***
– Маринетт, вставай! – Какого чёрта, Тикки? Рассвет же только. В коллеж рано. – Маринетт, вставай, там снова что-то происходит. – Где там? – В городе. – Сейчас. Маринетт нашарила телефон. Ну, точно. Снова сентимонстр. Когда же это всё закончится?! Она с трудом заставила себя сесть на кровати и вяло ткнула в трубку на экране. – Доброе утро, Маринетт,– подозрительно бодро ответил Адриан. Ах да, он же модель. Что ему какие-то шесть утра. – Скажи месье Агресту, что если он сейчас что-нибудь не предпримет, то я приду и подвешу его над Сеной, чтобы его скучающей подружке было, чем заняться,– невежливо прошипела Маринетт. В трубке настала тишина. – Эээ,– промямлил затем уже не такой бодрый голос. – Маринетт, ты, что ли, не выспалась? Маринетт зарычала. – Ты время видел, Котик? Я не хочу вставать! Я не хочу тащиться в центр и смотреть, что там творится! Я не хочу… – Я понял, моя Леди, прости. Я сейчас что-нибудь придумаю,– пообещал Адриан. И по-быстрому отключился. Маринетт откинулась на кровати и накрыла подушкой лицо.***
– Пап, ты спишь? – осторожно позвал Адриан. В темноте спальня выглядела немного зловеще. – Что такое, Адриан? – сонно пробормотал в ответ отец. – Ну, у нас тут проблемка. – Какая? – Там Натали, кажется, немного разошлась. – Что с Натали?! – взволнованно переспросил отец. – Я думаю, что с ней-то всё в порядке, а вот с городом уже не очень. А Маринетт сказала, что хочет спать и никуда не пойдёт, и велела послать тебя на переговоры. Передавать, что на самом деле сказала его Леди, Адриан постеснялся. Это он привычен к угрозам подвесить его над Сеной, а отцу может и не понравиться. – Я понял,– произнёс отец, зевая и потягиваясь.– Оденусь только. А то мало ли, где меня застанет обратная трансформация. Ты иди. – Мы на тебя очень рассчитываем, папа.***
Маюра с интересом смотрела, как сентимонстр пытается разломать Эйфелеву башню. Зачем ему это понадобилось, она не знала, но, честно говоря, и не стремилась узнать. – Не рановато ли ты встала? – спросил Бражник. Откуда он взялся, Маюра не поняла. – Вообще-то это моё обычное время подъёма,– сообщила она, пожав плечами. – Зачем ломаешь Эйфелеву башню? – поинтересовался он, присаживаясь на корточки и вглядываясь в происходящее внизу. – Надоела. Пусть что-нибудь новое на её месте построят. Они помолчали. – Что-то сегодня герои долго не идут,– задумчиво протянула Маюра. – А они и не придут,– уверенно заявил Бражник. – Сегодня я вместо них. – А что с ними случилось? – Дети сказали, что хотят спать. А меня нещадно распинали и выгнали на растерзание. Маюра невольно улыбнулась. – Чего это ты так заулыбалась? Планируешь какую-то пакость? – Пока что просто пытаюсь понять, как ты собрался геройствовать. И придумать, как именно тебя терзать. – Может, просто уберёшь амок, и мы пойдём кофе выпьем? – предложил Бражник внезапно.***
Маюра так резко помрачнела, что сложно было не заметить. А что он, собственно, такого сказал? – Нет,– отрезала она. – Никакого кофе. – Что не так с кофе? – спросил Бражник. – С кофе всё так. Компания неподходящая. А вот это было обидно. Ну, ничего. – Что ж, если ты хочешь боя, ты его получишь,– сообщил Бражник и выпустил бабочку. Которая сперва полетела прямо к Маюре. Но та так злобно на неё шикнула, что бабочка решила поискать жертву попроще. Через пять минут на улице стоял такой грохот, что переговариваться стало практически невозможно. Сражаться было сложно. Маюра и Бражник слишком хорошо знали уловки друг друга. Бражник весь вспотел, просто бегая туда-сюда по крышам и пытаясь уследить за акумой. На исходе второго часа он понял, что ужасно устал. И, кажется, утренняя пробежка затянулась. Да и город вокруг них выглядел как-то плохо, хотя они честно старались поменьше трогать обычных людей. К тому же, если это продлится ещё пару-тройку часов, то у героически спящих детей будут неприятности. Значит, переходим к плану Б. И Бражник незаметно подкрался к чересчур увлёкшейся Маюре сзади, крепко обхватил её одной рукой, а другой сдёрнул с неё талисман. – Это нечестно! – возмутилась Натали и попыталась укусить его за руку. Но в костюме ему было всё нипочём. – Кто бы говорил,– довольно сказал он. – И заметь, я не пытался отвлекать тебя поцелуями. Вот это точно было нечестно. Натали замолчала. Бражник воспринял это, как её окончательную капитуляцию. – Всё, я устал, теперь мы идём пить кофе,– заявил он. – Да не буду я пить с тобой кофе,– заявила в ответ Натали. – И вообще, на часы посмотри. Мне надо в офис. – Ну, что ж. В офис, так в офис. Мне тоже пора там появиться. Наверняка сегодня у нас тоже есть какое-нибудь очередное скучное собрание. – Жизнь суперзлодея тебя развратила. Ты разучился работать,– констатировала Натали. – Зато как это бодрит,– довольно сказал он, возвращая ей талисман.***
Адриан сидел на пустом балконе и от нечего делать играл с Плаггом в слова. Маринетт он будить не решался. Новости тоже перестал смотреть примерно полчаса назад. – Так и будем тут торчать? – полюбопытствовал Плагг. – Что, ты сегодня рвёшься в бой? – удивился Адриан. – Нет, но бездействие меня начало напрягать. – Подождём ещё немного. В этот момент зазвонил телефон. – Привет, Адриан,– как-то неестественно радостно произнёс отец.– Мы там немножко перестарались, вы, пожалуйста, приберите. Перо у акуманизированного, поэтому его пока не отпускаю. С этими словами отец отключился. – Что происходит, Адриан Агрест?! – высунулась из люка всклокоченная Маринетт, размахивая перед его носом телефоном с картинами апокалипсиса. – Не знаю, Маринетт. Но кажется, нам стоит поторопиться. – Надеюсь, мой двухчасовой сон не будет стоить мне сердечного приступа. – Ну, вроде они никого не убили. – Радостно слышать,– с сарказмом в голосе подытожила Маринетт.– Тикки, трансформация!***
Перед тем как отправиться в офис, Габриэль забежал домой, чтобы принять душ и переодеться. – Что это?! – спросила Эмили, демонстрируя ему на большом экране красочную панораму парижской разрухи. – Нууу… – протянул Габриэль, смущённо почёсывая затылок. – Вы совсем, по-моему, того… – Да, я это уже слышал. Придётся, видимо, просто смириться с этим,– как-то слишком довольно произнёс он. – Тебе ведь, и правда, это всё нравится,– поразилась Эмили. – Да, мне нравится,– признал Габриэль. – Но я обещаю, что буду осторожен. Больше никаких небоскрёбов. Эмили хмыкнула. – Как же. Можно подумать, что ты всё это контролируешь,– пробурчала она. – Ну, я, по крайней мере, пытаюсь. В этот момент разруха, наконец, исчезла с экрана под воздействием стаи божьих коровок. – Детям учиться надо вообще-то, а не вот это вот всё,– нравоучительно сказала Эмили. – Ну, сегодня они сами решили не участвовать. Поэтому всё… несколько затянулось. – Или кто-то заигрался. – Или кто-то заигрался,– примирительно согласился Габриэль и сбежал в душевую.***
– Мне показалось, что вы сегодня утром использовали талисманы не по назначению,– сказала Дуусу. Натали поперхнулась чаем. – Прости, я не расслышала,– сказала она. – Не по назначению? А что, когда-то были случаи, когда мы их нормально использовали? – Ну, я имела в виду, что сегодня вы их использовали бессмысленно,– поправилась квами. – Да это всё и раньше было бессмысленно,– отмахнулась Натали. – Ты ведь прекрасно понимаешь, о чём я говорю,– сказала квами. – Вы разрушили весь центр, герои в битве не участвовали, потом вы просто ушли, а герои восстановили разрушенное. – Куда ты клонишь? – Это выглядит подозрительно. Герои выглядят подозрительно. Как будто они в сговоре с вами. – Так и есть,– невозмутимо ответила Натали. – Они с нами в сговоре. – Но если это станет ясно не только вам, то могут быть проблемы,– закончила свою мысль Дуусу. – Мне не нравится, когда ты так рассудительна,– нахмурилась Натали. – Лучше продолжай твердить, как всё романтично. – Всё просто ужасно романтично,– тут же радостно сообщила Дуусу и перекувырнулась через голову. Натали кинула в неё попавшееся под руку полотенце. Но квами, конечно, прошла его насквозь. – Ты права, всё это слишком,– заявила Натали, залезая под одеяло. – Поэтому завтра утром мы с тобой будем спать, как все нормальные люди. И квами. А то меня может сорвать раньше, чем я успею всё осмыслить. А никому из нас не нужно, чтобы меня сорвало.