Я никто для тебя?

      — Ты серьёзно собирался убить его, — всё ещё не веря, сказал Российская Империя, сложив руки на груди и отведя взгляд от мужчины. — Он умрёт. Умрёт тот, кто на протяжении всего твоего пути следовал рядом с тобой, кто был тебе, словно родной брат.       — Он ещё не отошёл в мир иной, а ты его уже хоронишь, — без улыбки хмыкнул Пруссия, чуть прищурившись, пристально глядя на русского.       Они находились в предоставленной Французской Империей комнате Российского Императора. Освещение было лишь от одной свечи, что стояла около окна. На дворе уже давно была ночь, но, несмотря на это, пышный бал продолжался. Даже сейчас, в этой небольшой комнате, можно было уловить отрывки энергичной и красивой мелодии.       — Нужно быть идиотом, веря, что он сможет прийти в норму и выживет, — хмуро ответил Российская Империя, закрыв глаза и тяжело вздохнув, всё ещё не поворачиваясь к возлюбленному.       — Да какая разница! — крикнул Пруссия, не сдержавшись. — Выживет он или нет, это разве наша забота? Ты сам его ненавидел всей душой! Поэтому ты мне ещё спасибо должен сказать, что избавил нас от такой личности.       — Что? — открыв глаза и повернувшись к немцу, спросил Империя. — Ты что несёшь? Я никогда такого не говорил, — холодно добавил русский.       — Хах, думаешь, я забыл, как ты раньше ревновал его ко мне? — злобно ухмыльнулся Пруссия. — Как ты при всяком удобном случае принижал его, отвечая на его колкости.       — Ревновать? Тебя? — Российская Империя рассмеялся, чуть откинув голову назад.       Смех был отнюдь не радостным, а наоборот, наполненный каким-то льдом, от чего Король перестал ухмыляться, нахмурившись.       — Ты слишком большого мнения о себе, Пруссия, — подойдя ближе к мужчине, сказал Российская Империя, прикоснувшись пальцами к его подбородку и чуть приподняв его. — Я лишь отвечал ему тем же, что он преподносил мне, — просто ответил Император, чуть улыбнувшись краешком губ. Он внимательно рассматривал серые глаза возлюбленного, который замерев, внимательно слушал и следил за русским.       Российская Империя неожиданно, крепко схватил Пруссию за подбородок, от чего тот зашипел, схватившись за запястье голубоглазого, стараясь убрать его руку.       — Что ты… — начал немец, как его сразу же прервал Император.       — Я устал терпеть твои выходки, — сказал русский. В его глазах отразился странный блеск, не предвещающий ничего хорошего. — Меня раздражает, что ты мной руководишь, словно марионеткой, а я осознанно должен выполнять все твои прихоти, — он ослабил хватку, из-за чего Пруссия смог вырваться.       — Ты обязан это терпеть, мой дорогой! — прошипел немец, протирая подбородок. — Мы заключили с тобой договор, поэтому ты должен соблюдать его, чтобы получить свой драгоценный флот на Чёрном море, — самодовольно закончил Пруссия, ощущая своё превосходство в ситуации.       — Если его не соблюдаешь ты, то почему это должен делать я? — спокойно спросил Российская Империя, задумчиво осматривая немца.       Этот риторический вопрос застал Короля врасплох. Неужели сейчас Император не будет действовать по договору? Тогда у Пруссии появится серьёзная проблема в его плане по возвышению над другими державами, ведь русский мог дать ему отпор в случае чего.       — Но, — Пруссия кашлянул и быстро взял себя в руки. — Ты не сможешь без меня добиться флота, ты вынужден сотрудничать со мной, даже если ты не хочешь этого, Россия, — сложив руки за спину, сказал немец, ожидая слов Императора.       После минутного молчания, Российская Империя хмыкнул, краешком губ усмехнувшись:       — Я смогу добиться выхода к Чёрному морю и без тебя, Пруссия, — Король удивлённо смотрел на собеседника, быстро думая, что же ему сказать. — Я в твоей помощи теперь не нуждаюсь, если ты не хочешь выполнять свои условия.       — Австрийская Империя был первым и последним, кто пострадал от моих рук, — заверил его Пруссия, подойдя ближе к Российской Империи. Тот, прищурившись, смотрел, как быстро меняется настроение и тон голоса немца, что внутри его забавляло.       Ох, как же приятно, когда ты понимаешь, что сейчас от твоего решения зависит судьба и все планы немца, который так долго пытался манипулировать Российской Империей. Император сделал задумчивый вид, думая, что же делать сейчас.       — Прошу, — тихо сказал Пруссия, чем вывел русского из раздумий. — Не вставай у меня на пути, Россия. Не мешай. Больше никто не пострадает, я тебе обещаю, но выполни часть своего договора, тогда мы оба останемся довольными.       — Нет, — ответил Российская Империя.       После его отказа по спине Пруссии прошёлся холодок. Это конец, конец всем планам, что он так старался реализовать. И всё это было разрушено одним словом.       — Я добьюсь этого сам, через дипломатию, но мешать тебе не стану, пока не увижу или не ощущу угрозу в сторону моего государства, — продолжил Российская Империя.       Немец с искренним удивлением посмотрел на возлюбленного, ожидая проявления на его лице хоть каких-нибудь эмоций. Но русский мастерски скрывал их, внимательно наблюдая за Пруссией, который даже не знал, что сказать ему.       Русский решил прислушаться к словам РСФСР, который твердил ему, что европейские проблемы — не их дело, пока это не коснётся их самих. Поэтому Российская Империя решил, что будет лишь контролировать ситуацию и не тратить свои силы, армию и ресурсы на разборки с немцем.       — Ты просто не хочешь вмешиваться в мои планы, — начал Пруссия. — Почему тогда отказываешься от договора, когда он стоит на тех же условиях?       — Я хочу добиться выхода к морю сам, не завися от твоего слова и договора, — ответил Российская Империя. — Сам договор был не нужен, к сожалению, это понял я только сейчас.       Пруссия вздохнул и кивнул Императору, сложив руки на груди. Всё-таки он ещё не смог отойти от внезапной смены идеи и мнения русского, поэтому молча вышел из комнаты, ликуя в душе, что теперь можно спокойно продолжить свои начинания, не боясь Империи, ведь мужчине или его стране немец ничего делать не собирался.       — Если не передумает, — пробормотал себе под нос немец, спускаясь по лестнице в зал.       Он судорожно рассматривал в голове все возможные варианты событий. Вдруг Российская Империя решит вмешаться? Или, может, он будет союзником с какой-либо страной, что ополчится против Пруссии?       — На тебе лица нет, что такое? — спросил парень, стоящий прямо за старшим немцем.       Пруссия резко обернулся, но сразу же расслабился, узнав своего отпрыска, который с лёгким волнением смотрел на отца, держа в руках бокал с шампанским.       — Ничего особенного, — кашлянув, ответил мужчина, состроив спокойное выражение лица и осмотрев сына. — А что здесь делаешь ты? Обычно же проводишь время с Австро-Венгрией в саду или на балконе, подальше от… — он оглядел танцующих пар и музыкантов, что спокойно исполняли плавную и мелодичную музыку. — Этого.       — Он не приехал сегодня, — сразу ответил Германская Империя, мгновенно сделав лицо безразличным. — Он написал мне, что пока отец не придёт в норму, не появится на каких-либо торжествах, будет проводить время рядом с ним, во дворце.       — И всё это время ты с ним не будешь встречаться? — спросил Пруссия, изогнув бровь.       — Именно, — кивнул парень. — Я бы мог приехать к нему во дворец, но знаю отношение его отца и Вены ко мне.       — И какое же?       — А ты догадайся, — закатив глаза, шикнул Германская Империя. — Во-первых, Австрийская Империя давно настраивал Австро-Венгрию против меня, ведь был уверен, что я хочу манипулировать им в моих или твоих целях, — наследник показательно загнул один палец. — Во-вторых, именно благодаря твоему авторитету они подозрительно ко мне относятся, говоря, что сын будет копией отца, — он загнул ещё один палец. — А, и третье. Ты чуть не убил самого Императора, поэтому теперь меня вообще видеть не хотят, словно я сам пырнул его отца мечом.       — То есть, ты хочешь сказать, что всё это из-за меня? — усмехнулся Пруссия. — Я лишь действую в своих интересах и меня не должно волновать то, как к тебе относятся близкие наследника Австрии. Мнение Австро-Венгрии на счёт тебя не меняется? — решил спросить мужчина, оглядев зал, чтобы убедиться, что никто не подслушивал или не следил за ними.       — Нет, но… — попытался продолжить Германская Империя, как его прервал отец.       — Тогда и не переживай на счёт Вены и Австрии, — шикнул Пруссия. — Его отцу осталось не долго, поэтому скоро сможете встречаться, когда вам заблагорассудится и уже тогда можешь начинать задуманное изначально, — видя, что отпрыск собирается уже что-то добавить, он продолжил. — Мы уже говорили по этому поводу, не заводи эту тему вновь, Германская Империя.       — Я… я понял, — сквозь зубы сказал парень, уходя от отца в сторону.

***

      Австро-Венгрия уже поздно вечером сидел в кабинете своего отца и в очередной раз перечитывал документ, чтобы убедиться, что никаких подвохов и уловок нет. Бумажную работу он не любил, но и не жаловался на неё, понимая, что с ней нужно уметь работать любому правителю.       Подписав указ и собираясь уже уходить к себе в спальню, погасив свечу на письменном столе, к нему внезапно тихо постучались, что было полной неожиданностью. На часах уже было одиннадцать вечера, обычно в такое время слуги и города спали, так кто же мог к нему пожаловать сейчас?       — Зайдите? — изогнув бровь, пригласил гостя наследник Австрийской Империи.       Каково же было удивление белокурого, когда тот увидел неуверенно зашедшего Будапешта, который не мог даже поднять свой взор на Австро-Венгрию. Такое настроение города парня совсем не радовало и уже изначально насторожило. Поэтому, выйдя из-за стола и подойдя к мужчине, парень чуть нахмурился и спросил:       — Будапешт, что случилось? Почему ты пришёл ко мне так поздно?       Город всё же посмотрел на Австро-Венгрию, всё ещё боясь говорить то, что он только что узнал. Боялся увидеть реакцию парня, представить его состояние после услышанного.       — Что случилось? — уже гораздо строже спросил австриец, взволнованно смотря на мужчину. — Будапешт, не молчи!       — Австро-Венгрия… — начал город, всё ещё собираясь с мыслями. — Мне жаль, мне очень жаль!       Видя, как сейчас ведёт себя вечно уверенный Будапешт, Австро-Венгрия замолчал, ожидая, что он собирается ему рассказать. Первые слова ему совершенно не понравились, поэтому парень стал сам переживать.       — Австрийская Империя, — услышав имя отца, Австро-Венгрия уже понимал, что может последовать дальше, но всё же молился, чтобы то, что он думает, не сказал сейчас город. — Он умер, — тихо добавил Будапешт, закрыв глаза и отведя голову в сторону от наследника.       Несколько секунд белокурый пытался хоть что-то сказать, чуть приоткрыв рот, но даже не смог задать вопрос: «Что?»       Земля ушла из-под ног от осознания того, что единственный родной человек, который у него остался, умер. Всё, больше его нет. Ты не сможешь его больше увидеть, не поговоришь с ним и не обсудишь последние новости.       Ноги сами собой подкосились, от чего белокурый чуть не упал, но Будапешт вовремя его подхватил за плечи, беспокойно глядя на будущего Императора. Австро-Венгрия не мог поверить в происходящее, казалось, это лишь кошмар и ничего более, что вот, сейчас он уже проснётся, побежит к отцу в кабинет и удостоверится, что тот в порядке.       Но это не кошмар, а реальность. Австрийская Империя скончался, не смог восстановиться после тяжелого ранения, и смерть забрала его, отняла у сына, оставив одного, наедине с этим горем. Из глаз моментально потекли горючие слёзы, стекавшие по щекам на ванильную рубашку. Кричать не хотелось, всё равно ничем это не поможет, лишь разбудит людей во дворце.       — К-когда он-н… — Австро-Венгрия не смог продолжить, сильно сжав зубы и всхлипнув.       — Около часа назад, — тихо ответил Будапешт, притянув к себе и обняв парня.       Сейчас белокурый нуждался в поддержке, и ему нужно было её обеспечить, дать понять, что он никогда не будет одинок, что даже если единственный родной человек ушёл из его жизни, у него остаются друзья, которые готовы пойти на всё ради него.       — Тише, тише, — поглаживая его по голове, успокаивающе говорил город. Австро-Венгрия крепко обнял его за шею, всхлипывая и что-то мыча и бормоча.       — Я д-даже не сумел с ним п-проститься! — громко сказал австриец. — Я к-как обычно пришёл к нему, спрос-сил, как он-н… Я н-не успел сказать ему, к-как любил его! — парень вновь всхлипнул, уткнувшись в плечо мужчины.       — Твой отец знал, что ты любишь его, — сглотнул Будапешт, сдерживаясь, чтобы самому не проронить слезу, представляя, что сейчас чувствует Австро-Венгрия, какую боль от потери испытывает сейчас парень.       Ведь Будапешт сам когда-то переживал потерю любимого человека точно также, только тогда он не получил нужной поддержки, поэтому нужно было обеспечить ею белокурого.       — Австрийская Империя любил тебя и понимал, что ты отвечаешь ему тем же. Не кори себя за то, что не смог сказать это ему напрямую… Он сам прекрасно понимал это, видя, как ты каждый день заходил к нему по несколько раз, беспокоился его самочувствием. Тихо, тихо… — успокаивал Австро-Венгрию город, словно маленького ребёнка, что проснулся ночью из-за кошмара.       Боль австрийца пройдёт, он привыкнет к тому, что теперь его отца рядом с ним не будет, и только след от такой потери останется на всю жизнь, не забудется, а такую рану ничто не сможет излечить.