Уроки Бесконечной Войны

      Тишину каюты нарушал лишь шелест книг и негромкий звук работы древних сервомоторов красной брони с позолотой, разрисованной белыми знаками. Броня помнила времена рассвета человечества, после мучительно тянувшейся Долгой Ночи. Каждая зарубка на древнем керамите могла рассказать о многочисленных схватках и битвах. Каждая отметина несла в себе толику истории рода людского. Золотое Солнце, символ Легиона, выбитый на древнем наплечнике, был перечёркнутый косой зарубкой, оставленной морозным клинком.       Даже для обделённого даром псайкера данная отметина, нанесенная рукой, чей хозяин не раз сражался с хозяином брони спина к спине, в одном строю, источала горечь и привкус пепла. Она была оставлена в роковой момент истории Человечества, на стыке Эпохи Света и Науки, и пришедшей ей на смену Эпохи Вечной Войны. Словно, когда был перечеркнут этот геральдический символ, умерло что-то важное, и эхо этого события до сих пор расходилось по Имматериуму скорбным, тоскливым и полным боли волчьим воем… И в этом вое слышались нотки неизбежного возмездия!       По крайней мере так думал владелец реликтовой брони, что был поглощён содержимым древнего тома, с чьих страниц почти буквально сочилась мудрость прошедших эпох. Древний пергамент хранил множество секретов таинств и колдовских приёмов, что были способны в равной мере как творить, так и быть использованы для разрушения. Это была одна из множества книг, что были кирпичиком могущества древнего колдуна, превратившего свою обитель в храм науки – библиотеку, которую освещали многочисленные фамильяры, беззвучно плавающие в воздухе под потолком и испуская при этом ровный, тёплый свет.       Подобной игрой оттенков золотого и розового некогда можно было любоваться на рассвете, расположившись на одной из многочисленных смотровых площадок Тизки – города солнца и знаний. Столь лёгкий приём позволял хозяину сей обители знаний хоть на мгновение перенестись в далёкое прошлое, когда ещё стояли белые стены и сияли золотом вершины пирамид, хранивших в себе драгоценные знания.       Для многих слабых душ Хаос даёт силу, веру и смысл их бренного существования в залитой вечной войной галактике, но только не для К'хакита, колдуна из Легиона Тысячи Сынов, что был изгнан своими братьями за свои идеи. Тот факт, что этому предшествовало убийство брата и знания оказались бесполезны по своей сути, колдун воспринял с нужной долей стоицизма. Прогресс невозможен без движения, иногда даже в не ту сторону.       Именно так думал хозяин каюты, что сам для себя доказал: пытливому уму и смерть тела не помеха, а лишь досадная оплошность. Всё, потому что в Хаосе и его переливах колдун видел ни силу, ни Тёмных Богов, пусть свою душу он добровольно и отдал Владыке Обмана, прекрасно осознавая, что в конце этих своеобразных отношений его неизбежно ждет обман. Нет... в Тёмных Богах колдун видел возможности. Имматериум – измерение снов и фантазий, питаемое эмоциями смертных. В этом пространстве возможно всё!       Он и раньше был особенным, не таким как все. Когда все искали знания, он искал ответы. Эта черта предопределила его мировоззрение и выбранный путь. Воззрения колдуна сначала привели его в культ Павонидов, а потом и вовсе в орден Шакалов. Кто лучше биоманта мог постичь грани смерти и жизни для того чтобы даровать Пятнадцатому Легиону будущее, возвышая тела неофитов до Рубикона Астартес, даруя возможность их стремящимся к знаниям душам объять необъятное? Кто кроме них мог дать братьям покой, когда слепой жребий судьбы запускал механизм проклятия Изменения Плоти в полную мощь? Только те, кто ведал тайны тела - жизни и смерти. Легион хранил знания, когда как члены ордена Шакала хранили самих хранителей знаний…       Колдун неосознанно коснулся чернильницы из вечного хрусталя. Латная перчатка прикоснулась нежно к реликвии прошлого, словно это был ветхий пергамент с ценнейшими знаниями. Несмотря на то, что авточувства брони не могли передать столь чётких тактильных ощущений, колдун ощутил каждый скол на древнем стекле, в который намертво въелся пепел от сожжённых библиотек и городов.       Воспоминания вновь захлестнули его, перемещая его разум в день гибели всего, чем он когда-либо дорожил и любил…       Тизка в огне. Дарующее свет светило, ласковое и прекрасное в своём восходе, было скрыто окрашенным в грязно-кровавый цвет небом, что изливало на перемешенную с обломками и трупами землю, густой, черный и жирный пепел. Вой орудий. Неумолимый звериный рык закованных в серые доспехи Волков, что обрушались мечом палача на вяло сопротивляющийся Пятнадцатый Легион. Серая аморфная масса сметала всё на своём пути. Без жалости и смысла…       Грохот болтерных зарядов. Шелест падающих гильз. Звуки вскрываемой когтями алой брони, на которой едва-едва видна кровь хранителей знаний. Завывание морозных и цепных клинков, жадно тянущихся и вгрызающихся в плоть. Алая кровь, бегущая ручьями по некогда белым ступеням…       Волки, на чьих серых доспехах так замечательно видна кровь казнённых ими смертных и сыновей Магнуса... Волки, что скидывали книги в кучи, предавая их огню. Варвары, что живьём сжигали на этих кострах защитников знаний, славящие при этом своего примарха и Императора. Крики заживо запекаемых в своих доспехах братьев. Торжествующий вой палача, когда его топор снимал голову с плеч. Мародёры, которые уподобились в своей звериной жестокости оркам, обирающие как мёртвых, так и пока ещё живых, попутно выдирая золотые элементы декора из рушащихся зданий, да просто гребущие себе всё что понравилось…       Бородатое и не чесанное чудовище, от которого за километр разило немытым животным, луком и их хвалёным мьодом, что потрясал отрубленной головой в алом терминаторском шлеме, попирая тело поверженного противника. На броне варвара уже засохли отпечатки кровавых ладоней, слишком маленьких для Астартес. Алые разводы почти скрыли геральдику, нанесённую на наплечник дикаря, который по недоразумению был таким же Астартес, предавая ей подобие ощерившейся клыками голодной и ненасытной пасти, что казалась практически живой в своём стремлении к кровопролитию. Это не воин, а искупавшийся в крови своих жертв безумный палач…       Застывший оплавленной статуей легионер Пятнадцатого Легиона, защищавший до последнего драгоценные свитки, закрыв их от пламени своим телом. Потёкшие от нестерпимого жара линзы шлема были так похожи на слёзы. Он так и останется стоять вечно на коленях, склонив голову и безропотно приняв свою судьбу. На мёртвой планете он станет памятником самому себе. Лишь годы выбелят обгорелый керамит, сделав его пепельно-серым. Как прах…       Последняя песнь хрустального колокола, что был под гогот скинут с вершины стеклянной башни, прямо в толпу обычных смертных, стремящихся найти убежище в этом аду, а вместо этого обратившихся в кровавую кашу. Ликующий вопль. Радостный смех. Одни убийцы поздравляют другого убийцу за отличный бросок.       Серая приливная волна, закованная в керамит и оскалившаяся цепным оружием, что накатывала на любые очаги сопротивления, сметая их, буквально купаясь в крови, отбросившая всякую тактику и стратегию, обезумив подобно волкам с далёкой Терры, что вкусили плоть раненого оленя. Свора пришла не судить и не карать… Стая пришла казнить!       Волки обезумели от пролитой братской крови, отбросив свою лживую маску и всякий налёт цивилизации, показав свою истинную натуру. Они животные! Все животные! Свирепые, лживые и изворотливые хищники, что укусили братскую руку, а потом и вовсе впились в горло. Не легион, а свора, мчащаяся за своим вожаком, на фоне которой самый безумный из Пожирателей Миров кажется благородным и милосердным воином. Во всяком случае те убивает в открытую и сразу…       Торжествующий хохот Русса, когда он застыл над поверженным Алым Королём… Смех, что отразился от всех закопчённых, облитых кровью стен… Словно в насмешку, над Тизкой взошло алое закатное солнце, окрасив закопчённые, белые стены в ещё большие оттенки алого и чёрного…       Непонимание. Почему, Отец? За что нас убивают? Мы же не сделали ничего плохого, а лишь хотели отвести беду… Мы ошиблись. Оступились. Но мы не предавали. Почему ты молчишь? Что нам делать…       Тихая поступь Сестёр Тишины. На фоне Волков они почти невидимы. Лишь только пустота выдаёт их. Они милосердны в несомом ими избавлении…       Последняя панорама горящего города, над которым вовсю витает волчья песня. Пепел и тлен. Всё прах! Портал закрылся, а вместе с ним умерла надежда и вся прошлая жизнь. Латная перчатка сжимает чернильницу из вечного стекла, когда как другая рука придерживает охапку обгорелых свитков. Хранители знаний выполняли свой долг до конца…       Колдун вернулся к действительности, только когда его латные перчатки жалобно заскрипели, сжатые руками, объятыми колдовским пламенем. Его сердца яростно бились, разжигая прилив гнева и злобы. Если бы могло быть так, то колдун ещё и криво усмехнулся бы, натягивая вместо лица кривой оскал. Ненависть жгла его сердце. Ненависть давала ему силы. Ненависть не давала закиснуть его разуму. Гнев превратил учёного в карателя. Гнев дал ему прозреть.       К'хакит отдался Хаосу осознанно. Он преклонил колено перед Владыкой Перемен и Властелином Обмана осознанно, зная всю подноготную Губительных Сил, подчёрпнутую из книг. Он верен своему новому владыке. Не примарху и не Легиону, что не смог защитить самое дорогое для себя. Колдун не искал силы или способа потешить своё эго. Его больше не интересовали знания так таковые.       Он искал возможность. Он заложил и продал свою душу сотни раз, убивал, обманывал не для бесцельного накопления знаний или плетя пустые интриги. Он желал спустить шкуру со всех грязных волков, что отняли у него дом. Перемолоть колдовским пламенем каждую косточку, вывернуть каждый сустав и порвать каждую жилу, прежде чем обратить каждого из них в густой, воняющий хуже них самих, прах. Совершить с палачами такое, чтобы галактика в ужасе вымарала их из истории, будто бы их и никогда не существовало вовсе! А потом обмануть ту тварь, что он зовёт господином!       Колдун знал и многое ведал. Пусть его изгнали свои, но от этого разума и знаний он не лишился, а целеустремлённость у него никуда не пропала, а напротив лишь воссияла с новой силой. Подумаешь, несколько тысяч лет он потратил, чтобы узнать кто внёс правки в проклятый ритуал Рубрики и по чьему умыслу. Дальше сопоставить факты не мог только глупец, над чьим разумом надругался Архитектор Судеб. Владыка сказал, что обманет их, пусть не прямо, но ведь сказал же? Он буквально обмишурил Магнуса, прямо ему сказав, что так он и сделает, пусть и иносказательно. После этого, кем был для колдуна его примарх?       Древний хранитель знаний не был глупцом, а его разум был открыт и не покрылся плесенью застоя, что было самым главным. Силой владыки Перемен и по его желанию Легион обратился в прах? Ариман идиот, раз за разом пытается обратить Рубрику, следуя науськиванию Архитектора Судеб! Ясно же, что он просто так не отпустит свою игрушку.       Именно живой ум позволил ему обмануть смерть. Именно живой ум, не сошедшего под гнётом дармовой силы Хаоса разума, позволил полностью вменяемому колдуну обратить Рубрику вспять…       И пусть после открытия ЕГО способа на него объявили охоту его бывшие братья! Он нашёл возможность, воспользовавшись сутью Хаоса, а не этой наносной мишурой с поклонением и дарами, возвысив тем самым себя в глазах Владыки, который знал, что он знает, что знает…       Всего и следовало пойти от противного. Если один Бог Хаоса сотворил нечто, то другой может обратить это вспять! Хаос же – это возможность!       Так просто и вместе с тем так непостижимо для большинства последователей Хаоса. Стоило найти лишь крошечную зацепку и решение проблемы сразу же обнаружило само себя.       В понимании верного адепта Бога Перемен, К'хакит совершил немыслимое и мерзкое преступление. Он пошёл на контакт с демонами Нургла. Погрузился в их знания. Изучил всю их гниль, смешивая её с кристаллическим шёпотом Бога Обмана. Служил одному богу, пока был последователем второго. Честно служил. Пусть потом он обманул всех, но он воспользовался силами вечности, чтобы вернуть отрёкшихся от него братьев. Превратил их прах в нечто иное. Сломал об колено замысел самого Владыки Перемен, что начертал судьбу для их Легиона.       Прах стал гноем, пепел - костями, пыль обратилась в плоть, что была способна не просто удержать душу, а быть вместилищем разума. Пусть плоть подобна гною, а кости истлели, только появившись. Бездушные и бесконечно мёртвые жертвы Рубрики обрели жизнь, пусть и став порождением Чумы. Начало положено. Не бывает неизлечимой болезни. Для каждой найдётся своя панацея!       Но никто не оценил труд К'хакита. Особенно бесновался Ариман. На фоне его потуг, это был прорыв. Магнус, недостойный отец, впал настолько во гнев, что его злоба разошлась по Измерению Снов волнами, порождая тем самым небывалые шторма. И он и его бывшие братья винили колдуна, что он обрёк пятнадцать из числа их братьев, что пали жертвой Рубрики, на участь хуже прежней. Лишь только Владыка Перемен изволил весело рассмеяться. Глупцы ещё сильнее увязли в его силках…       А К'хакит продолжил совершенствовать плоды своего эксперимента, смешивая запретное и соединяя несоединимое. Пусть пройдёт ещё тысячелетия, но он вернёт всех своих братьев, отбросит проклятие Изменения Плоти и сделает Легион полностью свободным.       Он верен Идее, а не Владыке Перемен. Знания должны жить. Плевать ему на Империум, интриги и пустое складирование знаний. Познавать и созидать само по себе интересно. Двигаться и изменяться, но не подтачивая себе фундамент.       Поэтому он выжил, когда его оболочку разрушил тот колдунишка, что продался Тёмному Принцу. Пусть и не без последствий для себя. Обвести демона Слаанеш вокруг пальца, который явился по его душу, выторговав её себе назад, взамен на шестьдесят шесть лет службы? Малая цена за возможность продолжить своё дело. Демон проиграл ровно в тот момент, когда вместо того, чтобы сожрать, решил поговорить со своей жертвой. Впрочем как и демоны Дедушки, которые тогда проиграли.       Только в отличие от порождения Бешеной Суки, демоны Нургла оказались сообразительными и быстро осознали, что в дурачках оказались именно они. Однако на этот случай у него под рукой был Карио - наёмник, чьими услугами пользовались как ярые хаосопоклонники, так и не слишком щепетильные имперцы. Наняв его, К'хакит пошёл на определённый риск, но его клинки решили проблему демонов.       Правда сам наемник не воспылал восторгом, когда его отряд оставили на съедения впавших в ярость демонов, и это привело к тому, что на пусть и замаранного, но не служащего Хаосу мечника, обратил свой взор Кхорн, утянув его к подножию своего трона… Это детали. Карио выкрутился, оставшись при своём… Как он думал.       Колдун, в отличие от других помнил, что Владыка Крови тоже может разыгрывать многоходовые комбинации, просто он это делает редко. И ему греет душу, когда кто-то вспоминает, что он не только покровитель резни, но у него есть аспект просто Воина. Чего говорить, Бог Крови покровительствует даже некоторым верным Императору орденам и некоторым личностям, не прося ничего взамен. Эта часть его граней любит, когда разумные к нему приходят сами, отдав знак уважения, не склонившись перед его мощью. Из всех богов, его двойственность слишком явно видна…       Колдун усилием воли вернулся к действительности, отмечая, что скоро вновь будет необходимо менять тело. Старое вновь начало ускоренно обращаться в прах. Пусть ритуал был позаимствован у Фабия Байла, но побочные эффекты у него были другими. Чернокнижнику было нужно для переселения тело одарённого, что и накладывало определенные особенности и неудобные нюансы.       Собственно, это и стало одной из причин почему он пошёл на службу к Тёмному Апостолу, а тот умело использовал его знания и саму фигуру колдуна в своих целях. Он был стабилизирующим фактором, что не позволял банде распасться на шайки. А секрет был прост, все группировки хотели убить колдуна. Явно это прослеживалось у Карио, затаившего обиду на подставившего его сына Магнуса, а так же у Тёмных Волков.       Мечник жаждал расплатиться за подставу, но не хотел связываться с падшими выродками Русса. Предводитель падших резонно опасался мастерства мечника, не осмеливаясь забрать трофей себе, хотя ему сие очень хотелось. Виной всему были питомцы колдуна, следствие практически удачного эксперимента - два вульфинара, что некогда были Космическими Волками...       Однако даже провал К'хакит обернул себе на пользу - из блохастых сыновей Русса вышли отличные звери-телохранители. Знали бы Тёмные Волки, что их самих обещали в награду колдуну, то может даже рискнули бы прийти за его головой. Колдун предполагал, что Апостол с ним провернул тот же манёвр, пообещав его голову кому-то из лидеров отрядов, однако он с пониманием отнёсся к данному обстоятельству, восхитившись мастерству идеолога Несущих Слова.       К'хакит даже примерно представлял реальную цель их пребывания в данном месте. Он, в отличие от других, доподлинно знал, что попали они в другую галактику совершенно не случайно, впрочем как и флот Империума. И ему было интересно, что озвучит Апостол на совещании. Если он прав, то у него будет возможность обрести один очень затейливый фолиант, который был затерян в варпе и по чему следу шёл далеко не последний воин Несущих Слово…