Беременный

Ситуация напоминала сюр в чистом виде. Дрожащей рукой надев кольцо, Миссис Снейп замерла, неверяще глядя на Малфоя, и вдруг разразилась заливистым смехом. — Ой не могу! — всхлипывала она, сгибаясь пополам — Великий и ужасный Драко Малфой на побегушках у грязнокровки! Ущипните меня! Аристократ молча смотрел на сие действо, а потом тихо отчеканил: — В услужении у любимой женщины. Гермиона от неожиданности захлебнулась собственной истерикой. Распрямившись, девушка взглянула на Малфоя и почувствовала, как в груди что-то неприятно екнуло. Лицо Драко было непроницаемым, но в синих льдинках глаз плескалась вся боль грешного мира. — Не верить мне — твое полное право, — глухо сказал Драко. — просто знай, что я помогу. Всегда. Не дожидаясь ответа, парень развернулся на каблуках и вышел, чеканя шаг. Гермиона в растерянности посмотрела ему в след и медленно сползла по стенке. *** Это уже третий флакон, — Энн мягко перехватила руку подруги, тянувшуюся за маскирующим средством. — Я вся им пропахла... — всхлипнула Гермиона. Энн понимающе улыбнулась и сжала руку подруги. — Это уже нервное. — Думаешь? — Уверена, милая. Запаха не было уже после первого флакона. Гермиона запрокинула голову и медленно выдохнула. — Когда ты заявилась ко мне, бледная, как умертвие, я уж подумала с мужем или малышом что... — призналась Энн, встала и, обогнув колчаногий стол, обняла девушку за плечи. — С ними все в порядке, — Гермиона чуть улыбнулась — хотя Санни та еще вредина. Вся в отца. — Красивое имя, — Энн вдруг спохватилась и пулей вылетела из подсобки. — Не уходи! Я сейчас! Прошло минут десять, прежде чем женщина вернулась, неся в одной руке пакет, а в другой — пушистого розового зайца. — Держи! Здесь ползунки, распашеночки, чепчики и пара погремушек, — сказала она, водружая все это добро на стол. — Я не могу принять, — запротестовала Гермиона, заглянув в пакет. — Это не тебе, а малышке, — насупилась Энн. Девушка замялась, а потом лукаво сверкнула глазами в сторону подруги: — Хорошо. Ведь крестная может делать подарки крестнице, так? Зеленые глаза Энн округлились: — К-кто к-крестная? — изумленно спросила она — я?! Гермиона радостно кивнула. — Я буду самой лучшей крестной, Герми, — всхлипнула Энн и крепко обняла подругу. *** — Ммм... — Северус морщился, медленно гладя живот, — принцесса, да что с тобой сегодня? Маг и сам знал ответ. Прождав полчаса, но так и не получив привычного утреннего поцелуя, он завелся. "Почему она не поцеловала меня? Разлюбила? Обиделась? Или торопилась? Но три секунды ничего не решат... Может, я все же чем-то обидел ее? Но чем?" Мысли крутились в голове заевшей пластинкой до тех пор, пока резкий пинок изнутри не заставил забыть обо всем. За ним второй. Третий. — Солнышко, тише... — кривясь от боли, ворковал профессор, — все хорошо. Не нужно волноваться... Папа уже тоже совершенно спокоен, видишь? Как же мужчине хотелось, чтобы Гермиона была рядом. Чтобы заговорила его, отвлекла, пожалела так, как умела только она. Но ее не было. И вызывать ее после того, что случилось утром, не хотелось. Осознание того, что работа Гермионе дороже беременного мужа, выводило последнего из себя. — У-у-уй! — взвыл маг, когда удар пришелся на особо чувствительную зону. —Ну погоди, красавица, вот родишься, буду обучать тебя этикету — прохрипел он, откинувшись на спинку дивана. Когда боль стала стихать, Северус чуть улыбнулся: — Нет, этикет это не больно и не страшно, моя девочка. Но ужасно скучно. А еще папа научит тебя колдовать, если захочешь. И будет всегда-всегда рядом с тобой. Но, прошу, не огорчай своего старика-отца. Можешь пинаться и доставлять кучу хлопот, не давать мне спать ночами, только живи, пожалуйста... Перед глазами встала картинка из вчерашнего сна. Северус тряхнул головой, прогоняя наваждение, бережно провел ладонью по животу и запел старую английскую колыбельную. Глубокий, ласковый голос отца, очевидно, успокоил малышку, поскольку она тут же затихла. — Привет, мои хорошие, — звонкий голос Гермионы ворвался в идиллическую картину, подобно урагану. Снейп бросил на жену испепеляющий взгляд и увернулся, когда она подошла, чтобы поцеловать: — Не прикасайся к нам! — рыкнул он. — Северус, прости... — Гермиона повинно склонила голову. — я сегодня и так опоздала. — А это повод плевать на семью? Гермиона почувствовала острое желание сбежать хоть к черту на рога, хоть обратно к Малфою в Хогвартс — куда угодно, лишь бы подальше от этого ледяного тона и горящих обидой глаз. — Ну что ты, конечно нет, — как можно ровнее проговорила девушка и коснулась губами живота мужа: — Как себя сегодня вело мое солнышко? На скулах мага мгновенно заиграли желваки. Как эта женщина смеет сюсюкаться с его малышкой? С его и только его солнышком, которое он оберегает, холит и лелеет, пока она пропадает на своей работе? — Нормально,— бросил Северус, решив что правду Гермионе лучше не знать. — И прекрати сюсюкать с моим ребенком! — Она такая же твоя, как и моя! — Ты не чувствуешь ее, — холодно парировал аристократ — ее толчки — не твоя боль. Ее потеря — не твой страх. Тебе вообще на нас наплевать! Наверняка у тебя своя жизнь! Гермиону затрясло. Пытаясь успокоиться, она прикрыла глаза и сосчитала до десяти. — Это не так, Северус... совсем не так... — ласково, словно больному ребенку, ответила она и коснулась руки мужа. Маг отшатнулся, словно от удара, и взглянув на жену совершенно дикими глазами, прошипел: — Не так, значит? А откуда на твоих руках такая сильная мужская энергетика?