Фея Озера

Якорь подвёл. В тот самый момент, когда Дверь открылась, и тонкая нить привязанности лопнула под напором потусторонней энергии — но Вивиан уже шагнула за порог, в ослепительное сияние. Твою мать, подумал Артур, Мерлин и Моргана. Сначала «щиты», сказал он себе, потом будем думать. Зеркало приняло первую волну энергии — он зажмурился, но поздно, вспышка ударила по глазам, красные пятна зажглись на внутренней стороне век, отпечатались в мозгу болезненно искажённым изображением. Импульс сорвался с его палочки почти рефлекторно. Фонарь отозвался сразу же, потоки энергии лихорадочно заметались по поляне между двумя «щитами». Артур открыл глаза — красные пятна никуда не исчезли, всё дрожало и пылало, магическое зрение накладывалось на обычное. Будет просто великолепно, если он кинет сгусток огня мимо свечей в траву. Прекрасный выбор между рисками — реальный пожар или магический, потому что два «щита» — это мало, схема неустойчивая, одна из следующих волн сметёт нахрен всё. Последствия по учебнику, классический случай — пространственная аномалия с искажением магического фона, спонтанные выбросы чистой энергии, дожди из лягушек, пропадающие люди, выгоревшие маги и прочее безобразие. А всё потому, что один идиот не додумался надеть защитные очки. Артур зажмурился, шагнул влево наугад, сдернул с руки перчатку. Из Двери вырвалась очередная волна энергии. Мир распался, рассыпался, вывернулся, нарушились все причинно-следственные связи, время не просто застыло — оно перестало существовать как прямая, устремлённая из прошлого в будущее. Все события происходили одновременно здесь и сейчас. Артура замутило, спазмом сжало внутренности. Он одновременно нащупывал рукой канделябр, стоял, падал на колени, зажигал огонь, приложив кончик палочки к фитилю, матерился и произносил заклинание. Все три свечи вспыхнули разом, активируя артефакт, и кольцо времени разорвалось, развернулось в последовательность. Пламя обожгло руку между большим и указательным пальцами, глаза болели и слезились, но желчь больше не просилась наружу. Артур сел на траву и вытащил якорь Вивиан. *** Лес простирался впереди и позади, совершенно одинаковый, и папоротники укрывали землю сплошным ковром. Они стояли по колено в этих узорчатых листьях. Дух Рика безмятежно улыбался. Так, сказала себе Вивиан, спокойно. Я выйду отсюда. Надо просто вспомнить инструкции. Слишком поздно, я потерялась. Глубоко в лесу, между деревьями, потерялась, и вот-вот наступит темнота. Chut. Тссс. Тихо. Солнце ещё не село. В любой другой ситуации голоса напомнили бы ей, что она дура. Недоучка. Что она не справится без них. Но здесь и сейчас она их не слышала, она была совершенно одна, первый раз за десять лет. Нет, не одна. Я все-таки дура, решила она, глядя на Рика. Она протянула вторую руку и приложила к его груди — точно так же, как делала там, в реальном мире. Золотая искра сорвалась с ее ладони и погасла, поглощенная его аурой. Дух посмотрел на нее желтыми кошачьими глазами и повел носом. — Выведи нас отсюда, — попросила Вивиан. — Ты знаешь, где Дверь? Рик наклонил голову, а потом выпустил ее руку. Подпрыгнул неожиданно высоко — и приземлился на четыре лапы, но не котом, а огромным черным леопардом. Он был великолепен. Леопард повёл головой из стороны в сторону, опустил морду в траву, хлестнул хвостом. И решительно направился куда-то — по узам к Вивиан текла его уверенность. Папоротники расступались перед мягкими лапами, и вскоре они оказались на тропе. Но это была другая тропа. Вивиан не смогла бы объяснить, в чём отличие, но ощущала его всем телом. Они поднимались по склону холма, сосны становились реже, а папоротники и вовсе исчезли. Земля под ногами здесь была каменистой, подъем становился всё круче. Рик изящно прыгал с камня на камень, а Вивиан пришлось нелегко: проклятый подол был слишком длинным, а подошвы сандалий слишком гладкими. Несколько раз она оступилась, оцарапав обнаженные ноги. — Merde! Кот замер на верхушке валуна, посмотрел на неё сверху вниз, дёрнул круглым ухом. — Ты мог бы превратиться в человека и мне помочь, — сухо сказала ему Вивиан, пытаясь сдержать раздражение. Жёлтые глаза сузились.  — Ну или не в человека. *** На двух ногах было не так интересно прыгать, но сис хотела, чтобы он помог. И отказывать ей теперь нельзя, сказал ему Кот. Рик и без него понимал, что нельзя. Ему становилось тошно от мысли, что он её бросит и пойдёт дальше один, да и куда ему идти, если она — весь его мир, его солнце, великое древо в сердце мира, ось, вокруг которой вращается планета. Связь между ними прочнее любви или родства, крепче любых слов и обещаний. Поэтому Рик вернул себе человеческий облик и наклонился, чтобы ухватить протянутую ему руку и втащить сис на скалу. — Нам надо подняться на самый верх, — сказал он. — Там есть выход. — Угу, — буркнула Вивиан и нахмурилась. — А других Дверей ты не… чувствуешь? — Тебе не нравится эта? — удивился Рик. — Но почему? Вивиан потёрла нос согнутым пальцем, перепачкав переносицу кровью и грязью. — Потому что я вошла сюда полностью. Если я выйду через другую Дверь, я попаду в другое место там, в нашем мире. — А я? — А ты вернёшься на алтарь, — она улыбнулась и взъерошила его волосы. — Теперь-то уж точно вернёшься. В принципе, это неплохой вариант, инспектор о тебе позаботится. — Мне не нравится, — Рик вдруг вспомнил, что писал им тот русский оборотень. — Ты же можешь оказаться где угодно вообще, в таком, блядь, виде — это вообще не вариант, сис! Он никуда её не отпустит, решил он, пусть она хоть какая охуенно крутая магичка. — Подумаешь, вид, — отмахнулась она. — Маскировочные заклятья никто не отменял. — Ага. До первого мага, который их почует. Ты сама говорила, не все ваши копы такие доброжелательные. Да похер, если люди! Там вообще могут быть джунгли или море или Северный полюс! Она посмотрела на него изумлённо, а потом расхохоталась. — Ничего смешного, — сердито фыркнул Рик. — Почему вообще тропа пропала? Это из-за той штуки? Вивиан посмотрела в оранжево-розовое небо над вершиной холма, обхватила руками предплечья, словно ей стало зябко. — Нет, — сказала она неохотно. Её нежелание продолжать разговор на эту тему он ощутил всем телом, но сдаваться Рик не собирался. Потому что вспомнил вдруг, что может случиться с магом, явившимся на Другую Сторону во плоти. — У тебя же есть типа якорь? — Есть, — согласилась Вивиан, бросила на него хмурый взгляд и поправилась, — Был. — Блядь. *** Материал так себе, дешёвка, и чёрный оникс обработан неряшливо, но для якорей качество и прочность предмета не имеют значения. Важнее эмоциональная связь, привязанность к человеку или месту, напоминание о чём-то важном, ради чего стоит вернуться в этот мир. О ком может напоминать Вивиан женская серёжка? О матери? О любовнике? Какая разница, если это не сработало. Сколько у Вивиан времени до того, как Другая Сторона вытянет всю магию, осушит энергетические каналы и превратит её в одного из своих духов? Есть ли вообще там время или всё уже случилось? Он сжал серьгу в ладони, штырёк застёжки проткнул тонкую кожу перчаток. Еле ощутимая магическая искра легко коснулась его ауры — обрывок связующей нити. Если бы он мог соединить разорванное. Если бы у него был способ дотянуться до Вивиан. Артур посмотрел на алтарь, на безжизненное тело мальчишки, покрытое кровью — его кровью и её кровью тоже. «Древняя сильная магия, — подумал он, поднимаясь на ноги. — Запрещенная магия, плохо поддающаяся контролю, непредсказуемая, совершенно не моя область». Ему не стоило касаться алтаря и тела, не стоило даже близко подходить: они так договорились с Вивиан, но это была сущая глупость. Инспектор Морган уже порядочно наследил на этой поляне, и объяснить это кому-нибудь в любом случае будет непросто. Если она вернётся, всё это не будет иметь никакого значения. А если нет — тем более. У алтарного камня густой и холодный воздух обжигал щёки, каждый вдох давался с трудом. Оборотень смотрел на солнце совершенно мёртвыми глазами, приоткрытые губы посинели, но кровь из порезов на груди всё ещё текла, и мох на алтаре потемнел. Наверное, надо было что-то говорить, должно было быть заклинание или молитва, но Артур не знал правильных слов, он даже не был уверен, на каком языке следует их произносить. Стараясь не смотреть на лицо мальчишки, он сдёрнул перчатку с правой руки, взял якорь обнажёнными пальцами и приложил к ране на левой груди над сердцем. Закрыл глаза и шёпотом попросил, как отчаянно просил в детстве, когда боялся, что не справится с магическими упражнениями: — Моргана, помоги мне. Пожалуйста. Под закрытыми веками снова вспыхнули алые пятна, когда Дверь пропустила очередную волну потусторонней энергии. Воздух задрожал, и Артур почувствовал, как его аура соприкасается с чьей-то ещё — двойной, пульсирующей аурой оборотня, которой полагалось бы рассеяться после его смерти. Серьга-якорь под его ладонью нагрелась. «Благородный камень оникс укрепляет дух и помогает достигать поставленных целей», — утверждал справочник по магическим свойствам камней. Для усиления магических свойств камня при изготовлении амулетов рекомендовалось добавлять гравировку, оправлять камни в соответствующие металлы и сопровождать это чтением длинных стихов на латыни — чтобы энергетическая схема обрела устойчивость. Обойдёмся без гравёра и стихов, решил Артур. Осторожно, тонкой струйкой он вливал свою магию в окровавленный камень, смешивая её с энергией Вивиан и энергией какой-то неизвестной магички. И с горячей первобытной стихией крови. *** Кот смотрел на неё сузив совершенно синие глаза, и Вивиан слышала всё, что происходит внутри этой лохматой головы: возмущение, гнев, страх и острую болезненную нежность. Она предполагала, что будет непросто, но всё равно оказалась не готова — как, bon sang, на такое реагировать? И ведь Рик тоже читает её как открытую книгу. Не самый приятный способ решить проблемы с доверием. — Ну, — сказала Вивиан. — У нас ведь нет никаких других вариантов. Оборотень сердито фыркнул. — Ты должна выйти отсюда немедленно, — заявил он. — И не важно, через какую Дверь. — Ты только что был против. — Ты меня переубедила, сис, — он отмахнулся. — Куда бы ты не вывалилась, я приду и найду тебя. О Богиня. Голоса будут в восторге, когда она вернётся. Верный паж в драных джинсах, её собственный Рыцарь Круглого Стола. — Ты? — она вдруг тоже развеселилась от его самонадеянности. — Ну ладно, мы, — Рик раздражённо дёрнул плечом и повернулся к вершине скалы. — Полезли. Ошарашенная ревнивым оттенком его раздражения, Вивиан молча последовала за ним с камня на камень, по толстым сосновым корням. Вершину холма покрывали золотые заросли дрока. А внизу, у подножия лежало полукруглое озеро с неестественной тёмно-синей водой — и всё это вместе с вечным оранжевым закатом напоминало глянцевую фотографию из «National Geographic». — Охренеть, как красиво, — высказался Рик и завертелся на месте, высматривая Дверь. Вивиан подошла к самому краю и посмотрела на озеро. Стебли дрока щекотали голые щиколотки. Может быть, это и есть знак, ответ Богини: Лэйки не боятся воды, вода всегда означает дом и поддержку. А может быть, Другая Сторона просто морочит голову чужачке. Магия волновалась внутри Вивиан, чувствуя близость родного мира. — Сис, кот говорит, Дверь прямо перед нами, — растерянно сказал оборотень, касаясь её локтя. — Это, типа, надо прыгнуть? Туда? Вивиан наклонилась и сорвала веточку дрока. Провела пальцами по жёлтым солнечным цветам. — Точно. Помнишь? Дверь открывается где угодно. — Ладно, — он нахмурился. — Это звучит так же безумно, как всё остальное, сис, но кот вроде как с тобой согласен. Вивиан аккуратно разделила плотный стебелёк на две части. — Здесь всё очень реально, пока ты это так воспринимаешь. Не думай о высоте или падении, думай о том, куда идёшь. Рик взял кусочек дрока из её пальцев и зажал в кулаке. Вивиан слышала его страх, от которого всё в груди окаменело и невозможно было нормально вдохнуть, только мелко и судорожно. Или это был её собственный страх, усиленный его эмоциями — не разобрать уже, можно только цепляться друг за друга. А потом за этим страхом вдруг появилось что-то ещё, и это что-то пришло извне. Что-то острое и колючее зацепилось за их с Риком связь, словно рыболовный крючок. Крючок, к которому привязана прочная леска, которая тянет и тащит — больно, резко, с мясом, с кровью. И Рик тоже это почувствовал и подобрался: — Сис? — Скорее, — Вивиан потащила его к обрыву. Острый крючок принёс с собой запах утреннего кофе, вкус красного вина, прикосновения тёплых рук, «Et puis fermer les yeux» и переливы разноцветных стёклышек в солнечных лучах. — Копом пахнет, — удивлённо сказал Рик на самом краю. — Вот и хорошо, — она сжала его руку сильнее. — Закрой глаза и иди на этот запах, сможешь? Оборотень недоверчиво хмыкнул и глаза закрывать не стал — наоборот уставился прямо на солнце. — Считай, сис. На счёт три они шагнули с обрыва. Воздух прогнулся под ногами, вспыхнул дрок на камнях, волна золотого огня подхватила их и швырнула в перевернувшееся небо — в синюю глубину над закатом, в холодную воду озера. *** Якорь бился в руке, как живое существо, пытался выскользнуть, вытечь между пальцами, и одновременно оставался неподвижной осью, вокруг которой вращались, накладываясь друг на друга, две реальности. Меня сейчас снесёт, почти равнодушно подумал Артур. Сил бояться и паниковать у него больше не осталось. Волны энергии проходили сквозь него — потоки ледяных игл, струи ядовитого дождя, обжигающие солнечные лучи, ветер, царапающий кожу. Глаза слезились, в горле саднило. Боль в правой руке он старался игнорировать. Он чувствовал, что там, на Другой Стороне, якорь зацепился за кого-то, но не мог разобрать, за кого — ауры Вивиан и Кота соединились между собой. Там был кто-то ещё незнакомый, огромный, не совсем человек — всплеск рыбьего хвоста в глубине, взмах птичьего крыла, шелест листвы под ветром, запах сухих трав и смолы — и этот кто-то рассматривал Артура с любопытством. Он (Она? Оно?) мог перерезать нить, которая тянулась от Артура на Другую Сторону в любой момент, но ничего не предпринимал. Новая волна энергии ударила Артура в солнечное сплетение, вышибая воздух из лёгких, скручивая желудок в узел. Он согнулся пополам, уткнулся лбом в неподвижную грудь оборотня, но якорь не выпустил. Связь натянулась, дёрнулась — в шелесте и плеске Артур отчётливо расслышал смешок и мелодичный звон бубенцов, а потом реальности остановились и разъединились. Здесь и сейчас вернулись на свои привычные места. Облака закрыли солнце. Задребезжало стекло. Погасли свечи. Руку обожгло болью в последний раз, словно выдернули забитый в ладонь гвоздь. Грудь Кота поднялась и опустилась. Артур недоверчиво замер, но движение повторилось. И тогда он позволил себе сползти на землю — под ноги женщине в белом изодранном платье, которой ещё секунду назад здесь не было. В её ауре тусклым золотом мерцала корона подчинения, и Артур торопливо моргнул, переключаясь с магического зрения на обычное. — Получилось? — Кажется, получилось, — сказала Вивиан, садясь рядом. — У вас кровь на лбу. — На себя посмотрите, мисс Лэйк, — он с трудом разжал ладонь. Металлический завиток вытянулся, выпустил мелкие стальные листочки, а на гладкой поверхности камня появились еле заметные царапины. Артур не был уверен, что хочет знать, что именно там процарапано. Вивиан молча смотрела на серёжку несколько секунда, а потом осторожно подхватила её с ладони Артура. Взяла за пальцы, рассматривая рану — Артуру казалось, что якорь пробил руку насквозь, но это больше напоминало химический ожог. — Вам нужно перевязать руку. — Это ерунда. Позаботьтесь лучше о вашем… питомце. Она подняла на него глаза, криво дёрнулся уголок рта: — У меня не было другого выбора. Я знаю, что это не по плану, но… — Ради Мерлина, мисс Лэйк, — Артур опёрся затылком об алтарь. — Давайте обсудим это потом? Поверьте, я не горю желанием вас немедленно арестовывать. — Это не в вашей компетенции? — Это не в моих силах, — честно признался он. — Посмотрите-ка на небо. *** Над холмом стремительно собирались грозовые тучи. «Вода, вода», — возликовали голоса в голове. С момента возвращения они только и делали, что ликовали: «Жрица! Жрица! Ушла и вернулась! Взяла, взяла, себе забрала!» — и заткнуть этот довольный хор не было никакой возможности. И вот теперь ещё и дождь — как будто это она его вызвала. Вивиан торопливо поднялась на ноги, игнорируя дрожащие колени, и протянула руку инспектору. Но тот встал сам, хотя вид у него был изрядно потрёпанный. Тщательно уложенные волосы растрепались, глаза покраснели, а модная бежевая рубашка и жилет были перемазаны кровью и мхом, словно он прижимался к алтарю. Хуже всех пришлось Рику, и обратный переход его милосердно лишил сознания, чтобы тело смогло восстановиться. При желании Вивиан могла теперь почувствовать каждую его мышцу, каждую клеточку, как свою. При желании, любезно подсказали голоса, она теперь могла бы и управлять этим телом, как своим. Власть — всё, что интересует злобных безумных змей. — Поможете мне его одеть, инспектор? — Это именно то, о чём я всегда мечтал, — проворчал Морган, поднимая с травы драные джинсы. — Заметьте, я не спрашиваю, как вы развлекались, пока нас не было. Бессмысленная болтовня отодвигала весь потусторонний опыт в область воспоминаний и восстанавливала ощущение реальности. — Обнимал бездыханное тело и рыдал в голос, разумеется. — Вы должны были заснять это на видео. Они переглянулись — две неуверенные улыбки. Даже в четыре руки задача оказалась непростой. Рик лежал неподвижно, но при попытке согнуть длинные ноги неожиданно пробурчал что-то невнятное, повернулся на бок и подтянул колени к животу. — Может, его разбудить? — неуверенно предложил Морган. Вивиан покачала головой. — Не уверена, что будет много проку. Знаете, как коты восстанавливают силы? — Теоретически. Это, знаете ли, первый кот в моей жизни. И Артур решительно взялся за тощую щиколотку. Кровь на груди Вивиан вытерла салфетками, но стоило оборотня приподнять, как порезы засочились снова, и футболка моментально намокла. — Его надо перевязать, — укоризненно заметил инспектор. — Ваше пренебрежение элементарной… — Он оборотень, — Вивиан отмахнулась. — А я очень безответственная, вы не поняли ещё? Крупная капля дождя упала ей на нос, потом ещё одна. Инспектор бросился собирать артефакты, а Вивиан вдруг вспомнила, что на ней всё ещё ритуальное платье. Она путалась в тесных джинсах и пуговицах рубашки, сдирала с рук браслеты, а капли падали чаще и чаще. Голоса в голове затянули очередную торжествующую песню — и ливень хлынул стеной, смывая кровь с алтарного мха. Рик так и не проснулся до конца, как они его ни тормошили. Пришлось тащить оборотня по тропинке, закинув его руки на плечи, пока он вяло переставлял ноги по размякшей земле. Дождь заливал лица, промочил насквозь одежду, они оскальзывались на мокрой траве, роняли сумки и дорога к машинам казалась бесконечной. На одном из поворотов тропы Рик вдруг вскинулся, вцепился жёсткими пальцами в плечо Вивиан и отчётливо произнёс: — А дождь всё лился на эту холодную твёрдую землю, — и снова уронил голову и повис на них раньше, чем они успели обрадоваться. — Прекрасно, — откомментировал инспектор. — И удивительно к месту! Наспех упакованные артефакты в его сумке жалобно звякнули. — Н-не уважаете к-классику рока? — поинтересовалась Вивиан, стуча зубами и выплевывая мокрые волосы. — Уважаю. Но некоторые любители музыки… могли бы быть и полегче. Как это убийцы умудряются прятать тела в одиночку? Почему он вообще такой тяжелый? Почему он не может весить как кот? Должно было быть подходящее заклинание, но Вивиан слишком устала, чтобы его вспомнить, а уж тем более — чтобы применить. — П-потому что он не к-кот. Морган фыркнул и тут же налетел на запирающую тропу табличку, которая выросла словно из-под земли. *** Машина Артура была ближе, и они, не сговариваясь, запихали оборотня на заднее сиденье. Вивиан села рядом с ним, за водительское кресло, и Артур видел в зеркале только копну волос и бледную скулу. — Что бы я без вас д-делала? — сказала Вивиан шёпотом, но он прекрасно ее расслышал. Вот только что на такое ответишь? «А я предупреждал»? «Обращайтесь еще, в любое время»? Он взял свой пиджак с переднего сиденья и протянул назад. — Укройте это лохматое недоразумение, мисс Лэйк. — С-спасибо. Они промокли насквозь, и Вивиан трясло так, что зуб на зуб не попадал, хотя этот внезапный ливень был теплый. Артур пожалел, что у него не было ни пледа, ни термоса с кофе. Рик привалился головой к её плечу, и ей приходилось поддерживать эту тяжёлую голову руками. Клетчатая рубашка Вивиан пропиталась кровью. Всё пропиталось кровью и грязью — и подкладка его нового пиджака, которым она прикрыла оборотня, наверняка, тоже. На что похож он сам, Артур предпочитал не думать. Дождь промыл глаза, красные пятна из поля зрения исчезли, но волдырь на правой ладони болезненно напоминал о себе при малейшем соприкосновении с перчаткой. Но у них получилось, разве нет? Вивиан в зеркале поправила волосы оборотню, и их двойная аура блеснула золотом — ослепительные блики на тёмных волнах. — Я отвезу вас домой. Нам всем нужно высохнуть. Вы найдете способ вернуться за своей машиной потом? Он щелкнул ремнем безопасности и завел машину. Щетки скрипнули и скользнули по лобовому стеклу, смахивая воду. — Да, я п-попрошу соседей. Все в п-порядке. Скажу, что кончился бензин. — Не угонят? — Конечно, нет, она зачарована. Да и кто пойдет угонять машину в такую погоду? Я больше боюсь, что она завязнет, если ливень не прекратится. Отлично. Голос стал тверже и уверенней. А ведь есть ещё кое-что, чем можно ее занять. — Налево? Или прямо? Мой навигатор ничего не понимает в сельских дорогах. И вот тогда Вивиан, наконец, рассмеялась, тихо и нервно. — Прямо до изгороди.