Творцы колдовства

Поисковый отряд был собран в кратчайшие сроки. Понимая, что в таком деле чем больше добровольцев — тем лучше, Северус предложил директору Лихачёву свою помощь. Через двадцать минут группа из шести мужчин собралась на опушке леса, освещённой мертвенно-бледным лунным светом. — Люмос! У Лихачёва на ладони загорелся яркий светящийся шар, и, повинуясь желанию мага, завис над головой. Его примеру последовали другие, и вот уже шесть светящихся сгустков энергии осветили поляну ярким светом. — Смотрите внимательно, важен любой след, — велел директор, разглядывая пожухшую траву под ногами. — Нужно осмотреть поляну. Северус, пустив впереди себя магический огонёк Люмоса, тоже принялся искать следы пребывания мальчика на довольно обширной территории, поросшей низким кустарником отделявшей Колдотворец от леса. — Вот тут, смотрите, вроде как кусты примяты! — прозвучал через некоторое время взволнованный голос конюшего Никиты. — И ягоды просыпаны. — Всеволод Казимирович, в лес надо идти, — пробасил Демьян. — Чует моё сердце — не просто так Митька с поляны сорвался. Как бы беды какой не случилось. — Тогда вот что… Давайте разделимся. Если что заметите подозрительное — шлите Патронус, — распорядился Лихачёв и, махнув рукой, первым направился в сторону лесной чащи. Остальные, включая Снейпа, тоже разошлись по разным сторонам, углубляясь всё дальше в лес и друг от друга. *** Сначала путь был довольно ровным и почти сухим, если не считать падающих с листвы холодных капель, оставшихся после небольшого вечернего дождя, но чем дальше Северус удалялся от территории школы, тем явственнее ощущалось мокрое хлюпанье болотной топи под ногами. Наложив на обувь Импервиус и обновив световые чары, зельевар двинулся дальше. С каждым шагом идти становилось всё труднее. Болотистая местность перемежалась с участками почти непроходимого бурелома, а следов присутствия мальчишки по-прежнему не было. — Гоменум Ревелио! — остановившись немного передохнуть и оглядевшись по сторонам, произнёс мужчина заклинание поиска. Неожиданно чары дрогнули, давая понять, что где-то на самой границе действия заклинания обнаружен человек. Надеясь, что это не один из тех, кто отправился на поиски, Северус пустил повторное Гоменум Ревелио в сторону предполагаемого нахождения пропажи. Облегчённый вздох вырвался из груди зельевара, когда он почувствовал явно усилившееся притяжение неизвестного объекта. Расчищая себе путь при помощи Секо и Диффиндо, Снейп продолжал внимательно смотреть по сторонам, как вдруг в зарослях высокой сухой травы мелькнуло что-то светлое. Подойдя ближе, мужчина разглядел лежащую на боку плетёную из древесного лыка корзинку. Тут же обнаружилась и целая россыпь спелых ягод черники, вероятно, собранных мальчишкой. Ребёнок был где-то поблизости, Северус был в этом совершенно уверен. Зельевар прислушался. Несколько секунд ничего не происходило, а потом до чуткого слуха бывшего шпиона донеслись звуки, очень похожие на детский плач, и с каждым шагом эти звуки становились всё отчётливее. *** — Помогите! — вдруг услышал мужчина отчётливый голос ребёнка из-за груды поваленных ветром мёртвых деревьев. — Я тут! Меня деревом придавило! — Не шевелись, — велел Северус. — Я сейчас постараюсь пробраться к тебе поближе. — Профессор Снейп, это вы? — захныкал мальчишка. — Я вас не понимаю. Я переводчик в школе оставил. — Этого только не хватало… — вздохнул зельевар и активно принялся за разбор завала. Наконец, в свете Люмоса показалось Митькино зарёванное лицо, который, несмотря на обстоятельства, попытался улыбнуться своему спасителю. — Ай! — вскрикнул от боли ребёнок, когда Снейп случайно задел придавившую его тяжёлую ветвистую корягу. — Она мне ногу придавила, профессор. — Ясно… — Снейп озадаченно осмотрел корявый ствол. — Что ж, попробуем так… Вингардиум Левиоса! Не рискнув прибегнуть к беспалочковому колдовству, зельевар точным выверенным движением волшебной палочки приподнял полусгнившее дерево и осторожно отвёл его в сторону, стараясь ничего не задеть, во избежание ещё одного обвала, и медленно опустил, после чего бросился к пострадавшему мальчишке. Первичный осмотр показал наличие перелома правой ноги со смещением. Зельевара удивило, что ребёнок оказался настолько терпеливым. Боль должна была быть довольно сильной, но несмотря на это, Митька не позволял себе плакать при иностранном госте. Маленький герой. Северус усмехнулся и, сняв с себя артефакт-переводчик, надел его на шею ребёнку: — Постарайся лежать спокойно. Сейчас я наложу обезболивающее заклинание и попробую вправить кость. Кивни, если понял. Глаза мальчишки испуганно заблестели, но он послушно мотнул головой, давая знать мужчине, что согласен. — Долоре Апсентиа. Эпискей. Послышался неприятный хруст вставшей на место кости. Митька испуганно дёрнулся, но Северус надежно удерживал его ногу в захвате, не давая пошевелиться. — Ты молодец, мы почти закончили, — произнёс зельевар, глядя в широко распахнутые карие глаза. — Сейчас я зафиксирую твою ногу, и можем отправляться в школу. На трансфигурацию примитивной шины и закрепление её на пострадавшей конечности ушло не больше минуты. — Готово, — кивнул Северус, осматривая результат своих усилий. — Теперь верни мне артефакт, и пойдём. Митька сделал, что ему велели, и мужчина уже собирался подхватить ребёнка на руки, но вспомнил, что ещё не связался с другими участниками поисков. Северус сосредоточился на счастливом воспоминании, представив уютный тёплый летний вечер на террасе в Шато-ЛеРой, и смеющихся над какой-то дурацкой игрой Марису, Гарри и Гермиону, и взмахнул палочкой: — Экспекто Патронум! Серебряное облачко уплотнилось и, приведя мужчину в полнейшее замешательство, приняло форму знакомой лани. Этого просто не могло быть! Северус уже и не помнил, когда за этот насыщенный событиями год он вспоминал о своей первой любви, но форма Патронуса, кажется, говорила об обратном. Мальчишка рядом восхищённо выдохнул, возвращая Северуса в реальность. Решив, что непременно обдумает произошедшее позднее, профессор надиктовал сообщение для директора Лихачёва и, подняв Митьку на руки, стал продвигаться по направлению к школе. *** Их встретили на подходе к воротам. Уложив пострадавшего ребёнка на носилки, его передали в профессиональные руки школьного колдомедика Валентина Антоновича. — Ну что, герой, — обратился к Митьке подошедший ближе директор Колдотворца, — добегался? — Я не специально, Всеволод Казимирович, — у мальчика хватило совести виновато опустить глаза. — Я на сороку посмотреть хотел. — Какую такую сороку? — заинтересовался Лихачёв. — Обыкновенную… Она так смешно крылья растопыривала… Вот я и хотел поближе поглядеть, — пустился в объяснения Митька. — А она от меня, и ну снова крылья растопыривать! Я побежал за ней и об валежник запнулся, а дерево старое упало и прямо на ногу… Вы меня теперь накажете?.. — А сам как думаешь, надо тебя наказывать иль нет? — прищурился хитро директор. — Эх, Митька, в рубашке ты родился, вот что я тебе скажу. Ведь-то не сорока была, а ведьма лесная тебя к себе заманивала. Потрепав ребёнка по голове, Лихачев отправил его в сопровождении колдомедика в целительский корпус и повернулся к Снейпу. — Спасибо вам, Северус, за Митьку. Сами-то как? — Со мной всё в порядке. Всеволод, а вы действительно полагаете, что мальчика в лес заманивала ведьма? — заинтересовался Снейп, не понимая, почему директор пришёл к такому странному выводу. — А то кто же? — хмыкнул Лихачев. — В наших краях это не редкость. Но к школе они давненько близко не подходили. Надо будет с Мракоборческим центром связаться, пускай округу прочешут. — Боюсь, я снова вас не понимаю, — Северус вопросительно изогнул бровь. — Кто такие лесные ведьмы? — Ведьмы-то? Да отшельники. Не только ведьмы, конечно. И колдуны встречаются, но реже. Предпочитают в лесу поодиночке жить, с нечистью разной водятся, тёмную магию практикуют, — пояснил директор. — А эта, видать, преемника себе ищет, вот на Митьку глаз-то и положила. У них же как… Пока силу свою не передаст кому, умереть не может. То есть может, конечно, но, говорят, если умрёт, не передав силы накопленной, то будет эта сила на ней в посмертии висеть, что гиря пудовая. Тяжко ей будет. — А почему не воспользовалась случаем, когда мальчика деревом придавило? — недоумённо спросил Северус. — Так она это обязательно на своей территории сделать должна. Ориентиры у неё там, чтобы в Сером Мире не заплутать, иначе скитаться ей по Межмирью до скончания времён, — вздохнул Лихачёв. — А ведь могла и для чего другого использовать… Печень там или сердце вырезать для тёмного ритуала. Или кровь слить. Вот и выходит — повезло Митьке нашему, как не крути. Видно, сам Создатель дитя своё оберегает. *** Мысли о мальчике не давали Северусу покоя, поэтому перед тем, как вернуться в свой флигель, зельевар навестил маленького пациента в целительском корпусе. — О, профессор Снейп, как хорошо, что вы зашли! — встретил его лучезарной улыбкой молодой колдомедик. — А мы с Дмитрием как раз о вас вспоминали. Правда, Мить? — Правда, — улыбнулся ребёнок, приподнявшись на подушке. — Валентин Антонович сказал, что вы шину очень профессионально наложили. — Ох, и болтун же ты, Митька! — погрозил пальцем молодой мужчина, надевая на шею мальчика артефакт-переводчик. — Возможно, нужна какая-то помощь? — предложил Северус. — Вы Костерост давать собираетесь? — Эм… Давайте отойдём ненадолго, — немного помявшись, произнёс колдомедик. — Думаю, в моём кабинете будет удобно. Не понимая странного поведения Валентина Антоновича, профессор проследовал за молодым мужчиной. — Какие-то проблемы? Нужно зелье? — вскинул бровь Снейп. — Да есть зелье… — вздохнул колдомедик. — Только я как представлю, что ему ночью пережить придётся… Итак ведь настрадался уже. Я подумал, может быть, вы могли бы что-то предложить? Вы же гениальный учёный, профессор Снейп! Я все ваши статьи от первой буковки до последней проглатываю! Северус задумался. Вообще-то идеи по усовершенствованию Костероста у него были, только вот на практике проверить результативность возможности не предоставлялось: сказывалось отсутствие свободного времени. Мальчишку действительно было жалко. Ускоренное сращение костной ткани сопровождалось довольно сильной и продолжительной болью. А приём обезболивающих совместно с Костеростом был противопоказан по причине разной полярности магических составляющих зелий. — Хорошо, — произнёс, наконец, зельевар, постукивая кончиками пальцев по столу колдомедика. — Дайте ему пока обезболивающее и сонное зелье. Я вернусь через три часа.