Свет в сумеречной тьме (Lux In Tenebris Crepusculum)

Проснувшись в понедельник с утра пораньше, Гарри выглянул в окно и увидел лишь густой туман, почти полностью скрывающий лес, начинающийся сразу за его домом. Настроение было прекрасным, и Поттер приоткрыл окно, впуская в комнату по-весеннему холодный, свежий мартовский воздух. Он пошел в душ, привел себя в порядок и стал собираться к первому своему дню в старшей школе Форкса. В прошлую пятницу ему действительно позвонили из администрации и сообщили, что он может начать учебу в понедельник в 8.30 утра. Всю прошлую неделю он усердно сидел за учебниками математики и биологии, заручившись поддержкой ритуалами из «Арс Нотории» и зельем, пришедшим как раз в срок. Правда, он все же немного не рассчитал дозировку зелья и не учел, что рунические знаки из гримуара, нанесенные на тело, будут такими сильными, и потом не мог уснуть две ночи, проспав после этого всю субботу. Двумя взмахами палочки начал готовиться завтрак, и Гарри, жутко зевая, заварил себе кофе. На улице было довольно прохладно, так что имело смысл одеться теплее. Поттер вытащил из шкафа новые джинсы, футболку, ботинки, натянул черную толстовку и спустился вниз. Яичница с беконом как раз была готова. Гарри не спеша позавтракал, собрал новый рюкзак (которому, по правде, очень не хватало расширяющих чар, к которым он так привык), накинул новую косуху, очень приглянувшуюся в магазине ему самому. Раньше он не носил таких вещей, но такой стиль ему очень нравился, и Гарри думал, что мог бы привыкнуть к этому довольно скоро. Прогулка до школы неспешным шагом заняла у него минут двадцать, но Гарри был очень доволен. Тишина и густой туман придавали утреннему городу таинственности. Дойдя по школы, Гарри оглядел полную машин и людей стоянку и слился с толпой учеников, спешащих на занятия. В корпусе администрации было непривычно тихо. – Доброе утро, – поздоровался он с уже знакомой рыжеволосой женщиной. Она поливала цветы, стоящие за стойкой. – О, здравствуйте, мистер… Блэк? – припомнила она фамилию, указанную на документах. Гарри сам попросил сделать гоблинов его новые документы на имя Гарри Джеймса Блэка, так как фамилия Поттер, как и его полное имя теперь были слишком приметными, чтобы бездумно светить ими на каждом шагу. Слава Мерлину и Моргане, что после смерти Волдеморта шрам на лбу окончательно зажил и стал совсем неприметным, так что его не приходилось больше прятать, а узнаваемые круглые очки Гарри заменил другой оправой, после чего окончательно начал чувствовать себя новым человеком. – Да, это я. Администратор передала ему расписание и карту школы, объяснив, где находятся нужные классы и лаборатории, затем вручила ему формуляр, который должны были подписать преподаватели. Гарри поблагодарил женщину и поспешил в первый корпус, так как ему еще требовалось найти класс испанского, который стоял у него первым. Быстро определившись с расположением корпусов по карте, Гарри зашел внутрь. Вернее, у самого входа волна учеников подхватила его и просто понесла по своему течению. Когда основная масса рассосалась, он просто двинулся дальше в своем направлении. Ему еще предстояло найти свой шкафчик, хотя пока у него не было ничего, что он мог бы туда положить. Пока он искал нужный кабинет, иногда посматривая на таблички на дверях, он поймал на себе, наверное, с дюжину различных взглядов и услышал несколько перешептываний. Но оно было понятно: он был новеньким в совсем небольшой школе, вряд ли сюда часто приезжали новые ученики. Хотя это, конечно, порядком раздражало: он как будто снова попал в Хогвартс на первый, четвертый или пятый курс, когда ученики в коридорах точно так же смотрели на него, иногда тыкали пальцем в его сторону и о чем-то шептались в своих компаниях. Хотя на четвертом курсе все было куда хуже, как помнил Гарри. Все основное внимание было уделено гостям из других школ, а Поттер просто стал изгоем, которого либо просто игнорировали (что было лучше), либо насмехались и пытались издеваться, как тот же Малфой, думая, что он специально подкинул свое имя в Кубок, пытаясь стать героем. И ведь даже Рон ему не поверил - от этого было обиднее всего. Вспомнив все это, Гарри немного помрачнел. Класс испанского нашелся нескоро. Гарри понял, что прошел его, когда дошел до другого конца коридора, и ему пришлось вернуться. К тому времени, как он постучал в дверь, коридоры были почти пусты и как раз прозвенел звонок. – Извините, могу я войти? – спросил он, коротко постучав. – Это класс испанского? – Sí, señor. – Ответил молодой человек в клетчатой рубашке и очках, стоявший у доски. Видимо, это был его преподаватель. Гарри был немного удивлен своей догадке, ведь образ учителя у него накрепко был связан с преподавателями Хогвартса или хотя бы его младшей школы в Литтл-Уингинге: даже если отбросить мантии волшебников, преподаватели всегда ходили в строгих нарядах,- в отличие от этого молодого русого мужчины, одетого весьма неформально: рубашка в клетку, джинсы и обувь, подозрительно похожая на кроссовки или кеды. Гарри уже зашел в класс, отметив несколько шепотков среди учеников, и неуверенно спросил: – Профессор Мур? –Ты новенький? – кивнул мужчина. – Да, – ответил Гарри и протянул ему формуляр для подписи. – Отлично. Только я мистер Мур, не профессор, – улыбнулся он. – Расскажи о себе классу… en español. Гарри не ожидал этого, но без страха повернулся к наблюдавшему за ним классу и начал: – Me llamo Harry Black. Vine de Londres. (Меня зовут Гарри Блэк. Я приехал из Лондона.) – Muy bien. ¿Algo más? (Отлично. Что-нибудь еще?), – ожидающе посмотрел на него мистер Мур. Гарри подумал, что бы он мог еще рассказать о себе, но, по всему выходило, что ничего. – No. (Нет.) – Хорошо, можешь сесть за свободную парту, – разрешил мистер Мур, передавая Гарри учебник. По правде, когда Гарри осматривал класс, изучая людей, с которыми ему предстоит учиться, то заметил, что ребята были все довольно разные, но среди них особо выделялись двое. Они сидели посередине на самом последнем ряду, но привлекали к себе много внимания. Одной была миниатюрная девушка с короткими темными волосами, а другой – парень с медовыми, чуть вьющимися волосами. Они оба были несколько бледны (Гарри бы сказал, аристократически бледны, но даже Хорек Малфой со всей его аристократичностью не был таким бледным, как они) и чертовски красивы, будто у них в роду была по меньшей мере одна вейла. Было похоже, что они родственники. Девушка смотрела на Гарри немного обеспокоенно, будто не понимала чего-то, а вот парень сидел с абсолютно непроницаемым лицом, не считая плотно сжатых губ. Взгляд на странную парочку занял у него около секунды, после чего Гарри тут же прошел к свободному месту рядом с каким-то темноволосым парнем. – Привет, я Джерри, – не очень уверенно сообщил его новый сосед, едва Гарри разместился на своем месте, скинув куртку и разложив свои вещи. – Привет. Я Гарри, но ты уже и так это знаешь. Мистер Мур тем временем начал урок. Он много говорил на испанском, делая иногда ремарки на английском, и Гарри очень обрадовался, что приобрел себе артефакт-переводчик, ведь иначе он бы совсем ничего не понял. Конечно, это было жульничество, но Гарри не особо беспокоился об этом. Джерри был не самым разговорчивым соседом (или просто стеснительным), и Гарри полностью погрузился в урок. Учитель дал им задание по тексту в учебнике, и Гарри быстро с ним справился, ведь слова в учебнике были ему абсолютно понятны. Теперь Поттер понимал, почему в учебной программе Хогвартса не было ни одного иностранного языка: зачем, если есть такие артефакты, здорово упрощающие жизнь. Он мягко потер серьгу на мочке уха и откинулся на стуле. – Мистер Блэк, вы уже закончили? – спросил его мистер Мур, слегка удивившись, ведь все остальные еще корпели над заданием. К нему тут же повернулась добрая половина класса. – Эмм, да, – стушевался юноша под таким количеством взглядов, поняв свою ошибку. – Отлично! Мистер Хейл, мисс Каллен, кажется, у вас появилась конкуренция, – довольно сообщил мистер Мур, обращаясь, видимо, к тем двоим. Гарри обернулся и поймал внимательный темный взгляд светловолосого парня. – Так будет только интереснее, мистер Мур, – прозвучал звонкий голосок его соседки. Учитель кивнул, и все вернулись к выполнению задания. В целом урок прошел очень даже неплохо: мистер Мур спросил его несколько раз, и Гарри ответил правильно. Когда начали отвечать другие ученики, Гарри хотелось хохотать в голос - даже в большей степени не из-за их произношения или ошибок, а из-за того, что он теперь прекрасно понимал Снейпа, который считал их всех не умнее ножки стула. Очевидно, когда постоянно видишь чужие ошибки и при этом знаешь, как должно быть, начинаешь считать людей стадом идиотов. Но Гарри не позволял себе зазнаваться и даже тихонько похихикать в ладошку, понимая, что все эти заслуги ему не принадлежат и на следующем уроке уже он будет тупить, как последний осел. После урока мистер Мур оставил его на пару слов. – Вы очень хорошо говорите по-испански, мистер Блэк. Учились в частной школе? – Нет, сэр. Мой опекун хорошо говорит по-испански, к тому же много путешествует, так что… – Понятно. Хорошо. Не планируете связать в дальнейшем свою жизнь с языками? – поинтересовался мистер Мур, поправляя очки на переносице. – Пока не знаю, думаю, что нет, сэр. – Что ж, ладно. Не смею больше вас задерживать. Если передумаете, смело обращайтесь ко мне. – Конечно, сэр. Благодарю. Гарри вышел из класса в очередной бурный поток и стал искать следующий класс, когда сзади на него буквально кто-то налетел. Рука Гарри дернулась за палочкой, но он вовремя вспомнил, что она в потайном кармане портфеля, который он там соорудил. – Привет, ты Гарри Блэк, верно? – тут же начал парень, скинув руку с плеча Гарри и поравнявшись с ним. – Я – Эрик Йорк, глаза и уши школы, главный редактор нашей школьной газеты. – Привет… Эрик, – поздоровался Гарри. Йорк оказался улыбчивым невысоким парнем азиатской внешности. – Ты – наша новая знаменитость, Гарри, – сказал Эрик, и Гарри едва не застонал. Где-то такое он уже слышал. – Не расскажешь о себе? Откуда ты, чем занимаешься, чем увлекаешься? Почему приехал сейчас? Гарри остановился. – Послушай, я не люблю всю эту публичность, так что давай обойдемся без этого. – Хорошо, – немного разочарованно улыбнулся Эрик. – И почему нам так не везет на интервью с новичками? – А у вас их много? – Вроде того. Чуть больше недели назад к нам перевелась Белла, дочка шерифа Свон, а два года назад в город приехали Каллены. Аж пять новичков! Шумихи было… «Каллены… мисс Каллен», – пронеслось в голове Гарри, и он вспомнил миниатюрную брюнетку с урока испанского. – У тебя сейчас литература? – спросил Эрик, и Гарри машинально кивнул. Они направились в кабинет, Эрик что-то рассказывал, пока они не дошли до класса. Он продолжал что-то говорить и после того, как они зашли, но Гарри уже не слышал: его внимание целиком и полностью сосредоточилось на человеке, сидящем за последней партой. Такого просто не могло случиться… Гарри почувствовал, как мурашки прошлись табуном по его спине до самого затылка, а сердце пропустило удар и забилось быстрее. С губ сорвался шепот. – Седрик… Тот парень, словно услышав его, повернул к нему голову и взглянул. Они встретились взглядами всего на секунду, прежде чем Гарри выскочил из класса, но и ее хватило, чтобы воскресить в памяти Гарри все, что было, казалось бы, давно забыто. Узкий ход лабиринта. Сияющий кубок, оказавшийся порталом. Холодное темное кладбище. И молниеносная Авада, беспрепятственно пронзившая тело Седрика, оказавшегося не в том месте и не в то время. Зубы Гарри стиснулись от боли. К горлу подступил комок, и пальцы с силой сжались в кулаках, оставляя болезненные следы ногтей на ладонях. Седрик падал перед его глазами, окутанный зеленым свечением снова и снова, прежде чем Гарри услышал, что кто-то пытается его дозваться. Сглотнув комок в горле, он открыл глаза и понял, что все это время стоял у двери в класс, прислонившись затылком к стене. – Юноша, с вами все в порядке? – пытался дозваться до него незнакомый мужчина, выглядевший очень обеспокоенным. Видимо, это был мистер Мейсон, преподаватель литературы. Гарри пару раз вздохнул поглубже, пытаясь прийти в себя. – Да, сэр. Со мной все в порядке. Слегка перенервничал, – соврал он. – В таком случае проходите в класс, звонок уже прозвенел. «Прозвенел? Сколько же времени я так простоял?». Гарри прошел в класс вслед за учителем, подал ему формуляр и прошел за свободное место в третьем ряду, уткнувшись в пол и стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не встретиться взглядом с… тем человеком. Теперь, когда он действительно немного успокоился, он вспомнил, что уже видел его в Сиэтле недавно, и тогда он не откликнулся на имя Седрика. Что ж, это было очень глупо - надеяться на то, что Седрик мог быть жив, когда он сам видел его смерть. Когда он был в ней виноват. Но если это был не Седрик, то кто? Был ли он с ним как-то связан или это просто череда случайностей наделила их такой похожей внешностью? Почему он был здесь? И попал ли сам Гарри в Форкс по такой уж случайности? Мерлин бы его побрал, но Гарри не имел ни малейшего представления об ответах на все эти вопросы. Весь урок Гарри пытался отвлечься от мыслей о странном шатене и Седрике, о своей судьбе и предназначении, но их поток все никак не хотел уходить в другую сторону, и Гарри сдался. Тем более что большую часть урока Гарри чувствовал неприятный зуд между лопаток, совершенно ясно осознавая, кто так усердно сверлит его спину взглядом. Вот только – почему? Даже если он узнал в Гарри парня из Сиэтла, у него совершенно не было причин так на него смотреть. Так кем же был этот парень, и чем ему не угодил Гарри? Вопросов становилось только больше, и Поттер обреченно вздохнул, чувствуя, что опять влип в какую-то непонятную и очень загадочную историю.