Just only your human

Чонгук болтал ногами, покачиваясь на качели в небольшом скверике, аккурат возле дома Тэхёна. Дверь в подъезд была видна как на ладони, поэтому юноша, лениво обгрызая заусенец, вот уже час как дожидался свою жертву, ловя на себе недовольные взгляды проходящих мимо мамочек. Старший появился как-то совершенно внезапно и не вовремя. Как раз тогда, когда Чонгук, решив встать с нагретого места, понял, что не может. Все-таки небольшая детская качелька не была рассчитана на широкие мальчишечьи ляжки. Чонгук занервничал. План катился к черту, а все из-за того, что кто-то слишком много ест. На самом деле таких сложностей вполне можно было бы избежать, только вот Тэхён упорно игнорировал все попытки младшего с ним связаться, и в итоге Гуку ничего не оставалось, как просто подкараулить свою добычу. Он уперся ногами в землю, попробовал встать, но снова тщетно. Внутри разыгралась нешуточная борьба чувства самосохранения и стыда. Первое вопило о том, что если он сейчас же не позовет к себе Тэ, то придется вызывать службу спасения, а второе рьяно доказывало, что лучше уж быть опозоренным перед сотней спасателей, чем вот так постыдно сказать Тэхёну, что он застрял в качели в попытке поиграть в сталкера. К счастью, судьба распорядилась раньше, чем битва закончилась чьей-то победой. Тэхён, уже собираясь входить в дом, будто почувствовал на себе чужой взгляд и обернулся, натыкаясь на перепуганный до усрачки взгляд. Набрав полные лёгкие воздуха, Ким решительно направился к непутёвому донсену, намереваясь в самой жесткой форме дать понять, что ничего у Чонгука по отношению к нему не получится. Чонгук, кажется, понимает, как настроен старший. У него широкий шаг и горящий взгляд. У Чонгука широкие глаза и горящий зад. Сказать, что мелкому страшно, наверное, ничего не сказать. Тэ в ярости, и, хоть Гук не сильно боится его, в груди все равно разгорается неистовое желание сделать так, чтобы рвущийся порыв матершинства у его хёна не вырвался наружу. - Послушай, Чонгук, я же тебе сказал… - Я застрял! – выпаливает Чонгук, и где-то глубоко внутри его по лицу хлопает чувство стыда. Тэхён на секунду замирает, кажется, совершенно не ожидая услышать что-то подобное. Он смешно моргает, переводя взгляд с лица парня на качели и обратно. - Ты шутишь? – Ким выгибает бровь, все ещё скептически рассматривая младшего. - Нет… - шепчет Чонгук и делает то, что заставляет Тэхёна идти у него на поводу каждый блядский раз. И без того большие глазки делаются просто огромными. Тэ не уверен, но, кажется, в них даже проблеснули слезы. - То есть ты хочешь сказать, что после того, как я ясно дал тебе понять, что общаться не намерен, ты пришел сюда, подкараулил меня и теперь вот, не можешь вытащить свою жопу из детской качельки? Чонгук бы посмеялся, будь то сказано не про него. Он, тонко сжав губы, виновато кивает, на что Тэхён снова пару раз хлопает пушистыми ресницами и разражается таким громким смехом, что проходящие мимо все те же мамочки практически шарахаются от них в сторону. - Карма, мелкий, тебе не кажется? - Это не смешно, - хнычет Чонгук, опуская голову, и, смирившись с ситуацией, отталкивается ногами, несильно раскачиваясь. Тэхён, отсмеявшись, бросает на землю рюкзак и плюхается на соседние качели. Гук замечает, насколько старший миниатюрнее его, кажется, на качели ещё даже место осталось, не то что у него… - Может, это и к лучшему, - с улыбкой заявляет Тэ, цепляясь за тонкие цепи двумя руками. – Мы сможем нормально поговорить, и ты не сможешь ничего сделать. - Ну, хё-е-ен, - жалостливо тянет Гук, пытаясь сделать ещё одну попытку встать, но на этот раз его останавливает сам Тэхён. На его лице уже нет ни тени веселья. Он серьезен и холоден, и этот холод в его глазах заставляет Чонгука поежиться. - Чонгук. Я знаю тебя ещё с того возраста, когда ты, ползая, слюнями пол натирал. Я знаю, что ты очень целеустремленный, настойчивый и упертый, а ещё ты умный мальчик. И вот на последнем я хочу сконцентрировать твоё внимание. Между нами десять, Чонгук, десять лет разницы. Ты несовершеннолетний, а твой отец мне как брат, и с моей стороны поддаться на твои провокации будет двойным преступлением. - Это не провокации, - Чонгук вскидывает на Кима гневный взгляд, всем своим видом показывая внутренний протест. - Я тебя… - Стоп, стоп, стоп, - Тэхён даже руку вперед выставляет, чтобы младший не успел закончить то, что хотел сказать. – Это не то, Гук-и. Поверь мне. То, что ты сейчас чувствуешь, это совсем не то. Это просто эйфория в твоей голове. Да, мы провели ту ночь вместе, да, нам было хорошо, но то, что ты чувствуешь, это просто… просто твоему молодому организму хочется повторить хороший секс. Вот и все. Поверь мне, мелкий, пройдет немножко времени, ты встретишь хорошего мальчика или девочку, ровесника и поймешь, что над этим можно посмеяться. Чонгуку не хочется смеяться. Чонгуку не хочется секса с Тэхёном. Он хочет сказать о том, что и другого мальчика или девочку ему не хочется. Хочется посмотреть с любимым хёном хорошее кино в обнимку, хочется гулять с ним, может, немного целоваться... Просто хочется называть его своим парнем. В груди плещется, грозясь вырваться через край, обида от несправедливости. - Встать помоги, - просит он осипшим вдруг голосом. Тэхён молча встает, заходит Гуку за спину и, упираясь всем весом в железо, помогает парню встать на ноги. Чонгук не оборачивается. Он смотрит перед собой, молясь всем богам, чтобы рвущиеся слезы не хлынули прямо сейчас, чтобы голос не дрогнул, когда он скажет: - Почему все думают, что я ребенок? Думаешь, если мне шестнадцать, то я не могу любить? - Гук-и, - Тэ растерянно шепчет. Ему жаль мальчишку, в сердце неприятно колет от осознания того, как парню сейчас тяжело, но кто-то из них двоих должен же быть умнее, старше, сознательнее, в конце концов. - Не зови меня так. Я больше не побеспокою, хён. Можешь забыть все, что случилось. Чонгук идет немного быстрее, чем требуется. В глазах уже все плывет от накативших слёз, и он едва успевает скрыться за углом, когда из груди лавиной вырывается отчаянный стон. Он прикрывает рот руками, боясь быть услышанным. Но Тэ не идет следом. Он стоит, все так же уперевшись руками в железо, убеждая себя в том, что сделал все правильно. Он впервые в жизни сделал взрослый, умный, мудрый поступок. Правда легче ему от этого почему-то не становится. *** Джин прождал Чимина почти до семи часов, но его высочество так и не соизволило приехать. Чтобы не ждать даром, мужчина решил доработать некоторые детали, думая о том, что если работать быстрее и больше, то есть вероятность, что они закончат этот проект быстрее, чем он прибьет Чимина. Сообщение приходит ближе к десяти вечера, когда Сокджин, вытирая с волос лишнюю влагу, вываливается из душа. «Был занят», - сообщается в нем, и Джин готов поклясться, что в его голове прямо звучит этот противный елейный голосок. «– Сбросьте эскиз мне на почту, я посмотрю и внесу свои коррективы». «Коррективы». Ким ещё раз перечитал это слово и, сжав телефон, отбросил его на кровать. - Вот сучёныш! – матерился Джин, расхаживая по квартире и набирая номер Юнги. Да, время позднее, но он должен выговориться, иначе не сможет ручаться за то, что не пойдет и не завершит начатое дело до конца, прибив этого паршивца. - Он, блять, даже не сомневается, что там нужны правки, Юн! Эта падла, еще даже не посмотрев на дизайн, утверждает, что внесет свои коррективы! – последнее слово он выделил гаденьким акцентом. В трубке зевнули и устало закопошились. Юнги курил. Джин нахмурился, замирая. - Юнги? Дымишь, что ли? С хера ли? Не из-за моей пламенной речи же. - Я встретил его, Джин-а, - Ким на секунду оторвал от уха телефон и, нахмурившись, посмотрел на дисплей. - Встретил кого? – уточнил Джин, когда пауза затянулась. - Намджуна. Я встретил его. В школе. У него дочка ровесница Ыну. - Оу… - вырвалось против воли у Кима. Он закусил губу, понимая, откуда растут ноги у подавленного состояния друга. - И жена. - Оу… - Джин неосознанно повторяется. В трубке слышится секундная тишина, а потом громкий выдох. Юнги глубоко затянулся и немного закашлялся с непривычки. Он долго не курил. Даже побег жены не вызвал в нём такого желания. - Ну, фактически… - Джин колеблется, думая, стоит ли говорить, но все же решается. – Фактически у тебя тоже есть жена. Вы же с Чоён официально не разведены. - Ты сам прекрасно знаешь, что после того, что она сделала, это лишь бюрократия. Пути назад у неё нет, Джин-а. - Ну и… Как это произошло? - Ыну испортил волосы его дочке, после того, как она захотела его поцеловать. Джин по-доброму смеется. - Видимо, у этого семейства в крови плещется желание целовать вас. Он… Он узнал тебя? Юнги прикрыл глаза, делая очередную затяжку. Он видел, как горели глаза мужчины, как он забегал взглядом по его лицу, по телу. И чего скрывать, Юнги был сначала даже рад, когда понял, какая невероятная произошла случайность, но потом… В комнату вошла хрупкая светловолосая девушка лет тридцати, и девочка бросилась к ней на шею с громким «мама». Не нужно было быть суперумным, чтобы понять, что перед ним счастливая семья. - Ага, счастливая семья, в которой муж периодически ходит трахать левых мужиков, - не сдерживается Джин, когда Юнги досказывает ему всю историю. - Не будь дебилом, Юн. Это может быть фиктивный брак, это могла быть его кузина, подруга, которая залетела, а он, чтобы не порочить её доброе имя, взял на себя роль ее мужа… Да что угодно может быть. - Джин, не сочиняй сказки, - улыбнулся Юнги, давя в пепельнице окурок. – Я склоняюсь к варианту с ничего не знающей бедной девушкой и тем мужиком, что периодически трахает других мужиков. - Какой ты нудный, - фырчит Ким, садясь за компьютер и быстро щелкая мышкой. Все-таки отправляет Паку эскизы. - Я не нудный, я реалист, - не соглашается Юнги, тихо заглядывая в комнату Ыну, а затем и в комнату Чонгука. Тот тихо посапывает. Юнги выключает свет и тяжело вздыхает. - Чонгук сегодня полвечера проплакал у себя в комнате. Я пытался выпытать у него причину, но он не говорит и…. Джин, я так устал, блять. Иногда мне хочется найти Чоён и всыпать ей хороших люлей. Я не знаю, что с ним делать. Мне казалось, что все наладилось, но… Юнги затихает, Джин молчит в ответ. Он бы, наверное, как-то утешил друга, сказал, что это все переходной возраст, гормоны и прочая ерунда, которая пройдет, нужно лишь немножко подождать, но он молчит. Потому что знает, что Тэхён никуда не денется, по крайней мере, в скором будущем. Любовь, разбавленная юношеским максимализмом, коварная и упёртая штука. - Я плохой отец, Джин-а? – Юнги говорит так тихо, что Джин еле улавливает его слова. - Ты замечательный папа, Юн, не говори чепухи. Дети тебя любят. Потерпи немного. А Гук… Уверен, что завтра он проснется, и все будет хорошо. На том и разошлись. Юнги, немного выговорившись, лёг спать с тяжелым грузом на сердце, а Джин на какой-то черт решил проверить почту. «Разбейте себе яйцо и посмотрите, какой жёлтый мне нужен! Разве это жёлтый?!» Джин сжал зубы и мышку, слыша, как та трещит в его руке. Часы показывали почти двенадцать, а чаша терпения у Джина уже давно перевалила за край. *** - И знаешь что?! – Юнги размахивал руками, чуть не сметая с барной стойки свой бокал с пивом. – Этот придурок расхуярил ему о лоб два яйца! Хосок смеётся, будучи не в состоянии сдержаться. Джин выглядит ни капли не пристыженным, Юнги же почти дышит огнем, рассказывая другу последние новости. - Этот ваш Пак Чимин либо ненормальный, либо мазохист. Таким темпами Джин его реально прибьет. Другой бы на его месте уже давно с вами сотрудничать перестал. Почему же вы все еще при работе? - А вот это мне уже и самому интересно, - хмыкает Мин, отпивая из своего бокала и зыркая на притихшего Джина. Тот сидел по другую сторону от Юнги и тянул свой любимый коктейль, лениво высматривая в толпе танцующих людей того, с кем можно было бы приятно провести время в эту ночь. Они все-таки решили вытянуть Юнги из дома. К счастью, Чонгук на утро был действительно таким же, как и всегда: не выспавшимся и язвительным. Мина немного отпустило, и пятничный поход в клуб было решено не переносить. - Мы найдем тебе хорошего мужика! – решительно заявил ему Хосок и под удивленные взгляды друзей направился в здание с яркой вывеской. - Тебя что, совсем не парит вся эта ситуация? – не выдерживает Юнги, когда не видит реакции друга. - А я думаю, что этот крендель просто положил на нашего Джин-хёна глаз,- Тэхён подкрался, как чёртик из табакерки: резко и неожиданно. Хосок, невольно дернувшись, плеснул себе на штаны виски, сматерился и принялся вытирать пятно салфеткой. - Думаешь? – Юнги задумался, переводя взгляд на насторожившегося Сокджина. - Неет, - мотает тот головой, отпивая из стакана. – Нет, нет и нет. Это невозможно. Исключено. - Я думаю, мелкий может быть прав, - соглашается Хосок. – Во всяком случае, всё на это указывает. Он тебя провоцирует, это же очевидно. - Да что очевидного-то?! – Джин вспыхивает, как спичка, спрыгивая со своего места. - Хотя бы то, что с Юнги у него таких проблем не возникает, - Тэхён разводит руками и, косясь в сторону администратора, незаметно отпивает у Юнги из стакана пару глотков пива. Он всё же на работе, за алкоголь можно и по шее схлопотать. – Я видел его видео, он красавчик, может, присмотришься? - Шёл бы ты, - шипит Джин, зло глядя на Тэхёна, – задницей у шеста вертеть! - Как скажешь, - нараспев отвечает младший и, разворачиваясь на пятках, дарит друзьям очаровательную улыбку. - Вот клоун,- не выдерживает Хосок, прикрывая глаза. – Хорошо мама его не видит. - Дашь её номер, я ей сам позвоню, - слегка обиженно звучит Сокджин, вновь оборачиваясь в зал. Мелкий паршивец весь настрой испортил. Признаться, Джин не думал об этом, даже мысли такой не имел. Пак его просто раздражал до зубного скрежета, и он был уверен, что вызывает у парня такие же эмоции. – Я иду танцевать, - решительно заявляет он, когда ставит на стойку пустой бокал. – Вон та шикарная задница сегодня будет моей! Парни провели Сокджина, молча переглядываясь. - Ставлю десять тысяч, что они переспят еще до окончания проекта, - улыбается Тэ, глядя на танцующего в центре хёна. - Двадцать, что раньше, - Хосок дает Тэхёну пять, на что получает укоризненный взгляд от Юнги. - Хоби, ну ты-то куда? – и Хосок даже почти немного застыдился, когда Юнги с довольным видом добавляет: - Пятьдесят, что уже через две недели кувыркаться будут. Наверное, если бы их услышал сам Джин, то не только надавал бы каждому по шее, но ещё бы обиделся нешуточно. Но симпатичный парнишка, что так соблазнительно жался к нему аккуратной попкой, давал возможность не думать о чем-то ещё. Джину он нравился. Миниатюрный, стройный, даже слегка худощавый, он таких любил. С аккуратно уложенными светлыми волосами и подведенными глазками. Ким скользил руками по тонкой талии, ненавязчиво разворачивая к себе, и, шепнув на ушко какую-то чепуху, тут же был вовлечен в совсем не целомудренный поцелуй. - Во даёт, - Хосок выдохнул почти восхищенно. У него так никогда не получалось: отпустить себя и просто чувствовать, чего хочет партнер. Юнги уже привык. Привык к тому, что его друг приманивал к себе парней, как пчел на мёд, даже не прилагая особых усилий. Чего нельзя было сказать о нем. Мину всегда было сложно довериться новому человеку. Да, у него было много друзей и знакомых, он был довольно общительным, но вот когда дело касалось дел сердечных, тут из него ничего толкового не получалось. Иногда он думал, что их с Чоён свадьба, возможно, и не состоялась бы никогда, будь девушка чуть менее решительна. Исключением был разве что Намджун. Этот мужчина в жизни Юнги был исключением, феноменом, случаем из ряда вон выходящим. Юнги не знал, какой ещё синоним можно подобрать, чтобы описать весь спектр эмоций, который он в нем вызывал. Мало того, что он чуть не переспал с ним ещё в первую встречу, так даже теперь, когда Юнги точно знает, что ему ничего не светит с этим парнем, он все равно не перестает о нём думать. Он отпивает из своего бокала крепкий виски, прикрывает глаза, расслабляясь от обжигающей жидкости и млея от приятного тепла, разлившегося по всему телу. Он так хочет почувствовать вновь эти руки, так хочет повторить тот поцелуй - терпкий, напористый – и вдохнуть аромат мужчины, с которым можно почувствовать себя чуть-чуть слабее. Он окунается в свои мысли, не замечая, как удивленно таращится в сторону Хосок, как замирает на секунду у своего шеста танцующий Тэхён. Юнги улыбается глупо, немного пьяно, когда представляет, как крепкие ладони ложатся на его талию, притягивая к себе для смелого поцелуя. Поддавшись алкоголю и мечтаниям, он не замечает, как кто-то действительно подходит сзади, словно вырвавшись из мыслей, невесомо обнимает за талию и томно, немного хрипло шепчет в самое ухо: - Вот ты и попался.