Больно смелый

Когда ночь в иллюзорном мире перевалила за свою половину, фильм закончился, и Ся Лианг выключил телевизор, повернувшись к «спящему» гостю. Лу Цинкианг изображал сон, продолжая подыгрывать своему ученику, когда услышал, как тот аккуратно подкрался к изголовью дивана и положил ладонь на его лоб. Будто бы в чем-то убедившись, юноша вдруг принялся едва весомо поглаживать заклинателя по голове. — Лечись, лечись, жопка лягушачья, не вылечишься сегодня, вылечишься завтра*, — пробормотал Ся Лианг, после чего ушел на второй этаж, оставив Лу Цинкианга с кучей незаданных вопросов. Горный лорд еще некоторое время пролежал с закрытыми глазами, представляя, что могла значить такая странная фраза, пока в конце концов не пришел к заключению, что эта поговорка(?) — местным обычаям. Приняв сидячее положение, он прислушался к тихим звукам из комнаты выше — юноша явно еще не спал. Что бы ни делал Ся Лианг, Лу Цинкианг решил оставить его в одиночестве и лишь наблюдать со стороны. Потому что парень недостаточно часто отвлекается. Мастер меча уже успел заметить, что как только Ся Лианг перестает сосредотачивать внимание на этом приятном воспоминании, сквозь иллюзию проглядывают другие, более травматичные видения. С утра, оставшись наедине с собой, юноша почувствовал, что что-то не так. Забывшись по дороге к Тео, он увидел кучерявого паренька. Под вечер, когда его не отвлекали ни шум города, ни болтовня Криса, Ся Лианг лицом к лицу столкнулся со своей детской памятью (что, возможно, и позволило ему наконец обратить внимание на наставника). По всему выходило, что юноша должен был пройти через весь этот болезненный опыт, чтобы найти выход из ловушки. А этому заметно мешало поверхностное воспоминание. Лу Цинкианг бесшумно поднялся на второй этаж, чтобы не упустить новое видение, если оно появится. Заклинатель ожидал увидеть, как юноша задумчиво бродит по комнате, однако на деле тот свернулся калачиком на краю кровати и ритмично бил ногами по стене (что и было похоже на звуки шагов). На его голове оказался очередной приглушенно шумящий механизм. Похоже, Ся Лианг действительно привык к постоянному шуму. Осознав, что ждать очередного потаенного видения было бесполезно, заклинатель просто вошел в комнату, чтобы поговорить с учеником, но, уже подойдя к кровати, он заметил на столе появившиеся листочки: их было много — все, как один, из необычной бумаги, идеально квадратные, ярко-ярко зеленого цвета, и каждый — исписан. На них был чужой язык (однако это не мешало мечнику через восприятие юноши понимать его): он уже видел его в другом исполнении — на бесчисленных вывесках, каких-то табличках, надписях на одежде, в «телефонах» — по всему городу, но эти записи почему-то куда больше понравились Лу Цинкиангу (душа в них ощущалась, что ли). Он словно бы видел, как чужая рука местами торопливо, местами с особой тщательностью выводила тонкие петли, скошенные под одним наклоном линии, которые в итоге складывались во всякие безобидные фразы — «Привет, как ты?», «Как жизнь?», «Мы давно не виделись, и», «Хотел бы я увидеться, если ты» и многие другие, так и не законченные. Вполне обыденные слова, словно бы адресованные другу. Вот только — какому? Изучив внимательнее заваленный стол, заклинатель все же посчитал, что уже слишком долго не заявляет о своем присутствии — это было уже невежливо с его стороны. Развернувшись, он подошел к кровати со спины Ся Лианга и аккуратно потянул шумный механизм со светлой макушки, на что парень испуганно дернулся. — А, ты...! — юноша вскочил, одним движением снял наушники и схватился за сердце. — Хватит подкрадываться! — Ты бы в любом случае меня не услышал, — заклинатель многозначительно посмотрел на устройство в чужой руке, и Ся Лианг состроил мину «Ну да, и то правда». — Зачем ты это слушаешь вместо того, чтобы спать? — Я почти задремал, когда ты пришел, — парень потер глаза и упал обратно на постель. — А ты почему не спишь? Хотел что-то? — Не спится. Нужно поговорить. — Чувствуешь себя лучше? Вообще не поспал, — Ся Лианг отложил наушники в сторону и раскинул руки в стороны. — И мне не даешь, совесть у тебя есть вообще? — Не спрашивай у меня совести, покуда сам распорядка не соблюдаешь, — чересчур серьезным тоном ответил Лу Цинкианг, словно отчеканивая нравоучения. Юноша слегка струхнул, будто бы нахамил профессору, но, стараясь сохранить дружеский тон разговора, попытался «сгладить острые углы». — Да брось, — парень легонько стукнул кулаком по пояснице гостя. — Я же в шутку говорю. Тебе-то тут всегда рады, болтай, пока голосовые связки не иссохнут. — Разговор важный, не паясничай, — Лу Цинкианг все еще говорил серьезно, хоть и ненамеренно, так что Ся Лианг чуть поник, сложив руки на груди. — Я задам вопросы, отвечай честно. — Хорошо, но… Если не захочу отвечать – так и скажу, идет? — Да, так вполне годится, — заклинатель мысленно отметил, что «неудобных» вопросов может быть многовато, поэтому решил начать издалека. — Ты чем-то обеспокоен? — Это так заметно? — юноша удивленно посмотрел на собеседника, чем полностью себя выдал. — Есть основания полагать, — кивнул заклинатель, прекрасно осознавая их реальное положение и понимая, что ученик не может не волноваться о (временно) забытых вещах. Имея такое преимущество в сознании, Лу Цинкианг чувствовал, будто играет в прятки со слепым, направляя того в нужную сторону. — Ну, раз так… не знаю. Просто на душе неспокойно, будто я где-то очень, очень-очень сильно налажал. Больше, чем обычно, — Ся Лианг издал слабый смешок и поднес ладони к лицу. — Неприятно так скребет в груди, какое-то ощущение... неотвратимости совершенного. Как бы это объяснить по-человечески… — парень повернул голову в сторону заклинателя, задумавшись над чем-то. Некоторое время Лу Цинкианг наблюдал, как юноша усиленно грыз губу, пустым взглядом уставившись на одеяло, скомканное у изножья кровати. Он уже знал, что именно ученик пытается сказать, но не стал прерывать его размышления: чем больше Ся Лианг думает о нужных вещах — тем лучше. Неизвестно, сколько таким образом прошло времени перед тем, как в комнате зазвучал странный ритмичный писк. Пытаясь отследить источник звука глазами, заклинатель вдруг заметил, как за спиной Ся Лианга начало что-то появляться: сперва общие формы, походившие на мутные пятна светлых оттенков, а затем более мелкие детали — прозрачные трубки, большие ящики. И человек. Прямо за спиной юноши стал вырисовываться лежащий человек. — Такое можно было бы почувствовать, случайно отключив чей-то ИВЛ, — вдруг нашелся со сравнением сам владелец иллюзии. — Ты этого не хотел, но это произошло. Произошло быстро, непонятно — ты даже сам осознать не успел, как стало уже поздно. Случайность, которая не должна была случиться, но она случилась — и все необратимо изменилось, ведь человек, которому нужен был этот аппарат, уже умер. И все. Только в последний момент ты понимаешь, что тебе теперь жить с этим. Очень долго. Нет, всегда, — Ся Лианг снова затих, в момент растеряв остатки настроения. — Да, очень похоже на ИВЛ. Чем больше говорил парень, тем больше внешность человека за спиной принимала его собственные черты. Заклинатель снова видел две версии своего ученика, лежащие на расстоянии вытянутой ладони друг от друга: один, снова утопший в раздумьях, и второй, чей вид был… тревожащим. То был сильно истощенный, с грязными волосами и бледной кожей человек, по всему телу которого были воткнуты трубки, и самая большая из них закрывала нос и рот. Она подсоединялась к огромной коробке, издававшей звук, очень похожий на дыхание, в то время как экран поблизости продолжал ритмично пищать. Померкший взгляд больного был устремлен куда-то в потолок, и от этого бездушного вида Лу Цинкиангу стало не по себе — отчего-то это была очень неприятная картина. А затем последовала пугающе простая мысль — очень похоже на состояние при смерти. Быстро связав объяснения ученика с видимой картиной, мечник вдруг осознал — Ся Лианг был чуть ли не единственным известным ему человеком, который мог помнить о собственной смерти. Едва заклинатель подумал об этом, как настоящий Ся Лианг вдруг заворочался, принимая более удобное положение, и мечнику пришлось очень быстро соображать. Если юноша сейчас увидит то, что находится за его спиной, то наверняка появившихся эмоций будет достаточно, чтобы дать толчок разуму и принять настоящую реальность — казалось бы, выход найден, игнорировать собственную смерть попросту не выйдет. — На что ты смотришь? — Ся Лианг стал поворачиваться, и все вокруг словно бы замедлилось. По непонятной для себя причине Лу Цинкианг не мог позволить Ся Лиангу увидеть призрак: в считанные мгновения он протянул руку к лицу ученика, лишь потом смекнув, что подобное зрелище способно свести с ума его подопечного, и нужно срочно отвлечь его внимание. Юноша уже почти увидел себя со стороны, как вдруг грубые пальцы с несдерживаемой силой сжали его щеку и развернули лицо обратно. Видение вмиг испарилось. Щипок вышел крайне болезненным, отчего голубые глаза сразу же увлажнились. — Ай! — Ся Лианг в шоке схватился за щеку. Застыв всего на секунду, он вдруг наполнился энергией. — Ты что творишь?! А, я тебе сейчас… — едва ли не сквозь зубы проговорил парень, взметнув руки в сторону лица мечника. Лу Цинкианг и сам понял, что переборщил с силой, глядя на краснеющую кожу, но все равно оборонялся от тщетных попыток Ся Лианга отомстить — не столько во избежание боли, сколько из-за многолетней привычки (бьют — отбивайся). Юноша провозился некоторое время, стараясь хотя бы коснуться чужой головы, однако по очевидным причинам не мог даже этого — заклинатель очень ловко блокировал любое движение, пока ему не надоело. Всего секунды хватило на то, чтобы мечник одной рукой сгреб оба запястья и прижал их к постели около самого уха Ся Лианга. — Угомонись, — Лу Цинкианг навис над парнем, мысленно отмечая, что его возмущенное лицо вызывает в нем приятные ощущения. — Нет, — ответил юноша и резко дернул головой. Заклинатель вовремя отдернул руку, и совсем рядом звонко щелкнули зубы. Парень разочарованно нахмурился и лег обратно на спину. Однако удара избежать не удалось: уже решив, что «бой» окончился, горный лорд повернулся обратно в сторону стола, когда Ся Лианг резко извернулся и пнул оппонента. Так как Лу Цинкианг сидел на краю кровати, он в тот же момент с глухим стуком слетел на пол под победный смех юноши. — Ха-ха! МЕСТЬ! — Ся Лианг вскинул кулаки к потолку. Растеряв всякое самообладание, Лу Цинкианг вскочил на ноги и свирепо глянул на ученика, уже почуявшего что-то неладное. Похоже, что терпение у мечника все же было не нефритовое, и именно сейчас оно кончилось: схватив с постели большое мягкое одеяло, заклинатель мигом налетел на юношу, после чего началась буйная возня. — Да ты чего?! ДА ТЫ ЧЕГО?! СОВСЕМ БЕЛКУ СЛОВИЛ?! — запыхавшись, «ругался» Ся Лианг. Он активно отбивался руками и ногами, всячески изворачивался, но этого явно было мало, чтобы противостоять самому прославленному мастеру меча заклинательского мира. В конце концов, в руках Лу Цинкианга образовался своеобразный мешок из одеяла, в котором все еще брыкался юноша. — В тебе сколько дури?! — слышалось сквозь слои ткани. — Я сейчас копов вызову! Отпускай, и я не буду выбивать из тебя душу! Давай! Заклинатель обреченно поднял взгляд в потолок. Получив еще пару ударов ногой через одеяло, он покосился на мешок и подумал — не стукнуть ли им разок по полу? Это же нереальный мир, вряд ли это приведет к травме в реальности. Тем временем парень перестал брыкаться и начал восстанавливать дыхание в душном мешке. Протяжно выдохнув, Лу Цинкианг все же опустил пленника на кровать, и уголок одеяла тут же откинулся, открывая вид на неожиданно веселого юношу. Как оказалось, тот вовсе не запыхался, а задыхался (даже с кашлем) со смеху, хотя по представлениям заклинателя должен был и вовсе взъерепениться. И все же это веселье было куда лучше, чем бессмысленная борьба или ругань. — В тебе сколько дури-то, реально? — Ся Лианг стал поправлять одежду и вздыбленные волосы. — Что значит «дури»? — заклинатель почти неотрывно смотрел на дико веселого парня с красным пятном на щеке. — Я говорю, ты сильный. Прям очень. Хорошо, что мы друзья, а не враги, — последнее предложение было сказано тише и как бы «между делом», словно бы с опаской. Чуть придя в себя, Ся Лианг осмотрел гостя. — А ты даже и не вспотел, как такое возможно вообще? Хоть красный — и на том спасибо. — Я не красный, — безэмоционально бросил мечник, хотя на самом деле ощутил непривычное тепло на лице. — «Я не красный», — ехидным тоном передразнил парень. — Впрочем, ладно. Я устал. — Тогда спи. Время уже позднее. — Сон для слабаков. — Тогда спи, — повторил заклинатель. Ся Лианг сощурился, наигранно улыбнулся, сморщив нос, и отвернулся от гостя, буркнув «спокойной ночи». Завершив разговор, горный лорд по привычке поднес ладонь к поясу, где обычно висел меч, но не найдя рукояти, скрестил руки на груди, удивившись тому, как быстро он позабыл о Лейвее. Он носил оружие практически постоянно, готовый начать оборону или атаку в любое время, однако сейчас даже не ощущал в этом необходимости — очень уж спокойно тут было. Тем не менее, каким бы хорошим ни казался иллюзорный мир, мир реальный все еще ждал снаружи, требуя от попавших в ловушку активных действий. Это обстоятельство было еще неприятнее, учитывая, что разговор так ни к чему и не пришел — Лу Цинкианг смог задать лишь один вопрос (и тот привел к неожиданным последствиям). На лице мечника зашевелились желваки, и он пошел прочь. Однако, едва он переступил порог комнаты, в затылок шлепнулось что-то большое и мягкое. Рывком перехватив подушку до того, как она упала на пол, заклинатель гневно развернулся, прошив ученика строгим взглядом. — Это хорошая подушка, спи на ней, — чуть ли не оправдываясь, произнес юноша, как только запахло жареным. Стоило Лу Цинкиангу двинуться в его сторону, как парень стремительно завернулся в одеяло, покатился по постели, упал с нее и закатился под кровать. Заклинатель замер на секунду, в который раз недоумевая с действий ученика: если это было его обычное поведение, то сколько усилий Ся Лианг прилагает для того, чтобы притворяться более-менее сносным человеком в чужом для него мире? Пожалуй, такое даже стоит похвалы. Маленькой и скромной. Снова выдохнув, мечник бросил подушку около кровати и почти вертикально упал около ее края, опершись на кулаки. — Я буду спать здесь. — Не выспишься — пол твердый. Иди в гостиную на диван спать, — Ся Лианг скомкал одеяло под голову, заменяя им подушку. — Я буду спать здесь, — снова повторил заклинатель. — Дело твое, — юноша пожал плечами, — просто завтра поедем к берегу, ради такого стоит поберечь силы. — К берегу? — Ага, — Ся Лианг довольно улыбнулся. — Мы наконец-то нашли все необходимое, чтобы съездить к морю. Брат Итана повезет нас в одно тайное место — спуск к пляжу закрыт скалами со всех сторон, но там неглубоко — вода будет хорошо прогреваться. Трейлеры будут наверху, в лесу, а днем будем спускаться вниз — ночью у берега все-таки холодно, — юноша вдруг остановил рассказ, словно бы вспомнив что-то. — А ты с нами поедешь? — Поеду, — без излишних колебаний ответил заклинатель. В конце концов, куда он денется? — Отлично. Куртка есть? — Что? — Куртка. Легкая какая-нибудь, ночью все равно прохладно будет. А, забей — попрошу Криса свою прихватить, — чуть вылезши из-под кровати, Ся Лианг достал телефон, тут же набирая небольшое сообщение. Ненадолго в комнате воцарилась полнейшая тишина. Сперва подождав ответ, а затем отложив телефон в сторону, парень повернулся обратно к Лу Цинкиангу, но продолжать разговор не стал — просто смотрел на человека перед собой. Разглядывал мозолистые ладони, длинные волосы, точеные черты лица, достойные художественного описания, а самое главное — глаза: темные, как высокое ночное небо, и внимательные — в них всегда виделся отклик к чужим бедам (по крайней мере, так думал Ся Лианг). К юноше вдруг подкралась мысль о каком-то очень странном несоответствии между Лу Цинкиангом и этой заваленной всяким барахлом комнатой. Словно бог спустился на помойку. Сам же «бог» и не догадывался о подозрениях, зарождавшихся в чужой голове — он размышлял, как натолкнуть подопечного к неприятным воспоминаниям, но при этом снова не вызвать видения о смерти. На самом деле юноша уже сам неосознанно шел в верном направлении, но Лу Цинкианг рассуждал над этим с точки зрения уже известной ему теории: если хватает духовных сил — найди точку выхода, если нет — уничтожь фрагмент памяти (порой люди даже менялись после такого). Но что важнее — для выполнения и первого, и второго вариантов требовалось осознать свое пребывание в иллюзии. Если Ся Лианг так и не поймет, где находится, вполне возможно, что они оба застрянут тут. Вопреки ожиданиям, эта мысль мало беспокоила Лу Цинкианга. И это его волновало. Возможно ли, что и на него подействовал яд лиан? Не может же быть, чтобы он сам пожелал остаться тут? Это просто бессмысленно. Лу Цинкианг повернул голову и посмотрел на ученика. Тот очень по-доброму улыбался, глядя на него, что несколько сбивало с толку — в чем причина? — Почему ты улыбаешься? Снова что-то задумал? — Нет, просто радуюсь. — Чему же? — Не знаю. Почему бы и нет? Ты пришел сегодня в гости, завтра мы все едем к берегу, моя мама наслаждается отпуском с родителями моей лучшей подруги. Все же хорошо? — Ся Лианг пожал плечами, а заклинателю вдруг стало совсем не по себе. Что ответить? — Тихо, — юноша вдруг поднял голову, прислушиваясь к чему-то. — Дождь пошел? — на лицо медленно наползла улыбка. Не дожидаясь ответа, Ся Лианг вылез из-под кровати и, скинув одеяло, направился на первый этаж. — Похоже, спать я все-таки не буду. Пойдешь со мной на улицу? — Зачем? — спросил мастер меча с облегчением, потому как не пришлось давать ответ на сложный вопрос. — Фруктов поедим, освежимся немного. — Ты ешь фрукты… потому что идет дождь? — Нет, я ем фрукты во время дождя на улице, — парень торопился вниз, говоря на ходу. — Привычка, наверное, но наслаждение просто божеское. Необязательно выходить именно под ливень, достаточно просто хорошенько померзнуть — дождь освежает снаружи, а сладкий, сочный, холодный фрукт — освежает изнутри. Представил? Нет? — Ся Лианг достал на кухне нож и пару яблок. — Ничего-о-о. Сейчас попробуешь. Познаешь вкус жизни... Парень вышел на задний двор, попутно накинув какую-то видавшую виды (и лучшие времена) кофту, и сел на старую, малость скрипящую скамью с изношенным сиденьем и раскинул свои нехитрые пожитки. Заклинатель вышел следом, ощутив пробирающую до самых ребер прохладу, и разместился рядом, осматривая небольшой двор, слишком пустой в его понимании — ни сарая, ни других хозяйственных построек, а только аккуратно высаженные цветы. Очень беззаботно. Помимо их ароматов, в холодном, влажном от ночного дождя воздухе ощущался запах мокрого дерева и сырой земли. Пока крупные капли тарабанили по крыше и шумно падали ручейками к дорожке, Ся Лианг разрезал яблоки на каком-то шатком стуле, дрожа от холода летней ночи. Лу Цинкианг наблюдал за тем, как в аккуратных руках поблескивал маленький нож, подсвечиваемый лишь телефоном. — На, — парень протянул четвертинку свежего красного яблока. Целый день, полный бесконечных сравнений прошлого и настоящего, реального и иллюзорного, своего и чужого, вдруг закончился небольшой долькой сладкого яблока, протянутой на дрожащей от холода ладони. — Спасибо, — заклинатель принял угощение и в смешанных чувствах откусил крепкую белую мякоть. Действительно освежало.