Свет в сумеречной тьме (Lux In Tenebris Crepusculum)

Вот уже целых три месяца Гарри, прихватив свои немногочисленные вещи, в одиночку путешествовал по Америке. Когда Гермиона предложила ему на время сменить обстановку, она и не предполагала, что ее друг решит уехать на другой конец света. Он и сам этого не предполагал, когда пришел к гоблинам, чтобы снять немного денег для переезда в другую квартиру, но в Гринготтсе он встретил иностранного мага, и в голову пришла Мысль. Впоследствии Гарри назвал это Мыслью с большой буквы, потому что именно она положила начало всем превратностям судьбы, которые тогда его еще только ожидали. Он поинтересовался у поверенного рода Поттеров состоянием его дел, и разузнал все необходимое для его путешествия. Поскольку никакого языка, кроме английского он не знал (что торжественно пообещал себе исправить в будущем), выбор стран для путешествий существенно сократился, и Гарри без раздумий выбрал США. Тогда же выяснилось, что Гарри до сих пор не вошел в наследие Блэков, чему гоблины очень удивились и потом еще долго (хоть и неохотно) извинялись за причиненные неудобства. Оказалось, что после побега из Азкабана Сириус составил завещание на имя Гарри, где указывалось, что все его имущество переходит к Гарри Джеймсу Поттеру, как и обязанность взять при этом фамилию Блэков и сделать наследником Блэков одного из своих детей. Гарри не хотел становиться наследником двух больших родов – все же это была не только огромная честь и привилегия, но еще и огромная ответственность, но гоблины объяснили ему, что он имеет право лишь на имущество самого Сириуса, завещанного тому Альфардом Блэком, а не целого рода, пока основными наследниками Блэков являются Нарцисса и Драко Малфои, и все обязанности по возрождению рода ложатся именно на них. Гарри и его наследники могли наследовать роду Блэк лишь в случае смерти Нарциссы, Драко, и всех их наследников. Все это родовое наследование было тем еще мутным болотом, и Гарри решил в это не особо вдаваться, согласившись наследовать Сириусу на обозначенных условиях, поэтому из банка он вышел Гарри Джеймсом Поттером-Блэком. Гоблины, по своей природе довольно жадные существа, сделали за Гарри всю нудную бумажную работу, на чем тогда очень неплохо заработали. Его путешествие в Америку началось с долгого, но прекраснейшего полета через Атлантический океан на огромном самолете. Гарри вполне осознавал, что гораздо быстрее было бы добраться до Нью-Йорка международным портключом, который ему предлагали приобрести в Министерстве Магии, но Гарри не хотел, чтобы там стало известно о его перемещениях. И сделать что-то такое впервые было тоже очень интересно. Он пробыл в Нью-Йорке около месяца, жил и общался с волшебниками и немагами, как их тут называли. Гарри нравилось в Нью-Йорке: нравились местные свободные нравы, разнообразие культур, виды магии, которые он видел впервые, нравилось, что никто тут его не знал и не просил пожать руку или дать автограф, когда он гулял на Юникорн-лэйн, которая была куда прекраснее и огромнее старой доброй Косой аллеи…

***

Это случилось почти месяц спустя, в один холодный дождливый день в Сиэтле. Он разыскивал мага, которого ему посоветовали, чтобы узнать побольше о «воине-духе», виде анимагии (как ему попытался разъяснить один его новый знакомый из Чикаго), которую не практиковали в Англии, когда заметил на улице знакомое лицо, мелькнувшее под темно-синим зонтом. Он не сразу понял, чье оно, но уже через секунду замер посреди улицы как статуя, пытаясь осознать произошедшее. Этого не могло быть на самом деле… Ему всего лишь показалось. Чтобы убедить себя в этом, Гарри обернулся, и увидел, что человек с темно-синим зонтом как раз садился в серебристый седан, припаркованный у обочины. Сзади ему были видны только пальто и темные волосы парня. Нет. Это был его последний шанс! – Седрик! – вырвалось у него прежде, чем он успел опомниться. Несколько людей посмотрели на него странно, но парень в пальто не обратил на оклик никакого внимания. Гарри сорвался с места, выкрикнув имя еще несколько раз, и поймал на себе безразличный смазанный взгляд уезжающего шатена. Несколько холодных капель упало на приоткрытый в шоке рот. Поттер бездумно облизал губы, пытаясь осознать произошедшее. Он мог поклясться, что это был Седрик! Конечно, он выглядел немного иначе, но лицо определенно было его. Этот случай так сильно потряс мага, что он выпал из жизни почти на три дня, оставаясь в своем номере все это время. Седрик… Они не были с ним лучшими друзьями, как с Роном или Гермионой, но Диггори был хорошим другом, поддерживал его на протяжении всего четвертого курса, когда поддержка была ему особенно нужна. Он был рядом, когда Рон отвернулся от него из-за треклятого Турнира, он понимал его переживания как никто другой – из-за него же. А потом – умер из-за Гарри. Седрик часто снился ему после этого в кошмарах, и Гарри кричал, просыпаясь весь в поту, но иногда были и хорошие сны, в которых он был жив, и они были хорошими друзьями. После таких снов Гарри обычно просыпался со слезами на глазах. Он до сих пор не мог простить себе его смерть. На следующее утро подушка Гарри снова была мокрой от слез. С каждым последующим днем его уверенность все сильнее таяла, лицо из воспоминаний расплывалось, изменяя свои черты, и через неделю он почти убедил себя, что ему все же лишь показалось. Мало ли на свете похожих друг на друга людей? Нужного мага Гарри искал довольно долго, и даже уже собирался возвращаться в Чикаго, когда тот вдруг нашел его сам. Его звали Шиай, и он выглядел как типичный представитель коренных народов Америки. Он поинтересовался, почему Гарри ищет его, и Поттер рассказал о том, что ему пытались объяснить в Чикаго. Шиай сразу понял, о чем он говорит, но он вовсе не торопился отвечать на его вопросы. Гарри рассказал ему, что его отец и крестный стали анимагами не с помощью зелий и ритуалов молчания и держания листа во рту на протяжении месяца (кто вообще мог до такого додуматься?), а с помощью какого-то ритуала из раздела магии душ, который запрещен в Англии, и он тоже бы хотел этому научиться. По прибытии в Америку Поттеру сразу бросилось в глаза, сколько разных видов волшебства используют местные волшебники. Местное общество было очень прогрессивным в этом плане, особенно после изменения курса политики МАКУСА и отмены закона Раппапорт несколько лет назад. Маги съезжались сюда со всех концов мира, и каждый привносил что-то свое, особенное только для его народа, и все это создавало удивительную… Магию. Гарри был практически уверен, что более половины виденных им заклинаний и ритуалов были запрещены в Англии или там о них даже и не слышали. При этом они не обязательно были темными. Та же исконно кельтская, друидская магия была почти полностью запрещена на территории Магической Великобритании, но, как ему рассказывали новые знакомые, ее спокойно можно было использовать здесь, в Америке. Шиай рассказал ему, что сам не учился в Ильверморни, так как эта практика не получила широкого распространения среди племенных народов Америки. Знания о Силе передавались в племенах из поколения в поколение. В Ильверморни поступали те, в чьем племени не было колдунов и шаманов и некому было обучить юного мага. Он сам был из рода индейцев-апачи и стал обучаться Силе в возрасте четырех лет у местного шамана, а потом, в возрасте двадцати пяти лет он стал считаться колдуном. – Какая разница между шаманом и колдуном? – поинтересовался Гарри. – У каждого племени свое понимание, но многие сходятся во мнениях, что шаман использует Силу во благо, а колдун – в своих целях или для причинения вреда другим. – Вроде как светлый и темный маг? – Да. Но на самом деле нет ни светлой, ни темной магии. Важны лишь твои намерения и то, как ты используешь ее, – ответил Шиай. – Меня назвали колдуном лишь потому, что я научился левитировать предметы у одного проезжего мага. – Разве шаманам нельзя левитировать вещи? – удивился Гарри. – Никто не говорит, что нельзя, просто шаманы используют Силу для другого. Не для себя, а для блага других. – Это немного жестоко. Я бы так не смог. – Поэтому в Америке осталось так мало настоящих шаманов, – лукаво улыбнулся мужчина. – Я много путешествовал, встречал магов из разных концов мира и у всех смог научиться чему-то. – Вы можете научить и меня чему-нибудь? – глаза Гарри загорелись с новой силой. Казалось, будто он снова стал тем одиннадцатилетним мальчиком, который только узнал о том, что он волшебник. Он подумал о том, как школа и учеба подавили в нем этот энтузиазм, и слегка нахмурился. Превращать спички в иголки было вовсе не так весело, и это было совсем не то, что он хотел, коротая дни в чулане под лестницей до первого сентября. – Ты пользуешься волшебной палочкой, не так ли? – А вы нет? – в который раз за день удивился Гарри. Он считал, что только сильные волшебники могут творить беспалочковую магию, ведь она считалась куда сложнее невербальной. Насколько он помнил, Дамблдор и Волдеморт могли использовать беспалочковую магию, но даже они предпочитали использовать палочки в бою. – Меня не учили ей пользоваться. Палочки пришли к нам из Европы, другие народы пользуются другими средствами. Посохи, бубны, кости, кровь, природа, твое собственное тело – всем этим можно пользоваться. Ты можешь использовать одну лишь волшебную палочку и быть сильным волшебником, а можешь использовать все возможности и быть разносторонним, – Шиай попросил палочку Гарри, и тот с некоторым недоверием протянул ее ему. Мужчина взял палочку в правую руку и характерным движением зажег на ней огонек Люмоса. Тут же он выставил левую руку рядом, изогнул запястье и сделал несколько движений пальцами – над его ладонью зажглось несколько маленьких светлячков. Гарри восхищенно выдохнул. Колдун сделал оборот большим пальцем, и светлячки поплыли вокруг Гарри. – Видишь ли, меня не интересует сила сама по себе, – продолжил мужчина, возвращая палочку Гарри.– Но меня интересует Магия во всех ее проявлениях и формах. Мне нравится познавать новое в ней, хотя это не так и просто. Каждому новому виду магии мне приходится учиться заново, как маленькому ребенку. Иногда те знания и навыки, что у тебя уже есть, мешают в этом, но иногда – помогают создать что-то прекрасное. – Я хочу научиться этому, – выдохнул Гарри. – Я отправляюсь в путешествие через несколько дней. Но боюсь, я не могу взять тебя с собой, пока ты не знаешь даже основ. Я покажу тебе основы беспалочковой магии. Возможно, даже смогу достать пару книг, чтобы ты учился сам, а потом посмотрим, на что ты будешь годен, – усмехнулся он. Гарри был в восторге. Несколько дней он медитировал, заново учился чувствовать магию и концентрировать ее на кончиках пальцев вместе с Шиаем, пока тот, к сожалению Гарри, не уехал в свое путешествие. Три дня спустя Гарри получил от Шиая посылку с двумя огромными талмудами и записку, в которой сообщалось, что он может научиться магии воинов-духов в городе под названием Форкс.