Беременный

Маг лежал на кровати, тихо постанывая. Желудок все еще противно сжимался, а по телу разливалась жуткая слабость. — Как ты себя чувствуешь? — до приторности заботливый голос вызвал новый приступ тошноты. Отлично! А как еще можно себя чувствовать, когда желудок завязывается узлом?! — Ты это специально, да? — раздраженно поинтересовался будущий папочка. — Что? — не поняла девушка. Кровать тихо скрипнула под тяжестью веса, из чего Северус сделал вывод, что Гермиона опустилась рядом. — Ты специально не увела меня с кухни? — Но ты же сам сказал... — опешила Гермиона. — Мало ли, что я сказал! — огрызнулся Северус и взглянул на жену. В руках у Гермионы была кружка с дымящимся в ней напитком. — Это что? — маг скривился. — К-какао, — ошалело прозаикалась Гермиона и поднесла кружку к губам мужа. Сладковатый запах неприятно щекотал ноздри, еще больше выводя из себя. — Убери эту гадость! — рыкнул Снейп и точным ударом ладони выбил кружку из рук жены. Горячий напиток выплеснулся на руки, футболку и брюки Гермионы. Девушка с криком вскочила на ноги и отшатнулась от кровати. — Герми! — в ужасе воскликнул Северус, поняв, что натворил.— прости... я не хотел. Больно? Дай осмотрю. — Не нужно, — дрожащим от слез голосом выпалила девушка, пятясь к двери. — все хорошо. Мне не больно. Мне просто нужно переодеться. — Гермиона! Гер... черт! — Северус досадливо ударил ладонью по кровати. Если бы мог — догнал бы ее и, встав на колени, стал целовать обожженные руки. Пока не перестанет плакать. Пока не простит. Но бежать сейчас Северус физически не мог. Он и ходил-то с трудом. И все же просто лежать, зная, что невольно обидел любимую, было выше его сил. С трудом поднявшись с кровати, маг поплелся в гостиную. Как он и предполагал, Гермиона сидела на диване и тихо плакала, кусая губы от боли. Северус подошел к жене и хотел взять ее за руку, но та резко отпрянула и глянула на мага затравленным зверьком. Северус почувствовал, как сердце резко сжалось. Страх в любимых глазах терзал и мучил хуже самой страшной боли. — Гермиона, клянусь, я не хотел... — виновато проговорил маг. — Знаю. Лед, прозвучавший в этой короткой фразе, резал душу мага острее любого ножа. На смену раскаянию пришла обида. Жгучая и нестерпимая. Пока он мучается от адских болей, смены настроения и вечных походов в туалет, женушка радуется жизни и стонет от пролитого какао! — Знаешь что, — тихо и совсем не добро сказал маг — если бы я знал, что беременность — такой ад, ни за что бы не согласился! — То есть ты жалеешь, что пошел на это? — с вызовом спросила Гермиона. — Ну что ты! — губы мага исказила сардоническая усмешка— я ведь всю жизнь мечтал о тошноте по утрам, пинкам по внутренним органам, слоновей фигуре и болях в самом сокровенном месте! — Тише, Северус, тише... успокойся... — умоляюще пролепетала миссис Снейп. — Если хочешь знать, я все бы отдал за то, чтобы это маленькое отродье поскорее вышло из меня!— в сердцах бросил Северус и, тяжело поднявшись, поплелся в спальню. Глядя вслед мужу, Гермиона почувствовала, как сердце сжимается в предчувствии беды: слова мага, брошенные в порыве ярости, всегда имели особую силу.