***
Мисс Лэйк не следовало волноваться о сплетнях: Артур воспользовался служебной иллюзией, прилагающейся к каждому жетону. Никто не заметил, как он вышел из дома Вивиан и никто не видел, как он вернулся обратно с ящиком для инструментов. Жаль, что машину под иллюзией не спрячешь — пришлось прогуляться через половину Коустона. Солнце сдвинулось к западу, откуда-то с севера подул, наконец, ветер — далекий отголосок атлантического бриза, растерявший по пути всю свою свежесть и прохладу. Жара почти не трогала Артура — охлаждающий амулет работал исправно, но дышать было неприятно, а тяжелый ящик оттягивал руки. Зато у него было время на размышления. В одиночестве думалось лучше: он не отвлекался на наблюдение за Вивиан и оборотнем, не тратил время, пытаясь угадать, о чем они умалчивают. Мысли больше не путались и не ускользали внезапно в области, далекие от происходящего. Теперь в его голове схема амулета обретала цельность и гармоничность. Он видел, что именно нужно сделать и как, и где он чуть не допустил ошибку, пытаясь вытащить информацию из смартфона кота. Может быть, у него и не получится вообще, но попробовать следовало — заодно он проверит свою теорию о том, что все оставляет следы, и поисковая магия может уцепиться за электромагнитные волны и за остаточные явления звуковых колебаний. Голос мага всегда несет в себе чары, а магия норовит закрепиться на вещах, которыми часто пользуются. Хотя запрос на расшифровку телефонных звонков он тоже отправил: Бюро всегда имело доступ к полицейским каналам информации и базам данных, и, слава Мерлину, он мог обойтись без посредника. Артур был собой почти доволен. Почти: брошенное Вивиан слово «увиливатель» неприятно его царапнуло, и дело было совсем не в том, что он не узнал цитату. Он собирался сделать все, что должен и может, все, что находится в зоне его ответственности, и немного больше. Чего еще эта женщина хочет? Чтобы он взялся разыскивать и опекать всех потенциальных анимагов? Организовал приют для котиков и волчат? Открыл Школу Юного Оборотня? Школу Артур внезапно представил очень отчетливо: два десятка нахальных подростков в драных джинсах и пирсинге, с бритыми висками и ущербным трущобным выговором — и споткнулся. Такими вещами должны заниматься специально обученные люди. Которые знают, как вообще разговаривать с детьми. Типа лорда Перси. Лорд Персиваль де Вер, ректор магического колледжа Эшбери, если подумать, подходил для этого идеально. Он абсолютно точно знает, кому и что следует рассказать и что еще можно предпринять, чтобы восстановить популяцию оборотней на Острове и обеспечить им должное воспитание и образование. От Артура требуется только позвонить своему другу и однокашнику, дождаться приглашения на покер и между раундами рассказать занятную историю. Да, решил Артур, я все-таки гений. Остаток пути по Лили-роуд он проделал очень энергичным шагом.***
Гримуары оказались сплошным разочарованием. Рик даже не сразу понял, чем именно нагрузила Вивиан его руки: какие-то древние ученические тетрадки, пыльные блокноты с потертыми обложками и вообще без них, некоторые с жирными пятнами и следами от кружек. Впрочем, и книги тоже были: старинные, но не особенно примечательные, без зловещих символов и сомнительных надписей. Их Вивиан ему не доверила, сама отнесла в гостиную и сложила на свой стол. В кабинете стола не было вообще — только не выцветший прямоугольный участок ковра на месте где тот когда-то стоял. И солидные книжные шкафы с дверцами здесь стояли полупустые. Этой комнатой пользовались редко и неохотно. Но именно здесь должен быть сейф. Любопытство заскреблось внутри, засвербело, заставляя бросать пытливые взгляды на стены и вычислять, где именно он прячется. — Так, — Вивиан рассортировала все по стопкам и указала на одну из них. — Хочешь помочь? Будешь искать в записях вот эти слова. Рик попробовал прочитать то, что она торопливо написала на голубом стикере, и скептически хмыкнул. — Я не шарю по латыни, сис. — Однако ты ее узнал, — заметила она. — Вот это слово — «vita» — значит «жизнь». Но больше я ничо не знаю, — он отгородился от ее интереса, выставив перед собой скрещенные руки. Если Вивиан начнет спрашивать в этой своей манере, он опять не отвертится. И ничем хорошим для него это не закончится. Клаус и музыка — это то, что Рик хотел оставить себе. Она только качнула головой. — Неважно. Я не прошу тебя понимать или переводить. Просто просмотри все и сделай закладки, если найдется что-то похожее. Одна я буду рыться во всем этом до утра. Ты справишься? — Типа того, — буркнул оборотень и взял верхний блокнот. Рик сам не заметил, как увлекся. Блокноты кто-то заполнял мелким убористым почерком. Фиолетовые чернила выцвели, бумага пожелтела, но читать было легко. Страницы на латыни чередовалась с совершенно обыденными хозяйственными записями на английском. «Варенье крыжовниковое — 4 банки». «На южной грядке посадить горох». «В правом крыле опять мыши, обновить з-ние». Рик пролистывал английский текст, но мозг все равно выхватывал эти фразы и складывал в причудливые картинки. «25 ноября — у В. выпал еще один зуб». «Утром разбила нос и подчинила карманное зеркало». Сколько лет этим тетрадкам? Сквозь латинские страницы он пробирался медленно, как через густой лес, изредка встречая смутно знакомые слова. Corvus, igni, natura. Не то, не то, не то. Когда строчки начали сливаться, он закрыл глаза на секундочку — и провалился в сон. — Оригинальный способ обезоружить это шерстяное недоразумение, — сказал над ним кто-то ехидным тоном, но сил открыть глаза и спорить не было, особенно после того, как его накрыли чем-то мягким и уютным.***
— У мальчика был тяжелый день. — Скорее ему понравился ваш диван. — Первый раз вы его сюда уложили. — Хотите сказать, это моя вина? — инспектор неожиданно улыбнулся по-настоящему. Вивиан сразу решила, такие улыбки должны быть запрещены каким-нибудь законом. И закатанные рукава рубашек тоже. Никакого кофе потому что не хватит, чтобы сохранить ясность рассудка. И как же хорошо, что здесь нет Луизы — она бы или сама устроила немедленно осаду по всем правилам военного искусства, или наверняка попыталась бы подбить на это Вивиан. — Ни в коем случае, — сказала она. — Не приписывайте себе чужих заслуг, инспектор, не может же все внимание доставаться вам. — Уверены? Вы ранили меня в самое сердце. А я, между тем, придумал, как стабилизировать вашего питомца на неделю, не меньше, — он, наконец, вооружился паяльником, и вид имел довольный и решительный, словно ребенок, дорвавшийся до любимой игрушки. Вивиан не менее решительно посмотрела на монитор. План был сырой и непродуманный и предполагал, что придется давать инспектору некоторые пояснения, которых ей хотелось бы избежать. Как он там сказал? Пора решать проблему доверия. «Лэйки никому не доверяют», — прошелестело на краю сознания. — Мне нужно девять дней — до новолуния. — Вы что-то придумали? — Его инициация не была полной, вы заметили? Он вышел на Другую Сторону и призвал животное, но полностью с ним не соединился. — Поэтому он оборачивается, но не видит ауры? И вы хотите… — Позволим проклятью его убить. А потом я выйду в мир духов и закончу инициацию. Привяжу его к своему роду. Мальчик вернется, потому что у оборотня… — … две жизни, — он посмотрел на нее с восхищением. — Мисс Лэйк, вы совершенно безумны. Вы же не шаман и не анималист. — Поэтому мне и нужно новолуние. Моя родовая магия в некотором смысле жреческая. И кто-то должен подстраховать на физическом плане. Якорь, чтобы вернуться, и страж прохода, чтобы сдерживать духов. Инспектор цокнул языком и положил паяльник. Вивиан сама не знала, будет делать, если он сейчас достанет свой жетон. Но Артур молча смотрел на нее, пока напряженная тишина в гостиной не стала почти физически ощутимой. А потом ее прорезало треньканье велосипедного звонка за окном и перекличка мальчишеских голосов. Резкие звуки потревожили спящего оборотня, он беспокойно шевельнулся, застонал — и Артур повернулся к нему. Темные прожилки в ауре инспектора поблекли. — Это похоже на запрещенный ритуал, который требует магии крови, — осторожно заметил он. — Его и моей будет достаточно. Вы знаете способ лучше? — еще осторожнее отозвалась она. — Нет, — неохотно признал инспектор, и Вивиан с облегчением выдохнула. — Но пообещайте мне, что мы поищем другие варианты, мисс Лэйк. Я весьма посредственный маг, и не уверен, что сумею обеспечить вам надежный тыл. Он все еще разглядывал Рика, и она гадала, что он там видит на этом бледном лице и в этой горестной гримасе, искривившей губы оборотня. — Зато вы превосходный артефактор, — мягко уверила она. — Но я обещаю.***
До темноты Артур не успел, но к полуночи сдерживающий амулет был готов. Оборотень так и не проснулся. Вивиан сочла это тревожным знаком, и Артур был склонен с ней согласиться. Выглядел парень неважно: под глазами проступили темные круги, а нос заострился. Они дружно решили его не будить и причины обсуждать не стали. Если ничего не получится, так будет легче, но даже думать об этом было неприятно тоскливо, а озвучивать — тем более. В этой ярко освещенной комнате среди подушек с вышитыми цветами, книг и фарфоровых чашек не должно случиться ничего плохого. — На счет три вы убираете связь с домом, а я запускаю амулет. Для основы Артур взял кожаный браслет кота — такие артефакты требуют связи с владельцем, а натуральные материалы легче удерживают магию. Но пришлось кое-что добавить, и изначальная эстетическая концепция брутального украшения была непоправимо разрушена. «Зато очень по-шамански», — утешал он свое чувство прекрасного, завязывая на костлявом запястье плетеный шнур и расправляя подвески — перышки и шестеренки — так, чтобы они касались кожи. — Миленько, — оценила Вивиан. — Долго подбирали? Он вас возненавидит. Артур прижал пальцами каменные бусины и запустил пробный импульс — крошечную искру магии. Бирюза отозвалась теплом, янтарь кольнул электричеством, малахит завибрировал под пальцами. — Потерпит. Готовы? — Подождите, — Вивиан достала свою булавку. — На счет три или после? Сначала он решил, что ему почудилось. В конце концов, сколько ей вообще лет? Леди об таком не спрашивают, а магичек — тем более, если вы не самоубийца. — Вы специально? — Нет, это нервное. Простите, — она воткнула булавку в руку. — Раз. Почему она никогда не дезинфицирует эту штуку? «Соберись, Артур, ты опять думаешь не о том». — Два. Аура Вивиан ослепляла, как солнечные блики на поверхности воды. На ее фоне аура кота совсем поблекла, зато темная жирная удавка проклятья на шее выделялась отчетливо. Тонкая алая ниточка связи с домом ярко пульсировала. — Три! Связь натянулась, а потом повисла и начала распадаться, растворяясь в ауре оборотня. Кот захрипел, хватая воздух раскрытым ртом. «Не успею», — подумал Артур и зашептал формулу активации. За полдня он успел изучить структуру проклятья — теперь она смыкалась на глазах, выпуская дополнительные отростки, которые стремительно набухали, прорастая через ауру и плоть кота, выкачивая энергию жертвы. От этого зрелища тошнота накатила волной, заледеневший желудок скрутило спазмом. — …et defendo sine mora! Амулет дрогнул и раскрыл собственную структуру, опутывая тело оборотня защитной разноцветной сетью, изолируя толстый пульсирующий жгут чужого заклинания, отсекая мерзкие отростки-каналы. Обрубить проклятью доступ полностью амулет был неспособен, но смог ограничить поток выкачиваемой энергии. Кот судорожно выгнулся и раскрыл глаза. На бледном лице отчетливо выделялся посиневший носогубный треугольник. Он беззвучно шевельнул губами. — Дыши, дыши, все хорошо, — сказала Вивиан где-то в отдалении, и Артур не сразу понял, к кому она обращается, а потом прохладная рука легла на его плечо. — Отлично, инспектор.