней день, окунувшись в страх и познав отчаянье. Вера же с такими жертвами обстоятельств творила страшные вещи. Сейчас же пророкам верят больше, чем политикам. Они умеют говорит вещи, которые нравятся пастве, а главное доказывают их не словом, а делом. Пока политики и корпорации строили интриги в мире денег, мир веры рождался, цвёл и пах прямо у них под носом. Вера пришла даже в наши, закрытые от внешнего мира, ряды. С ней пытались бороться. Запретить. Осудить. Но бесполезно. Маликос знал, что делает. Надо было его сразу ликвидировать, но Йода запретил. Учитель думал, что не один отступник. Не сам по себе он плетет козни и строит коварные планы. За его речами стоит кто-то еще… Хотел дать время джедаям-следователям распутать клубок, чтобы Орден прошёл по это ниточке и добрался до истинного корня новой угрозы… Ладно. Допускаю. Десятилетия в Корпусе Теней подготовили мой разум ко всякому проявлению скверны… Но почему разноцветных туник становиться всё больше и больше в Храме? О да, Свет в их душах всё так же пылает, но то, как они трактуют философию нашего пути... Почему, ты не отдал приказа, Учитель? Мы же дженсаарай за меньшее перебили! Ходящий по лезвию бритвы запутался в себе. Я не знаю теперь что правильно, а что нет. Когда можно сорваться в бой, а когда лучше заняться переговорами. Мой дар и проклятие, чувства точек уязвимостей, буквально кричит каждый день, стоит мне открыть глаза и пройтись по галереям Храма. Сколько бы я не пытался поймать последователей нового течения, сколько бы не искал в их душах Тьму, а в словах миазмы скверны — всё в пустую. Каждый из них практически идеальный джедай. Вольность в одежде, да необычный говор — вот всё их отличие. Такое ощущение, что мы ошибаемся, а не они, хотя Сила дарует нам ощутить тревожные образы, связанные с нашими братьями. А может это я старею? Смотря на самого великого из нас, я всё больше замечаю, что он постарел. Его время уже идёт даже не на десятилетия, а на конкретные года, но старость и восприятие мира не даёт ему ускориться. Он стал закостенелым и погряз в догмах. Я тоже не молод. Еще лет тридцать, и я тоже не смогу поддерживать ритм жизни. Может, это все — закономерный итог? Просто они нашли нужный путь, как Орден тогда почерпнул его в словах древнего архивариуса, превратив их в Кодекс? Пусть инициатором этого был еретик, но сколько бывало раз когда отступник своим отступничеством указывал путь Ордену? Я сомневаюсь. В себе. В других. В путях для Ордена. Меч в моих руках уже не карающая длань Света. Ваапад больше не подобен урагану. Лишь тихий бриз сейчас в моей душе, вместо былого шторма. Сомнения делают меня слабее. Всё больше я проваливаюсь в самого себя, в надежде постичь суть. В таком состоянии моё место должно быть далеко от поля боя. Как я могу пройти по лезвию ножа, если не уверен в себе? Поэтому моё место сейчас в Сенате, как и подобает Голосу Ордена. Настала пора спрашивать и требовать, а не молчать и выполнять указы. И первым нашим ходом будет затребовать полного расследования недавнего трагического инцидента. Чем больше будет вовлечено сил, тем меньше вероятность, что противник уйдёт. Пусть это не ситхи, но, если это они, их опасность кроется намного глубже, чем знания о Тёмной стороне…***
Сенатор Падме пребывала в задумчивости. Всё больше Сенат напоминал ей лишившийся воды Ночной Коралл, куски которого частенько выносило на берега океана её родины. Такой же пёстрый, клокочущий и шипящий. Данную находку лучше обойти стороной, ибо даже кусочек размером с ладонь способен отправить на тот свет с десяток два взрослых мужчин… «Энакин…» — Сенатор закусила губу и неосознанно потянулась к животу. В нём растёт маленькая жизнь, и Падме, будучи воспитанной в правильных традициях своего рода, была готова сделать почти всё, чтобы её ребёнок рос в полноценной семье. Как бы ей не хотелось этого делать, но она собиралась поставить ребром статус Энакина. Или он как можно скорее покидает Орден, или пусть лучше даже не появляется на пороге её дома. Набуанка отлично понимала, что сразу её муж ни за что не согласится повесить свою робу на гвоздь. За прошедшие почти четырнадцать лет, с тех пор как скрывавшаяся в бегах Королева Набу повстречала талантливого белокурого мальчишку-раба, Орден… Орден стал для Эни его семьей и жизнью, о которой он раньше мог только мечтать. Оторвать мужа от этой семьи, от Оби-Вана Кеноби, что заменил Скайокеру одновременно отца и брата — задача не из простых. Даже тот клокочущий вулкан негодования, боли и обид на действия Ордена джедаев, что постепенно рос внутри ее мужа с самого начала Клонических Войн, и обрёл свою четкую форму после ухода Асоки, не отменял того факта, что он до сих пор хотел надеяться на лучшее. Энакину нравилось верить в свою «избранность», и эта вера подпитывала его желание своими руками исправить все всплывшие на поверхность недостатки тысячелетней системы. Изначально Падме хотела после родов, во время наречения Именем, которое проводиться в храме на Набу, без затей объявить имя отца, тем самым не оставив ему выбора. Это ей плевать на свой статус и что подумает общество. На её политической карьере это никак не отразится, но вот на судьбе ребёнка… Бастардов в любой культуре недолюбливают и этим всё сказано. Сейчас же пришла пора переходить к более решительным действиям! Ведь велика вероятность, что её в любой момент могут пригласить на погребальную церемонию, справленную по всем джедайским обычаям. «Где папа? А вон над камином в урне твой папа. Сгорел на работе!», — такой поворот событий политика не устраивал. Если убыль джедаев была просто большой, то после падения Ротаны она стала катастрофической. Фронт стал проседать из-за недостатка логистики, от чего джедаи стали массово идти в атаку первыми. А зная своего мужа, Падме была уверенна что он первый ринется на нового противника. Поэтому Энакин на фронт больше не отправится. Точка! Надо будет, она его забьёт под каблук и посадит на цепь, привязав к своей юбке. Втоптанное в грязь достоинство можно будет потом восстановить, в то время как отравление тибанной прямо в мозг — не лечится. Сейчас же сенатор от планеты Набу совмещала полезное с полезным, отправляя запрос о предоставления слова. Зря Органа не послушал её и решил влезть между сцепившихся на смерть представителей Куата и Кореллии, которые решали кто из них больше виноват и кому Республика должна помочь первой. Пикантности в ситуацию добавлял тот факт, что оба субъекта входили в Республику лишь номинально. На их территориях законы и акты страны были лишь сотрясанием воздуха, а всё регулировалось местными законами. Бейл на свою голову попробовал озвучить сей факт, но лишь только привлёк внимание к собственной персоне и сильно поплатился за это. Все знали о его делах на Альдераане, но до поры закрывали глаза на «мелкие проделки» сенатора Альдераана. Ну строит мирная планета флот корветов и фрегатов? Так времена какие! Проблема была в том, что у Органы были не все лицензии, про что отлично знали на Куате и Кореллии. Два судостроительных гиганта предпочитали закрыть на такую безделицу глаза (обслуживаться корабли будут всё равно у них, так как в самой конструкции закладывалось обслуживание ТОЛЬКО на доках корпораций-правообладателей). Так было ровно до того момента, покуда соблюдался статус-кво. Правитель Альдераана имел неосторожность пройтись по больным мозолям двух гигантов, пытаясь призвать их к миру и сотрудничеству, из-за чего закономерно стал жертвой раненых хищников мира капитализма… Беря слово, Падме не только выводила значимую фигуру своей коалиции из-под удара, не только продвигала нужную ей политику, посредством которой она воплощала в жизнь свои принципы и обеспечивала стабильной доход своей планете, а следовательно, своему роду Наберри, но и оттягивала момент атаки на Ротану, чтобы иметь в запасе больше времени необходимого для «обработки» своего мужа. Плюс лишний раз появлялась на экране с «резонансном высказыванием». Кадр тут, выступление там и ты уже подписываешь выгодный контракт. Такова судьба политика — просчитывать минимум три последствия от каждого своего действия. — Слово предоставляется сенатору с Набу! — перекричал осипшим голосом толпу, Мас Амедда. — Благодарю, — произнесла Падме, неприятно ёжась от внимания злой толпы, мысленно про себя думая, что если Энакин не согласиться по-хорошему, то их случайно за занятием «непотребством» застанет Канцлер, половина членов Сената и весь Совет Ордена в полном составе. Ну а если он ещё умудрится её разозлить, то его положению в тот момент будут не завидовать, а сочувствовать. На женских посиделках, некогда тихоня Райо Чучи, много чего фривольного рассказала своей близкой подруге. Особенно набуанку впечатлило «шесть кулачков неожиданности». Но Энакин ведь умный, и не будет её слишком расстраивать? Она из него сделает умного, а главное, покладистого мужа… Потом она самолично оплатит лучшего психолога. И он скажет ей спасибо после всего, когда поймёт то, что остался в живых только благодаря ей. Идеальный план. Плюс тот факт, что она смогла «охмурить» такого джедая, добавит ей личных очков как политику, так и политического влияния всему её роду. А деяния Энакина можно будет направить на благо его новой родины — Набу. — Сенат, я хочу внести предложения, о переговорах с чужаками, и прежде, чем на меня обрушиться шквал критики, я хочу, чтобы меня выслушали. — Предательница! — кричали множество разумных, но женщина-политик была непреклонна. — Я предлагаю Сенату отправить дипломатическую миссию и одновременно форсировать подготовку к грядущему контрнаступлению… — Сенатор, так вы за переговоры или за военную операцию? — хмыкнул, как всегда недовольный представитель с Куата. — Я за успех в начинаниях Республики, — ответила ему женщина, смело смотря тому в глаза. — Прошли времена, когда в галактике можно было решить проблему лишь словом. К сожалению, всё больше прав тот, кто лучше стреляет. Я не хочу допустить новые страдания невинных! Поэтому прошу Сенат инициировать посольство, начать переговоры. Примут посольство или нет, станут слушать или погонят прочь, возымеют ли слова силу — неважно. Мы выиграем ещё немного времени, для того чтобы наши солдаты подготовились и нанесли сокрушительный удар. Тем временем КНС ещё сильнее исчерпает свои резервы в наступление, разбившись о нашу оборону, что даст необходимую нам всем передышку и позволит некомбатантам покинуть зону боевых действий… — В ваших словах есть рациональное зерно, — молвил Канцлер, сбрасывая с себя апатию задумчивости, решив для себя самого что-то важное. — Предлагаю вынести вопрос на голосование. Мы должны действовать во благо Республики и Демократии, а не вести пустые дискуссии! Что… Что происходит?! Мигнули гигантские экраны, что проецировали изображения со множество камер зала Сената. Гигантские полотнища на мгновения отключились, став тёмными, чтобы через мгновения вновь включиться, транслируя то, чего не должно было быть по протоколу. В зале взвились изображения герба чужаков. Представителям тысяч миров уже доводилось лицезреть сей символ на внеплановом отчете перед Сенатом представителя Бюро Разведки. На «избранников народа» смотрела одноглазая двуглавая птица и её взор не предвещал ничего хорошего для сенаторов Галактической Республики…***
По Силе прошлась золотая волна, что мягко коснулась каждого одарённого в Галактике. Её отблеск находил отзвук в каждой душе на своём пути. Не важен был окрас одарённого или убеждения. Если волна касалась человека или родственных ему существ, что не разбавили кровь рода людского, то золотой прилив вступал в резонанс, усиливая добродетели разумного, обещая, что вскоре случиться что-то хорошее. Экзоты же и все те, кто слишком увлёкся связями с ксеносами, познали другую сторону золотой энергии. Они услышали далёкий треск безжалостного пламени и ощутили поступь грядущей катастрофы. Вместе с волной злотого тепла у меня заныли все мои многочисленные травмы и раны, как свежие, ещё кровоточащие, так те, которые зарубцевались годы назад. Великий Магистр Винду, "Черный Пес" и "Глас Ордена" сейчас мало чем отличался от тех высокородных простаков, что застыли в ужасе и удивлении пораскрывав свои наполненные змеиным ядом, рты. — Внимание! — раздался из аудиосистемы Сената поставленный мужской голос диктора, истинного мастера речи и слова, из тех времён, когда новости зачитывали на всю необъятную галактику. — Говорит и показывает штаб экспедиции Неодолимого Похода! Грянули позолоченные фанфары и горны, и невидимый дирижёр переключил камеру, по всей видимости на мостик космического корабля. Казалось, что эксцентричный богач просто вывел на орбиту свой особняк, построенный в излишне тяжёлом и помпезном стиле. Всё это золото, грубые линии, контрфорсы и колонны подошли бы замку планетарного короля, или «дому отдыха» иного сенатора, но никак не капитанскому мостику военного корабля. Однако, развернувшийся вид из-за остекления боевой рубки служил отрезвляющей пощечиной, что помогла вернуть замечтавшихся слуг народа к жестокой реальности. Картина разрушения, борьбы и битвы завершали композицию, делая стиль величественным и уносящим наблюдателя в дебри собственного разума. На фоне терзаемой орбитальной бомбардировкой планеты, на фоне всей той торжественной помпезности, выделялась женщина, на которую стоило мне взглянуть, как Сила буквально взорвалась каскадом образов. Её янтарные глаза, оттенённые гигантскими темными кругами-синяками, просто обстреливали мой разум золотыми вспышками картин и различных вероятностей возможного будущего, прошлого и настоящего: — Этим клеймом мы клеймим не тело, а душу… Неси его с честью! — Я жертвую душою, волей и совестью! Отныне я инструмент в руках Его! Отныне воля моя — гнев Его! Совесть — законы земель, что верны Ему! За место души — лишь служение! Не нужно мне более наград, чем служба Ему! И образ множества мужчин и женщин, что жертвовали всем, отдавая своему Повелителю самое дорогое. Они безликий и ужасающий щит, что призван защищать любой ценой. Они карающий огненный меч воли Его, что вычищает скверну и мрак. Все, кто предал Его, в муках смерть обретут… — Я верная слуга Его на Золотом Троне, Виола дел Шин! — звонко припечатала хрупкая на вид женщина. Но форма, что была на ней, пояс с оружием и небольшой томик в нагрудном кармане, просто кричали, что из неё можно отливать оружие, но не сломать. Одним движением она сломала печати и развернула свиток, видимо сделанный из пергамента, оформленный даже на вид ритуально помпезно. Мир качнулся для меня. Видение Силы было столь мощным, что я почти потерял чувство реальности. Вот я сам стою на мостике республиканского корабля, в чёрном кожаном мундире, копирую позу женщины из трансляции. — Именем Священной Имперской Инквизиции… — помпезно повествует она, в то время как я вторю ей в своём видении. — Именем Ордена… — …я приговариваю планету Нал-Хатта… — …Корусант… — …к очищению огнём! И объявляю Экстерминатус! — … База-Дельта-Ноль! — Сила! Они же не станут уничтожать планету?! Там же миллионы невиновных! — потерянно произнесла сенатор Падме, хлопая накладными ресницами, не в силах отвести взгляда от экрана, где удалённая камера транслировала, как флот чужаков отходит от обречённой планеты, рассадника хаттов, и по совместительству клоаки беззакония всего Внешнего Кольца. — Миллиарды… — проговорил мужчина, что сопровождал сенатора от Эриаду, жадно смотря на представление. Флот чужаков синхронно сделал залп по луне планеты Нар-Шаддаа, от чего планетоид объяли взрывы, видимые даже с орбиты, но самое страшное, и от чего Сила пошла мурашками, было не в волне энергетического излучения, захлестнувшей космическое тело. Невидимая для человеческого глаза неодаренных сила обрушилась на поверхность несчастной луны. Чей-то фокус воли сошёлся на планетоиде, напитывая его энергией, чтобы навязать свою волю. Несколько могущественных одарённых собирались продавить законы мироздания своей мощью. И луна ответила на их действия, клюнув вниз, словно подбитый истребитель, от чего по Силе начал расползаться шёпот. — Они вывели из строя репульсор, который препятствовал падению луны на Нал-Хатту! Они собираются обрушить спутник на планету! — завопил кто-то, осознав происходящее. А тем временем шёпот сложился в слова: Погрязший в ереси зараженный мир. Греховный разум полный скверны, Для нас потерян и теперь неизлечим. Его очистим мы во имя Терры «Мы выбрали путь и мы должны идти. Император нас веди» Сотни картин перед моим взором слились в калейдоскоп. Сотни и тысячи обречённых миров, из которых складывалась картина возможного будущего, где я командую бомбардировкой Корусанта. Меня охватил озноб. Моё тело натурально трясло от буйства Силы. Экстерминатус - пусть все горит в огне Мир оскверненный будет уничтожен Экстерминатус - молитесь о душе «Я делаю лишь то что сделать должен» Луна вошла в атмосферу. Камеры, расставленные с любовью талантливым режиссёром, транслировали весь процесс со множества точек. Приливные силы буквально рвали луну на части, в то время как она тянула на себя кору планеты-хозяина. В огненном вихре изчезнут города И порожденья тьмы Свет уничтожит Моря порока иссушим до дна Огонь Священный нам поможет «Невинные души не смогли мы спасти Император нас прости» О, да… Моря выкипали. Города загорались словно спички. Метеориты буквально счищали всё с лица родины хаттов всё. Разрешения камер было достаточно, а операторы их талантливы, чтобы выхватить сцены кремации жителей погибающей планеты и луны. Сила не просто вопила, а стонала от множества одномоментных смертей. Спустя мгновение стало ещё хуже, когда начали гибнуть одарённые, что не выдержали шторма энергий. Экстерминатус- пусть все горит в огне Мир оскверненный будет уничтожен Экстерминатус- молитесь о душе «Я делаю лишь то что сделать должен» И музыка. В голове играла музыка, от которой и от осознания масштаба трагедии волосы буквально становились дыбом. В Сенате поднялась паника. Вопли. Страх. Некоторые парламентарии банально обделались или упали в обморок. — Смотри, галактика! — начала вновь говорить женщина, когда луна вошла в поверхность планеты, мгновенно раскалив её, вывернув все литосферные плиты наизнанку. — Что не смогли сделать ваши вожди за долгие тысячелетия, сделали верные Императору слуги! Мы сломали хребет этому злу и беззаконию! Вся галактическая преступность издохнет под пятой слуг Его! Пусть каждый ксенос знает, если он осмелиться выползти из темной щели и попробует посягнуть на свободу человека, его будет ждать кара! Мы придём за ним и только вопль в костре будет о нём памятью. Не будет жалости или пощады. Мы несём согласие или пламя! Люди, для вас была создана эта галактика! Встаньте и сражайтесь с силами Тьмы! Сожги еретика, убей предателя, ликвидируй ксеноса! Да направит вас свет Бога–Императора! Каждый, кто не сдался и взял в руки оружие, чтобы воевать за свободу и жизнь людского рода — наш брат. Вставайте люди! На славный бой! Последний бой! Пусть галактика воспылает в последней из войн! Вместе мы приблизим победу Человечества! И не давая опомниться разумным, трансляцию переключили. В парадных колоннах замерли сотни тысяч солдат. Застыла бронетехника. А затем мир снова вздрогнул: — Граждане Империума! Командование Похода отдало приказ на формирование новых полков Имперской Гвардии! Эта галактика ждет своих героев! Дай Священной Терре обет, Имперская Гвардия ждет! Мы добудем миллион побед, Мы сокрушим Зла оплот! Штык к штыку, плечо к плечу, Гвардейцы карают врага! Мы в темноте зажжем свечу, Нечисть спалим дотла! — В священном огне истинной веры сгорят проклятые ксеносы и еретики! Долг всякого человека — сражаться с врагами Императора! Лучше умереть во имя Его, чем прожить пустую жизнь ради себя! Гвардейцев ряды не поломать, Враг всякий получит отпор! Мы не дадим ему дом наш терзать, Ему мы зачтем приговор! Колонны солдат идут на войну, С победой вернутся назад! Хаоса мы остановим волну, Отправим демонов в ад! — Император указал нам дорогу к спасению! Погибший при исполнении Его воли встанет у подножия Золотого Трона! Слава Императору! Наш долг — хранить Империум От ереси и зла. В Него мы свято веруем, Его несем слова. Несем мы слово Терры, Мы — щит, и мы — клинок! За честь, за жизнь и веру — Вступай в гвардейский полк! На этом трансляция прервалась. — Помогите! Медиков! Канцлеру плохо! Сердце! Так галактика узнала об уничтожении Нал-Хатты…