Путь к себе. К тебе. К нам

Встреча не продлилась долго. Как Тэхён и ожидал, условия контракта были скорректированы без его участия — спасибо Джеку, и от него требовалось лишь подтверждение. Тем не менее, подъехав к дому, он еще некоторое время сидел в машине, не решаясь выйти. Он не слишком беспокоился за Ю-Ри — не оттого, что доверие к Чонгуку давно и навечно прописалось в его подкорке. Скорее, потому что, в отличие от Чонгука, вовсе не интересовавшегося его жизнью, сам Тэхён словно губка впитывал любые о нем новости и, стараясь быть не слишком очевидным, нередко расспрашивал о нем друзей, с которыми все еще поддерживал контакт. — О, ты бы знал, Тэ, каким Гук оказался чудесным нянем, — смеясь, рассказывал с экрана Чимин. — Хосок с детьми сидеть не дурак, потому чуть что, сразу Чонгука зовет. А тот и не против. И время сразу находит. И мелкие его обожают. Потому Тэхён не просто верил, а вполне себе знал, что на Чонгука ребенка оставить не страшно, и единственное, что его тревожило — что Ю-Ри раньше Чонгука не знала. Это в конце концов и вынудило его выйти из автомобиля и направиться к дому. Дверь он открывал осторожно, максимально тихо, боясь потревожить. Впрочем, звуки из гостиной почти сразу дали понять, что все его предосторожности излишни — приглушенной вязью оттуда раздавался звук двух голосов: звонкого — Ю-Ри и низкого мягкого — Чонгука. Тэхён осторожно заглянул в проем и замер, наблюдая за тем, как Чонгук, полулежа на полу к нему спиной, и Ю-Ри, откинувшаяся ему на живот, вместе строили башню. И то, как слаженно они звучали, как доверчиво замкнутая обычно девочка льнула спиной к Чонгуку, как он осторожно направлял ее маленькие ручки, чтобы поставить очередной кубик — все это отозвалось в душе Тэхёна застарелой тоской. Как наяву он увидел себя много лет назад. — Что смотришь? — Чонгук тогда подсел к нему сзади и, обвив руками за талию, положил голову ему на плечо. — Тэ-Джу сегодня исполнилось три года. Глянь, насколько она очаровательная. — Тэхён приподнял смартфон, чтобы Чонгуку было удобнее смотреть. На экране, вся утопая в разноцветной мешанине пушистой пачки, радостно смеялась на руках своего отца маленькая девочка. Тот ее, пританцовывая, целовал и щекотал, и такие безграничные любовь и счастье светились на их лицах, что Тэхёну только от просмотра становилось теплее. — Угу, — согласно промычал Чонгук. — Как думаешь, мы сможем однажды так же? — Если ты хочешь, то обязательно сможем. — Чонгук сидел еще некоторое время, заново пересматривая с Тэхёном ролик, но потом ему, видно, наскучило, и он отстранился, подхватывая ноутбук. — Я хотел показать тебе кое-что. Смотри, Тэ, — он сунул ему под нос недавно смонтированное им видео. — Как думаешь, переход не бросается в глаза? — Какой переход? — Тэхён нехотя отложил телефон в сторону и попытался сконцентрироваться на видео, честно стараясь понять, что беспокоит Чонгука. — На двадцать шестой секунде. Посмотри внимательно, мне кажется он слишком обрывочным. Может, замедлить? — Он несколько раз прокрутил тревожащий его эпизод. — Я ничего не вижу. — Ну смотри, вот здесь. — Две секунды? — недоверчиво уточнил Тэхён. — Чонгук, он длится всего две секунды! Мне кажется, все нормально. Не веришь — спроси у Намджуна. — Ну, Тэхён-и, ты же знаешь, я доверяю только твоему мнению... Тэхён повернулся к нему лицом. — Мне все нравится, Гуки. И даже если ты что-то изменишь, мне все равно будет нравиться, потому что ты все делаешь идеально, — как можно убедительнее сказал он, зная, что Чонгук так просто не успокоится. Он оглядел его спортивный прикид, влажные волосы и постарался перевести их разговор на другую тему: — Ты только со спортзала? — Да, — Чонгук отвел пятерней влажную после душа челку. — Всю тренировку думал, что не так с этим видео. Тэхён досадливо выдохнул. Иногда дотошность Чона к незначительным деталям невыносимо раздражала. В то же время он удивительным образом не замечал действительно важное — например, то, что Тэхён, не желая продолжать тему, встал и направился из комнаты, затаив тихую обиду. Как правило, он на Чонгука не обижался. Слишком живой и деятельный, Гуки всегда был охвачен какой-то идеей. Вечно занятый делом и совершенствующийся, он был далек от самокопания и любой рефлексии, и это в нем одновременно восхищало и вызывало грусть, потому как в конечном итоге дела и идеи занимали львиную долю всех его мыслей и жизни. В итоге Тэхён, позволяя ему полностью оставаться собой и любя его таким, многое оставлял несказанным, как и вопросы: а ты? Ты сам хочешь? Что ждет нас в будущем? Сейчас, глядя на Чонгука, игравшего с его дочерью, Тэхён как никогда осознавал, что представшая его взору картина слишком похожа на долго лелеемую им мечту, которая вдруг стала реальностью. Одно оставалось "но" — Чонгук в этой картине был, увы, случайным элементом. Тэхён обошел их по кругу и опустился напротив, утонув в мягком ворсистом ковре. — Папотька! — Ю-Ри бросилась в его объятия, развалив построенное. — Как ты? Ничего не болит? Ю-Ри отрицательно замотала головой и тут же принялась взахлеб рассказывать, как проснулась, а рядом находился Чонгуки. — Чонгуки? — переспросил Тэхён, на что Ю-Ри радостно закивала головой и с еще большей увлеченностью принялась рассказывать, какую вкусную кашу он ей приготовил, и как они рисовали слоников. — Кашу? — Что тебя удивляет? — подмигнул Чонгук, сменив положение и с очевидным наслаждением откинувшись спиной на диван. — Скорее, что больше: что ты приготовил кашу, или что Ю-Ри ее ела, ведь она ненавидит даже само слово "каша". Чонгук рассмеялся. — Очевидно, я настолько талантливый кашевар, что она не смогла отказаться. — Я даже не удивлен, золотой макнэ, — усмехнулся в ответ Тэхён. Игривый настрой Чонгука и теплая атмосфера, царившая в гостиной, незаметно приглушили в нем сомнения и тревожность, и, расслабившись, он удобнее устроился на ковре. Ю-Ри тем временем выпуталась из его объятий и снова схватилась за кубики. — Давай стлоить дальше! — потребовала она непонятно, от кого именно. — А давай! — Чонгук с энтузиазмом принял вызов, перетягивая ее внимание на себя. — Только на этот раз мы усложним задачу. Ставим кубик и называем букву, которая на нем изображена. — Холошо. "Эм", медьведь, — тут же протянула она. — Все решил, что хотел? Буква, Ю-Ри? — тем временем спросил Чонгук. Хоть внимание его и казалось полностью сосредоточенным на его дочери, Тэхён сразу понял, что часть вопроса относилась к нему. — Да. — Он вздохнул, устало потерев виски. — Придется лететь завтра в Милан. — Ты теперь лицо модного бренда? В сети много новостей о том, какой тебе предложен гонорар. — Ты, вроде, говорил, что не интересовался моей жизнью. — Пока не узнал, — откликнулся Чонгук, бросив на него выразительный взгляд, очевидно намекая на то, что он снова один. — Буква, Ю-Ри, буква? — "Р-р-л", ладуга. — А откуда узнал? Чонгук вскинул на него глаза. — Не поверишь. — Тэхён вопросительно приподнял брови, побуждая объясниться. — От твоего пасынка. — Джейми? — Тэхён попытался сопоставить, как сын мог пересечься с такого уровня звездой корейской эстрады как Чонгук. Примерно с полгода назад Джейми, заявившись в студию, где ему как раз накладывали макияж перед очередной фотосъёмкой, вальяжно развалился на соседнем стуле и безапелляционно, в своем репертуаре, заявил: — Я решил, что хочу учиться в Сеуле. Тэхён тогда обомлел, на некоторое время перестав дышать. — Почему? — Это очевидно. Ты из Кореи. Мне интересна культура твоей родины и нравится язык. — Так езжай туда на некоторое время. Поездий, посмотри города. А там и Китай рядом, Таиланд, Малайзия, Индия — богатейшие истории и культуры. Можешь посвятить некоторое время путешествиям. — Я уже все решил, Тэхён! Если Джейми что-то решал, как правило, даже его родной отец не в силах был его переубедить. Долгое время это было их общей со Стивом болью. Джейми в целом был довольно покладистым ребенком, но когда дело доходило до принятия собственных решений — скала и камень. — Значит, хочешь оставить меня одного? — Наверное, прозвучало жалко. Долгое время стремившийся к обретению семьи и наконец имевший ее, Тэхён не раз страшился времени, когда однажды у него снова ничего не останется. Сначала ушел Стив. А теперь и Джейми. — Ю-Ри еще совсем маленькая, ей нужен брат. — Ну Тэ-Тэа, — страдальчески закатил глаза Джейми. Тэхёна нисколько не задела его фамильярность: после того, как пасынку исполнилось пятнадцать, он окончательно перестал называть его отцом, сместив их отношения к статусу более братских. Тэхёна это более чем устраивало: подобное положение вещей перевело откровенность между ними на уровень выше и тем самым дало Тэхёну возможность лучше понимать подростка и предотвратить многие проблемы. Тем не менее, иногда Тэхён жалел, что не был с ним более строгим. — Если уж на то пошло, — тем временем продолжил Джейми, — то ей хорошо бы обрести второго родителя. Ты посмотри на себя, — Джейми кратко махнул рукой, как бы говоря "ну что с тебя такого взять", — даже в образе очкарика-задрота ты чертовски красив. Тебе только свистнуть... — За языком следи, — совсем не зло прервал его Тэхён, поправив очки в толстой черной оправе, требовавшиеся для нынешнего образа. — В Корее ни один человек не позволит себе подобных речей в адрес более взрослого. И я иногда не понимаю, ты так шутишь или говоришь всерьез? Джейми скептически прицокнул. — Ну правда, сколько ты будешь один? Второй год пошел со времени гибели отца. Ну поехали в Корею вместе, если хочешь. Об этом не могло быть и речи, хотя Тэхён, не планировавший больше браков, вполне мог вернуться на родину и жить обычной жизнью с дочерью и приемным сыном. Кто бы мог его теперь упрекнуть, раз он не собирался делить свою жизнь с другим мужчиной? Но он даже мысль такую тогда не допустил и, скрепя сердце, через несколько месяцев все же проводил Джейми в аэропорт. — Ты же не любил моего отца, — неожиданно сказал тот, заставив Тэхёна молчаливо на него уставиться. — Не пойми превратно, ты был хорошим мужем и мне — хорошим отцом. Но твоя отстраненность всегда явственно ощущалась. Я смотрел многие видео со времен, когда ты был айдолом. Ты был другим — более легким и жизнерадостным. Тэхён молчал, не зная, что ответить. — Ты, наверное, даже не знаешь, — продолжил Джейми, добивая его своей откровенностью, — отец часто просматривал ролики из твоего прошлого, разного плана. Сам понимаешь, сколько их в сети. Это, пожалуй, было одной из самых неприятных новостей последних лет. Тэхён никогда не считал себя идеальным мужем в силу того, что его сердце давно и безвозвратно принадлежало другому человеку, но он пытался делать все возможное, чтобы их семейная жизнь была наиболее гармоничной. Узнать, что Стив мог догадываться о его тщательно скрываемой тайне и, возможно, от этого страдать, значило то же самое, что признать полное фиаско всей его затеи с браком. — Он был несчастлив? — робко спросил Тэхён. — Думаешь? — Джейми хитро улыбнулся. — Можно быть несчастным, когда живешь в браке с влажной мечтой многомиллионной армии фанатов по всему миру, которая, между тем, добровольно сидит дома, воспитывает твоего ребенка и согревает постель? Тэхён от такой нахальной откровенности растерялся и неловко отвел взгляд. А Джейми рассмеялся и неожиданно заключил его в объятия, растрепывая волосы. — Как же я люблю тебя, мой сногсшибательный приемный отец, — и это обращение прозвучало нисколько не иронично, искренне и по-настоящему тепло. — И я желаю тебе большого-большого счастья. Знал бы он, что, явившись причиной нахождения в его доме Чонгука, он уже сделал его немного счастливее. Хотя, от мелкого хитреца всего можно было ожидать. Вполне возможно, его встреча с Чонгуком была тщательно спланирована и обставлена. Последнюю мысль неожиданно подтвердил и Чонгук, продолживший рассказ. — Представь, так и выкрикнул из толпы: "Эй, Чон Чонгук, золотой макнэ, помнишь меня? Я был тогда в Штатах с Тэхёном!" — Чонгук тихо рассмеялся и поставил очередной кубик на уже и без того покачивающуюся башню. — "Тэ-э", тламвай, — между тем протянула Ю-Ри. — А мне пришлось потом напрягать менеджеров, чтобы они по-тихому нашли его в толпе фанатов и привели ко мне. А знаешь, — настроение Чонгука вдруг сменилось, и на его лице отразилась грусть, — когда-то я ненавидел этого пацана. В то время как я не видел и не прикасался к тебе уже столько времени, он мог запросто подойти и взять тебя за руку. И заявить права! — Ты ревновал меня? — неожиданно для себя спросил Тэхён. Спросил и прикусил губу, но Чонгук ответил неожиданно искренне и нисколько не сомневаясь. — Ревновал. А теперь, после встречи в Корее, мне бы хотелось узнать о нем побольше. Я был бы очень рад, если бы ты однажды рассказал. Рассказал... Знал бы твой Чонгуки, что этот ребенок однажды, волею небес — не иначе, определил всю вашу дальнейшую судьбу. Тэхён этот момент помнил до последней детали: до того, каким пронизывающе холодным был ветер, как неумолимо разбивались о берег волны, чуть ли не достигая его ног, каким кроваво красным был закат. Он замечал это будто со стороны, сосредоточенный на принятом решении. Тэхён тогда впервые за долгое время включил свой телефон, готовый сделать решающий шаг и, не обращая внимание на десятки уведомлений о сообщениях от разных контактов, открыл лишь один чат. Сообщения посыпались, словно песок. Чонгук так много тогда написал — вразрез тому, что наблюдалось за последние месяцы. Обычно писал Тэхён — много и красочно, стремясь разделить с ним свои впечатления от путешествий, а Чонгук отвечал чаще кратко, спустя несколько часов, и все больше одинаково: "Извини, родной, график не дает свободно вздохнуть. Я рад, что тебе все нравится. Очень скучаю. Пожалуйста, пиши чаще. Я все читаю. И если ты уже спишь, то спокойной ночи, малыш. Я очень тебя люблю" — в тех или иных вариациях. Но последние несколько страниц сплошь были усыпаны лишь его сообщениями. Малыш, ты где? Что случилось, Тэ? Ты уже давно не писал. С тобой все в порядке? Тэхёни, родной, напиши хоть слово. Где ты сейчас? Тэ, разве так поступают? Я видел, что ты был в сети пару дней назад. Что происходит? Малыш, отзовись. Где ты? И так в разных вариациях и тональности. Пальцы Тэхёна тогда так тряслись — вовсе не от холода. Он едва попадал по клавишам, когда набирал ответ: Я решил остаться в Америке. Пожалуйста, не ищи меня больше. И не пиши, я все равно не прочту. И он ведь действительно извлек тогда симку — сразу после отправки сообщения, и держал в руках, оттягивая время и не решаясь отбросить в сторону. Тогда и вмешалась судьба в виде ребенка, врезавшегося в него с разбегу сзади. — Ай! Тэхён, едва удержав равновесие, изумленно обернулся. На песке, растерянно хлопая глазами, сидел мальчишка, прижимавший к себе что-то живое и повизгивающее за полой куртки. А чуть позади набежало несколько других парнишек, тут же окруживших их полукругом. Тэхён подхватил ребенка под локти и поставил на ноги. — Что происходит? — Они мучили щенка! — заявил юнец, быстро оправившись от падения и тыкая пальцем в других парнишек. — Правда? — Вам-то что? — Малолетки оказались задиристыми, явно не собирались ничего отрицать и, судя по всему, намеревались отстаивать свое право на щенка до конца. — Иди сюда давай! Верни, что взял! Это наше! — Не верну! — мальчик юркнул Тэхёну за спину. — Мне-то что? — Тэхён, отведя руку за спину, придержал мальчика за плечо, опасаясь, что он снова бросится бежать. — Разве можно мучить тех, кто не может за себя постоять? Со мной подраться не хотите? — Зачем бы нам с вами драться? — с сомнением бросил самый задиристый. — А что? Нападаете только на беззащитных и слабых? Не стыдно? — Просто щенок — мой! Я первым его нашел! — И что? Имеешь право делать с ним, что захочется? Катитесь отсюда, давайте. А если не нравится, я вон там живу — приходите с родителями. — Так нечестно! — Тогда померимся кулаками, выясним, кто прав? Ребята насупились, но стоило ему сделать шаг вперед, разбежались в стороны, выкрикивая ругательства. Проводив взглядом их спины, Тэхён обернулся и посмотрел на мальчика. — Точно не украл? — Не крал я! — казалось, ребенок сейчас разревется. — Они с ним такое делали! Я его спас. — Показывай тогда, — Тэхен присел на корточки, наблюдая, как мальчик вытащил из-за пазухи небольшой грязный и трясущийся комочек непонятной породы. — Плохо дело. Ну и куда ты его теперь? — Не знаю, мистер, — он все еще пытался казаться уверенным, но вся задиристость и спесь почти сошли на нет. — Домой, наверное. — Наверное? — Тэхён внимательно посмотрел ему в лицо. — Тогда давай зайдем сначала к ветеринару, а потом я провожу вас до дома. Ветеринарная клиника как раз находилась рядом и работала допоздна. Врач вердикт вынес быстро: жить будет, но хромота, возможно, останется. Перебинтовал пострадавшую лапу, обтер от крови шерстку, поставил пару прививок и вернул явно приободрившийся пушистый комок обратно в руки мальчика. Тот потом всю дорогу домой с ним тихо сюсюкался, укрывая полой куртки, и периодически посматривал на Тэхёна. — А как Вас звать, мистер? — Тэхён. А тебя? — Я Джейми. Вот мой дом! Тэхён, до сего момента весьма рассеянно осматривающий окрестности, обратил внимание на двухэтажный кирпичный дом, утопающий в елях и садовых деревьях, уже почти сбросивших с себя всю листву. — Папа! — закричал Джейми спускавшемуся с крыльца мужчине. Тэхён отметил, что, несмотря на довольно холодную погоду — середина осени, как никак — и в то время, как он сам зябко грел руки в карманах своего бежевого пальто, кутаясь в огромный шарф, отец Джейми был лишь в обтягивающей его идеально подкачанный торс и мускулистые руки тонкой кофте и безрукавке. На руках были садовые перчатки — видимо, работал на улице. Мальчик презентовал ему свою находку и указал на Тэхёна. Мужчина, сверкая белоснежной улыбкой, приблизился и протянул руку. "Ну надо же, — с удивлением подумал Тэхён, — ни дать, ни взять: капитан Америка". Светловолосый и голубоглазый, моложавый, улыбающийся во все тридцать два, мужчина возвышался над ним на полголовы и производил впечатление истинно доброй силы. — Стивен Дуглас. Здравствуйте! Точно капитан Америка. Тэхён кашлянул и протянул руку для пожатия. — Ким Тэхён. — Джейми сказал, Вы помогли ему отбиться от хулиганов и спасти щенка. Спасибо, что проводили сына до дома. — Не нужно благодарности. — Тэхён чувствовал себя странным образом сбитым с толку. — Может быть, зайдете? Пивка? Да и деньги отдам за ветеринарные услуги. — Не стоит, спасибо. — Он никогда не был фанатом пива, а деньги ему и вовсе были не нужны. Кроме того, когда первое впечатление от знакомства прошло, его начало мучить смутное беспокойство, не дававшее расслабиться. — У меня еще есть дела, поэтому я пойду. Пока, Джейми! Позаботься о щенке. Вяло размышляя на обратном пути о Джейми и его отце, Тэхён машинально потянулся в карман за телефоном. А потом... Помнишь, как ты тогда замер, уставившись на экран с надписью "вставьте симку"? Как ты потом чуть ли не бегом возвращался на пляж и в сумерках искал ее в песке. Сам хотел порвать с прошлым, но, когда раздраженная твоей нерешительностью судьба сделала шаг за тебя, истерично размазывал по щекам слезы, понимая, что, оказывается, тебе неимоверно важно было прочесть ответ. В котором бы он, твой Чонгуки, остановил твою истерику и обязательно бы сказал, что сейчас же возьмет билет и скоро будет рядом. Но иногда, к несчастью или нет, все решается за тебя кем-то свыше.