***
Германская Империя зашёл в свою комнату, зевнув. Устало плюхнувшись лицом на свою кровать, он что-то промямлил и поджал под себя подушку. Казалось, он просто провёл день со своим «другом», но что-то было не так. Чувство вины перед Австро-Венгрией так и не отпускало парня, и он искренне не понимал, почему его заботит этот австриец, почему не может просто выбросить его из головы? Германская Империя лишь выполняет просьбу отца, а значит белокурый для него не должен являться кем-то особенным в его жизни, немец не должен к нему привязываться, должен игнорировать свои чувства вины любыми способами. Но если посмотреть с другой стороны… Наследник Пруссии относится к Австро-Венгрии совершенно по-другому, по-особенному, чем к кому-либо. Это заметил сам парень, ведь он позволял австрийцу то, что не мог позволить никому, почему-то болтовня белокурого не была скучной для младшего немца, а наоборот, только вызывала интерес. — Он для меня друг? — сев на кровать, непонимающе спросил сам себя Германская Империя. — Бред! — рыкнул немец, подходя к окну и высматривая, как в карету садятся Австро-Венгрия и Австрийская Империя. Сжав кулаки, парень недовольно сощурился. — Ты лишь пешка в планах моей страны, Австро-Венгрия! Не более! Ты для меня никто! — прошипел немец, стараясь в этом убедить в первую очередь себя, но где-то в глубине души понимал, что это не так. Пруссия всегда учил его никогда не привязываться к кому-либо, чтобы не испытывать чувство любви и дружбы. Ведь если ты любишь — ты уязвим, если же просто не испытываешь эти чувства — ты непобедим.***
Австрийская Империя и Австро-Венгрия приехали во дворец довольно быстро, что радовало младшего австрийца. Их встретила невысокого роста девушка с рыжими волнистыми волосами, что свободно лежали на её плечах, и с большими карими глазами. Она поклонилась Императору и его наследнику. — Как вы съездили? — поинтересовалась столица у Австрийской Империи. — Я потом тебе всё расскажу, Вена, — хмуро ответил Император, а затем глянул на сына, продолжив. — Я хочу с тобой поговорить, пошли. Австро-Венгрия кивнул, теряясь в догадках, о чём будет беседовать с ним Австрийская Империя, но направился вслед за ним. Пройдя залитый светом коридор, они зашли в комнату пастельных тонов, которая являлась кабинетом Императора. На стене около письменного стола висел флаг Австрийской Империи, по середине комнаты стоял круглый стол, на котором находился глобус и карты территорий Империи и соседних государств. — По какой теме хочешь поговорить со мной? — решил спросить белокурый, сложив руки на груди, внимательно смотря на отца. — Я перейду сразу к делу, — мужчина вздохнул и продолжил. — Кто тебе Германская Империя? Австро-Венгрия изогнул брови и непонимающе посмотрел на Австрийскую Империю, явно не понимая вопроса. Отведя взгляд от мужчины, младший австриец ответил: — Друг. — Ты его только два раза видел и думаешь, что его можно считать другом? — усмехнулся монарх, удивлённо смотря на своего отпрыска. — Австро-Венгрия, я не знал, что ты настолько наивен! — Я переписывался с ним три года, отец! — нахмурился парень. — И за эти годы я узнал его получше. Он был первым, кто подошёл ко мне познакомиться и начал общение со мной по своей инициативе! — Австро-Венгерская Империя сжал кулаки. — Один из немногих, кто сможет выслушать меня, дать совет, поддержать… — Австро-Венгрия! — прервал его Австрийская Империя, прикрикнув. Белокурый замолчал, лишь смотря на отца прищуренным взглядом. — Нельзя узнать человека по бумаге, особенно такого, как Германская Империя! — А ты откуда знаешь, какой он человек?! — непонимающе спросил наследник. — Ты с ним ни разу не общался, ты его даже мельком видел! — Мне достаточно знать, кто его отец! — рявкнул Император. В карих глазах мужчины уже ощущались блески ярости. — Глупостью будет считать, что Пруссия не привил свои качества своему же сыну. — И какие же качества? — поинтересовался Австро-Венгрия. — Пруссия умелый манипулятор, которого не волнуют последствия от своих действий, он заботится лишь о своей стране. Тебя никогда не интересовало, почему именно Германская Империя проявил желание общаться с тобой? — Если ты так хорошо знаешь Пруссию, то это не значит, что его сын точно такой же, — прошипел Австро-Венгрия, подойдя ближе к отцу. — Я не наивен, я отлично вижу, что из себя представляет тот или иной человек. И то, как Германская Империя общается со мной, то, как относится ко мне… Это не манипуляции, это проявление доброты и дружбы, которой у меня до этого никогда не было из-за моего идиотского характера! — выкрикнул последние слова младший австриец. — Я устал от того, что был один столько лет. И наконец-то у меня есть шанс общаться с тем, с кем я хочу, но ты его у меня отчаянно забираешь! — Я забочусь о тебе же и о твоём будущем! — повысил голос Австрийская Империя, с лёгким удивлением смотря на сына. До этого момента он никогда не повышал голос на отца, а тут с таким отчаяньем выкрикивает свою точку зрения. — Я не хочу, чтобы в будущем ты был послушной марионеткой в руках у Пруссии и Германской Империи! Это опасно для нашей страны! — А я и не буду их марионеткой! — рыкнул Австро-Венгрия, отвернувшись от мужчины. — Я не позволю никому манипулировать мной, особенно, когда стану Императором, — парень собирался выйти из кабинета, как Австрийская Империя прошипел: — Если я ещё хоть раз увижу, что вы находитесь рядом, переписываетесь друг с другом, ты у меня без сопровождения никуда не выйдешь. А все твои письма я буду лично контролировать, куда ты их отправляешь и кому. Всё понял? — ледяным тоном спросил мужчина. — Да, — сухо ответил Австро-Венгрия, выходя из кабинета Австрийской Империи. Очутившись в коридоре и закрыв за собой дверь, глаза Австро-Венгрии заблестели от слёз. Медленно идя к лестницы, что вела на второй этаж в комнату наследника, он обнял себя за плечи, тихо всхлипывая. Парень знал, что Германская Империя ни за что бы не воспользовался им, что все те эмоции и чувства, что они ощутили при их последней встречи настоящие, не созданные ради каких-либо злых целей. — Почему он судит его по отцу? — с непониманием спрашивал сам себя белокурый, поднимаясь по винтажной лестнице. — Почему он запрещает мне общаться с тем, с кем я по настоящему счастлив? Рукавом своего белоснежного мундира австриец стёр дорожки слёз на щеках. Шмыгнув носом, он уже собирался зайти в свою комнату, как услышал: — Австро-Венгрия! — наследник обернулся на источник и увидел подходящего к нему высокого мужчину с русыми волнистыми волосами и зелёными глазами, которые беспокойно осматривали заплаканного парня. — Что с тобой такое? — Всё в порядке, Будапешт, — тихо сказал Австро-Венгерская Империя городу. — Ты не обманешь, — покачал головой мужчина, положив руку на плечо белокурого. — Давай мы зайдём в твою комнату, и ты всё расскажешь? — заботливо предложил он. Австро-Венгрия понимал, что сейчас ему лучше выговориться кому-то, чтобы стало легче, поделиться с кем-то своими переживаниями, поэтому взглянув в тёмно-зелёные глаза мужчины, неуверенно кивнул. Зайдя в комнату и прикрыв за собой дверь, Австро-Венгрия сел на стул, стоящий около письменного стола, Будапешт же сел на кровать, что стояла неподалёку. — Рассказывай, — вздохнул город, разглядывая парня. Будапешт всегда мог выслушать младшего австрийца, если тот был подавлен, он выступал в роли старшего брата, который мог всегда защитить его от отца или же строгой Вены. Мужчина являлся столицей Королевства Венгрии — матери Австро-Венгрии, которая трагично погибла во время восстания в своей стране. На тот момент белокурый был ещё совсем маленьким, поэтому свою мать не помнит. По рассказам других городов Австрийская Империя сильно переживал её смерть, и лишь через несколько лет тот смог полностью оправится после пережитого трагичного случая. — Я… я несколько лет назад встретил Германскую Империю, сына Пруссии… — начал свой рассказ наследник Австрийской Империи, смотря в пол, собираясь с мыслями. Будапешт не прерывал Австро-Венгрию и внимательно слушал его, иногда кивая его словам. Сама ситуация с тем, что парень нашёл общий язык с младшим немцем удивила город, но тот не исключал того, что это было желание прежде всего Германской Империи, а не цель манипулировать белокурым, как считал так Австрийская Империя. — И теперь отец будет контролировать от кого письма, и кому их буду писать я. А также то, чтобы я с ним никогда не общался, — грустно вздохнул Австро-Венгрия. — В случае нарушения я буду сидеть во дворце, лишь иногда выходя в свет в сопровождении. — Ты ведь точно уверен, что Германская Империя и правда друг тебе? — решил всё же уточнить Будапешт, в голове которого уже возник кое-какой план. — Уверен! — кивнул наследник. — Но теперь-то какое до этого есть дело, если я даже связаться с ним не смогу и объяснить ситуацию? — он сложил руки на груди, глянув на мужчину. — У меня есть кое-какая идея, — признался столица, как-то неуверенно глянув на Австро-Венгрию. — Правда рискованная, ты можешь попасться на этом, и тогда Австрийская Империя воплотит свои угрозы. — Какая идея? — тихо спросил белокурый, с надеждой смотря на Будапешт. — Я довольно в неплохих отношениях с Берлином, столицей Пруссии, — начал мужчина. — Я могу через него передать твоё письмо, где ты объяснишь ситуацию Германской Империи. Таким образом письмо не попадёт к твоему отцу. — Я понимаю, — кивнул Австро-Венгрия. — Но какой смысл в объяснениях, если я с ним никак не буду контактировать? Ты же вечно не сможешь передавать мои письма ему. — Это верно, — хмыкнул столица. — Но ты сможешь ему назначить встречу там, где тебя не сможет увидеть Австрийская Империя, а уже на встрече, вы будете договариваться когда вам в следующий раз увидеться, — предположил Будапешт. Австриец с удивлением смотрел на город. А ведь он прав! — Будапешт… Спасибо! — парень встал с кровати и, не сдержавшись, крепко обнял мужчину, подойдя к нему. — Хэй, Австро-Венгрия, задушишь! — рассмеялся город, обняв его в ответ. — Иди лучше пиши письмо, пока не передумал помогать тебе, — усмехнулся он. Белокурый кивнул, счастливо улыбаясь, и сел за письменный стол, взяв бумагу. Наследник собрался с мыслями и быстро начал писать письмо, пока Будапешт, сложив руки на груди, наблюдал за ним с улыбкой, вспоминая какие-то моменты из прошлого, связанные с матерью Австро-Венгрии.