До начала времен

      — Доброе утро, Молодой Господин, — Ганс ворвался в гостиничный номер, словно ураган, поднимая невыспавшегося ребенка.       Хмурый Кэйл встал с кровати, протирая глаза, несмотря на короткий сон, он чувствовал себя хорошо, намного лучше, чем обычно. Энергия Сердца поддерживала самочувствие Ким Рок Су на высшем уровне.       — Молодой Господин, какую достопримечательность вы хотели осмотреть первой? — спросил воодушевленный юноша.       Видимо он с нетерпением ждал возможности блеснуть своими знаниями в области интересной его господину. Кэйл же затеял эту поездку только из-за силы сердца, и идти куда-либо ему не хотелось, но прикрытие есть прикрытие, поэтому он просто сказал:       — Оставляю это на твоё усмотрение, — и направился в ванную, дабы привести себя в презентабельный вид.       Город Головоломок не был известен как культурный центр и не имел выдающихся памятников, но он был одной из туристических точек Королевства Роан из-за возникших здесь легенд. В Королевстве не было единой религии, как, например, в Империи Могору, именно поэтому существование «Города без Бога» служило символом человеческих возможностей, подталкивало людей к саморазвитию и самостоятельному достижению их целей.       Туристы приезжали, строили обелиски, как знак, поставленный для достижения целей, посещали памятники и читали захватывающие послания, оставленные предыдущими поколениями о важности самостоятельности от Воли Божьей.       Достопримечательностей было не так много, их можно было обойти за пару часов, так и произошло с Ким Рок Су и его сопровождением. Осматривать памятники культуры отправились Кэйл, Бикрокс и Ганс, но в конечном итоге все мучились от жары и историй рыжего юноши, что не мог остановиться в объяснении значения различных вариации одной и той же легенды, что ребенок услышал еще вчера.       — Молодой Господин, а вы бы не хотели тоже построить башню? — спросил возбужденный слуга, смотря на обессилившего упавшего в траву посреди поляны хозяина.       Прогалина, разделяющая город и лес при свете выглядела как-то иначе. Сейчас здесь отдыхали люди: где-то строили обелиски, загадывая желания, а где-то просто расслаблялись на палящем солнышке, устроив пикник. К пещере никто не приближался.       — Нет, Ганс. Если хочешь, строй, а я отдохну, — отпивая воду из фляжки, предложенную Бикроксом, ответил Кэйл.       — Молодой Господин, а вы слышали, что к той пещере никто не приближается? — перевел тему помощник дворецкого и вздрогнул. Казалось, за последние дни юноша стал более раскрепощенным и разговорчивым, как будто никогда не отводил взгляд и не дрожал от слов юного хозяина. Причина была проста, он понял, что с такими людьми, как Рон или Бикрокс невозможно не научиться смотреть леденящим душу взглядом и не быть слегка пугающим, даже для ребенка. Так и в этот раз, просто посмотрев на лицо повара, Ганс замолк и отошел подальше, строить каменный обелиск.       — Молодой Господин, — заговорил ужасающий повар, — если вы хотите, можете вернуться.       Хоть он и не знал, для чего такой ленивый человек, как Кэйл вышел сегодня на прогулку, да и вообще поехал экипажем, но он прекрасно понимал, что ребенок не хочет здесь находиться.       — Я бы с радостью, — вздохнул Кэйл, — но раз сам вызвался, нужно довести дело до конца.       С этими словами разлегся на траве Рок Су. Если честно, его вид был настолько измученный, что Бикрокс даже не возмущался потрепанному виду господина.

***

      «Интересно, как там у него дела…» — смотрел в потолок, думая о единственном друге, наследный принц. После его отъезда прошло два дня, но он уже скучает.       Кэйл, заполнил пустоту в душе, оставленную матерью. Когда Альберу потерял самое дорогое, когда заблудился во тьме и бутылке вина, впереди появился ориентир*, что вывел его на свет. Мальчишка с острым языком, хмурым, но осмысленным взглядом просто появился, разбудив от кошмара. Впервые кронпринц решил с кем-то сблизиться. Впервые сам навязывался к человеку, что казалось, безразличен ко всему, но эльф понимал — это не так. Впервые, кто-то с такой уверенностью сказал, что сделает его королем.       Красные волосы, сверкающие в лучах заходящего солнца, расслабленная манера речи и выражение лица, смотрящее в будущее, отпечаталась в его памяти, как самое величайшее искусство в королевской сокровищнице, что хочется показать всем, но и спрятать где-нибудь только для себя. Но это будет кощунство.       Спокойное и расслабленное дыхание в ночи дарило блаженство с каждым вдохом и позволяло почувствовать умиротворение. Красные волосы, распластавшиеся по подушке, пахли чернилами и чайными листьями камелий, что принес сам Альберу, как гостинец на выздоровление. Вдыхая столь знакомый аромат, что мог исходить только от двух самых близких людей принца, он проваливался в сон.       Сейчас, чувствуя одиночество, Альберу понимал, что долго их общение продлиться не сможет, но так хочется остаться с Кэйлом, чувствовать на себе взгляд холодных глаз, что смягчается во время их перепалок, и касаться шелковистых волос, которые он туго затягивает в хвост, но не подстригает.       Проведя вместе несколько дней, принц привязался к нему больше, чем к королевской семье, осознав это, на ум пришел диалог, что они вели за день до отъезда аристократа домой. Тогда Альберу, как обычно, ворвался в комнату мальчишки, пока тот что-то читал и начал докучать различными вопросами, на которые Хенитьюз нехотя отвечал, пока их не прервал стук в дверь.       — Братец, — вошел в спальню сын второй жены графа, пряча руки за спиной, — отец просил передать, что твой запрос одобрен.       — Спасибо, Басен, — кинул, красноволосый мальчишка, не отрываясь от книги, но чувствуя присутствие ребенка, добавил, — что-то еще?       Мальчик, думал пару секунд, что сказать, но потом подошел к дивану, где вальяжно разлегся его брат, и передал ему коробочку, которую прятал за спиной.       — Это… в благодарность.       Кэйл открыл ее и достал печать с пятью звездами, точно такой же знак был у Рона и Регулуса.       — Я увидел знак у тебя на столе и заказал, подумал тебе понравится… — начал оправдываться Басен, но поток его слов прервал красноволосый ребенок, что мягко улыбнулся, потрепал по голове мальчика и самым доброжелательным голосом, что слышал Альберу, сказал:       — Спасибо, — засмущавшись, сын Виолан выбежал из комнаты, а принц вышел из своего укрытия.       — А вы неплохо ладите, — смотрел на хлопнувшую дверь темный эльф, — разве в подобных семейных ситуациях дети не воюют?       Альберу находил странным поведение ребенка. Тогда Кэйл сказал слова, что заняли особое место в душе Альберу:       — Мы семья, ведь семьей можно стать не только по крови, — почему-то тогда в его холодных глазах промелькнула печаль, но быстро растворилась, как будто мальчишка прогнал посторонние мысли подальше. После повисла тишина. Принц нарушил ее, разлегшись рядом на диване и отобрав книгу, чем начал новую перепалку.