Команда из двух

      После того странного разговора я ещё пару раз сталкивалась с этим третьекурсником — да и как иначе, на одном факультете учимся — но больше мы не разговаривали. Близилось открытие сезона, так что тренировки стали интенсивнее, и стало совершенно не до того. Нагрузка увеличивалась, объём домашнего задания рос в геометрической прогрессии, так что даже сводящее с ума напряжение из-за происшествия с кошкой Филча отошло на второй план.       Ту надпись на втором этаже так и не смогли стереть, так что каждый раз, проходя мимо, я ощущала дрожь. Отчего-то казалось, что именно здесь, рядом с этим местом, меня морозит сильнее, чем в наших подземельях. Странное ощущение, на самом-то деле. И непонятно, почему здесь так холодно, ведь обычно выше первого этажа всегда было теплее. Или всё дело в том, что настоящие холода пока ещё не пришли? — Наконец-то это закончилось, — выдохнул Гарри, покидая класс Защиты. Его лицо пылало от смущения, а из ушей, кажется, вот-вот пар повалит.       Почему у него именно такая реакция? После той неудачи во время первого урока с корнуэльскими пикси, и последующими за ней гневными письмами родителей наших сокурсников, Локонс пересмотрел свои планы и вообще исключил из уроков практику. Ну не считать же за практику цитирование его книг, наравне с разыгрыванием самых эпичных сцен? До этого нам как-то везло, он шёл по списку класса и не доходил до нашей фамилии, но на этот раз всё было иначе.       Профессор, решивший не то отыграться, не то убеждённый, что Гарри подходит для постановки больше всего, заставил его разыгрывать то вампира, что после встречи с Локонсом не мог пить кровь и стал питаться исключительно листьями салата, то простуженного снежного человека, то крестьянина, на которого пало проклятье Болтливости.       К концу урока у нас у обоих полыхали лица, а кулаки чесались от желания хотя бы разочек съездить ими по физиономии блондинистого преподавателя. Возможно на наших лицах это отобразилось слишком очевидно, потому как ученики Гриффиндора, с кем у нас был совместный урок, опять зашептались, кивая в нашу сторону. — Не удивлюсь, если к концу дня полшколы будет убеждено, что следующей жертвой станет Локонс, — фыркнула я, провожая взглядом уходящих гриффиндорцев. — Учитывая ваши взгляды на него, мы бы тоже так подумали, — заметил Блейз, и наши друзья закивали. — Не неси чепухи. Вы знаете, мы непричастны к произошедшему с кошкой завхоза. — Знаем. — Хорошо, что сегодня пятница, — улыбнулся Гарри, практически озвучивая мои мысли: — Отдохнём от его физиономии. А во время трапез в Большом зале можно не смотреть в сторону преподавательского стола. — Истину глаголешь. На сегодня уроки закончены, можно идти в библиотеку. — Не хочется-то как, — протянул Драко, куксясь от предстоящих занятий. — Может сделаем всё в воскресенье? А сейчас пойдём в плюй-камни поиграем? У вас же уже неплохо получается. — Драко, завтра игра, будет не до того. А в воскресенье нам будет не до уроков, мы будем отходить от празднования победы. — Ты так уверена, что победите? — усмехнулась Дафна, которая не слишком интересовалась квиддичем, но на игры исправно ходила. — Иного исхода наш капитан не примет, сама знаешь. У нас лучшие мётлы, да и тренировались мы, как проклятые. Я не сомневаюсь, что игроки Гриффиндора тоже старались, но победит сильнейший.       Мы дошли до библиотеки и заняли стол. Рассредоточившись по информационной сокровищнице, нашли всё, что было нужно, кроме справочников по Зельям. То ли его кто-то взял, то ли не положил на место после чтения. Уже хотели обратиться к мадам Пинс, когда к ней подошли Уизли и Грейнджер. Не знаю зачем и почему, но я потянула за собой Гарри и Блейза, который ходил с нами, спрятавшись за стеллажом.       Мадам Пинс, услышав название книги, которую хотели взять второкурсники, потянулась к бумаге с разрешением, но Гермиона не выпускала её из рук. — «Сильнодействующие зелья»? — её поведение выглядело подозрительно, и мадам Пинс снова попыталась взять у Гермионы бумагу. — А можно оставить себе разрешение? — робко спросила Гермиона. — Да ладно тебе, — Рон вырвал у неё лист и протянул мадам Пинс. — Достанешь другой автограф. Локонс распишется на чём угодно, только заикнись.       Мадам Пинс посмотрела бумагу на свет, будто сомневалась в её подлинности, а после ушла с ней в сторону отгороженной секции, хранящей Запрещённую литературу; уж для младших курсов точно. Минут через пять библиотекарь вернулась, держа в руках большой ветхий том. Гермиона осторожно спрятала книгу в портфель, и двое друзей медленно вышли из библиотеки с самым невинным видом. Что само по себе привлекало внимание.       Мы вернулись к столу, за которым нас ждали сокурсники, и рассказали об увиденном. — Что думаете? Зачем им могли понадобиться «Сильнодействующие»? — спросила я, окинув взглядом ребят. Пэнси была задумчива, а всех остальных не особо заинтересовала информация о гриффиндорцах. — Вряд ли они смогут что-то оттуда приготовить своими силами. Мне отец говорил о такой книге, — сказала Пэнси, накручивая на палец прядь волос. — Рецепты там архи-сложные, и не только рецепты. Упомянутые там ингредиенты достать не так-то просто даже в нашей стране. — Возможно Грейнджер решила прочесть книгу просто для общего развития? — предположил Забини, подтягивая к себе сборник по Зельям. — На первом курсе, вспомни её книгу для «лёгкого» чтения. Огромный талмуд с мужской кулак толщиной. — Может ты и прав… — Давайте лучше разберёмся с домашкой и пойдём в гостиную, — предложил Малфой, и работа закипела.       Не сразу, но мысли о том, что не всё так просто, были вытеснены из головы стратегией предстоящей игры. Маркус нам сообщил, что во время одной из тренировок за нами подглядывал кто-то из Гриффиндора — кто именно, разглядеть не удалось, но не заметить красную подкладку просто нереально — так что пришлось менять несколько моментов в планах. Драко настраивали на поиск и ловлю снича, но не в самом начале, а чуть погодя. Игрокам тоже нужно было блеснуть умениями и скоростью новых мётел. — Дана, Люциан всё объяснил? Показал? — Да. — Как успехи? Она всё усвоила? — этот вопрос был адресован уже непосредственно Боулу. — Она хорошо справлялась на тренировках, у неё хорошие рефлексы. Хотя пришлось немного поработать над техникой удара, чтобы не заработать травму, но это не заняло много времени. Дана готова к игре. — Отличные новости. Перед игрой ещё раз всё обсудим, а пока отдыхайте. Постарайтесь долго не засиживаться сегодня и ложитесь спать пораньше.       Этот вечер, накануне первой игры, мы с Драко были как на иголках, и это учитывая, что играть нам только завтра! Друзья делали всё, что было в их силах, только бы мы успокоились, и мы смогли отвлечься. А когда мы разошлись, Гарри пришёл на мою кровать, сгребая в охапку и нашёптывая разные глупости, не связанные между собой. Он перескакивал с темы на тему, поглаживая по голове, спине, перебирая волосы и массируя кожу головы. Веки начали слипаться, и я вскоре задремала. Постепенно сон становился крепче, и я больше не слышала голоса брата, окунувшись в мягкую перину сновидений.       Утром я проснулась полная сил. Выспавшись, я ещё немного полежала, прислушиваясь к сопению брата над ухом. Он всё также держал меня в своих объятиях, щекоча дыханием и причмокивая во сне. Долго я не смогла держаться и рассмеялась, всё же стараясь не слишком шуметь. Но Гарри вздрогнул, ощутив, что я начала подёргиваться, и проснулся. — А? Что? Где? Дана, ты чего? — Так забавно, — передразнив его причмокивание во сне, я снова засмеялась. — Ах ты! — он потянулся за подушкой, чтобы стукнуть меня, а я вывернулась, скатилась на пол и припустила к ванной. Обернувшись перед дверью, я увидела, что он уже схватил подушку и с воинственным видом стоит коленями на кровати, щурясь. — Иди сюда! — Неа!       Захлопнув дверь, я ещё посмеивалась, а после открыла кран, решив умыться. Настроение было хорошим, что являлось редкостью. Обычно утрами я выгляжу недовольной, потому что просыпаться тяжело, а вставать и вовсе лень. Но сегодня всё было иначе; выспалась, проснулась с отличным настроением, ещё и увидела такую милую черту братика. Нам всего по 12 лет, но когда вырастем, на Гарри девчонки будут заглядываться, ой-ой как. Поганой метлой их придётся отгонять и следить, чтоб не опоили чем-нибудь.       О чём я сообщила брату, когда мы уже собрались и выходили в гостиную. — А что насчёт тебя? — фыркнул в ответ Гарри. — Как несчастному мне быть? Тебя не только внешностью природа не обидела, но и умом. Где жениха тебе будем искать, сестричка? — Хм, может там же, где тебе невесту, братишка?       Мы переглянулись и рассмеялись, собираясь на завтрак в Большой зал. Когда мы покидали гостиную, мне показалось, что у окна кто-то есть, но приглядевшись, никого не заметила. Показалось? Вроде бы полотно портьеры шевельнулось.       За столом уже собралась вся команда, за исключением Драко. Остальной факультет пока либо спал, либо собирался, всё же до игры ещё два часа. Но игроки уже должны быть готовы, а Малфой почему-то… а, вот и пришёл. — Проспал, что ли? — вместе приветствия спросил Гарри, и я кивнула, пережёвывая кусочек тоста. — Нет. Чуть не начал по привычке обычную одежду надевать. Успел опомниться и переоделся в форму. — Готовы к игре? — спросил Маркус, сидя на другой стороне стола. Встретив его взгляд, твёрдо кивнула. — Славно. Сильно не наедайтесь, чтобы было не тяжело. Ждём вас в раздевалке.       И все старшие игроки поднялись из-за стола, покидая зал. Они встали и пришли сюда раньше нас, и конечно уже поели, но всё же после их ухода стало немного не по себе. — Успокойся. И жуй медленнее. Вас никто не торопит, — заметил Гарри, от которого не укрылось, что я пыталась ускориться.       После слов брата я постаралась сделать глубокий вдох, потом выдох, и так несколько раз. Волнение немного унялось и я закончила завтрак уже спокойно. Драко, который пришёл позже меня, тоже уже закончил, и мы переглянулись, кивая друг другу. — Мы пойдём в раздевалку. — Я буду на трибунах. Удачи, — Гарри обнял меня, проведя ладонью по спине. Потом хлопнул по плечу Драко и развернулся, уходя.       Погода была пасмурной, небо хмурилось, словно вот-вот разразится гроза. Перспектива играть под дождём, летая при этом на высокой скорости, не прельщала, так что очень не хотелось бы, чтобы с неба хлынула вода. Не то небеса меня услышали, не то кто-то перетянул непогоду к себе, но к полудню, когда трибуны были заполнены зрителями, тучи немного рассеялись, даже солнце проглядывало.       Команду-противницу приветствовали не только гриффиндорцы, но и Пуффендуй с Когтевраном. Наши тоже не сидели без дела, освистав вышедших игроков в алых мантиях. Мы выходили на поле под крики поддержки своего факультета и оглушительное молчание со стороны других. Преподаватели тоже хлопали у себя на трибунах, наверное, но это было практически незаметно.       Мадам Трюк, выступающая в роли судьи, пригласила к себе капитанов команд. Флинт пожелал сопернику хорошей игры и ответил на рукопожатие, сверкнув глазами. — По свистку! Три! Два!       В небо взмыли четырнадцать игроков, игра началась.       Драко поднялся выше всех, высматривая снич и следя за своим оппонентом. Наши охотники, не обращая внимания на нелестные замечания гриффиндорца-комментатора Ли Джордана, носились по полю, перебрасываясь квоффлом. Мы с Люцианом делали всё, чтобы бладжеры, которые направляли в наших игроков близнецы Уизли, не мешали охотникам. Несколько раз бладжер, отбитый мной, едва не попадал по рыжим макушкам загонщиков команды-противницы, лишь в последний момент они уклонялись. В мою сторону свистели болельщики, когда я пролетала мимо трибун, но это была меньшая из проблем. — Какого? — нахмурилась я, отбивая мяч-вышибалу, когда тот устремился к Драко. Бладжер почти достиг девушки-охотницы из Гриффиндора, но вдруг сам развернулся и полетел в обратном направлении.       Малфой углядел снич и устремился к нему, а я сжала биту крепче и отправила бладжер подальше. Как ни странно, он полетел туда, куда надо, и практически сбил завладевшую мячом девушку. Уклоняясь от мяча, она выронила квоффл, который быстро подхватил Маркус и устремился к воротам противника.       Трибуны Гриффиндора взвыли и заулюлюкали. — Шестьдесят ноль, ведёт Слизерин, — без особой радости объявил Джордан, когда вратарь Гриффиндора попался на обманку и пропустил мяч. — Отличная работа, — хмыкнул Флинт, протянул кулак. Я улыбнулась и отбила его своим. — Продолжаем в том же ритме. — Вот же, — я чуть не выругалась, почувствовав, как упали первые капли дождя. — Держитесь крепче, не вздумайте падать. — Да, капитан! — хором отозвались мы с игроками и «сражение» продолжилось.       С каждой минутой дождь усиливался, вода заливала глаза, мокрые волосы липли к лицу, холодя кожу. Пару раз чуть не выронила биту, отбивая бладжер. Перчатки — это хорошо, но в них прокручивается намокшая бита, грозясь выскользнуть из руки. — Ловец Слизерина заметил снич! — послышалась долгожданная фраза и игра практически остановилась. — Дана, бладжер!       Увидев, что к Драко наперерез несётся мяч-вышибала, я рванула к нему. Отбила в сторону ловца Гриффиндора, давая Малфою небольшое преимущество, и остановилась, осматривая поле. Как я и думала, о игре все забыли, наблюдая за полётом ловцов. Кто из них окажется быстрее, ловчее, удачливее. Удача способна оказать большое влияние на обстоятельства, так что её нельзя списывать со счетов.       Сегодня она была на нашей стороне. — Победа! — закричал Маркус, увидев, как Драко, выйдя из пике, вскидывает вверх кулаки, сияя от счастья.       Уже дали свисток о конце игры, когда в меня вдруг что-то врезалось, сбрасывая с метлы. Я уже спускалась на поле, так что лететь пришлось недолго. Но с приземлением мне не повезло — пока я перекатывалась по земле, чуть ли не полный рот комьев земли набрала. Сейчас только начало ноября, так что осадков выпало не слишком много. Температура опускалась всё ниже, поэтому грязь затвердела, хотя в конкретно данном случае я упала на грязь; было хоть немного помягче.       Во время падения с меня слетели очки, и я их, кажется, раздавила. Точно раздался хруст. Или это была моя кость? Сделать вдох было непосильной задачей, а перед глазами заплясали разноцветные звёздочки. Столь резкая перемена, с радости на сумасшедшую боль, подействовало как транквилизатор. Сознание словно ускользало, а звуки доносились сквозь толщу воды.       Вдруг сверху послышался рёв команды и предупреждающий голос брата в голове: «Дана, уворачивайся! Слева!»       Я инстинктивно прикрыла лицо рукой, это меня спасло, пусть и лишь частично. По закрытому щитком предплечью ударил бладжер, и я взвыла. Закусив губу, я отбила вновь летящий на меня мяч-вышибалу — метлу я, значит, из хватки выпустила, а биту нет?! — и всхлипнула. Было чудовищно больно, по щекам покатились слёзы, и полученные во время падения рассечения начало щипать. — Дана! Что?! — ко мне приблизился Люциан и его глаза округлились. — Да у тебя ж рука сломана! Надо…       Боул не закончил, отбивая бладжер в сторону. Однако мяч вновь устремился к нам, целясь в меня. Э, лежачего не бьют! — Что за? Он бешеный что ли?! — Рёбра, Гарри, рука, — шептала я, как в бреду, пока меня окружала команда. — Её брат! — ахнул кто-то рядом, вроде бы это был голос Драко. — Они чувствуют боль друг друга, его тоже надо в лазарет!       Кажется, я ненадолго отключилась, потому что снова открыв глаза, поняла — ничего не поменялось. Я всё ещё на поле, мне всё ещё чудовищно больно, только людей рядом стало больше. — Что за? Чеширский кот? — пробормотала я, подслеповато щурясь. Я вижу белоснежную улыбку, но разве она не… маловата? — О нет. Только не вы. — Что это она? — в голосе Локонса слышалось непонимание и я попыталась бы отползти, будь у меня силы. — К мадам Помфри. Она профи, это не ваше дело, — хрипя, я всё же попыталась пошевелиться, но охнула и откинула голову назад, зажмуриваясь. Вспышка боли вышибла из глаз слёзы, а уж вспышка от колдокамеры сделала ещё хуже. — Чёрт тебя дери, Криви. Как только встану, разобью твою долбанную камеру о твою же башку!       Испуганно ойкнув, первокурсник удрал. — Успокойся, Дана, — словно не слыша всей ругани, произнёс Локонс. Кто тебе разрешал называть меня так?! — Сейчас я произнесу заклинание и тебе полегчает. — Маркус, Люциан! Кто-нибудь! Остановите это и отправьте меня в Больничное крыло! — Разойдитесь, — засучив рукава, профессор Защиты взмахнул палочкой.       Что-то сверкнуло, по руке прокатилась волна покалывающего тепла и боль уменьшилась. Лишившись очков, я не могла увидеть результат, но судя по выругавшемуся Маркусу, что-то пошло не так. Но боль ведь уменьшилась. — М, ну не так уж и плохо. Боли ведь больше нет? А это главное! Сможете доковылять до лазарета? А там мадам Помфри… эээ… приведёт мисс в надлежащий вид.       Мне помогли улечься на носилки — кто-то трансфигурировал в них свою мантию — и я попыталась поднять травмированную руку, но не смогла. Нехорошее предчувствие закралось в сердце, и я сцепила зубы, жмурясь. Дышать глубоко у меня всё ещё не получалось, подозреваю как минимум трещину в ребре, да ещё и ушибы. И очки сломала! Какого дьявола всё это случилось одновременно?!       Мадам Помфри, когда меня принесли к ней и она осмотрела руку, была в ярости. Её слова шокировали не только меня, но и команду: — Размягчить кости, это ж надо! Полагаю, если бы не то, что вы с мистером Поттером магические близнецы, это заклинание должно было убрать из руки кости вообще. — Это… в-вы… — меня пробило дрожью, понимая, что из-за меня у Гарри тоже проблемы. — Не бойтесь, я смогу это исправить. Будет больно и горько, но я всё исправлю. Ночевать вам обоим придётся здесь.       Команда ушла, выгнанная медиведьмой, а я, пока она ходила за лекарством, расплакалась. Было больно, а ещё ужасно стыдно. Расслабилась, когда свистнули о завершении игры, не заметила бладжер и пострадала, обрекая близнеца на мучения. — Дана, — рядом опустился Гарри, обнимая за плечи и привлекая к себе. — Не плачь, всё хорошо. И ты не виновата в произошедшем. — Ч-что? — Тот мяч временами охотился именно за тобой. И в тот раз, после свистка, он летел вообще в другую сторону, но внезапно поменял направление и разогнался, устремившись к тебе. Ты его отбила, потом то же сделал Боул, но бладжер снова полетел на тебя. Что до происшествия с рукой… в этом виноват Локонс. — Он всё ещё профессор, — всхлипнув, напомнила я. — Профан он, а не профессор, — насупился Гарри, отстранившись. Протянув здоровую руку, утёр с моих щёк дорожки слёз, фыркая: — Будь он профессором, не полез бы в то, в чём совершенно не разбирается. — Я очки разбила, — невпопад поделилась я, отнимая его руку от своего лица и сжимая пальцами. — И ничего не вижу. Ладно пока мы здесь, можно обойтись без очков, но когда нас выпустят… — Что-нибудь придумаем.       Вернулась мадам Помфри, неся на подносе два стакана и обмотанный тряпицей бутыль, с бумажной этикеткой, привязанной к горлышку. — Вкус ужасный, как и ощущения, но зато поможет восстановить плотность костной ткани.       Как и сказала медиведьма, на вкус исходящее паром лекарство было ужасным. Ощущения тоже далеки от приятных. Словно в кость ввели иглу шприца и через неё закачивают в руку расплавленную сталь, пуская следом колодезную воду. Жар и боль, а после холод, от которого зубы сводит. Я била ногами по кровати, ворочалась и закусывала уголок одеяла, сходя с ума от боли. На соседней кровати бился Гарри, постанывая даже несмотря на закушенную подушку. Мы привыкли сдерживать звуки, ещё с детства, но такую боль мы испытывали впервые и терпеть молча было выше наших сил.       Постепенно боль сходила на нет и мы, обессиленные, заснули. Не знаю кто, но нас точно приподнимали, меняли постельное бельё и укладывали обратно, устраивая на подушках. Я не видела этого, но чувствовала запах жжённых трав и терпкого кофе. Никто из наших знакомых такой крепкий кофе не пил. Мадам Помфри? Вряд ли. Так кто же… позаботился о нас?       Сознание возвращалось медленно, неохотно. Я лежала на больничной койке, застеленной свежим комплектом белья, укрытая одеялом. А вот одежда, точнее пижама, оставалась всё той же. Липкость и неприятные ощущения натяжения напоминали о той боли, которую пришлось перенести. Пижама пропиталась потом, но при этом была сухой, словно ничего и не было.       Проснувшись по зову природы, я побрела в уборную. Идти пришлось по памяти и наощупь — судя по степени освещённости, сейчас был поздний вечер, если не ночь — так что пару раз я натыкалась на препятствия. К счастью ни разу не ударившись, я справила нужду, сполоснула руки и побрела назад. В идеале бы помыться, но у меня нет сменной одежды. А мадам Помфри вряд ли отпустит до комнаты.       Добравшись до кровати — первый раз промахнулась, дойдя до койки брата — выдохнула с облегчением и забралась под одеяло. В Больничном крыле пылал камин, так что было тепло, но по полу в ванной всё же полз холодок.       Завозившись на койке, я уже собиралась снова задремать, когда послышался какой-то скрежет со стороны выхода. Скрежет, а после скрип открывающейся двери заставил меня замереть и притвориться спящей, при этом чутко прислушиваясь к происходящему. — Сходите за Поппи, — послышался шёпот директора, и я едва не выдала себя облегчённым вздохом.       Приподняв веки, я одёрнула себя и закрыла глаза. Что толку? Без очков, да в такой темноте я ничего не рассмотрю. Ясно одно — что-то произошло, и это что-то нехорошее.       Послышались взволнованные голоса, а после шаркающие шаги мадам Помфри и её вопрос: — Что случилось? — Новое нападение. Мы с Минервой нашли его на лестнице. Мантия в пыли, словно он был в каком-то грязном месте. Прятался от кого-то. — Заклятие Оцепенения? — спросила тем временем мадам Помфри. — Да. Подумать только, не пойди Альбус вниз за горячим шоколадом… как всё могло сложиться?       Послышался какой-то шорох, слабый треск и скрежет. — Может он успел заснять нападавшего? — предположила медиведьма.       Послышался щелчок, а после до меня донёсся запах горелого пластика. В голове пронеслись мысли: нашли на лестнице, от кого-то прятался, заснял нападавшего. Из студентов единственный обладатель фотокамеры, не расстающийся с ней даже в Большом зале… первокурсник Гриффиндора, Колин Криви. Неужели он стал следующей жертвой? — Надо же, расплавилась… — Альбус, что это значит? — недоумевала профессор МакГонагалл. — Это значит, что Тайная комната действительно открыта.       Мадам Помфри ахнула, и вероятно зажала рот ладонью. Декан Гриффиндора, какое-то время помолчав, озадаченно вопросила: — Но кто мог?.. — Тут важнее не кто. Вопрос в том, как это было сделано.       Судя по молчанию, на этот вопрос ответа никто не знал. Побыв ещё какое-то время, преподаватели ушли. Мадам Помфри, судя по звукам, отгородила койку с пострадавшим ширмами, и ушла к себе.       Я с полчаса ещё лежала, не в силах обмозговать произошедшее, но после организм затребовал заслуженный отдых и сознание растворилось в сонной неге. За этот день, начавшийся просто превосходно, произошло слишком много всего.       Воскресное утро началось не с боли, что не могло не радовать. Я по привычке потянулась к тумбочке за очками и к своему удивлению нащупала их. Протерев глаза, я нацепила окуляры и попыталась сесть. На соседней койке завозился брат. — Проснулись? — к нам направлялась мадам Помфри, левитируя перед собой подносы с едой. — Раз уже не спите, давайте вас осмотрим.       Пока мы ковырялись ложками в овсяной каше, медиведьма по очереди осмотрела нас. Сгибала пальцы, поворачивала кисть, щупала локоть и проверяла плечевой сустав. Рефлексы и чувствительность была в норме, что мадам Помфри однозначно порадовало, ведь она улыбнулась и кивнула. — Вы здоровы. Можете переодеваться и идти к себе.       Мне кажется, так быстро мы ещё не переодевались из пижам в форму. Пришлось идти в той же одежде, в которой была на игре, но домовики почистили форму, так что единственное, что было грязным, это я. Не терпелось помыться и переодеться в чистое. — С возвращением, героиня! — хмыкнул Маркус, потрепав по волосам. — Какая ещё героиня, чепухи не неси, — я сбросила его конечность со своей макушки и кивнула на спешащих к нам друзей, первым среди которых был Малфой: — Вот он, герой. Поймал снич, и мы победили.       К счастью друзья, убедившись в том, что мы здоровы, отпустили нас в комнату. Гарри пропустил меня первой, и я сполна насладилась водными процедурами. Из ванной я выходила с порозовевшей кожей, чистыми волосами, распаренная и довольная. Брат, недовольный тем, что я так долго, усмехнулся при виде моей улыбки и промолчал, зайдя в ванную.       Упав на кровать, я от души потянулась и прикрыла глаза, вдыхая и выдыхая. Как же мало мне надо для счастья. Однако долго наслаждаться мне не дали мрачные мысли. Я пока ещё не рассказала Гарри о том, что на первокурсника Гриффиндора было совершено нападение.       Эту-то тему я и подняла, когда к нам в дверь постучали друзья. Мы расселись кто где, и я рассказала об услышанном. И если на личность пострадавшего ребята не обратили особого внимания, то слова директора о том, что Тайная комната — существование которой он признаёт и не считает глупыми выдумками — действительно была открыта, взволновали присутствующих. — Но ведь пострадал магглорождённый. Есть ли нам смысл бояться? — вопросил Драко, которого ещё не отпустила эйфория от победы. — Не хочу напоминать, но мы с Гарри полукровки, то есть лишь на одну вторую чистокровные. Что если для того Ужаса это всё равно, что табличка «бракованные»? Кто-нибудь может гарантировать, что мы в безопасности? Лично я не возьмусь.       Судя по молчанию ребят и тому, как чуть не хлопнул себя по лбу Малфой, они все благополучно забыли об этом маленьком нюансе. — В общем так. Теперь не ходим по одному даже в туалет. В идеале человека по три-четыре. Девчонки, мы тоже, — обратилась Пэнси, и мы с Дафной и Миллисентой кивнули. — За пределами гостиной ходим группой. И надо бы со старостами поговорить. — Если их уже не предупредили, — заметила я. — В лазарете были Дамблдор и профессор МакГонагалл. Она заместитель директора, а значит наверняка скажет старостам о произошедшем.       К утру понедельника новость о произошедшем с первокурсником облетела замок и тревожная атмосфера, которая рассеялась из-за матча по квиддичу, вернулась и даже усилилась. Первокурсники были напуганы, страшась самой мысли, что могут быть следующими. На нашем факультете имеющиеся полукровки опасались выходить за пределы гостиной без старших студентов.       Ученики старших курсов сопровождали тех, кто младше пятнадцати лет, разделив роли со старостами. Нас провожали к классам и не разрешали выходить по окончании урока, пока за нами не придёт по крайней мере один старшекурсник. Во время очередных таких проводов от класса до Большого зала, я и встретилась с тем третьекурсником. Томас Гилл, так его звали. Я услышала, как его окликнула сокурсница, а он словно не обратил внимание. Он заметил меня, улыбнулся, кивая, а после словно растворился в людском потоке. — Дана, что такое? — обеспокоился Гарри, сжав мои пальцы в ладони. — Ничего, всё хорошо. Просто задумалась.       Конец ноября ознаменовал начало холодов и обильные снегопады. По замку перемещались короткими перебежками, ведь занятия никто не отменял. Да и походы в библиотеку, пусть сократились, были необходимы. Не всегда в учебниках можно найти ответы на вопросы, а утомлять и без того занятых старшекурсников было неудобно.       На второй неделе ноября Джемма составляла предварительный список, кто остаётся на каникулы. И так уж сложилось, что с нашего факультета оставались только мы с Гарри, Драко, Винсент с Грегори, и несколько учеников третьего и пятого курсов. Все наши друзья уезжали на Рождество домой, зазывали нас с собой, но мы отказывались, ведь мадам Помфри сообщила, что к середине декабря прибудут заказанные ей зелья с травяными сборами.       С каждым днём становилось всё холоднее, так что во время уроков Зельеварения мы грели руки, когда вместо теории была практика. Грея руки, мы не скрывали этого, всё равно исправно выполняя задания. Даже мы, живущие в подземельях, были не в восторге от зимнего холода и пользовались любой возможностью согреться.       Темой сегодняшнего урока было Раздувающее зелье и поначалу всё было в порядке. Профессор Снейп ходил между рядов, заглядывал в котлы, делая замечания и насмехаясь над гриффиндорцами. Продвигаясь дальше, он дошёл до стола, за которым сидел Невилл и чуть ядом не начал плеваться, увидев, что вместо зелья у гриффиндорца получилась «жиденькая водичка».       Вдруг откуда-то справа что-то прилетело и бултыхнулось прямиком в наш котёл. Блейз, следящий за процессом варки, схватил меня и юркнул под стол, закрывая собой. Над нашими головами кто-то хлопнуло и грянул взрыв. В помещении пошёл дождь из Раздувающего зелья, и судя по последствиям, мы всё сварили правильно. — Тихо, тихо! — кричал декан, призывая поддавшихся панике студентов к порядку. — Пострадавшие, подойдите ко мне, я приложу примочку. Не суетитесь, осторожнее. Узнаю, чьих рук это дело…       У кого-то раздуло руку, ногу, глаза, губы, нос или уши. Гарри метнулся к нам, помогая выбраться из-под парты. Мы с братом помогли Блейзу дойти до профессора, чтобы он вернул ноге Забини прежний облик. Я была благодарна Блейзу — не среагируй он так быстро, нас окатило бы с ног до головы — и сжала его пальцы, без слов благодаря. Парень улыбнулся, кивнув и сжав мою ладонь в ответ. Как-то так повелось, что в нашем общении порой были излишни слова, мы и так всё понимали.       Когда все последствия были устранены, декан прошёл к нашему с Забини столу и выудил из котла… хлопушку? — Тот, кто это сделал, может распрощаться со школой, — прошипел Снейп, окинув нас быстрым взглядом и практически препарируя гриффиндорцев мысленно.       Больше ничего сказать или сделать он не успел, поскольку пробил колокол, сообщающий, что урок окончен. Гриффиндорцы убрались из класса быстро, торопясь покинуть негостеприимные подземелья, а нам спешить было некуда. Это были последние два урока на сегодня, так что нам нужно дождаться кого-то из старших и идти в библиотеку. И только мы собирались выходить, как вдруг… — Мисс Поттер, мистер Забини. Десять баллов Слизерину за правильно сваренное зелье, — донеслось нам в спину, и мы остановились. Постояв немного, но больше ничего не услышав, продолжили путь.       Эта и следующая недели прошли спокойно, не было больше нападений, словно злоумышленник затаился. Прошло больше трёх недель, и бдительность понемногу засыпала. Старосты сопровождали только первокурсников, поскольку те были слишком встревожены и не спешили успокаиваться. Мы продолжали ходить всем курсом, не выпуская друг друга из виду.       В понедельник мы увидели столпотворение у Большого зала, точнее у его стены. Мы решили посмотреть, что вызвало такую суматоху, но не могли рассмотреть из-за собравшихся студентов. Хотели посмотреть после завтрака, но в этом отпала необходимость, потому что Боул нам всё рассказал, а уже мы передали друзьям: — Открывается Дуэльный клуб. Сегодня первое собрание в восемь часов. — Ого. Интересно, кто будет куратором? — Там не написано. Но если инициатива исходит от профессора Флитвика, нам всем крупно повезло. Он в молодости был прославленным дуэлянтом, — хмыкнул Маркус, бросая взгляд на стол преподавателей. — Невероятно. — Здорово.       Все мы предвкушали первое занятие в Дуэльном клубе, и пришли к дверям Большого зала за десять минут до установленного времени. Весь день мы перебирали в уме варианты проведения собрания — как это будет, устроят ли нам практику, изучим ли мы новые заклинания, как атакующие, так и защитные.       Нехорошее предчувствие закралось в сердце при виде золотых подмостков, но я пыталась убедить себя, что это просто случайность. Мало ли, вдруг у профессора Флитвика был опыт, по время которого подмостки были именно такими. Может быть, у него будет история, связанная с такими подмостками?       Но все надежды и мечты разбились о суровую реальность. — Это… — Да. Это он.       На золотые подмостки поднимался улыбающийся Локонс, облачённый в лиловую мантию, переливающуюся на свету. За ним, отставая на шаг, ступал наш декан в чёрных будничных одеждах.       Студенты зашумели, кто-то радостно, кто-то разочарованно фыркал, понимая, что ничего путного из этого клуба не выйдет. Локонс взмахнул рукой, призывая к тишине. — Подойдите ближе! Ближе! Всем меня видно? Всем слышно? Превосходно! Рад приветствовать вас на первом собрании Дуэльного клуба. Директор Дамблдор поддержал мою идею проводить такие занятия, ведь никто не знает, что уготовит нам судьба. Приходя на собрания Дуэльного клуба, вы научитесь защищать себя, и это умение будет не лишним в сложившихся обстоятельствах. Мой жизненный опыт подсказывает — такие обстоятельства не редкость, и могут застать врасплох. Читайте об этом в моих книгах, — с улыбкой подмигнув студентам, Локонс продолжил: — Ассистировать мне будет профессор Снейп. Он, согласно его словам, немного разбирается в проведении дуэлей, потому согласился помочь мне сегодня. Сейчас мы вам продемонстрируем, как проходит бой на волшебных палочках. О, не волнуйтесь, мои юные друзья. Я верну вам профессора целым и невредимым.       Сказав это, он картинно рассмеялся, снимая свою вырвиглазную мантию. Но вместо этого лучше бы ему посмотреть на оппонента. Профессор Снейп, взглянув на то, как Локонс бросил свою мантию в толпу студенток Пуффендуя, криво улыбнулся. — Взгляни на меня декан так, я бы на другой конец света на своих двоих убежал, — шепнул мне Гарри, и я согласно кивнула, чувствуя, как зашевелились волоски на затылке.       Дуэлянты тем временем разошлись, шагов на десять. Во время обмена поклонами Локонс изобразил реверанс, в то время как наш декан отрывисто кивнул. После поклонов, они вскинули палочки на манер шпаг. — Обратите внимание, как стоит держать палочки в этой позиции, — обратился к студентам Локонс, отвлекаясь от оппонента. — На счёт три произносятся заклинания. Никакого смертоубийства, конечно же, не будет. — Я бы не была так уверена, — не сводя глаз с Мастера Зелий, который щурился в ответ на действия блондинчика, поделилась я с друзьями. — Это точно, — они были на редкость единодушны. — Один, два, три…       Палочки вскинуты, но декан оказывается проворнее: — Экспеллиармус!       Сверкнула ослепительная молния, устремившаяся к Локонсу, который даже защиту выставить не успел. Его отбросило к стене, и он сполз по ней на подмостки, теряя весь свой лоск.       Наш факультет невозмутимо зааплодировал, в то время как другие студенты с беспокойством смотрели на потерпевшего поражение преподавателя. На нас бросали взгляды, мол, как вы можете радоваться такому, но нам-то что? Локонс ведь так расхваливал свои умения, говорил о том, что обстоятельства могут застать врасплох. Разве он не должен всегда сохранять бдительность?       К нашему огорчению, профессор Защиты смог подняться. Выпрямившись, он постарался улыбнуться, делая вид, что всё в порядке. — Замечательный посыл, коллега. Профессор Снейп применил Разоружающее заклинание и, как видите, я лишился своего оружия. Спасибо, мисс Браун, — гриффиндорка протянула Локонсу его палочку и тот одарил её улыбкой. — Без палочки я как без рук. Браво, профессор Снейп, браво! Разумеется, для меня было проще простого раскрыть ваш замысел и парировать, уж простите. Но ученикам очень полезно…       Продолжить у Локонса не хватило смелости, потому что когда декан делает такое лицо, надлежит замолкнуть и не отсвечивать. — Итак, на этом показательная часть подошла к концу. Перейдём непосредственно к учебным поединкам. Я сейчас разобью вас на пары. Профессор Снейп, будьте любезны, посодействуйте.       Локонс составлял пары у Гриффиндора и Пуффендуя, Снейп же, перекинувшись парой слов со старшими на Когтевране, направился к нам. Поскольку объявление об открытии Дуэльного зала вселило надежду чуть ли не в каждого студента, народа пришло немало. Вообще-то вся школа, за исключением первого курса и нескольких девушек со старших курсов.       Так что среди студентов было немало тех, кто уже старше пятнадцати лет. — Лучше бы вас назначили куратором этого клуба, сэр, — произнёс Драко, приветствуя декана. — Не говорите глупостей, мистер Малфой, — хмыкнул зельевар, а после окинул взглядом нашу толпу. — Старшие, разбиваемся на пары. Весь потенциал не демонстрируем, покажите уровень третьего курса, не выше. Третьего курса тоже касается. Второй курс все? — Да. — Я смешаю вас с гриффиндорцами. На их фоне вы точно будете выглядеть лучше.       Кроме того, побеждая или проигрывая, мы не поссоримся между собой. Возможно декан не думал об этом в таком ключе, но всё же стоит хотя бы мысленно поблагодарить его за то, что не придётся противостоять друзьям.       Так Булстроуд оказалась противницей Грейнджер. Гермиона улыбнулась ей, но Миллисента только презрительно скривила губы и высокомерно вскинула подбородок, не видя смысла любезничать.       Нотт встал напротив Дина Томаса. Забини смотрел на едва не трясущегося напротив Финнигана. Уизли попал в пару с моим братом. Мне противостояла Патил, Дафна стояла напротив Браун. На Пэнси и Драко гриффиндорцев не хватило, так что их поставили в пару с когтевранцами.       Невилл противостоял парню с Пуффендуя. Как Гарри сказал, это был тот самый Джастин Финч-Флетчли, который в тот раз бросился наутёк, когда брат просто хотел поздороваться. Из-за этого, хотя это была не основная причина, я желала победы гриффиндорцу.       Поединки проходили быстро, и я не успела опомниться, как настал мой черёд. Нам с Патил делить было нечего, так что мы мирно поклонились друг другу и приготовились.       Чего я не ожидала, так это того, что моя оппонентка выпалит заклинание, призывающее змею. Кобра, настроенная весьма агрессивно — насколько я поняла, она была очень возмущена тем, каким беспардонным образом её переместили сюда, в Шотландию с её негостеприимным климатом — ползла прямо на меня, а я растерянно замерла на месте. Бежать нет смысла; мало того, что не успею, так ещё и разозлю змею. — Стойте на месте, мисс Поттер, я её уберу, — негромко обронил декан, оттесняя назад Драко и Гарри, которые свои бои уже выиграли. — Нет уж, позвольте мне, — звонкий голос Локонса взвился под потолок, привлекая и раздражая кобру. Он направил на змею волшебную палочку и пробормотал заклинание. Рептилия взлетела метра на два вверх, а после шлёпнулась обратно на подмостки и словно бы увеличилась в размерах. И стала злее. — Не тронь Дану! — рассвирепел Гарри, оказываясь передо мной и взмахивая рукой.       Кобра замерла на месте, потом свилась кольцами и затихла. Её уничтожило заклинание декана, который перевёл на нас взгляд. В его глазах отразилось нечто странное, но всё скрылось из виду, когда меня окружили друзья, желающие убедиться, что всё в порядке. Но даже так я видела, как в нашу сторону косятся, перешёптываясь и ужасаясь с каждым мигом всё сильнее. Их шепотки были слишком тихими и неразборчивыми, так что я не могла понять, что вызвало такую реакцию. — Идёмте отсюда. Давайте, скорее, — поторапливал нас Драко, подталкивая в спину.       Когда мы двинулись прочь от подмостков, студенты метнулись прочь, уходя с пути и провожая нас напуганными и презрительными взглядами. Да что произошло, в конце-то концов?!       В полном молчании мы шли в подземелья, не решаясь начать разговор там, где нас могут услышать. Гарри стискивал мои пальцы в своей ладони, шагая следом за друзьями. Я не понимала, что произошло и надеялась, что ребята объяснят своё странное поведение и скажут, почему мы так поспешно ушли из зала.       Миновав гостиную, мы направились в нашу с братом комнату. Лишь закрыв дверь и устроившись кто где, начали разговор. — Почему ты не говорил, что змееуст? — спросил Драко, глядя на Гарри. — Змее кто? — мы оба не знали, что это значит. — Змееуст. Умеешь разговаривать со змеями, — пояснил Малфой, а после подскочил и заметался по комнате. — Поттеры же никак не связаны с Родом Слизерин. Так почему Дар проявился?       Чем дольше он бормотал, тем более неразборчивой становилась его речь. Мы с братом переглянулись, безмолвно обсуждая, говорить друзьям о том, что такое происходило уже во второй раз, или всё же не стоит. — Может вы не знали, что умеете говорить со змеями? — спросил Блейз, и Драко наконец перестал бормотать, остановившись на одном месте. — На самом деле... — Это второй раз, когда... — Мы понимаем змеиный язык, — заканчивая друг за другом предложение, поделились мы сведениями о себе. — Как это? То есть как это "вы"? — Незадолго до прибытия письма из Хогвартса, мы бывали в зоопарке, где видели питона. Он сказал нам, что отправится в Бразилию, когда мы случайно убрали стекло его вольера. И поблагодарил. — Поблаго- То есть он вам сказал? — выделил последнее слово интонацией Драко. — Да. Разве не все волшебники могут понять, что говорит змея? — В том-то и дело, что нет, — вздохнула Дафна, глядя на нас со странным выражением на лице. «Опять выделился», — от мыслей Гарри веяло мрачностью, и я сжала его ладонь, напоминая, что он не один. «Надо будет, сама призову змею в Большом зале и на глазах у всех с ней поболтаю».       Брат признательно улыбнулся, заметно расслабляясь. — Теперь все будут уверены, что именно Гарри наследник Слизерина. Основатель нашего факультета был змееустом, все это знают, — пояснил для нас Теодор, заметив, как мы удивлённо глядим на него. — А это точно не он? — Драко, сколько раз повторять, мы не причастны, — прошипел Гарри, и фыркнул, увидев, как друзья с улыбками переглядываются. — Не смешно, вообще-то. — Согласен. Если нападения будут продолжаться, кто-то может решиться вершить самосуд, — заметил Забини, и ребята перестали улыбаться. Дело-то серьёзное. — Могут ещё связать с Тем-Кого-Нельзя-Называть.       Высказывание Пэнси повлекло за собой продолжительную паузу, наполненную напряжённым молчанием. Я заметила, что на Слизерине тема этого самого Того-Кого под запретом. Не знаю, как долго бы терялась в догадках, почему наши друзья замолкают, если тема хотя бы вскользь касается Волдеморта, не услышь я одного странного разговора старост Гриффиндора и Когтеврана. — Если Поттер в самом деле наследник Слизерина, тогда неудивительно, что Малфой рядом с ним. Поговаривали же, что Люциус Малфой был одним из приближённых к Тому-Кого-Нельзя-Называть, — говорила Пенелопа Кристалл, стоя спиной к книжному стеллажу, у которого я стояла. — Отец рассказывал, что Малфой откупился и смог убедить суд в том, что был под Империо. И раз Поттер змееуст, возможно отпрыски Пожирателей выбрали его своим сюзереном?       Тему они быстро свернули, так как Гарри отправился на поиски, почувствовав моё волнение. Я осталась стоять у того самого стеллажа, не испытывая уверенности, что смогу сесть за один стол с друзьями как ни в чём не бывало. Ведь о них и их семьях говорили гадости, а я была так ошарашена, что не смогла даже слова выдавить. — Дана? Что такое? — заметив, что мой взгляд замер на нём дольше, чем позволяют приличия, спросил Драко. — Нет, ничего, — покачав головой, я опустила глаза на стоящую передо мной тарелку. — Нет не ничего, — не позволил свести разговор на "нет" Теодор. — Ты уже несколько дней после того собрания в вашей комнате как в воду опущенная ходишь. Рассеянной стала, отвечаешь невпопад. Что случилось?       Я посмотрела на него, перевела взгляд на друзей и поняла, что не смогу больше держать всё в себе. Нам надо поговорить о том, чему я стала невольным свидетелем. Пояснить своё поведение и извиниться за него. — Не здесь. Слишком много лишних ушей.       Друзья кивнули, а Гарри решил не дожидаться удобного случая и начал выспрашивать у меня всё в мыслях. Отбрыкаться от него не получится, ведь он чувствует, что меня что-то гложет, и промолчать не выйдет тоже. Так что пока мы сидели в зале, дожидаясь остальных, он узнал обо всём, что терзало меня эти дни. «И ты из-за этого так странно себя вела? Почему раньше не сказала?» — брат насупился, не понимая, почему я так поступила. «Не хотела тревожить тебя этими сплетнями. Тем более мы дружим с ребятами, а не с их родителями» «Но тебя-то эти сплетни встревожили. И ты мучилась от этих сведений в одиночку. Как ты могла думать обо мне, совершенно забыв о самой себе? Знаешь же, что мы связаны. Страдаешь ты...» «Тебе больно тоже. Ты прав. Прости.»       Гарри вздохнул и сжал мою ладонь, выказывая поддержку. И чувствуя идущее от него тепло и спокойствие, я ощущала, как та пружина, от которой внутри всё сводило, ослабевает. До тех пор, пока мы стоим вместе, делим на двоих все невзгоды, мы со всем справимся. Кто бы нам не противостоял, пока меж нами нет разногласий, мы непобедимы.       С поддержкой брата разговор с друзьями оказался не настолько трудным. Они слушали меня не перебивая, и если в самом начале моих объяснений выражения на лицах были самыми разными — от возмущения до смертельной обиды — то к моменту, когда я рассказала им о своих страхах, появились улыбки. Я боялась, что узнав о моих сомнениях и внутренних терзаниях, они больше не захотят с нами общаться. Собственную ссору я бы выдержала, ведь сама была виновата в утрате доверия, но не смогла бы простить саму себя за то, что по моей вине Гарри тоже потерял друзей.       После того, как недопонимание разрешилось, наша дружба стала ещё крепче. Если до этого разговора я словно бы отстранилась от разговоров и собраний в библиотеке, то теперь мы снова везде были вместе. Всё так же дружны, сплочены и веселы недругам назло. Это неотвратимо повлекло за собой зарождение новых слухов и распространение тех, в которых речь шла о том, что дети Пожирателей выбрали себе собственного сюзерена, и это не Тот-Кого-Нельзя-Называть.       Семестр подходил к концу и ничего не предвещало беды, как школа содрогнулась от новости — очередное нападение! На сей раз жертвой стал второкурсник Пуффендуя, Джастин Финч-Флетчли. А кроме него, на том же месте нашли Почти Безголового Ника. И что было странно, он тоже оказался подвержен заклятью Оцепенения. Произошедшее оказало влияние на всех студентов и те, кто изначально планировал остаться в школе на каникулы, спешно поменяли своё решение. В конечном итоге с нашего факультета в школе останутся только мы с Гарри, Драко, Винсент с Грегори, и Томас Гилл с третьего курса. Вот и все, кто останется в гостиной. — Я слышал, Люциан тоже собирался остаться, но ему пришло письмо из дома, — поделился Драко, сидя в непривычно тихой гостиной. Вчера все разъехались, в последний раз предлагая нам поехать с ними. Но мы не могли. — Когда у вас начало лечения? — Завтра. Мадам Помфри сказала прийти после завтрака. — Вы останетесь там, или за вами прийти? — До обеда мы точно пробудем там, — вспоминая слова медиведьмы, проронила я. — Мадам сказала, припарки займут время. От двух до трёх часов. — А что насчёт эффекта? Вы сможете видеть уже сегодня, или? — Придётся пройти курс лечения. Через пару дней мы уже сможем обходиться без очков. А к концу недели никаких проблем со зрением не останется. — Это отличные новости, правда же? — улыбнулся Драко и мы кивнули, не сдержав ответных улыбок.       Это были в самом деле отличные новости; хоть мы и привыкли ходить в очках, с ними очень неудобно. Стёкла запотевают даже от быстрой ходьбы, и не стоит забывать о том, что они могут разбиться. Нам говорили о том, что есть специальные чары, которые не позволят очкам разбиться, запотевать и сваливаться с носа, но мы каждый раз забывали об этом. Пусть идёт уже второй год нашей учёбы в школе Чародейства и Волшебства, мы всё ещё нередко думаем как люди, лишённые магии. Например, начинаем прибираться в своей комнате, перестилать постель или искать стиральную машинку, чтобы убрать с вещей пятна.       После того, как студенты разъехались, мы старались собираться в гостиной, чтобы не сидеть по комнатам. Наш курс, точнее те, кто остался в школе, сидели все вместе. Но ведь помимо нас есть ещё один человек. — Хм, его снова нет. — О ком ты, Дана? — Третьекурсник, Гилл. Нам посоветовали не выходить из подземелий лишний раз, всё же до этого нападения случались на верхних этажах, но его снова нет. — Может у него знакомые с других факультетов остались в школе? — предположил брат и я неуверенно кивнула, допуская такую версию развития событий.       На Гриффиндоре, к примеру, остались Грейнджер и все Уизли. Старший остался потому, что староста, а остальные? Неужели их родители не в курсе происходящего? Остальные первокурсники со всех факультетов покинули школу, попросту сбегая от опасности. Не могу их винить, ведь если бы не лечение, мы бы не отказались от приглашения друзей.       Следующим утром мы, после быстрого завтрака, прошли в Больничное крыло, немного вздрагивая от того, с каким скрипом двери закрылись за нашими спинами. Мадам Помфри уже подготовила койки, на которых мы будем лежать во время лечения, и конечно же снадобья. Сегодня нам предстоит выпить по три зелья и пролежать три часа с припаркой на глазах. — Ваши зелья.       К слову, вкус у зелий был странный. Первое приторно-сладкое, второе кисло-солёное, третье же горькое, отдающее печёной картошкой. Всё это нужно было запить водой, а после снять очки и лечь на койку. Причём подушки из изголовья убрали, чтобы голова лежала на одном уровне с телом. — Закройте глаза. — Ой! Холодно... — И щиплет в глазах, — дополнил Гарри, а я согласно замычала. — Лечение началось. Не вздумайте убирать припарку, открывать глаза или садиться.       Судя по шагам, медиведьма удалилась куда-то в свой кабинет. Чем себя занять на время лечения мы как-то не подумали. Слышу как брат засопел, раздосадованный тем, что мы не подумали об этом раньше.       Вдруг послышался стук и мадам Помфри поспешила к дверям. Краткий разговор, а после... — Мистер и мисс Поттер, к вам посетитель. Если будете придерживаться моих распоряжений, я позволю ему войти. — Мы будем. Честное слово, — хором пообещали мы и медиведьма удовлетворённо похлопала нас по рукам. — Ну как вы тут? — послышался насмешливый вопрос. — Драко! — обрадовались мы, поняв, что скучать не придётся.