Я никто для тебя?

      — Да как вообще можно что-либо сделать из них?! — прошипел Германская Империя, сжимая в руках несколько жёлтых цветочков, пытаясь как-то их скрепить.       — Стой-стой! — еле сдерживая смех, сказал Австро-Венгрия, положив одну руку на плечо немцу, другой указывая на цветы, что сейчас держал в руках его друг. — Ты делаешь совершенно не так, давай ещё раз повторим…       — Да смысл? — вздохнул наследник Пруссии. — Уже кучу раз мне говорил, как лучше, а ничего так и не получилось…       Парни сидели на зелёной траве в саду Австро-Венгрии, наслаждаясь обществом друг друга. Австриец каждые выходные приглашал к себе Германскую Империю, а тот никогда не возражал, заранее предупреждая Пруссию, на что и тот особо не заострял внимание, ведь был в последнее время занят подготовкой к скорой войне со Второй Французской Империей, хоть всеми силами и пытался её максимально откладывать, зная, что силы были не равны.       Германская Империя же считал, что войну не нужно откладывать, что Пруссия и другие немецкие земли готовы к ней, но нужен повод, который будет исходить со стороны французов. Но как только наследник пытался вновь заговорить об этом, отец махал рукой, говоря, что и сам разберётся.       — Знаешь, ничего так просто и сразу не даётся, — улыбнулся Австро-Венгрия. — Смотри, сначала мы берём один цветок и… — белокурый парень вновь начал объяснять, как плести венок, и немец снова погрузился в изучение этого дела, внимательно слушая австрийца.       — Понял? — спросил Император, отдав связанные между собой цветочки Германской Империи.       Немец нерешительно кивнул, взяв в руки цветы и начав скреплять к ним другие. По началу ничего не получалось, что уже злило Германскую Империю, но спустя несколько неудачных попыток, парень стал понимать, как действовать и в скором времени у него начало получаться скреплять между собой цветы.       Спустя несколько минут стараний, Германская Империя покрутил жёлтый венок, внимательно рассматривая его, пока Австро-Венгрия плёл свой, из голубых, небольших цветов.       — Смотри! — улыбнулся немец, показав венок австрийцу.       Австро-Венгрия прикоснулся пальцами к венку, мягко погладив лепестки цветов, и улыбнулся немцу, кивнув ему.       — Для первого раза отлично получилось! Молодец, Германия.       Германская Империя смущённо улыбнулся, отведя взгляд от Императора, что не скрылось от его взора. Готовый задать уже вопрос немцу, на его голову приземляется большой жёлтый венок, сплетённый немцем.       — Раз тебе понравилось, то дарю, — улыбнулся наследник Пруссии, поправив венок на его голове.       Австро-Венгрия поднял глаза наверх, чтобы рассмотреть хоть кусочек венка, а затем вновь перевёл взгляд на Германскую Империю, мило улыбнувшись и опустив голову, его щёки покрылись розовым румянцем, что дополняло образ смущённого австрийца.       — Спасибо, — тихо ответил Император, обняв немца за шею.       Германская Империя улыбнулся и приобнял парня за талию, прижав к себе. Не прошло и секунды, как на голове темноволосого оказался венок из голубых цветов, который сделал Австро-Венгрия. Наследник Пруссии удивлённо вскинул брови и посмотрел на австрийца, который чуть отстранился от немца и, хихикнув, сказал:       — А тебе идёт, Германия. Подчёркивает твои глаза, — прикоснувшись к подбородку Германской Империи, он посмотрел прямо в синие глаза парня.       Немец застенчиво улыбнулся, чуть прикрыв глаза, после чего встал, отряхнув свои брюки и поправив венок на своей голове. Австро-Венгрия вопросительно посмотрел на него, на что получил ответ:       — Довольно много времени прошло, мне домой нужно ехать, — вздохнул он, подав руку белокурому, чтобы помочь тому подняться.       Император заметно погрустнел, приняв руку Германской Империи и поднявшись с земли. Он хотел проводить больше времени с наследником Пруссии, хотя и понимал, что тот не может выполнить такое желание австрийца, ведь у него у самого было много работы во дворце.       — Не волнуйся ты так, — подбодрил Австро-Венгрию Германская Империя. — На следующих выходных с тобой обязательно встретимся, — положив руки на его плечи, заверил австрийца он.       — А я и не волнуюсь, просто… Хотелось, чтобы мы проводили друг с другом больше времени, — признался Император, глянув на немца.       — Понимаю, но большего не дано, — вздохнул Германская Империя, убрав руки с плеч друга, он уже собирался направляться во дворец за своими вещами, как Австро-Венгрия схватил его за запястье, сказав:       — Подожди, Германия, — немец вопросительно посмотрел на белокурого и в этот же момент, тот приподнялся на цыпочках и поцеловал Германскую Империю в щёку, тут же немного отойдя от него, опустив взгляд вниз и покрывшись ярким румянцем, осознав, что только что сделал, думая, что подумает про него синеглазый.       Германская Империя раскрыл глаза от удивления, медленно покрываясь румянцем. Он рассматривал парня, пытаясь понять, что сейчас произошло, доказать самому себе, что ему не показалось, и это действительно произошло.       — М-можешь идти! — сказал Австро-Венгрия, поправив свою рубашку, и повернувшись к немцу спиной. — Жду тебя на следующих выходных.       Германская Империя кивнул в ответ и растеряно направился к дворцу, прикоснувшись кончиками пальцев к тому месту, куда чмокнул его австриец.       — Может он тоже… — пробубнил себе под нос парень, отойдя от Австро-Венгрии на приличное расстояние. Он снял со своей головы венок из голубых цветов и покрутил его в руках. Парень обязательно его возьмёт с собой и не выбросит, это уж точно.

***

      Невысокий мужчина с золотистыми, кудрявыми волосами, в бело-синей императорской одежде стоял над картой, которую разложил для него его ученик, чуть повыше самого учителя, с ярко-голубыми глазами и пепельными, волнистыми волосами парень. Детей у Второй Французской Империи не было, поэтому тот решил обучать достаточно умного и, даже, одарённого парня, происходившего из рода знатного дворянина, на что тот был только рад.       — Франция, — обратился Император к ученику, привлекая его внимание. Парень посмотрел на учителя, ожидая дальнейших слов мужчины. — Что нового у нас в Европе? — чуть прищуренный взгляд Империи остановился на территории Королевства Пруссии.       — Пруссия претендует на Испанский трон, учитель, — сказал Франция, глянув на карту.       Услышав это, Вторая Французская Империя удивлённо вскинул брови и оторвался от карты, посмотрев на Францию.       А дело было вот в чём. Территория Испании долго страдала от революций, которые не отпускали страну, из-за чего в скором времени встал вопрос о том, чтобы свергнуть Королеву, поставив на её место нового монарха. Свою кандидатуру в этом вопросе выдвинул Вторая Французская Империя, другие же просто не хотели соперничать с ним, что льстило и радовало Императора. И тут выясняется, что Пруссия также выдвинул свою кандидатуру, вот тебе новость!       — Ты серьёзно? — пустил смешок Император. — Видимо, Пруссия слишком самоуверен, раз решил составить мне компанию в таком вопросе.       — Думаете, он слишком слаб? — решил спросить Франция, изогнув бровь.       — Конечно! — рассмеялся Империя. — Сравни мои силы и его, да одного моего слова в его сторону будет достаточно, чтобы припугнуть его. О! А я даже откладывать не буду, — с этими словами он открыл ящик стола и достал оттуда бумагу и конверт, куда можно было положить письмо.       — Хотите послушать моё мнение? — спросил Франция, недоверчиво смотря на конверт, сомневаясь в правильности поступка своего учителя.       — Валяй, — хмыкнул Вторая Французская Империя, посмотрев на ученика.       — Мне кажется не стоит недооценивать Пруссию, особенно после австро-прусской войны, — мягко начал Франция, напомнив недавнюю войну немца с Австрийской Империей, где он одержал блестящую победу, нанеся смертельные раны самому Императору.       — Пф, нашёл с чем сравнить, — закатив глаза, ответил Император, от чего Франция сжал кулаки за спиной, сдерживая свой гнев.       Ох, как же он не выносил этого легкомысленного мужчину и то, что он никогда не прислушивался к нему, несмотря на то, что Франция был прав во многих случаях.       — Франция, будь добр, позови ко мне Париж, я отдам ему письмо, — сев за стол и взяв в руки перьевую ручку, сказал Империя.       — Конечно, — чуть поклонившись, ответил ученик, направившись к двери.       Выйдя из комнаты Империи, Франция шикнул и направился к Парижу. Рано или поздно этот старик, как думал он про Вторую Французскую Империю, разрушит страну, из-за своей идиотской самоуверенности и недальновидности.       — В моих руках страна и правда станет такой, какой себе он представляет, — прошипел Франция, дальше идя по коридору, раздумывая, как же побыстрей получить желаемое. Власть.

***

      Германская Империя сидел на диване в кабинете Короля, читая какую-то книгу в синем переплёте, пока его отец возился с бумагами, иногда что-то бормоча себе под нос. Младший немец сегодня должен был вместе с Пруссией проехать по улицам Берлина и посмотреть, как обстоят дела в столице.       Услышав стук в дверь, Германская Империя даже не поднял головы, всё также внимательно вчитываясь в текст книги.       — Входите! — крикнул Пруссия, оторвался от документов монарх, посмотрев на пришедшего.       На пороге появился Берлин, который чуть поклонился Королю и кивнул головой Германской Империи, тот обратил внимание на столицу и вежливо кивнул ему в ответ, вновь вернув взгляд в книгу.       — Вам письмо, — протянул конверт Пруссии Берлин, как-то недовольно, даже гневно, смотря на письмо.       — Знаешь от кого? — спросил старший немец, взяв конверт в руки.       — Вторая Французская Империя, — ответил столица.       Услышав про Империю, Пруссия удивлённо вскинул брови, а Германская Империя закрыл книгу и отложил её в сторону, нахмурившись и сложив руки на груди. Король начал аккуратно открывать конверт, даже не зная, что будет описано в письме. Берлин уже собирался покинуть кабинет, подумав, что это не его дело, как Пруссия сам остановил его:       — Стой, Берлин. Думаю, это дело государственной важности, поэтому и ты останься тоже.       Город кивнул и, убрав руки за спину, остался в кабинете, наблюдая, как Король раскрыл конверт и начал читать небольшое письмо. Германская Империя всё это время думал, что же мог написать Император Франции его отцу, если они толком даже не пересекались ни в каких вопросах?       — Что?! — встав из-за стола, неожиданно крикнул Пруссия, удивлённо вскинув брови. Германская Империя ещё больше нахмурился и хотел уже спросить, что случилось, как отец продолжил. — Вы просто не поверите, что он написал! И как у него хватает наглости писать подобное?!       — Что такое? — спросил Берлин. Если Пруссия, который, не важно в какой ситуации, всегда скрывал эмоции и был спокоен, сейчас реагирует так, то дело и правда было серьёзным.       — Читай, — он подал письмо городу.       — «Я, как Император Второй Французской Империи, требую, чтобы вы, Король Пруссии, отказались от кандидатуры на Испанский престол, по причине недостатка прав, необоснованности руководить этой страной. В случае отказа от Второй Французской Империи последуют серьёзные меры в сторону Королевства Пруссии».       — Что?! — воскликнул Германская Империя, убрав с груди руки. — Что он о себе возомнил?!       — Вы не можете отказаться от Испанского трона! — тут же заявил Берлин, возмутившись содержанием письма. — Вы имеете ровно такие же права, как и он.       — Как он вообще смеет диктовать нам свои условия?! — рыкнул Германская Империя, встав рядом со столицей. — Нужно дать ему понять, что нам безразличны те меры, которые он собирается вводить для нас, что мы сами способны разобраться, претендовать нам на Испанию или нет.       — Но эти меры могут быть и военными, в таком случае мы не сможем дать отпор Второй Французской Империи, — прошипел Пруссия, отведя взгляд от Берлина и Германской Империи.       — Ты говорил, что мы готовимся к войне, так что мы сможем дать ему отпор, — ответил наследник Пруссии, на что тот покачал головой.       — Этого будет мало, мы не потянем войну, — сказал Король, глянув на сына, в глазах которого отражались огни решимости и гнева. Тот хотел было что-то добавить, как его прервал Пруссия. — Я всё сказал. Мы не можем так рисковать немецким народом и своей армией.       — Но у нас есть шанс! — продолжал спорить Германская Империя. — Маленький, но есть. Вместе с нами на войну пойдут и другие немецкие княжества и народы, чтобы одолеть французов, поэтому мы сможем победить в войне, которую мы ждали давно, готовясь к ней.       — Германия, я уже всё сказал! — прикрикнул на него Пруссия, прищурившись. — Пока я ещё правящий монарх, и что лучше для моей страны буду считать я!       Германская Империя прищурился и шикнул, замолчав. Берлин, не поворачивая головы в сторону наследника, перевёл на него взор, разглядывая. В этой ситуации он поддерживал именно младшего немца, понимая, что если и правда есть шанс победить в этой войне, то и последствия после такого будут стоящие.       — Отнеси письмо, — написав на бумаге пару слов, сказал Пруссия, подав конверт столице. Берлин некоторое время стоял, прожигая взглядом письмо, явно не желая относить его, из-за чего Король сказал. — Берлин! Ты меня вообще слышишь?       Столица посмотрел на Пруссию и кивнул ему, недовольно поджав губы и взяв письмо в руки. Германская Империя посмотрел на письмо, а затем прищурено и на отца, уже задумывая, как воплотить в жизнь то, чего он сейчас добивался.       Германская Империя был чётко уверен в их победе, которая принесла бы нужные плоды для окончательного объединения немецкого народа под властью отца. Если бы Император Франции сам бы объявил им войну, то на защиту своего дома и семьи поднялись бы не только жители Пруссии, но и все Княжества, вместе с отдельными землями.       Младший немец незаметно ухмыльнулся уголком губ. Вот он, путь, который объединит все немецкие народы, но, увы, это не понимал отец, боясь поражения и сил Второй Французской Империи, помня об его отце, Первой Французской Империи, который держал в страхе всю Европу, подчиняя и делая марионетками многие страны, и такой исход не обошёл и Пруссию. Лишь благодаря Российской Империи мир окончательно избавился от такого сильного противника. Но его сын, нынешняя Империя, совершенно не был похож на отца, представляя из себя только самовлюблённого монарха.       Германская Империя вышел из кабинета отца вместе с Берлином. Немного пройдя по коридору, темноволосый остановил столицу, схватив за запястье, на что тот удивлённо вскинул брови и вопросительно посмотрел на парня.       — Тебе ведь тоже не нравится идея отца, — сказал наследник. — Я видел, как ты нехотя брал письмо.       — Даже если это так, я не могу ослушаться приказа монарха, — вздохнул Берлин. — Но я полностью согласен с тобой. Мы уже готовы к войне, просто нужно пойти на риск и победить в ней, сокрушить французов.       — Нужно развязать войну! — громким шёпотом заявил Германская Империя, переведя взгляд на слуг, которые убирались в столовой. — Нужно сделать так, чтобы сам Вторая Французская Империя объявил её нам, — он отпустил руку блондина, смотря прямо на него.       — И как ты собираешься это делать? — хмыкнул Берлин, даже не представляя, что можно придумать в этой ситуации. — В письме, наверняка, написано, что мы соглашаемся с условием французов. Войны не будет.       — Так пусть этого не будет, — проговорил синеглазый, ухмыльнувшись, явно уже зная, что делать.       — Я не могу не отправить письмо, — тихо сказал столица. — Пруссия узнает об этом и нам с тобой несдобровать.       — А кто сказал, что ты не отправишь письмо? — изогнув бровь, хитро сверкнул глазами Германская Империя. — Мы его отправим, только в исправленном варианте: заменим некоторые запятые, слова, чтобы это выглядело, как насмешка или угроза.       — Твой почерк отличается от почерка Пруссии, — заметил Берлин. — Переписать письмо не получится.       — Бер, — улыбнулся младший немец. — Ты снова делаешь поспешные выводы. Мы и не будем переписывать письмо, мы исправим всё в нём самом, — он указал на конверт, что сейчас держал столица. — Что скажешь? Согласен?       Берлин долго разглядывал уверенного в своих словах Германскую Империю, всё ещё сомневаясь в правильности их поступка. Может эта война и правда не нужна, и она принесёт только ненужные потери? Но с другой стороны, что-то подсказывало столице, что война будет на их стороне.       — Согласен, — наконец произнёс блондин. — Пойдём в мою комнату, нужно быстрее исправить исходный текст, чтобы быстрее узнать реакцию этого напыщенного и самовлюблённого француза, так ведь? — усмехнулся Берлин.