Roar (Рык)

Персиваль просыпается и открыв глаза вздрагивает, его пальцы на мгновение сжимают рукоятку палочки под подушкой. Мордред! Секунду спустя он откидывается на подушку с разочарованным стоном. Досада на себя и реакции своего тела оседает горечью на основании языка. Прошел почти месяц, как он вернулся в человеческое тело и три месяца, как освободился из плена, а его тело все еще слишком остро реагирует на… нежелательную смену обстановки. Вот и сейчас – он просыпается в собственной спальне и дергается, как человек совершенно не привыкший к своей постели. А может дело в том, что Ньют ушел? Уехал в Канаду. Что-то связанное с магическими существами… или чем-то другим? Персиваль перестал слушать, как только слово «ухожу» слетает с губ Ньюта, слишком занятый тем, чтобы подавить внезапное ощущение тошноты в животе. Ньют уже даже написал ему одно письмо. Оно и сейчас лежит смущенно помятое на прикроватной тумбочке, а вот на письмо Персиваля пока ответа нет. Он старается не слишком сильно беспокоиться об этом – Ньют предупреждал, что птицам-посыльным трудно найти его, когда он путешествует, особенно в регионах, где много магических существ, которые, как правило, тонко меняют естественную магию земли. В любом случае Ньюту легче инициировать контакт, что, по крайней мере, дает Персивалю знать, что он все еще жив и достаточно здоров, чтобы писать. Тихий всхрап справа заставляет его повернуть голову и улыбнуться. Хьюго спит в горшке с растениями, свернувшись вокруг мерцающего стебля «Niffler’s Fancy», в позе напоминающей человеческого ребенка, обнимающего любимую мягкую игрушку. Нюхлер всегда выглядит оскорбленным, когда кто-нибудь называет его милым, но трудно удержаться при виде такой картины, а маленькое растение вызывает у Персиваля воспоминание восторженного выражения на лице Ньюта, когда он отдал ему черенок, и теплого дыхания, когда он шептал ему спасибо. С тихим вздохом он смотрит на волшебное звездное небо над головой. Хотя ни один из них не произносил этого вслух, он знает, что двухнедельная поездка Ньюта задумана как, что-то вроде пробного запуска, чтобы посмотреть насколько хорошо Персиваль справится без поддержки Ньюта (поэтому Ньют и уехал так недалеко – простая поездка в Канаду (возможно в поисках вампусов?) в попытке найти как можно больше волшебных существ, и по пути, вероятно, попасть в неоправданное количество неприятностей). Вся эта затея вообще должна быть нелепой. Ему 40 лет, и он провел большую часть своей жизни в основном в одиночестве. Вообще Персиваль прекрасно справляется – он просто не привык скучать по кому-либо. Ньют же успел прочно занять некоторое пространство в его жизни, и хоть это и не влияет на его функционирование в течении дня, теперь, когда Ньют ушел, он чувствует его отсутствие, куда бы ни посмотрел. Персиваль знает, что именно из-за него Ньют так долго задержался на одном месте. Привязанный настолько долго к городу Ньют начал… нервничать. Это было коренное отличие их обоих: один не мог долго сидеть на месте, стремясь путешествовать по миру, а другой врос корнями в город, который защищает. Раньше Персиваль никогда сильно не задумывался о будущем… для самого себя, все казалось предопределенным, но теперь, когда в его жизнь прочно вошел Ньют, он обнаружил, что его сердце начинает бунтовать. Вздохнув еще раз, он вылезает из-под одеяла и тихо, чтобы не разбудить мирно храпящего Хьюго, идет в ванную. На часах всего лишь шесть утра. Персиваль старается, медленнее чем обычно, выполнять все свои утренние процедуры, прекрасно осознавая какой взгляд бросит на него Серафина если он опять придет на работу пораньше. Сейчас у него по крайней мере еще час в запасе до того, как он сможет появиться в Вулворт-билдинг. Ну что ж он потратит это время с пользой – займется практикой анимагической трансформации. В первый раз, когда он перекидывался без Ньюта это было… еще то испытание. Одно только осознание, что Ньюта не будет рядом, чтобы подстраховать его и помочь если он застрянет в звериной форме заставило его напрячься больше, чем вероятно было разумно, но он смог преодолеть растущий страх. Он должен уметь перекидываться самостоятельно, теперь это часть его жизни, и только практика могла помочь ему достигнуть плавности и естественной лёгкости трансформации, которую он видел у других анимагов. Излишне говорить, что он не застрял, и с тех пор взял за правило перекидываться хоть бы раз в день. Процесс становился все более плавным и быстрым, что само по себе было достаточно чтобы он со все возрастающим удовольствием продолжал работать над собой. На данный момент он решил усложнить себе задачу – трансформироваться в процессе движения. Поэтому выходя из ванной комнаты, он сосредотачивается, пытаясь сменить форму в середине шага. Шесть лап приземляются на паркетный пол с чуть большей силой, чем ему бы хотелось, но он все еще двигается, успевая сохранить импульс во время изменения. Довольно урча себе под нос, он идет на кухню завтракать. Его месяц работы на полставки почти закончен. На следующей неделе он наконец-то вернётся к полноценным рабочим дням и, если повезет, вскоре после этого получит допуск к полевым работам, потому что, если ему придётся просидеть за своим столом еще неделю он может просто сорваться. Как директор Департамента Магической Безопасности, он не может выходить в поле так часто, как ему бы хотелось, но сведение этого к нулю совсем не улучшило его настроения. Не помогает и то, что половина его авроров, похоже, думает, что его плохое настроение полностью связано с отъездом Ньюта, и продолжает хихикать по этому поводу. Например, Гольштейн-младшая недавно подошла к нему с отвратительно широкой ухмылкой, как только он вошел в помещение ДМБ. - Как поживаете без Ньюта, мистер Грейвс? Вы выглядите немного усталым. - Ты даже не должна находиться на этом этаже, - ворчит Персиваль, но берет кофе с подноса в ее руках, который она предлагает. – Ты подкупаешь моих авроров кофе? - Я подкупаю кофе тебя, - подмигивает ему Куини. Персиваль вздыхает без особого гнева. Теплая чашка приятно греет его озябшие пальцы, а сам напиток правильно сварен. У этой женщины дар. - Спасибо, - кивает ей Персиваль, - у меня все в порядке. - Знаешь, скучать по нему – это нормально, - говорит Куини легко касаясь его руки. - В конце концов, вы оба сильно привязаны друг к другу. И ведь не поспоришь! - Приходи сегодня на ужин, дорогой, - смотрит она на него серьезная настолько насколько может быть серьезной эта женщина. – Тебе не помешало бы отвлечься. И не дожидаясь его возражений она уходит, заставляя его идти к своему кабинету с полуулыбкой и полунахмуренным выражением лица, что совершенно нормально для встречи с Куини. И поскольку вселенная любит смеяться над ним, другая Гольдштейн на полной скорости врывается в его кабинет буквально через пять минут выкрикивая что-то о каком-то кольце зелий. Персиваль ловит себя на старческой мысли, что раньше жизнь в ДМБ была более…, и с усмешкой обрывает ее. Эта именно та жизнь, которая ему нравится. Его жизнь. Через неделю после отъезда Ньюта, сторожевые заклятья вокруг его квартиры срабатывают, предупреждая Персиваля о том, что кто-то из волшебного народа аппарировал к его двери. Палочка возникает в его руках прежде чем раздаётся звонок в дверь. Все дело в том, что кроме Ньюта некому больше навещать его дома. Мало вообще кто знает где он живет, хотя их число и резко возросло после инцидента с Гриндевальдом, когда группа авроров прошла через это место. Кроме того, сейчас ранее субботнее утро и это не то время, когда здравомыслящий человек мог бы не только прийти в гости, но и вообще проснуться. И тот факт, что он сам уже на ногах и полностью одет и, только что, провел полчаса ухаживая за своими растениями, вообще ничего не говорит о его психическом здоровье. Проходит минута, затем еще одна – он напряженно замирает. Но тот, кто пришел, только спокойно ждет, а потом снова нажимает на дверной звонок. Это все еще может быть ловушкой, но Персиваль хорошо отдохнул и полон магической энергии, и он до сих пор (несмотря на все прошедшие события) уверен, что никто кроме лучших не сможет одолеть его. Он становится в паре метров от двери и открывает ее взмахом левой руки, правой, твердо и решительно направляя на дверной проем палочку. Последний человек, которого он ожидает увидеть сегодня - это Тесей Скамандер, но это именно он. Рыжие волосы, веснушки в сочетании с невозможными скулами и удивительно доброй улыбкой. С другой стороны, Тесей всегда предупреждает о своих визитах совами. Персиваль быстро произносит разоблачающие заклятья, чувствуя, как рассыпается облегчением тугой узел, скрутивший внутренности, когда сияние заклинаний не смывает лицо Тесея. Тесей на это лишь приподнимает бровь. - И тебе привет, Перси. Это новая техника приветствия, которую вы практикуете здесь, в Штатах? Персиваль медленно опускает палочку, чувствуя, как напряжение отпускает его плечи: - Ну-у-у у нас тут недавно был обнаружен переизбыток темных магов… - Я думал, что был только один? - Как я и сказал – переизбыток. Тесей все еще не переступает порог в квартиру, его глаза, более серые и менее зеленые, чем у Ньюта, неподвижны, он ждет решения Персиваля. И выглядит при этом расслабленным, руки свободно опущены по бокам и только в уголках рта еле заметен намек на сочувствие. Ни малейшего намека на осуждение или обиду не видно на его лице или в выражении глаз. Что ж Тесей всегда был в этом хорош – заставить людей чувствовать себя непринужденно рядом с собой, особенно когда он считает, что им это необходимо. Персиваль ему благодарен, за то, что он дает ему возможность выйти из этой, неожиданной ситуации, с комфортом и сохранить чувство собственного достоинства. - Входи, Тес, - говорит он, отступая в сторону и движением пальцев закрывая дверь за другом. – Но Ньюта здесь нет, ты же знаешь. Тесей бросает на него нечитаемый взгляд: - Я здесь не из-за Ньюта, - и проходит в гостиную. Когда Персиваль заходит в комнату, Тесей уже сидит на диване, развалившись так вальяжно как будто он находится, как минимум, у себя дома, хоть до этого был в квартире всего несколько раз. Его задумчивый взгляд скользит по растениям. - У тебя новое хобби, Перси? - Это успокаивает, - мягко поясняет Персиваль, но косой взгляд Тесея говорит о том, что он прекрасно понимает все то, о чем Персиваль не говорит. Тесей непринужденно, и совсем по-детски тычет пальцем в ближайший от него куст Valerian. Персиваля всегда умиляло как в этом человеке сочетаются такие качества как профессиональная замкнутость и детская непосредственность, выражающаяся в свободных манерах. - Я уверен, что Ньют был в восторге. - Был, - Персиваль усмехается, - но не настолько, это все-таки не волшебные существа. Они встречаются глазами с полным пониманием друг друга. Тесей жил с одержимостью Ньюта гораздо дольше чем Персиваль, но того любовь к его зверинцу вывела совершенно на новый уровень. Персиваль не видит смысла тянуть и ходить вокруг да около, поэтому прямо спрашивает: - Зачем ты здесь Тесей? Я ОЧЕНЬ рад тебя видеть, но это немного неожиданно. Ты всегда присылаешь пред своим визитом сову. - Я так и сделал, - морщится Тесей. – но Герберт все время теряется. Ньют ужасно любит эту идиотскую сову, но я, вероятно, все-таки должен купить другую, которая будет более надежной. Что касается того почему я здесь? У меня отпуск – две недели. Сейчас, когда Гриндевальд надежно заперт в Азкабане, министр соизволил разрешить мне отдохнуть. Персиваль очень надеется, что, когда-нибудь, в один прекрасный день, упоминание имени Гриндевальда перестанет окатывать его спину ледяной водой. - Ты же знаешь, что Азкабан не удержит его надолго. - Знаю, - Тесей прямо и открыто смотрит на него, - Но что мы еще можем сделать? Слишком много политических интересов сошлись на этом ублюдке! Персиваль передёргивает плечами, его взгляд становится мрачным и тяжелым. - Расскажешь мне? – тихо спрашивает Тесей. – Я знаю в общем то, что произошло, и Ньют немного описал мне события в своем письме, но ты тот, кто это пережил. Первым порывом Персиваля было сказать резкое: «Нет!». Но. Это ведь Тесей. Его друг на протяжении многих лет, который вместе с ним прошел через войну, всегда был рядом, когда позволяло передвижение войск, более того они помогли друг другу пережить последствия, когда война закончилась. Именно рядом с Тесеем он чувствует себя очень комфортно и… защищено, он из тех немногих кому он доверяет безоговорочно. И это никогда не меняется, как бы давно они не виделись. Кроме того, информация важна для Тесея, для его работы, для понимания ситуации. Персиваль вглядывается в лицо Тесея и видит только беспокойство и горе, почти мольбу в его глазах. Персиваль закрывает глаза. Он никому не рассказывал ВСЕ до конца. Ньют знал многое, но в основном то, что касалось его жизни уже после принудительной трансформации, в интервью МАКУСА он рассказал все, но без личных эмоциональных подробностей. «Не прячься, мой милый. Тебе разрешено чувствовать» , - говорила ему мама. Персиваль редко, в своей жизни, пользовался этим ее советом, но до сих пор слышит ее успокаивающий, ласковый голос. Его даже иногда огорчает, что он оказался больше похожим на своего отца, чем на нее. - Расскажу, но с одним условием, - шепчет он, открывая глаза. – Ты никогда больше не будешь меня спрашивать об этом. - Обещаю, - Тесей кивает, прижимая руки к сердцу. Персиваль молча уходит на кухню, чтобы приготовить чай для Тесея, а себе кофе, в который щедро плескает огневиски – Мерлин! Ему это понадобится. Возвращаясь в гостиную садится на диван и выпивает его в два глотка, а потом рассказывает. Ничего не скрывая и не стесняясь – всю боль, всю беспомощность, весь ужас в который погрузил его Гриндевальд. Он сомневается во многих вещах в последнее время, но в том, что друг его поймет он не сомневается ни секунды. Тесей спокойно сидит и слушает, потягивая чай, и только уголки его рта, постепенно сжимающиеся в тонкую жесткую линию, говорят о том, что происходит в его разуме. В конце всего рассказа Тесей тихо ругается и крепко обнимает Персиваля. Он охотно позволяет это, его сбившееся дыхание замедляется, стараясь соответствовать сердцебиению Тесея. Рассказ дается ему тяжело, заново пережить все в подробностях, для тела и души очень выматывающее и он чувствует, что начинает отключаться в теплых надежных объятьях друга. Тесей ничего не говорит, он просто сдвигается так, чтобы они оба могли растянуться на диване в более удобной позе и лишь крепче сжимает руки вокруг плеч Персиваля. Это знакомо им обоим. Словно эхо тех ночей, которые они провели, съежившись на одной койке под звуки отдаленных взрывов. *** Персиваль просыпается от того что Тесей дергает руками и тихо ругается. Стоит ему только открыть глаза, как он оказывается нос к носу с Хьюго, чьи лапы заняты обшариваннием карманов Тесея. С телом Персиваля придавившем Тесея к дивану тот не может нормально двигаться, не говоря уж о том, чтобы защитить свои карманные часы. - Мерлинова борода, Перси, ты бы мог предупредить меня о том, что этот негодяй остался с тобой! – ворчит Тесей, заметив, что Персиваль открыл глаза. Персиваль насмешливо ухмыляется, но в конце концов жалеет друга. Он подхватывает Хьюго на руки, до того, как тот успевает опустошить ВСЕ карманы Тесея. Хьюго дуется на него, но стоит Персивалю начать щекотать его так, как ему нравится, как он начинает счастливо извиваться. Когда он снова поднимает глаза на Тесея то замечает, как тот задумчиво наблюдает за ним. - Ты должен очень нравиться Ньюту, если он оставил с тобой одного из своих обожаемых «детишек». - Я не уверен, что он его действительно оставил, - говорит Персиваль, несмотря на то, что от его слов, по его спине, пробегает теплая волна удовольствия. – Я нашёл его утром, после отъезда Ньюта. Он ничего мне не говорил об этом. Лицо Тесея вытягивается: - Только не говори мне, что из всех зверей ты сдружился именно с негодяем-нюхлером?! Хьюго перестает извиваться и негодующе смотрит на Тесея. - Пожалуйста, без оскорблений, Тесей, - просит Персиваль, только усилием воли сохраняя невозмутимое выражение лица. – Кроме того, Хьюго милый, как только ты привыкнешь к его склонности грабить людей направо и налево. Тесей вскидывает руки в знак поражения: - Ты начинаешь говорить, как Ньют, - бурчит он. – А что случилось со старым законопослушным, суровым Персивалем Грейвсом? Персиваль бросает на него косой взгляд. - Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? Он видит момент, когда понимание зарождается морщинкой между бровей Тесея, и тот даже не пытается ее скрыть. - Я понял тебя. В любом случае, слезь наконец с моих ног, если ты не хочешь, чтобы они начали храпеть громче, чем ты только что. Персиваль фыркает, но делает то, о чем его просят, и, выпрямившись, сажает Хьюго на стол. Он не слишком беспокоится о том, чтобы держать его «на поводке» в собственном доме. Во-первых, у него не так уж много ценных вещей в квартире, а во-вторых он знает, где их искать если что-то вдруг исчезнет со своего места. Пока все было хорошо - Niffler’s Fancy кажется делает Хьюго очень счастливым. - Стоит ли мне поискать отель, чтобы прожить там эти две недели? – спрашивает Тесей, потягиваясь и зевая. Очевидно, сваливший Персиваля сон, был заразным. - О, перестань быть идиотом и иди в комнату для гостей. Ньют вернется через несколько дней и будет очень рад тебя видеть. - Держу пари, тебя он будет рад видеть гораздо сильнее, - широко ухмыляется Тесей. Персиваль решительно подавляет непрошенный рефлекторный румянец и подталкивает Тесея в сторону гостевой комнаты. Засранец уходит громко смеясь. После быстрого завтрака Тесей тычет пальцем ему в плечо: - Ты выглядишь так, будто тебе не помешало бы снять стресс. Сколько времени прошло с того момента как ты в последний раз дрался с кем-то на дуэли? - Слишком много, - вздыхает Персиваль. – Я уже несколько недель работаю за письменным столом. - О, только не говори мне, что ты самовольно не прошел обучающие симуляции. Я знаю тебя слишком хорошо! - Это не одно и то же, - выражение лица Персиваля омрачается. Учебные симуляции – это конечно хорошо, вот только в его случае (и с его опытом и силой) их явно недостаточно, чтобы он чувствовал себя реально готовым к боевому столкновению. А насчет тренировочной дуэли - он опасается того, что может произойти если он вступит в тренировочный бой с одним из своих авроров – он боится того, что может сорваться. - Верно, - легко соглашается Тесей. – У меня есть предложение. Пошли разомнёмся. Несколько раундов, как раньше. Посмотрим, как ты держишься. Персиваль на мгновение задумывается, оценивая себя. Физически он настолько выздоровел насколько это возможно, ему еще немного не хватает массы и порой у него случаются мышечные спазмы (все реже и реже), но, по сути, он в боевой форме. На самом деле ему доводилось сражаться и в более худшем виде. К сожалению, его беспокоит не физическое здоровье, а психическое. Нестабильный волшебник очень опасен даже в тренировочных поединках. Одно из первых правил, которые вбивают в голову всем начинающим аврорам – если ты не можешь контролировать себя на сто процентов, ты не выходишь на полевые миссии. На практике, это не совсем верно, потому, что ни в одной стране нет достаточного количества авроров, чтобы позволить себе такую роскошь в условиях реального кризиса, но рассуждения, лежащие в основе этого правила, действительно здравые. Тесей смотрит на него со спокойной теплотой и пониманием. - Я буду осторожен, Перси. Ты же знаешь, что я могу постоять за себя. Персиваль кивает, возможно немного резче, чем следовало бы, но, по правде, он знает, что сейчас самое подходящее время для проверки. Он далеко не так неуравновешен, как был во время плена и осложнений после него, он ощущает, что может контролировать свои силы и поэтому чувствует уверенность. Вот только немного беспокоит так ли это на самом деле. В углу сознания все еще мерцает предательская мысль, что он может обманываться насчет своего состояния. И единственный способ узнать – это поединок с равным по силам. - Недалеко от сюда находится хороший дуэльный зал. У них есть задние комнаты для частных тренировок, - Персиваль обычно не пользовался общественными залами, учитывая хорошо оборудованные учебные помещения МАКУСА, но он всегда старался узнать, как можно больше о городе, который защищает. - Великолепно! Пойдем. *** Тренировочный зал представляет из себя большую комнату с высоким потолком и стенами, исписанными множеством амортизирующих и защитных рунных цепочек, гарантирующих, что ни один бой не выйдет за пределы здания. В одном углу, на стендах разложено какое-то оборудование, доспехи и манекены, которые активируются по одному слову, но Персиваль и Тесей всегда сражались «голыми руками», исходя из трезвого предположения, что во время кризиса у них вряд ли будет время облачаться в амуницию, а из оружия будут только палочки. Хищная азартная усмешка появляется на губах Тесея, когда он склоняется в стандартном поклоне держа палочку в оборонительной позиции. Персиваль возвращает поклон, знакомый адреналин начинает бурлить в его венах. Они начинают медленно, с безобидных заклинаний, предназначенных для того, чтобы лишь слегка причинить неудобство противнику если оно вдруг попадет в цель, хотя… учитывая крайнюю щекотливость Тесея, бросать в него Rictusempra было несколько коварно. Тесей не подгоняет его, позволяя Персивалю обрести уверенность. Только после того как его движения обрели былую плавность и грацию, Скамандер «поднимает ставки». Ни одному из них не нужно произносить заклинания в слух, что в итоге приводит к быстрому, яростному… и тихому обмену – тишину зала нарушают лишь шипение режущих воздух заклинаний и четкие ритмы шагов. Персиваль растворяется в поединке, его тело идеально слушается – вращается, уклоняется, уворачивается, контратакует, закрывается щитом и отражает. Работа его ног всегда была превосходной (побочный эффект от многочисленных уроков танцев в юности, по крайней мере, так утверждала его мама), и хоть, с точки зрения силы, они с Тесеем равны, он всегда предпочитал более быструю и агрессивную манеру ведения поединка, чем его более флегматичный, ведущий свою партию от обороны, друг. В этом была изюминка боевой тактики Тесея – его защита всегда настолько хороша, что немногие могли ее сломать. Он дожидался пока противник сосредоточиться только на этой задаче, и проводил мощную атаку сокрушающую врага. Персиваль обычно избегал этой участи только потому, что хорошо знал стиль боя Тесея и знал, как ему противостоять. С другой стороны, Тесей так же хорошо изучил повадки Персиваля – вот почему уже на протяжении многих лет все их поединки сводились к одному результату - ничьей. Сегодняшний день не стал исключением, хоть Персиваль и подозревает, что Тесей, вероятно, мог бы, наконец, разбавить их счет своей победой, если бы действительно захотел этого. Персиваль трезво признает, что он несколько заржавел, хоть и не так сильно, как того боялся. Еще пара таких сеансов, и он вернется к свой прежней форме. Они оба лежат на полу, потные и тяжело дышащие, когда Тесей спрашивает: - Итак, ты готов показать мне? Персивалю требуется лишь мгновение чтобы понять, о чем идет речь. - Не здесь, - говорит он. Тесей кивает в знак согласия, небольшая искра возбуждения освещает его лицо в ответ на это неявное согласие. Вернувшись домой, Персиваль сбрасывает пальто и обувь, прежде чем пройти в центр солнечного пятна в гостиной и перекинутся. Он делает это, не давая себе ни мгновения на размышление – все-таки, изменяться перед кем-то кроме Ньюта, пусть даже это Тесей, заставляет его немного нервничать. Тесей же не отступает ни на шаг, в нем нет ни беспокойства, ни страха. Он спокойно оглядывает Персиваля, его новое тело. А потом восхищенно и зло усмехается: - Ха! Гриндевальд действительно просчитался, не так ли? «Подарить» тебе такую смертоносную боевую форму. Ты должен быть в состоянии нанести большой урон! Персиваль смотрит на друга, слегка дергая хвостом. На самом деле он не думал об этом в таких… терминах. В своей человеческой форме его способности к магии делают его несомненно более могущественным, но Тесей действительно прав. Вампуса можно назвать по-разному, но только не беспомощным. Он сам доказал это, когда контрабандисты пытались украсть содержимое чемодана. Персиваль качает головой злясь на себя. Ради Морганы - он аврор! Почему же он никогда не задумывался о боевом применении своей анимагической формы?! Единственный ответ, который приходит ему в голову это – страх. Страх и нагромождение сложных эмоций лежит в основе его новой способности, потому что, какой бы полезной ни была эта форма, какой бы частью его собственной личности ни являлась – она была ему навязана Гриндевальдом. У Персиваля вообще не было выбора, и это испортило все, что последовало далее. Когда он возвращает свое внимание Тесею, его друг все еще внимательно разглядывает его. Он не извиняется, потому что знает, что бы не заставило Персиваля задуматься, это была совсем не его откровенная оценка. Они слишком давно знают друг друга, пережили вместе слишком много трудностей, чтобы вальсировать словами друг перед другом. Персиваль делает шаг вперед бесшумно переступая мягкими лапами, медленно, чтобы не выглядеть угрожающе и, сначала, утыкается носом в одну из свободно опущенных рук Тесея, а потом тянется, чтобы ткнуться влажным носом уже в его щеку. Насколько знает Персиваль вампусы никогда не сбиваются в стаи, как волки, и даже не создают прайдов, как львы, но его инстинкты однозначно воспринимают Тесея как… часть семьи. Запах Тесея слегка напоминает запах Ньюта, но по-своему уникален. Персиваль никогда бы не смог словами описать то, что он чувствует, находясь в звериной форме – запахи слишком многослойны и сложны, чтобы передать их смысл человеческим лексиконом, но он точно может сказать, что Тесей и Ньют связаны, точно так же, как может определить, как давно существо прошло через это место или, как давно хранится мясо, купленное Ньютом для кормления. Он подозревает, что одного только этого сходства Тесея достаточно, чтобы его инстинкты определили друга как «не представляет угрозы» и, возможно, даже как «друг». Он отстраняется и видит, что Тесей мягко улыбается. - Можно мне прикоснуться к тебе? Персиваль кивает головой, довольный что его спрашивают, хоть и знает, что не возражал бы даже если бы Тесей начал с ним обниматься без спросу. Пальцы Тесея не такие… «умные» как пальцы Ньюта, но они твердые, теплые и аккуратные и хорошо ощущаются в густом мехе Персиваля и когда он от удовольствия издает урчащее мяуканье, Тесей смеётся от детского искреннего восторга. - Ты всегда был чем-то особенным, Персиваль Грейвс, - говорит он и не возражает, когда Персиваль, в отместку решает использовать его в качестве подушки в течении следующего часа. *** В понедельник, в свой первый полный рабочий день, Персиваль заходит в Вулворт-билдинг в сопровождении Тесея. Его первое рабочее совещание в этот день назначено на одиннадцать дня, поэтому он оставляет Тесея в своем кабинете - хоть и не питает иллюзий, что этот человек действительно останется там (по крайней мере, это позволит ему пропустить тот момент, когда его авроры с шокированными лицами будут заискивать перед знаменитым героем войны) – и идет разбираться с тем, чего он так старательно избегал уже в течении нескольких недель: официально регистрироваться как анимаг. Офис регистрации анимагов находится в самом дальнем углу отдела по регистрации волшебных палочек и представляет из себя небольшую пыльную комнату. Сидящий там волшебник выглядит раздраженным, вероятно, он допустил ошибку в своей работе и был переведен сюда в качестве наказания. Здесь должно быть невероятно скучно – лишь немногие волшебники решаются пройти через все трудности становления анимагом. - Я хочу зарегистрироваться в качестве анимага, - спокойно говорит он волшебнику за столом, когда тот в ступоре сидит и тупо моргает на явление столь высокого начальства в своем унылом кабинете. - Э-э, директор Грейвс! Это так неожиданно. Вы анимаг? - Да, - Персиваль подавляет вздох. Волшебник суетливо перекладывает часть бумаг на своем столе, затем, наконец, достает ручку, явно пытаясь спрятать свою нервозность за знакомыми действиями. - Ваше имя? Персиваль удивленно приподнимает бровь. Серьезно? Этот человек явно знает, кто он такой. - Персиваль Финтан Грейвс, - терпеливо говорит он, с трудом удерживаясь от того чтобы включить в этот ряд еще и – Престора. Ньют на полном серьезе настаивает, что теперь это его второе имя, но его нет ни в одном официальном документе, и Персиваль не хочет запутывать еще больше и без того взволнованного регистратора. Мужчина кивает ему в ответ и усердно выводит буквы на бланке. - Кто ваш наставник? - Никто. Ручка замирает. - Сэр, по закону должен быть наставник. - Я так думаю, что вариант «напоен незаконным зельем Гелертом Гриндевальдом» вряд ли вам подойдет? – сухо интересуется Персиваль. Регистратор судорожно сглатывает и выглядит так будто хочет провалиться сквозь пол, и Персиваль смягчается: - Запишите как «особые обстоятельства». - Мне надо спросить у начальника прежде чем использовать этот термин… Персиваль наклоняется ближе к столу, его глаза мрачно прищуриваются: - Вы ведь наверняка слышали разнообразные слухи обо мне в последнее время? - Э-э-э, да? – волшебник вздрагивает. - Их слышал и твой начальник. Просто запиши это. У меня скоро собрание. Вероятно, ему стоит быть более терпеливым, но вся эта процедура уже раздражает его, а кроме того он никогда не любил этот тип чиновников – те, которые ставят себе за правило никогда не принимать самостоятельных решений. Они лишь тратят его время впустую. Чиновник вздрагивает еще раз под его взглядом и торопливо заполняет графу. - Гм, анимагическая форма? Вот они и подошли к тому, чего Персиваль старался избегать уже столько времени. Он знает, что формы регистрации анимагов секретны и могут быть открыты только по специальному разрешению, но… это все равно запись и регистрация. Регистрация его, как первого в истории человечества анимага магического-существа. Он тяжело вздыхает и произносит: - Вампус. Ручка бедного регистратора перестает царапать бумагу. Волшебник поднимает удивленные глаза и приоткрыв рот от удивления, впервые за весь разговор совершенно спокойно (!) переспрашивает: - Прошу прощения? - Вампус, - повторяет Персиваль. – Форма тоже подпадает под определение - «особые обстоятельства». Чиновник выглядит так, словно ему ОЧЕНЬ хочется переспросить еще раз или, возможно, провести полную проверку слуха, но одного взгляда на каменное лицо Персиваля хватает, чтобы начать записывать его ответ. - Я, э-э-э, должен увидеть вашу анимагическую форму. Чтобы записать отличительные физические характеристики. Персиваль почти морщится. Мысль о том, чтобы перекинуться перед незнакомцем, вызывает дискомфорт на нескольких уровнях. Трансформация до сих пор чувствуется им как нечто личное, как будто он обнажает часть своей души. - Это необходимая процедура, сэр, - говорит волшебник, пристально глядя на бланк перед собой. - Конечно, - смиряется с неизбежным и быстро перекидывается, давя железной рукой все остальные эмоции, всколыхнувшиеся в его душе. Перемена происходит мгновенно, как и всегда, а испуганный вскрик чиновника едва ли удивляет Персиваля. В конце концов его анимагическая форма большая и пугающая. К счастью, чиновнику хватает профессионализма и после нескольких секунд разглядывания он что-то быстро начинает записывать на бумаге, несколько раз искоса поглядывая на Персиваля. Проходит всего несколько минут, прежде чем он наконец кивает. - Спасибо, директор Грейвс, это все. Персиваль возвращается в человеческую форму – вес его палочки в кобуре на руке, ощущение пальто, накинутого на плечи - все это дарит успокаивающее чувство облегчения. Персиваль заглядывает в бланк и видит то, что написал чиновник – черная шерсть с серебряными полосами возле ушей и мелкие серебряные крапинки по всему телу, серебряные глаза. Это действительно описание вампуса Персиваля, но оно достаточно общее чтобы он немного расслабился. Чиновник ставит штамп внизу документа и подписывает его, после чего вручает Персивалю дубликат. Было похоже, что он хочет еще что-то сказать, но Персиваль обрывает его коротким предложением благодарности и стремительно покидает офис. Он совершенно точно не собирается болтать с незнакомцем о своей анимагической форме. Как и следовало ожидать Тесей исчез из его кабинета, но звук возбужденных голосов из помещения ДМБ дает ему верную подсказку, где Скамандер может находиться. - … а потом он выскакивает из траншеи и бросается на немецких волшебников несмотря на то что они, раз в пять, превосходили нас числом! Услышав это Персиваль поспешно выходит из тени и стремясь прервать Тесея до того, как он доберётся в своем рассказе до того места, когда они оба обнаруживают, что им необходимо подкрепление, чтобы спасти свои задницы, так как десять волшебников были всего лишь передовым отрядом. - Байки травишь, Скамандер? – говорит он, бесшумно появляясь в поле зрения. Некоторые из молодых авроров вздрагивают, но Тесей лишь улыбается ему одной из своих запатентованных язвительно-очаровательно-дерзких ухмылок. - Хочу быть уверенным, что ваши авроры в достаточной мере понимают, насколько им повезло с боссом, Грейвс. Персиваль хмуро смотрит на него. Тесей прекрасно знает, что он не любит говорить о войне, тем более пред своими аврорами. Если бы он был чуть большим параноиком, то подумал бы, что это какой-то недоделанный заговор, чтобы: а) ткнуть авроров носом в тот факт, что они не заметили исчезновения Персиваля, и б) попытаться предотвратить повторение чего-то подобного в будущем, слив им гораздо больше личной информации, чем когда-либо сделал бы сам Персиваль. Он прищурившись смотрит на Тесея. Тесей выглядит невинным как божий агнец, что равносильно признанию вины. - Возвращайтесь к работе, люди, - рычит он, беря Тесея за локоть. – Дело с кольцом зелий само себя не раскроет. Он игнорирует разочарованный хор «О-о-о, босс!», в основном потому, что они все расходятся по своим рабочим местам. Как только за ними закрывается дверь кабинета Персиваль шипит на Тесея: - Какого черта ты делаешь, Тес?! Обычно теплые глаза Тесея налиты суровым холодом. - ОНИ не замечали, что тебя подменили на протяжении ЦЕЛОГО МЕСЯЦА, - зло цедит он сквозь зубы. – Я знаю, что ты, вероятно, уже всех их простил. Потому что ты это ты. Я прощать не собираюсь! - Ты прав – ты это ты, - тихо говорит Персиваль, думая о всех тех случаях, на которые Тесей реагировал, в течении этого визита, с пониманием и сочувствием, а не с агрессией и горечью. – Как им в этом поможет рассказ о моей безрассудной юности? Рот Тесея все еще сжат в твердую злую линию. - Они должны понять, что ты – человек с чувствами и прошлым. Человек, которого они подвели. Уважение не оправдывает того, как они мало обращали на тебя внимания. А еще я надеюсь, что это снизит вероятность повторения чего-то подобного. Персиваль вздыхает, рассеянно проводя рукой по волосам, которые теперь вьются вокруг его пальцев. - Гриндевальд ублюдок, но он, к сожалению, гений и очень хорош в том, что делает, Тес. Ты не должен винить их за это. Тесей не продолжает протестовать вслух, но выражение его лица не смягчается. Он всегда, всеми доступными средствами, защищает тех немногих, кого принимает в свое сердце. Персиваль сомневается, что ему удастся переубедить друга, поэтому он просто отпускает этот вопрос. - Есть ли еще какая-нибудь причина, по которой ты изъявил желание сопровождать меня на работу сегодня утром? – спрашивает он, садясь в кресло и бросая оценивающий взгляд на небольшую стопку документов, накопившихся за выходные. Тесей тяжело вздыхает: - Через час у меня встреча с президентом Пиквери. Персиваль приподнимает бровь: - Я думал ты в отпуске? - Когда министр узнал куда я собираюсь, он пригрозил уволить меня, если я хотя бы не нанесу приветственного визита и немного не переговорю с ней. Увольнять меня конечно никто бы не стал, но я согласен пережить одну встречу, если это в дальнейшем улучшит мои с ним взаимоотношения. - Серафина будет рада услышать, как сильно ты жаждешь встречи с ней, - сухо заметил Персиваль. - О, заткнись. Я знаю, как выглядело бы твое лицо, если бы тебе пришлось любезничать с начальством, технически находясь в отпуске. Боюсь выражение «грозовая туча» лишь очень слабо описывала бы его. И ведь ничего не возразишь. Тесей всегда был более терпеливым из них двоих. На следующий день Тесей снова отправляется с ним в МАКУСА. Похоже он не собирался отказываться от своего «тонкого» плана социализации Персиваля и игры на чувстве долга и вины его авроров. Персиваль бы, наверное, вскоре кипел бы от раздражения, но, его аврорам повезло, если можно так выразиться, почти весь отдел спасён от мести Тесея – они на вызове, разбираются с треклятым кольцом зелий и даже, к концу дня, полностью завершают расследование. А еще Персиваль, наконец, с успехом сдал все соответствующие тесты для работы в поле, но, когда он поднял этот вопрос, Серафина бросила на него острый взгляд и назначила его в резерв на случай чрезвычайных ситуаций. Она вряд ли ожидала, что эта самая чрезвычайная ситуация случится буквально на следующий день. Стоило ему только войти в свой кабинет как бумажная крыса стала настойчиво царапать рукав его пиджака. В ней неразборчивым почерком Тины было написано: «Тревожная, неясная ситуация в доках, причина не выявлена, число подозреваемых неизвестно, нужно подкрепление». Персиваль выругался себе под нос. Как бы сильно он ни жаждал уйти из офиса, но он никогда не хотел бы, чтобы это было за счет безопасности его людей. Тина ушла в патруль с младшим аврором Джорданом, зеленым, как молодая травка весной. Согласно должностному своду правил «тревожная, неясная ситуация» требует присутствия еще одной команды из двух авроров. Сейчас же в офисе их почти нет, присутствуют только те, кто занят своими срочными делами и те, которые ждут вызова по другим делам, которые тоже в любой момент могут принять статус чрезвычайных. Персиваль предпочел бы не дергать никого из них. Когда он поднимает взгляд от бумаги, то встречается взглядом с проницательным выжидающим взглядом Тесея. Решение приходит само. - Не хочешь прогуляться по докам? Это может быть довольно опасным. - Как будто я отпущу тебя одного, - зубасто улыбается Тесей. - Давно я серьезно не тренировался. Услышав это, Персиваль, отрывается от инструктажа старшего аврора, который на время его отсутствия остаётся за главного, и приподнимает бровь. - А что же тогда – дуэли со мной? - Развлечение, - усмехается Тесей и демонстративно подмигивает. Персиваль на это лишь фыркает и качает головой. *** Тина и Джордан встречают их на окраинах доков. - Сэр, - быстро говорит она, придерживая шляпу на сильном ветру. – Зеленый дым, определенно магической природы, поднимается от одного из складов. Мы очистили территорию от немагов, но склад сильно охраняется. Homenum revelio не сработало. - Ты правильно поступила, что затребовала подкрепление, - кивает Персиваль. – Покажи мне, где это. Тина ведет их к складу, который является копией стоящих рядом зданий, за исключением дыма, поднимающегося из его трубы. «Зеленый», на самом деле преуменьшение. Дым ядовито-изумрудного цвета. - Есть идеи, что это может быть? – спрашивает Тесей. Они все сидят на корточках, спрятавшись за грудой старых ящиков, в надежде, что те, кто охраняет склад, заметят их присутствие, как можно позже. Тина отрицательно качает головой. - Диагностические заклинания ничего не показывают. Либо он совершенно безвреден, либо, это что-то слишком нетрадиционное. Персиваль обменивается с Тесеем взглядами, и понимает, что они оба думают об одном – это ловушка. Вот только для кого и с какой целью не ясно, им предстоит это выяснить. Он приподнимает бровь глядя в глаза другу, тот в ответ пожимает плечами. - Мы пойдем на разведку, - Персиваль поворачивается к Тине и Джордану. – Будьте предельно внимательны и осторожны. Скорее всего это ловушка. Авроры дружно кивают, а затем тихо следуют за Персивалем. Тесей идет замыкающим, Персивалю не приходиться ни просить, ни приказывать. Работать с этим человеком одно удовольствие. Задняя дверь склада гостеприимно приоткрыта и не охраняется – еще один признак того, что здесь происходит что-то очень подозрительное, особенно учитывая многослойное покрывало из защитных заклинаний, окутывающих склад – Персиваль прекрасно их чувствует. Он настороженно проскальзывает в темноту за дверью. На первый взгляд большое и грязное помещение безлюдно и безопасно. У дальней стены грудой навалены какие-то коробки, а в центре стоит несколько столов и стульев и… больше ничего. - Сэр? Голос Джордана отрывает Персиваля от осмотра пустых коробок. В центр помещения, закрытая одним из столов, на полу, на коленях, стоит молодая женщина и выражение ее лица очень не нравится Персивалю – маска мрачной решимости. На полу, перед ней вырезан символ, который вызывает у Персиваля мгновенную тошноту. – Дары смерти. Знак Гриндевальда. Тошнота перерождается в злость, и воспламеняет его кровь, возможно сильнее чем следовало бы и это неудивительно – сторонники Гриндевальда порой раздражали Персиваля чуть ли не больше самого их безумного лидера. С момента ареста последнего они не прекращали устраивать беспорядок в ЕГО ГОРОДЕ. Женщина поднимает голову и мгновение смотрит Персивалю в лицо, в ее глазах мелькает удивленное узнавание, а по губам расплывается торжествующая злая улыбка. Словно по сигналу, вокруг них, поднимается полупрозрачный барьер сдерживающего заклинания, полностью отрезая им возможность не только отступить, но и запирая на довольно ограниченном пяточке. Персиваль чувствует, как по его позвоночнику пробегает электрический заряд узнавания. Ему знакомо ощущение этой магии. Он твердо знает, что Гриндевальда здесь нет, он заперт в Азкабане и, хоть он и уверен, что тюрьма не задержит его надолго, британцы, по крайней мере, дадут им знать, если он сбежит. И тем не менее Персиваль абсолютно уверен, что Гриндевальд приложил руку к созданию этой ловушки. Он поднимает палочку, задумываясь лишь на мгновение, а затем решает, что стоит попробовать. Есть конечно магические барьеры, препятствующие прохождению ВСЕХ заклинаний, но, если, целью нападавших было именно заманить их в ловушку, возможно, они были достаточно самонадеянны для того чтобы не довести ловушку до совершенства. Сверкающая, белоснежная Гром-птица вырывается из его палочки и легко проходит через барьер. Он еще не знает действительно ли им понадобится подкрепление, но предупредить МАКУСА – это разумный поступок. Мгновения спустя в них начинают лететь заклинания, некоторые даже со стропил, они также легко проходят сквозь барьер, как и патронус. Он реагирует практически на одних инстинктах – взмах левой руки и его заклинание щита окутывает всех четверых, а света оказывается достаточно, чтобы заметить двух волшебников, присевших на перекладинах под крышей. Когда заклинание гаснет, он замечает красную стрелу заклинания, сбивающего одного из них, но второй успевает аппарировать. Еще секунда и Персиваль чувствует лопатками спину Тесея, а их заклинания начинают бомбардировать ближайшую дверь в которой мелькают силуэты нападающих. Стоя спина к спине с Тесеем, он чувствует себя достаточно безопасно в этой перестрелке, но сдерживающий барьер серьезно ограничивает подвижность, что начинает стеснять его стиль ведения боя, а в долгосрочной перспективе может стать причиной серьезных неприятностей для всей команды. - Стандартный анти-магический барьер? – интересуется он мнением Тесея, между блокировкой мерзкого фиолетового заклинания, которое, он почти уверен, отрезало бы его руку, и отбиванием в сторону заклятия летящего в спину Скамандера. Он уверен в своей оценке, но второе мнение не помешает. - Да! - соглашается Тесей, полы его пальто развиваются, когда он блокирует заклинания летящие, с другой стороны. – Перегрузка? Персиваль оценивающе прикидывает. Они с Тесеем, вероятно смогут направить на барьер достаточно энергии, чтобы он рассыпался, но это значит оставить себя совершенно беззащитными. Тина и Джордан с трудом защищают себя, вряд ли они будут способны сдержать атаки всех нападающих разом. В глубине его разума вспыхивает идея. - Дай мне вначале попробовать кое-что другое, - кричит он, перекрывая шипящий шум заклинаний, и делает знак Тесею, чтобы он начал прикрывать свою спину. Затем он очищает свой разум, засовывает палочку в кобуру и делает несколько бегущих шагов к барьеру изменяясь на полпути к нему. Волшебники, стоящие с этой стороны, за защитными чарами барьера, явно не ожидали, что вампус размером с взрослого мужчину прорвётся сквозь их защиту. Первый из них падает с ласкающим ухо стуком, когда его голова ударяется об пол склада, через мгновение палочка второго раскалывается под когтями Персиваля. Палочка третьего, однако, направлена прямо на него и ему приходится отпрыгнуть в сторону уворачиваясь от синей молнии, приземляется он уже на две ноги. Одна рука ставит щит, вторая тянется к палочке. Его противник недостаточно быстр, чтобы успеть за этими изменениями и уже через мгновение лежит связанным на грязном полу. С этой стороны больше никого нет. Переход в форму вампуса съедает расстояние до следующей группы, приятным бонусом идет возможность увидеть ужас на лицах нападающих фанатиков. Персиваль вдруг понимает, что получает истинное удовольствие от такого стиля ведения боя. В то время как Тесей и другие удерживают внимание врагов на себе, он методично и очень эффективно убирает нападающих, одного за другим, пока все выходы не оказываются отчищенными. Зеленый дым давно уже рассеялся и беглый взгляд не обнаруживает больше никого, кто может представлять опасность. Персиваль без колебаний направляет все свои силы на магический барьер, все еще удерживающий его соратников в ловушке. Тесей, Тина и Джордан делают тоже самое со своей стороны и вскоре барьер лопается, как мыльный пузырь. Никакие созданные барьеры не могут долго противостоять объединенной силе нескольких могущественных волшебников, особенно если им не приходится отвлекаться на собственную защиту. - Очень эффективно, - одобрительно кивает Тесей, перешагивая, сначала, через тело связанной ведьмы, а потом через лежащего без сознания волшебника. – Это ведь твое первое боевое крещение? Тина смотрит на Персиваля широко раскрытыми глазами: - Сэр, это было… вы теперь анимаг? - Совершенно верно, аврор Гольдштейн, - отвечает он. Он должен будет написать отчет об этой миссии так что, скоро, об этом узнает гораздо больше людей и, слава Мерлину, с большинством из них он чувствует себя достаточно комфортно. Да, он бы хотел сохранить свою новую способность в тайне, в качестве туза в рукаве, но это никогда не представлялось ему жизнеспособной идеей – не тогда, когда он работает Директором ДМБ и должен защищать закон и своих людей всеми возможными способами. Она качает головой и отходит, бормоча что-то подозрительно похожее на: «Только вы, сэр!». У входа на склад раздаются хлопки аппарации – прибыло подкрепление. Персиваль вздыхает про себя – пора заняться наведением порядка. У них есть много заключенных которых нужно допросить, хоть он и сомневается, что получит от них хоть какую-то стоящую информацию. Гриндевальд не тот, кто делится своими планами с подчиненными. Вечером Персиваль со вздохом облегчения опускается на диван. Тесей гремит чашками на кухне и через некоторое время перед его носом зависает одна их них исходя ароматным паром. Персиваль не особо любит чай, но, когда друг так настойчиво протягивает ему чашку, приходится брать без возражений. По крайней мере варево хоть согреет его. - Итак, я отчетливо помню, что твоим патронусом был горный лев. Когда все изменилось? – спрашивает Тесей, поглядывая на него из-за своей кружки. Персиваль вздыхает. Он надеялся, провести вечер без серьезных разговоров, но очевидно Тесей хочет расставить все точки над «и». Учитывая, его проницательность, ум и… все предшествующие обстоятельства, он, вероятно, сделал определенные выводы из смены патронуса Персиваля, что его самого не удивляет. - А что ты сам думаешь? Глаза Тесея сужаются, взгляд становится острым и пронизывающим: - Видишь ли, если бы это был вампус, ответ был бы очевиден, - когда Персиваль продолжает молчать, Тесей вздыхает. – Ньют всегда очень любил Гром-птиц… фениксов и гиппокрифов тоже. Всех, кто умеет летать. Персиваль чувствует, как его передергивает. - Тебе действительно нужно, чтобы я сказал это вслух? Тесей холодно приподнимает бровь, в каждой черточке его лица проступает мрачный вызов, и, Персивалю, на мгновение, хочется просто промолчать и не поддаваться на эту провокацию. Но Тесей брат Ньюта и один из его самых старых и близких друзей, и он заслуживает того, чтобы услышать вслух, то что они оба и так знают. - Ньют несколько раз спасал мне жизнь, - говорит он прямо и спокойно, как будто под этой поверхностью не скрывается глубокий колодец эмоций, вскипающий только при одном упоминании о Ньюте и его роли в жизни Персиваля. – Его лицо было первым, что я увидел после нескольких недель ада в той гребаной дыре, он освободил меня. Ты не представляешь, как, оказывается, сильно можно жаждать малейшего проявление доброты, когда тебя полностью ее лишат. А Ньют… - Персиваль качает головой, его губы дёргаются в восхищенно-нежно-светлой улыбке. – Он такой свободный! Так любит своих существ, рядом с ним каждый день — это волшебное приключение. Как я мог остаться равнодушным? Его объяснение путаное, он перескакивает с темы на тему и в любой другой ситуации он бы постыдился такого изложения своих мыслей, но Тесей лишь кивает головой и нежно улыбается. - О, да! Это действительно он. Больше ничего разъяснять не понадобилось. *** Ньют едва успевает воплотиться на станции приема порт-ключей в Вулвурт-билдинг, как его решительно хватает за руку Тина Гольдштейн. - Что… - начинает он, но Тина шикает на него в манере, жутко напоминающей Персиваля. Сбитый с толку, он позволяет ей тащить себя, пока они не оказываются в каком-то маленьком незнакомом кабинете. - Что-то случилось? – попытался он снова, наблюдая, как Тина расхаживает по тесной комнате. - Ну-у-у, да…, кое-что. У нас был рейд, - она замечает, как бледнеет Ньют и спешно добавляет. – С мистером Грейвсом все в порядке, никто серьезно не пострадал, но я хотела тебя кое о чем спросить… Ньют, ты… не доверяешь нам? Я имею ввиду нас, авроров? Ньют хмуриться, сначала рассматривает по-настоящему озабоченное лицо Тины, а затем смущенно переводит взгляд на серую стену за ее плечом. – Я не очень хорошо знаю большинство авроров, но, конечно, я доверяю тебе, Тина. Что случилось? Я что-то натворил? Честное слово, я не специально! При его словах Тина слегка расслабляется, ее плечи становятся чуть менее напряженными: - Значит, ты не просил своего брата приезжать и присматривать за мистером Грейвсом, пока ты будешь в отъезде? Его мозг благополучно пропускает первую часть предложения вычленяя только одно: - Тесей здесь?! Странное поведение Тины начинает обретать смысл. У его брата всегда были некоторые проблемы… с прощением. Тесей, как никто другой мог затаивать злобу, и если он решил, что весь отдел авроров виноват в тех испытаниях, через которые прошел Персиваль, то, вероятно, он не облегчал их жизнь. Ньют знает, что Тесей никогда не сделает что-то по-настоящему подлое или злое, особенно учитывая, как не очень-то и тайно Персиваль любит свою команду авроров, но Тесей мастер острых замечаний и угрожающих не-улыбок. На самом деле Ньют уже давно решил для себя, что именно Тесей имел бы форму анимага-гиппогрифа, а не сам Ньют – гордый, чрезвычайно преданный, ценящий хорошие манеры и крепкий удар. Это то что живет в его сердце и разуме. Тина, прищурившись смотрит на него, ну, по крайней мере, она перестала стискивать его локоть. - Ты знал о его приезде? - Нет, я не сторож брату своему, - произносит Ньют внутренне посмеиваясь. Когда-то Тесей думал, что это будет его роль в жизни Ньюта. Его заблуждение длилось около месяца, пока Ньют не указал ему на его ошибку. Тесей принял свое поражение с удивительной грацией. Тина все еще недоверчиво поглядывает на него и хмурится, поэтому он добавляет: - Скорей всего, он предупредил Персиваля. Его манеры не позволят ему явиться без предупреждения. - О-о-о, - произносит Тина и заметно сдувается от легкого расстройства, до которого успела себя довести. –Тогда все в порядке. Ньют пытается ей успокаивающе улыбнуться. Его все еще беспокоит упомянутый ранее рейд и, если уж быть честным с самим собой, он хочет уйти. Тина милая и ему нравиться проводить с ней время, но он очень соскучился по Персивалю. С другой стороны, Тина все еще выглядит встревоженной, хоть и не так сильно, как несколько минут назад. Ее губы обеспокоенно поджаты, и она смотрит на него так, словно ждет от него чего-то… непредсказуемого. Учитывая, что Ньют понятия не имеет, что еще натворил, он находит ее поведение немного тревожащим. - Тебя беспокоит что-то еще? – осторожно интересуется он, по привычке положив руку на чемодан, чтобы проверить плотно ли закрыты застежки. Тина прикусывает губу, явно чувствуя себя очень неуютно, затем быстро выпаливает, словно боясь, что слова взорвутся у нее во рту, если она остановится, чтобы просто перевести дыхание: - Скажи мне «да» и я больше никогда не подниму эту тему. Но, Ньют ты точно уверен в том, что ты делаешь? Не так давно, мистер Грейвс… Персиваль был вампусом, о котором ты заботился, а теперь у тебя с ним отношения… я просто… Я ОЧЕНЬ не хочу, чтобы кто-нибудь из вас страдал! Ньют прямо встречает ее взгляд и, зная, что его голос звучит так же твердо и незыблемо, как земная твердь под его ногами, произносит: - Да. Тина делает глубокий вдох, и заливается легким румянцем, и Ньют смягчается: - И Персиваль и я, мы оба осознаем, причем очень хорошо то, что было в прошлом. Но правда в том, что он делает меня по-настоящему счастливым, и я вижу, что мое присутствие рядом с ним делает счастливым его. Разве еще что-то нужно? Она довольно долго изучает его лицо, ища глазами, признаки сомнения или неуверенности, но не находит и на ее лице появляется улыбка, искренняя, честная и радостная. - Я рада за вас, - тихо говорит она, затем бросается вперед, чтобы быстро чмокнуть его в щеку. – Вы оба заслуживаете счастья. С этим Ньют полностью согласен. *** Как только Ньют переступает порог, черное реактивное пятно в форме нюхлера проносится по полу, поднимается, цепляясь по его штанине и протискивается в чемодан. - Он скучал по своему гнезду, - сообщает ему знакомый низкий, мягкий голос, а затем Персиваль оказывается рядом. Их руки соприкасаются и Ньют склоняется к нему, даже не задумываясь о том, что делает. Они замирают, прижавшись лбами друг к другу. Ньют не может надышаться Персивалем, за всю свою жизнь он не встречал никого, кто бы был ему так же необходим, как этот поразительный мужчина, и ощущался таким неподдельным, как Персиваль. - Ты сам сказал, что его надо держать подальше от приживающегося саженца, - нежно шепчет Ньют. Смешок Персиваля вибрирует в его груди, отдаваясь сладкой судорогой между ребрами. - Я сказал - попробуй. Ты ведь понимаешь, что ничто не удержит его долго на расстоянии? Наверное, если бы их никто не тревожил, они бы так стояли еще долго, но тут, за их спинами раздался голос Тесея: - Миранда должна мне десять галеонов. Ты действительно очень сентиментальный, Перси! Он довольно ухмыляется в ответ на их нахмуренные одинаковые взгляды, и подходит чтобы обнять Ньюта. Эти объятья. Только семья и Персиваль могли ТАК его обнимать. - Давненько не виделись, кузнечик, - шепчет он в волосы Ньюту, и тот расплывается в счастливой улыбке слыша старое прозвище. Он чуть отстраняется и тыкает брата пальцем в грудь: - Просто кто-то был слишком занят работой в Министерстве. - Что-то не похоже, что ты удивлен видя здесь своего брата? – замечает Персиваль. Он стоит рядом, прислонившись плечом к стене с полуулыбкой наблюдая за их обнимашками. Ньют пожимает плечами: - Я встретил Тину. Судя по ее рассказу, мой брат заставил весь департамент думать, что – он твой телохранитель. Глаза Персиваля сужаются, приобретая кинжальную остроту, он точно чувствует, что в словах Ньюта есть нечто большее, чем простое дружественное подшучивание, и поспешно выпрямляется от одной только мысли, что кто-то думает, что ему вообще нужен телохранитель. Тесей же выглядит слишком самодовольным. Но прежде чем Ньют успевает открыть рот, Персиваль спрашивает: - Ты уже обедал? Когда Ньют отрицательно качает головой, он хлопает в ладоши и уходит на кухню, чтобы приготовить обед для всей компании – видимо, чтобы Ньют «не умер с голода». Или, возможно, воспользовавшись предлогом, чтобы Ньют и Тесей могли свободно поговорить. Это очень похоже на Персиваля – проявить такую чуткость и вежливость. Тесей приходит к тем же выводам и тянет Ньюта в комнату для гостей. - Он никогда раньше так много не готовил, - бурчит Тесей, хмуря брови. - Ты просто не жил с ним никогда больше пары дней в нормальных условиях, - Ньют пожимает плечами. Тесей склоняет голову в знак согласия, но его взгляд становится острым и внимательным: - Не думаю, что дело только в этом. Но сейчас это не важно. Как у тебя дела? В своем последнем письме ты почти ничего не рассказал, кроме новой роли Персиваля в твоей жизни. Ньют досадливо морщится. У него действительно есть склонность забывать писать письма родным, особенно когда он погружен в свою работу. Он отправлял письмо несколько недель назад, когда отношения с Персивалем наладились, но с тех пор никак не мог выбрать время для более… развёрнутого рассказа. Если бы Персиваль не напомнил ему, он вообще бы до сих пор, вероятно, не отослал бы и ту короткую записку. Воспоминания высвечивают на его губах теплую улыбку и когда он поднимает глаза, то находит на лице Тесея мягко нежное выражение. - Все хорошо. Нью-Йорк оказался значительно боле захватывающим, чем я ожидал. - Нью-Йорк или люди, живущие в нем? – сухо спрашивает Тесей, но слава богу, игнорирует румянец, заливающий щеки Ньюта. - Я понимаю, что ты хочешь до меня донести, - бормочет Ньют. – Пожалуйста, не сердись, что я не рассказывал тебе много подробностей. Изменения были… неожиданными, если не сказать больше. Тесей качает головой. - Персиваль сказал мне почти то же самое, и ты знаешь, что я считаю его хорошим человеком. Я здесь не для того, чтобы расспрашивать вас о ваших отношениях. Я здесь из-за того, что услышал от министра, что тебя, сначала, приговорили к смертной казни, а потом ты столкнулся лицом к лицу с обскуром и Гриндевальдом. И вот я получаю письмо, а в нем даже намёков на эти события нет. Ты не упомянул даже вскользь! - Ох! – вздыхает Ньют и морщится. По правде говоря, упрек справедлив. Ему следовало сразу бы написать об этих… приключениях, но в то время он был ОЧЕНЬ занят излечением одного ОЧЕНЬ раненного вампуса. – Мне очень жаль, Тесей. Я был очень занят и просто забыл. Ты ж меня знаешь! Тесей вздыхает: - Я действительно тебя знаю. Просто… в следующий раз попробуй не забывать! Мы беспокоимся о тебе! Ньют покаянно вздыхает. Челка падает ему на глаза, и он вынужден тряхнуть головой, чтобы она не мешала (нужно попросить Дугала снова подстричь ее). - Как мама? Тесей бросает на него иронично-ласковый взгляд, прекрасно понимая, что Ньют пытается сменить тему, но уступает его желанию. Следующие полчаса они проводят за рассказами Тесея о событиях в загородном имении Скамандеров. Ньют млеет от восторга слушая его, в основном потому, что Тесей знает его достаточно хорошо и сосредотачивается на описании событий, связанных со всеми проживающими там гиппогрифами. Персиваль стучит в дверь прямо посреди зажигательной истории про Черноперого и камины, чтобы объявить, что ужин готов. Говорить о том, что еда была великолепной даже не стоит. Восхитительная паста, хоть и не является традиционно ирландским блюдом, но выглядит и имеет вкус рецепта, совершенствовавшегося на протяжении многих поколений. Дальше вечер становится только лучше: Ньют чувствует себя почти пьяным от хорошей компании и веселья. Он знает, что брат вскоре должен будет уехать, поэтому он настроен насладиться его присутствием в полной мере. Кроме того, Тесей и Персиваль в одной комнате, слегка навеселе от выпитого за ужином, стоят того, чтобы забыть и про усталость, и про… весь мир за окном. Атмосфера и смех той ночи продолжают греть его, когда он погружается в счастливый сон без сновидений, свернувшись вокруг Персиваля.