Суррогат страсти.

Старушка хохотнула, и закончила свой рассказ словами: – А вообще, довольно забавный коллективтический анализ получился, да. И тут в разговор вернулась Вельвет Скарлатина. – Простите, но коллективтизм признан лженаукой! Старушка кивнула. – Совершенно верно. Наукой он станет, когда появятся конкретные, измеримые величины. А до тех пор - это нечто вроде религии. Мне нравится эта забавная игра ума. Мисс Тёрнер помолчала немного, и добавила: – А ты, девочка-фавн, себя к кому причисляешь? Вельвет упёрла кулачки в бока. – Первое правило анализа - анализировать себя нельзя. Старушка подарила ей улыбку. – Верно. И всё же? Вельвет положила пальчики левой руки на подбородок, и стала поглаживать себя. – Ну… Я так думаю, что я черная вода, вот. Белый воздух, и Чёрная вода. Именно в таком порядке. Мисс Тёрнер слушала, кивая, и спросила: – А девчуля, стоящая рядом? Вельвет глянула на Адель. – Ну… Она явно Чёрный камень. И Белый огонь, вот. А вместе мы образуем структурную пару. Хотя, что самое смешное, в Биконе мы хоть и в одной группе, но в разных парах, вот. Старушка задала следующий вопрос. – А мисс Роуз? Кем её видишь ты? Вельвет покусала губу. – Ну, вроде всё понятно, Чёрный огонь и Белый воздух, но при этом… это очень странно, но… Руби… она словно пользуется немножко Белой водой! Но во всех книжках сказано, что третьей частицей души никто не может воспользоваться! Мисс Тёрнер лишь посмеялась. – Вот по этой причине коллективтизм и признан лженаукой. Мы не можем измерять частицы души. Но знай, есть те, кто используют не только третью, но даже четвёртую сущность. Вельвет выпучила глаза. – Разве подобное возможно?! Старушка ей улыбнулась: – Вот ты. У тебя в базе Белый воздух. Значит, в тройке будет Чёрный камень. Если сможешь его использовать, то считай - тебе повезло. В разговор вступила Адель: – Простите, объясните для людей, которые вот вообще не понимают, о чём речь! Что такое черный камень? Ей ответила Вельвет: – Если просто - Чёрный камень это страсть к порядку. – Девочка фавн посмотрела на старушку. – Но как мне использовать свою тройку, если я её даже не чувствую! Мисс Тёрнер вздохнула. – Злость. Чёрный камень это простая злость. Проще говоря - тебе надо попытаться разозлиться. Только совет - никогда не злись на себя. Это ни к чему хорошему не приведёт, хоть и кажется таким простым. Адель посмотрела на Вельвет. – Тебе просто разозлиться на себя? Та шмыгнула носом. – Ну да. Когда меня задирают, я злюсь только на себя, потому что не могу дать сдачи, не порубив этих идиотов на кусочки. Янь шепнула на ухо Блейк: – Ты понимаешь про все эти черные огни? Та шёпотом отозвалась: – Да. Читала пару книг на эту тему. – И как? – Там дикие глупости. Просто - не заморачивайся. Тем временем мисс Тёрнер вновь посмотрела на Руби. – Скажи, дитя, зачем ты взяла с собой в сауну оружие? Та пожала плечами. – Мне спокойнее рядом с ней. Вообще, я люблю крутые пушки и считаю, что моя красавица ни чуть не хуже остальных. Почему в сауну… я её с собой повсюду таскаю… даже когда работала по магазинам… – Руби вдруг улыбнулась. – Помню, один раз она мне здорово пригодилась. Тогда, с Точвиком. А потом в полицейском участке произошла моя первая встреча с профессором Озпином. Он тогда сразу, с ходу с первых же секунд сказал, что у меня серебряные глаза! – Руби взмахнула ладонью. – А потом он положил на стол передо мной тарелку печенек. Они были большие и ещё тёплые, словно только что из духовки! Не знаю, почему, но я тогда сперва испытала страх - а потом съела их все, одну за другой! Мисс Тёрнер почесала переносицу. – Вот как… маразматик купил тебя за пачку печенья… Руби тут же вскинула руки: – Эй! Он меня не покупал! – Она закончила чуть тише: – Тем более - за пачку печенья! Это унизительно! И вообще, профессор Озпин дал мне гораздо больше! Мисс Тёрнер рассмеялась. – Запомни, дитя, никто не станет инвестировать в чужую собственность. – Она прекратила смеяться. – И потом, как ты объяснишь ту вспышку страха, о которой упоминала? Роуз пожала плечами. – Ну… даже не знаю… Стоящаяя поодоль Блейк кинула предположение: – Руби, может, ты испугалась, что угощение было отравлено? Там можно подмешать яд или что-то другое. Роуз повернулась к ней. – Никогда не смей подозревать профессора Озпина в подобной чепухе! Мы все ему доверяем! Старушка рассмеялась вновь, да пуще прежнего. – Вот как?! – Она чуть успокоилась. – Эй, длинноухая! Твои предположения? Вельвет пожала плечами. – Даже не знаю… Ну, если Руби та, за кого я её принимаю… она из двушки, а такие люди за чужими столами не едят. Они скорее зарежутся, чем позволят животику взять верх над разумом, вот. Адель вновь спросила: – Что значит двушка? Вельвет посмотрела на неё. – Точка сборки. У первухи она между разумом и сердцем. У двушки - между сердцем и желудком. У трёхи - меж желудком и поясом. У четвёрки - меж поясом и ногами. Вообще, четвёрка и первуха спокойно едят за чужими столами… ну, вот как Нора Валькирия - с самого начала убежала в комнату с закусками, и жрёт там в три горла. Уже нам двоим, трёшкам, это кажется невежливым. А девчонки из группы Руби все двушка. Ну, и Пирра тоже. Блейк посмотрела на Вельвет. – Прости, ты хочешь сказать, что Руби испытала страх, потому что решала, принадлежит Озпин к своим, или к чужим? Но мисс Тёрнер чётко сказала слово «купила». А это трёшечная ценность, не двушная. Вельвет чуть склонила голову, и печально вздохнула. – Вот из-за этих заморочек коллективтизм и признан лженаукой. Это как копать яму - и для каждого взмаха покупать новую лопату. Можно, конечно, но будет очень-очень дорого. Руби повернулась к старушке. – Мисс Тёрнер, так почему, по-вашему, я испытала страх? Та ответила гневно: – Предательство. Подсознательно ты боялась, что совершаешь предательство, принимая еду у незнакомого человека. Твоя кошачья подруга права - ты на тот момент и впрямь балансировала на грани миграции в трёшку. И именно тот случай заставил тебя определиться - скатываться в трёху дальше, или остаться двушкой. Ты приняла еду, и стала есть. Это показатель того, что ты стала трёшкой. А лучшее, что может любая трёха - продать себя. Ты продалась за пачку печенья. А после этого Озпин позволил тебе вступить в Бикон и быстро вернуться в статус двушки. Янь развела руками. – Постойте! Вроде, речь шла про сигнальные огни! Вельвет посмотрела на неё. – Так и есть. Чёрный огонь это двушка. Чёрная вода это трёха. Руби почти стала Чёрной водой, но быстро вернулась обратно. – Она позволила себе усмешку. – Ну, я раньше о таком даже и не задумывалась, вот! А теперь, что-то, призадумалась… и это всё грустно очень. И мерзко. Вайс вдруг вспомнила, что у неё есть право голоса: – Многие знания таят в себе многие печали. В Атмосе нам рассказывали о миграциях, даже рисовали схемы, но с примечанием, что это чистая теория. – Вайс посмотрела на Руби. – А если ты двинешь в трёшку, на нашу дружбу можешь более не рассчитывать. Роуз вскинула брови: – Почему?! Ей ответила Вельвет. – Вайс это Чёрный камень. А Чёрный камень контролирует Чёрную воду. Вайс же дала свой ответ: – Нет! Меня с детства окружали торгаши! Я презираю всё купеческое сословие! Они бегут, когда нужно сражаться! Вельвет подняла руки. – Эй, подруга! Я торгаш! И Адель тоже! Мы когда-то бежали? Вайс посмотрела на Вельвет. – Трёха и купцы - не одно и то же. Есть двушка, достигшая успеха в бизнесе, есть первуха, покрывшая себя славой на поле боя. Это разные вещи. В этот момент к ним из комнаты с закусками вышла Нора Валькирия, поглаживая огромный живот. – Я не беременна, я просто малость поела! – Она рыгнула. – Если кто хотел курицу - извиняйте. Ну, я сперва гузку съела, голову снесла… потом уже всё остальное. Вельвет обратилась к Адель. – Четвёрка, как она есть. Руби повернулась к Вельвет. – А Кардин? Он кто? Янь в красках расписала, кем она считает Кардина Винчестера конкретно, и всю группу Кардинал вообще. Блейк же тихо добавила. – Они все двушка. Очень слабенькие, но двушка. Руби почесала голову. – Вот Жан хитрец! Мне скинул двушку, себе подтянул трёшку! Нет, я точно настучу ему по голове. Ей ответила мисс Тёрнер. – И как, у тебя хватит сил убить своего друга? Роуз тут же побледнела. – Что? Убить?! Я вовсе не собиралась… Я… Мисс Тёрнер сказала чуть громче. – Руби, взгляни на меня. Мне уже пятьдесят лет. Нет обеих ног и руки. Ужасные шрамы по всему телу. Каждый день моей жизни - жуткий, непрекращающийся кошмар. Я устала. Я хочу уйти. Ты поможешь мне? И вновь Руби Роуз грохнулась на колени, прикладывая оружие к груди, прижимая сложенную косу обеими руками: – Нет! Прошу! Не делайте этого! Я не хочу ничьей смерти! Вы выжили на поле боя не для того, чтобы умереть в сауне! Старушка потянулась. Провела пальцами по щеке девушки. – Скажи, разве я многого прошу? Скажи, зачем ты вообще потащила с собой оружие? Разве ты не видишь в этом руку судьбы? Руби отшатнулась. – Нет! Нет никакой судьбы, мы сами творим свою судьбу! Мисс Тёрнер откинулась на спинку инвалидного кресла. – Детка, разве ты не хочешь избавить меня от страданий? Стоя на коленях, Руби Роуз рыдала. Блейк же сделала шаг вперёд. – Простите, но вы просите мою подругу нарушить закон! Нравственный, и уголовный! За это она понесёт тяжелое наказание! Мисс Тёрнер посмотрела на неё. – Я прошу твою подругу о милосердии. Разве не жестоко будет с её стороны отказать мне, скажи, кошечка? Разве подобает воину бежать с поля боя? Ты думаешь, я не могу найти никого для этой работы? Вон, Нео, или две её подружки - они спокойно справятся. Даже глазом не моргнут. Но я хочу подарить свою жизнь мисс Роуз. Девушке с кристально чистой душой. А не просить этих убийц. Блейк сложила руки на груди. – Но тогда Руби станет убийцей. Уперев руку в подлокотник инвалидного кресла, мисс Тёрнер расхохоталась. Громко и пронзительно. – Дитя, я раскрою тебе страшную тайну! Каждая из вас со временем начнёт убивать людей. У кого-то это будет по приказу. У кого-то желание наказать дезертира. Кто-то превысит пределы самообороны. Если вы желаете стать охотницами - будьте к этому готовы. И не боевику из Белого Клыка меня осуждать. – Она прицокнула. – Так-то, детка. Старушка посмотрела на Руби. – Ну, ты как? Собралась с мыслями? Или мне и впрямь попросить об этом Неополитан? Роуз поднялась на ноги. – Вы… вы сказали, вы её тренировали? Но как у вас это получилось? – Она закинула руку за голову. – А! У вас же протезы есть, как я забыла! Тёрнер склонила голову набок. – Не пытайся менять тему! Что же до твоего вопроса… Как я уже говорила - проявления это очень сложная штука. Сперва я могла переносить предметы в пространстве. Потом захотела перенести себя. И получилось примерно так. Она закрыла глаза, и слово потеряла сознание. Рядом с ней вдруг появилась девушка, которой раньше не было. Высокая, статная, и очень похожая на саму мисс Тёрнер, какой та была каких-то лет тридцать назад. Впрочем, это длилось несколько секунд, а потом морок исчез. Старушка открыла глаза, приходя в себя. – Вот так я и тренировала бойцов последние годы. Руби подняла руку. – Это ваше проявление? Старушка повторила чуть грубее: – Не переводи тему! Руби Роуз, ты выполнишь мою просьбу?! Красная кивнула. – Но… но почему именно я?! Мисс Тёрнер позволила себе усмешку: – Я долго ждала, когда же ко мне придёт костлявая с косой. Руби поморщилась. – Это… вы так шутите? Старушка хмыкнула. – В нашем деле без хорошей шутки никуда. И тут между мисс Тёрнер и Руби Роуз встала Неополитан Торчвик. Раскинула руки, и замотала головой. Руби упёрла кулак в бок, а другой рукой разложила косу из походного положения в боевое. – Послушай, я сама не хочу это делать. Так что - просто, отойди. К стоящей на грани грехопадения подошла Блейк. – Одумайся! Сейчас шутка, а потом дикие муки совести, и реальный срок! Руби Роуз, ты хочешь стать убийцей?! Ты хочешь, чтобы лицо мисс Тёрнер являлось тебе в кошмарах? Руби посмотрела на неё. – Да мне кошмаров с вами двумя хватает! Блейк приподняла брови. – С нами? И что тебе снится? – Ты и Янь. Вы обе отравлены, а я держу в руках дозу противоядия, и пытаюсь выбрать, кому из вас сделать спасительный укол! Пытаюсь - и не могу! Нет, не могу! Руби помолчала немного, и добавила. – Эта женщина обессмертила своё имя! Всё, чего она просит от нас - подарить ей покой. – Красная посмотрела на Неополитан. – Понимаю, тебе тяжело, она для тебя наверное кто-то вроде дяди Кроу, но сейчас прошу - отойди. Вайс, Блейк! Если желаете, можете подать на меня в суд. А сейчас приказ - не вмешивайтесь. Адель крикнула: – Но мне ты приказывать не можешь! Руби, сейчас ты убиваешь во спасение, но этим убьёшь свою человечность, и станешь убивать просто так! Руби подошла к ней. – Я никогда не убью человека просто так! Даже если буду в бессознанке! У неё за спиной отчётливо прозвучал шёпот Лютиции: – А ты была в бессознанке? Там, где логика и чувства рассыпаются на части, в тех краях, которые мозгоправы именуют Сумерки сознания? Когда своих не остаётся, и вокруг лишь чужие? – Старушка умолкла после того, как Красная вновь повернулась к ней, но вскоре продолжила: – Руби Роуз. Ты должна контролировать свои стремления. Как бы сильно ты не хотела убить - совершай это с великим милосердием. Не желай убить - но желай спасти своих родных и близких. Желай прекратить этот кошмар. Пусть твою руку ведёт не ярость, но жалость. После этих слов мисс Тёрнер обратилась к Неополитан. – Малыш, я понимаю твоё стремление защитить тех, кто тебе дорог. Но пойми - жизнь не вечна. Каждый из нас в свой час покинет этот мир. И мой уже пробил. Я сама так решила. Нео преклонила колени. Коснулась губами морщинистой ладони, и отошла в сторону. Шагах в трёх от них Пирра Николс закрыла лицо. Адель и Вельвет взялись за руки. Руби подняла оружие, и сделала единственный взмах. Коса сработала идеально. Отрубленная голова упала на холодный кафель. На упокоенном лице Лютиции Тёрнер стыла прощальная улыбка. В повисшей тишине звучал лишь прощальный рёв маленькой Торчвик. Руби сложила косу. – Жан, ублюдок… поезжай, будет круто, отдохнём… Она ещё шептала слова проклятий, а по её щекам текли остатки слёз. Наконец, последняя брильянтовая снежинка сорвалась с подбородка и коснулась пола. Руби шмыгнула носом и громко сказала: – Неополитан. Разберись тут. Нам надо возвращаться в Бикон. Вайс сделала шаг вперёд. – Эй! Ты не можешь это так оставить, ты должна её похоронить! Руби посмотрела на свою подругу. – Она выбрала меня палачом, а не могильщиком. К тому же, мы не в чистом поле. И вообще, этим должны заниматься родные и близкие, вроде Торчвик. – Она повысила голос. – Я сказала, уходим! Вельвет подошла, встала между Руби Роуз и бассейном. – Эй! Что значит, уходим, мы ведь даже не поплавали! Не говоря ни слова, Красная ударом ноги в живот отправила девочку фавна в воду, а сама направилась в раздевалку. Почти сразу пошли Янь и Нора. За ними двинулись Блейк и Пирра. Адель и Вайс помогли Вельвет вылезти из бассейна. Четверть часа спустя два UguЕ-500 мчались по ночным улицам к общежитию Бикона. Пирра Николс сидела за рулём первой машины. Рядом была Вайс. На заднем сиденье Руби неотрывно смотрела в окошко, и пыталась заплакать. Пыталась, но слёз не было в её глазах. Рядом сидела Янь, и поглаживала сестру по плечу.