Беременный

Северус завалился на бок, держась рукой за живот. — Санни, все будет хорошо... — корчась и тяжело дыша, проговорил маг. Волны боли огнем разливались по низу живота и промежности, лишая возможности двигаться. — Мы выберемся, родная... обязательно... Собрав волю в кулак, Северус прикрыл глаза. Он понимал, что для заклинания призыва сил не хватит. Но Гермиона должна почувствовать его боль и страх. Стараясь не упустить ни одной детали, Северус вызвал в воображении образ жены и мысленно бросил в нее красно-фиолетовый сгусток. — Вот и все, доченька... все, милая... скоро наша мама придет... — проговорил зельевар, дрожа от боли всем телом. *** — Ну вы даете! — присвистнул Драко, выслушав сбивчивый рассказ Гермионы — профессор Снейп сумасшедший! — Просто он очень меня любит, — улыбнулась Гермиона, делая глоток чая. — Теперь понятно, почему он ушел с работы, — хохотнул маг. — кстати, а чего ты раньше про парфюм не сказала? — Можно подумать, ты бы прислушался, — хмыкнула миссис Снейп. — Я не враг тебе, — устало вздохнув, повторил Малфой. — Но я же не зна... — Гермиона осеклась и, выронив из рук чашку, согнулась в три погибели. Всеобъемлящий животный ужас пополам с нестерпимой болью мешал дышать и сводил с ума. И кричать нельзя, потому что будет только больнее. Боль вгрызалась в плоть, огнем проникая в кровь. Кровь. Ужас. Боль. И такие родные угольно-черные глаза, полные отчаяния, образ которых был фоном к этим ощущениям. Гермиона с трудом распрямилась и, глядя на перепуганного Драко огромными глазами, прошептала: — Дома беда... Малфой кивнул, спрыгнул со стола и открыл портал. — Идти сможешь? — отрывисто бросил он. Дождавшись утвердительного кивка, снял девушку со стола и взял за руку: — Я иду с тобой. — Но... — Не обсуждается! — рыкнул Малфой и пояснил уже спокойнее: — Может, будет нужна физическая сила. Поняв, что пижон прав, Гермиона сдалась.