Just only your human

У Юнги дежавю. Он упирается спиной о холодный кафель туалета, стонет от жадных поцелуев и проклинает себя за то, каким бесхребетным он, оказывается, может быть, когда рядом вот этот невыносимый блондин. Да, возможно, завтра он будет жалеть о содеянном, да, возможно, он никогда себе не простит, что стал одной из причин, из-за которой рушится семья, но.… Да, он не смог устоять, когда Намджун, прислонившись к его спине грудью, шептал на ухо хриплым голосом: - Я не переставал о тебе думать всё это время, - голос его словно окутывал, лился, как сладкий, горячий сироп, и Юнги, медленно моргая, под охуевшие взгляды друзей делает то, что никто от него не ожидает. Он просто поворачивается лицом к мужчине, заглядывает в его глаза, немного тонет, скользит к еле заметным ямочкам и просто… целует. Юнги привык себе отказывать. Из-за ранней женитьбы, дабы его дети и жена ни в чем не нуждались, он вкалывал как проклятый, пытаясь дать родным самое лучшее и напрочь забывая о собственных желаниях. Его потребности оставались на потом. И даже теперь, когда он неплохо зарабатывал и мог позволить себе, например, ту гитару, о которой грезил еще с юношества, привычка осталась. И это, признаться, уже так достало, что внутренний бунтарь в его голове решил протестовать. Протестом он обескуражил даже увлеченного симпатичным юношей Сокджина, который, казалось бы, напрочь забыл, что ему вылизывают шею, и уставился на практически запрыгивающего на Джуна Юнги. К счастью, Джун был с Юнги в вопросах бунтарства солидарен. Он пообещал себе, что поудивляется потом, а сейчас просто подхватит достаточно тяжелого, несмотря на внешнюю хрупкость, мужчину и унесет по уже знакомому маршруту в уборную. Там их встречает ярко накрашенный парень и, одобрительно присвистывая, немедленно удаляется. Юнги где-то на задворках сознания понимает, что в этот раз им вряд ли так повезет и охрана выгонит их, даже не дав толком ничего сделать, но, чёрт… Язык Джуна вытворяет с его самообладанием такие вещи, что Мину уже конкретно похуй, где его разложат. Лишь бы это был вот этот конкретный человек. Наверное, в нем мыслит алкоголь, ибо не может взрослый, довольно умный, самодостаточный мужчина в здравом уме шептать в ухо еле знакомому мужчине: - Предложение поехать к тебе ещё в силе? Намджун, казалось, только этого и ждал. Ответом для Юнги стал развязный, пошлый поцелуй с громким чмоканьем, и вот уже в следующую секунду его тащат за руку через весь танцпол к выходу. Юнги глупо улыбается, когда Джин перехватывает его взгляд, всем своим видом спрашивая, уверен ли Юнги в том, что творит, но вот проблема… Мин не знает. Прямо сейчас он чувствует себя не взрослым мужиком с тринадцатилетним стажем супружеской жизни и двумя детьми, а тем юнцом, что собрался играть рок в подвале у лучшего друга, что курил травку втихаря от родителей, что целовался по кустам с девчонками и познавал прелести однополой любви в старом заброшенном доме на мягком, притащенном из дома пледе. Он чувствовал себя немного сумасшедшим, малость пьяным и таким свободным. И, да, возможно…. Нет, он определенно будет завтра жалеть, но сегодня… Сегодня он даст волю эмоциям и хлебнет их с излишком. Они не разговаривают в такси. Нечем. Юнги утаскивают к себе на колени и бесстыдно мнут задницу, в то время как сам Мин самозабвенно облизывает крепкую шею. Водитель, казалось бы, видевший и не такое, даже не удивляется. Намджун отрывается лишь на секунду, чтобы назвать адрес, но Юнги и этого не дает ему нормально сделать, вновь вовлекая в поцелуй. Он словно голодный зверь, не евший очень долгое время. Три года, если быть точным. Три года прошло с тех пор, как Юнги нормально занимался сексом, и теперь, в предчувствии чего-то грандиозного, у него напрочь слетали все предохранители. Парадная и лифт удостоились примерно того же зрелища, что и такси, прерваться пришлось разве что у двери квартиры, когда Джун, как бы ни старался, не смог попасть в замочную скважину, в то время как Юнги отчаянно пытался расстегнуть ему ремень. - Настолько скучал по мне? – пытается он шутить, когда Юнги запинается в дверях об свой ботинок, пытаясь снять его. Юнги что-то бормочет, вроде, кивает, наверное, его все же развезло немного больше, чем нужно было: голова идет кругом от переизбытка эмоций и плещущегося в крови градуса. Джун, в отличие от Юнги, совершенно трезвый. Теперь, находясь в квартире и немного расслабившись, он замедляется, любуясь тем, как красив этот мужчина. Он сегодня в чёрном: слегка приталенные брюки, рубашка с несколькими расстегнутыми пуговицами. Юнги смотрит на него хищно, и Джун не может сказать, что ему это не нравится. - Собираешься сейчас вести диалог или делом займемся? - спрашивает Юнги, пытаясь расстегнуть пуговицы на рубашке, и Джун вновь светит этими своими невозможными ямочками, когда подходит и, глядя в глаза, начинает ему в этом помогать. Его пальцы скользят по открытой коже, Юнги ёжится от прохлады, от бегущих по телу мурашек. - Почему ты так спешишь? – Намджун стягивает с него мягкую ткань, оставляя цепочку мягких поцелуев на плече, пару на ключице. Юнги упирается спиной в стену, запрокидывая голову назад. Происходящее кажется ему чем-то нереальным. Сокджин бы определенно им гордился и извинился за то, что называл предсказуемым. Такого уж Мин и сам от себя не ожидал. - Может быть потому, что я тоже думал о тебе все это время? – он не понимает, как это вырывается у него. Юнги честно не думал говорить что-то подобное. Если честно, то он вообще не думал разговаривать. В голове плескалась только чистая похоть к этому мужчине, не разбавленная глупой романтикой. Намджун же на это счастливо улыбается, сверкая глазами, и Юнги вновь поднимают, заставляя обвить ногами чужую талию и вновь поплыть от неслабых укусов, которые завтра уж точно расцветут яркими красками. Намджун красив. Юнги, лежа на огромной кровати, заботливо уложенный на спину, оперся на локти и жадно рассматривал каждый сантиметр идеального тела. Мин подозревал и до этого, что под легким свитером есть на что посмотреть, но чтобы так… Язык непроизвольно облизывает губы, и Юнги хочет скользнуть им по мощной шее, хочет укусить за ключицу и присосаться к крепкой грудной мышце, лаская тёмные соски. Джун видит, каким голодным взглядом на него смотрят, и получает какое-то ненормальное удовольствие от этого. Он расстегивает ремень намеренно медленно, дразня, ожидая, когда же Юнги не выдержит и сам бросится помогать бороться с ненавистной тряпкой. Эта его спешка и нетерпение настолько забавляет мужчину, что хочется по-глупому подурачиться и подразнить, выводя на эмоции. Юнги все-таки не выдерживает. Нет, он не бросается на него с криками и стонами, в полете раздвигая ноги. Он просто сам начинает раздеваться. Рубашка его осталась еще в прихожей, поэтому Юнги, глядя в игривые глаза, принимает правила игры. То, что происходит, кажется странным. Два взрослых мужика гипнотизируют друг друга, пока снимают свои штаны. Но вот в какой-то момент становится не смешно. Джун, переступая брюки вместе с бельем, сдергивает штаны с Юнги и, поцеловав по дороге в подрагивающий живот, нависает сверху, заглядывая в лисьи глаза. Юнги жарко. Он горит, а в глазах напротив плещется ад. И Мин готов в него окунуться с головой. Чужое мужское тело ощущается по-странному. Непривычная тяжесть не дает нормально сделать вздох, хотя… Возможно, все же не в этом причина. Возможно, причиной тому был жадный поедающий взгляд, возможно, явно упирающийся ему в бедро внушительный член, возможно, Юнги настолько возбужден, что боится сделать лишнее движение, чтобы не кончить лишь от того, как Намджун, плавно качнувшись, просто скользит по его телу. - Я не спал с мужиком с восемнадцати лет, - Юнги решает, что это самый подходящий момент, чтобы сообщить это. Джун немного удивлен, но уже спустя пару секунд на его лице поваляется ласковая улыбка. - Уверен, что хочешь этого сейчас? Юнги отрывается от подушки, коротко целуя мужчину в губы. Он скользит рукой по выточенной скуле, большим пальцем касаясь местечка, где появляется ямочка. - Больше, чем в чем-либо до этого. Больше Джун спрашивать не стал. Добравшись до желанного тела, он не отказывал себе в возможности оставлять засосы и синяки, получая такие же в ответ. Юнги оказался довольно громким и страстным любовником, не уступающим в напоре самому Намджуну. - Хочешь, чтобы я тебя растянул или предпочитаешь сам? – шепчет Джун ему на ухо, на что получает лишь ленивое отрицание и разведенные в стороны стройные ноги. Намджун в который раз благодарит небеса за то, что Юнги подошел к нему в тот вечер. Юнги стонет громко, не сдерживаясь, когда давно забытые ощущения вновь проносятся перед глазами. Его не перестают целовать, двигая пальцами внутри, то сгибая, заставляя скулить, то просто двигаясь в быстром темпе. Юнги уже хочется материться, потому что какого хрена Джун все еще дразнится, вместо того, чтобы вставить ему, но Намджун… кажется, влюбился. Это так нелепо и глупо говорить, что ты влюбился в человека, когда трахал его тремя пальцами, но Юнги был настолько потрясающе красив в своем безумии, в той истоме, до которой его доводили проворные руки Джуна, что Ким понял… Он хочет, чтобы этот человек стонал вот так для него всю оставшуюся жизнь. - Боже, Джун-а… - шепчет Юнги, прогибаясь в пояснице на особо сильном толчке, и тот не выдерживает. Ким рывком переворачивает размякшего Юнги на живот, наваливаясь сверху, придавливая всем весом, вырывая громкий выдох, и плавно входит в потрясающее тело, но без передышки, уповая в сдавленном стоне, желая впитать в себя каждый крик, желая вбиваться в Юнги так, чтобы почувствовать, как их тела сливаются воедино. - Чёрт, как же в тебе хорошо… Юнги, возможно, что-то бы ответил, но он не может дышать. Джун начинает двигаться практически сразу, четко попадая по простате, и, если честно, Мин забыл, как разговаривать. Тело с каждым толчком прошибает такая молния, что на связные слова не остается сил. Намджун дикий и неистовый, он целует его шею, загривок, зарывается пальцами в густые волосы, немного сжимая их, оттягивая назад. Юнги, кажется, потерялся во времени, утонул в том безумии, что с ним творил этот человек, и вынырнул лишь тогда, когда Джун резко вышел из него и аккуратно перевернул на спину. Юнги видит мутно, перед глазами словно пелена, но ему так плевать… - Я мечтал, чтобы твои ноги побывали на моих плечах, - пошло шепчет Намджун, и, может быть, Юнги бы хлопнул себя по лбу и сказал, что это самая банальная и мыльная фраза, которую может сказать мужик в постели, но… он вообще-то совсем не против, чтобы его ноги оказались на этих плечах. Намджун не спрашивает разрешение, просто легко хватает под жилистые икры и забрасывает их себе на плечи, тут же толкаясь так глубоко, что Юнги осоловело распахивает глаза с громким: - Ох ты ж, блять… Намджун почти рычит, когда слышит это. Подобная реакция настолько заводит, что он, улыбнувшись лишь уголком губ, начинает двигаться медленно, на выходе быстро вгоняя член до самого конца, так, что комната наполняется пошлыми шлепками и стонами Юнги вперемешку с редкой руганью. Джун поднимается с локтей, опираясь на колени, когда подхватывает большими ладонями Юнги под задницу и теперь движется коротко и резко, и, судя по тому, что Юнги в немом крике открыл рот и выгнулся неестественной дугой, бьёт четко по простате. Юнги казалось, что после этой ночи его дети останутся без отца. Джун думал, что хрен он теперь этого человека из своей жизни, кровати и сердца выпустит. Юнги кончает практически сразу, как Джун выходит и, обхватив оба их члена рукой, делает всего пару поступательных движений. Ему кажется, что он видел свет в конце тоннеля, хотя…Это не точно. Возможно, это просто так сиял рядом счастливый Намджун. *** - Так ты встречаешься с тем мужчиной? – Юнги чудом не выплевывает тот йогурт, который только что отпил из маленькой бутылочки. Чонгук сидел за обеденным столом на кухне, задумчиво помешивая в тарелке овсяную кашу. Сын на него не смотрит, и, наверное, это хорошо, потому что Юнги не знает, что сказать и как правильно отреагировать. С того самого разговора в квартире Тэхёна прошло уже достаточно времени, и Мин не сомневался, что подобный разговор все же рано или поздно состоится, но в итоге все равно оказался к нему не готов. По сути, он не знает, что именно ответить Чонгуку. Понятно же, что Гук интересуется не конкретно Намджуном, а тем, встречается ли Юнги с мужчинами в принципе. Если смотреть под таким углом, то ответ будет отрицательным, но если добавить в задачу одного конкретного белобрысого мужчину, то… Юнги и сам не знает. После той ночи прошла почти неделя. Они разошлись сумбурно и скомкано. Джун сварил ему вкусный кофе и вызвал такси, подарив напоследок довольно скромный поцелуй. Юнги, немного поколебавшись, все-таки оставил ему свой номер, и Намджун, тут же набрав его, оставил свой. Но за это время звонка так и не последовало. Мин думал, что это к лучшему. У него был потрясающий секс без каких либо обязательств с красивым мужчиной, это же именно то, что он искал тогда в клубе. - Нет, Чонгук. Мы не встречаемся, - решается ответить он. Юнги видит, как парень немного мнётся, решаясь задавать вопросы подобного характера. Видно, что ему эта тема тоже неудобна, но он все же спрашивает: - Почему? Юнги почти стонет. Ну что за утро сегодня? Боже, Юнги не силен в таких разговорах. Он в принципе не силен в разговорах. Не скажет же он ребенку, что пару дней назад этот мужчина его крышесносно оттрахал, а теперь его отец как сопливая баба ждет звонка. Он уже думает что-то сказать, ибо пауза затянулась, но Чонгук поднимает на него глаза. - То есть… Я хочу сказать, что если дело в нас с Ыну, то не думай об этом. Я приму твой выбор независимо от того, кто это будет, главное, чтобы ты с этим человеком был счастлив. Юнги в ступоре. Он хочет обнять Чонгука и плакать, настолько гордым и счастливым он чувствует себя в данный момент. - Я… Спасибо, - почти шепчет он. – Для меня это очень важно. Чонгука всё-таки обнимают под недовольное: - Ну, папа! Но Юнги уверен, что Чонгук фырчит просто для вида. На самом деле он знает, что тот улыбается. Он встречается с Джином и Тэхёном в торговом центре. Ыну нужно купить новые вещи, а эти двое уже порядком заебали его расспросами о той самой ночи. - Поверить не могу, что ты динамишь нас на протяжении пяти дней и нихрена не рассказываешь! – возмущался Джин, перебирая вешалки с маленькими джинсами. – Я думал, что если ты еще раз от меня отмажешься, то я приду к тебе домой и надеру зад! Тэхён показывает Юнги белый свитерок с рисунком забавного щенка спереди, и Юнги кивает ему, откладывая вещь. - Ты думал, я прибегу к тебе сразу же на следующее утро и расскажу во всех подробностях? - Почему нет? - удивляется Тэ. Юнги закатывает глаза. - Чтобы ты понимал, Тэхён, если так делаешь ты, то это не значит, что все так делают. Джин закатывает глаза и откладывает голубой джинсовый комбинезон на лямках в корзину, даже не показывая его Юнги. - Ты же понимаешь, что не отвертишься теперь, - хищно улыбается он. Юнги бросает в корзинку пару случайных детских носков, потом, секунду подумав, бросает еще пару. - Мы переспали. Сокджин с Тэхёном замерли, наблюдая, как Юнги увлеченно выбирает между синей и красной легкой шапочкой, в ожидании ответа, но Юнги молчит. - И? – взрывается Джин. – Всё? Шуга, твою мать, я не для того сегодня припёрся в такую рань, чтобы ты мне сказал: «мы переспали». - Я, вообще-то, и не просил тебя приходить, - пробует отвернуться Юнги, но упрямый взгляд друга не оставляет ему выбора. Уже спустя минут десять, расплатившись в детском магазинчике, они сидели в одном из уютных маленьких кафешек, и Юнги уже сбился со счета того, сколько раз он успел покраснеть. - Ты взял его номер? - Понравилось? - Кто был сверху? - И как? – подмигивает Джин. – У него большой? - Вам, парни, - Юнги потирает свое лицо, немного разгоняя краску. – Вам, парни, нужно найти мужиков. Возможно, тогда вы не будете так интересоваться чужой личной жизнью. - Ой, ты нас недооцениваешь, хён, - отмахивается Тэ. – Лично меня на всех хватит. Джин кивает, но все же немного становится серьёзнее. - Тебе хоть понравилось? Юнги кивает как-то неуверенно. Понравилось ли ему? Конечно, да. Это был лучший секс в его жизни. - Что, так плохо? – парни понимают это по-своему, и Юнги спешит помотать головой. - Нет, все было отлично, потом он напоил меня кофе и взял номер телефона. Джин с Тэхёном дают друг другу пять, довольно улыбаясь. Но Мин их радости не разделяет. - Дай угадаю, - прищуривается Джин. – Не звонил ещё, да? - Не думаю, что соглашусь на это еще раз, даже если он предложит, - сознается Юнги. – Я не собираюсь быть любовником женатого человека. - Ничего, что ты в прямом смысле женатый человек? – Джин удивленно приподнимает брови, в то время как Тэхён тактично умолкает. В их компании обычно не заведено говорить о Чоён. – И вообще, какого хрена вы об этом не поговорили? - И как бы это выглядело? – взвивается Юнги. – О, трахни меня сильнее, кстати, что на это скажет твоя жена?! Тэхён прыскает в кулак, немного съезжая по спинке дивана, и изо всех сил сдерживается, чтобы не ржать в голос. Хён был настолько смешон в своем гневе и смущении, что терпеть не оставалось сил. Джин же наоборот. Казалось, он был больше зол, чем весел. - Вы пили утром кофе молча, что ли? Хотя… - Юнги окидывают пристальным взглядом, и Джин немного сдувается. – Зная тебя, я не удивлюсь. Юнги тяжело вздыхает. - Не знаю! – разводит он руками. – Я не знаю, какой ответ я бы хотел услышать, поэтому я просто не спрашивал. - В смысле? – немного опешил Джин. - В том, что я не уверен, хочу ли я каких-либо отношений сейчас, но, кажется, он нравится мне настолько, что я не готов услышать хоть что-то о его жене. Многозначительное «оу» слышится из двух уст. - Что самое интересное, мне сегодня даже благословение дали, - Юнги невесело хмыкает. - Да? – с улыбкой удивляется Сокджин. - И кто же это? - Чонгук. Он мне так и сказал, что примет любого, лишь бы мне было с ним хорошо. Тэхён в момент становится серьёзнее, когда речь заходит о Чонгуке. - У тебя очень взрослый и умный ребёнок, - по-доброму подбадривает его Джин. Тэхён же в оставшееся время молча допивает свой чай, думая о том, насколько Джин прав.