Ошибки, сделанные в темноте

      Северус так и не удосужился показать ей то, что запланировал на эту ночь. На самом деле, он нашёл предлог, чтобы уйти, желая провести вечер в одиночестве. Конечно, Гермиона поверила, что он просто оставил её наедине с её мыслями, лишний раз доказав самому себе, насколько хорошо он умел уклоняться и манипулировать.       В последующие недели они оба были так сильно заняты, что у них не было времени на раздумья. На средства, полученные в Гринготтсе, они решили снять в аренду помещение, которое нашли в Косом переулке. Северус поймал себя на том, что несколько раз ухмыльнулся, заметив, что Гермиона ни разу не взглянула в сторону книжного магазина с тоской, или вообще, если уж на то пошло. Она была слишком увлечена делами, чтобы думать о литературе.       Северус ожидал, по крайней мере, одного взгляда украдкой и не был уверен, гордится ли он её дисциплинированностью или разочарован тем, что ошибся. Он был рад, что у неё есть самоконтроль, но ненавидел ошибаться в чём бы то ни было.       После приобретения большей части принадлежностей для зельеварения они создали лабораторию в нижнем помещении магазина. Северус и Гермиона позаботились о том, чтобы установить несколько котлов, но оставили достаточно места для приготовления ингредиентов рядом с ними. Таким образом они могли работать над несколькими зельями одновременно, что было важно, так как вскоре им обязательно придётся варить пару-тройку партий наиболее распространённых снадобий. Таким образом, им можно будет не тратить месяцы на работу над зельями, которые будут пользоваться спросом.       Устроив лабораторию именно так, как им хотелось, они приступили к обустройству основной части аптеки. Они установили витрины, а рядом — кассовый аппарат, чтобы люди могли оплачивать свои покупки. После недолгих разногласий они, наконец, решили, какие зелья пойдут на какую из полок, расставленных в аккуратном порядке вдоль стен. В этом Гермиона уступила ему и прислушалась к мнению Северуса: в конце концов, он был мастером зелий и понимал, насколько опасными могут быть некоторые из составов, если два флакона случайно разобьются и их содержимое смешается вместе. Хотя она попыталась подкинуть ему идею, что можно просто заколдовать флаконы чарами повышенной прочности.       Однако Северус возразил, заявив, что если покупателями окажутся идиоты с кривыми руками, то это в конечном итоге только увеличит их продажи. В конце концов он согласился с Гермионой, но настоял на одном пункте — добавить неразрушимое заклинание на флаконы, чтобы те не разбивались внутри магазина, дабы сохранить их товары в безопасности. Тем не менее он наложил на дверь специальное заклинание, автоматически снимающее при выходе клиентов чары прочности. Таким образом зелья, купленные и вынесенные наружу, вновь становились легко уязвимыми, если человек был достаточно неуклюж, чтобы их уронить.       Это казалось хорошим компромиссом, даже если Гермиона закатывала глаза, когда он не смотрел на неё. Или, по крайней мере, когда думала, что он не смотрит. Северус заметил это, но просто отмахнулся. Она делала так не в первый раз, и он был уверен, что не в последний. Кроме того, он несколько раз сам проделывал с ней то же самое, но ему удавалось скрывать это намного лучше, чем ей.       Потратив время не только на покупку расходных материалов, но и на выяснение того, насколько ограничены некоторые ингредиенты, они решили добавить на витрину ещё кое-что привлекательное. Поскольку найти некоторые из наиболее редких ингредиентов было очень трудно, они подумали, что это будет дополнительным бонусом, так как Северус мог собрать многие из них. Он был очень искусен в сборе, и любые оставшиеся ингредиенты, которые им не нужно было использовать для приготовления собственных зелий, они могли продать, сделав свой маленький магазин более прибыльным.       Гермионе разрешалось только наблюдать за работой мастера, и даже это позволение можно было считать с трудом выигранной битвой. Она утверждала, что ей пора начинать учиться, а Северус выражал несогласие, обосновывая это тем, что её обучение должно начаться не раньше, чем через год. Тем не менее она стала настаивать, что ей не повредит хотя бы наблюдать со стороны, на случай, если в будущем ему понадобится помощь. Кто знает, насколько большим спросом они будут пользоваться позже, к тому же, если Снейп будет чем-то занят и не сможет уйти из аптеки за необходимыми ингредиентами, тогда она сама будет знать, как их собрать.       Спор продолжался и продолжался, даже после того, как они закончили и вернулись в её квартиру, чтобы поработать над другими деталями. Гермиона приготовила ужин, пока Северус продолжал доказывать, что для неё это слишком опасно, что некоторые волшебные растения были не только ядовитыми, но и хорошо защищали себя, да и произрастали в местах, полных агрессивной флоры и фауны.       Наконец, накрывая на стол, Гермиона парировала его слова, сказав, что в любом случае подвергнется риску, когда начнётся её ученичество, и, по крайней мере, если она будет постепенно узнавать об опасностях, позже ей будет намного легче с ними справиться. Он не мог помешать ей научиться собирать ингредиенты только из-за того, что переживал за неё, к тому же она уже была во многих угрожающих жизни ситуациях и непременно окажется снова. Она, чёрт возьми, пережила Волдеморта, а хуже него ничего не могло быть!       Глубоко вздохнув и нахмурившись, Северус наконец уступил, когда она отказалась сдаваться. Но согласился на это только в том случае, если она поклянётся делать в точности то, что он скажет, стоять там, где он укажет, и ничего не трогать. Гермиона воздержалась от напоминания, что она не идиотка, хотя ей тоже очень не хотелось пострадать, поэтому согласилась на его условия.       В их первый поход за ингредиентами она видела, как напряжённо он держался, насколько неуверенно и нервно Северус относился к её присутствию. Она слегка улыбнулась, про себя оценив его заботу о ней, но быстро стёрла улыбку с лица, прежде чем он заметил бы её и обвинил Гермиону в невнимательности.       Она прилично удивила его, опережая своими действиями его слова и держась подальше от ядовитых растений, не забывая, насколько опасными они могут быть. Он мысленно ухмылялся, но всё равно гордился её знаниями и бдительностью.       Его настороженность не ослабевала, пока он скованно срезал одно растение за другим, так как ему приходилось следить не только за тем, что происходило вокруг них, но и за тем, что она делала или где стояла. За всё время Гермиона не произнесла ни единого слова, он оценил это положительно, так как любому зельевару требовалась хорошая концентрация. Зато она постоянно наблюдала за ним, не только осознавая все его действия, но и мысленно каталогизируя, какие растения он срезал и как он это делал.       Увлечённый сбором очередного ингредиента Северус не сразу заметил, как Гермиона вытащила свою волшебную палочку, и прежде чем он успел что-либо сказать, чтобы остановить её, она взмахнула ею, молча наколдовав заклинание. Однако треск лежащей неподалёку ветки заставил его закрыть уже приоткрывшийся рот. Всего через несколько секунд Северус заметил принюхивающееся голодное животное и увидел, что Гермиона всё ещё крепко сжимала свою палочку, готовая обороняться, но зверь прошёл мимо них, словно вообще их не видел.       Поместив нежное растение в специальный контейнер, чтобы доставить его в лабораторию в целости и сохранности, Северус решил сделать небольшой перерыв и взглянул на неё.       — Что ты с ним сделала? — спросил он, любопытствуя, так как использование магии должно было заставить растение, которое он срезал, увянуть и немедленно умереть. Большинство редких волшебных растений вообще крайне негативно реагировали на применение магии, поэтому их так трудно было собирать.       Гермиона встретила его заинтересованный взгляд.       — Это заклинание я выучила перед охотой за крестражами и использовала много раз. Мне пришлось немного переделать его, прежде чем мы с мальчиками стали его использовать, но оно прекрасно работает. Нам было жизненно важно соблюдать скрытность и незаметность. Мы не могли рисковать и произносить обычные защитные чары только потому, что на нас что-то наткнулось. Оно похоже на маскирующее заклинание, но слегка изменённое, чтобы тот, кто находится рядом, вообще не осознал, что мы стоим где-то поблизости. Оно маскирует наш запах, наши движения и даже наши голоса, если они достаточно тихие. Как будто нас вообще здесь нет, хотя это не влияет ни на что вокруг, даже на растительность. Таким образом, я знала, что его можно использовать, хотя это конкретное растение очень чувствительно к магии.       Северус не часто бывал впечатлён, но в данный момент она действительно смогла его удивить.       — Возможно, мне придётся попросить тебя научить меня этому заклинанию. Это значительно упростило бы сбор ингредиентов и сделало бы его менее опасным, учитывая, куда нам иногда придётся отправиться.       Гермиона улыбнулась слову «нам».       — Конечно, — тихо согласилась она, чувствуя, как внутри у неё снова всё затрепетало. Хотя на этот раз это нельзя было списать на похоть. Однако она всё равно постаралась не отвлекаться, решив подумать об этом позже.       Она вновь принялась наблюдать, как он срезает разные растения. Некоторые он собирал впрок, просто потому, что они наткнулись на них, и это избавило бы его от необходимости покупать данные травы для магазина. Казалось, Северус наконец расслабился. Он больше не держался так чопорно и не выглядел таким неуверенным в её присутствии. Увидев это, она улыбнулась, но хранила молчание, пока они шли через лес.       Следующий поход дался им обоим гораздо легче. Он даже позволил ей помочь ему собрать несколько ингредиентов — наиболее распространённых, с которыми Гермиона сталкивалась раньше и которые не требовали такого деликатного обращения.       После того, как все припасы были надёжно упакованы и помещены под заклинания стазиса, они приступили непосредственно к изготовлению зелий. Северус не спускал с неё глаз, хотя знал, что она была более чем способной ведьмой. Он направлял её, давал советы, которые помогали ускорить процесс варки, и контролировал, чтобы она прошла без помех и затруднений. То, чего он никогда не делал, будучи её учителем.       В целом ей было приятно с ним работать. Снейп больше не рычал и не срывался на неё… по крайней мере, не так часто, как раньше. Он обращался с ней как с менее опытной коллегой, а не как со студенткой, и разница была огромной. Гермиона была осторожна и методично выполняла все его указания, наблюдая за ним, когда он работал над своими собственными зельями, если в тот момент сама была ничем не занята.       Во время обучения она вела записи, в которых отмечала то, что делала или видела, в особенности если то, что он делал, отличалось от увиденного ею на уроках. Любые советы или подсказки, которые он ей давал, тоже записывались. Она следила за тем, что они варили, сколько было партий и сколько флаконов находилось в каждой партии. Некоторые зелья должны были быть выставлены на продажу, а другие предназначались для их личных нужд.       Гермиона собрала своего рода аптечку первой помощи, которая теперь хранилась в их лаборатории. В ней находились целебные зелья, болеутоляющие, бодроперцовые, а также всевозможные мази и бальзамы от ожогов или порезов. Она даже добавила туда несколько маггловских кремов и бинтов, чисто на всякий случай, хотя Северус находил это забавным. В них не было необходимости, но она была очень скрупулёзна.       Так шёл день за днём. Гермионе захотелось поставить в лаборатории небольшой диванчик или раскладушку, чтобы они могли отдыхать, но не отрываться от работы надолго. Северус лишь хмуро посмотрел на странный предмет мебели, который она вскоре притащила вниз, само собой, в уменьшенном виде.       — Что это? — спросил он после того, как она увеличила нечто, напоминающее матрас.       Она улыбнулась ему.       — Это называется футон.       Его бровь приподнялась.       — Он чем-то похож на диван.       Гермиона рассмеялась.       — Точно, но его можно легко превратить в кровать, если она нам понадобится.       Северус покачал головой после того, как она продемонстрировала ему, как футон преобразовался в двухспальную кровать.       — Вижу, ты не забыла Трансфигурацию, — в его голосе сквозило веселье, когда она с комфортом растянулась на ней.       Она усмехнулась.       — Ты ещё оценишь по достоинству эту штуку, когда устанешь или будешь магически истощён. — Гермиона протянула руку. — Давай, попробуй со мной. На самом деле здесь довольно удобно.       Поскольку все зелья, над которыми они работали в данный момент, должны были вариться на медленном огне, он решил сделать так, как она просила. Подойдя к ней, Северус сел на край, а затем вытянулся на удивительно мягком матрасе. Услышав, как он удовлетворённо вздохнул, она довольно ухмыльнулась.       — Видишь, я же говорила, что тебе понравится, — сказала она, положив голову на одну из подушек.       Его губы изогнулись, он приподнялся на локте и склонился над ней.       — Хм-м… думаю, я смогу оценить её по достоинству. При условии, что она пройдёт проверку на стойкость.       Гермиона встретилась с ним взглядом и непонимающе подняла брови.       — Ты собираешься так часто на ней спать?       Его губы изогнулись ещё сильнее.       — Сон — это не совсем то, что я имел в виду, ведьма. Ты сказала, что я должен «попробовать с тобой»… Именно это я и собираюсь сделать, — сказал он, прежде чем захватить её губы своими.       Некоторое время спустя Гермиона положила голову на его обнажённое плечо, чувствуя себя насытившейся и расслабленной, пока они оба пытались отдышаться, и опять почувствовала этот странный трепет. Она знала, что это не могло быть неудовлетворённым желанием, так как он только что закончил её трахать. Это было что-то другое…       Мысль о том, что это могло быть, заставила её встревоженно нахмуриться. «Нет, — категорично подумала она. — В последнее время я стала слишком эмоциональной и чувствительной. Речь идёт только о физической разрядке вместе с дружбой, не более, — сказала она сама себе. — Северус всё равно не захочет большего, поэтому не нужно становиться прилипчивой и сентиментальной из-за наших маленьких постельных шалостей».       — Может быть, расскажешь мне, почему ты внезапно стала такой молчаливой и задумчивой? — поинтересовался он, обнимая её и слегка поглаживая по спине.       Гермиона сглотнула, тихо выругавшись и пытаясь придумать приемлемое оправдание своей скованности.       — Мы же не разговаривали, так почему я «внезапно стала молчаливой»? — спросила она, заставляя своё тело снова расслабиться.       Северус думал, как ей ответить, поскольку его не обманула её расслабленная поза.       — В тишине тоже есть разница. Ты о чём-то напряжённо думаешь, так о чём же?       Гермиона не ожидала, что он мог отличить один вид молчания от другого, но быстро придумала подходящее оправдание.       — Ну… во-первых, я подумала, что этот футон, похоже, выдержит всё, что мы надумаем с ним сделать.       Он понимающе усмехнулся.       — Так и есть. Итак, что ещё у тебя на уме?       Она прикусила нижнюю губу.       — Я просто… думала обо всём, что нам ещё нужно сделать перед открытием магазина, — надеясь, что он купится на её слова.       Северус нисколечко ей не поверил, но понял, что она не хочет делиться с ним своими настоящими мыслями. Вместо того, чтобы настаивать, он решил оставить её в покое, поскольку у него тоже было несколько собственных, которые он хотел держать при себе. «Она скажет мне, когда будет готова, или просто сама с ними разберётся».       Когда он не стал подталкивать её к дальнейшему разговору, мозг Гермионы мгновенно вернулся к тому внутреннему трепету. «Ничего страшного», — снова сказала она себе. Хотя у неё было очень плохое предчувствие, что в один прекрасный день она может ошибиться в своих убеждениях, если не будет осторожна.       С течением дней Гермиона замечала всё больше и больше странных чувств, которые испытывала, проводя время вместе с Северусом. Каждый раз она пыталась списать это на что-то другое, но некоторые оправдания, которые она сама себе находила, звучали неубедительно даже в её сознании.       Пребывая в растерянности, чувствуя себя дёрганой из-за всего этого и запаниковав, она извинилась и быстро убежала, чтобы увидеться с Джинни. Как только рыжеволосая открыла входную дверь «Норы», слова сами собой полились изо рта Гермионы:       — Кажется, у меня большие неприятности! — выпалила она.       Джинни быстро затащила её в прихожую и поднялась вместе с ней в свою комнату. Наложив заглушающие чары, чтобы сохранить их уединение, она повернулась к своей подруге.       — О боже, ты беременна детёнышем летучей мыши подземелий, не так ли?!       Видя, как вся краска отхлынула от лица Гермионы, когда слово «что?!» сорвалось с её губ, Джинни продолжила:       — Я так и знала! Это был только вопрос времени, ведь ты начала трахаться с ним ещё в Хогвартсе. Как, чёрт возьми, мы сообщим эту новость Гарри? Он взбесится, когда узнает об этом!       Рот Гермионы несколько раз открылся и закрылся в шоке, но Джинни продолжила тараторить:       — Господи, ты хоть представляешь, что моя мама скажет по этому поводу?! Она точно начнёт читать тебе лекции о противозачаточных заклинаниях, затем будет предлагать имена для вашего будущего ребёнка, за которыми последует вопрос — когда вы поженитесь. Не волнуйся, мамуля сможет прижать Снейпа к ногтю, если он надумает отказаться от брака с тобой из-за того, что ты забеременела. Потом… скорее всего, мама спланирует вашу свадебную церемонию от начала до конца по своему вкусу. Как всегда, будет море цветов, огромный торт и платье… Мерлин, помоги нам, Герми! Мама будет настаивать на том, чтобы сшить тебе платье, и… и… оно будет отвратительным! Ты бы видела, что она устроила на прошлой свадьбе… Это было ужасно! Как ты думаешь, почему Флёр разозлилась и заявила, что сама будет выбирать платье для свадьбы с Биллом?       Джинни на мгновение замолчала, пока Гермиона смотрела на подругу в полном замешательстве, а затем спросила то, что дальше пришло ей в голову:       — Подожди… а Снейп уже знает? Как он это воспринял? Я не стану помогать тебе сообщать ему эту новость, если ты пришла сюда именно за этим! Я твоя подруга, и ты мне как сестра… но я отказываюсь находиться рядом с вами в такой важный момент. Прости, Герми. Снейп может меня убить, ведь я точно не сдержусь и расхохочусь ему в лицо, а я не самоубийца.       Гермиона вышла из оцепенения.       — Нет! О, боже! Я не беременна! С чего ты вообще взяла, что я беременна?       Джинни нахмурилась.       — Ты сказала, что у тебя «большие неприятности». Что ещё я могла подумать?       Гермиона покачала головой.       — Я не это имела в виду! С другой стороны, мне, конечно, приятно, что ты меня поддержишь, если мне понадобится помощь, чтобы рассказать Северусу о своей… возможной… э-э-э… о чём бы там ни было.       Джинни села на кровать, растерянно глядя на Гермиону.       — Так из-за чего у тебя неприятности? Ты… — Глаза Джинни расширились. — О боже, только не говори, что ты изменила ему! Просто чтоб ты знала, эту новость я тоже не собираюсь помогать тебе ему сообщать! Я видела, как быстро и умело Снейп обращается с палочкой, и не хочу попадать под проклятие, когда он разозлится.       Гермиона разрывалась между раздражённым фырканьем и весёлой ухмылкой, когда мысли Джинни перескочили с одного на другое.       — Нет, а теперь, если ты замолчишь, я тебе скажу.       Джинни махнула ей, чтобы она продолжала, а Гермиона взволнованно провела руками по волосам.       — Думаю… я немного запуталась… в наших отношениях.       Подняв брови, Джинни ждала, но Гермиона не стала продолжать.       — И это всё? — наконец спросила она, когда молчание растянулось на несколько минут. — Так вот в чём дело? Ты запуталась? Что это вообще значит?!       На сей раз Гермиона раздражённо фыркнула и начала расхаживать по её маленькой комнатке.       — Это значит… кажется… он мне действительно нравится.       Джинни закатила глаза и скрестила руки на груди.       — Надеюсь, раз уж ты с ним трахаешься!       Гермиона вздохнула.       — Нет, я имела в виду… очень сильно.       Под пристальным взглядом Гермионы Джинни наклонила голову набок и спросила:       — Так в чём, собственно, проблема?       Гермиона всплеснула руками.       — Боже, я говорю о том, что это уже немного больше, чем просто спать вместе! Я думаю… думаю… Я не знаю, что думать!       Джинни покачала головой.       — Как такой умный человек, как ты, может быть настолько глупым?       Гермиона зарычала и плюхнулась на кровать рядом с подругой.       — Так ты поможешь мне разобраться в этом или будешь оскорблять меня?       Джинни ухмыльнулась.       — Герми, тут и ежу понятно. Я немного шокирована, что ты до сих пор не догадалась. — Она усмехнулась, видя недоуменный взгляд Гермионы. — Это слово начинается на букву «Л»…       — Лекция? — неуверенно спросила она, хотя знала, что Джинни имела в виду не это.       Джинни хихикнула.       — Поскольку мы говорим о Снейпе, неудивительно, что это первым пришло тебе на ум.       Гермиона сверкнула глазами, а затем на её губах тоже появилась улыбка.       — Кстати, он больше не читает мне лекций.       Увидев недоверчивый взгляд Джинни, Гермиона рассмеялась и пояснила:       — Правда. У нас всё совсем по-другому. Он обращается со мной как с партнёром, а не как с ребёнком, которому нельзя доверять без постоянного надзора взрослых. Он прислушивается ко мне и показывает, как лучше варить зелья, не ведя себя при этом как язвительная сволочь. С ним на самом деле стало приятно работать.       Джинни кивнула.       — А помимо обучения? Когда вы просто Снейп и Гермиона?       Гермиона улыбнулась.       — Тоже хорошо. Мы говорим о прочитанных книгах или о том, что нас интересует. Он очень умный, Джин! И в разговорах с ним я не боюсь, что он меня не поймёт. Мне это очень нравится!       Джинни ухмыльнулась.       — Полагаю, таким образом ты не хотела намекнуть, что остальные твои друзья тупые? — Услышав тихий смешок Гермионы, она продолжила: — Герми, если тебе нравится жить с ним и работать… то в чём проблема? Где ты вообще увидела проблему?       Гермиона нервно покусывала губу.       — Всё должно было быть легко и просто.       Джинни устало вздохнула.       — Герми, в жизни редко бывает «легко и несложно». Почему ты думаешь, что спать с мужчиной на регулярной основе будет именно так?       Гермиона уставилась на свои ногти.       — В прошлом с этим проблем не возникало. Раньше мне удавалось разделять разум и чувства. Я могла завести любовника и не вмешивать в это эмоциональный аспект.       Джинни покачала головой.       — Гермиона, не нужно быть гением, чтобы понять, что если ты могла сдерживать свои эмоции, то у тебя, должно быть, не было серьёзных отношений с парнями, с которыми ты спала. Нельзя быть с мужчиной изо дня в день так долго и в конце концов ничего к нему не чувствовать. Даже скука — это тоже чувство. Если бы ты совсем ничего рядом с ним не чувствовала… то, очевидно, тебе было бы всё равно, а значит… тебе не следовало даже начинать с ним трахаться.       Гермиона на мгновение задумалась.       — Я хорошо относилась к своим бывшим парням, мы были друзьями. Просто это никогда не становилось чем-то большим. Речь шла только о сексе, и так и должно было быть с Северусом… но… теперь я в этом не уверена.       Джинни встала и возмущённо посмотрела на свою подругу.       — Во-первых, не могу поверить, что ты будешь заниматься с кем-то сексом только ради секса! Во-вторых, невозможно быть так близко к кому-то и ничего не чувствовать! Друзья или нет, либо ваши отношения будут развиваться и становиться чем-то большим, либо ты обнаружишь, что вы отдалились друг от друга. Если ты ничего не чувствовала к своим бывшим, скорее всего, тебе изначально было всё равно. То, что у тебя со Снейпом, для меня очевидно. Вы сближаетесь, и ваши отношения изменяются и укрепляются. Вопрос в том, что ты будешь с этим делать? Покончишь, пока всё не стало ещё более запутанным и сложным? Или посмотришь, куда это приведёт?       Гермиона пожевала нижнюю губу, прежде чем ответить:       — Кстати, поначалу он тоже ничего не хотел, кроме секса. Разве я могу внезапно изменить установленные нами правила?       Джинни хитро ухмыльнулась.       — Раньше Снейп никогда не упускал возможности побыть язвительной сволочью, и если с тобой он стал вести себя по-другому… думаю, это красноречиво говорит о том, чего он на самом деле хочет. Однако, что касается изменения правил… мы женщины, Герми. Мы всегда меняем правила, и большинство мужчин просто учатся принимать это как данность. Ты была бы удивлена, узнав, сколько мужчин на самом деле заранее этого ожидают.       Гермиона нахмурилась.       — Итак, ты хочешь сказать, что он…       Джинни усмехнулась.       — Ага. Слово на букву «Л» и всё такое прочее. Хорошенько подумай — и сразу поймёшь, что это вовсе не «лекция».       Гермиона мягко рассмеялась, даже когда её разум начал осмыслять последние слова Джинни. Ей следовало всё обдумать, прежде чем говорить с Северусом о каких-либо изменениях в правилах. Она не хотела, чтобы всё закончилось расставанием, если окажется, что он с этим не согласен.