Shine like gold

Суббота считается утром добрым. Долгожданный выходной после бурной рабочей недели и весёлого (не для Цисин и миллелитов) пятничного вечера. Вот только Нефритовому равновесию это утро что-то доброту свою отнюдь не дарит. Кэ Цин просыпается со звенящей в голове болью, горлом, стянутым сухостью и пейзажем перед глазами плывущим. И это утро ей уже совсем не нравится. Любимая мягкая игрушка, сжатая в руках, кажется предательски чужой и Кэ Цин даже не сразу соображает, что вообще-то, на её месте, вроде как, должна быть одна очаровательная блондинка. Вот только той самой очаровательной блондинки нигде не видно: подушка не примята, Паймон на кухне не горланит, а на прикроватном столике одиноко расположился кусок пергамента. Отсутствие подруги под боком, похмелье и солнце уже которую минуту нещадно светящее прямо в глаза. Доброе утро, Кэ Цин!

❁❁❁

Люмин, если честно, сразу заподозрила, что в этой затее что-то не так. Прямо в тот миг, как знаменитая Воля Небес с легкой руки заявила, что ей и Кэ Цин непременно надо выпить и непременно вместе. Путешественница честно уверяла себя, что Нин Гуан просто хочет свободный вечер, что она вовсе не пыталась так им «помочь» и что её довольная ухмылка, когда покрасневшая до самых кончиков волос подруга пулей вылетела из кабинета, её за рукав ухватив, ━ вовсе ничего не значит. Но. . . В этот раз предчувствие Путешественницу явно не подвело. Шурх. Где-то в отдалении слышится звук падения, а сама Люмин внезапно едва не ударяется затылком о близстоящую лавку, да зрение теряет, будучи укрыта чужими длинными рукавами, волосами, да и в принципе телом чужим. «Леди Кэ Цин, неужто моё присутствие лишает Вас уже не только самообладания, но и твердой почвы?» — Люмин отшучивается, пытаясь подругу с себя приподнять. Негоже известному почетному рыцарю и самой Юй Хен посреди ресторана «украшать» пол. Кэ Цин мычит что-то в макушку блондинистую, руками крепче в подол чужой цепляется и носом в шею утыкается. Смеется, уже ситуацию явно не осознает и вставать с Путешественницы совсем-совсем не спешит. У Люмин, дорогой путешественницы, терпение железное, факт всем известный и не всегда во благо используемый. И Люмин терпит, мягко девушку сдвинуть пытается, выворачивается из хватки и на скамейку усаживается. Вот только. Шурх. И неуемная Кэ Цин на её коленях оказывается, вновь руками талию чужую обвивает, в шею утыкается и уже обиженно мычит что-то, пытаясь многострадальный шарф с блондинки стянуть. И ведь под писк Паймон, вылетающей из комнаты вон, лента белая на пол падает, унося за собой предпоследние крупицы терпения златовласой. Однако, даже стальное терпение, всему Тейвату известное трескается на куски распадаясь под аккомпанемент из неясных слов, щек краснеющих и. . Конечно же, комаром оставленной красной отметины на молочной коже! Вовсе не Кэ Цин в этом виновата, вовсе не её Путешественница под локти хватает, позабыв о драгоценном шарфе. И вовсе не она вдруг оказывается у знаменитой героини на руках, шепча пьяные фразы той прямо в ухо. И нет, что Вы! Вовсе не Кэ Цин спустя минуты позорного побега из заведения оказывается закутана в одеяло по самую макушку. И это вовсе не Люмин прикрывает покрасневшее, ярче самого заоблачного перчика, лицо перед дверьми в её покои. Вовсе не она на все своей возможной скорости от миллелитов дежурных убегает, врезаясь в плечо чересчур довольной виновницы сего происшествия.

❁❁❁

Если Юй Хен и думала, что это утро уже ничего не сделает хуже, то . . . Блондинистая леди, все же пришедшая в гости, и с порога заявившая, что теперь её очередь отыгрываться — явно с ней спорила. Очень спорила, прямо в сей момент улыбаясь, как довольный кот и руки к ней протягивая. «Кажется, вчера, ты была очень решительна, что же сейчас?» На этот раз спустя несколько минут из комнаты выбежала красная аки маков цвет её владелица, с платьем набекрень одетым, забытой в покоях заколкой и твердым желание своей начальнице по венценосной головушке настучать.