«Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Поттер! Мы рады проинформировать Вас о том, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства Хогвартс. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора» Сомневаясь в реальности написанного – может прочла невнимательно, или ещё что – я ущипнула себя за предплечье. И едва не шарахнулась в сторону, когда меня пихнули локтем в бок. - Предупредить не могла?! – зашипел Гарри, потирая левое предплечье. - Прости, забыла. - Тоже не веришь написанному? - У тебя то же самое? Мы сравнили письма, переглянулись. Вообще-то всё это как-то похоже на какой-то несмешной прикол. Про школу магии пишут, напридумывали титулов директору школы, «ждут нашу сову». А просмотрев список «необходимых книг и предметов» я окончательно уверилась, что кто-то решил нас разыграть. Хотя непонятно, зачем так заморачиваться. Пожав плечами, мы закинули эти письма в дальний угол верхней полки и благополучно о них забыли. После того, как над нами столько раз насмехались из-за одежды, телосложения и «низких» оценок, мы к любой доброте, тем более от незнакомых и малознакомых людей, относимся с закономерным сомнением. И эти письма… шутник, пославший их нам, больше не давал о себе знать. Видимо понял, что посмеяться за наш счёт у него не получится. Жизнь шла своим чередом – мы готовились к поступлению в школу, выполняли работу по дому и думать забыли о приглашении в школу «чародеев». Приближался наш день рождения, нам исполнялось одиннадцать лет. У меня оставалось совсем немного времени на то, чтобы закончить подарок для брата, но я справилась. Теперь свёрток, упаковкой послужили газеты, ждал своего часа под кроватью. Утро 31 июля началось с того, что я, проснувшись раньше Гарри, достала свой подарок из-под кровати и подошла к ещё спящему брату. Чёрные волосы разметались по подушке, очки-велосипеды лежат на тумбочке, потасканные брюки и футболка висят на спинке покосившегося, но пока не сломавшегося стула. Наблюдать за спящим Гарри мне пришлось недолго; не то ощутив взгляд, не то досмотрев сон, брат завозился, поморщился и перевернулся со спины на бок. Пряди волос соскользнули по щеке, пощекотали нос, и брат чихнул. Я не сдержалась и хихикнула. - Будьте здоровы, – фыркнув, я подпёрла щёку ладонью, наблюдая за тем, как Гарри морщится, а после щурится. – С пробуждением. - Дана, выключи солнце, а? – прокаркал Гарри и спрятал глаза в сгибе локтя. Я хмыкнула, но не сдвинулась с места, ожидая, когда мозг брата начнёт работать. – Секундочку. Гарри сел на скрипнувшей кровати, а после, протирая глаза одной рукой, другой потянулся к тумбочке. Нацепив очки, он повернул голову ко мне и я не сдержала улыбки. Заспанный, ещё неумытый, волосы спутанные и всклокоченные, но глаза уже сверкают цветными стёклышками. - Дана… мы же… сегодня! - Ага. С днём рождения нас, – улыбнувшись, я протянула ему свёрток и сделала шаг назад. - Это мне? - Разумеется. Открывай скорее. Улыбаясь, он нетерпеливо разорвал «обёртку» – всё равно это всего лишь старые газеты – и замер, рассматривая свитер. Местами петли были слишком затянутыми, местами напротив, излишне ослабленными, но в целом получилось неплохо. Я хотела сделать его одного цвета, но зелёной пряжи было не слишком много, зато тёмно-серой было предостаточно. До этого мы ничего хорошего от родственников в этот день не получали – ну не считать же за хорошее вешалку для куртки и две пары носков Вернона, к тому же проношенных – а потому старались дарить что-нибудь друг другу. Я перешивала какое-нибудь старьё, которое по какой-то причине складировали в нашей комнате, и дарила Гарри. На наш десятый день рождения я сшила крепкий рюкзачок, с которым брат ходил в школу. Исколола пальцы и обожглась горячим клеем, но это окупилось крепкими объятиями и незамутнённым счастьем брата. Мои «ранения» стоили того. Гарри же старался подарить мне что-нибудь красивое, напоминая, что я всё же девочка. Он находил ленту, крал из уже прочитанных газет парочку для того, чтобы в неё завернуть подарок, и дарил. Красивые камушки, почти целую обложку на книгу, а в прошлом году подарил блокнот, в котором я до сих пор рисовала. Этот блокнот дарили Дадли, но он его порвал, а мой братец его раскопал в куче поломанных, порванных и просто испорченных вещей, починил и подарил мне на десятилетие. - Нравится хоть? – не выдержав, спросила я. На то, чтобы связать этот свитер, я угробила не одну неделю. Пока додумалась, придумала рисунок, пока вспомнила, как этот рисунок сделать… времени и сил я на него угробила немало. - Я… Дана, это… Гарри нацепил свитер прямо поверх майки, в которой спал, а после вскочил с кровати и накинулся на меня с объятиями. Я на них ответила и вздохнула; раз надел, значит понравилось. Да и чувствую, что он искренне рад подарку, тем более такому. Всё же мы нередко мёрзли во время холодов, а тонкие курточки, которые были больше на пару-тройку размеров, не грели. - Спасибо… а, у меня же тоже есть подарок! Отстранившись, он подошёл к сундуку, в котором хранились сломанные Дадли мелочи, и закопался в него; причём нырнул практически с головой! Я наблюдала за ним и едва сдерживала смех – вот это конспиратор! И ведь поступил правильно, туда бы я заглядывать не стала. Надобности не было. - Вот! Подарок был… большим. Я вскинула брови, но приняла и принялась разворачивать. Как только подарок был избавлен от газет, я замерла точно так же, как совсем недавно Гарри. - Гарри… - Я подрабатывал по вечерам, и помогал нескольким соседям с улицы Глициний, – с улыбкой признался брат, глядя на моё лицо. Я же смотрела на него, держа в руках подарок. – Мне хотелось, чтобы твои рисунки были самыми лучшими. Обзавелись цветами. Чтобы они были цветными, а не чёрно-белыми. Я хлюпнула носом, а после, отложив подарок на кровать, обняла Гарри. И ведь молчал, негодник! Он же совсем ещё маленький, всего одиннадцать лет, а поди ж ты, подрабатывал. И всё ради того, чтобы я продолжала рисовать. И за что мне такое счастье? Подарок Гарри состоял из набора цветных карандашей и альбома, чьи листы были достаточно плотными и чем-то напоминали бумагу для черчения. Несколько ластиков, пара точилок для карандашей. В общем всё то, о чём я не мечтала даже. До сих пор я рисовала только простым карандашом в блокноте, который Гарри подарил мне год назад. В дверь стукнули, а после вошли. - Раз проснулись, спускайтесь и помогите мне на кухне, – приказала Петуния, окинув комнату взглядом. Её глаза задержались сначала на Гарри, точнее на его свитере, а после перешли на кровать, где лежал набор для рисования. – Поторопитесь. Она вышла, а мы переглянулись. Не думаю, что она не поняла, что набор уж точно купленный в магазине, но тогда почему ничего не сказала? Пожав плечами, мы переоделись – Гарри со вздохом стянул свитер и, сложив его, убрал в шкаф; сейчас пока можно ходить без него – заправили постели и направились в ванную. Расчесав волосы и убрав их в уже привычные нам хвостики, мы умылись, почистили зубы и спустились на первый этаж. Дадли и Вернон ещё спали, но это не значило, что это продлится долго. Тётка начала готовить завтрак, а меня послала забрать бутылки молока с порога. Гарри же было поручено помыть овощи и аккуратно их покрошить для салата. Направляясь к двери, я размышляла о том, что не за горами поход в школу. Остался всего лишь месяц, но это не значило, что мы будем прохлаждаться. Надо бы повторить некоторые правила, грамматику и… Я открыла дверь и окаменела. Надо мной стоял великан. Великан был… огромен. Ему приходилось стоять, чуть ссутулившись, и всё равно макушка не влезала в дверной проём. Лицо было почти полностью закрыто длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой, и всё же глаза рассмотреть удалось. Чёрные глаза-жуки заблестели, стоило им набрести на меня. - А вот и… Я завизжала и отшатнулась назад, забыв захлопнуть дверь. Со стороны кухни примчалась Петуния. Она хотела отругать за шум, но когда увидела громилу, что пытался войти в прихожую, закричала тоже. Я шагала спиной вперёд, не сводя глаз с великана, а потому, когда натолкнулась на тётку, ожидала чего угодно, но не того, что она затолкнёт меня себе за спину, где в меня вцепится Гарри. С лестницы скатился Вернон, сжимая в руках ружьё. Не знаю, откуда оно у него и есть ли на его хранение разрешение, но в данный момент я безумно рада была увидеть мужа тётки. Следом за ним сбежал Дадли и, невразумительно взвизгнув, ринулся за спину тётки, потеснив нас, но не выталкивая вперёд. - Ну чего, может, чайку сделаете? Притомился я, добираясь сюда, да… устал. Здоровяк в конце концов втиснулся в коридор, занимая собой всё пространство - А вот наш Гарри! И… Даниэла? Мы с Гарри переглянулись, не понимая, что это значит. Откуда этот здоровяк нас знает? - Когда я вас обоих видел, вы были такими крошечными. А сейчас вон какие выросли – и оба просто копии отца. Да, а глаза материны. - Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! – воскликнул Вернон, направив ружьё на вторженца. – Вы вторглись в чужие владения! - Да заткнись ты, Дурсль! Кстати, Гарри и… Даниэла. С днём рождения вас, вот. У меня ж для вас кой-чего есть, да. Может, там помялось что-нибудь в дороге… э-э-э, но ведь вкус-то от этого не испортится, а? Великан полез во внутренний карман своей куртки, доставая оттуда чуть помятую коробку. Хмыкнув, он протянул коробку нам. Мы с братом, не сговариваясь, вышли из-за спины тётки и встали перед ней, закрывая собой. Пусть мы ещё маленькие, а по сравнению с громилой мы были совсем карликами, но всё же… - Кто вы такой? – спросила я, не торопясь брать из рук незнакомца коробку. – Тётя нас учила не брать ничего из рук незнакомцев. - Точно ведь, представиться-то я и забыл, – хохотнул великан, которого очевидно позабавило то, что я говорю. – Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса. Ну как, теперь… стало быть… я не незнакомец. Гарри протянул руки и взял коробку, но тут же вернулся, смотря на Хагрида краем глаза. Удерживая коробку одной рукой, он откинул крышку, и мы заглянули. Внутри был торт с шоколадной глазурью, на котором зелёным кремом было написано: «С днём рождения, Гарри и Дана!». Это было первое поздравление – и первый торт, который был приготовлен именно для нас – которое мы получили. Мы смотрели на поздравление и не могли вымолвить ни слова, а после всё же решились. - Спасибо… - Извините, но мы до сих пор не знаем, кто вы, – предельно вежливо произнесла я. - Зовите меня Хагрид, – просто ответил великан. – Меня все так зовут. И я вроде уже сказал, что я хранитель ключей в Хогвартсе. Вы, конечно, знаете, что это за штука такая, Хогвартс? - Э-э-э… - Вообще-то нет, – заметила я, переглянувшись с братом, когда тот озадаченно замолчал. У Хагрида был такой вид, словно его разбудили ведром холодной воды и спросили, знал ли он, что Земля круглая и вращается. Таким озадаченным он выглядел. - Извините? – неуверенно произнесла я, не понимая такой реакции. - Извините?! – рявкнул великан, поворачиваясь к Дурслям, которые старались как можно незаметнее добраться до телефона. – Это им надо извиняться! Я… нет, я знал, что вы не получили наших писем, но, чтобы вы вообще не слышали о Хогвартсе? Выходит, вы совсем не любопытные, раз ни разу не спросили о месте, где ваши родители всему научились… - Научились чему? – решил поучаствовать в выяснении правды Гарри. - Чему?! Ну-ка погоди, сейчас разберёмся! Вы что, хотите сказать, что эти дети – эти дети! – ничегошеньки не знают о том, что… Не знают ничего ВООБЩЕ?! Стало даже как-то обидно. Мало того, что он говорит так, словно нас нет или мы не понимаем его, так ещё и практически утверждает, что мы ничего не знаем. В конце-то концов, мы неплохо учились в школе. - Кое-что мы знаем, – возразил великану Гарри, чуть нахмурившись. – Математику, историю и другие вещи… Но Хагрид отмахнулся от него, как от назойливой мухи. - Я ж не об этом… а о том, что вы о нашем мире нечего не знаете. О твоём мире. О моём мире. О мире ваших родителей. - Каком мире? – задали мы вопрос, причём хором. Великан выпучил на нас глаза, но видя, что мы на полном серьёзе спрашиваем, проревел: - ДУРСЛЬ! Вернон, белее полотна, что-то невнятно пробормотал, когда Хагрид посмотрел на него. Понятное дело, что отсюда было не слышно, что именно он пробормотал, да и великан потерял к нему интерес, повернувшись к нам. - Э… Гарри, но ты же знаешь, кто ты, верно? И про родителей ваших… ну, что они известные люди? Да и ты… э-э-э, знаменитость. - Что? – брат ошалело похлопал глазами, а после посмотрел на меня; но я тоже была обескуражена таким поворотом. – Разве наши родители… мама и папа были известными? - Значит вы не знаете… ничегошеньки о себе не знаете… – Хагрид смотрел на нас удивлёнными глазами и легонько дёргал себя за бороду. – То есть вы даже не знаете, кто вы такие? Тут произошло невероятное – Дурсль нашёл в себе силы и храбрость, ведь решил открыть рот. - Прекратите! Прекратите немедленно, сэр! Я вам запрещаю рассказывать этим двоим что-либо! И вообще, я требую… Хагрид повернул голову и так глянул на Вернона, что я не удивилась бы, случись у дяди сердечный приступ. Мне кажется даже самый бесстрашный человек в мире испугался бы этого взгляда. Когда же Хагрид заговорил, то делал ударение на каждое слово, вкладывая в речь всю серьёзность: - Вы что, никогда им ничего не говорили? И о письме Дамблдора не говорили? Я ведь был у вашего дома в тот вечер. Вот этими вот глазами видел, как Дамблдор вложил письмо в корзинку, а вы, выходит, за все эти годы ничего им не говорили, да? Прятали от них всё, да? - Прятали от нас что? – поспешно переспросил Гарри, а я молча недоумевала и смотрела на родственников. Да что происходит вообще? Петуния побелела от ужаса, её глаза заметались, но сказать что-либо она не осмелилась. В отличие от Вернона, который покраснел и раздулся. - Прекратите! Я вам запрещаю! - Эх вы, пустые головы. Идите на улицу, проветритесь, может полегчает, – махнул на них рукой, как на безнадёжно-больных, Хагрид, а после посмотрел на нас с братом; мы всё ещё не понимали, что происходит. – Короче так… - Почему вы выгоняете на улицу хозяев дома? – нахмурилась я, сделав ещё шаг назад. – Мы вас знать не знаем. А тётя и дядя обеспечили нас кровом, едой, образованием. Что вам нужно от нас? - Ну ээээ… Гарри и Дана, вы волшебники, и вы должны ехать учиться. Понимаете? В коридоре воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов и нашим дыханием. Я пыталась переварить услышанное, как и Гарри, но он отмер первым: - Мы кто? - Понятно кто, волшебники, – хмыкнул Хагрид, присев на корточки и посмотрев на нас. – И ещё какие! А будете ещё лучше, когда… э-э-э, подучитесь кой-чему. Кем вам ещё быть, с такими-то родителями? И вообще, пора бы вам наконец прочесть свои письма. Великан достал из внутреннего кармана письма и безошибочно – как он вообще понял, кто из нас кто, когда даже тётка и учителя в школе нас нередко путали? – подал конверты. Его глаза снова сузились в улыбке, и он кивнул, мол, чего ждёте, открывайте. Я растерянно повернулась к Петунии, но та, казалось, потеряла дар речи и застыла, невидяще глядя перед собой. Переглянувшись, мы с Гарри приблизились, взяли конверты и сверили. Поттерам, которые живут в графстве Суррей, Литтл-Уингинге, Тисовая улица дом четыре, спят в самой маленькой комнате на втором этаже. То же самое, что было на тех первых письмах. Странно, Хагрид сказал, что мы не получали писем, но ведь это не так. Впрочем, переубеждать не будем. Вскрыв конверт, я прочла: «Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Поттер! Мы рады проинформировать Вас о том, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства Хогвартс. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора» Так, стоп. Это что же, продолжение той шутки? Хотя – быстрый взгляд на довольного и улыбающегося Хагрида – не похоже, что он шутит. К тому же зачем тратить время на то, чтобы добраться сюда? Только ради того, чтобы вот так подшутить? Сильно сомневаюсь, но разве такое возможно? Пока я думала над этим, брат задал вопрос: - А что значит, «ждём вашу сову»? - Клянусь Горгоной, ты напомнил мне кое о чём! – спохватился Хагрид и хлопнул себя по лбу. Когда он это сделал, я дёрнулась; по моему скромному мнению, таким «хлопком» можно если не убить, то контузить точно. Когда Хагрид достал из кармана куртки настоящую живую, чуть взъерошенную сову, а также длинное перо и скатанный свитком пергамент, у меня чуть очки с носа не свалились. Гарри выглядел таким же ошарашенным и мы, не сговариваясь, приблизились к великану, рассматривая животину и косясь на пергамент. Хагрид, положив пергамент на пол, накарябал послание, которое мы без труда прочли; пусть и смотрели кверху ногами: «Дорогой мистер Дамблдор! Передал Гарри и Дане их письма. Сейчас еду с ними, чтобы купить всё необходимое. Погода замечательная. Надеюсь, с вами всё в порядке. Хагрид» Чрезвычайно довольный собой, Хагрид скатал пергамент свитком и сунул его в клюв сове. Подхватив птицу, великан пошёл к двери, а затем выкинул пернатого наружу. Закрыв дверь, Хагрид обернулся к нам; при этом вид у него был такой, словно такой поступок совершенно обыденный. Мы с Гарри переглянулись и прикрыли друг другу рот – всё то время, пока Хагрид снова опускался на корточки, мы смотрели на него, некрасиво раскрыв рты. - Так на чём мы там остановились? – беззлобно хмыкнул великан, глядя на нас. Но не успела я набрать в грудь воздуха для вопросов – с чего он взял, что мы с ним куда-то поедем и кто такой этот мистер Дамблдор, который, по всей видимости, как-то замешан в том, что мы провели в этом доме последние десять лет – когда из своей тени вышел Вернон. Его лицо всё так же было пепельно-серым, но глаза полыхали от злости. Он сжимал в руках ружьё, но в ход его не пускал. - Они никуда не поедут! - Хотел бы я посмотреть, как такой храбрый маггл, как ты, их остановит… - Храбрый кто? – спросили мы хором. - Маггл, – ответил Хагрид, улыбнувшись нам; кажется, его забавляло то, как мы хором что-то спрашиваем. – Так мы называем всех неволшебников – магглов. Да, не повезло вам… в том плане, что хуже магглов, чем эти, я в жизни не встречал. - Когда мы взяли их в свой дом, мы поклялись, что положим конец всей этой ерунде, – Вернона трясло, и было непонятно: от злости или от страха перед великаном. – Мы поклялись, что вытравим, выбьем из них всю эту чушь. Тоже мне волшебники! - Так вы знали, – осознала я, глядя на тётку, та тут же отвернулась, без слов подтверждая, да, знали. – Вы знали, что мы волшебники, и ничего не говорили… - Знали ли мы?! Конечно же знали! Как мы могли этого не знать, если ваша мать была такой?! Уже тогда, прочтя то письмо от старика, я знала, что вы будете такими же, как моя сестрица. О, она в своё время тоже получила такое письмо и уехала в эту школу, возвращаясь на лето. Её карманы были полны лягушачьей икры, она превращала чайные чашки в крыс! Я единственная знала ей цену! Она была ненормальной! Просто ненормальной! Но не для родителей – они с ней сюсюкались, гордились тем, что в семье есть ведьма! Петуния замолчала, глубоко дыша, а после разразилась не менее гневной и длинной тирадой. Казалось, эти слова копились в ней на протяжении многих лет, и вот наконец она может выплеснуть их. - А потом она встретила этого своего Поттера, они поженились и уехали вместе. А после у них родились вы. И конечно же я знала, что вы будете такими же странными, такими же… ненормальными. А потом она, видите ли, взорвалась и вас подсунули нам! Петуния выговорилась и уж не знаю, полегчало ей, или не очень. Казалось, моя голова вот-вот взорвётся. От паники, охватившей меня, мне было нечем дышать, и я хватала воздух ртом, ощущая, как в груди будто что-то треснуло, а после раскололось. Я сжала пальцы брата и с ужасом посмотрела на него, видя в его глазах испуг. - Дана? Дана, дыши, спокойнее. Успокойся. - Чегой-то с ней? Э-э-э, Дана? Гарри, что? - Спокойно, Дана, – продолжал увещевать брат, взяв меня за руки и глядя прямо в глаза. – Дыши. Успокойся. Смотря в изумрудные глаза напротив, видя отражение моих глаз в стёклах очков брата, я понемногу брала под контроль свои чувства. Каждый раз, когда я по какой-либо причине начинала злиться и выходить из себя, брат был для меня лучшим успокоением. - Кажется, нам всю нашу жизнь лгали, – невесело хмыкнула я и посмотрела на Хагрида. – Скажите, наши родители в самом деле погибли в автокатастрофе, или… - Автокатастрофе?! – взревел великан и неожиданно выпрямился, в ярости глядя на Дурслей, которые снова сжались у стены. – Да как могла автокатастрофа погубить Лили и Джеймса Поттеров? Ну и ну, вот дела-то! Да быть не может, чтобы Гарри и Даниэла Поттер не знали о себе ничего! Да их историю дети нашего мира с пелёнок знают! И родителей ваших тоже! - Скажите нам, что на самом деле случилось с родителями? – подалась я вперёд, и Гарри согласно кивнул, глядя на великана с просьбой. Казалось, из Хагрида вышла вся ярость и воздух. Он буквально рухнул в кресло, которое неизвестно как переместилось к великану. Кресло от такого отношения протяжно застонало и сильно просело. - Да, не ожидал я такого… мистер Дамблдор говорил, что мне будет непросто забрать вас от этих… но я и подумать не мог, что вы ничего не знаете о себе. Не я должен вам об этом говорить, совсем не я… э-э-э, но кто-то же должен, так? Ну не можете вы приехать в Хогвартс, не зная о самих себе ничего. Я не понимала, почему он так уверен в том, что мы куда-то поедем, и кто такой мистер Дамблдор, что был уверен в возникновении проблем с Дурслями, но перебивать не стала. К тому же это возможность услышать, что произошло в тот злополучный день. Великан грозно посмотрел на Дурслей, а затем перевёл взгляд на нас. - Наверное начну я с одного человека, – произнёс наконец Хагрид, и я помимо воли затаила дыхание; наконец мы услышим правду. – Нет, ну не могу поверить, что вы о нём не слышали – его в нашем мире все знают… - А кто он такой? – спешно спросил Гарри, не давая Хагриду взять паузу и погрузиться в свои мысли. - Ну, я вообще не люблю его имя произносить… Никто из наших не любит. - Но почему? - Клянусь драконом, Гарри, все до сих пор боятся, вот почему, – ответил великан, а после продолжил: – А, чтоб меня нелегко всё это… Короче, был там один волшебник, который… стал плохим. Таким плохим, каким только можно стать. Даже хуже. Даже ещё хуже, чем просто хуже. Звали его… Тут Хагрид просто захлебнулся словами и замолк, избегая смотреть на нас. - Может вы напишете? - Нет, не знаю я, как оно пишется. Ну ладно… э-э-э… Волдеморт, – буквально скороговоркой сказал Хагрид и выдохнул, словно на одно имя он потратил много сил. – Вот, и никогда не просите повторить это снова. Мы переглянулись, но решили оставить своё мнение при себе. Может это по незнанию, или ещё по какой-то причине, но имя не внушало страха. Может быть обладатель этого имени и совершил нечто ужасное, но… имя – обычный набор букв, обычное слово. - В общем этот волшебник лет этак… э-э-э двадцать назад начал себе приспешников искать. И нашёл ведь. Одни пошли за ним, потому что испугались, другие подумали, что он властью с ними поделится. А власти у него было ого-го, и со временем становилось ещё больше. Тёмные времена были, да. Никому нельзя было верить. Жуткие вещи происходили. Побеждал он, понимаешь. Нет, с ним конечно боролись, а он своих противников убивал. Ужасной смертью они умирали. Даже мест безопасных не оставалось… Хогвартс разве что, да! Я так думаю, что Дамблдор был единственный, кого Вы-Знаете-Кто боялся. Потому и на школу напасть не решился… тогда, по крайней мере. А ваши мама и папа – они были лучшими волшебниками, которых я в своей жизни знал, да. Лучшими учениками школы были, первыми в выпуске. Не пойму правда, чего Вы-Знаете-Кто их раньше не попытался на свою сторону перетянуть… Знал, наверное, что они близки с Дамблдором, потому на тёмную сторону не пойдут. А потом подумал, может, что их убедит. А может хотел их… с дороги убрать, чтоб не мешали. В общем, никто не знает. Знаю только, что десять лет назад, в Хэллоуин, он появился в том городке, где вы жили. Вам всего год был, а он пришёл в ваш дом и… и… Тут Хагрид прервался и, достав из куртки большой носовой платок, высморкался громко, как завывшая сирена. У меня в голове всё так же продолжало биться проклятое слово – Хэллоуин. И почему все несчастья, происходящие в моей жизни – а теперь и в жизни брата – приходятся именно на этот день? - Вы меня извините… плохой я рассказчик, – виновато произнёс Хагрид, убрав платок назад. – Но так грустно это… я ж ваших маму и папу знал, такие люди хорошие, лучше не найти, а тут… В общем, Вы-Знаете-Кто убил их. А потом – вот этого никто понять не может – он и вас попытался убить. Хотел, чтобы следов не осталось, а может, ему просто нравилось людей убивать. Вот и вас хотел, а не вышло, да! Ты, Гарри, не спрашивал, откуда у тебя этот шрам на лбу? Это не порез никакой. Такое бывает, когда злой и очень сильный волшебник на тебя проклятие насылает. Так вот, родителей ваших он убил, даже дом разрушил, а вас убить не сумел. Слушая Хагрида, я с ужасом вспомнила детство. Сейчас многое померкло, но я помню тот день, когда я начала жить как Даниэла Поттер. Весьма смутно, но этого достаточно, чтобы помнить один факт – сестра Гарри, настоящая его сестра, была убита Авадой сразу после Лили. Я видела это… Даниэла Поттер была убита Волдемортом 31 октября 1981 года. - Вздор и ерунда! – из дебрей мыслей меня вырвал голос Вернона, и я моргнула, переводя взгляд на Дурсля. Дурсль весьма не вовремя решил открыть рот и высказать своё фи в адрес почивших Поттеров. А уж его слова о том, что без них мир стал спокойнее… реакция Хагрида оказалась предсказуемой, и всё же странной – он вытащил из кармана куртки потрёпанный розовый зонтик и наставил его на Дурсля, словно шпагу. - Я тебя предупреждаю, Дурсль, я тебя в последний раз предупреждаю: ещё раз откроешь рот… Очевидно, воинственный настрой великана, который может с лёгкостью выбить дверь, неслабо напугал Вернона, ведь тот в самом деле умолк и прижался к стене. - Так-то лучше, – хмыкнул Хагрид, переводя взгляд на нас с Гарри. - А что случилось с Вол… – начала я, но, увидев взгляд великана, исправилась: – Извините, что стало с Вы-Знаете-Кем? - Хороший вопрос, Дана, – кивнул Хагрид и просто ответил: – Пропал он. Растворился. В ту самую ночь, когда вас пытался убить. Потому вы и знамениты. Это самая что ни на есть настоящая загадка, я вам скажу. Он же всё сильнее становился, и вдруг исчез, и ведь непонятно… почему. Кой-кто говорит, что умер он. А я считаю, что чушь это, да! Думаю, в нём ничего человеческого не осталось уже… а ведь только человек может умереть. А кто-то говорит, что он всё ещё где-то тут, поблизости, просто прячется… своего часа ждёт, но я так не думаю. Те, кто с ним был – они на нашу сторону перешли, вот как! Раньше ведь они… как заколдованные были, а тут проснулись. Великан замолчал, а мы с Гарри переглянулись и снова посмотрели на свои письма, которые продолжали держать в руках. Видимо, это в самом деле уже никакой не розыгрыш. Слишком много деталей, да и те странности, что происходили с нами до сих пор… а ведь Хагрид никак не отреагировал на мой… как это? Приступ? Бурю? Он словно и не обратил на это внимания, и всё же он не был удивлён в том плане, что словно уже видел подобное. Это ли не признак того, что всё это взаправду? - А какой он, Хогвартс? – спустя некоторое время спросила я, понимая, что никакой ошибки тут нет и мы с братом в самом деле волшебники. - Хогвартс это лучшая школа, да. Поступите туда и столько всего выучите… - Они никуда не поедут! – прошипел Вернон, снова напомнив о себе. – Они пойдут в «Хай Камеронс», и они должны быть благодарны нам за то, что мы их туда определили. Я читал все эти ваши письма – про то, что им нужна целая куча всякой ерунды, вроде книг заклинаний и волшебных палочек… Это откровение меня удивило – когда это он успел прочесть наши письма? Хотя, если подумать... они же стояли позади нас. А что если приходили и другие письма? Да нет, бред какой-то. Более вероятно, что они нашли первые письма в нашей с братом комнате. Но если они нашли письма, то почему ничего не сказали? - Если они захотят там учиться, то даже такому здоровенному магглу, как ты, им не помешать, понял?! – прорычал Хагрид. Из его уст «здоровенный» звучит какой-то издёвкой. – Помешать детям Лили и Джеймса Поттеров учиться в Хогвартсе – да ты ума лишился, что ли?! Они только родились, а уже были записаны в ученики, да! Лучшей школы чародейства и волшебства на свете… и они в неё поступят, а через семь лет сами себя не узнают. И жить они там будут рядом с такими же, как они, а это уж куда лучше, чем с вами. А директором у них будет самый великий директор, какого только можно представить, сам Альбус Дамбл… - Я не буду платить за то, чтобы какой-то выживший из ума старик учил их всяким фокусам! – прокричал Вернон и это, кажется, стало точкой невозврата. Хагрид в очередной раз подскочил на ноги и наставил свой розовый зонтик на Дурсля. Вернон едва не попятился, но отступать ему было некуда – позади него всё ещё стояла тётка и, повернувшись к нам тылом, Дадли – так что он остался на месте. - Никогда… Не оскорбляй… При мне… Альбуса Дамблдора! Увидев, что громила наставил свой зонтик на Дадли, я, сама не знаю зачем и почему, рванула наперерез. В голове просто промелькнули размытые кадры – палочка, вспышка, труп рыжеволосой женщины. Это же была... Лили. Да, точно. Но неужели Хагрид... Эти мысли пронеслись в голове со скоростью света, а после светло-фиолетовый луч ударил мне в грудь. Я покачнулась, ощущая, как на меня словно взгромоздили несколько неподъёмных коробок. Пошатнувшись, я налетела спиной на грудь Дадли и кузен меня поддержал, вцепившись в плечи. - Что вы сделали?! – в ужасе закричал Гарри, подбежав, но не спеша касаться. - Боже мой! – ахнула Петуния, прижав ладонь к губам. Что за? Почему она такая громкая? Почему они все такие… Додумать я не успела, потому как весь мир словно схлопнулся. Повеяло холодком, всё потемнело и вот я на полу. Дурсли смотрят на меня сверху вниз, Гарри тянет руки и в глазах его испуг. А чего это он такой странный? И большой. Я вроде сижу, а он как-то возвышается надо мной, как будто я… уменьшилась? Повернув голову вправо, там было зеркало, я замерла, глядя на своё отражение. Из зазеркалья на меня смотрел белоснежный щенок с ярко-зелёными глазами. Я в недоумении наклонила голову влево и… щенок повторил за мной! Постойте, это что, я?! Я попыталась вскочить, но что-то пошло не так и я страстно поцеловалась с полом. Из горла вырвался стон, который слышался как скулёж. Проклятье! Да что за фигня?! - Что вы сделали с Даной?! - Я…э-э-э… - Верните её! - Я… это… как бы… не умею. - Вызывайте ваших специалистов в таком случае! – отрезала Петуния и опустилась на колени рядом с Гарри. – Они-то должны знать, как всё исправить! - Я… да… это, я… сейчас, да. Хагрид вывалился на улицу, а я снова попыталась подняться. Упёрлась «руками» в пол, оттопырила зад и подняла верхнюю половину туловища. Зад перевесил и я плюхнулась назад. Ну, это лучше, чем лежать мордой в пол. Тряхнула головой, растерянно глядя по сторонам. Нет, всё это очень странно. Всё вокруг увеличилось в размерах, потеряло цвет... чудно, однако. - Дана… Господи, Дана! Петуния, стараясь действовать аккуратно, взяла меня на руки и неловко провела ладонью по холке. Я непроизвольно напряглась, замерла, а после поняла, что мне приятны её прикосновения. Да и пахнет от неё вкусно. Лёгкий фруктовый аромат, руки пахнут цветами – наверное какой-то крем для рук – от одежды слышится запах кондиционера. Странно, но эта смесь запахов не вызывала неприязни. - Дана? Я повернула голову и осознала, что веду себя странно для человека, которого внезапно превратили в собаку. Спокойно реагирую на то, что Петуния, которая вообще-то недолюбливает, и даже побаивается, собак, гладит меня по голове. И может мне кажется, но Дадли смотрит на меня как-то иначе. В смысле не из-за того, что я стала собакой, а словно... с признательностью? Благодарностью? Нет, мне это точно чудится. - Надеюсь это можно исправить. Дана растеряна, – вздохнул Гарри, продолжая сидеть рядом с Петунией, на коленях которой я и нахожусь. Я хотела его приободрить, но вместо слов заскулила. К счастью, меня поняли правильно. Хотя смотреть на натянутую улыбку Гарри мне не нравилось. Так, а ну-ка... Покидать колени тёти было неловко, всё же не привыкла я вот так... Но после попробовала представить, что просто ползаю на четвереньках, и это неожиданно помогло. А хвост я вообще не ощущала. То есть он всё же был, но вёл себя так, как должен. Я встала на четыре лапы и даже не качалась. Только ощущать себя странно я не перестала. Но сейчас дело не в том. Первые шаги дались неожиданно легко и я приблизилась к брату. Он растерянно посмотрел на меня, а я подсунула голову под его руку, лежащую на колене, и заскулила, а после высунула язык. Гарри это рассмешило и он наконец-то искренне улыбнулся. Да, чудной у нас выходит день рождения. Но зато будет, что вспомнить.