***
Когда профессор Авалон минута в минуту прошел в класс, прикрывая за спиной дверь, студенты вмиг умолкли. Мужчина приносил с собой спокойствие и уверенность, которые не казались угрожающими, но обладали такой энергетикой, что держали аудиторию в кулаке. — Экспеллиармус, — без вступления к лекции произнес он. Несмотря на безоружность профессора, палочка в руках Рокси, которая сидела ближе всех ко входу, взмыла в воздух и упала с глухим стуком на паркет. Блум взглянула на свою палочку и в голове забилось два вопроса. Как можно полагаться на оружие, которое так легко отобрать? Зачем полагаться на оружие, если можно колдовать без него? — С этого простого, но действенного приема мы начнем наше с вами ознакомление с курсом защиты от темных искусств, — объявил профессор Авалон и встал у доски. Рокси подобрала свою палочку и вернулась на место. Класс пораженно молчал. Это был первый урок, который не начался с открытия пергаментов и записей разных тем. Профессор Авалон завоевал сердца студентов одним заклинанием. Когтевранцы особенно заинтересовано поедали глазами профессора. Паренек с синим галстуком, которого Блум увидела еще в поезде, впервые не рисовал на уроке, а прилежно сидел и внимательно слушал. Текна с ее другом не шушукались. Даже Брендон, сидящий сбоку от Блум, насупившись, следил за преподавателем. Профессор так и остался в своем белом, почти парадном, фраке. Блум думала, что это был его наряд в честь церемонии распределения, но, видимо, мужчина считал мантии слишком скучными. Он нарисовал на доске вытянутую спираль и отложил мел. — На моих уроках по защите от темных искусств вас ждет практика, практика и еще раз практика. Меня не интересует сколько книжек вы прочли и на сколько подробно написали эссе. Я хочу, чтобы к концу года каждый из студентов и студенток мог защитить себя и не терялся в случае опасности. Заклинание Экспеллиармус позволяет обезоружить противника и это первое, что вы должны стараться применить. Нет смысла начинать поединок, если враг может быть обезоружен. Вовремя наколдованный Экспеллиармус может оказаться действенней многих атакующих чар. Авалон, не спеша рассказывая вступление к уроку, заглядывал в глаза ученикам, ходил между парт и уверенно жестикулировал. В школьном кабинете он чувствовал себя как рыба в воде, было сложно поверить, что это его первый год преподавания. — Когда я закончу, вам нужно будет выстроиться в очередь напротив тренировочного доспеха, — учитель указал рукой в сторону металлического рыцаря с палочкой в руке. — Вы должны будете повторить рукой фигуру, нарисованную на доске и четко, без колебаний, произнести заклинание. У каждого будет одна попытка, после чего мы сможем вернуться к уроку и обсудить частые ошибки. Через несколько минут небольшого инструктажа студенты уже выстроились в колонну и ждали своей очереди, чтобы обезоружить тренировочные доспехи. Брэндон и Текна справились на ура. Светлая волна заклинания быстро пересекла комнату и вспыхнула у руки доспеха. Палочка отлетела аж на другой конец комнаты. Гелии с Тимми не хватило запала, поэтому палочка лишь пошатнулась и вяло упала. Одна из когтевранок запнулась на первом слоге, и после нервного «экс-экспеллиармус» ничего не произошло. Следующей была Блум. Девушка выпрямила спину и вздохнула. Профессор Авалон, облокотившись о свой стол, стоял, скрестив руки на груди. Его внимательный взгляд немного отвлекал. Вытянутая спираль. Конкретная цель. Четкое произношение. — Экспеллиармус! Блум почувствовала, как что-то обожгло руку, а потом волна невероятной силы толкнула ее в грудь, сбивая с ног. Послышался грохот и несколько вскриков. Глухая боль от столкновения с паркетом отдалась в копчике и Блум оказалась на полу. Части доспеха валялись по всей комнате. Шлем повис на люстре, наколенник закатился под одну из парт. Студенты разошлись из очереди, пытаясь защититься от разлетающегося во все стороны металла. Запястье Блум горело, словно она только что коснулась конфорки. — Ничего страшного, — раздался спокойный голос Авалона. — Никто не пострадал? Студенты тихо помотали головами. Блум еще раз взглянула на свое запястье, но решила, что ожог может подождать. Она понятия не имела, что сделала не так и разобраться для нее было важнее, чем отсидеть урок в медицинском крыле с вонючими мазями. — Вы только учитесь, — продолжал профессор. — Такое может случиться, если у волшебника конфликт с магией. Пожалуйста, вернитесь в построение. Объясняя произошедшее, профессор водил по воздуху своей палочкой, которая у него таки оказалась, и доспех по деталям собирался обратно в форму, напоминающую рыцаря. Блум, которая уже встала с пола, уныло вернулась за парту, пока оставшиеся в очереди студенты продолжали тренировку. Ей было стыдно. Она должна была показать себя с лучшей стороны. Ее мама была лучшей волшебницей своего поколения. Сама Блум — Та-Которая-Выжила. Было очевидно, что магическое сообщество ожидало от нее немалого, а она, как полная дура, не справилась с базовым заклинанием. — Не парься, еще получится, — Брендон дружелюбно закинул ей руку на плечо. — Ты своим Экспеллиармусом убить можешь, не то, что обезоружить. Считай, что перевыполнила программу. Она не хотела никого убивать. Палочка в руках казалась деревянной предательницей, и Блум ее посильнее сжала. Ей понадобится больше тренировок. Это было ее первое практическое занятие за два дня учебы, где всерьез нужно было пользоваться магией. У Гризельды они весь урок записывали правила трансфигурации. У мадам Трюк палочки вообще были не нужны. А милейший Палладиум провел им экскурсию по своим маленьким питомцам и предложил каждому студенту рассказать о своем опыте ухода за существами. Про своего маггловского кролика Блум промолчала. Она очень надеялась, что это был единичный случай, и на остальных уроках волшебство ее не подведет. Не хватало еще взорвать котел у Гриффин. Тогда взорвут и саму Блум. — Это была всего лишь ваша первая попытка, но многие показали себя просто с превосходной стороны, — заключил профессор, когда последний ученик вернулся на место. — Все мои домашние задания будут заключаться в практике заклинаний. Отдельно попрошу, чтобы вы не тренировались друг на друге, неправильно заколдованное заклинание может ранить, а я не готов оправдываться перед медсестрой Офелией за ваше состояние. По классу прокатилась пара смешков. До конца урока они разбирали частые ошибки и примеры ситуаций, в которых Экспеллиармус будет особо уместен. — Не забудьте убедиться, что, колдуя Экспеллиармус, имеете достаточно пространства. Иначе, заклинание может срикошетить и в итоге, вы обезоружьте сами себя. Подсказка: так делать не стоит. От легкого темпа урока, умеющего заинтересовать профессора и редких шуток Блум слегка успокоилась. Ее запястье все еще болела, но она убедила себя, что просто недостаточно сосредоточилась. В следующий раз она справится. Обязательно.***
С первым «Вингардиум Левиоса» Блум подняла в воздух профессора Уизгиса. Его зеленая шляпа вообще улетела под потолок. Подростки залились смехом, Блум залилась алым. Магия отвернулась от нее второй раз за день. Девушка была готова выбежать из класса и бежать до самого Лондона, чтобы запереться в своей детской комнате и больше никогда из нее не выходить. «Спасительница» волшебного мира не может и перо нормально в воздух поднять. Дочка Лили Эванс чуть не разнесла комнату, пытаясь выполнить банальный Экспеллиармус. Что дальше? Все растения на травологии завянут от одного ее присутствия? Почему все идет не так, как должно? Она второй день подряд не живет, а выживает в новой школе. Конфликт на квиддиче, провал на ЗОТИ, и теперь профессор, летающий по комнате. Ее мама уж точно справлялась лучше. Профессор Уизгис спустил себя на землю заклинанием, и почти обиженно взглянул на Блум. Она ничего не могла поделать. Что же случится, когда они начнут изучать более серьезные заклинания? Уизгис продолжил урок, Блум больше не пыталась колдовать. Палочка бесполезным куском дерева лежала на парте. Блум бесполезным куском волшебницы сидела на стуле. Они стоят друг друга. С наступлением перемены студенты столпились у выхода из кабинета. Профессор Уизгис попросил Блум задержаться, когда она уже трижды прокляла этот день. — Мисс Эванс, я обеспокоен вашей магией. Волна волшебства, которую я почувствовал, была такой странной и запутанной… Не удивительно, что у вас не получается заклинание. К сожалению, я слишком занят деканатом и школьным хором, но вам стоит обратиться после уроков к одному из профессоров, чтобы проработать этот вопрос. На следующей неделе мы перейдем к Люмосу, и я не хочу, чтобы вы ослепили студентов. Слова профессора звучали невероятно вежливо, но они ранили Блум еще сильнее после и так сложного дня. «…обеспокоен вашей магией». «…ослепили студентов». Ее могут действительно не допустить к следующему занятию, если она срочно не справится с силами. А если не справится? Ее отчислят? Оставят на второй год? Пытаясь сохранить самообладание, Блум вежливо поблагодарила профессора за совет и быстрым шагом сбежала из кабинета. *** Сентябрьские закаты над Черным озером никак не шли в сравнение с тусклым солнцем лондонских окраин. Запретный лес подставил верхушки деревьев под теплые поцелуи последних лучей. Вода притихла, боясь спугнуть предвечернее спокойствие. Даже старинные башни замка теряли свое величие, когда на небе пылала такая сказка. Блум сидела, оперевшись о ствол дерева, и бросала камни в озеро. Она так и не научилась запускать их по воде, чтобы те задорно прыгали. Ей просто нужно было занять руки. Весь день она мучилась вопросом, что с ней не так. Иногда эти мысли прерывались желанием вернуться домой к родителям. Иногда гаданием, что она вообще тут забыла. — Так вот ты где, — знакомый голос послышался у дорожки, ведущей к озеру. В сторону Блум спускался, пытаясь не споткнуться о корни деревьев, сам Малфой. — Ты меня искал? — Блум пыталась быть дружелюбной, но ничего не смогла сделать со своей унылой интонацией. Скай остановился у дерева и взглянул на нее сверху вниз. Он слегка нахмурился, уже открыл рот, чтобы что-то спросить. Но потом, передумав, закрыл его и присел рядом с Блум у дерева. — Искал, — он аккуратно кивнул, видимо, заметив, что девушка не в настроении. — Я хотел извиниться за Диаспро. Мне Стелла рассказала о том, что произошло. Ты не заслужила такого отношения. Блум уже почти забыла про слизеринку после своего насыщенного на проблемы дня. Тем более история хорошо закончилась — ее взяли в команду по квиддичу. — С чего тебе за нее извиняться? Ты же не при чем. Скай отвел взгляд, словно он действительно был в чем-то виноват. — Понимаешь, наши семьи близки, и… В чистокровном мире все слегка сложнее, — Скай явно не знал, как сформулировать, то, что он хотел сказать. — Просто не обращай на нее внимания. Не расстраивайся, она того не стоит. Девушка была расстроена совсем не поэтому, но у нее уже было достаточно свидетелей позора, чтобы добровольно рассказывать о случившемся. Пусть Скай и дальше видит в ней забавную первогодку, выросшую с магглами. Пусть для него она останется «избранной» вместо «облажавшейся». — Та ладно уж, к тому же, — Блум натянуто улыбнулось, — благодаря Диаспро перед тобой сидит новый ловец гриффиндорской команды по квиддичу. Скай театрально удивился и схватился за сердце. Улыбки сдержать он не смог, и Блум вдруг поняла, что она ему очень идет. Наверное, весь Слизерин от него без ума. — Ты шутишь! — Скай окончательно рассмеялся. — Что ж, спешу тебя огорчить, что гриффиндору не светят победы, даже с таким очаровательным ловцом. Это я тебе, как капитан слизеринской команды говорю. Парень был явно горд своим званием, и Блум не знала, на что реагировать: на явное подначивание или на небрежно вкинутый комплимент. Солнце зашло окончательно и теперь они сидели в легком сумраке. Улыбка Ская, казалось, могла осветить весь Хогвартс, но он не был так щедр на нее. — Ну, это мы еще посмотрим, — с легким вызовом ответила Блум. Первая игра должна была состояться в конце месяца, чтобы у команд было время потренироваться и сыграться с новыми членами. Девушке теперь тоже предстояло ходить на тренировки. Блум надеялась, что хоть их она не подведет. — Что-то не так? — Скай спрашивал крайне аккуратно, боясь не расстроить только сильнее своим вопросом. Блум поджала губы и снова взглянула на Запретный Лес. Сосны безучастно возвышались над другим берегом. — Ничего серьезного, — помотала головой Блум. — Занятия оказались сложнее, чем я думала. Я паршиво справляюсь. Наверное, Скай посоветует ей сильнее стараться. Или больше учиться. Но в его глазах плеснулось умиление, и он запустил руку в волосы, убирая их с лица. — Не будь так строга к себе, — ободряюще ответил он. — Ты только недавно вообще узнала про магию, конечно, не все сразу будет получаться. Ты никому не говори, но Ривен до сих пор не умеет колдовать Агументи. Каждый раз его окатывает водой с ног до головы. И он забавно бесится, как мокрый кот. Блум честно попыталась сдержаться, но от мысли о мокром и злом Ривене губы сами растянулись в усмешку. — Даже если что-то не выйдет, — продолжал Скай. — Хогвартс, это не только оценки. Это еще и друзья, воспоминания, наставники, приключения, и, самое важное — квиддич! Ну конечно. Для Блум это еще и связь с родителями, возможность узнать про их прошлое. Это место полное учителей, которые их знали. Это возможность узнать о том, что конкретно случилось в ночь их смерти. Это возможность разобраться в себе. Даже если палочка с каждым заклинанием будет снова и снова ее предавать, Блум найдет способ с этим справиться. Она ведь гриффиндорка, дочка великой волшебницы, воспитанница замечательных родителей, и, что более важно — она та, кто просто так не сдается. Первые звезды рассыпанной солью проступили на небе. Скай сжал ее ладонь и ободряюще кивнул. Ее ждал впереди новый день, и она уже знала к кому обратится.