Пироги в Зазеркалье сначала раздают гостям, а потом уж режут.
***
Очнулась я на алтаре в ритуальном зале особняка на Гриммо. Голенькая, как младенчик и замерзшая, как сосулька. Еще голодная, как волк, но это уже дело десятое. Двери были закрыты снаружи, так что мне пришлось покричать. Точнее посипеть пересохшим горлом: — Критчер! Критчер, что б тебя! — Леди Блэк! — явившийся на зов домовик выглядел ошеломленным и рухнул на пол, целуя воздух над моими ногами. Чего это с ним? — Леди Блэк — могущественная волшебница! Леди Блэк вернулась с изнанки! Тут я вспомнила, как в меня летела авада, и сама чуть не упала. Коленки подкосились, догнал нервный мандраж, пришлось опереться о стенку. — Долго я отсутствовала? — быстро спросила я. — Девять дней. Девять дней назад гобелен показал, что достойная леди умерла! Имя окрасилось черным. Но час назад гобелен снова изменился. Имя Меллисандры все еще в рамке, но леди Меллиса Блэк жива, — домовик покосился исподлобья и тихо добавил: — И сама леди изменилась, не только имя. Леди потемнела. — В смысле? — не поняла я. — Критчер, перенеси меня в мою комнату! Я замерзла, хочу есть и… Не знаю, что я хочу. Одеялко мне и горячий черный чай с лимоном! С Касси все в порядке? Где она? Ей, надеюсь, не сказали, что мама умерла? — Молодая наследница еще в Хогвардсе. Она ничего не знает. Мы ожидаем ее из школы только завтра. — Ну и не надо ей ничего говорить! — облегченно выдохнула я. — Сказать придется. Леди Блэк очень изменилась, — пробормотал Критчер и переместил нас в спальню. Его «изменилась» так меня достало, что первым делом я заглянула в зеркало. И чуть не отшатнулась, потому что из отражения на меня смотрела не я. Точнее, не совсем я. Раньше у меня была светлая сияющая кожа, каштановые волосы и глаза цвета охры с лукавыми золотистыми искорками. Очень красивые глаза — их унаследовала Касси. Единственное, что было у нас общего. Теперь же мы не были не похожи ни в чем. В моих волосах появились красноватые оттенки. Каштан, но на огне. Глаза тоже стали почти каштановыми. Темно-карими, но уже не с золотыми, а с рубиновыми искорками. А еще я значительно похудела — фунтов шесть, а то и восемь скинула. Стала в чем-то даже интереснее, опаснее, темнее. Точно! Критчер подобрал правильное определение. Теперь от меня буквально фонило темной магией. С такой аурой оставаться преподавателем мне точно не стоит — привлекут же! Интересно, как объяснить свое увольнение Дамблдору? И придется ли объяснять, или он уверен, что Аластор Грюм окончательно меня убил? Грюм… Меня накрыло ненавистью. — Чтоб у тебя оставшийся глаз выпал, и нос сгнил! И чирьев тебе на задницу незаживающих, урод! Магия услышала, и проклятье полетело адресату. Я накинула халат и добавила дров в камин — мне все еще было холодно. Критчер доставил на подносе почти обжигающий чай, крепкий бульон, мясные бутерброды, фруктовую нарезку и флаконы с успокоительным и укрепляющим. Укрепляющее я выпила, а вот успокоительное трогать не стала. Сама справлюсь. Голова работала ясно, как никогда. Интересно, кто участвовал в заговоре? Сомневаюсь, что Грюм пошел на убийство без одобрения Светлейшего. Мог, конечно, но не в стенах Хогвардса. Вопрос решился очень быстро. От встревоженной мамули и более серьезного, чем обычно, мистера Ранкорна я узнала, что меня, оказывается, девять дней назад «срочно вызвали на континент из-за проблем со сложным артефактом». Сообщила я об этом почему-то только Дамблдору, да и то посредством патронуса. А потом патронусом же прислала известие о том, что не собираюсь продлевать контракт со школой на следующий год. И буквально вчера Дамблдор интересовался, когда я собираюсь вернуться и намерена ли серьезно отнестись к опеке над юным Поттером, или мои клиенты мне важнее благополучия детей? Мол, что за безответственность, исчезнуть перед самыми экзаменами и ничего не сообщить о дальнейших планах. Ай-яй-яй, какая молодежь бессовестная! Изящный ход, ничего не скажешь. Будь я мертва, концы были бы спрятаны в воду, а Поттер тем или иным способом попал бы под опеку директора. И моя дочь — тоже. Ну, берегись, бородатый интриган! Я тебе и «с того света» устрою проблемы! Подкрепившись, я выбрала строгую, но элегантную мантию, и, не теряя времени, отправилась в министерство. В первую очередь к мадам Боунс, где нажаловалась ей, что после эпизода с отправкой детей в Запретный лес директор вызвал меня в кабинет и дал секретное задание: срочно переместиться в Албанию и узнать информацию про Дары Смерти. — Только он просил никому ничего не говорить, потому что это вопрос государственной безопасности, — вдохновенно вещала я. — Он обещал, что мне поможет Квиринус Квирелл, это наш профессор ЗОТИ, и в прошлом году он уже был в Албании по заданию директора, но Квирелла я так и не дождалась. И буквально только что совершенно случайно узнала, что меня, оказываются, ищут. И что директор распространяет слухи, что я отсутствую не по его заданию, а из-за собственных интересов. Это… Это так неблагородно! Так подло! У меня просто нет слов! — Действительно, — поджала губы мадам Боунс. — Альбус в последнее время ведет себя странно, но ваш случай — это просто вопиющее безобразие. Эммм… а что вы сделали со своими глазами? Это новое маггловское изобретение — цветные линзы? — Нет, это я попала под какое-то проклятье, когда пыталась добыть для Дамблдора информацию. Как видите, и глаза потемнели, и волосы. Лекари вывели токсины из организма, но предупредили, что смена цвета радужки может быть необратима. — Да что вы! — ахнула Боунс. — То-то я вижу, что вы слегка осунулись. И после этого Альбус еще смеет в чем-то вас обвинять?! — Я боюсь, что он попытается лишить меня опеки над Гарри Поттером, — посетовала я. — Хогвардс-экспресс с учениками прибывает на вокзал как раз в то время, когда у меня последний прием у колдомедиков. Я хотела попросить маму встретить Кассиопею и Гарри, но теперь опасаюсь, что директор Дамблдор может этому воспротивиться и потребовать моего личного присутствия. Видеть Дамблдора сейчас было выше моих сил! Я бы точно сорвалась: или закатила позорную истерику, или прокляла его на глазах у всех окружающих. После покушения на убийство я банально его боялась. До дрожи в коленках. Мне нужно было время, чтобы успокоиться и подготовиться к следующему раунду. — Я проконтролирую вопрос, — зловеще пообещала Амелия. — Можете не волноваться, ваша мама получит детей на руки без малейших препятствий. Лечитесь спокойно! — Ох, спасибо! Мы расстались почти подругами, после чего я поднялась на пару этажей и заглянула в приемную министра. Большая маггловская шоколадка с лесными орехами — у магов таких сладостей не производили — и секретарь пустила меня на прием без записи. — Леди Блэк! — нахмурился Фадж. — А директор Дамблдор на вас жалуется. Куда вы пропали? И почему без предупреждения? — Вообще-то именно директор Дамблдор и выслал меня из страны. Меня и профессора Квирелла. Мы по его распоряжению выясняли информацию про дары Смерти. Думаю, директор хочет их собрать. Палочка у него уже есть — та самая, бузинная, он ее у Гриндевальда отобрал, мантия находится у Поттера, осталось найти воскрешающее кольцо. Я узнала, что оно хранилось в роду Гонтов, и неделю ждала от Дамблдора инструкций. А потом мне вдруг сообщают, что в Британии меня потеряли. — Как это все странно, — Фадж нехорошо напрягся. — Что за игру ведет Дамблдор?! Он хочет еще большей власти? — Не знаю! — почти искренне сказала я. — Может, вы разберетесь? А то у меня еще куча дел! Завтра дети возвращаются. — Да-да, — закивал Фадж. — Хорошо, что вы заглянули. Я проведу расследование. В коридоре я ненадолго присела на скамейку для посетителей. Голова закружилась, и снова хотелось есть. Воскрешение оказалось тем еще стрессом для организма. Там меня и застал Руфус Скримджер. — Леди Блэк! Рад видеть. С вами все в порядке? Вы так бледны! — Спасибо, Руфус, мне уже лучше. Я только-только из Албании. Директор Дамблдор ведет какую-то странную игру — рассказывает всем, что я манкирую обязанностями, в то время как сам же просил об одолжении. Я именно из-за поручения Альбуса потеряла больше недели и сильно потратилась магически. Теперь придется восстанавливаться. Боюсь, как бы он, пользуясь служебным положением, не попытался отобрать у меня опеку над детьми. Вы же помните историю с Августой Лонгботтом? Дело инициировал мой отчим, а Августа — ближайшая сподвижница Дамблдора. Он может попытаться отыграться через меня. Руфус свирепо осклабился и тряхнул гривой: — Дорогая леди Блэк, обещаю — у него ничего не выйдет! Если что — рассчитывайте на все мое влияние! И заглядывайте как-нибудь к нам на обед, мы с супругой всегда рады вас видеть. Я благодарно кивнула. Непростой тип, но полезный. И будет стоять за меня до последнего. Его жене раз в год нужно проводить профилактическую чистку ауры от некроэманаций, чтобы болезнь не начала прогрессировать, вот он и поддерживает отношения. — Августа Лонгботтом, кстати, все еще проходит комиссию в Мунго. И Грюм туда же загремел, — вещал тем временем Скримджер. — Похоже на магический откат. Говорят, он потерял здоровый глаз и изо всех сил пытается решить внезапно возникшие проблемы со здоровьем. — Похоже, он еще кому-то сильно насолил, — со злорадством протянула я. — Могу только порадоваться его несчастьям. Думаю, после того, как его турнули с должности, многие скрытые враги станут явными и постараются посчитаться за былые обиды. Скримджер посмотрел на меня внимательно, кивнул и успокоился. Ну да, вот если бы я вдруг стала высказывать соболезнования, он бы заподозрил неладное, а так… Я была в Албании, с меня взятки гладки. Своего убийцу я подкараулила на выходе из Мунго, после того, как он хлопнул дверью, поругавшись с ведьмой на ресепшен. Колдомедики помочь Грюму не смогли. Даже второй глазной протез делать отказались — дескать, не сработает на отмерших тканях. Прикладываясь к фляжке и прихрамывая (что, сказывались чирьи на мягких тканях, сволочь?) Аластор направился в сторону Лютного. Я незаметно за ним проследила и оглушила ступефаем сразу же, как только он ступил в переулок. Забрала палочку, вытянула из него душу, закупорив в фиал — вот ее точно продам египетским жрецам на ритуальное жертвоприношение, а тело трансфигурировала в собачью какашку. Пускай Аластора размажет в виде дерьма по всему переулку — так ему и надо! А Дамблдор может разыскивать своего соратника и выдвигать версии, обманул тот его на мой счет или нет, сколько ему вздумается. После этого я почти сутки спала. И только потом отправилась к Ранкорнам за детьми. Мама рассказала, что проблемы были. И что Дамблдор никак не желал верить, что Боунс видела меня лично, и не хотел отпускать детей, пока Амелия не пригрозила ему вызовом в ДМП на предмет противоправных действий. И это при том, что обычно директор вообще не появляется на вокзале Кинг-Кросс! Кассиопея и Гарри были мне ужасно рады. Мы не стали возвращаться на Гриммо, поехали в маггловский особняк на окраине. Там я чувствовала себя лучше. Уютнее. Хотя все еще ела за троих — набирала потерянный вес. Гарри сказал, что я выгляжу странно, а Кассиопея — что я стала похожа на бабушку Блэк. Брррр, еще чего не хватало! Я поинтересовалась, стоит ли мне выкрасить волосы блондораном — блондинки нынче в моде, и вернуть прежние глаза с помощью чар, или вообще сделать их голубыми, но дети хором заявили, что я хороша сама по себе и ничего менять не нужно. Я и не стала. А потом визит нам нанес Снейп. В джинсах и вполне приличной кожаной куртке, с забранными в хвост волосами. — У меня ощущение, что профессор пришел свататься, — угрюмо заметила Касси, глядя на него в окно из-под приспущенной занавески. Гарри осторожно отогнул другой край: — Да не, свататься с цветами приходят, а этот как обычно — с огневиски. — Это к нормальным дамам являются с цветами, а мама — особенная. К ней без бутылки не подкатишь. — К ней даже наша Спраут без бутылки не ходит, но она-то на леди Блэк жениться не собирается, — резонно парировал Гарри. — Она и не одевается для этого, как денди! — Касси фыркнула. — Обычные девчачьи посиделки, тебе не понять, — она по-взрослому вздохнула и снова осуждающе уставилась на переминающегося с ноги на ногу зельевара: — Погляди только, он даже голову помыл! — Выдохни, Снейпу ничего не поможет! Твоя мама считает его слизнем. — Они называли его желтой рыбой. А еще — земляным червяком, — с выражением процитировала я, подходя к окну. Дети заулыбались. Мультфильм «Маугли» они любили. — Бегите, бандерлоги мои, впустите в дом этого шакала и проводите его в малую гостиную. Меня все еще время от времени бросало в дрожь. Я не собиралась доверять Снейпу. Теперь я никому не собиралась доверять. Попадание под аваду, как выяснилось, необратимо влияет на психику. Но от зельевара можно было узнать о планах и настроениях Дамблдора. Я поглядела на себя в зеркало, собралась с духом и пошла встречать незваного гостя. Вопреки моим опасениям, когда я вошла в комнату, Северус, казалось, облегченно выдохнул. — Что, тоже не ожидал увидеть меня в живых? — язвительно спросила я вместо приветствия. — Меллисандра! Нет, я… Я волновался! — он вскочил с кресла. — Когда Альбус списал тебя со счетов, я сразу понял, что происходит что-то нехорошее. Что он сделал? Шантажировал тебя? Держал в плену? — Не важно! — я призвала бокалы и кивнула ему на бутылку. Северус откупорил крышку, разлил янтарную жидкость и с застенчивым видом достал откуда-то большую коробку дорогих шоколадных конфет. Пфф, ну точно — если и не брачный танец, то заявка на ухаживание. Когда ж он успокоится-то наконец?! — Я рад, что ты в порядке, — со всей возможной для него теплотой сказал он. Я тоже потянулась за бокалом, пригубила… и ничего не поняла. Огневиски на вкус был, как вода. Меньше, чем вода — у него вообще не было вкуса. И тут я вспомнила! «Да будут имена твои: Мел, Лиса, Сандра!» — ну, конечно! Старая шотландская ведьма снилась мне уже после воскрешения. Сон был невероятно реалистичным. Играли блики костра, землю застилал туман, я снова была ребенком и хлебала варево из кружки, только следом за перечной остротой и мятной прохладой не последовало вкуса коньяка. Третий глоток был пустым, словно я пила воздух. — Твою мать! — заорала я, яростно выплескивая содержимое бокала на ковер. — Клянусь, спиртное не отравлено! — всполошился Снейп. Я же рванула к бару и принялась дегустировать напитки прямо из горла. Армянский коньяк — ничего. Бренди — снова ничего. Хенесси — опять мимо! Слава святому Дионису, вкус красного вина остался мне доступен. И водка — прекрасная русская водочка все так же обжигала горло. Жить совсем без алкоголя было бы грустно. — Что с тобой? — озабочено спросил Снейп. — Твое поведение не выглядит нормальным. И ты похудела. И вообще стала другой. — Какой ты наблюдательный, — едко прокомментировала я, возвращаясь к столу. — Рассказывай, что происходит? Я выпала из жизни на некоторое время. — Я заметил, — осторожно сказал Снейп и отпил из бокала. — Ты теперь не употребляешь? — он кивнул на бутылку. — Перестала ощущать вкус, — призналась я и налила себе вина. А потом закусила конфетой. Конфета оказалась изумительной: орех, какао и какой-то мягкий крем. Интересно, как я теперь буду воспринимать конфеты с коньяком? Как конфеты «с таком»? Или просто как шоколад? Снейп покачал головой, но задавать вопросы поостерегся. — Макгонагал сняли с должности заместителя директора. Она осталась профессором трансфигурации и деканство тоже сохранилось за ней. Но теперь она не имеет права назначать отработки ученикам других факультетов без согласования с их деканами. Договариваться Макгонагал не желает, так что баллы стали лететь вдвойне быстрей — этого ей никто не запрещал. Дамблдор несколько дней ходил очень довольный, но после отъезда учеников вернулся с вокзала злой, как мантикора, и заперся в кабинете. В межфакультетском соревновании победил Гриффиндор — директор накидал им баллов на прощальном пиру, но Кассиопея тебе, наверное, уже рассказала. Собственно, все, — отчитался Снейп. — Может, тебе зелья какие нужны? Или крема? У тебя и цвет лица выглядит не очень здоровым. — Спасибо за изысканный комплимент, — оскалилась я. — Себя кремами помажь. Для цвета лица. Зелий тоже не нужно, мы уедем в Баден-Баден. — Зачем? — удивился Снейп. — В смысле, я слышал, что это курорт, но там даже моря нет. — Зато Нурменгард недалеко, хочу посмотреть своими глазами на обитель дедушки. — Де-дедушки? — брови Снейпа поползли вверх. — Не надо косить под Квирелла. Дамблдор тебе разве не сказал? — я усмехнулась. — Геллерт Гриндевальд — мой родной дед. Следовательно, он — прадедушка Кассиопеи. Светлейшему Альбусу это отчего-то не понравилось. Я вот что думаю, а может он бузинную палочку у дедули не отвоевал, а одолжил? Как мантию Поттера? И теперь боится, что Кассиопея может претендовать на наследство? Снейп захрюкал. Нормально смеяться он так и не научился. — Вообще-то, знаешь, на него это похоже. Философский камень он тоже у Фламеля «одолжил». Правда, Фламель об этом не знает. — Философский камень только называется камнем, по факту это — эликсир, — подсказала я. — Зачем его одалживать, отлил и принимай на здоровье. В зависимости от крепости эликсира каждый глоток прибавляет от года до пяти лет жизни. — Правда? Не знал, — Снейп снова отпил огневиски. — Эммм… Пока вы не покинули Британию, могу я пригласить тебя в кино? Обычное, маггловское? Можно и детей прихватить. Я сделала вид, что задумалась: — Ну, Касси еще не настолько опытна, чтобы отравить тебя насовсем, но советую всегда носить беозар при себе. Снейп повеселел: — Главное, что ты меня не травишь! В кино мы сходили без детей. Даже дважды. Я хотела на Джеймса Бонда с Далтоном, но его уже убрали из проката, так что мы посмотрели новинки: «Дракулу» Брэма Стокера с Гэри Олдменом и «Смерть ей к лицу» с Мэрил Стрип, Голди Хоун и Брюссом Уиллисом. Я получила массу удовольствия. Лето мы провели замечательно. Единственный неприятный момент — Добби отчего-то решил, что Гарри в Хогвардсе грозит опасность и уничтожил всю его почту. Мальчишка расстроился. Потом выяснилось, что домовик подслушал разговор Критчера с леди Вальбургой, когда они обсуждали, как уговорить меня отмазать Кассиопею от Хогвардса, и пришел к закономерному выводу, что его любимому хозяину грозит смертельная опасность. Кассиопея для Добби была чем-то вроде лакмусовой бумажки — если ей что-то можно, то и Поттеру тоже, а вот если Касси куда-то нельзя, то Добби готов был не пускать туда Гарри любой ценой. Даже если придется переломать подопечному ноги. Проблема заключалась в том, что приказом Министерства Магии родители тех детей, чьи имена появлялись в Книге Душ Хогвардса, обязаны были подписать контракт со школой. Или так, или вон из страны. Имелся еще вариант дачи взятки, но это было очень дорого и сопряжено с целым списком условий. Проще было отучиться. Олень Джейми Поттер подписал стандартный контракт, не глядя. Я же внесла целый список изменений, дополнений и допущений. Теперь Кассиопея могла не учиться в Хогвардсе постоянно, а посещать только интересующие ее предметы и сдавать зачеты раз в полгода. Это была замечательная лазейка. У Гарри такой форы не было. И я, посоветовавшись с портретами Блэков, деканом Спраут и членами попечительского совета, с тяжелым сердцем отправила детей на следующий курс.