Готовьтесь к смерти, Чистокровные!

Пять лет спустя:

Закрыв дверь мэнора за последним гостем, Гермиона вздохнула с облегчением и повернулась лицом к Драко. Он тут же притянул её к себе, и она обвила его шею руками. Сегодня был большой день для всей семьи — Амели, четырёхнедельная дочь Скорпиуса и Розы, была официально принята в ряды магического сообщества. Совершенно измученные новоиспечённые родители ушли к себе домой два часа назад. Они знали, что ночью у них наверняка не получится нормально поспать, и поэтому хотели использовать время дневного сна Амели для того, чтобы и самим немного отдохнуть. Драко потёрся носом о нос Гермионы. — Ну что ж, бабушка Уизли, — усмехнулся он. — Мне всё больше нравятся такие семейные празднества, я уже вхожу во вкус. Когда состоится наше следующее празднование? — Полагаю, это зависит от того, как скоро Роза и Скорпиус решатся завести второго ребёнка, — ответила Гермиона. — Хм, — произнёс Драко, поймав один локон Гермионы и сосредоточившись на том, как тот накручивается на его палец. — Но мы же можем найти и другую причину… — Если ты имеешь в виду смену волшебных крёстных отцов, то можешь забыть об этом. Боюсь, Хьюго и Альбус будут зубами вырывать свои права на Амели, — рассмеялась Гермиона, вспомнив об утомительной дискуссии, состоявшейся после того, как Роза и Скорпиус предложили сделать их обоих крёстными отцами. Выбор Хьюго Драко принял почти без возражений. После первоначальной притирки и взаимного недоверия мужчины неплохо поладили друг с другом, хотя Гермиона предполагала, что сходство её сына с Роном всё ещё беспокоило Драко. Но на кандидатуру Альбуса Драко пытался наложить безоговорочное вето. В его глазах младший сын Гарри ещё не созрел для того, чтобы взять на себя такую ответственную задачу, касающуюся его внучки. А вот с Гарри и Джинни, его, напротив связывало что-то наподобие дружбы. Уговорить Розу и Скорпиуса Драко не удалось: заявив, что он просто обязан сделать лучшего друга крёстным отцом своего первенца, молодой отец ни на йоту не отступил от своего мнения. — Нет, я не это имел в виду, — осторожно ответил Драко, задумчиво теребя пальцами прядь её волос. — Тебя вообще никак не беспокоит тот факт, что твоё имя так и не появилось на воротах мэнора? Мы же уже столько времени вместе! На губах Гермионы мелькнула лукавая улыбка. — Исправить это проще простого. Но это ведь ты всё время сопротивляешься появлению фамилии Уизли под своей. — А я и не отказываюсь от своих слов, я по-прежнему против этого. Но мы же можем обойти эту проблему, если ты наконец решишься сменить фамилию. — Хм, я даже не знаю… А как мне это сделать? — Выйдя замуж, конечно. Гермиона поджала губы и слегка склонила голову набок. — И кто же, по твоему мнению, может быть настолько сумасшедшим, чтобы жениться на мне? Драко растерялся на мгновение, а затем игриво потянул её за мочку уха. — Ну, как показывает время, я происхожу из довольно сумасшедшей семьи, можно даже сказать, что это моя судьба! — Гермиона Малфой… — сказала ведьма, растягивая слова, — звучит неплохо… Но и Гермиона Уизли тоже. Я уже так привыкла к этому имени! — А тебе не кажется, что пришло время попробовать что-то новое? — гнул свою линию Драко, покрывая её шею поцелуями. — Я ещё не решила, да и к тому же я так привязана к своей квартире. — Гермиона, ты же всё равно ходишь туда только для того, чтобы полить цветы. Да даже Пивз переехал сюда и уже научился у Гермеса кое-каким хорошим манерам! — Твоей сове это точно так же пошло на пользу, — тут же парировала она. — Гермес Третий стал намного более общительным. — Вот видишь? Мы идеально дополняем друг друга. Что тебе мешает сделать последний шаг и выйти за меня замуж? У Гермионы сложилось впечатление, что в голосе Драко внезапно зазвучала обида. — Это так важно для тебя? — робко спросила она. — Ты важна для меня! И, сделав тебя своей женой, я хочу сообщить об этом всему миру. Что в этом плохого? — В этом нет ничего плохого, Драко, просто мы живём в современном мире… — Да плевать мне на этот современный мир! Мы уже достаточно долго встречаемся, чтобы понять, что мы подходим друг другу. Может, я и старомодный в этом вопросе, но я хотел бы, чтобы ты стала моей женой. — Ну хорошо, — сказала Гермиона. — Что, прости? Это означает что-то вроде: «Так уж и быть, зануда, я выйду за тебя, чтобы ты наконец успокоился?!» — с ужасом спросил явно оскорблённый Драко, немного отстранившись от неё. Гермиона улыбнулась. — Нет же, это означает только то, что я серьёзнейшим образом подумаю об этом и дам тебе знать, когда ты сможешь сделать мне предложение, романтик ты мой. — Ты серьёзно? Ты сказала «когда ты сможешь», а не «сможешь ли ты»?! Драко выглядел настолько потрясённым, что Гермионе пришлось прикусить губу, чтобы не захихикать. — Но я должна задать тебе один вопрос, — выдавила она из себя, почувствовав, что снова может контролировать свои эмоции. — Я скажу тебе всё, что ты захочешь, — тут же ответил Драко, вновь притягивая её к себе. — Скажи мне вот что: у тебя есть ещё какие-нибудь тёти кроме той, которая до сих пор сидит в особом психиатрическом отделении Азкабана? Драко опешил на несколько секунд, прежде чем медленно проговорить: — Да вроде нет… Они в тот же миг улыбнулись друг другу и громко расхохотались. Наконец Гермиона крепко поцеловала Драко, и он понял, что означает её поцелуй: это было обещанием на будущее.